Текст книги "С чистого листа 1 (ЛП)"

Автор книги: Ролли Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 103 страниц)

Я улыбнулся ей и тоже облегчённо выдохнул. Мысль о новом назначении и повышении делала меня очень нетерпеливым. Я мог бы уйти из армии и прекрасно жить, но это было то, что я заработал своими силами, без каких-либо знаний о будущем. Я сделал это самостоятельно, что находил очень приятным. Я кивнул и сказал:

– Спасибо.

– Я не понимаю, почему тебе нравится Армия, и, очевидно, никогда не узнаю, но я хочу, чтобы ты был счастлив, – сказал она и, потянувшись через стол, взяла меня за руку.

Я наклонился и поцеловал ей:

– Я счастлив до тех пор, пока счастлива ты.

Встав со стола, я поставил посуду в раковину. Мэрилин помогла с ней, а затем я взял бутылку вина и свой бокал, и повёл её в гостиную. Я присел на диван, и мы начали смотреть телевизор, но в новостях не было ничего интересного и, казалось, не обещало. Чтобы поправить ситуацию, Мэрилин положила голову мне на колени и растянулась на диване – практически голая. Сквозь отверстия в её блузке были видны сиськи, а юбка задралась до талии. Если бы по телевизору вдруг показали ядерный взрыв – даже это не заставило бы меня сосредоточиться на чём-то другом!

Как только бутылка шардоне опустела, я встал с дивана и отнёс пустые бокалы на кухню. Наполнив их вновь, я вернулся.

– Давай посмотрим телевизор отсюда! – сказал я Мэрилин, кивая в сторону спальни.

Она погрозила мне пальцем:

– Я знаю, на что ты там будешь смотреть!

Я лишь подарил ей мой самый благочестивый и невинный взгляд. Войдя в спальню, я поставил бокалы на ночной столик, а затем включил маленький телевизор, стоящий на комоде напротив кровати. Подойдя к комоду, я открыл ящик и достал оттуда видеокассету.

Видеомагнитофон был величайшим изобретением в порнобизнесе с момента изобретения, собственно, секса. Он вытащил секс-фильмы из задрипаных кинотеатров в центре города, где они ютились раньше, и привёл их в людские спальни. То, что до того видели только мужчины, в темноте и в одиночестве, вдруг стало чем-то, что можно было разделить с подругами и жёнами. Помнится, в Бочках, когда проигрыватели были ещё очень дорогими, всякий раз, как братству удавалось достать проектор и показать грязное кино, это было действительно кино! У нас был проектор Super 8, и мы скупили в Трое все фильмы студии Cinema Arts (также известной как Отсосинема Arts).

Влияние видеокассет на бизнес было поразительным! По многочисленным свидетельствам, в конце 70-х и начале 80-х порнокассеты, продаваемые или сдаваемые напрокат в задних комнатах видеосалонов, составляли огромный процент от продаж видеоиндустрии и её основную прибыль!

Пишущие кассеты тоже оказали на порно демократизирующий эффект. Теперь, в сочетании с новой технологией камер, каждый мог сделать своё собственное порно! Внезапно по всей Америке предприимчивые парочки принялись снимать свои грязные игры. Неважно, насколько чопорными были нравы или строгими местные законы, джинна уже было не загнать обратно в бутылку. Как говорится, «это бизнес на 100 миллионов, но это не значит, что десять парней платят по 10 миллионов каждый»! Мэрилин вошла, увидела меня и улыбнулась, а затем пошла в ванную. Нажав на кнопку перемотки, я сложил подушки у изголовья кровати и взял пульт. За хороший видеомагнитофон пришлось раскошелиться! Сидя на кровати, я подождал, пока закончится перемотка, а затем нажал кнопку «Играть». Мэрилин вышла из ванной как раз под вступительные титры. Она забралась рядом со мной и откинулась на подушки, а я вручил ей бокал. Она отхлебнула и прижалась ко мне.

«Глубокая глотка» была невероятным фильмом для того времени. Экстремально откровенная, она показывала оральный секс, вагинальный секс и даже пару сцен анального секса – практически неслыханного в то время. Когда фильм начался, я поставил свой бокал на ночной столик и приобнял жену за плечи. Она выпила немного вина, а затем отставила бокал и прижалась ко мне.

