Текст книги "С чистого листа 1 (ЛП)"

Автор книги: Ролли Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 103 страниц)

Глава 32. Знакомство с родителями

Целую неделю мы слонялись по дому, пили, курили травку, вставали попозже, расказывали военные басни Джеку и Свейзаку. Я отдал проявлять плёнки, снятые Инстаматиком, и получил три набора копий, по одному для каждого. Настала пятница, время двинуться на юг. Я бы обошёлся и без этой поездки, но надо было рано или поздно представить Мэрилин моей семье. Семья для неё была критически важна, она просто не представляла себе, что можно жить как отрезанный ломоть. Даже и раньше, когда Хамильтон ещё не стал таким психом и я действительно проводил время с семьёй, для меня ничего не составляло неделями жить, не общаясь с ними. Сейчас это уже были месяцы. Это будет первый визит с тех пор, как я уехал в РПИ в августе 1973, почти год назад.

Дорога на юг заняла день, и я попал в Лутервилль к ужину в пятницу. План был побездельничать денёк, возможно повидать старых друзей, и быть дома, когда Мэрилин приедет в воскресенье. Мы останемся здесь на несколько дней, или пока я не сорвусь, и затем поедем на побережье. Потом мы вернёмся в Лутервилль, и по пути дальше на север Мэрилин будет вести свою машину за моей. Я все ещё нервничал насчёт её дороги из Ютики к Лутервиллю. Перед тем, как уехать в путешествие, я отправил ей детальные инструкции и размеченную карту, как добраться к моим, но Мэрилин, даже в коробке может заблюдить, при этом имея неоновой картоу и ДжиПиЭс. Это наследственное; Бакмэны женятся на таких женщинах, которые не могут водить. Моя мама не в состоянии находить дорогу, и жена Паркера Дженин тоже не может выехать со двора без ДжиПиЭс.

Моё возвращение домой в нежные объятия тёплой любящей семьи было как минимум натянутым, если не хуже. Сьюзи была в экстазе, так же как и собака. Папа был тоже вполне доволен, и мы с ним провели несколько часов обмениваясь байками – о моей поездке, и о его поездках, которые он предпринял в моём возрасте. Мама держалась холодновато, как будто моё отдаление от семьи было полностью на моей совести, но также была и довольна – согласно родительскому долгу – видеть возвращение блудного сына. Хамильтон был откровенно враждебен.

В субботу я сделал пару звонков и назначил встречи. Рэй Шом и Рэнди Бронсон встретятся со мной позже, вечером после ужина.

Мне не следовало бы оставаться на ужин; что испортило вечер, так это прежде всего что мама приготовила мясной рулет, а я его терпеть не могу. Я съел немного, а остальное размазал по тарелке. Мама заметила и сказала

– Я думала, тебе это нравится.

– Извини, мам, но вообще-то нет.

Может быть, если она подала бы его с коричневой подливкой, это было бы съедобно, но мамин рецепт указывал, что подавать его нужно с томатным соусом.

– Но ты же любил рулет бабушки, – запричитала она.

Я спрятал лицо в ладонях а потом жалобно на неё посмотрел:

– Мне и бабушкин рулет не нравился. Мне просто не хотелось огорчать твою маму.

При этом папа застонал, а Сьюзи хихикнула. Мам просто издала разгневанное "Хммпф!"

По настоящему гадкая часть началась тогда, когда посыпались вопросы о девочке, которая завтра приедет. Она вообще кто? Как её зовут? Откуда она? И т. д., и т. п, и т. д. Хамильтон был ужасно этим обижен. Я здесь больше не живу и потому никого сюда не должен приводить. Остальные не обращали на него внимания, но как по мне он повторял это слишком часто.

Положил вилку, отодвинул стул и глубоко вздохнул. Я сидел рядом с Сьюзи, на противоположной от него стороне стола, так что смотрели мы прямо друг на друга.

– Хамильтон, я скажу только раз, но хочу чтобы ты слушал очень, очень внимательно. Если ты сделаешь или скажешь что-нибудь Мэрилин, я тебя побью так, что в тебе останется жизни на один дюйм. Если ты её коснёшься, я тебя просто убью. По горло сыт твоими гадостями. Твоя жизнь висит на волоске.

Было бы сильным преуменьшением сказать, что в комнате стало шумно. Хамильтон громко протестовал насчёт своей невиновности, мама потребовал, чтобы я вёл себя прилично. Всё закончил отец, громко велел всем заткнуться, а потом сказал мне:

– Взрослый ты или нет, но придержи язык.

