Текст книги "Мой путь озарён рассветом (СИ)"

Автор книги: Зуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 73 страниц)

– О, да, я хотела бы на это посмотреть, – заявила она. – Серьёзно, я была бы рада пойти с вами, но… Ну, в общем, есть одно но.

– Какое?

Подруга помялась и внезапно сообщила:

– Тео. Он не бросит Ирму, а я не могу бросить его. Особенно сейчас.

– Но… – Я хотела спросить, при чём тут Тео, но осеклась. Осознание пришло внезапно. – Вы встречаетесь, да?

Сона резко покраснела и утвердительно хихикнула.

– И давно?

Она смущённо пожала плечами.

– Я тебе уже говорила, у нас был уговор. Но когда такое происходит, что не знаешь, будешь ли ты жив завтра, на уговоры становится как-то всё равно. Вот я и не выдержала.

– Ух ты. Так это ты призналась?

– Давай поговорим о погоде? – окончательно смутившись, предложила подруга. – Или о твоём походе. Крис или Питер?

– Что?

– Не говори, что ни один из них тебе не нравится.

Новость о том, что Сона с нами не пойдёт, резко переместилась в разряд хороших.

– Они оба хорошие люди. Питер – мой близкий друг, а Крис был моим наставником.

– Так кто?

– Никто. То есть я к обоим хорошо отношусь, но…

– Не верю.

– Давай поговорим о погоде?

Мы засмеялись. Смеяться было странно.

Я боялась, что отпускать меня не захочет Кора, но хозяйка отнеслась к моим словам удивительно спокойно. Она обняла меня, сказала, что будет скучать, и потребовала пообещать, что я обязательно к ней вернусь. А потом принялась помогать со сборами.

Выяснилось, что сгорели вовсе не все мои вещи. Уходя из деревни, Кора прихватила кое-что с собой, и это оказалось весьма кстати. Так я, искупавшись в ручье, смогла переодеться в чистую и целую одежду, а комплект одежды на смену лёг в мой дорожный мешок рядом с гребнем, мешочком лекарств и бинтами для руки. Ждать, пока заживёт плечо и успокоится локоть, времени не было.

Когда в мешок легли несколько кусков хлеба, фляга с водой и непонятно зачем нужная верёвка, я окончательно убедилась, что тащу с собой неприлично много для человека, у кого только что сгорел дом со всем имуществом. Я даже не сомневалась, что Крис не возьмёт с собой ничего, кроме воды, еды и посоха киирина, а Питеру так и вовсе брать было нечего. Подумав об этом, я взяла ещё немного хлеба. Для него.

От сумки меня оторвала Малисана. Ученица Слышащей, стараясь не встречаться со мною взглядом, сообщила, что меня ждёт Марика. Вид у неё был разбитым. «Я ухожу с Крисом, а она прибрала к рукам мою наставницу. С моей точки зрения обмен вполне равноценный, а вот она наверняка чувствует себя проигравшей», – догадалась я.

Марика, однако, тоже выглядела плохо. Она явно утомилась за этот день, такой уставшей я не видела её никогда. Да, моей наставнице досталась тяжёлая задача, но я была уверена, что она справится.

– Энтузиазм народа спадает, – грустно сообщила мне она, отпустив Малисану. – Сегодня меня обвинили в том, что я спасла кота, но не спасла чужих детей.

Я возмущённо фыркнула.

– Они быстро поймут, что никто лучше тебя не справился бы с этой ситуацией, даже Финида.

– Не сомневаюсь.

Марика замолчала, внимательно оглядывая меня. Я ждала.

– Я многому не успела тебя научить, – грустно сообщила новая Слышащая. – Но это путешествие пойдёт тебе на пользу. Ты идёшь моим путём и, я знаю, однажды станешь выдающейся ведуньей.

– Спасибо, – от души поблагодарила я.

– Крис сказал, ты теперь киирин. Где твой посох?

Я не без гордости показала браслет. Марика присвистнула.

– Тебя это не утомляет?

– Что? – не поняла я.

– Поддерживать его в таком виде.

– Нет, – я пожала плечами. – Никаких неудобств.

Слышащая тепло улыбнулась.

– Надеюсь, когда ты присоединишься к нам в нашем новом доме, ты ещё не успеешь меня превзойти. Мне нравится тебя учить.