Пока фильм шёл, я быстро сунул руку под её блузку, играя с её сиськами, а затем Мэрилин обернулась, чтобы вернуть должок. Она расстегнула мою рубашку и открыла её, а затем продолжила путь вниз, чтобы спустить мои штаны, расстегнув молнию. Я рассчитывал на такое продолжение ужина и потому оставил свои трусы в корзине для белья. Она счастливо замурлыкала и принялась наглаживать мой член. К моменту, когда настала сцена оргии, Мэрилин уже сняла с меня рубашку и штаны, а я раздел её догола, и теперь она лежала головой на моём животе, глядя фильм и одновременно тихонько посасывая головку моего члена.

Но этим вечером мне хотелось больше, куда больше! Положив руки на её голову и голую спину, я начал двигать бёдрами, трахая её в рот.

– Вот так, – шептал я ей. – Соси и сделай, чтобы я кончил!

Мэрилин не отвечала, но её действия говорили за неё. Она начала дико тереть мой ствол и сосать головку. Я радостно застонал и продолжил удерживать её голову у себя на коленях, и пять минут спустя наполнил её рот своим соком.

Затем у нас была небольшая передышка – мы сидели прямо, выпили ещё немного вина, но затем снова легли и принялись трогать друг друга. До конца фильма – до сцены тройничка с Линдой Лавлейс, Гарри Римсом и Кэрол Коннорс – мы не начинали трахаться всерьёз. Затем я сполз на кровать, а Мэрилин оседлала меня сверху, так что мы могли видеть друг друга во время секса.

Закончив, Мэрилин прижалась на кровати к моему голому телу, пока я перематывал фильм на начало.

– Это и была та практика, о которой ты говорил ранее?

– Именно! Фактически, если бы у нас была видеокамера, мы могли бы снять себя, разбирая пройденное и повышая свою эффективность! – поддразнил я.

Мэрилин зависла от этой мысли и с подозрением поглядела на меня:

– Ни. за. что! Никогда! Никоим образом!

– Но, солнышко, все футбольные команды записывают свои тренировки, чтобы учиться на своих ошибках. Думай об этом как об игре! – продолжил я.

Она повернулась, чтобы поглядеть на меня, и увидела насмешку на моём лице. Тогда она треснула меня по рёбрам:

– Ты можешь записать свою одиночную игру! Оставь меня в покое! – я рассмеялся в ответ на эту мысль.

Я налил Мэрилин ещё вина, пока она ходила в ванную помыться. Она вышла, одетая в крошечный шёлковый халатик, который я купил ей; я надел штаны, и мы вышли в гостиную. Было ещё довольно рано. Я долил вина в свой бокал, чтобы восстановить силы. Спустя какое-то время Мэрилин раскусила мою уловку.

Она осушила бокал.

– Ты пытаешься споить меня? – с улыбкой спросила она.

Я налил ей вина из своего бокала.

– Солнышко, к чему бы мне это делать? – я пошёл на кухню и наполнил свой бокал; она последовала за мной и сделала то же самое.

– Ты, вероятно, хочешь, чтобы я сделала нечто неподобающее. Или сам хочешь сделать со мной нечто неподобающее, – её глаза поблёскивали, и она усмехнулась.

– Мэрилин! Как ты можешь так говорить? В каких ещё неподобающих намерениях ты можешь меня заподозрить?

– Ты, должно быть, хочешь ещё раз трахнуть меня. И не раз, наверное!

Я невинно пожал плечами.

– И разве это плохо?

Она подошла ближе и потёрлась об меня.

– Снова и снова! Ты, наверное, хочешь ебать меня всю ночь напролёт! – Мэрилин, должно быть, реально напилась! Она никогда не говорила так в обычной ситуации, но ликёр, как известно, вытаскивает наружу все наши мысли. – Ты, вероятно, захочешь, чтобы я делала что-то с тобой!

– Например? – рискнул я.

– Сексуальные вещи! Такие, какими хорошие девочки не занимаются!

Я снова наполнил её бокал. Она выпила из него, не уходя с кухни.

– Может, ты не хорошая девочка. Может, ты на самом деле плохая девчонка. Может, ты хочешь делать то, чем занимаются плохие девчонки! А что делают плохие девчонки?

– Они сосут хуи! – Мэрилин начала щупать мои штаны.

