Текст книги "Мой путь озарён рассветом (СИ)"

Автор книги: Зуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 73 страниц)

Древо было близко, но не слишком, бывало и хуже. Я спокойно могла осуществить требуемое для следующей части истории, а вот дальше заходить пока не стоило.

– И тогда Король Слон отдал приказ двум Тиграм, которые обещали показать Петуху его место.

Две тигриные фигуры отделились от тела слона, прошли мимо канарейки и направились к петуху, стоявшему в стороне около пантеры. Кончик моего хвоста задрожал сильнее, но я знала, что справлюсь. Я просто не могла не справиться, я справилась бы, если бы не случилось то, чего никогда не случалось прежде. Вопреки всем моим предупреждениям и своим обещаниям, один малолетний слушатель – мальчишка лет четырёх – радостно взвизгнул и кинулся к тигру.

– Кися всех спасёт! – крикнул он, хватая зверя руками.

Мальчик должен был умереть. У меня совершенно не было сил, чтобы сдержать убийственную силу посоха, и всё, что я слышала от Маттиаса, говорило об одном: ребёнок был обречён. Не стоило даже пытаться, но я всё равно кинула все свои силы – даже те, которых у меня не было, – на невыполнимую задачу. Удержать, остановить, защитить.

И Древо нависло надо мной. Оно было вокруг меня, оно было внутри меня, оно было всюду. Оно рвало меня на части, всё тело скрутило болью, словно сквозь него уже начали прорастать деревянные отростки. Я стиснула зубы и зашипела, но продолжала держаться. В голове осталась только одна мысль: я должна держаться, пока руки мальчика не отпустят тигра.

К счастью, все вокруг быстро поняли, что что-то не так. Ребёнок бросил фигурку и отскочил назад до того, как к нему успела подбежать Айри, и я наконец-то смогла расслабиться. Звери исчезли, а я рухнула на пол, совершенно обессиленная. Перед тем, как потерять сознание, я успела почувствовать, как простой ровной палкой падает на меня мой посох.

Комментарий к 29. Небо, на котором нет звёзд.

Про ударения:

Фрибо́д, Ми́ртен, Лага́н, Ли́тасс, Коо́вир, Фо́рвод и То́нтор – города Вольных Милантринов.

Имена:

Верео́н То́рни, Ру́на Ста́воль, Ма́рья Сири́н.

========== 30. Грозы поздней весны ==========

Мы уже битых два часа тащились по широкой горной дороге, изнывая от усталости. С неба жизнерадостно светило солнце, но прохладный горный воздух не давал нам почувствовать его тепла. И всё-таки нам было жарко: подъём давался нам нелегко. Мы забирались всё выше в горы, Сона сердито пыхтела, Тео мрачно молчал, едва живую Дису поддерживал бледный Тайто, а не менее бледная Петра хмуро косилась на Ирму, которая носилась вокруг, словно счастливый детёныш.

– Смотрите, сколько мать-и-мачехи! – радостно кричала она то и дело. – Смотрите, смотрите, ручей! Ой, а тут обвал камней был!

В других обстоятельствах я могла бы бегать вместе с ней, радуясь окружающей нас красоте, но последствия недавнего происшествия всё ещё давали о себе знать. Резко ослабевшие конечности поддерживали меня неохотно, и мне приходилось опираться на свой посох на ходу. Из-за этого все, кроме Олли и Криса, старались не подходить ко мне близко.

О том, что случилось в библиотеке, к вечеру знал уже весь город. Никто, кроме меня не пострадал, а об опасности я предупреждала заранее, потому меня никто не винил, просто начали обходить стороной всякий раз, когда я шла по улицам, опираясь на длинную прямую палку.

Логри Бумажный навещал меня в больнице, где я провалялась несколько дней. Он обещал, что не позволит запретить мне продолжать устраивать мои представления, вот только я сама не хотела этого больше. Клан вспомнил, что такое посох киирина на самом деле, я же только сейчас в полной мере это поняла. То, что мы с мальчиком оба остались живы, было настоящим чудом, за которое я благодарила Кииру каждый раз, когда воспоминания о случившемся заставляли трястись мои ноги.

