Текст книги "С чистого листа 1 (ЛП)"

Автор книги: Ролли Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 103 страниц)

Глава 68. Герой

Оказавшись внутри, я выпил таблетку и полбутылки пива, разделся и забрался в кровать. Мэрилин к этому моменту уже крепко спала. Я попытался закрыть шторы и убрать дневной свет, но всё было спроектировано так, чтобы место было открытым и светлым. Даже занавески были светлыми. Это было неважно. Уже через полминуты я отключился и не просыпался до самого ужина.

Проснувшись, я обнаружил себя в кровати одного, но из душа доносился звук льющейся воды, а значит, моя жена не могла встать намного раньше. Пару минут я валялся в кровати, вспоминая события, а затем слез с кровати – и рука снова стала болеть. Я взял своё пиво, чтобы прикончить его, но оно пахло тухлятиной, отчего меня замутило. Я взял его с собой в ванную, чтобы вылить в раковину.

– Как себя чувствуешь? – спросила моя жена, высунув голову из душа.

– Я в порядке, – улыбнулся я. – А ты?

– А я не получала никаких швов.

Я отмахнулся.

Я буду в норме, – взяв пустую бутылку из-под пива, я направился на кухню.

Отыскав в одном из ящиков изоленту, и принёс её в спальню вместе с пластиковым пакетом.

Душ был выключен, и, как только Мэрилин закончила сушить волосы – я попросил её выйти.

– Вот, давай немного обмотаем мою повязку и заклеим.

– А это не повредит тебе, когда потом будешь её снимать? – спросила она, отрывая кусок ленты.

– Милая, мне нужно в душ!

Мэрилин пожала плечами и кивнула, и мы закрепили пакет поверх повязки, так, чтобы та стала водонепроницаемой. Вооружившись так, я пошёл в ванную и принял долгий, горячий душ. Затем, когда я снимал повязку – было больнее, чем при зашивании!

– Ё-моё! Аккуратнее! – вопил я.

– Тебе перед этим надо было побрить руку, – заметила Мэрилин.

– Я никогда не попрошу тебя делать мне эпиляци.! – ответил я. Если это что-то такое, то пошло оно к чёрту!

– Я не понимаю.

Очевидно, нет; теперь я подумал об этом. Мэрилин брилась, да изредка выщипывала брови. Она не делала эпиляции. Я пояснил, и в ответ раздалось громкое:

– Забудь об этом!

Я согласно кивнул.

– Полагаю, в ближайшее время мы не будем плавать, – сказала она.

– Уж точно не я. Ты можешь, а я могу поглядеть. И я был бы счастлив втереть масло тебе между бёдер, – предложил я.

– Что у нас на ужин? – Мэрилин надела халат.

– Куда-нибудь сходим, я полагаю.

– Я не хочу выходить. На ближайшее время мне уже хватило выходов, – ответила она.

Я пожал плечами и поднял руки вверх.

– Не думаю, что у нас есть выбор. В холодильнике ничего нет, по крайней мере, такого, из чего можно готовить. Только закуски и всё такое, если только всё оставшееся время я не буду кормить тебя омлетами.

– Нет, – чуть ворчливо ответила она.

– Одевайся. Мы сходим за пиццей, может, принесём её сюда.

– Ладно.

Мы быстро оделись и просмотрели брошюры, которые оставил нам Финч, чтобы найти ближайшую к нам пиццерию. Я схватил брошюру и ключи от машины, и мы поехали на поиски ужина. Был воскресный вечер, довольно тихий. Мы сделали заказ, и присели за столик на углу.

Я заметил, что Мэрилин исподволь оглядывает помещение.

– Что ты ищешь? – спросил я.

Она наклонилась ко мне и понизила голос:

– Я гадаю, видел ли нас уже кто-нибудь в газете.

На секунду я задумался.

– Сомневаюсь. К тому времени, как эти ребята дописали свои статьи этим утром, утренний выпуск был уже готов. Это значит, что публикация выйдет завтра, и то, не факт. Это будет не очень большая статья. «Туристов ограбили». Как будто в первый раз такое! Должно быть, разместится где-нибудь на последней странице, сразу под рекламой крема от морщин.

Кажется, Мэрилин надеялась на это. Я тоже надеялся, что это будет правдой. Может, если на острове пройдёт торнадо или землетрясение? Я не помнил ничего такого о весне 1982-го, но, может, я забыл о каком-нибудь бедствии.