Ну, я ничего не имел против, но вообще я думал о более грязной идее.

– Что ж, пойдём. Я хочу узнать об этом побольше, – я взял свою жену за руку и привёл из кухни обратно в спальню.

В спальне я поставил её лицом к зеркалу над комодом, а сам встал позади. Потянувшись, я развязал поясок из её халата. Фактически, я полностью вытащил его, оставив висеть на одной петельке. Затем я снял халат с её плеч и позволил ему упасть на пол.

– Если ты собираешься быть плохой девочкой, мне придётся относиться к тебе как к плохой девочке, – прошептал я ей на ухо. Когда я поглядел в отражение, её соски были совершенно возбуждены, и она слегка хныкала и вздрагивала от моих прикосновений. Я притянул её руки за спину, а затем использовал шёлковый поясок её халата, чтобы связать их. Это было непрочно, но безопасно: Мэрилин не могла мне сопротивляться.

– Что? Что ты делаешь? – прошептала она.

– Отношусь к тебе как к плохой девчонке! – ответил я, притягивая её и толкая на кровать.

Мэрилин почти паром исходила от желания. Её киска пахла так, будто была переполнена гормонами. Она извивалась на кровати, широко расставив ноги.

– Трахни меня! Прошу, трахни меня! – умоляла она.

– Не-а.

Мэрилин издала тихий визг разочарования и продолжила умолять. Но у меня был более продуманный план. Я открыл ящик ночного столика и достал все разнообразные игрушки, которые купил за эти годы. Это были и обычные твёрдые пластиковые вибраторы длиной в 6 дюймов, и модели побольше – девятидюймовые, но более мягкие, и маленькие, тоненькие вибраторы, которые использовались в задних воротах. Также я вынул тюбик со смазкой, который приобрёл для такого случая. Мэрилин уставилась на это во все глаза.

Включив средний вибратор, я слегка коснулся её сосков – сначала одного, затем другого. Она ахнула и выгнула спину, содрогаясь от первого оргазма. Затем я отложил его, а она принялась умолять меня не прекращать. Я выдавил капельку смазки и растёр ей по киске, что привело её в дикое состояние. Мэрилин рухнула на кровать, сотрясаясь от наслаждения, и стала умолять меня прекратить и трахнуть её.

– Ещё нет, – сказал я ей.

Она была слегка растеряна, когда я извлёк шестидюймовый вибратор из её щели, но затем я ввёл туда самую большую модель. Намазав его смазкой, я сначала ввёл его до конца, а уже затем включил. Мэрилин начала покрикивать и махнула киской в мою сторону, пытаясь надеться на вибратор. Затем я выключил его.

– Ты бываешь злым! – запротестовала она. Я оставил его внутри, а сам снял одежду. Опустившись перед ней на колени со стороны головы, я накормил её своим членом, и она радостно зачавкала. Затем, когда она пососала мне, я повернулся и снова включил вибратор.

Мэрилин перешла в усиленный режим, постанывая и пытаясь проглотить меня целиком. Я продолжил пытку, включая и выключая вибратор, вытаскивая его и снова засовывая. Хотя я не планировал кончить ей в рот. Спустя пару минут разминки я откинулся назад и перекатил Мэрилин на живот.

– Пожалуйста, трахни меня! – взмолилась она.

Я вернул большой вибратор на место и включил его. Мэрилин застонала, а затем застонала ещё больше – когда я втёр немного смазки ей между ягодиц и поднёс туда маленький вибратор. Я дал ей привыкнуть, а затем просунул его внутрь. Мэрилин начала прыгать по кровати, и я опустился на колени, удерживая в ней оба прибора. Спустя пару минут я вытащил тонкий вибратор и медленно, осторожно заменил его моделью среднего размера.

Мы пробовали это в первый раз, и Мэрилин расширила глаза, ощутив, как распирает её задницу. Затем она блаженно прикрыла их, пока я разрабатывал её зад вибратором. Теперь была моя очередь. Оседлав её бёдра, я выдавил смазку на свой каменный член и растёр его, сделав жирным и очень скользким. Затем я вытащил вибратор из её попки, отложил его и очень, очень медленно втолкнул внутрь свою головку. Мэрилин для приличия протестовала, но не кричала. Её пальцы, казалось, уговаривали меня войти ещё глубже, сплетаясь между нами.