Я усмехнулась. Новый дом… Мой путь туда ожидался длиннее и сложнее, чем путь остального клана, но это было к лучшему. Я не заберу на новое место призраки погибших и ворох незаконченных дел, как это пришлось Крису.

Марика зашуршала бумагами и вытащила стопку листов с каким-то очень длинным списком.

– Став частью Валмираны, мы обязуемся принять часть их традиций, – сообщила она. – Одна из таких традиций – фамилии. Я должна предоставить властям Валмираны список всего клана, включая тех, кто присоединится к нам позже. Какую фамилию возьмёшь себе ты?

– Фамилию?

Я вспомнила, как долго и мучительно я искала себе имя. Какими бывают фамилии, я понятия не имела.

– Большинство берёт в качестве фамилий имена прославившихся предков, героев легенд, сказочных существ, названия животных и растений, – пришла мне на помощь наставница. – Мальчики уже выбрали.

Слух зацепился за слово «растение». Дёрнув ушами, я заявила:

– Пусть будет «Сеена». Ярна Сеена.

– Как яблоко? – уточнила Марика.

– Да. Именно как яблоко.

Я решила оставить эту фамилию как память о Кайре и Финиде. Добрую память, благодарность за ту прекрасную жизнь, что они мне подарили.

На рассвете мы с Крисом и Питером покинули лагерь. Я хотела оглянуться, прежде чем он скроется за холмом, но Призрак сцапал меня за ухо.

– Не оглядывайся. Плохая примета.

Я недовольно фыркнула и вырвалась. Уши и хвост оставались рысьими, и я понятия не имела, можно ли это как-нибудь изменить.

– Магов надо догнать до того, как они пересекут горы, – диктовал свой план Крис, безоговорочно признанный главным в нашем маленьком отряде. – На территорию Эйноматрина нам нельзя, а значит, придётся поспешить. Мы отстаём на два дня, но у них раненые и вещи. Догнать можно. Главное – не потерять их след.

– Важно, чтобы Фаина и Рэфьел не уехали вперёд, – добавила я. – Одиноких конных всадников мы не догоним.

– Рэфьел скорее съест свою руку, чем поедет на лошади и без свиты, – буркнул Питер. – А Фаине, раз уж она слилась с демоном, никто не позволит разгуливать свободно.

Крис довольно ухмыльнулся, и я, совершенно неожиданно для себя, тоже. Маг отвернулся от нас, впрочем, через некоторое время он заговорил сам:

– Вы, раски, странные создания. Чем больше смотрю на вас, тем лучше понимаю, почему вас боятся.

Крис повёл хвостом и смолчал, я не стала.

– Ниоры, окажись они на нашем месте, наверняка вели бы себя так же.

– Но выглядело бы это иначе, – возразил Питер. – Это действительно страшно, когда на тебя несётся человек со звериными ушами и звериной ненавистью на лице. И эти ваши штуки… Оружие.

– Ты про посох киирина? – догадалась я.

Маг кивнул.

– Ты видишь безоружного человека, а у него на руке браслет, способный превращаться во что угодно, – поёжился он. – Это тоже немало пугает.

Крис последовал моему примеру, на время дороги превращая посох в простой деревянный браслет, который он застёгивал на предплечье.

– Не бойся. Тебя мне пока не за что убивать, – сообщил Питеру Призрак.

Тот смерил Криса косым взглядом и повернулся ко мне.

– Когда мы закончим тут, я поеду в Валмирану с вами. Марика обещала сделать так, что меня пропустят, а потом я попробую вступить в местную академию магов.

– Это здорово! – обрадовалась я, чувствуя, впрочем, лёгкое разочарование. Было бы лучше, если бы Питер жил где-нибудь поближе ко мне.

– А ты осядешь со своим кланом?

– Да. Но ты ведь будешь приезжать?

– Конечно. И ты, я надеюсь, тоже будешь навещать меня иногда.

Крис стремительно ускорял шаг. Пытаясь поспеть за ним, мы были вынуждены замолчать, но уже к полудню мы добрались до места, где стоял лагерь эйноматринцев. Там не осталось ничего, кроме мусора, но было видно, что уходили они в спешке. Среди прочего хлама я нашла брошенный складной стол, за которым сидел Свин.