Мэрилин затихла, пока мы ждали пиццу.

– Что такое, солнышко? Жалеешь, что мы приехали? – спросил я. Она выглядела слегка нервной.

– О, нет, это не так. В смысле, тут было очень весело, по крайней мере, до той ночи, и, как ты и сказал, такое может случиться где угодно.

– Ну, тогда что такое?

– Ладно. Сейчас не сердись, просто дай мне сказать, – я кивнул и сделал жест пальцами в духе «не робей». – Прошлой ночью в баре, когда ты там дрался, ты почти выглядел так, будто собираешься убить их.

Я только улыбнулся и махнул рукой.

– Ох, ты знаешь меня, пленных не брать и всё такое.

Моя жена не улыбалась:

– Я именно об этом. В смысле, я о… Карл, не злись на меня… перед тем, как мы уехали из Файеттвилля, я слышала рассказы. В смысле, просто слухи, даже не рассказы, даже шепотки. Я никогда в них не верила, но прошлой ночью, глядя на тебя в драке, начала верить им.

Внезапно я ощутил, что сильно нервничаю, и это не проходит. Я знал, к чему всё идёт, и не хотел, чтобы это продолжалось.

– Что именно ты слышала, милая? – тихо спросил я.

Мэрилин понизила голос до шёпота:

– Когда ты был в Гондурасе, и тот последний прыжок сбросил вас с твоими бойцами в Никарагуя, ты взял в плен тех наркодилеров. Я слышала минимум от двоих жён, что ты убил этих людей, чтобы не дать им потом рассказать обо всём, и сжёг их тела, – она выглядела очень виноватой, виноватой и смущённой тем, что подняла эту тему.

– Ладно.

– Ну?

– Что «ну»? Ты ещё ни о чём меня не спросила.

– Ну, – моя жена закатила глаза, – это правда или нет?

Я откинулся на спинку и поглядел в выходящее на пляж окно пиццерии. Когда я повернулся обратно, как раз привезли наш заказ, так что ответ откладывался ещё на минуту. Наконец, когда мы снова остались одни, я очень осторожно ответил:

– Ну, я слышал подобные обвинения. С точки зрения законности это было бы крайне тяжело доказать. Насколько мне известно, никакие никарагуанские власти моей экстрадиции не требовали и никаких обвинений в связи с той миссий не выдвигали. Кажется, о нашем присутствии никто не сообщил, так что никарагуанцы не выдвигали никаких протестов. Конечно, все подобные разговоры могут поставить нашу безопасность под угрозу и создать международный инцидент, так что лучше бы воздержаться от подобных вопросов.

– Ты не ответил на мой вопрос, – она сердито посмотрела на меня. – Сказать, что ты не признан виновным – не то же, что сказать, что ты невиновен.

– А так важно, виновен я или нет?

– Да! – она оглянулась посмотреть, не слышит ли нас кто, а затем снова понизила голос: – Карл, до прошлой ночи я могла просто проигнорировать это и притвориться, что никогда не слышала тех слухов, но прошлой ночью в баре ты выглядел так, будто собирался убить тех парней. Я должна знать, за какого человека я вышла замуж.

– Ты нашла чертовски удобное место и время, чтобы спросить меня об этом! – ответил я, косясь на наше окружение.

– Пожалуйста, Карл, мне нужно знать.

– Ну, дай мне задать тебе вопрос. Если бы у нас шла война, я был в бою, в меня стреляли – и я бы убил четверых человек. Я оставался бы тем человеком, которым ты меня всегда считала?

– Но ты не был в бою, – Мэрилин покачала головой.

– Мэрилин, та миссия была так близка к боевым условиям, как только возможно. Если бы я сделал то, о чём ты спрашиваешь – то потому, что это было бы необходимо для завершения миссии, а не потому, что я кровожадный убийца. У меня было только две вещи, которые мне нужно было выполнить любой ценой: вернуть моих ребят домой, каждого из них, живого или мёртвого, и удержать Соединённые Штаты от кровопролитной войны, которая бы началась, если бы те четверо мужчин заговорили. Я выполнил свою миссию.

– Это что-то вроде признания в том, о чём я спрашивала? – спросила она.