От мыслей о том, что моя наивность и забывчивость ребёнка могли лишить меня здоровых ног навсегда, я рыдала, утыкаясь лицом в подушку, до тех самых пор, пока за этим занятием меня не поймал Крис. Он заверил, что со временем мне станет лучше, хотя как прежде уже не будет.

Призрак поддерживал меня, как мог, особенно когда оказалось, что в поход в горы ребята собрались без меня. И теперь, пока я тащилась позади всех и тихо радовалась, что в отличие от некоторых не умираю из-за перемены давления, Крис был рядом. А вот Олли в основном держался впереди, рядом с Малисаной, которая чувствовала себя прекрасно, а потому не прекращала его грызть.

– Ты говорил, совсем недолго, – возмущалась она. – Мы идём уже целую вечность!

Олли смеялся и отшучивался, а ученица Слышащей, казалась, была готова вцепиться своему рыжему коллеге в его похожие на огоньки пламени вихры.

– В следующий раз не будешь сбегать, – холодно заметила Петра.

Марика Малисану не отпустила. Сегодня она была нужна в Главном Доме, но ученица Слышащей ко всеобщему огромному удивлению, догнала нас у поезда. Она объявила, что пропустить такую поездку из-за повседневных обязанностей не может, а потому попросту сбежала. Петра возмутилась, словно Малисана только что грубо оскорбила её лично, и до сих пор старательно строила из себя обиженную. Это явно смущало ученицу Слышащей, потому она и бросалась на Олли снова и снова. И всё-таки когда Петра доходила до прямых уколов, Малисана отвечала всегда. Вот и сейчас она наградила подругу высокомерным взглядом.

– Такой шанс раз в жизни выпадает.

– Разве? Это место никуда не денется, ты могла бы приехать сюда в любое время. Свободное время, – отрезала Петра.

Ей как всегда было нужно приставать к другим, а Ирма оказалась слишком занята осматриванием окрестностей, чтобы остановить ученицу лекаря.

– Ты прекрасно знаешь, что я… – раздражённо начала Малисана, но Олави Безродный не дал ей закончить.

– Как бы то ни было, ты уже здесь! Так что наслаждайся шансом, чтобы потом не пришлось жалеть.

Наградой ему стала пара злобных взглядов двух ссорящихся подруг. Не переставая обворожительно улыбаться, Олли поднял руки, показывая, что сдаётся и просит пощады, и Малисана горделиво приподняла подбородок.

– Именно этим я и пытаюсь заниматься. Но мы идём уже целую вечность!

– Там коза, я видела козу! – радостно вскричала Ирма где-то рядом.

– Не кричи в горах, – немедленно отреагировала Петра и тут же получила шутливый хлопок по плечу от Рии.

– За-ну-да, – по слогам проговорила она. – Вы обе страшные зануды. В горах, конечно, лучше не кричать, но сколько можно ныть-то?

Записанные в зануды и нытики девицы задохнулись от возмущения, а Рия унеслась к Ирме спрашивать, где коза. Шиикара чувствовала себя в горах, словно дома. Думать так было особенно забавно, зная, что она действительно родилась в горах и провела там большую часть своей жизни. Вот и сейчас Рия улыбалась и наслаждалась происходящим, а ведь она ещё не знала, куда мы на самом деле её ведём.

К счастью, Петра была слишком утомлена дорогой, чтобы продолжать ссоры, а Малисана выбрала своей постоянной жертвой Олли и почти не обращала внимания на других. Тот стойко выдерживал её нападки, но узнать, сколько в самом деле ещё идти, было не лишним.

– Видите вон ту гору? Как за неё свернём, будет видно место, куда мы идём, – заверил ученик Старшего Слышащего.

Моё сердце забилось быстрее. Я жадно смотрела на Рию, надеясь не пропустить момент, когда она всё поймёт. Я хотела увидеть её лицо. Но дорога, как назло, стала круче, и мне пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание.

Крис остановился рядом, бросив на меня вопрошающий взгляд. Я коротко кивнула.

– Сейчас, один момент. – И, глубоко вдохнув, прибавила шагу, догоняя Рию.

Я догнала подругу у самой горы. Глядя на её лицо больше, чем вперёд, я успела увидеть, какие ужас и боль появляются на нём, и в недоумении посмотрела вперёд. Перед нами открывалась расположившаяся в ущелье долина. С одной её стороны находилось небольшое поселение, а с другой на довольно-таки высоком утёсе расположился помост, с которого один за другим прыгали шиикары.