– Папа, я люблю тебя и маму и Сьюзи, но Хамильтону нужно кое-что объяснить. Я хочу чтобы меня ясно поняли. Эта девушка для меня важнее чем что-нибудь или кто-нибудь ещё. Если Вы хотите с ней познакомиться, его надо удержать в рамках. Это не угроза, а обещание. Если он выйдет за пределы, я не вернусь в дом до тех пор, пока он жив.

– Звучит неплохо, – сказал Хамильтон с ухмылкой.

Ещё до того, как я успел подняться со стула, папа отвесил ему злой подзатыльник и сбил парня с ног. Мама уставилась на Хамильтона, не веря своим ушам, тот заревел и встал на ноги.

– Хамильтон, не подходи к ней и вообще оставь её в покое. Ты понял?

Хамильтон не ответил, а плача, побежал в свою комнату. Я поднялся от стола и ушёл встретиться с друзьями. В ту ночь я выпил куда больше, чем следовало, но мне повезло – ведя машину домой, мне не встретелись полицейские. Я ночевал в бывшей спальне Сьюзи, теперь – гостевой комнате, и я поставил свою сумку у дверей на случай, если Хамильтон ворвётся ко мне посреди ночи.

Воскресенье казалось совсем неплохим. Папа приготовил свой обычный воскресный завтрак – традиция, которую я продолжил, когда сам стал главой семьи. Остальные шесть дней мы могли есть на завтрак всем надоевшие хлопья, но в воскресенья были предназначены для яичницы с беконом, сосисок, блинов, французских гренок и свежевыпеченных вафель и остальной еды, которая гарантированно забивала артерии и поднимала давление. Сегодня это были бекон и блины, причём каждый слопал по две стопки. Даже Хамильтон казался цивилизованным, хотя возможно, он был так спокоен из-за того, что с прошлого вечера у него была разбита губа.

После завтрака меня спросили не хочу ли я пойти в церковь. В тот день было причастие, у лютеран такое выпадало только раз в месяц. Я совсем не был религиозен, но знал, что так мне удастся успокоить мать. Так что я натянул на себя пиджак и штаны, что вытащил из сумки и выдвинулся.

У моих брата и сестры выбора не было.

В церкви мы уселись на нашу обычную скамью, привычным строем. Как и большинство родителей, мама с папой очень рано научились рассаживать детей на важных мероприятиях. Мы сели в порядке – Хэм, Мама, Сьюзи, Папа, я – так родители могли дотянуться и отвесить оплеуху любому из нас. Впрочем, мы платили той же монетой. Папа засыпал в церкви с пятидесяти процентной вероятностью, как например, сегодня. Когда он начал громко храпеть, я глянул через его плечи на хихикающую Сьюзи и поднял руку показав ей три пальца. Загнув все три, мы с обоих сторон начали толкать его локтями. Он проснулся недовольно бормоча себе что-то под нос, пока мы невинно сидели окруженные смешками людей из соседних лавок.

Мэрилин позвонила мне в полчетвертого.

Я дал ей номер своих родителей и сказал съехать на первом Мэрилендском выезде с Харризбурской трассы и позвонить мне. Приедет она где-то через полчаса, так что я вышел на лужайку перед домом и побросал Дэйзи мячик. Прошло еще минут сорок и ярко-красный Dodge Challenger 71-го года медленно выехал на улицу Риджфилд. Боже, я совсем забыл о этой машине! Мэрилин не придавала ей особого значения, а её отец никогда не понимал, чем чревато давать такую штуку подростку! Она была великолепна, люди смотрели на нас когда та проезжала! Я помахал руками и она остановилась перед домом.

Я улыбался во все тридцать два когда она вылезла из машины.

– Ох, детка, это твоя машина?! – спросил я.

– Ну да. А что? – она озадаченно посмотрела на меня, подойдя поближе.

– Великолепно! Ты должна пустить меня за руль!

Я раскрыл объятия и она вцепилась в меня.

– Тебе только машина от меня и нужна!

– Дай-ка я помогу тебе передумать!

Я наклонился и поцеловал её, так хорошо, как мог! Остановились мы лишь когда нам в ноги впилась пара лап.

Мэрилин посмотрела вниз и увидела как Дэйзи стоит на задних лапах и пытается забраться вверх.

