Текст книги "Мой путь озарён рассветом (СИ)"

Автор книги: Зуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 73 страниц)

– Привет! – выдохнула она, изящным жестом смахивая со лба выступивший пот. – Крис снова не пришёл и не придёт, да?

– С чего бы ему изменять своим традициям? – буркнула Ирма. – Как, впрочем, и нам.

– Мало ли, – юноша-медведь опять уставился на меня и получил от Соны тычок в бок. – Ну, вдруг изменилось что.

– Мне говорили, что сегодня в полночь здесь будет весь клан, – выпалила я, откровенно стесняясь задавать вопросы. – Крис просто останется дома?

– Здесь будет вся деревня, – поправила меня Диса. – А Криса в деревне не будет, так как он в это время всегда уходит.

– А мы оставляем ему амулеты под дверью, – Ирма хихикнула, её явно забавляла ситуация. – А он перед рассветом приходит и раскидывает у нас под окнами ответки. Так и празднуем!

– Хоть как-то, в первый раз он вообще их вернул.

– Ну что, сейчас понесём или позже?

– Позже лучше, он, может, ещё уйти не успел.

– Да ладно, Крис всегда с утра сматывается, чтобы Финида ему ничего не успела подарить.

– Я видел его около полудня.

– Ух ты!

Я слушала их, и мне вдруг стало грустно. Крис был шрамом на теле клана. Той частью пережившей трагедию деревни, которая уже никогда не будет прежней. И люди вокруг него пытались докричаться до своего потерянного друга, но его уже не было, так же, как у меня не было моей памяти. Вот только я с потерей памяти смирилась, более того, я не хотела её возвращения. Быть может, с Крисом вышло так же? И если меня раски приняли и без моего прошлого, видеть Призрака они не желали, всё ещё выискивая в нём человека, которого давно уже не существовало.

В центре площади кто-то что-то закричал, люди зашевелились.

– Сейчас начнётся! – громко шепнул Тео. Или Тайто. Я снова запуталась в именах.

– Костёр! – объяснила мне Сона, и мы двинулись вперёд, ближе к центру площади. – Сейчас будут сжигать прошлогодние амулеты. Все сложили уже, да?

Все дали утвердительный ответ. Все, кроме меня. У меня прошлогодних амулетов не имелось.

Площадь была полна людьми. Многие останавливались на ведущих к ней улицах, ушастые фигуры виднелись на крышах ближайших домов. Отчаянно пытаясь подобраться к костру как можно ближе, мы всё равно застряли на краю площади, но даже оттуда мне было неплохо видно, как разжигают костёр. Рядом подпрыгивал юноша-медведь. Мне было жаль его и смешно одновременно.

Пламя взметнулось к небу, и я поняла, что облака успели закрыть его полностью. Обещанный снегопад приближался. Запахло травами: горели прошлогодние амулеты. На высоком крыльце Главного Дома появилась Финида, и люди, увидев своего лидера, замолкли. Стало тихо, очень тихо, и только костёр хрустел поедаемой им древесиной.

– Сегодня мы провожаем ещё один Круг Охоты. Ещё один год, полный хорошего и плохого, – голос Слышащей разлетался по площади, хорошо слышимый во всех её концах. – Мы прожили его и сегодня смотрим в будущее, но некоторые из нас будущее увидят, уже охотясь в Небесных Лесах. Теперь мы прощаемся с ними, – и она начала называть имена. Просто имена, но именно это и заставило меня замереть, не смея даже дышать. Каждое новое имя умершего старика, взрослого или ребёнка эхом отдавалось в голове. Всего их было около тридцати, но мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Финида закончила. Её речь была похожа на жуткую песню, песню об ушедших навсегда, песню, напоминающую, что все мы смертны. Мы смертны, а значит, жить нужно прямо сейчас. – Так пусть же их охота будет лёгкой, пусть наша любовь поможет им в пути, а наша скорбь не помешает.

На мой нос упала первая снежинка. Я посмотрела наверх: снегопад начинался.

– Пусть в закате этого дня и в этом костре сгорит всё то, что мы не хотим брать с собой в дальнейший путь, – провозгласила Слышащая, чей голос наполнился странной силой, такой, что казалось, будто от него дрожит сам воздух. – Пусть с новым рассветом и жарким пламенем родится новая радость. Старый Круг Охоты закончен, но новый ещё не начат, так давайте поприветствуем его как должно!