Должно быть, сейчас он спешил домой, ожидая недовольства начальства за проваленное задание. А бояться ему следовало совсем другого, и при мыслях об этом живущая внутри меня чёрная ярость начинала мурлыкать.

– Глядите!

Питер махал рукой, подзывая нас с Крисом. Подойдя к нему, я поняла, что здесь раньше стоял большой шатёр.

– Именно тут Фаина заперла тебя. Смотри.

Земля в том месте, где осталась лежать колдунья, была обожжена и перевёрнута. Крис присвистнул.

– Мне следовало сказать это раньше, – заговорил Питер не обещающим ничего хорошего тоном, – но я многое слышал о ней. Среди учеников о ней ходили разные слухи, говорили даже, что церковь хочет признать её святой.

Я вытаращилась на мага, не веря своим ушам.

– Чего?

– Она делала разные вещи, которые все признавали жуткими. Она сливала себя с демонами, проводила страшные эксперименты и всё в таком духе. Но всё, что она делала, она делала ради своего дела. Ради церкви. Ради веры.

Я продолжала недоумевающе разглядывать Питера.

– Ты же не оправдываешь её, правда?

– Не оправдываю, – согласился тот. – Но ты знаешь, почему к духовной магии допускают лишь немногих?

– Понятия не имею.

– Потому что риск быть захваченным духом разрушения, демоном, слишком велик. А те, над кем демон одерживает верх…

– Я знаю, – перебила Питера я. – Они сходят с ума.

– Не просто сходят с ума. Демоны заставляют их предать самое важное, что в них есть, заставляя своих жертв жить, вечно страдая.

– А самое важное для Фаины – её преданность церкви, – тихо проговорил Крис.

– Судя по тому, что я слышал – да.

Я кивнула, подтверждая слова мага. Дела принимали неожиданный оборот. Призрак так же тихо засмеялся, и я покосилась в его сторону.

– Что?

– Итак, мы ищем невероятно могущественную колдунью, ненавидящую расков из-за её религии и ненавидящая собственную религию из-за захватившего её демона. Это звучит чудесно, вам не кажется?

Мне так не казалось, и отвечать я не стала. Питер вздохнул.

– В любом случае, нам стоит быть очень осторожными.

– Нам всегда стоит быть осторожными, – негромким эхом отозвался Крис.

========== 11. Сказка о горной рыси и маленьком мальчике. ==========

Не знаю, как сочетаются осторожность и бешеная скорость, но следующие четыре дня мы гнали как проклятые. Я уставала так, что вечером, когда мы останавливались на очередной привал, я просто падала где придётся, укутывалась в плащ и засыпала. А утром меня будили, и мы шли дальше.

Боль потери отошла на задний план, страхи, волнение и смущение – тем более. Мысль была только одна, предельно простая: выжить. Крису было всё равно на наши с Питером возможности и желания, он бежал к Фаине, и нам оставалось только пытаться не отстать.

Я мчалась за Призраком с мрачной решимостью загнать себя до смерти, но не сдаться. Я хотела видеть Криса в тот момент, когда он найдёт Фаину, а ещё хотела, чтобы он видел меня, когда я найду Рэфьела. Я хотела, чтобы он понял: у меня ситуация иная. Не слепая, застилающая глаза месть. Я была правосудием. Я решилась на это не из желания убить, а из невозможности принять, что эта тварь будет жить.

Наш путь лежал по становящимся всё ровнее пустошам, мимо деревень и мелких городков, мимо крупных дорог, которых мы избегали, мимо вьющейся где-то рядом широкой реки. Я шла и представляла, как я расправлюсь с Рэфьелом. Как я загляну в его маленькие глазки и скажу что-нибудь краткое и меткое, чтобы он понял, почему умирает.

На пятый день пути мы наконец догнали эйноматринцев, хотя честнее было бы сказать, мы нашли то, что от них осталось. Прячась в заросшем кустами овраге, мы наблюдали полусожжённые телеги со всем, что в них было, сложенные в стороне мёртвые тела, кое-как перемещающихся по наскоро разбитому лагерю раненых. Выглядела стоянка эйноматринцев хуже, чем наша, и я злорадно улыбалась, пока вдруг не увидела, с каким ужасом смотрит на происходящее Питер.