– А кто это у нас? – спросила она, опускаясь на колени. Дэйзи тут же принялась зализывать девушку до смерти.

Я посмеялся, когда Дэйзи уронила Мэрилин на задницу и схватил её за ошейник, чтобы она села прямо.

– Это Дэйзи!

Мэрилин дала Дэйзи еще немного полизать своё лицо прежде, чем встать:

– Думаю, я ей понравилась!

– Не пойми меня неправильно, но Дэйзи все нравятся. Будь ты годзиллой, она бы все равно вылизала твоё лицо.

– Ужасно! – сказала она, смеясь.

– Ты мне тоже нравишься. Могу я вылизать тебя? – я высунул язык и гавкнул, как глупый пес, что взволновало Дэйзи.

В итоге, мне удалось лизнуть щеку Мэрилин и она пригрозила, что кастрирует меня, это поправило мое поведение.

Мэрилин посмотрела на фронтовое окно и покраснела. Я

– За нами наблюдают!

Я оглянулся и увидел Сьюзи, что улыбалась нам.

– Это моя сестренка, Сьюзи. Пошли, занесем твою сумку внутрь. У меня такое чувство, будто я бросаю мясо на растерзание голодным львам.

Мэрилин открыла свой багажник и я удивленно уставился на количество чемоданов и сумок. Я глянул на неё:

– Ты хоть что-нибудь дома оставила?

Она рассердилась.

– Я на две недели собиралась!

– Знаешь, есть такие новые штуки… называются "прачечные"! – ответил я.

– Я не собираюсь проводить отпуск в прачечной!

Я пожал плечами:

– Знаю один способ, как ты могла бы сэкономить немного места.

– Да ну?

– Могла бы оставить своё белье дома. Я был бы не против!

Мэрилин покраснела и ударила меня по руке.

– Еще чего!

Затем девушка указала на чемодан, который мне нужно было занести, я схватил его и закрыл багажник. Она последовала за мной к передней двери, Дэйзи петляла за нами. Когда мы подошли к двери, там уже стояла готовая нас встретить мать!

– Ты, должно быть, Мэрилин. Очень рада знакомству.

Весело сказала она. Ну… или хотела, чтобы её голос казался таким. Мама знала, что Мэрилин мне очень важна, но пока что она её не знала. Ей еще предстояло узнать насколько сильно девушка мне не подходила! После этого отношения стали прохладнее, по крайней мере в первый раз.

Прежде, чем всех друг другу представить, я подождал пока мы зайдем внутрь.

– Мэрилин, я бы хотел познакомить тебя со своей матерью! Мама, это Мэрилин Лефлёр, – они пожали руки и я указал на отца, который стоял в кухонном проходе. – Это мой отец. Папа, это Мэрилин, – я наконец кивнул в сторону улыбающейся Сьюзи. – А это моя сестренка, Сьюзи!

– Привет! Заходи! Так ты девушка Карла! Нам нужно столько всего обсудить! – возбужденно запищала Сьюзи!

Я фыркнул на это, хоть родители и Мэрилин и засмеялись.

– Брат Карла Хэмильтон должен быть внизу, – Мама подошла к лестнице и крикнула: – Хэмильтон! Наш гость приехал!

Спустя пару мгновений, Хэм забрался вверх по лестнице даже не потрудившись притвориться приветливым и отправился обратно в свою комнату. Я заметил, что отец стоял впритык с ним, да и я не спускал глаз с маленького засранца. Он, кстати, уже не был маленьким. Пока меня не было, Хэмильтон начал расти и теперь был такой же высокий как и папа, если не выше.

(Мой рост составлял 5'11''. Хэмильтон был ростом в 6'2'', папа где-то в 6'1', а мама со Сюьзи 5'10'', что было куда выше среднего роста женщин в то время.)

Папа предложил сделать коктейли для всех, на что мама, Мэрилин и я согласились. Сьюзи тоже согласилось, что родителям показалось очень забавным, сестру отправили за колой. Мы пили бурбон с биттер лимоном, сортом южного 7&7, что был вполне себя для меня, но Мэрилин понадобилось пара глотков, чтобы привыкнуть. Он был куда более терпким, чем то, что она обычно пила.

Сьюзи напала на девушка с вопросами о колледже и том, как мы встретились.

– Ну, мы познакомились на вечеринке, – ответила Мэрилин, и все закрутилось…

Я громко посмеялся над этим.

