Текст книги "Мой путь озарён рассветом (СИ)"

Автор книги: Зуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 73 страниц)

– Ты, как всегда, пытаешься убежать?

Я шумно выдохнула, стиснув зубы. Я больше не убегала, уже давно, но Крис этого не знал. Не мог знать, потому что его не было рядом. Потому что он сбежал вместе с Фаиной и не убил её. Призрак был единственным, кто убегал в последние месяцы. Желая подчеркнуть это, я скинула плащ и прошла в гостиную, где всё осталось на тех же местах, что я запомнила, и только оставленные мною вещи исчезли с дивана.

Крис молчал, я тоже. Мы мерились взглядами, и я видела, что побеждаю. Призрак не был уверен в себе и в этом разговоре, всё это пахло ложью и фальшью.

– Почему ты её отпустил?

– Она заслужила жизнь.

– Каким образом?

– Тебе не понять. – На этой фразе в голосе Криса всё-таки промелькнули нотки жалости, и я поняла, что сейчас взорвусь. Рука тянулась к ножу, скрытому под полами длинной рубахи, а Призрак, не замечая этого, говорил: – Ты не понимаешь очень многих вещей. Почему я был с тобой, почему я бросил тебя, почему…

– Прекрати. – Всё вдруг стало понятно, и от этого понимания мне захотелось свернуть Крису шею как никогда ранее. Разговор двух взрослых людей? Смешно. Потому что главным ребёнком тут была отнюдь не я. – Помнишь, однажды ночью я прибежала к тебе и рассказала про кошмарное воспоминание? – спросила я. – Там была река и злые мальчики.

Призрак сощурился, он не понимал, к чему эти расспросы, но кивнул, подтверждая, что помнит.

– А помнишь, о чём мы говорили потом?

– Нет.

Ещё бы, где ему. Если бы он помнил, он не говорил бы сейчас со мной так.

– Ты спросил, что бы я сделала, если бы снова встретила своих обидчиков.

Крис действительно не помнил этого, как не помнил и моего ответа. Я смотрела на его нахмурившееся лицо и понимала, что больше не боюсь.

– Я ответила, что это зависело бы от того, как они бы повели себя со мной. – Мой голос прозвучал печально. – А что делаешь ты? Зачем ты разыгрываешь из себя Фаину? Ты думаешь, что достаточно знаешь её или меня? Тебе не научиться врать, как это делает она, перед мной по крайней мере. Ты всегда знал это, ты знал, что ты плохой лгун, что Хоберин тебя раскусит и у нас обоих будут неприятности. Потому ты ничего не сказал мне, только оставил записку про Олли. Ты знал, что я смогу выбить из него правду, только когда в достаточной мере возьму себя в руки. – С каждой новой фразой я говорила всё громче и злее. – Так чего, раздери тебя демоны, ты добиваешься сейчас? Зачем ты пытаешься меня разозлить? Это потому, что ты больше не можешь меня слышать? Хочешь, чтобы я перед тобой раскрылась, хочешь увидеть глубину моего отчаяния? Нет никакого отчаяния, я прекрасно жила без тебя и прекрасно смогу жить дальше! Так что! Не смей! Меня! Жалеть!!!

Проорав последние слова так громко, как позволял мне мой голос, я напала. Мерзавец, он всё-таки добился своего, он сумел вытащить из меня всю злобу, что я прятала до сих пор, и теперь она охватывала меня чёрной слепящей пеленой, лишая контроля над собой. Из последних сил запрещая себе хвататься за нож, я бросалась на Криса, пытаясь достать его, не давая себя коснуться, а Призрак лишь пятился, глядя на меня с омерзительно грустной рожей.

– Убегаю? О нет, убегаешь тут один ты! Трус и слабак, ты не смог убить Фаину, она опять обманула тебя, чуть не убила и сбежала, а ты побоялся возвращаться проигравшим и остался в Милантринах на зиму. Теперь ты пытаешься меня унизить, чтобы я почувствовала себя слабее тебя, но этого не будет никогда больше! Мне смотреть противно на такое ничтожество, как ты, ты боишься даже ударить меня в ответ! Ну, давай, давай!