И люди вокруг завыли. Это был радостный нестройный разномастный вой, и я, забыв о своих страхах и стеснениях, присоединилась к нему. «Пусть в закате этого дня и в этом костре сгорит всё, что осталось во мне от прошлой жизни. Пусть с новым рассветом и жарким пламенем родятся новые воспоминания!»

Вой стих, люди заговорили. Где-то заиграла музыка, быстрая, дикая, задорная. Кто-то пошёл танцевать, кто-то сразу направился к приготовленным под навесом на крыльце Главного Дома столам с едой. Горел костёр, с неба неспешно падали снежинки.

– Пойдём, – позвал нас юноша-енот, и мы куда-то пошли.

Только когда мы покинули площадь, я поняла, что мы идём к дому Криса. Все амулеты лежали у меня в сумке, и я волновалась, не слишком ли мой подарок, состоящий из одних веток, будет выделяться на фоне других. Изначально я надеялась, что смогу как-нибудь незаметно для всех всучить его Крису лично, но раз уж Призрак предпочитает в праздники испаряться…

Вокруг чернели окна: все жители деревни были на площади. Среди наряженных, хоть и пустых домов, дом Криса выглядел особенно мёртвым.

– Все подписали? – деловито уточнила Петра.

– Ага, – ответил за всех близнец-енот, доставая свой амулет с прикреплённой к нему запиской.

Один за другим все складывали перед дверью дома Призрака маленькие букетики, перевязанные зелёными лентами. Мой подписан не был, и доставать его я стеснялась, но пришлось. Вернее, не пришлось, потому что пучка веток в моей сумке не оказалось.

– Ой…

– Не подписала? Ничего страшного, сейчас подпишем, – попыталась успокоить меня Сона.

– Кажется, я забыла его дома.

– Не беда, сбегаем! – оптимистично заявила Ирма. – Где ты живёшь?

– У Коры, в южном районе, – ответила за меня Сона. – Идём?

Никто не был против, и я, воодушевлённая этим, первая припустила бегом вперёд.

Мы пробежали через всю деревню, и я не могла нарадоваться тому, что бежала не просто на равных с ними, но и явно опережая мишку-коротышку и Малисану. Всё-таки мои мучения на тренировках у Криса не были напрасными.

На пороге перед дверью лежало что-то тёмное. Я наклонилась и подняла маленький лохматый букетик, по большей части состоящий из засушенных звёздных цветов. К зелёной верёвке была прицеплена бумажка. «От безжалостного жестокого злодея», – было написано на ней резким угловатым почерком.

– Смотрите, – я растеряно показала его остальным, стараясь спрятать надпись. – Это от Криса.

– Хе, – усмехнулся енот. – Действительно, в этом году не как обычно.

– Интересно, это он только ей оставил или всем? – сощурилась его сестра.

– Сейчас проверим! – припечатала Сона. – Ярна, хватай ответку и побежали!

Я торопливо вошла в дом и, кое-как стряхнув с сапог снег, кинулась к себе в комнату. Забытый амулет обнаружился там, где я и ожидала. «Закат прошёл уже давно, значит, то, что я не хочу брать дальше, уже должно было сгореть, – подумала я. – Я не хочу брать с собой свои страхи и свою неуверенность».

Обрезанная лента зелёной змеёй упала на пол, прямо в лужу от тающего на мне снега. На то, чтобы заменить её другой, красно-оранжевой, много времени не ушло, записку я тоже написала быстро.

– Побежали! – крикнула я, выскакивая на улицу к остальным. – Куда сначала?

– Дом Дисы ближе всего!

И мы помчались, обойдя все дома и убедившись, что Крис успел побывать везде раньше, чем мы побывали у него.

– Думаешь, он и сейчас в деревне? – спросила Сона Малисану.

– Нет. Совершенно точно нет, – отрезала та, не объясняя.

В руках ученица Слышащей крутила оставленный на окне её комнаты амулет, перевязанный такой же зелёной верёвкой, как и у всех.

– Пойдём, Ярна ещё не оставила ответку, – поторопил её юноша-хорёк. Тайто, если я опять не напутала.

Мы побежали обратно, вернувшись к кажущемуся зловещим и мёртвым дому Призрака. И я, на секунду крепко сжав зубы, словно бы пытаясь откусить свою неуверенность, положила рядом с их «добрыми пожеланиями» своё «спасибо». Я боялась, что кто-нибудь что-нибудь скажет по этому поводу, но никто ничего не сказал.