– Может, это сделала Фаина? – неуверенно предположила я.

По миру духов вокруг лагеря липкими тенями скользили демоны. До нас им не было дела, их манили маги. Напуганные, страдающие. Совершенно заслуженно страдающие.

– Я пойду и спрошу, что случилось, – объявил Питер и рванул было вперёд, но я схватила его за рукав.

– Не вздумай.

Маг упрямо смотрел на меня, я на него – умоляюще.

– Тебя считают предателем, они нападут, как только увидят. Мы, может, и убежим, а ты…

– Ты в самом деле думаешь, им сейчас до того? – встрял Крис.

Питер согласно кивнул и освободил свою руку. Я кинула на Призрака укоризненный взгляд. Тот дёрнул хвостом, но ничего не сказал, а когда я вновь обернулась к магу, тот уже исчез. Высунувшись из оврага, я увидела, как он спешит к лагерю, размахивая руками и пытаясь привлечь к себе внимание.

– Зачем?.. – попыталась спросить я Криса, но не смогла сформулировать вопрос.

– Если что, прикроем его отсюда.

В его руке лежал посох киирина, готовый в любой момент стать чем угодно. Я поспешила приготовить и свой, и гладкое дерево приятной прохладой скользнуло в ладонь. Посох чуял магов и демонов, он рвался к ним. Мне казалось, что я держу в руках не мёртвый предмет, а животное, огромного тигра, жаждущего крови. Тигра, который гораздо сильнее меня.

«Знаешь, у меня уже есть одна горная рысь, – сообщила я ему. – Что же, теперь будет и тигр».

Посох не ответил. Он не был духом, чтобы говорить. При всей своей мощи, он был лишь неживым предметом.

Питер подошёл вплотную к границе лагеря и остановился рядом с тремя вооружёнными эйноматринцами. Они о чём-то оживлённо переговаривались, Питер обернулся и принялся показывать на что-то в той стороне, откуда мы пришли. Потом его увели, а Крис отложил посох и опустился в овраг.

– И как мы теперь ему поможем? – раздражённо спросила я, опускаясь рядом.

– Теперь он поможет себе сам, – отрезал Призрак.

Я фыркнула и замерла, не находя себе покоя. Посох прыгал из руки в руку в такт подёргиванию моего хвоста.

Однако Питер действительно обошёлся без нашей помощи. Скоро – быстрее, чем я успела сойти с ума – он спрыгнул в наш овраг с другой стороны.

– Ты живой! – обрадовалась я.

– Да что со мной будет? – маг смущённо улыбнулся, наткнулся на ледяной взгляд Криса и посерьёзнел. – Я наговорил им какой-то бред, даже не думал, что они поверят. Но, похоже, этим беднягам действительно не до того. Ярна была права, это сделала Фаина.

Призрак подался вперёд.

– Где она?

– Её нет.

– Нет?

Питер вздохнул и принялся пересказывать то, что узнал в лагере. Оказалось, Фаину в самом деле повезли в Эйноматрин, в той самой клетке, которая предназначалась для пленных расков. Несколько дней она оставалась без сознания, а защитные заклинания сдерживали её силы. Но прошлой ночью колдунья пришла в себя. Фаина показалась спокойной, и к ней вышел Рэфьел. Тут-то всё и случилось. Колдунья разнесла свою клетку в щепки, а следом за ней и весь лагерь. Многие погибли от её магии, Рэфьел был ранен, а сама Фаина скрылась в неизвестном направлении.

Крис слушал всё это с мёртвым лицом, и мне стало его жаль. Отмщение вновь ускользнуло от Призрака. Я пыталась придумать, что же можно сказать по этому поводу, когда что-то вдруг изменилось в его лице. Оно стало спокойным, едва ли не умиротворённым.

– Что, ждём ночи и идём за твоим? – Крис повернулся ко мне.

– Ага, – растерянно отозвалась я.

– Стоит выждать пару часов после заката.

Я кивнула.

– У тебя есть обычный нож?

– Есть, но я лучше этим.

– Справишься?

– Справлюсь. Он хорошо себя вёл, пора бы дать ему немного порезвиться.

Питер покачал головой.

– Иногда вы действительно жуткие.