Я врезалась в диван, отодвинув один из его краёв к центру комнаты, зашипела от боли и кинулась в бой с новой силой. Крис упрямо защищался, не желая нападать, он хотел, чтобы я высказала все скопившиеся во мне претензии сейчас, он снова управлял мной, и за это я ненавидела всё происходящее ещё больше. Почему я позволила его словам так себя задеть? Почему ему так безразличны мои слова?

Упал опрокинутый мольберт, с окна вместе с карнизом слетели пыльные занавески. Я загоняла Криса к углу, потому что он позволял мне это. Краем глаза я заметила посох киирина неподалёку и сжала зубы, понимая: вот оно. Вот мой козырь, мой шанс показать Призраку, что я сильнее. Когда-то давно я уже доказала ему право стоять на равных, после того падения в ручей он здорово простудился, теперь мне предстояло это повторить, и лучшей тактикой я сочла выбранную мною ранее в выяснении отношений с Рейнером.

«Вся моя жизнь – падения в водоёмы», – вдруг подумалось мне, и я усмехнулась, предвкушая победу. Увидев, что я тянусь к посоху, Крис поспешил схватить его первым, и это решило всё. Я торжествующе хохотнула.

Напоминала ли я Фаину в тот момент? Я очень надеялась, что да. Стараясь хоть на миг коснуться дерева рукой, я метнулась вперёд, и это стало ошибкой: Крис резко отвёл посох в сторону и поймал меня за ухо. Яростно взвизгнув, я выхватила нож, сменила обличие на безухое и отскочила прочь, оставив в кулаке Призрака клок волос.

Хвост желал гневно хлестать воздух, но хвоста не было, потому я, не давая противнику прийти в себя, метнула в него нож. Крис попытался заслониться посохом, но не успел: дерево приняло форму щита слишком поздно, и нож застрял в нём рукоятью, легко ранив Призрака в грудь. Мы оба замерли, испуганно глядя друг на друга.

– Ты хочешь меня убить? – сиплым голосом спросил Крис, и я почему-то удивлённо ответила:

– Да.

– За то, что я с тобой сделал?

– За то, что ты делаешь сейчас. О Киира! Я ждала разговора двух людей, которые совершили ошибки, осознали их и готовы обсудить, что делать дальше. Вместо этого ты развёл меня на драку.

– Считай это моим способом заново тебя узнать.

– Я тебя добью.

Я снова кинулась в атаку. Крис поймал меня за плечо, но это не имело значения: я должна была дотянуться до посоха, хотя бы коснуться его, и я смогла это сделать, бездумно навалившись на противника. Посох подчинился неохотно, но выбора у него не было. В моей руке появился новый нож, который я намеревалась засадить куда-нибудь над ключицей, но тут случилось то, чего я никак не могла ожидать. Крис меня обнял.

От неожиданности забыв дышать, я стояла, а в уголках глаз вдруг защипало от непрошеных слёз. «Я не заплачу, – думала я, – не заплачу, не сейчас, не при нём». А потом Крис вдруг уткнулся лицом мне в плечо, и мне показалось, что он сейчас заплачет сам.

Нож простым деревянным посохом упал на пол.

– Отпусти, – сдавленным голосом велела я, и Призрак отпустил, дав мне возможность отскочить на безопасное расстояние.

Мы стояли, потрёпанные и запыхавшиеся, и смотрели друг на друга с надеждой и испугом.

– Ненавижу тебя, – буркнула я, отводя взгляд.

– Как я мог с тобой говорить, когда за каждым твоим словом скрывалось желание меня убить?

Я вскинула голову.

– Оно не скрывалось, пока ты меня не довёл!

Ответом мне стал саркастический взгляд. Я успела забыть этот взгляд, я успела забыть, как любила его.

– Я ненавижу тебя, понял?

– Потому что я прав?

Выдержав небольшую сердитую паузу, я презрительно фыркнула:

– Да!

И мы засмеялись. Негромко, неуверенно, не глядя друг на друга, но только теперь я поняла, как на самом деле скучала по его смеху. Рейнер демонстрировал несерьёзность чаще, но смеялся даже реже, чем Крис в самом начале нашего знакомства.

– Дурак. – На моём лице застыла вымученная улыбка. – Ты обманул меня и бросил на три полных сезона, а теперь вернулся и решил начать разговор с того, чтобы довести меня до желания тебя убить? Тоже мне злодей нашёлся.