С нашего места они казались крошечными весенними мошками, и всё-таки я не смогла отвести от них взгляда. Даже находясь в гостях у шиикаров, я не видела подобного: люди на потрясающей высоте кружили в небесах. Их крылья почти не шевелились: было достаточно лёгкого наклона, чтобы повернуться в сторону или, поймав воздушный поток, подняться выше.

– Зачем вы привели меня сюда? – бесцветным голосом спросила меня Рия.

Видеть её такой несчастной было выше моих сил. Я собралась рассказать подруге всё, но Олли не дал мне сказать ни слова. Весело подмигнув бескрылой шиикаре, он объявил:

– Секрет!

Через ущелье мы направились к утёсу. Рия отстала и уже без всякого энтузиазма тащилась позади, позволив даже мне обогнать себя. Зато рядом вдруг нарисовалась Малисана. Поглядывая на мой посох с откровенной неприязнью, ученица Слышащей тихо спросила:

– Он мог соврать? Этот Олави Безродный, он мог соврать насчёт полёта так же, как соврал насчёт времени?

– Если он соврал, я сама скину его с этого утёса, – проворчала я, и всё-таки я не думала, что Олли стал вводить бы нас в заблуждение.

– Он мне не нравится, – понизив голос ещё больше, сообщила Малисана.

– Почему?

Тонкие тёмные брови упёрлись в морщинки на переносице.

– Он странный.

И, не пожелав ничего более объяснять, ученица Слышащей ушла вперёд.

У подножья утёса нас встретил шиикар, непохожий ни на кого из тех, кого я встречала раньше. У него была смуглая кожа и тёмные волосы, и только глаза сохранили характерный для этого народа светлый тон. Крылья ястреба хорошо подходили к его крепкой фигуре, и я заметила, как заёрзала за моей спиной Рия.

– Много их, – вместо приветствия, заметил шиикар, обращаясь к Олли.

Тот усмехнулся.

– Я предупреждал.

– И зачем ты их привёл? Ты писал, особое дело.

Я обернулась к Рии, но Олли схватил меня за руку и вытащил вперёд. Запутавшись в ногах, я упала бы, если бы не посох.

– Вот ей нужно показать, почему летают птицы.

Шиикар улыбнулся, щёлкнув зубами. Взгляд его светлых глаз под густыми тёмными бровями так и остался хмурым, что ввело меня в некоторое замешательство.

– А ты не знаешь? – каким-то странным тоном спросил меня он. – Даже дети знают, почему летают птицы. Давай, скажи. Потому что… Ну, чего молчишь? Конечно же потому что у них есть крылья.

Кажется, мы с Рией вскинулись одновременно. Наше дружное злое «нет» эхом разлетелось по ущелью, и взгляд шиикара изменился.

– Крыльев недостаточно, – жёстко отрезала Рия, – ты прекрасно это знаешь.

– Дело в общем строении тела и перьев, механизме движения, хвост тоже важен, – с волнением подхватила я. – Я знаю всё это, но понять всё равно не могу.

Я брала в библиотеке книги, следила за птицами и отчаянно пыталась повторить хотя бы парение, но мне не удавалось сделать это. Поймав мой упрямый взгляд, шиикар одобрительно кивнул и повернулся к Рии

– Кто ты такая? – недружелюбно спросил он.

Та отвела взгляд.

– Неважно.

– Важно.

Несколько секунд томительного молчания показалось мне вечностью. Никто не говорил ни слова, а Ирма, кажется, и вовсе перестала дышать. И только Призрак насмешливо улыбался, стоя рядом.

Рия глубоко вдохнула и подняла полный вызова взгляд.

– Меня зовут Рия. Я безбожница, отступница, сумасшедшая, нарушила все мыслимые и немыслимые правила своего народа, и поплатилась за это. Никогда не думаю, прежде чем делать, и вообще думаю только о том, о чём не надо. Разочарование родителей, позор народа. Шиикара.