– Вот что случается с плохими девчонками, – прошептал я, наклоняясь и ложась ей на спину. Гигантский девятидюймовый вибратор подо мной продолжал работать внутри неё, и я мог чувствовать вибрации внутри её киски.

– Ты шлюха, – прошептал я, – Анальная шлюха. И тебе нравится это, разве нет? – я начал медленно работать членом внутри неё, туда-сюда, внутри её уже не девственной задницы.

– Скажи мне! – потребовал я.

– Да, да, мне нравится, – признала она.

– Скажи мне, чтобы я трахнул тебя в зад! – приказал я ей.

Мэрилин подо мной сходила с ума. Это был наш самый горячий секс за многие годы!

– Трахни меня в зад! Трахни меня в зад! – умоляла она.

Я начал долбить её попку ещё сильнее. Она была очень узкой и очень горячей. Она не принимала клизму, так что мне не хотелось смотреть на то, что между нами, но я просто продолжал запихивать туда мой член, говоря, как мне это нравится, пока она умоляла меня продолжать.

– Я собираюсь трахать тебя в задницу и в будущем. Теперь я часто буду трахать твою маленькую дурочку. Мне это понравилось! – Мэрилин стонала и тряслась, безостановочно кончая. – Получай, анальная шлюха, получай! – я врезался в неё и разгрузился, наполняя её дырку тяжёлым грузом. Я рухнул на её спину, и только мои бёдра двигались, накачивая её.

Закончив, я начал целовать её плечи. Пришло время возвращаться в норму. Я опустился на колени, развязал поясок на её запястьях, а затем снова лёг на её спину. Я продолжил целовать её, пока она разминала свои затёкшие запястья.

– Это было просто волшебно. Я так тебя люблю! – я вновь и вновь продолжал повторять ей, как сильно люблю её и хочу быть с ней. Затем я поднял её на ноги и, прежде, чем она смогла что-то сказать, повёл её в ванную.

Увидев следы нашего анального секса в моём паху, Мэрилин расширила глаза. Я просто втолкнул её в душевую кабинку и присоединился к ней, и мы быстро и тщательно помылись вместе. Только затем мы заговорили о том, что произошло. Мэрилин была ожидаемо смущена; она даже не могла взглянуть мне в глаза! Я засмеялся, и мы вернулись в кровать, но я потушил свет. Она хотела отвернуться от меня, но я развернул её обратно.

– Ну, это было весело, – заметил я.

Мэрилин заливалась всеми оттенками алого.

– Я не могу поверить, что мы сделали это!

Я засмеялся громче.

– Ты так смущаешься по двум причинам. Хочешь узнать, по каким?

– У меня есть выбор? – Мэрилин улыбнулась на это, но я видел, что она всё ещё смущена.

– Во-первых – потому, что мы сделали что-то плохое, что-то шальное, что-то запретное. Хочешь узнать вторую причину?

– Ну?

Я наклонился и прошептал ей на ухо:

– Потому что ты втайне наслаждалась этим. Ты же кончила, так?

– Оооо! – Мэрилин взвизгнула, а затем стукнула меня в бок.

Я лишь ещё посмеялся.

– Теперь мы можем поговорить? – я не стал ждать ответа. – Как ты чувствуешь себя, ну, знаешь, там, сзади?

Мэрилин снова зарделась, но ответила:

– Там немного побаливает, но не так плохо, как я думала. Это было чертовски грязно!

– Это лишь значит…

– Знаю, знаю! Это значит, что мы всё сделали правильно. Тем не менее, это всё ещё мерзко – вот что я имею в виду.

Я кивнул.

– Что есть, то есть. Но признайся честно, у тебя был большой оргазм, так?

Мэрилин поглядела на меня и слегка усмехнулась.

– Ты правда плохой!

Я только рассмеялся. В своей прошлой жизни я уболтал Мэрилин попробовать анальный секс где-то примерно в это же время, но не знал, как что делается, поспешил и причинил ей боль. Прошли годы прежде, чем мне выдался второй шанс, и то она всё время нервничала. Как правило, для этого ей нужно было быть немного пьяной, очень расслабленной и очень возбуждённой, но если я не торопился, использовал много смазки и одну-две игрушки, она светилась, словно ракета! Фактически, во время наших отпусков «только для родителей», где она надевала только юбки или платья, но никаких трусиков или лифчиков, она знала это и специально пропускала пару бокалов, чтобы по возвращению в комнату дать мне сделать «всё, что я захочу». Это было её маленьким сигналом, что я могу отбросить её юбку на талию и отодрать её в задницу.