Мой персональный мучитель пожал плечами. Снова и снова он преподносил мне жестокие уроки: такие болезненные, но такие важные.

– Спасибо, что дал мне повод тебя побить. Я так давно об этом мечтала, ты бы знал.

– Я так и подумал.

И снова молчание повисло между нами. В груди нехорошо щемило, я опять начала проигрывать. На миг плотно сжав губы, я горделиво вздёрнула подбородок и вернула разговор в нужное мне русло:

– Так что с Фаиной?

– Жива и глубоко несчастна, – ответил мерзавец и, наткнувшись на мой строгий взгляд, предложил: – Рассказ будет долгим. Хочешь чаю?

– Чтобы ты снова смог сбежать и мне пришлось ждать рассказа ещё девять месяцев? – фыркнула я. – Нет, спасибо.

– Тогда просто сядь.

По светлой рубашке цветущим маком расползалось красное пятно. Я ранила Криса не сильно, но рана была, и только потому я всё-таки присела на край сдвинувшегося наискосок дивана и заявила:

– Я думала, есть только два исхода: ты убьёшь её или она убьёт тебя. Так почему вы оба живы?

Злое торжество легло на лицо Призрака.

– Потому что такой жизни она предпочла бы смерть.

Мне понравился тон, с которым он это сказал: он пах чёрной яростью. Весьма заинтересованная, я махнула рукой, требуя подробностей, и Крис рассказал:

– У Фаины создалось впечатление, что по ночам она может усыпить меня и делать всё, что хочет. Я не стал её разубеждать, так что до самого Фрибода она ни разу не попыталась сбежать. Знаешь, что Фрибод теперь под эйноматринскими флагами? Я выдал Фаину церковникам. Её записали в адепты Энтхейма, их главного демона, но она сбежала. Я мог оставить всё, как есть, и вернуться назад до зимы, но понял, что мы оба не простим мне этого. Фаина бегала от меня всю зиму, но я всё-таки выследил её. Её лишили голоса.

Я невольно подалась вперёд.

– Она и молча успешно колдовала, разве нет?

– Это было при демонах. Без демонов и возможности петь она с трудом выживала, это не было ложью. Иначе она пыталась бы меня убить, а не унижалась, моля о пощаде.

– Ты говорил, она потеряла голос? – Что-то в этой истории мне решительно не нравилось.

– Ей что-то сделали с горлом. Она может лишь тихо хрипеть.

– Что если она просто обманула тебя? Снова?

– Нет. – Крис ухмыльнулся. – Я её слышал. Я же говорил тебе, вы с ней поменялись местами. В отличии от тебя, Фаину теперь прекрасно слышно. Она хотела умереть, но никак не могла решить, чего боится больше: жизни или смерти. Она теперь изгой для своих. Униженная, отверженная…

– Побеждённая, выброшенная, преданная, – подхватила я, понимая, что верю в это. – И теперь нет никаких демонов, на которых она может спихнуть свою вину, чтобы отмыться.

– Ты же не думаешь, что мне этого хватило? – не переставая высокомерно улыбаться, спросил Призрак, и я с интересом посмотрела на него. – Я вырезал метку Энтхейма на её лице. Прямо на лбу.

Не выдержав, я злорадно рассмеялась.

– Признайся, ты мечтал об этом с тех самых пор, как выбрал себе фамилию!

– Раньше! – Он и не думал спорить. – С этим разобрались?

Я кивнула, уже не пытаясь убрать с лица довольное выражение. Фаина считала себя умнее всех, но теперь ей не выкрутиться. Лишь смерть сможет стать для неё избавлением, но колдунья боится её, боится, что за чертой жизни её встретят все те, кого она сама когда-то отправила туда.

– Зачем тебе моя коса? – Теперь, когда главное было решено, это интересовало меня больше всего другого.

– Дразнить Фаину. – Крис дразнил меня, и я засмеялась снова.

– И как?

– Её перекашивало каждый раз, когда она видела косу.

– Что ж, моя коса погибла ради благого дела! – Теперь я жалела только о том, что не видела этого. – Удивительно, что ты смог её обмануть.

– Я не такой плохой лжец, как ты думаешь. – Призрак тоже улыбался, он смотрел на меня так, что хотелось всё простить и забыть, но так было нельзя. Нельзя было превращать в пыль всё, что я решила для себя, пока его не было.