Она проговорила всё это бодро и бойко, и я видела, как с каждым новым словом мрачнело лицо её собеседника. «Прогонит, – в ужасе поняла я. – С ним такое обращение точно неуместно!» Но лицо темноволосого шиикара вдруг разгладилось.

– Ты – одна из тех, кто приплыл с севера? – спросил он.

Рия пожала плечами.

– Да, но я прибыла раньше, и я не одна из них. Меня, как ты мог догадаться, изгнали.

Глубокое сочувствие легло на лицо мужчины. Он разом потерял весь свой грозный вид, и только крылья, сложенные за его спиной, мелко дрожали.

– Варварство, – пробурчал шиикар. – Настоящее варварство. Таким дикарям нечего у нас делать.

– И что, бросить их умирать? – снова вспылила Рия, но её собеседник неожиданно мягко положил руку ей на плечо, и шиикара сразу замолчала.

– Пропустить только тех, кто хочет и готов войти. Мы, шиикары Валмираны, собираем подписи за это. Ты можешь присоединиться.

– Я не одна из вас.

И тут широкая ладонь мужчины с силой стукнула девушку по спине. Та вскрикнула и подскочила на месте. Испуганно прижала руки к лицу Ирма, нахмурилась Малисана, воинственно подобралась Диса.

– Больно! – обиженно крикнула Рия, но её собеседник прижал палец к губам, призывая шиикару молчать.

– Раз больно, значит, твоя спина ещё помнит крылья. Раз ты шиикара и ты хочешь прожить в Валмиране долгую и счастливую жизнь, значит, ты одна из нас.

Олли согласно закивал, а шиикар продолжил:

– Меня зовут Ольмо, я родился на землях Южного Союза. Мои предки много поколений жили там, мешая свою кровь с кровью ниоров. Когда пришла моя пора обрести крылья, родители привезли меня в Город Тысячи Храмов, чтобы я мог пройти свой ритуал. После этого Валмирану мы больше не покинули. Я, как и ты, не был рождён здесь, но я, как и ты, валмиранец и шиикар. И говорить тебе, девочка, такие слова я не позволю.

Рия опустила взгляд. Она присмирела и молчала, пока Ольмо вёл нас на вершину утёса по узкой извилистой тропинке. Пришлось попыхтеть, и я с тоской вспоминала, как легко и бодро я шла по родным горам Рии когда-то.

«Это ты делаешь, – мысленно обратилась я к посоху. – Ты делаешь меня слабой. Что толку в создании огненных тигров, если на гору подняться уже не получается?»

Посох не ответил. Он знал, что правда за ним, а огненные тигры дороги мне не меньше, чем собственные ноги.

На вершине утёса оказалось небольшое строение с крышей и скамейками.

– Здесь мы учим наших детей парить, – рассказывал Ольмо. – Но сейчас школьное время, здесь пусто. Это хорошо.

Следом за ним мы обошли здание и увидели вход в обустроенную под мастерскую пещеру.

– Дан! – позвал шиикар. – Дан, сюда иди! – И тихо выругался на южном языке.

Рия хихикнула. Ольмо посмотрел на неё с недоумением, но ничего не спросил, а в следующий момент из пещеры появился молодой человек в странных выпуклых очках с большими стёклами, плотно прилегающими к его лицу.

– У тебя есть хоть одна из твоих штук? – неприветливо поинтересовался Ольмо, и Дан кивнул.

Он был невысоким, маленьким, лёгким. Длинные нечёсаные волосы сомнительного цвета падали на худое узкое лицо, закрывая его, и только длинный нос торчал между стёклами очков.

– А чего надо? – буркнул он, почёсывая щетину на подбородке. – Без подготовки не пущу никого.

Ольмо повернулся к Рии.

– Как у тебя было с парением? – спросил он.

– Я была одной из лучших! – с нескрываемой гордостью выпалила та.

– Видишь, подготовка есть, – усмехнулся шиикар, обращаясь к Дану. – Бедняжка крылья потеряла, дай ей разок.

– Нечего терять было, – ощетинился тот. – А этих всех чего сюда привели?

Мы с Крисом переглянулись, и я увидела, что он смеётся.

– Прекращай вот это всё, – хмуро велел Дану Ольмо. – Если ты летаешь, почему ей нельзя? Она небось в воздухе подольше тебя была.

Рия напряглась.