– Может, я и такой, но это значит, что ты тоже плохая. Послушай, это, конечно, занятие не на каждую ночь…

– Вот уж здесь ты прав! – перебила она.

– …но и не на один раз. Верно? – закончил я.

– Нет, – застенчиво ответила она.

Я усмехнулся, поцеловал Мэрилин, а затем потушил ночник.

– Спокойной ночи. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

На следующее утро я позвонил полковнику Буллеру и сказал ему, что меня интересует распределение в Силл. Она сказал, что это хорошо для меня, а затем распорядился позвонить Холливеллу. Это и так должен был быть мой следующий звонок. Лейтенант-полковник Холливел также заявил, что я сделал умный ход, а затем сказал мне, чтобы я съездил в Силл в ближайшее время, чтобы поговорить с людьми уже там.

Глава 55. Делаем детей

Пару раз в год я брал свой накопленный отпуск и вывозил Мэрилин на отдых-без-белья. Она снова начала спрашивать меня о детях, и я просто продолжил практиковаться. Наконец, под Рождество 1980-го, я сдался и сказал «да». Она добивалась этого не меньше девяти месяцев – с того момента, как я узнал, что стану капитаном и уеду в Силл – поэтому она настаивала, чтобы мы занялись этим сейчас, а не «когда-нибудь». Имейте в виду, мой мозг был затуманен в этот момент, потому что во время спора она делала мне минет. Она заявила, что мы займёмся этим через несколько дней, т. к. сейчас она не в состоянии. Я лишь кивнул и вернул её к работе у себя между ног. А затем выкинул это из головы.

А где-то неделю спустя я вернулся домой – и обнаружил, что все шторы опущены, так что в комнате темно, но в ней горят где-то десять свечей, распространяя мягкий свет. Мэрилин любила ароматические свечи, но я мог прожить и без них. Их запах для меня был слишком силён. Я решил не жаловаться. Я не был уверен, что именно хотела сделать Мэрилин, но начинал думать, что мне это нравится. Иногда, особенно во время цикла поддержки, когда я возвращался домой – она встречала у меня у дверей в одной ночнушке и туфлях. Возможно, этот вечер обещал быть… интересным. Я присел и оглядел комнату.

Услышав стук каблучков по коридору, я подавил желание вскочить и обернуться. Мэрилин, очевидно, планировала что-то.

– Добро пожаловать домой, лейтенант Бакмэн, – сказала она, выходя из-за угла. В одной руке она держала бокал с шампанским, в другой – бутылку. Но моё внимание привлекло то, что было на ней. О, это была не ночнушка, а кое-что более интересное. На ней была моя вечерняя форма!

Ну, вроде как. На ней был мой жакет – который короткий, но ей он доходил до пояса, расстёгнутый, но удерживаемый галунами, и моя фуражка. Это то, что было взято от формы. Кроме того, на ней были совершенно прозрачные чёрные трусики с подвязками по бокам, пояс с чулками в сеточку и чёрные туфли. Она также причесалась, надела много украшений и набрызгалась каким-то парфюмом. Мои глаза чуть не выпрыгнули из орбит – а мой член из ширинки; мне хотелось заикаться.

– Святые угодники! – прошептал я, то ли ей, то ли себе.

– Лейтенант, ваше вино, – Мэрилин вручила мне бокал, а бутылку поставила на столик.

Я мельком глянул на неё. Бутылка была уже наполовину пуста, что значило, что моя жена приложила в этому руку. Я улыбнулся ей:

– Уже нашампанилась, так?

Она надулась и опустилась передо мной на колени.

– Ты не против, не так ли? Могу я заняться этим? – Мэрилин потянулась и начала расстёгивать мой пояс.

– Эээ, да, хорошая идея, – я поглядел на неё сверху вниз. Я видел её голой уже раз тысячу, наверное, но на неё всегда хотелось смотреть ещё и ещё.