– Но всё ещё дурак.

Крис не ответил. Мы сидели и молчали, опять молчали, а тяжёлый пыльный воздух, казалось, оседал внутри головы, и я встала, чтобы открыть окно и впустить весну в этот мёртвый дом. Холодный сырой ночной воздух ворвался в комнату дыханием жизни. Замерев у окна, я думала о том, что мне делать теперь. Не с Призраком – с самой собой.

– Ты ведь уже была у Древа? – Вопрос прилетел мне в спину ударом плети.

– Что?

Видя, что я не спешу возвращаться, Крис поднялся с дивана и подошёл ко мне сам.

– След у тебя на щеке. Когда я уходил, его не было, но в том видении он был совсем свежим. Я это запомнил. Ты уже была у Древа, ведь так?

Я кивнула.

– Ты так и не рассказал про это. – А я забыла, слишком увлёкшись судьбой Фаины. – Это Фаина сделала с тобой? Вырвала душу?

– А ты не помнишь?

Призрак смотрел пристально и выжидательно, и я только развела руками.

– Мы с Древом теперь прочно связаны. Однажды я позвала его и очутилась в мире духов рядом с ним, а потом – рядом с тобой. Ты был горной рысью и не мог уйти, но Древо показало мне, как вывести тебя оттуда.

– Ты появилась из корня. Я не сразу тебя узнал. Я сомневался до тех пор, пока не увидел тебя сегодня.

– Ты сам обрезал мне волосы, – фыркнула я и услышала ответ:

– Тогда ещё нет. Для меня это случилось полтора года назад.

По моей спине пробежали мурашки.

– Что?

– Ты правда не помнишь? Мы были на Монике, ты заметила магов в округе. Нам пришлось их убить, но из меня вырвали душу. Я застрял у Древа и не мог уйти, пока вдруг не появилась ты и не вывела меня оттуда.

Мы стояли у открытого окна и непонимающе смотрели друг на друга, а где-то в мире духов было Древо, если, конечно, такие слова уместны для того, кому нет дела до таких мелочей, как пространство и время.

– Почему ты ничего не сказал мне тогда?

Крис пожал плечами.

– Потому что в том видении ты была сама на себя не похожа. Я решил, что Древо само создало мне помощника, взяв за основу образ важного мне человека.

– А я сидела рядом с тобой всё это время, – вдруг тихо сказала я и продолжила, не уверенная, о чём говорю на самом деле: – Я хотела, чтобы ты вернулся. Я хотела верить в это, но слишком часто думала о худшем. Это было невыносимо. Мне было бы легче, если бы ты умер, чем терпеть это ожидание.

– Ты никогда не умела ждать. – Он улыбнулся, и я ответила, грустно глядя на кровавое пятно у него на груди:

– Всё-таки некоторые вещи никогда не меняются.

– Ты настрадалась из-за меня.

– Не нужно меня жалеть.

– Я не жалею тебя, я тобой горжусь.

Крис знал, что мне понравится этот ответ. Он мог сказать так, чтобы задобрить меня, а мог искренне высказать свои мысли, и последнее было более в его духе. И всё-таки мне хотелось бы знать наверняка, что происходит с ним теперь.

– Ты хочешь, чтобы между нами всё было как прежде?

И Призрак снова ответил именно то, чего я ждала:

– Нет. Мы можем лучше.

– А оно нам надо? Мы только и делаем, что причиняем друг другу боль.

– Не только. – Крис смотрел прямо на меня, он был слишком близко, и я вдруг поняла, что смертельно хочу убежать. Вот только я больше не убегала.

– А если я скажу, что не могу любить человека, который так поступил со мной? – Он хотел возразить, но я не позволила, повысив голос. – Ты говорил очень пафосные слова перед тем, как меня бросил, но чего они стоят? Как я могу быть уверенной, что через месяц ты снова не выбросишь меня?

– А что я мог сделать? – тихо спросил Призрак. – Скажи, что бы на моём месте сделала ты?

Стоящая на границе свободы Фаина, возглавивший заговор Старший Слышащий, его ученик, глава ордена кииринов и эмоционально нестабильная девушка. Что Крис мог сделать? Я горько улыбнулась:

– Ничего, чего не сделал ты. Я не считаю тебя виноватым, но простить и поверить тебе снова не могу. Ты понимаешь это?