– Что это значит? – быстро спросила она. – Ты тоже был в воздухе? Но ты же раск!

Только после этих её слов я заметила, что среди грязных прядей волос Дана кроются маленькие звериные ушки.

– И чего? – с вызовом спросил Рию раск.

– Раски не летают!

– Шиикары тоже, – отрезал тот. – А парить может каждый, кому хватает ума. Даже медведь, вроде меня. Жди здесь.

И бормоча что-то недовольное себе под нос, Дан скрылся в своей пещере. Похоже, чтобы доказать свои лётные способности, он был готов отказаться от всего, что сказал ранее. А может, просто хотел, чтобы его поуговаривали подольше.

– Что это значит? – волнуясь, спросила Рия сначала Ольмо, потом Олли, а потом и меня, однако все мы, пропитанные единым желанием увидеть её реакцию, героически молчали. И только Ирма хихикала в стороне.

Наконец из мастерской вышел Дан, волоча на спине замысловатое сооружение раза в три больше него самого. Вытащив его на свет и разложив на земле, парящий раск продемонстрировал нам нечто, в чём угадывались птичьи крылья и хвост. Лёгкий, но прочный каркас обтягивала странная незнакомая мне ткань, которую игриво колыхал гуляющий вокруг ветер.

– Это… – начала было Рия, но замолчала, не находя слов.

– Это крылья, – ответил ей Дан. – Крылья, которые подходят каждому. Если он не слишком жирный и слабый.

И он принялся перечислять все тонкости устройства, а Рия молчала и с забавно приоткрытым ртом рассматривала его. Я тоже не отрывала глаз от летательного аппарата. Нескольких взглядов на него хватило мне, чтобы понять, что я делала не так всё это время. Глядя на колышущуюся на ветру ткань, я поняла, что следующая созданная мною птица сможет как минимум свободно парить.

Когда Рия, закрепив устройство на своей спине и руках, подошла к краю утёса, мы все невольно заволновались.

– Не умри, – пряча тревогу, попросила подругу Диса.

– Да уж, пожалуйста, – поддержала её Сона, а я так и не смогла ничего сказать. Ком встал у меня в горле.

– С ней всё будет хорошо, – негромко заметил Крис. – Нам ещё придётся постараться, чтобы вернуть её на землю.

Я лишь вздохнула. Мне тоже хотелось в это верить, но я не могла не тревожиться. Краткого и сухого инструктажа Дана лично я не поняла совершенно, а Рия, хоть и заверяла, что с ней всё будет в порядке, выглядела весьма взволнованной. Скорее всего она боялась падения не из-за возможной смерти, а от того, что просто не могла позволить себе на миг обрести небо и потерять его снова.

– На счёт три пошла, – велел шиикаре Дан и немедленно начал отсчёт: – Раз.

Ольмо остановился рядом с ним, готовый последовать за Рией. А та стояла, как изваяние, и я боялась, что она камнем упадёт вниз.

– Два, – ворчливо отсчитал Дан.

Над нашими головами, выкрикивая что-то приободряющее, промчался один из кружащих по долине шиикаров. Рия, чьи длинные пышные волосы в целях безопасности пришлось собрать в тугой пучок, резко вскинула голову, и посмотрела на него с нехорошим упрямством. Я шагнула вперёд, словно собираясь остановить подругу, а она, не дожидаясь счёта «три», прыгнула с утёса. Не сговариваясь, мы все кинулись к краю, в ужасе глядя вниз, но внизу ничего не оказалось.

Хрипловатый смех сзади заставил меня обернуться, и я увидела Ольмо, задравшего голову к небу.

– Не туда смотрите, – не глядя на нас, сообщил он. – Вон она.

На голубом фоне неба трепетали жёлто-зелёные крылья летательного аппарата, который шиикара со всё растущей уверенностью направляла по ходу воздушного потока.

– Летит! – радостно взвизгнула Ирма. – Глядите, летит!

Рия кружила по ущелью. Крылатые шиикары приближались к ней и что-то говорили, она тоже кричала им в ответ какие-то слова. Пару раз мне показалось, что Рия пытается помахать им рукой, но её руки были заняты.

Мы расположились прямо на утёсе, игнорируя столы. Здесь было тепло и сухо.