– Если вопрос в том, такой ли я человек, который мог бы убить другого человека, то ответ – да, я мог бы сделать это. Если вопрос в том, делал ли я это уже, я не буду отвечать. Ты уже знаешь ответ; просто не хочешь себе в этом признаваться.

– И прошлой ночью?..

– Я не дерусь для удовольствия, – пожал я плечами. – Для удовольствия я пойду в спортзал или на додзё, и там будут правила, рефери. В настоящем бою нет правил, судий, и люди получают настоящие травмы. Я никогда не скучал по таким боям и не планирую. Вопрос для тебя заключается в том, сможешь ли ты жить с человеком, который сделает всё, что потребуется – всё, что потребуется – чтобы уберечь тебя и твоих детей.

– Я не знаю, что и думать, – тихо сказала она. Затем она отодвинула свою пиццу. – И я не думаю, что ещё хочу есть.

Что ж, я не был удивлён. Я вздохнул и встал. Мэрилин шла к машине, пока я платил за еду.

Обратная поездка была тихой. Мэрилин даже не глянула на меня, но я заметил, что в её глазах блестели слёзы. Вернувшись в Ля Валенсию, она ничего не сказала, а просто вошла внутрь и вернулась в спальню. Мне не слишком хотелось пить, но я не очень устал. Захватив пиво из холодильника, я вышел на заднюю веранду и глядел, как сгущается ночная тьма и зажигаются звёзды.

Я не был уверен, каким будет итог всего этого. Насчёт того, что Мэрилин разведётся или выгонит меня из дома, я не волновался, но она определённо думала обо мне так, как никогда не думала раньше. Я подозревал, что наступает момент, когда каждая жена должна спросить себя, за какого мужчину она вышла замуж. Всегда есть что-то, чего они о нас не знают. У нас есть тайные пороки – мы втайне пьяницы, развратники, игроки, наркоманы. Или, может, мы преступники, психически неуравновешенные или семейные тираны. Иногда секрет бывает хорошим: Мэрилин не могла пожаловаться на то, что не знала о моём состоянии. Иногда секрет безвреден, вроде того, что я паршивый мастер и лентяй.

Закончив с пивом, я вернулся в дом. Дверь в спальню была закрыта, так что я пошёл на кухню и взял второе пиво. Я не собирался напиваться этой ночью, но ещё одно пиво не повредит. Затем я свернусь на диване и усну. Это был не первый раз, когда я спал на диване, и, вероятно, не последний, но это был первый раз, когда я спал на диване в этой жизни.

В моей первой жизни, у Элисон были сильные колики, и я пару раз выходил поспать в машине, чтобы хоть ненадолго уснуть и поработать утром. В другой раз, когда мы с Паркером ездили в лагерь бойскаутов, используя машину Мэрилин для перевозки людей, та машина попала в аварию возле Пенсильвании. Мэрилин была в ярости, и пару ночей, пока она успокаивалась, мне пришлось поспать в гостиной.

Было уже поздно, когда я услышал, как открывается дверь в спальню. Я уже больше часа тянул второе пиво, и, заметив, что моя жена вышла, отставил его. Она была одета в сатиновый халат и выглядела очень грустной. Я полу-лежал в шезлонге.

– Хочешь поговорить? – спросил я, подвигаясь и хлопая по его краю.

Она присела рядом со мной.

– Мне жаль, что я так вела себя раньше, – тихо сказала она мне. – Я была к тебе несправедлива.

– Всё в порядке, не переживай об этом, – сказал я ей.

– Мне так жаль. Я не должна была ничего говорить.

Я потянулся и похлопал её по руке.

– Ты ничего не сделала. Всё в порядке. Я просто удивил тебя. Прости меня за это.

– Наверное, я никогда не думала об этом раньше.

– Я знаю, – кивнул я. – Мэрилин, твоя проблема в том, что ты думаешь обо мне лучше, чем я есть. Я стараюсь быть тем человеком, которым ты меня видишь, но иногда срываюсь. Всё, о чём я мог думать, когда был в Гондурасе – это как сильно я хочу вернуться к тебе и увидеть Чарли. Мне жаль, что я порой не оправдываю твоих ожиданий.