Мы одновременно пожали плечами.

– Я не хочу в этом участвовать.

– Мы ведь уже решили, что ты подождёшь нас здесь, разве нет?

Я испугалась, что маг начнёт нас отговаривать, но он лишь коротко кивнул.

– Как твой наставник?

– Жив. Я его не видел, но мне сказали, что он не пострадал.

– Это хорошо, – я неуверенно улыбнулась и покосилась в сторону Криса.

Тот замер и смотрел в пустоту. У Питера всё было хорошо, у меня тоже, а Фаина опять улизнула.

– Мы её догоним.

Слова вырвались, прежде чем я подумала. Я испуганно замерла, ожидая холодного взгляда, сообщения, что это не моё дело, но Крис лишь дёрнул ушами.

– Нет.

Это было ещё более странно.

– Ты сдаёшься?

Призрак всё-таки повернулся ко мне и наградил меня тем самым холодным взглядом, которого я так боялась.

– Нет.

Я сжалась, стараясь держаться поближе к Питеру. Продолжать расспросы не хотелось. Впрочем, через несколько часов атмосфера между нами вновь потеплела. Питер рассказал, где именно находится шатёр Рэфьела, я поделилась с Крисом парой историй, произошедших, пока его не было.

На западе подползало к горизонту солнце, окрашивая небо в тёплые оранжевые цвета, а редкие облака – в фиолетовый. Мы сидели в овраге и молчали, глядя на закат. Каждый раз, когда я моргала, перед глазами прыгало пятно от солнца, но отвести взгляд не получалось. Мне было спокойно и легко. День уходил, а я оставалась. Мне было зачем оставаться.

Слева от меня крепкой и надёжной стеной сидел Питер. Я знала, что, хоть мы из таких разных народов, я могу на него положиться. Что бы ни случилось со мной, рядом всегда был он, готовый следовать за мной, куда бы я ни пошла, и ловить меня, когда я падаю.

Справа замер Крис. Он казался расслабленным, но я слишком хорошо его знала, я понимала, что даже сейчас Призрак – зверь, ожидающий, когда можно нанести удар. Он напоминал мне огромную снежную гору, уходящую высоко к небесам, но при первом же дуновении ветра готового обрушиться лавиной, способной погрести под собой всех, кто окажется рядом. Крис не стал бы меня ловить. Он научил меня падать безболезненно.

Такие разные. И такие свои. Сона спрашивала, кто из них мне нравится больше, но ответа на этот вопрос у меня действительно не было. Возможно, Питер привязался ко мне больше, чем мне того хотелось, возможно, для Криса я была лишь помехой. И всё-таки они оба были мне как братья, и от этой мысли на душе становилось тепло.

А другую мысль, которая то и дело пыталась всплыть из задворок сознания, я гнала прочь.

Наступила ночь, и на небе веснушками высыпали звёзды. Крис высунулся из оврага и огляделся, я последовала за ним. Вокруг лагеря магов кружили огни факелов, выдавая, где именно сейчас находятся дозорные. Было темно и тихо.

– Там есть охранные заклинания? – спросил Питера Призрак.

– Нет, – хором отозвались мы оба.

Заклинания. После того, как убийца Кайры превратил собственную жизнь во взрыв, я была уверена, что ни с чем не спутаю это отвратительное ощущение, наполняющее мир духов, когда дело касалось заклинаний.

Крис покосился на меня с сомнением, но едва заметно склонил голову.

– Вперёд. За мной.

Вместе, пригибаясь к поросшей высокой травой земле, мы подобрались к самому лагерю, скрываясь в тени палаток. Совсем рядом мелькнул факел дозорного, но мы переждали, пока он пройдёт, скорчившись за бочками с водой. Крис сидел прямо передо мной, и я почти утыкалась носом в его спину.

В мире духов совсем рядом проплыл демон из высших, я заметила его, хотя в тот момент и не думала о мире духов.

«Уйди», – велела я ему, но демон сделал вид, что не услышал.

Ещё совсем недавно я ничего не знала об изнанке мира. Жизнь глазами обычного человека и жизнь глазами ведуна сильно отличались, а слышащие наверняка видели её с другой, третьей стороны. Но понять это мне было не дано.

– Боишься?