– Скажи им правду, – сказал я. И всем стало интересно о чем это я, мне пришлось повторять. – Скажи им правду. Мы встретились когда я вступил в дуэль за твою честь!

Мать выглядела шокированной, Сьюзи завороженной, а папа просто смотрел на нас с любопытством.

– Что?!

Выскочило изо рта у всех, кроме Мэрилин, что сидела с лицом пунцового цвета.

– Всё было не так! – запротестовала она.

– Что именно было не так? Я принял участие в дуэли, верно?

– Это была не нормальная дуэль!

– И я защитила твою честь!

– Ты защитил меня от необходимости танцевать со своим пьяным дружком из братства! – ответила она.

– Да и не то, чтобы ты там надрывался!

– И в чем заключалась дуэль? – спросил отец.

– Расскажи им. Мне слишком стыдно об этом вспоминать.

Я пожал плечами:

– Мы по очереди пили горящие шоты! – Мама непонимающе посмотрела на меня. – Мы налили выпивку в стаканы и подожгли её. Он обжег себе пальцы, а я выпил оба шота и победил!

Мама очень неодобрительно на меня посмотрела, Папа посмеялся и закатил глаза, а Сьюзи просила ей это показать, но я отказался.

– Когда я рассказываю эту историю по-своему получается куда более остросюжетно и романтично, чем сейчас, – сказал я Мэрилин.

– И как же ты рассказываешь её?

– Девушка приехала на вечеринку братства в машине, которую называют " Мясной Вагон", направилась к бару и запала на бармена!

В этот раз Мэрилин закричала протестуя и два раза ударила меня по руке. Маме очень не понравилась такая интерпретация, а папа фыркнул и отправился на кухню делать еще одну порцию напитков.

Сьюзи, с другой же стороны, хотела узнать побольше о том, как я был барменом. Подростки!

Ей только-то исполнилось тринадцать и она находила всё, связанное со свиданиями очень интересным!

Ужином в тот вечер служила запеченная ветчина со всеми заправками.

Сьюзи пересела к Хэмильтону, что ему не особо-то и понравилось, но хватило лишь одного слова от отца, чтобы успокоить его!

Мэрилин не уловила этого, мы уселись напротив них. Большинство вопросов касалось Мэрилин и её семьи. После некоторых её ответов родственники начинали коситься в мою сторону. Мэрилин Лефлёр была вне их понимания. У нас не было ровным счетом ничего общего.

– Ну, у нас есть пара различий… но, она ведь Янки, но если это проблема, то мы и от Сьюзи должны были избавиться давным давно, – сказал я.

Сестра улыбнулась:

– Да, ты тоже Янки! Где ты родилась?

– Платтсбург. А что?

– Где это? – спросила Сьюзи.

– Возле канадской границы, на озере Шамплейн.

– Круто! А меня родили в Геттисбурге, так что я тоже Янки!

Это правда. У папы недолго была работа в Геттисбурге, прежде, чем он устроился к Кэмпбеллу. Я Даже в первый класс пошел именно там.

– Верно, я чуть не забыл, – сказал я. – Мэрилин не успела сказать вам, что она католичка, но думаю девять братьев и сестер уже навели вас на эту мысль.

Папа хихикнул. Религия никогда его не заботила. Но она заботила мою мать, которая была ярой анти-католичкой. Она была очень довольна тем, что мне не нужно было переходить в католичество. Однажды ей подарили милый кельтский крест и та отдала его Мэрилин объяснив это тем, что она не могла носить него, так он был католическим. Сюьзи, однако, находила всё это уморительным. Её лучшей подругой была Луиза Селлисман, наша соседка, тоже католичка. Они были ''BFF'' еще до того, как появилось это выражение. Они были друг у друга подружками невесты и крестными матерями. Мать скривила губы, когда узнала, что Мэрилин католичка, но ничего ей не сказала.

– Всё же, всё могло быть хуже. По крайней мере она республиканка, – закончил я.

– Карлинг! Я не республиканка! Я демократ и ты это знаешь!

В этот момент глаза Мамы загорелись смехом, а Сьюзи и Хэмильтон просто взорвались. Теперь была очередь злиться моего отца! Мы постоянно слышали от него о "этих людях" и о том, что они делали со страной. Я даже слышал, как его сотрудники шутят об этом.

Я изо всех сил старался не рассмеяться. Мэрилин повернулась ко мне.

– Я не знаю, что ты тут задумал, но я отомщу!