Мэрилин начала всхлипывать и легла в мои объятия в шезлонге. Я обнял её спину и держал так. Она просто плакала и раз за разом повторяла:

– Прости, прости… – наконец, она остановилась и села прямо. – Думаю, теперь я лучше поняла. Ты и правда лучше, чем думаешь о себе, но ты также куда сложнее и жёстче, чем думала о тебе я. Ты сильный, но и суровый. Это имеет смысл?

Пожав плечами, я криво улыбнулся.

– Да.

– Почему так случилось? Что сделало тебя таким сильным, но жестоким?

– Фух, не знаю, – я вздохнул. – Чёрт, да глянь на мою семью. Единственным способом выжить там и сохранить рассудок было стать сильным, суровым, жестоким и да, слегка безжалостным. Мне жаль, что я не тот парень, которого ты хочешь во мне видеть. Что теперь с нами будет?

– В каком смысле?

При следующих словах у меня побежали мурашки по спине.

– Ты всё ещё хочешь меня? Мы остаёмся вместе?

Когда Мэрилин это услышала, у неё отвисла челюсть.

– ЧТО?! Карлинг! Нет! Всё не так! Думаю, сейчас я люблю тебя больше, чем когда-либо. Я просто никогда не думала об этом раньше, не вот так.

– Ты заставила меня поволноваться, – я с улыбкой вздохнул.

– Прости меня за это. Нет, ты будешь жёстким, я буду мягкой, и мы уж как-нибудь сойдёмся посередине. Как тебе такое?

– Звучит отлично, – ответил я.

– Пошли в кровать, Карл. Ты мой герой, так дай мне воздать тебе достойные героя почести.

Я улыбнулся.

– Думаю, мне нравится эта идея. Знаешь, как спасённой деве, тебе подобает очень, очень сильно меня возблагодарить. Мы, герои, всегда этого ждём!

Мэрилин встала, а вслед за ней поднялся и я.

– Не перегибай. Ты не до такой степени герой! – засмеялась она.

– Так и ты не слишком-то дева.

– И чья это вина? – она взяла меня за руку и повела внутрь.

На следующее утро мы проснулись поздно. Фактически, я пропустил свои утренние упражнения. Но на самом деле я совершил множество других упражнений и изрядно вспотел. Мэрилин упражнялась вместе со мной, и тоже была вся потная. Должно быть, это было что-то аэробное – к концу упражнений мы оба тяжело дышали.

Нас прервал шум в гостиной. Мэрилин повернула голову, лёжа на мне, и сказала:

† Должно быть, это миссис Уилкс убирает после выходных.

– Ага, ты была довольно неряшливой, – ответил я с серьёзным лицом.

В ответ меня ткнули под рёбра.

– Ты можешь быть уволен! – она скатилась с меня и встала на ноги. – Ну, кому-нибудь нужно пойти в душ, а ты, полагаю, слишком ленив, чтобы двигаться.

Я театрально принюхался и ответил:

– Ты права, кому-то тут нужно в душ. Иди быстрей.

– Я собиралась пригласить тебя помыть мне спинку, но за это ты можешь остаться в кровати!

Я поглядел на нижнюю часть своего тела и увидел, что Карлу Младшему нужен отдых.

– Я просто слегка подремлю. Кое-кто не давал спать мне всю ночь.

Мэрилин зарычала и ушла в ванную. Я заложил руки за голову и улыбнулся. Минут десять я и правда подремал, но проснулся, когда моя жена запустила в меня мочалкой. Скатившись с кровати, я, проходя, хлопнул её по попке, когда она выходила из ванной, а я туда входил.

Пятнадцать минут спустя я был умыт, побрит и одет в шорты и рубашку поло. Я также забыл о своих новых швах, и, сорвав свой бинт, бросил его в мусор. Линия шва была красной и пугающей, но она уже не болела. Может, миссис Уилкс сможет наложить свежий бинт. Однако плавать мне теперь нельзя до конца поездки.

Я поглядел в зеркало, изучая свой нос. Большинство людей никогда не замечали, что он был сломан – все эти годы. Может, они думали, что он немного кривой и неровный. Но я точно мог сказать, что моё тело отражало удары, перенесённые за эти годы. И моя рука теперь была ещё одним дополнением к этой фабрике швов.