Призрак говорил тихо, но его вопрос неприятно резанул по ушам.

– Нет. Просто тут много демонов.

Крис напрягся.

– Где?

– Нигде. В мире духов.

Он не ответил, лишь высунулся из-за бочек, чтобы убедиться, что мы можем выходить.

– Если ты не уверена, что хочешь…

– Уверена, – резко оборвала его я. – Пошли уже.

Я не ожидала, что даже Крис начнёт сомневаться в моём решении. Уж он-то с его беготнёй за Фаиной не должен был обвинять меня в излишней мстительности. Призрак двинулся вперёд, я шагнула за ним, сверля его спину недовольным взглядом.

«А может, он просто не верит, что мне хватит духу? – вдруг пришла в голову мысль. – Его ведь не было рядом так долго».

Мы остановились позади шатра, где, по словам Питера, находился человек, чью жизнь я собиралась забрать.

– Сработать нужно быстро и тихо.

– Знаю, – огрызнулась я.

Я много раз представляла себе этот момент, но только теперь в полной мере поняла, что триумфа не получится. Толстяка придётся зарезать во сне. Не сказать, чтобы меня расстроило отсутствие возможности поговорить с ним, и всё-таки осознание того, что Рэфьел так и не узнает, почему умирает, меня опечалило.

Я обернулась к Крису, собираясь поторопить его, но столкнулась с неожиданно цепким и пристальным взглядом.

– Что?

Призрак моргнул, ощущение, что он видит меня насквозь, пропало.

– Я зажимаю ему рот и держу руки, но у тебя будет пара секунд, не больше.

Я замерла в изумлении, а Крис быстро и бесшумно разрезал полог шатра и скользнул внутрь. Мне оставалось только последовать за ним.

Внутри было темно и пусто. Я разглядела уже знакомое мне кресло и гору тряпья в углу; впрочем, испугаться, что Рэфьела нет на месте, я не успела: кучей тряпья оказался он сам, спящий на разложенном для него матрасе.

Толстяк развалился на спине и негромко похрапывал. Я поморщилась. Из-за этого тюфяка пострадал наш клан, не бред ли?

Крис быстро указал в сторону выхода. Там, по ту сторону шатра, горел огонь и наверняка стояла стража. Мы подошли к Рэфьелу, и я кивнула, давая понять, что готова. В руке, искрясь кровожадным нетерпением, лежал посох киирина. Ещё пара быстрых взглядов, и Призрак атаковал.

Маг задёргался, как выброшенная из воды рыбина, когда Крис навалился на него, зажимая ему рот его же одеялом. Я склонилась над толстяком и заглянула в его глаза. Даже в темноте было видно, что они полны ужаса. Рэфьел дёрнул ногами, задев край шатра. Это было плохо, это могло привлечь внимание стражи снаружи. Нужно было побыстрее заканчивать. Я вдруг поняла, что говорить ничего и не надо. Маг увидел меня, и этого ему хватило, чтобы всё понять.

Не сводя взгляда с его маленьких поросячьих глазок, я вонзила посох киирина, превращённый в длинный тонкий кинжал, между его рёбер, и почувствовала, как он разветвляется на мелкие тонкие деревянные ниточки внутри его тела. Рэфьел дёрнулся ещё несколько раз и затих, а в его мёртвых глазах так и остался навсегда застывший ужас осознания.

Чистый и, как всегда, прохладный браслет вернулся на руку. Из маленькой, но глубокой раны тонкой струйкой потекла кровь.

– Уходим, – практически беззвучно велел Крис, и мы покинули шатёр через проделанную им ранее дыру.

К оврагу мы возвращались, стараясь держаться от лагеря как можно дальше. Питер встретил нас встревоженным взглядом, но я поспешила улыбнуться ему, давая понять, что всё просто замечательно. Всё и в самом деле было замечательно. У нас получилось, нет, у меня получилось! Хотелось смеяться от счастья, но было ещё рано: нам стоило уйти от лагеря эйноматринцев как можно дальше и как можно скорее.

Мы шли всю ночь, и чем дальше мы уходили, тем чаще я не выдерживала и начинала радостно хихикать.

– Всё будет хорошо, – неуклюже пытался успокоить меня Питер, видимо, решивший, что это нервное.

Я хихикнула снова и похлопала его по плечу.