Комментарий к 4. Спасибо.

Следующая глава ожидается примерно через две недели.

Время ударений!

Та́йто, Хе́льмер

Остальные, думаю, очевидны.

========== 5. Преображение. ==========

Остальными подарками мы обменялись, вернувшись на площадь. В ответ на своё «спасибо» я получила «наилучшие пожелания» от Соны, а вот Малисана вручила мне «извинения» до того, как я отдала свои «наилучшие пожелания» ей. Люди вокруг веселились, начались конкурсы и соревнования, и меня затянуло, закрутило, унесло… Сона не соврала, устоять было действительно невозможно. Я даже поучаствовала в нескольких конкурсах и совершенно неожиданно для самой себя заняла третье место в одном из заходов стрельбы из лука.

Еда сегодня казалась особенно вкусной, а тени от огня – особенно игривыми.

– А что означают цвета ленточек? – спросила я, когда мы остановились перекусить. – В смысле, почему именно эти цвета?

– Не знаю, – хихикнула Ирма, тыкая птичьей костью в брата. Тот ухмыльнулся и, спешно обглодав заячью лапку, принялся контратаковать.

Ответ знала Малисана.

– Зелёный – цвет листвы и наступающего лета, хорошего будущего. Красный и оранжевый – цвета костра, тепла, того, что есть здесь и сейчас. Белый и голубой – цвета снега, всего, что мы оставляем.

Я кивнула, а потом на меня свалилась побеждённая Ирма, сбив меня с ног. Мы обе упали, а празднующий победу Тео был немедленно атакован Соной. После непродолжительного поединка оба повалились в снег, откуда мы с Ирмой так и не успели встать.

Снегопад становился всё сильнее, пока весь воздух вокруг не наполнился крупными снежными хлопьями. Я протянула руку вперёд, ловя тёплыми пальцами мягкие снежинки. Несколько секунд спустя у меня в ладони появился маленький сугроб. Снег засыпал всех и всё, и только огромный костёр мог противостоять ему.

– Мы в снегу словно рыбы в воде, – глубокомысленно заявила Ирма.

Чернобурка Диса фыркнула.

– Теперь ты знаешь, что чувствуют оадоины.

Все засмеялись, Тео кинул в Сону снегом, и вот мы снова куда-то бежали, хохоча и то и дело врезаясь в других смеющихся людей, скрытых от наших глаз снегопадом. Резкий смех Ирмы переплетался с тяжёлым хохотом Дисы, робко посмеивался медведь Хельмер, утирала выступившие на глаза слёзы Сона. Смех Онни напоминал собачий лай, Тайто ограничивался широкой улыбкой, хотя я видела, что от сдавливаемого смеха он дрожит. Петра хихикала, прикрыв губы ладонью, Малисана, напротив, хохотала, широко открывая рот и закидывая голову назад. Но заразительнее всех смеялся Тео. Лишь только услышав его смех, я начинала смеяться ещё громче, и от этого становилось ещё смешнее.

Нас подхватил хоровод кружащих вокруг костра людей. Пару раз я видела пляшущую со своими ровесниками Кайру, но девочка меня не заметила. Гораздо чаще я встречала в толпе Кору, которая каждый раз мне подмигивала.

У меня не было хвоста и звериных ушей, я не знала слов песен и не умела танцевать, но всё-таки я чувствовала себя совершенно своей. И во время массовой битвы снежками я, гоняясь за заливающейся смехом Малисаной, поняла, что счастлива. Где-то в груди отчётливо шевелилось какое-то новое чувство. Желание свободы, боя, погони, песни. Словно зов. Тот зверь, что помог мне сразиться с ниорами на замёрзшем озере, пробудив во мне странную чёрную и тёплую злость, вновь проснулся. Он хотел бежать вперёд, вдыхая холодный воздух, и чувствовать ветер, летящий ему навстречу. Он хотел, чтобы я бежала вместе с ним. И я хотела того же.

Под утро, когда большая часть клана разошлась по домам, это чувство стало совсем сильным, оно не давало мне покоя, разрывало на части. Чем больше я к нему прислушивалась, тем яснее я осознавала: оно было всегда, просто слабее, я не замечала его, а если замечала – отгоняла прочь. Разумом я понимала, что это, но боялась поверить, ошибиться, разочароваться.