Другим напоминанием было моё правое колено. Оно улучшилось настолько, что я уже лишь слегка прихрамывал и какое-то время почти мог опираться на ногу, но потом она чертовски болела и была нужна трость. Например, она сильно болело после недавней драки. Когда мы прошлым вечером ездили за пиццей, я не брал трость, и теперь она была мне нужна. Схватит её, я вышел в гостиную.

Я приковылял к стулу, где уже сидела Мэрилин, попивая кофе и читая газету. Это было довольно непривычно: моя жена редко читала газеты. Она поглядела на меня с ухмылкой.

– Утречко!

– Тебе не слишком придётся беспокоиться о том, что я буду влезать в драки. Когда я в следующий раз соберусь подраться, ты будешь толкать мою инвалидную коляску.

Она засмеялась и отправила газету ко мне по столу.

– Середина последней страницы, под рекламой крема от морщин, да?

– О чём ты говоришь? – я поглядел в газету, туда, куда указывал её палец. – Ох, дерьмо! – там, чуть ниже сгиба, на передней странице Nassau Guardian было фото со мной, Мэрилин и помощником суперинтенданта Хавьером, под заголовком «Туристы задерживают банду убийц!». Я поглядел на Мэрилин и выдавил:

– Да ты, должно быть, шутишь!

– Прочти это! – засмеялась она. – Если бы я ещё не была замужем, то сразу бы захотела выйти замуж за такого героического парня!

Я показал жене средний палец, отчего она засмеялась ещё сильнее. Затем я прочёл статью. Если оставить в стороне часть об удивительном туристе, что одолел разбойников, становилось очевидным, что помощник суперинтенданта Хавьер в то воскресенье вовсе не бездельничал, сидя у себя на крыльце. На самом деле, если читать между строк, становилось ясным, что минимум один из этой банды указал на других. В дополнение к целой куче обвинений в ограблениях, связанных с карманничеством и кражей сумочек, было выдвинуто объявление в убийстве, связанное с той смертью немецкого туриста, о которой нам говорил Хавьер.

Миссис Уилкс суетилась на кухне, готовя мне салат и сок. Она увидела, что я читаю газету, и спросила:

– Енто были вы?

– Мелочи, миссис Уилкс, пустяковый случай, – усмехнулся я ей.

Она покачала головой и воскликнула:

– Батюшки-светы, да вы чокнулися!

Я запрокинул голову и громко рассмеялся. Мэрилин улыбнулась мне, а затем сказала:

– Я уже много лет говорю ему это, миссис Уилкс.

Я лишь засмеялся ещё больше, отмахиваясь от них, пока две женщины немного поболтали о той ночи в баре. Спустя какое-то время они вдвоём соорудили повязку и обмотали мои швы.

Настоящий сюрприз настал примерно через час. Во входную дверь постучали, и пока мы с Мэрилин с любопытством переглядывались, сидя в гостиной, миссис Уилкс кинулась из кухни открывать. Были слышны некоторые приглушённые слова, а затем вошёл мистер Финч. Я тут же встал.

– Мистер Бакмэн, миссис Бакмэн, доброе утро. Могу я с вами поговорить?

– Конечно, входите, – я поглядел на Мэрилин с капелькой недоумения.

В её взгляде читалось то же самое. Мы не контактировали с Финчем с самого момента приезда, ну, разве что, пару ресторанов нашли по его рекомендациям. Я отступил, и он вошёл в гостиную.

Он сразу же увидел газету на кофейном столике.

– Аха, вы уже видели газету, – сказал он с улыбкой.

– Да, миссис Уилкс принесла её утром.

– Вы сделали потрясающую вещь, схватив тех троих людей. Они были очень опасны!

– На самом деле, мистер Финч, – отмахнулся я, – в газете всё выглядит гораздо драматичнее, чем было на самом деле.

– А помощник суперинтенданта Хавьер сказал мне другое! – ответил он.

– Не слушайте его, мистер Финч. Карл именно так героичен, как здесь сказано. Слишком героичен, как по мне! – заметила Мэрилин.

Я засмеялся и взял её за руку.

– Обещаю, больше никакого героизма, – я повернулся обратно к нашему консьержу. – Так вы говорили с суперинтендантом Хавьером?

– О, да, он звонил мне в пятницу ночью, точнее – в субботу утром, чтобы расспросить о вас. О вас обоих, на самом деле.

– О нас обоих?! С чего бы это?! – спросила моя жена.