– Просто представляю тебя своей семье!

Ответил я, прежде, чем громко рассмеяться. Остаток ужина был проведен за разъяснениями остальных наших различий.

В конце ужина, Мама предложила вишневый пирог на десерт.

– Как насчет дать мне с Мэрелин шанс разобраться с ужином? – сказал я. – Не хочешь прогуляться?

– Конечно.

Мы надели обувь, и прихватил с собой Дэйзи.

Я решил, что небольшая прогулка по району даст нам время переварить еду и показать Мэрилин милый летний Мэриленд.

Мы взялись за руки.

– У тебя очень милая семья!

– Ничего такая, – я пожал плечами. – Её всё равно не выбирают!

– Я понравилась твоей матери? Я так и не поняла.

Это рассмешило меня.

– Нет, но не переживай. Ни одна девушка не понравилась бы моей матери. В любом случае права голоса у неё нет.

Мэрилин озабоченно глянула на меня.

– Я ей не понравилась?

– Конечно понравилась. Ты чудесная. Не переживай.

В её глазах даже Царица Савская меня не достойна. Не обращай внимания, как делаем мы со Сьюзи. Жду не дождусь когда Сьюзи начнет встречаться и у родителей прибавится головной боли! Вот тогда-то они повеселятся!

Мэрилин хихикнула:

– Думаю ты прав. Она такая милая. И красивая. Думаю у твоего отца будет не одна проблема с кавалерами.

– А то!

Слава Богу к тому моменту я уже съехал, но Папа не мог смириться с мыслью о том, что его крошка встречается. С ней будет всё в порядке. Она самая нормальная из всей семьи. И умеет обводить его вокруг пальца. Когда мы росли – стоило нам с Хэмильтоном посмотреть друг на друга не так и у папы срывало крышу. Сьюзи же, с другой стороны, могла придти домой с отрубленной головой в одной руке и окровавленным топором в другой и он бы сказал: "Как мило! Давайте положим в холодильник!" Она просто до отвращения ловко манипулировала им.

Я посмеялся, но видит Бог – это так и было.

Мэрилин посмеялась.

– Что насчет Хэмильтона? Он кажется, немного…. странным. Он ничего не говорил мне и вел себя довольно прохладно.

Я вздохнул.

Мы зашли так далеко, как могли, прежде, чем надо было сворачивать. На маленьком мостике через пролив, который вел к Лох Рэйвену. Я остановился и прислонился к нему.

– У Хэмильтона есть проблемы, но они не касаются тебя. Это всё из-за меня.

– Я не понимаю.

– Я и сам не уверен насколько хорошо понимаю.

Не могу объяснить почему, но Хэмильтон ненавидит меня всеми клетками своего тела. Не то чтобы ты ему не нравился, просто тебе нравлюсь я, а значит тебя тоже надо ненавидеть. Знаю, что прозвучит странно, но не принимай это на личный счет. Будь ты воскресшим Иисусом Христом – если бы мы подружились, то он бы всё равно тебя ненавидел.

Мэрилин выглядела шокированной.

– Это безумие какое-то!

– Тоже так считаю. Не то чтобы я в этом разбирался, но и он правда может быть безумен. Просто держись от него подальше. Хэм безумен, но боится меня. Всё будет в порядке.

Мне пришло в голову, что мои слова успокоения были не то чтобы очень успокаивающими.

– А твои родители не могут ничего сделать? Отвести к врачу, или типа того?

– Он становится проблемой только когда я рядом.

Из-за него я почти не бываю дома. В последний раз виделись мы в прошлом августе, прямо перед отправкой в колледж. Легко может пройти еще год-другой прежде, чем я навещу их снова.

Я отошел от моста и, свистнув, подозвал Дэйзи. Затем обнял Мэрилин.

– Забудь о моём брате. Пошли за десертом!

Когда я упомянул десерт Дэйзи счастиливо гавкнула и побежала.

– Похоже, ей нравится эта идея, – сказала Мэрилин с улыбкой.

– Она что-то вроде системы переработки отходов, да еще и смывает всё с тарелок перед тем, как мы отправляем всё в раковину.

Дэйзи пробежала с двадцать футов и затем направилась обратно к нам. Так мы и шли домой.

– Да, Дэйзи, мы идем! – уверил я её.

Мэрилин хихикнула и отпустила мою руку побежав за собакой. Вскоре мы сравнялись и я схватил девушку.