На прощание все мои новые товарищи заверили меня, что были рады со мной познакомиться и надеются встретиться снова, и я со всей искренностью ответила им тем же. Кора уже ждала меня дома, счастливая и усталая, как и я сама. Перед сном я аккуратно сложила в свой сундук четыре полученных амулета: два «наилучших пожелания», одно «извинение» и одно «спасибо». Что будет в следующем году? Кто и какие амулеты подарит мне, кому какие подарю я? Угадать невозможно. Ясно было одно: после такой встречи новый круг охоты просто обязан быть хорошим.

Всю ночь мне снились яркие живые сны, где я была зверем, носившимся по заросшим лесом горам. Я была сильной, быстрой и ловкой, и ветер трепал мою шерсть. Проснувшись, я почувствовала, что давешний зов кричит во мне с новой силой. Об этом стоило кому-нибудь рассказать, но я не очень понимала как.

– Скажи, а на что похож этот звериный зов? – спросила я за завтраком Кору.

– О, тут ты не ошибёшься! Он такой… Такой… Сразу понимаешь, что зов!

Я глубоко вдохнула и, боясь струсить и передумать, выпалила:

– Кажется, я его чувствую.

Сказать, что Кора обрадовалась, – ничего не сказать.

– Собирайся! Прямо сейчас пойдём к Финиде, пусть она скажет, как теперь!

– Но ведь я ещё не готова. Для ритуала ведь нужны некоторые боевые навыки, так?

Крис говорил, что тренироваться мне ещё не менее года.

– У-у-у, на двенадцатилетнего ребёнка у тебя навыки уже есть, – Кору было не остановить. – Доедай и собирайся.

Из-за праздника тренировки с Крисом в этот день не планировалось, отвертеться, ссылаясь на неё, было нельзя. Мне было страшно до одури, но я не взялась бы сказать, что мучило меня больше: страх или нетерпение. Не очень понимая, как именно я должна собираться, я просто оделась в обычную одежду и вышла к хозяйке.

– С собой нужно брать что-нибудь особенное? Как-нибудь готовиться?

– Если будет нужно что-нибудь, Финида скажет, – ответила та.

Кострище ещё не убрали, оставались и многие другие следы вчерашнего праздника. Вытоптанный снег, столы, где стояла еда, украшения на Главном Доме. Я шла следом за Корой, изо всех сил стараясь успокоиться. Да, для меня этот год начинался особыми переменами. Сейчас или не сейчас, уже скоро для меня должен был пройти ритуал посвящения, после которого я наконец стану настоящей раской.

Как во сне, я следовала за Корой по коридорам Главного Дома, пока мы не добрались до комнат Слышащей. Финида выглядела заспанной, но на открывшую нам дверь Малисану было и вовсе страшно смотреть. Похоже, ей пришлось встать рано, хотя вчера мы не спали до самого рассвета.

– Ярна говорит, что… – начала было за меня Кора, но я неожиданно для самой себя её перебила:

– Я слышу зов. Очень отчётливо.

Слышащая понимающе кивнула.

– Я вижу.

– Что теперь будет?

– Теперь мне надо поговорить с Крисом, чтобы узнать, готова ли ты к ритуалу. А потом можно будет его провести.

– А потом?

Финида сощурилась.

– Потом ты продолжишь учиться у Криса, но всё для тебя пойдёт иначе. Ты будешь полноценной раской, а хвостатые раски всегда обучались легче тех, у кого нет хвостов. Быть может, уже к этой весне тебе придётся искать наставника, который поможет тебе занять своё место в клане, а может, придётся подождать следующей весны.

Я кивнула. Так или иначе, впереди меня ждало только хорошее.

Ближе к вечеру ко мне заглянула едва стоявшая на ногах от недосыпа Малисана.

– Завтра. В полдень. Готовь прорези для хвоста в одежде! – проговорила она и, не дожидаясь ответа или новых вопросов, унеслась прочь, спать, видимо.

Я растерянно проводила её взглядом. К счастью, о том, куда именно и в каком виде мне надо идти, знала Кора. Хозяйка волновалась, я тоже, и, чтобы не сойти с ума до назначенного времени, я вытащила давно припасённую, но так и не тронутую книгу с подробным описанием природы расков. Ранее книга показалась мне слишком скучной, потому я и отложила её на первых же страницах, но сейчас я жадно впитывала в себя каждое слово, даже то, что я уже знала.