– Разве ты позволишь мне себя обмануть? Ты же теперь не тот человек, от которого я могу скрыть намерения.

Я не видела его насквозь и никогда не могла в полной мере понять, но кое-что понимала лучше его самого. Пустые пыльные комнаты его сердца всегда были совсем нежилыми. Даже я могла стать лишь гостей, пока их истиной хозяйкой оставалась Фаина. Но Фаину с позором вышвырнули прочь.

– Ты многое пропустил. Я уже действительно не тот человек, которого ты знал. – Я цеплялась за слова.

– Да, я помню письмо. Но, как ты сама написала, это к лучшему.

Я непонимающе моргнула, и Крис серьёзно сообщил:

– У тебя слишком много лиц. Мне никогда не надоест смотреть, как они меняются.

– А если они перестанут меняться? Если окажется, что я выбрала одно и теперь поддерживаю его?

– Ты только сегодня сделала это три раза, о чём ты говоришь? – Он усмехнулся. – Мне никогда не надоест наблюдать за сменами твоего настроения, пусть мне нравятся и не все его варианты. Ты как погода. Я не люблю туман, но люблю смотреть, как он рассеивается.

Это было мило. Ничего милее этих слов я не слышала с тех пор, как Крис исчез из моей жизни так надолго, и я отвела взгляд.

– Ты думаешь, что можешь делать со мной, что хочешь, ломать мою жизнь, а потом просто сказать несколько милых слов и всё вернуть?

Он не нашёл ответа.

Ночью я так и не смогла заснуть. Наш разговор с Крисом остался незаконченным, я не знала, как закончить его. Я не могла принять решение, как всегда попавшись в извечную ловушку путей сердца и разума. Признавать не хотелось, но я всё ещё любила Призрака, вот только было совершенно очевидно, что мне стоит держаться от него подальше. Уловка Рейнера не помогала: я упорно не видела середины, стукаясь о две не устраивающие меня крайности. А где-то так близко и так далеко остался пустой пыльный дом с открытым нараспашку окном. Мёртвый дом, который мне хотелось оживить, как я когда-то оживила его хозяина.

Я задремала лишь под утро, и мне приснился сон. Мой утомлённый разум перекинул меня на Монику, ту Монику, которую я запомнила по нашим приключениям. Ещё не корабль, но уже не лодка, она пряталась в зарослях, а на крыше сидел, тихо напевая что-то себе под нос, Венанцо. Я кивнула ему, проходя мимо, и он кивнул в ответ.

Не испытывая ни малейшего удивления, я вошла в каюту и подошла к себе. Вторая я, немного младше и наивнее нынешней, неподвижной статуей сидела рядом с потерявшим душу Призраком. Окинув беглым взглядом её длинные косы и лисьи уши, я села рядом.

– Он должен проснуться, – тихо сказало мне моё прошлое, не оборачиваясь. – Я не знаю, как буду жить, если он не проснётся.

– Я тоже. – Я болезненно усмехнулась. – Я из другой реальности.

– Я люблю его.

– Знаю.

– А он? – Наши взгляды встретились. Тёмные печальные глаза глядели на меня с мольбой. – Он ведь не способен любить? Из-за Фаины.

Мне было нечего возразить. Особенно сейчас.

– Если он проснётся, тебе придётся страдать.

Если бы Крис не проснулся тогда, как бы сложилась моя жизнь? Я не могла даже представить, только знала: совсем не так. Я стала такой, какая я есть теперь, потому что Призрак проснулся. Потому что я в будущем показала ему дорогу.

Рука метнулась к щеке, и я вдруг поняла, что на ней ещё нет следа от царапины. В академии ещё не случилась беда, я ещё не спасла Криса. Я ещё не существую, а я из моего прошлого ещё может переписать историю.

– Я знаю. – Она улыбалась грустной улыбкой. – На то он и мучитель, верно?

– А если бы он вдруг проснулся и сказал, что любит тебя, что бы ты сделала? – спросила я вдруг.

Собеседница посмотрела на меня с недоумением и глупо хихикнула.

– Не знаю. А ты?

Я тоже не знала, а потому велела:

– Ответь ты первая.

– Ну… – Она задумалась. – Я не могу представить себе такое. Но я точно была бы счастлива.

– Даже если бы знала, что эта любовь принесёт тебе боль?