– Всё уже хорошо. Я бодра, весела и готова к галопу за Фаиной.

Скорбь отступила. Мне было несколько неловко перед погибшими за это, но, несмотря на то что мысли о Кайре, Гильсе и Онни всё ещё причиняли мне боль, я уже отпустила их. Я была готова идти дальше, навстречу приключениям.

– Галопа за Фаиной не будет, – неожиданно благожелательно сообщил Крис. – Не потому, что я сдаюсь. Ты уже сделала с ней лучшее, что можно было сделать.

– Что? – я не сразу поняла, что он имеет в виду.

Призрак улыбнулся жутковатой холодной улыбкой.

– Пожизненные страдания. Это хуже смерти.

Питер что-то неразборчиво буркнул, что-то явно неодобрительное. Крис не отреагировал. Я пожала плечами.

– Тогда теперь что?

– На север, – объявил Призрак. – Поищем неушедших расков.

Я кивнула. Нам больше некуда было спешить, а потому путь ожидался легче и интереснее. На рассвете, когда мы легли немного поспать, я думала о том, как всё-таки здорово, что сейчас я была здесь, а не осталась с кланом. Меня ждали новые города и места, которых я никогда не видела. Меня ждали незнакомые леса и реки, озёра и горы. Меня ждала жизнь, о которой я мечтала так давно и так недавно, когда только привыкала к жизни без памяти.

Разумеется, путешествие оказалось не таким, как я себе представляла, но для меня это не стало неприятным сюрпризом. Мы шли на север, заглядывая в города и деревни. Закончились деньги, мы стали задерживаться и стараться заработать. Крис ходил охотиться, продавал дичь и добывал еду для нас, Питер помогал людям при помощи своей магии, я же оказывалась полезной, только когда богатым ниорам начинало хотеться показать своим детям, что такое «настоящая дикая раска». Я и подумать не могла, что такое может случиться, но в больших городах дети тянулись ко мне, и мои предложения провести небольшое представление родители встречали радостно, без колебаний готовые заплатить.

Крис ехидно улыбался и называл меня цирковой зверюшкой, Питер мрачно молчал и одёргивал Призрака. Я унижалась, напоказ делая колесо, позволяя детям трогать свой хвост и рассказывая наскоро выдуманные сказки о злых демонах и добрых духах, и утешала себя мыслями о том, что в нашей команде я была всё-таки не абсолютно бесполезной.

Никто, кроме меня, не умел готовить. Конечно, я тоже не являлась выдающимся кулинаром, но стряпню Криса есть было невозможно – только грызть, а Питер вообще не знал, как подойти к готовке. Для меня же – спасибо Марике – зажарить птицу на костре не представлялось чем-то сложным, и я жизнерадостно экспериментировала, тратя часть заработанных унижением денег на покупку приправ для этого дела. Судя по тому, что ни Крис, ни Питер не пытались меня остановить, получалось неплохо.

Чем дальше на север мы шли, тем меньше расков нам встречалось. В Листассе не нашлось вообще никого, все городские ушли после нападения эйноматринцев на стоявший рядом клан.

Две семьи расков мы нашли во Фрибоде, но они собирались уходить и без наших предупреждений. Они ушли, а нам пришлось остаться – в очередной раз закончились деньги.

Прошёл уже месяц с начала нашего путешествия. По доходящим до нас слухам, Эйноматрин планировал масштабный поход на вольные земли, намереваясь очистить от нашего народа весь материк. Правители городов явно относились к происходящему без восторга. Во Фрибоде повсюду пестрели плакаты, призывающие расков уходить, а кто-то рассказал нам, что в находящемся не так далеко Миртене мобилизуют армию, в случае нужды готовясь защищаться.

– Это прямое нарушение милантринского договора, – ворчал Питер. – Я никогда не думал, что они в самом деле однажды на это пойдут. Эйноматрин подписал согласие не вести военные действия в горах и южнее них, но вот, грядёт война.

Крис задумчиво кивнул.

– Если Эйноматрин наплевал на договор, шиикары тоже в опасности, – объявил он.

Я удивилась. Раньше Призрак категорически не хотел связываться с крылатыми людьми.

– Предлагаешь всё-таки зайти к ним?