Я улыбнулся ей. Порой она бывала слегка наивной.

– Стандартная полицейская работа, милая. Всегда проверять всех, – ответил я ей.

– Именно так, – согласился Финч. – А помощник суперинтенданта – очень тщательный человек.

– Я кое-что почерпнул из статьи. Кажется, помощник суперинтендантов провёл ещё славную серию арестов и закрыл немало старых дел.

– Да, похоже, что так. Я должен сказать вам, что такие люди вовсе не типичны для Багам. Багамы – очень тихое и безопасное место, преступления – большая редкость! Вам не следует думать, что происшествия такого рода здесь – в порядке вещей! – сказал он.

Я поглядел на Мэрилин и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.

– Никто из нас не думал ничего такого. Мы находим, что здесь очень мило, и надеемся однажды сюда вернуться.

– Да, – вмешалась моя жена, – всё здесь было потрясающим. Мы просто обязаны как-нибудь привезти сюда наших детей.

– О, детям здесь будет столько занятий! Сколько их у вас?

– Пока один, но мы планируем ещё парочку, – сказала она.

– А это, значит, – кивнул он, – было чем-то вроде второго медового месяца?

– Да.

– Какой ужасный способ увидеть его конец! Дайте мне сделать это за вас. Я знаю, вы завтра уезжаете. Так что хочу пригласить вас на маленький званый ужин у меня дома, этим вечером. Я знаю несколько местных жителей, которые были бы рады познакомиться с вами и поблагодарить за помощь.

– Ну, на самом деле, мистер Финч, в этом нет необходимости, – запротестовал я. – Это было вовсе не таким подвигом.

– Нет, я настаиваю. Миссис Уилкс рассказала мне о вашем шраме и как она бинтовала его этим утром. И я знаю, что помощник суперинтенданта Хавьер хотел бы ещё раз увидеть вас до вашего отъезда.

Я поглядел на жену и пожал плечами.

– Думаю, мы знаем, где будем ужинать этим вечером.

– Меня это устраивает, – согласилась она.

– Ладно, мистер Финч, но мы не захватили с собой никаких роскошных нарядов. Мы просто пара туристов в отпуске. Мой гардероб ограничен, в основном, чистыми хаки и рубашками.

– Обещаю, это подойдёт. Всё будет очень неформально. Семь вечера устроит? Миссис Уилкс объяснит, как добраться, это близко.

– С нетерпением будем ждать, сэр. Спасибо, – мы пожали руки, и он ушёл. Когда он скрылся, я заметил Мэрилин, – Я думаю, это то, что они называют «представить свету».

– Думаю, ты прав. Что мы будем делать?

– Ну, сегодня мы просто сядем в машину и объедем остров, из одного конца в другой. Я хочу побольше увидеть, пока мы здесь.

– Ладно, – кивнула она, – давай соберёмся и поехали. Дай мне пять минут.

Я улыбнулся на это. Пять минут для Мэрилин значили полчаса для нормальных людей. Я сам воспользовался ванной, а затем ждал, пока Мэрилин соберётся. Когда она вышла, я постучал по своим часам и сказал:

– Пять минут, милая, секунда в секунду!

Она тут же начала возражать, но я лишь отмахнулся и повёл её наружу.

Первой остановкой была заправка, чтобы загрузить Cavalier. Я не был уверен, как долго мы будем ездить, но знал, что это займёт не один час. Бензин за пределами Штатов был не дёшев. Помню, в моей прошлой жизни, когда мы ездили на острова, я думал, что цены довольно разумны, пока не понял, что указана цена за литр, а не за галлон. Упс!

Элеутера тянется на сотню миль в длину, а шоссе Королевы – основная дорога на всём протяжении острова. Во многих местах – единственная дорога; остров очень узкий, и потому других шоссе здесь нет. Мы провели день, направляясь сначала на север от Губернаторской Гавани, вплоть до Испанского Уэллса, а затем развернулись и поехали обратно и дальше до упора. Мы проехали до городка Баннерман, где и пообедали. Затем снова поехали на север, в Ла Валенсию, чтобы немного подремать перед ужином.