И вопреки её протестам, закинул на плечо.

– Положи меня! – закричала она, смеясь.

Я тащил её до маленького мостика, что был около нашего дома.

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я тебя отпустил? Падать здесь долго!

Я повернулся, чтобы дать ей увидеть воду!

– Животное!

– Да-да!

Дэйзи это всё заинтересовало, она лаяла на нас. Я усадил Мэрилин и девушка попыталась ударить меня, но после моего злобного взгляда она начала убегать от меня. Я гнался за ней до дома и зажал в углу сарая, на заднем дворе. Мы целовались и спустя пару минут отпустили друг друга, чтобы подышать.

Я оглянулся и увидел, что за нами с интересом наблюдает Сьюзи. Она впустила Дэйзи внутрь и теперь подглядывала за нами. Девочка покраснела и забежала вниз. Мы с Мэрилин улыбнулись друг другу.

– Думаю, дам тебе с ней поговорить об этом, – сказал я.

– Ни за что!

Мэрилин спала в старой комнате Сьюзи, а я завалился в гостиную, убедившись, что Хэмильтон закрыт. В понедельник мы надели свою обычную одежду и я прокатил Мэрилин в Балтимор, посмотреть на город. Часть дня мы гуляли по пристани, я показал ей Constellation и Torsk, мы поели на Лексингтон маркет и затем я отвез её к Federal Hill:

– На котором, вы, янки, мешали южанам пройти во время войны!

– Гражданской войны? – спросила она.

– Нет, войны северной агрессии! – ответил я.

– Это просто, чтобы показать вам, бунтарям, где ваше место!

Я посмеялся.

– Да уж, убеди в этом отца! Посмотрим, что он скажет!

– Вы, южане, сумасшедшие!

Я продолжил смеяться:

– Лишь в четырнадцать лет я узнал, что "проклятые" и "янки" – это два разных слова!

Мэрилин цокнула языком.

Ужин был неплох, но ничего особенного.

В понедельник мы обычно доедали остатки воскресного ужина, так что мы опустошили холодильник и все разобрали.

Хэмильтон начал преодолевать свой страх и его язык понемногу стал развязываться. Папа дважды ему сказал вести себя прилично, один раз когда тот обидел меня, а второй – Мэрилин. Второе чуть не лишило его зубов, но Мэрилин остановила меня. Родители извинились за его поведение, отправив брата спать. Мама же, однако, выставила всё так, будто я виноват. Мэрилин странно глянула на меня. После ужина мы поехали смотреть кино. Настроение было испорчено. Не уверен, правильным ли было решение представить Мэрилин моей семье. Может нужно было соврать и сказать, что я сирота.

Вторник начался куда лучше. Хэмильтону вручили список покупок и он, забравшись на свой велик, поехал по магазинам. Мама с папой как всегда поехали на работу, но предупредили, что вернутся к ланчу.

Это выиграло нам времени для того, чтобы подурачиться в зале. Мы всё еще не занялись сексом, но Мэрилин определенно нравились вольности, которые я себе позволял. Она больше не жаловалась, когда мои руки бегали по её телу и очень приятно постанывала, когда я дотронулся до её груди под кофтой. Она потеряла девственность до свадьбы в первый раз, и я не думаю, что этот раз что-то будет по-другому.

Мы услышали как Хэмильтон заходит через заднюю дверь и приподнялись. Ну, по крайней мере, прекратили наши игрища.

Я сидел на кресле, Мэрилин умастилась на моём колене, мы обнимались. Хэмильтон посмотрел на нас с отвращением, но сдержал свой рот на замке и пошел раскладывать продукты.

Мэрилин схватила пульт и начала переключать каналы пока не попала на дневные новости на WBAL. Она продолжала сидеть на моей коленке и убрала пульт прочь. Когда вошел Хэмильтон, он подобрал пульт и начал клацать каналы.

– Хэмильтон, мы ведь смотрели! – запротестовал я.

Он глянул на нас и фыркнул:

– Если тебе не нравится, то уходи. Ты здесь не живешь, а значит и телевизор не смотришь!

Мэрилин охнула, но я лишь закачал головой.

– Вся эта неделя была ошибкой, – тихо сказал я, а затем повернулся к брату: – Ты прав. Мы уезжаем.

Я сдвинул Мэрилин со своего колена и встал.

– Иди наверх и собирайся, – тихо сказал я.

– Что? Мы уезжаем?