– А какая разница? Ты же меня знаешь. Мне в любом случае придётся страдать, так зачем дополнительно себя мучить? К тому же посмотри на него. – Моё прошлое с нежностью во взгляде повернулось к Крису. – Такой беспомощный и слабый. Ещё не отомстивший, запутавшийся в себе и несчастный. Ему ещё рано умирать. Если бы он меня любил, я хотела бы стать лучшим, что было в его непростой жизни.

И тогда я ответила:

– Ты права. Пусть будет так.

Выбирая между своим разумом и своим сердцем, я совсем забыла о том, что у Криса они тоже есть.

Я проснулась не выспавшаяся и разбитая. Приведя себя в порядок, я отравилась искать Кору, надеясь попросить совета у неё, но вместо Коры встретила в гостиной целую делегацию. Настроенная скептически, но явно довольная Малисана сидела рядом с многозначительно ухмыляющейся Дисой, счастливая Сона валялась в кресле, а Рия бешеной кошкой бегала между ними.

– Да, я знаю, да, мы говорили, нет, он жив, нет, мы ничего не решили, – проговорила я, как только все четверо повернулись ко мне. – Привет.

– Привет! – Сона помахала мне рукой.

А в следующий миг рядом оказалась Рия. Истово сверкая глазами, шиикара вцепилась мне в плечи и провизжала:

– Забудь всё, что я тебе говорила! Вы созданы друг для друга, потому что ты никогда меня не слушала и знала, что вы будете вместе, и…

– Ты пугаешь. – Я безрезультатно пыталась отцепить от себя подпрыгивающую на месте шиикару. – С чего такие перемены?

– Мы поговорили, – многозначительно ответила слегка утихшая Рия.

– Эта курица расцарапала ему лицо, – довольно щурясь, хмыкнула Диса. – И поделом.

– Эй. – Я наградила шиикару строгим взглядом, и та немедленно вскинулась.

– Это было не за тебя, а за меня. Я ведь считала его другом. Крис не тебя одну бросил, так вот.

– И что вы будете делать теперь?

Я тоскливо покосилась на задавшую вопрос Малисану.

– Не знаю. Сегодня я не собираюсь делать ничего, а вот завтра…

Диса присвистнула. Она помнила, о чём я говорила в то утро, когда мы шли смотреть на дыру в Стене. Она помнила, что завтра на утреннем поезде я отправляюсь в Карнаэль, чтобы вместе с Рейнером уйти на очередное задание.

Я привыкла к Ворону. Работать с ним мне было удобно, и я не была уверена, что вместе с Крисом смогу достичь того же результата. Я слабо представляла себе задания с Призраком, где посох будет только у него. Мне казалось нечестным скрывать от Рейнера возвращение Криса, и столь же нечестным заставлять его жить в мучительной неизвестности. Я не имела права затягивать с решением, и в то же время не имела права спешить: всё-таки я выбирала свою судьбу.

«Жаль, что не удастся их подружить, – с тоской думала я, выпроваживая мешающих мне завтракать гостей. – Интересно, чего бы мы могли достичь втроём?» И всё-таки, позавтракав, я решила сходить к Крису и рассказать ему всё, что не рассказала вчера. Всё-таки в тот вечер мы больше говорили о нём.

Уйти из дома я не успела: Призрак пришёл сам. Было бесконечно странно снова видеть его тут, в этом доме. Яркий солнечный свет бил в окна, и я только теперь в полной мере разглядела, как сильно Крис осунулся. А может, это подчеркнули свежие алые царапины на его лице.

– Не дразни сову, – посоветовала я вместо приветствия.

– Горные рыси царапаются больнее. – Он указал на место, куда я вчера попала ножом, и я виновато улыбнулась.

Вместе мы вышли на улицу. Мне было тяжело говорить с Крисом так близко к углу у лестницы, где он поцеловал меня впервые. Призрак же чувствовал себя вполне комфортно.

– Я забыл попросить вчера, – заявил он. – Не рассказывай никому, что я на самом деле сделал с Фаиной. Для всех остальных она мертва.

– Ты соврал Маттиасу? – удивилась я, и ответом мне стала усмешка.

– И Хоберину тоже.

– Как тебе это удалось?