В 18:00 мы были готовы к выходу. Для нас обоих собраться было очень просто. Мэрилин натянула длинный летний сарафан с открытым верхом и пару сандалий на каблуках, и выглядела весьма неплохо. Мой выбор был ограничен, и я решил, что на будущее стану брать с собой как минимум пиджак. Я надел пару чистых хаки и рубашку с длинным рукавом, и закатал рукава так, чтобы не было видно повязку. У меня даже не было носков, а купить их здесь я забыл, так что я просто натянул ботинки так. Им придётся принять своих героев такими, какие они есть. Я схватил свою трость, и мы вышли.

Адрес, который дал нам Финч, был в пяти минута езды от силы. Это было к северу от нас, обратно в сторону аэропорта, в чём-то, что, подозреваю, было здесь элитным кварталом. Там, конечно, было чисто и опрятно, но в стороне от пляжа. Я заподозрил, что недвижимость у берега слишком дорога для кого-либо из местных. Лучше жить в середине острова и использовать прибрежную линию для разорения янки. Похоже, адрес был верным, и на подъездной дорожке стояло несколько машин, так что я припарковался, и мы с Мэрилин направились к двери.

Я постучал, и через пару секунд Финч открыл дверь. Завидев нас, он широко улыбнулся:

– Я так рад, что вы выбрались!

– Вы были столь любезны, что мы не могли отказаться, – ответил я. – Спасибо, что пригласили нас, мистер Финч.

Он распахнул дверь пошире и пропустил нас внутрь.

– Прошу вас, зовите меня Джонатан.

– Спасибо. Нас вы уже знаете, как Мэрилин и Карла. Я рад, что смог вас отыскать. Никак не привыкну ездить по другой стороне дороги.

– Знаете, мы подумываем сменить движение на правое, точнее, правильное.

– Наверное, я привыкну как раз к тому моменту, как вернусь домой, и попаду там в аварию, – со смехом сказал я.

– Может, дома поведу я. Здесь всё время водил ты, – заметила Мэрилинг.

– Пойдёмте, дайте мне представить вам кой-кого.

– Я надеюсь, никто не ждал увидеть никакой роскоши. Мэрилин в любом наряде хороша, но я не планировал многого. В смысле, я же в отпуске, так?

– У вас интересные способы провести отпуск, – сказал кто-то, подходя сбоку. Я обернулся и увидел, что к нам подошёл помощник суперинтенданта Хавьер. – Что же вы делаете, когда работаете? – спросил он с улыбкой.

– Пытаюсь сохранить хоть толику человечности, – ответил я, пожимая ему руку. – Приятно увидеть вас снова, помощник суперинтенданта. Вы же ещё помощник суперинтенданта? – улыбнулся я.

Большинство других гостей, а также Финч, были одеты относительно неформально: мужчины в рубашках и брюках, женщины в платьях. Хавьер, однако, был в форме.

– На данный момент, по крайней мере, я всё ещё помощник суперинтенданта, – всё с той же улыбкой ответил он.

– Вы всё ещё в форме?

– Это был долгий день. Я все выходные выяснял детали.

К нам подошёл третий мужчина вместе с женщиной. Ему было за 40, и он производил впечатление важной персоны. На его тёмно-коричневом лице также сияла улыбка. Он тут же сунул мне руку и сказал:

– А вы, молодой человек, и есть причина всех тех деталей. Когда вы рыбачите, то не уходите, пока не поймаете большую рыбу, не так ли?

Я пожал ему руку, и Мэрилин тоже.

– Если вы спросите мою жену, Мэрилин, она скажет вам, что моя лицензия на рыбалку аннулирована.

– Навсегда! – проворчала Мэрилин.

Это заставило всех рассмеяться. Затем Финч представил нас остальным в помещении и назвал нам каждого. Говоря по правде, я тут же забыл все их имена, но я был вежлив. Важный тип, пошутивший про рыбалку, оказался местным членом Парламента от Элеутеры, что было примерно равно местному конгрессмену у нас дома. Джонатан Финч входил в местный клуб больших шишек! Также были мэр Губернаторской Гавани, несколько членов тамошнего городского совета, банкир и пара бизнесменов. Почти мне были с жёнами, и почти все были чёрными – что неудивительно, это ведь в основном чёрная страна. Белыми были только банкир и один из бизнесменов, а без жены был только Хавьер.

Также присутствовал кое-кто, кого я уже видел в ту ночь, хотя он тоже был один. Я с любопытством на него глянул:

– Мы уже встречались раньше, не так ли?