– Либо мы уезжаем, либо я сломаю ему шею. Прошу, собирайся.

Мэрилин отправилась наверх, а я схватил постиранное белье и пошел вслед за ней. Бросил свою сумку в углу старой комнаты Сьюзи, и мы тихонько упаковались. В конце, я сел на кровать.

– Мне очень жаль за всё это… но я больше не могу здесь оставаться. Если ты захочешь поехать домой, то я пойму, но я бы предпочел поехать на пляж, как мы и планировали.

Она села рядом и поцеловала меня в щеку.

– Ты не виноват в том, что твой брат – мудак. Пойдем на пляж. Все лето ты писал мне о том, как сильно хочешь посмотреть на меня в купальнике. Вот он, твой шанс!

Моё сердце быстро застучало.

– Думаю, мне нравится эта мысль. Разумеется, если ты хочешь остаться в номере без купальника, то я тоже не против.

– Два номера. Помнишь? Ты ведь забронировал два, верно?

Я поднял руку сложенную в символ скаутов.

– Верь мне, я же скаут!

– Что-то не верится! – ответила она с улыбкой.

– Уж поверь, если мы застрянем в лесу на ночь – тебе понравится!

Отсмеявшись. Я схватил сумки и направился вниз по лестнице, как раз вовремя, чтобы встретить маму с папой, что пришли домой на ланч.

– Куда вы идете? – спросила мама.

– Думаю, с нас хватит вашей гостеприимности. Я забронировал номер в Хилтоне, мы поехали.

Я вытащил сумки наружу и забросил в багажник моей машины. Мне просто хотелось убраться отсюда.

К сожалению, Мэрилин застряла позади пытаясь объяснить родителям эту мою выходку. Я вернулся в дом к моменту, когда отец с покрасневшим от злости лицом орет во всю глотку: "Хэмильтон! Поднялся сюда, быстро!"

– Дерьмо!

Пробубнел я про себя. Ситуация становилось всё лучше и лучше.

Папа наверное услышал меня, так как окинул злобным взглядом, но ничего не сказал. Хэмильтон приковылял по лестнице, обремененный взглядом выражающим презрение и страх.

Папа был ужасающе спокоен, когда спросил Хэмильтона:

– Ты правда сказал своему брату и его гостье, что им нельзя смотреть телевизор в этом доме?

Мама стояла рядом с Мэрилин и я видел, что она очень сильно нервничает. Хэмильтон в этот раз перешел всякие границы.

Мой брат сделал самое плохое, что только мог сделать человек в такой ситуации. Вместо того, чтобы извиниться или сказать правду, он принялся врать как обычно:

– Она просто еще одна его лживая шлюха!

В этот момент мир вокруг меня словно изменился.

Секунда, и всё переменилось. Мама с папой охнули, не веря своим ушам. Отец ругнулся себя под нос. Мне же понадобилось сделать всего два шага, чтобы ударить Хэмильтона правой так сильно, как я мог. Папа схватил меня прежде, чем я успел продолжить, но и это хватило. Удар сбил Хэма с ног и он полетел в сторону жалюзийной двери на кухне. Мама кричала, Хэмильтон застонал и изгибался на полу, он пытался встать, но это ему явно не удавалось. Мне было плевать. Концовкой сему действу служил отвалившийся крепеж на двери, после него на пол грохнулась и сама дверь. Вторая её часть была под моим братом.

Отец встал между мной и Хэмильтоном, и толкнул меня к двери. Я посмотрел ему в глаза и кивнул, затем вышел наружу. Мэрилин уже была там, рассматривая всё в ужасе.

– Тебе лучше идти, – сказал он.

– Нужно было сделать это давным-давно.

– Прошу, просто уезжай. Я со всем разберусь, – он глянул на Мэрилин. – Мэрилин, мне очень жаль, что тебе пришлось увидеть это. Прошу прощения за свою семью.

Мэрилин просто кивнула. Я взял её за руку и повел в сторону машины, затем прислонил девушку к ней и грустно глянул ей в глаза.

– Добро пожаловать в семейство Бакмэнов.

– Дерьмо!

Для Мэрилин это было очень серьезное ругательство.

– Да. Ты понятия не имеешь как мне жаль. Что теперь? Всё еще хочешь поехать на пляж?

На моем лице появилась неловкая улыбка. Мне хотелось выпить, но я подавил это желание.