– Брал пример с тебя. Когда я говорил, что убил её, я вспоминал, что на самом деле отомстил. Хоберин услышал мою удовлетворённость и поверил словам.

– Всё-таки чувства – это не мысли, да?

Чувства от сердца, мысли – от разума. Слышащие заглядывают в человеческие души, но даже лучшие из них не всегда могут понять, что именно слышат. Крис кивнул, соглашаясь со мной, и тогда я спросила:

– Если я скажу, что хочу оставаться напарницей Рейнера Ворона, что ты сделаешь?

Он замер. Что бы ему ни рассказали обо мне, похоже, имя человека, с которым я носилась по заданиям теперь, никто не упомянул.

– Рейнера?

– Да, мы неплохо сработались.

На лицо Криса легла тень, и я настороженно сощурилась, пытаясь угадать, что именно это означает. Ревность? Нелюбовь к конкретному человеку? Недовольство мною?

– Ты ошибаешься. Рейнер ни с кем не может сработаться, – ответил Призрак, и его тон не предвещал ничего хорошего.

– Мы с ним неплохо друг друга поняли.

Хвост Криса нервно дрогнул. Он рвался спорить, но, встретившись со мной взглядом, сдержался.

– Ты видишь человека даже в нём?

– Чего в этом удивительного? Я влюбилась в Призрака.

Крис понял не сразу, лишь когда я, грустно улыбаясь, ткнула пальцем в его грудь, надеясь не попасть во вчерашнюю рану.

– Мне всё время кажется, что ты где-то не здесь, – тихо сказала я. – Когда я к тебе прикасаюсь, я каждый раз боюсь, что моя рука пройдёт насквозь. Ты застрял в другом времени с другими людьми, тебя окружают мертвецы и воспоминания, а твой дом похож на могилу. Когда ты исчезаешь на самом деле, я не удивляюсь, и это хуже всего, понимаешь?

Призрак осторожно взял мою руку в свою. Я опустила голову и не видела его лица, не хотела видеть. Мне хватало нежности в его голосе.

– Смотри, я сейчас здесь. Я никуда не исчезаю.

– Сейчас – да, но достаточно порыва ветра…

Крис всегда был лавиной для меня. Огромной снежной горой, в любой момент готовой сорваться с места, снести всё на своём пути и исчезнуть вдали, оставив на своём пути след разрушений.

– А ты сама? – спросил Призрак. – Я никогда не знаю, чего ждать от тебя в следующую минуту. Сейчас ты рядом, а завтра окажется, что ты выбрала Рейнера. Он вместо Питера теперь?

– Эй. – Я вырвала руку. – Не делай так. Рейнер… Ты прав, он не тот человек, который мог бы полюбить меня и которого я могла бы полюбить, я даже не уверена, что могу называть его другом. Но мы стали действительно хорошими напарниками. И я еду к нему завтра утром, хочешь ты этого или нет. Но я хотела позвать тебя с собой. Может, мы смогли бы поговорить втроём…

Весьма красноречивое выражение лица Криса показало мне, что разговора не будет. Призрак не любил Ворона и, какими бы ни были на то причины, менять своё мнение не собирался. Я хотела спросить, что за кошка пробежала между ними и когда она успела это сделать. Насколько я знала их обоих, Рейнер мог превратить Криса во врага одним взглядом, но узнать наверняка не успела: из-за угла вывалилась моя группа поддержки в виде четырёх так и не разошедшихся девиц. Радостно размахивая руками, Рия подбежала к нам.

– Ты уже сказала про Рейнера? – улыбаясь во всё лицо, спросила она.

– Рассказала, – вместо меня ответил Призрак, чем вызвал бурю восторга.

– Я буду болеть за тебя. Но тебе придётся постараться, – с трудом сдерживая смех, злорадно проговорила шиикара, обращаясь к жертве своих когтей. – Я их уже почти благословила.

– Было бы что благословлять, – хмыкнула подошедшая Диса, вызывая у Соны приступ смеха. – Хотя я тоже благословила бы, не ждать же ей, бедняге, тебя вечность.

– Я вернулся, – мрачно напомнил ей Крис. Ему явно не нравились окружившие его девицы, но избавиться от них было не сильно проще, чем заставить Рейнера проявить дружелюбие.

– Я заметила, – признала дочь военачальника. – Жаль, поздновато.