– Сложно поверить, что вон за той горой полно снега, который не растает до лета, – горделиво заметил притащивший чай с сушками Дан. Чашек у него не хватало, но это не мешало мастеру хвастаться этим неописуемо удачным ущельем и, конечно же, своим изобретением.

– Я изучал шиикаров и птиц почти всю свою жизнь, – говорил он. – Моя мечта – создать устройство, которое сможет не только парить, но и лететь. Но, по ходу, это невозможно. Всё тело птиц создано для полёта. Все органы, а грудина какая! Демоны! Половину птицы занимает мышца, которая машет её крылья! Боги хорошо постарались, создавая птиц, сможет ли повторить такое человек?

Дан продолжал говорить, а я, отсев в сторону от остальных, превратила посох в маленькую птичку. После того происшествия с мальчиком я стала сторониться собственного посоха и почти не тренировалась с ним. Должно быть, именно поэтому птичка отчаянно не хотела получаться. Я смотрела на Рию и других шиикаров, парящих в небесах, и видела: я всё ещё ничего не поняла. Какая сила заставляет тяжёлых людей подниматься вверх, опираясь неподвижными крыльями на пустоту?

Они катались вверх и вниз по воздушным горкам, а я хотела, но не могла понять. Вернув посох в исходное состояние, я тяжело поднялась на ноги и подошла к Дану. Дождавшись, когда он закончит очередную историю неудачных попыток создания устройства, я спросила:

– Вы не могли бы поучить и меня тоже?

Все уставились на меня с удивлением, а мастер нахмурился.

– Зачем тебе? – грубовато спросил он. – Ты не подходишь для полёта.

Я была слишком крупной, тяжёлой и совершенно очевидно слабой и сама прекрасно это понимала, но моя просьба заключалась в ином.

– Я знаю, что в небе мне не место, и всё-таки я очень хочу понять. Полёт. Парение. Я не знаю, как объяснить, но когда я смотрю на них снизу вверх, мне хочется сделать хоть что-то, чтобы к ним приблизиться. А я не могу даже понять.

Дан сощурился. Мой расчёт оказался верным: он был человеком вдохновения и идеи и не мог отказать тем, кто чувствовал нечто подобное тому, что чувствовал он сам, когда, будучи раском, сделал небо смыслом своей жизни.

– Я учу не бесплатно.

– У меня есть деньги, – поспешила ответить я, понимая, что победила.

А прямо над моей головой, заливаясь счастливым смехом, пролетела Рия.

Потом шиикара призналась, что, хоть с парением на собственных крыльях использование изобретения Дана не сравнится, она неописуемо счастлива. Слушая её восторженные благодарности, я вдруг подумала, что увести мою подругу из гор теперь не смог бы даже её ненаглядный Морено, но, к моему немалому удивлению, Рия ушла сама, и ушла она в превосходном настроении, обещая непременно вернуться.

– Платить за право летать? Ха! Это они будут мне платить, чтобы я у них летала! – болтала шиикара, пока мы тащились вниз. – Нет, а что тут такого? Я устрою так, что им просто придётся взять меня инструктором! Ты же видела это, да? Видела? Я с этой штукой в миг разобралась и летала не хуже крылатиков! Даже лучше некоторых! А всё потому что я была лучшей. Честно, сам Старший Крылатый меня отметил в своё время! Мы с Бертом… – Она говорила и говорила, слова рвались из её горла фонтаном оптимизма, и я не пыталась его заткнуть, просто молча слушала и ухмылялась. Я была рада уже тому, что Рия может упоминать имя Берта без превращения в злую на весь мир мрачную тень, тем самым отнимая у меня мою роль.

В Лаоне, когда мы вышли из поезда, шиикара вдруг встала прямо передо мной и низко поклонилась, а потом подбежала к Крису и проделала то же самое.

– Всё самое хорошее в моей жизни случилось потому, что я встретила вас, – с чувством проговорила она. – Мне никогда вас не отблагодарить за это. Вас и Питера.

Навещать Питера и кланяться ему я отговорила Рию не без труда. Я надеялась, что наш последний разговор станет переломной точкой, а потому тщательно – возможно, излишне тщательно – продумывала, когда и как нам можно будет поговорить снова, чтобы не испортить всё. Сияющая от счастья шиикара могла как вдохновить, так и окончательно добить Питера. Я не имела права так рисковать.