– Ты пей, дорогой, – упрекнула она меня, и, пока я потягивал шампанское, она расстегнула мой пояс и перешла к пуговицам на ширинке – медленно, чертовски медленно расстёгивая их! Она расстёгивала одну пуговку, затем тёрла меня через штаны, затем ещё одна… Единственная причина, по которой мой член не выпал из штанов и не треснул её по лбу – та, что он был в ловушке трусов.

Мэрилин действительно решила пытать меня! Она бросила мои штаны и принялась стаскивать с меня ботинки, а затем носки. Затем она вернулась к потиранию моего члена через одежду, и даже покусыванию ствола прямо через ткань! Потом она встала и обошла вокруг меня, чтобы снять мои куртку и галстук. Она наклонилась оттуда и ещё сильнее потёрла мой член. Жакет на ней при этом раскрылся, обнажив её сиськи со стоящими сосками, но когда я дёрнулся, чтобы дотронуться до них, она одёрнула меня, сказав, что сделает всё сама, а я должен лишь сидеть и получать удовольствие. Я возразил, что играть с её сиськами – очень даже приятно, но она только улыбнулась и сказала вести себя хорошо. Затем она расстегнула и сняла мою рубашку, оставив меня в одних трусах.

Наконец, будто всех пройденных мук было недостаточно, она снова встала на колени и стянула с меня и штаны, и трусы. Я чувствовал, что мой член готов взорваться и одновременно покрасить потолок. Мэрилин просто улыбнулась и слегка начала водить пальцами по стволу, а затем опустила лицо. Её язычок принялся нежно лизать меня, как стеклянную скульптуру, которая могла разлететься от одного прикосновения. Она зашла так далеко, что очень осторожно вылизала место под ним, между моих яиц, что было жутковато и волнующе одновременно. Затем она вернулась наверх, чтобы ещё немного полизать мой ствол.

– Карлинг, я всё делаю верно?

– А, что?

– А?

– Я всё делаю верно? – жалобно спросила она. – Я знаю, тебе нравится, когда я сосу тебе, и хочу убедиться, что ты получаешь удовольствие. Я никогда не прощу себе, если не выложусь по полной, – она щёлкнула языком по головке моего члена, и я застонал.

– О, да, да, отлично, да, ты всё делаешь просто шикарно! – пролепетал я.

– Ох, хорошо, я люблю сосать твой член и делать тебя счастливым. Я ведь делаю тебя счастливым, так?

– Ага, уверен, я счастливейший парень на планете! – ответил я. Что угодно, Бога ради, лишь бы она продолжила сосать мне!

– От вида того, как ты наслаждаешься, я так возбуждаюсь. Моя киска уже вся горячая и влажная. Потрогай, какая она влажная! – Мэрилин встала, обошла вокруг моего кресла и, взяв меня за руку, направила её прямо себе между ног, через трусики. Да, она была очень возбуждена, это так! Фактически, её мускусный запах смешался с запахом духов до такой степени, что ещё немного – и я бы умер от чрезмерного стояка!

Мэрилин оставила мою руку там, где она находилась, и потянулась, чтобы ещё немного погладить мой член.

– Карлинг, ты серьёзно относишься к сознанию семьи?

Моё сознание было пусто.

– А? Что?

Мэрилин лизнула моё ухо, наглаживая член, и прошептала мне:

– На прошлой неделе ты сказал, что мы можем создать семью. После переезда, ты сказал.

– Эээ, ага, возможно.

– Да, ты сказал, что мы можем завести ребёнка, помнишь?

– Я сделал это?

– Ага! Карлинг, дорогой, ты же не соврал мне? – спросила она, всё ещё сжимая мой член. – Карлинг, ты же не врунишка?

– Ооооооо…

– О, пожалуйста, милый, я хочу ощутить твой член в моей киске, кончить и сделать ребёнка. Пожалуйста, Карлинг, трахни мою маленькую киску!

– Ага, ага, что угодно… – я не хотел больше думать ни о чём. Схватив подвязки её трусиков, я разорвал их, а затем притянул жену к себе. Она оседлала мои бёдра и уселась на меня, а я расстегнул галуны на жакете и начал сосать её сиськи. Мэрилин завопила от оргазма, и я присоединился к ней полминуты спустя, извергаясь внутрь, пока она скакала и прыгала на мне.

Опустившись на меня, Мэрилин принялась покрывать меня поцелуями. Мне понадобилась ещё пара минут, чтобы сообразить, на что я подписался.