Вот только было ещё не поздно, и это всё портило. Я должна была принять решение, и никто не мог мне в этом помочь: даже Кора признала это. Следующим утром, встретив Криса на вокзале в Лаоне, я едва не развернулась, чтобы сбежать домой. Ловушка, в которую я поймала себя, держала крепко и больно.

В поезде мы сидели в стороне друг от друга, но всё равно постоянно сталкивались взглядами. Прибыв на место, я всё-таки подошла к Призраку и попросила:

– Если ты всё-таки решил поехать со мной, хотя бы не делай вид, что едешь один.

– Хорошо, – легко согласился он. – Ты останавливаешься в той же гостинице?

– Я останавливаюсь у Рейнера.

Во взгляде Криса мелькнули убийственные огоньки, я вздохнула. Не дав мне сказать ни слова, Призрак заявил:

– Ты к нему больше не пойдёшь.

– Это мне решать, – огрызнулась я и решительно направилась к выходу. – Не пытайся управлять погодой, наблюдай и приспосабливайся.

История с Питером стала для меня хорошим уроком. Я не имела права вводить в заблуждение обоих, но прежде чем что-то решать, мне нужно было поговорить с Рейнером. Ворон ждал меня у выхода с вокзала. Неизменно одетый во всё чёрное, со своими косичками, бусинами и огромным носом. Я не хотела терять наши странные отношения, и всё-таки перевес был на стороне Криса.

Рейнер обернулся ещё до того, как я успела его окликнуть, и выражение его лица было весьма неприветливым. Ворон смотрел куда-то за моё плечо, и я поняла, что он заметил Криса. Должно быть, услышал его издали.

– Не говори мне, что твоим женихом всё это время был Энтхейм, – попросил он меня и тихо выругался. – Проклятье, я должен был догадаться. Значит, ты пришла сказать, что мы больше не напарники?

Разговор ожидался непростым. С трудом сдерживая тоскливый стон, я ответила:

– Не знаю. Не имею ни малейшего понятия, что теперь делать. Думаю, вы могли бы помочь мне определиться.

Переваривавший слово «жених» Крис резко вскинул уши, но ничего не сказал. Впрочем, Ворон в его словах не нуждался.

– Энтхейм считает тебя своей собственностью, – пресным тоном поведал он мне. – Он не станет делиться тобой с другими, включая тебя саму. А мне не нужно от тебя ничего, кроме того усиления, что ты мне даёшь.

– Ты признаёшь, что для тебя она просто вещь, – отозвался Призрак. – Тебе плевать на неё так же, как на всех других людей.

– Я отношусь к ней так же, как ко всем другим людям, которые мне нужны, и она знает это. Мы знаем, чего нам друг от друга ждать, а ты не можешь её понять.

Слушать, как они оба совершенно по-бабьи перемывают мне кости, было по-своему забавно. Было бы, не будь у меня более важных дел.

– Давайте вы оба не будете корчить из себя знатоков человеческих душ? – повысив голос, прикрикнула я. – Вы оба ничего не понимаете в людях, а ещё слышащие.

Рейнер повернулся ко мне.

– Ты не знала? Считается, дар слышащего достаётся тем, кто недостаточно чуток к людям, а дар ведуна – игнорирующим окружение. Священные звери пытаются компенсировать человеческое несовершенство.

– Кажется, у меня плохие новости для Марики, – фыркнула я, но парочка слышащих была слишком занята друг другом.

– Я никогда не скрывал своего безразличия к людям, – мрачно произнёс Рейнер, – никогда не убегал от самого себя и не пытался быть кем-то другим. Ярну это устраивает. Всё остальное – не моя забота.

– Никогда? – Голосом Призрака можно было заморозить океан. – Олави Безродный рассказал мне, что ты такое, полукровка.

Ворона задели эти слова, задели настолько сильно, что он позволил себе весьма ярко проявить злобу.

– Если Безродный рассказал тебе всё, ты знаешь, что это не твоё дело.

– Вы оба замечательно лезете не в свои дела, – тихо заметила я, зная, что двум готовым сцепиться петухам уже не до меня. – Продолжайте.

Наверное, это было неправильно. Стоило вмешаться, велеть им остановиться, но зачем? Беря пример с Криса, я решила дать обоим выговориться, а потому затихла, готовясь услышать много интересного и не слишком приятного.