Маленький дух созидания, крутящийся вокруг моей подруги, увеличился в размерах: свалившееся на его хозяйку счастье явно пошло ему на пользу. И, как ни странно, мне тоже. К началу выпускной недели я уже почти не чувствовала себя ходячим мертвецом и могла присоединиться ко всеобщей суете.

Наконец-то началось голосование за символ города. На площади перед Главным Домом в ряд выставили фигурки белых лисиц, и работа Тайто и Криса несомненно была одной из лучших. Белая лисица с блестящими чёрными камушками глаз изящно восседала на постаменте, кокетливо положив переднюю лапу на круглую, похожую на щит табличку с красиво выбитым названием города. Я представляла, как она займёт своё место у ведущих в город ворот, а её сёстры-близняшки сядут у входа в Главный Дом, рядом с библиотекой, школой, конюшней и псарней и другими важными местами города. Мы с Рией, Дисой, Соной, Тео и Ирмой ходили голосовать всем скопом. Работа действительно заслуживала победы, и судя по тому, что успел подглядеть заглянувший в списки Малисаны Тео, так думали многие.

А школьники, покончив с экзаменами, ударились в ритуальное безудержное веселье. Они рвались в походы и приключения, и город любезно предоставлял им для этого возможности. Деревья вокруг спешно одевались листвой, а яблони готовились со дня на день побелеть от цветов. Мои крокодильчики, официально получившие гордый статус учеников выпускного класса, бурно радовались этому. Лаура, забыв о своей обычной скромности, бегала и обнимала всех, кого видела. Досталось и мне, и это было невероятно приятно.

Арран смотрела на своих подопечных с гордостью, и лицо её было настолько неподвижно в этом выражении, что я не сомневалась: ещё немного и она заплачет.

– Конечно, я хотела бы довести их до конца, – сказала она мне на прощание. – Я и подумать не могла, что мне придётся их бросить. Но они у меня живучие, как-нибудь уж доучатся. – И Арран засмеялась, не глядя на меня. Может быть, вспомнила двоих ребят, которые до этого дня не дожили. Может быть, именно память о них подвела её к решимости бросить класс за год до выпуска и отправиться учиться самой.

Когда яблони и вишни зацвели, Крис, как и грозился, усадил меня под ними и вытащил на улицы мольберт. Я дико смущалась, особенно когда рядом вдруг появились Рия и Диса. Крис кидал на них колючие взгляды, но девицы никуда не делись и охотно отпускали шутки. Работа у Призрака не шла, и, судя по всему, не только из-за моих подруг с их весенней безудержностью.

– Ты плохо совместима с яблоками, Ярна Сеена, – признал он наконец, и я немедленно убежала прочь от нежных белых цветов.

– Рисуй меня с репейником! – предложила я с безопасного расстояния. – Или с крапивой. Или…

– С подсолнухами.

– Или с подсолнухами.

Чёрная и рассыпчатая, как моя душа, серединка, жёлтые, как огонь моих тигров, лепестки. Про себя я посмеялась, но делиться с Крисом пришедшим в голову сравнением не стала.

А в голосовании за символ города Тайто всё-таки победил, и они с Призраком снова удалились в мастерскую изготовлять дополнительные копии. Диса страшно гордилась, а Рия как-то незаметно снова отправилась в горы, к счастью на этот раз удосужившись попрощаться. Вернулась она через два дня, заявив, что теперь у неё есть работа, а потому две недели из четырёх она будет проводить там. Это одновременно радовало и тревожило её, потому что было совершенно непонятно, что делать с Морено. Судя по сведениям, которые шиикара добывала из весьма загадочных источников, южане могли со дня на день оказаться в Белом Лисе.

– Между прочим, летающих расков больше, чем ты думаешь, – поведала мне Рия, закончив делиться тревогой. – И далеко не все миниатюрные крошки. Если ты серьёзно за себя возьмёшься, у тебя тоже получится.