– Погоди минутку. Что?!

Мэрилин ухмыльнулась от уха до уха, усаживаясь прямо мне на колени.

– Спасибо, милый. Я была уверена, что смогу тебя убедить.

– Ребёнок? РЕБЁНОК! Ты это серьёзно? – я изумлённо помотал головой. Во что я на этот раз вляпался?

– Ты обещал! – обвиняющим тоном сказала она, грозя пальчиком. – Ты сказал на той неделе, что мы можем создать семью.

– Но я думал, мы сначала поговорим об этом.

Мэрилин бросила на пол мою фуражку, затем сняла и жакет, и осталась сидеть у меня на коленях голая.

– Мы и сделали это – на прошлой неделе! – схватив себя за грудь, она принялась ласкать свои соски.

– Это не был разговор! Это не считается! Ты пытаешься сжульничать!

Мэрилин взяла мои руки и положила их себе на грудь; я автоматически, машинально начал играть с ней. Она счастливо вздохнула и одной рукой скользнула себе между ног, а другой обняла меня за шею. Придвинувшись ближе, она прижалась и простонала мне на ухо:

– Ты обещал, Карл!

– Господи Иисусе!

Мы до конца не расцепились, и мой член, всё ещё находившийся внутри неё, начал снова каменеть. Мэрилин почувствовала это и начала прыгать на мне, начиная новый раунд. Пару минут она так прыгала, теребя свой клитор, пока я лапал её сиськи, а затем я дал ей новую дозу.

Затем моя жена слезла с меня, схватила меня за руку и потащила в спальню. Я лёг на кровать, и она вернулась, держа в руках маленькую пластиковую коробочку с таблетками. Присев на кровать, она положила её мне на грудь. Она улыбнулась, но в её глазах мелькнуло беспокойство.

– Всё в порядке, Карл?

– Сейчас чертовски верное время, чтобы спросить, – улыбнулся я. – Мы уже… ну, знаешь!

– Нет, ещё нет. Я имею в виду – ещё слишком рано, цикл не завершился. Я могла бы принимать их снова, но не хочу. Я хочу ребёнка, – Мэрилин выглядела так, будто вот-вот расплачется.

Я лишь закатил глаза.

– Это очень нечестный приём, ты знаешь это?

– Ну так?

– Я правда говорил это? – пожал я плечами. – Насчёт создания семьи, на той неделе.

– Да.

– Я был одет так же, как сейчас? А ты была одета так же, как сейчас? Любые договора, включённые сторонами в обнажённом виде, недействительны!

Мэрилин схватила мой член и снова начала с ним играть:

– Ты так уверен в этом?

– Ты грязно играешь!

– Это лишь значит, что мы всё делаем верно. Это же ты научил меня этому! – она продолжила пробуждать меня к жизни.

– И как много времени до, ну, знаешь…

– Мы просто будем пытаться до тех пор, пока это не случится.

– Ладно, тогда повернись и встань в позу, – я бросил таблетки на ночной столик, – Давай сделаем первый официальный выстрел!

Радостно взвизгнув, Мэрилин плюхнула на кровать и раздвинула ноги. В этот раз мы делали это долго, так как я уже дважды кончал до того, но Мэрилин была в восторге!

Единственное, чего я не учёл – так это то, что Мэрилин правда хочет ребёнка, так что она решила, что пока не забеременеет, каждая капля моего семени будет использовала для попытки оплодотворения. До беременности – никаких минетов! Она сообщила мне об этом позже, после ужина, когда она всё ещё бродила по квартире полуголая. Я же ответил ей, что как только тест покажет «да» – ей нужно будет заготовить подушку для коленей. Затем я шлёпнул её по попке и сказал, чтобы её она тоже готовила.

В марте были интересные новости. Мне следовало ждать это после прошлого раза: всего за месяц без предохранения Мэрилин забеременела. Это случалось и в прошлый раз. Я тому причиной или она, но вместе мы невероятно плодородны! Она объявила мне об этом, сделав минет – который, по её словам, она не собиралась делать до самой беременности. Я не жаловался – это было отличный способ сообщить новость! Она должна была родить где-то в октябре.