– Да. Пернатые упрямы и не любят признавать опасность, это может их погубить. Расков же предупредят и без нас.

Крис указал на очередной плакат. Мне оставалось только согласиться.

А вот Питер соглашаться не спешил.

– Заходить так далеко на север для вас опасно.

Призрак покосился на него с презрением. Маг обиделся и начал распаляться. Я страдальчески вздохнула.

Они так и не подружились. Питер пытался спорить почти с каждым словом и решением Криса, отчаянно придираясь ко всему, к чему можно было. Призрак, в свою очередь, очень выразительно игнорировал большую часть нападок. Настолько выразительно, что у меня не оставалось ни единого сомнения: этому игнорированию он уделяет немало сил. Перед началом путешествия я боялась, что мне будет доставаться излишнее внимание, но нет, мои спутники всецело были увлечены друг другом. Получилось даже как-то обидно.

От размышлений меня отвлёк детский крик.

– Кошечка, кошечка!

– Где? – с наигранным любопытством поинтересовалась мать маленького ниора.

– Вот! – пальчик одетого в дорогую одежду карапуза устремился ко мне. – Тётечка-кошечка! Ты говорила, они все ушли!

Женщина всплеснула руками и принялась объяснять сыну, почему не стоит кричать на всю улицу то, что только что кричал он, а я, поймав насмешливый взгляд Криса, снова вздохнула. Настало время попробовать заработать.

Когда я приблизилась, женщина испуганно сжалась и принялась извиняться. Я тепло улыбнулась.

– Ничего страшного. Такой милый мальчик!

Я потрепала малыша по голове. Тот засиял от счастья.

– Если хотите, за весьма скромную плату я могу устроить для него небольшое представление…

Сияние малыша резко переместилось в сторону матери, не оставляя той ни единой возможности отказаться. Я была приглашена в один из домов верхнего круга на весь следующий день, и плата меня ожидала отнюдь не скромная.

До назначенного срока я развлекала себя, слушая споры Питера и Криса по поводу моей блестящей цирковой карьеры, и с утра к нужному дому бежала уже почти с нетерпением. Там меня встретили, обыскали и проводили в нужную комнату, где меня ждал давешний мальчуган и его друзья. Сеанс выдирания шерсти из хвоста начался.

Обращённый в браслет посох киирина холодил руку, предлагая обезглавить всех. Он делал это куда менее настойчиво, чем раньше, что меня немало радовало. Я честно хотела подружиться с этим всеразрушающим оружием, и у меня начинало получаться. Всё чаще я могла забыть о нём и не вспоминать, не отвлекаться на его порывы кого-нибудь проткнуть.

До вечера я развлекала детей, но, когда я уже собралась намекнуть хозяевам, что мне пора, их сын вдруг схватил меня за руку.

– А теперь я тебе покажу!

Малыш плохо выговаривал букву «р», но вёл меня по коридорам дома решительно и уверенно. Его друзья и охрана следовали за нами, пока в одной из комнат я вдруг не увидела то, что поразило меня до глубины души.

В просторной комнате за толстой решёткой лежал зверь. Он был меньше, чем я ожидала, не сильно крупнее обычной рыси, но его шерсть была серой, тело длиннее рысьего и заканчивалось оно длинным пушистым хвостом. Зверь лежал на подстилке рядом с миской с водой и смотрел на свои лапы. Его взгляд был пустым и безразличным, и так болезненно знакомым.

– Это Барсик! – с гордостью объявил малыш. – Потому что похож на снежного барса! Но на самом деле он не барс, он настоящая горная рысь! Его папа поймал, когда охотился. Только Барсик тогда был маленький. Но я был ещё меньше.

Должно быть, я выглядела слишком ошарашенной и даже напуганной, потому что один из охранников поспешил объяснить мне:

– Он не опасен. Решётка надёжная, да и сам зверь не агрессивен. Его подобрали в горах, когда он был совсем детёнышем, он не знает другой жизни. Хозяин подарил его хозяйке в честь рождения сына, его здесь любят, за ним хорошо ухаживают.

Охранник посвистел, зверь поднял голову и навострил уши. Оглядев зрителей, он снова лёг, повернувшись к нам спиной.

– У тебя хвост как у Барсика! – радостно верещал малыш. – Только темнее!