– Вы запомнили! – кивнул и улыбнулся он. – Майкл Уэсткотт из Guardian. Мои редакторы хотят, чтобы я сделал повторную запись. Как ваши раны?

– Раны? – просто улыбнулся я. – Какие раны?

– Вы хотите сказать, что в субботу утром в клинике вам не наложили полдесятка швов?

– Ты знаешь, о чём он говорит? – я с улыбкой поглядел на свою жену.

Она мрачно глянула на меня:

– Очень смешно. Не выставляй меня злодейкой, – она повернулась к Уэсткотту. – Мой муж в отличной форме. Если и была пара швов, то они превосходно зажили. Но если он ещё раз снова выкинет подобный фокус – я обеспечу ему швы, от которых ему будет не до смеха!

– Так вы этому не рады? – засмеялся он.

– Мой муж, – фыркнула она, – бравый и героический человек, но временами я хочу, чтобы он таким не был. Он до чёртиков меня тогда напугал!

– Итак, расскажите мне, что на самом деле случилось той ночью, – настаивал он.

Может, он и был внештатным корреспондентом на очень тихом острове, но мистер Уэсткотт знал, какие вопросы нужно задавать.

– Ладно, вот вся суть. Я вышел из уборной и услышал вопль моей жены. Затем я увидел парня, бегущего на меня с её сумочкой, и остановил его. Затем меня атаковали ещё двое, и я остановил и их. У одного из них был нож, но он не слишком мне навредил.

– Ваша трость – вы повредили свою ногу?

– Нет, вовсе нет. Это было в прошлом году. На самом деле, не услышь я крик Мэрилин, я был бы рад оставить всё как есть. Я очень мирный парень. Думаю, вам стоит поговорить с помощником суперинтенданта Хавьером. Полагаю, всю тяжёлую работу проделал он.

– Как это? – депутат и мэр успели подойти и теперь слушали нас.

– Ну, остановить и задержать их – лёгкая часть. Он же смог найти связь с другими преступлениями, включая убийство. Это правда хорошая полицейская работа, и куда сложнее, чем просто поймать плохих парней. Благодаря ему они теперь окажутся в тюрьме, верно?

– И весьма надолго! – ответил член Парламента.

Он принялся рассказывать о чудесах системы правосудия на Багамах, и я был счастлив передать ему инициативу в разговоре.

На ужин было множество местных блюд – морских деликатесов и овощей, и всё с очень интересными островными специями. Поваром оказалась миссис Уилкс, и когда мистер Финч упомянул об этом, мы с Мэрилин заметили, что должны были раз или два попробовать её стряпню. Весь ужин мы заверяли всех присутствующих в том, что сказали ещё в первом интервью репортёрам в клинике: «Всякое случается!», «Все были так милы!», «Здесь так мирно и спокойно!». Это был чуть более политический ход, чем я люблю, но когда ужинаешь с политиками, такого стоит ожидать.

У меня был интересный диалог с Хавьером, который сидел за столом напротив меня.

– Итак, помощник суперинтенданта, я не очень знаком с вашим званием. Это вообще звание или должность?

Он понимающе кивнул.

– Мы в Королевской Багамской Полиции используем стандартные британские звания. Вы начинаете с констебля, затем становитесь капралом, сержантом, потом инспектором и старшим инспектором, затем вы помощник суперинтенданта. Думаю, самое близкое из знакомых вам званий – это лейтенант или капитан. Я второй по старшинству офицер, назначенный в Элеутеру. Суперинтендант Мюззельуайт в данный момент в Нассау.

– Ну, может, в наш следующий приезд у вас будет уже другое звание.

– Может, – с улыбкой ответил он.

Мэр не избежал соблазна вмешаться в разговор.

– Вам придётся вербовать мистера Бакмэна в констебли. Он сможет всех поймать, а вы – засадить за решётку.

– Не подкидывайте моему мужу идей! – предостерегла Мэрилин.

Я лишь пожал плечами и улыбнулся:

– Фух, даже и не знаю. Ты должна признать, что условия работы выглядят очень приятными, – Мэрилин пнула меня по руке, и все засмеялись. Я только театрально пожал перед ними плечами. – Я думаю, помощнику суперинтенданта придётся самому ловить своих преступников.

– Это меня больше устроит! – согласилась она.