Я сказал Мэрилин, что какой бы дом мы не купили – нам нужен большой двор, чтобы мальчику было где побегать. Она захотела узнать, с чего я решил, что это будет мальчик – она ведь планировала девочку!

Я фыркнул и рассмеялся:

– Три беременные женщины пришли в кабинет врача. Одна говорит, что точно знает, у неё будет мальчик, ведь её муж был сверху. Другая кивает и говорит, что у неё будет девочка, ведь сверху была она. Тогда третья начинает плакать! Когда её спрашивают, в чём дело, она отвечает: «Потому что у меня будет щенок!».

Мэрилин поперхнулась вином и погрозила мне пальчиком:

– Ты ужасный человек!

– Гав! Гав-гав-гав!

Мы не знали, кто у нас будет. Хотя ультразвуковые тесты уже существовали, они войдут в обиход ещё лет через двадцать-тридцать. В случае с Элисон и Паркером мы вычисляли пол детей по расчёту сердечного ритма: до 140 – девочка, выше – мальчик. Спустя годы мы узнали, что это неточный метод и вообще миф.

В начале марта я был послан в Силл, чтобы обсудить с местными мою будущую работу. Бригада находилась в цикле поддержки, так что я смог выкроить время. Я взял трёхдневную командировку, чтобы не тратить отпуск, и оставил за главного младшего лейтенанта Макса Флетчера. Он был тем ещё салагой, но как ещё он сможет чему-то научиться? Полковник постоянно следил за ним, и если он облажается – то лучше пусть он сделает это сейчас и научится на своём опыте, чем облажается потом, когда это будет более важно. Например, когда снаряды будут лететь не только от нас, но и к нам!

Прошёл ещё один круг циклом, и в июле Мэрилин вылетела со мной в Лоутон, чтобы осмотреться. Мы встретились в агентом по недвижимости и осмотрели дома. Когда она предложила обсудить финансовый вопрос, я просто сказал, что у меня уже всё под контролем. У лейтенантов и капитанов обычно нет столько денег, чтобы покупать дома, и я не хотел сплетен. После переезда я бы позаботился об этом, и только тогда сказал бы жене. Мы нашли дом, неплохой одноэтажный домик в новом районе с тремя спальнями, и внесли за него небольшой залог, чтобы придержать ко времени переезда.

Впрочем, это была интересная поездка. Мэрилин была уже на шестом месяце, что было однозначно видно. Однако, она всё ещё была похотливой жёнушкой, и даже не возражала оставить бельё дома на время поездки. Сколько бы она не возражала, что она «не такая девушка», эмпирический опыт показывал, что очень даже такая! Я определённо не жаловался. В любом случае, беременность сделала её лишь ещё более страстной.

Мэрилин была возбуждена и радостна оттого, что беременна. Я? Я был очень, очень нервным. Я был отцом прежде, и, по крайней мере, справлялся с этим не хуже среднего. Во всяком случае, никто не попал в тюрьму, хотя Мэгги, кажется, порой была близка. Но я волновался из-за того, что знал о семье Мэрилин.

Это не совсем так, но когда я женился на Мэрилин – то очень рискнул генофондом! В семействе Лафлёров куда чаще среднего встречались случаи рака, сердечных заболеваний, диабета, почечных заболеваний и ожирения. Не было ни одного из них, с кем бы не случилось или не обещало случиться что-нибудь ужасное. С другой стороны, у Бакмэнов такого никогда не было. Мы были поразительно здоровы, вплоть до середины 70-х, когда все стали заболевать болезнью Альцгеймера и пускать слюни.

Хуже всего было то, что эта генетическая катастрофа перешла к следующему поколению. У Большого Боба и Хэрриэт было 40 внуков, что кажется огромным количеством, но на практике оказывается в среднем по 3 внука на каждого ребёнка. Из этих сорока у двух был синдром Уильямса, один был аутистом и один умер спустя три дня после родов от обширного порока сердца. У четверых детей из сорока были серьёзные генетические отклонения – а это 10 %! Это плохо, но всё было ещё хуже. Из 40 внуков шестеро были приёмными – и все они были совершенно здоровы! Это уже не 10 % генетических отклонений, а почти 12 %! У нас был почти один шанс из восьми, что нас новорожденный ребёнок будет иметь серьёзное отклонение. И чем больше рос живот Мэрилин, тем больше росло и моё беспокойство.