Она точно так же неловко улыбнулась. Я вытащил ключи из кармана.

– Мы не можем оставить ни одну из машин здесь, но я знаю, где оставить по крайней мере одну из них.

– Мы оставим машину?

– Зачем нам ездить вдвоем? Оставим мою, а кататься будем на твоей?

Мэрилин наконец-то улыбнулась:

– Ты просто хочешь поводить мою машину!

– Хм-м… мы можем конечно поездить в моём ведре шестилетней давности… но твоя спортивная машинка будет получше, тебе так не кажется?

Я встал и усадил её на водительское место.

– Слушай, езжай за мной. Я убежусь в том, что ты не потеряешься, но мы едем в Тоусон, и ты понятия не имеешь как туда ехать, так что просто петляй за мной.

После поцелуя в щёчку мы разошлись.

Большую часть поездки я махал своей правой рукой. Адреналин вышел из организма и я отчетливо чувствовал место, на которое пришелся удар. Я ничего не сломал, но определенно потянул или вывихнул. Ну что же, хорошие дела не проходят без следа.

Я поехал по Дуллани Вэлли Роад в Тоусон, не теряя Мэрилин из вида через зеркало заднего вида. Мы продолжали ехать уже по Йорк Роад мимо Хатлерз, а затем свернули налево в район южнее Джоппа Роад. Я притормозил перед зданием, что напоминало склад и опиумную. Около него выстроилась дюжина байкеров, которые пристально рассматривали нас с Мэрилин. Я вышел из машины и крикнул им:

– Таксер здесь?

– А кто спрашивает?

– Тот, кто хочет знать здесь ли Таскер! Так что?

Он просто указал большим пальцем на дверь за своим плечом. Я подошел к машине Мэрилин и открыл дверь.

– Ну же, дорогая, пойдем внутрь. Хочу познакомить тебя со своим старым другом.

– Здесь?

Она выглядела так, будто была уверена, что сейчас её похитят и сделают байкерской сучкой.

Я посмеялся.

– Да, здесь. Пошли, он тебе понравятся.

Я провел Мэрилин через двух байкеров у двери, они смотрели на нас как на свежее мясо. Внутри был бар, где даже посреди дня во вторник было немало народу. Я подошел к бару, Мэрилин не отставала ни на шаг. Таскер был с другой его стороны, разговаривая с кем-то, чьего лица я не видел.

– ЭЙ, Я ТУТ СЛЫШАЛ, ЧТО ВСЕ БАРМЕНЫ В БАЙКЕРСКИХ КЛУБАХ ПИДОРЫ! ЭТО ПРАВДА? – громко выкрикнул я.

Голова Таскера немедленно повернулась, он яростно искал того, кто это сказал. Весь бар притих, даже те два парня, что стояли снаружи теперь вошли внутрь. Мэрилин смотрела на меня в ужасе. Атмосфера поменялась, когда он увидел, что я стою в конце бара. Он опрокинул голову и разорвался смехом.

– Сукин ты сын! Не верю, что ты такое ляпнул! – он подошел и потянулся через бар. – Как хорошо повидать тебя, Бакмэн!

– Тоже рад, Таскер, тоже рад!

Я подтащил Мэрилин к стойке.

– Мэрилин, хочу познакомить тебя с одним из моих ближайших друзей, Таскером. Таскер, это Мэрилин.

Таскер – парень большой, и когда он проятнул свою мясистую руку девушке, то маленькая ладошка Мэрилин буквально утонула в ней.

– Приятно познакомиться! Видала шутника? Однажды ему хорошо всыпят за такие шуточки!

Он глянул на меня. Тебе повезло, что рядом не было других барменов.

– Я сказал это увидев тебя! – ответил я, улыбаясь! – Ты наверное был готов к перестрелке у корраля О-Кей[15]15
  Перестрелка у корраля О-Кей (Gunfight at the O.K. Corral) – одна из самых известных перестрелок в истории Дикого Запада. Вики – https://goo.gl/C3PCqo


[Закрыть]!

– Это да! Налить вам пива, ребята?

– Конечно!

Я уселся на барный стул и усадил Мэрилин рядом.

– Неплохо выглядишь, – сказал я ему. По плечам Таскера спускались длинные рыжие волосы, а лицо украшали усы Фу Манчу. Он был здоровым парнем, размером с меня, но с куда более широкими руками. Таскер стоял в джинсах, черной футболке Харли и я знал, что на нем были ботинки.