Я не стала развивать тему. Конечно, я выпросила у Дана разрешение обучаться у него, но полёты мне не светили, а потому я сама не спешила вернуться в горы. Хоть мне и стало лучше, я всё ещё чувствовала себя весьма слабой и хрупкой, и у меня были все основания полагать, что это останется навсегда. Дрожащие руки, плохо слушающийся лисий хвост, слабеющие ноги и сбивающееся при малейшей физической нагрузке дыхание. Смириться с этим было трудно, но я пыталась.

Посох больше не казался мне источником всесилия. Возникший страх так и не прошёл, и я решила, что не стану идти дальше, пока в полной мере не привыкну к положению, в которое я попала. А пока стоило заняться оттачиванием тех способностей, которые я уже приобрела: например, научиться создавать кого-нибудь, кроме тигров. И в идеале этим кем-нибудь должна была стать птица.

В тот день я взяла в библиотеке несколько новых книг о строении пернатых тварей и брела с ними домой, с тоской отмечая, что по ощущениям весить они стали гораздо больше. Я уже всерьёз начала задумываться о том, чтобы создавать себе ездовое животное, вот только это неприлично приближало меня к тем легендарным кииринам, которые не могли без своего посоха и шагу ступить, а я совершенно не хотела становиться такой.

«То Крис, то Питер, то посох. Всё время что-то хочет оторвать от меня пару кусков, что ж судьба такая!» – угрюмо думала я, проходя мимо Главной Площади. И вдруг остановилась, увидев старых знакомых. Рия белкой прыгала вокруг стоявших кучкой южан, и её волосы, собранные в два длинных белых хвоста, лентами носились за ней.

– Привет! – крикнула я, направляясь к ним. Наверное, я перешла бы на бег, но в моём нынешнем состоянии с книгами в руках это было невозможно.

Они обернулись. Морено был всё так же изящен и длинноволос, Аделинда смотрела всё тем же непонятным змеиным взглядом, Венанцо, как и прежде, приветливо помахал мне рукой, широкоплечий Ландольфо обзавёлся свежим шрамом на подбородке, а подбородок Сальво оказался украшен сомнительной юношеской щетиной, на которую тот явно имел большие планы. Лаура привычно прятала уши под косынкой, но я заметила, как они шевельнулись, уловив мой голос. Старушка с радостью кинулась ко мне навстречу, и я едва не убила её сумкой с книгами, спеша обнять.

Объятия Лауры были всё такими же крепкими. Будь ведунья повыше и покрупнее, она могла бы задушить меня насмерть, но я выжила.

– Рада видеть тебя, девочка моя! А мальчишки где? Пусть тоже придут поздороваются. Мы ведь теперь соседями будем!

За хвост или за уши, но Криса я притащить собиралась, а вот с Питером было сложнее, и я понятия не имела, как об этом говорить. К счастью, меня спасла Рия. Шиикара поторопила южан, напомнив, что их ждут, и мы разошлись. И снова сходиться я не спешила.

Марика рассказала, что, вопреки её опасениям, новые жильцы ей понравились. Пустовавшую ранее улицу, часть которой они заняли, назвали Южной, каковой она, в принципе и являлась. Венанцо выразил желание присоединиться к охотникам, а Ландольфо и Сальво вызвались помогать с тяжёлой работой. Но лучше всего вышло с Лаурой. Марика пожаловалась, что старушка назвала её глупой девчонкой, отругала за то, что не научила меня основам, а потом заявила, что хочет открыть свою школу ведунов. Слышащая сама давно мечтала об этом, потому с готовностью ухватилась за выпавшую возможность, и теперь Лаура взялась за дело со всем своим энтузиазмом.

Прошла лишь пара дней после появления южан в Белом Лисе, как Рия собрала свои немногочисленные вещи и переехала к Морено. Воспринимать их мужем и женой у меня упорно не получалось, но теперь они вдвоём жили в собственном доме. Шиикара смеялась и рассказывала, что подобного веселья в её жизни давно не было. Привыкнув к тесноте Моники, южане вдруг оказались в разных домах. Теперь каждое утро Лаура заставляла Аделинду, вместе с которой она жила, обходить остальных и проверять, как у них дела, а Ландольфо отправлял с тем же заданием Сальво. И если крепкий парнишка делал это без возражений, змеиная принцесса откровенно ленилась, а потому стучала в окно братского дома метлой Лауры, высунувшись из собственного окна.