Уши и хвост раска не связаны с его внешностью и родословной. Автор книги называл их сверхфизическими структурами, в первую очередь из-за того, что с их появлением раски всегда обретали особенно острую способность чувствовать мир духов. Кроме того, звериные хвосты и уши вели себя не так, как человеческое тело.

Во-первых, прослеживалась явная связь между характером человека и особенностью поведения того животного, что живёт в нём. По словам автора, через душу маленького раска проходят разные звери, но в конце концов в ней остаётся только тот, кому там уютно. Душа раска и зверя сливается в одно целое, так, что грань между ними исчезает. Только после этого раск начинает слышать зов.

Во-вторых, самим по себе странным является внезапное появление из ниоткуда новых частей тела. После ритуала тело раска перестраивается, но как именно это происходит, автор книги не решался даже предполагать.

В-третьих, существовали аномалии, когда уши и хвост раска появлялись как-то не так. В книге говорилось, что таких аномалий известно четыре. Например, ребёнок может родиться уже с хвостом и ушами, что свидетельствует о его особо тесной связи с его зверем и с миром духов.

Ещё раск может иметь не одно, а несколько звериных воплощения, сменяющих друг друга. Такое случается, когда человек имеет большой внутренний конфликт, по сути, совмещая в себе несовместимые черты. Впрочем, эта аномалия исчезает, когда человек разбирается в себе и окончательно решает для самого себя, кто он.

Случалось, что раск получал уши и хвост от разных животных. Это был совсем уже редкий случай, по сути, являющий собою очень запущенную вторую аномалию. Автору книги такие не встречались, потому рассказать о таких людях он ничего не мог. Зато с четвёртым случаем он был знаком отлично.

Четвёртая аномалия встречалась чаще других. Иногда после глубокого морального потрясения раск менялся внутренне настолько, что более не был совместим со своим зверем, и тогда зверь внутри него сменялся другим, после чего уши и хвост человека менялись тоже. Читая об этом, я задумалась, почему не сменился звериный облик Криса. О Призраке мне говорили многие, и все как один утверждали, что он стал совершенно другим человеком. Говорили, что он стал выглядеть иначе, но у меня создалось чёткое впечатление, что Крис и ранее был горной рысью.

«Интересно, а какой зверь достанется мне? – думала я, листая книгу дальше, в конец, туда, где были описаны животные, часто встречающиеся у расков. – Хорошо бы, чтобы что-то, что подходит ко внешности, а не как у Малисаны».

Из чёрных волос ученицы Слышащей торчали яркие рыжие уши, а за её спиной красовался такой же рыжий хвост. Малисану это явно напрягало, но она умело подбирала одежду тёмных и красных цветов, что сглаживало эффект несовместимости. Мне же с одеждой возиться не нравилось, и я понимала, что заморачиваться с этим, как ученица Финиды, я не смогу.

Задумавшись об этом, я бездумно листала книгу, пытаясь найти, где начинается список животных. Взгляд неожиданно зацепился за фразу, повнимательнее вчитавшись в которую я замерла, не веря своим глазам.

«Полное превращение в животное доступно лишь немногим и считается признаком полной гармонии раска и его зверя». До сих пор мне даже в голову не приходило, что полное превращение возможно! Отругав себя за то, что я не изучила эту книгу раньше, я принялась читать.

Оказалось, некоторые из расков действительно могут принимать звериный облик, который словно бы накладывается поверх человеческого. Полученные зверем раны не затрагивают человека, повреждения человеческого тела не касаются зверя. Лишь уши и хвост являются связующими звеном между двумя воплощениями. Автор книги утверждал, что каждый раск в теории имеет второе тело – звериное – и именно появление такового заставляет во время ритуала исчезать старые болезни, раны и шрамы.

Впрочем, тех, кто умел бы превращаться в животное и обратно, было очень мало, слишком мало, чтобы утверждать что-либо с уверенностью. Иногда в животных превращались аномальные раски с несколькими воплощениями, а многие могущественные Слышащие так и не могли этого сделать.

Мысль о том, что, быть может, я смогу оказаться достаточно избранной, чтобы побегать по миру в звериной шкурке, довела моё нетерпение до предела, и я кинулась листать список животных. Первыми в списке шли три священных зверя Кииры.

Красные волки – степные стайные животные, преданные, сильные и отважные, готовые погибнуть за свою стаю, но до конца сражающиеся за свою жизнь. Белые лисы живут в северных лесах и отличались спокойным нравом. Будучи способными себя защитить, эти животные действительно не боятся ничего и всегда получают своё, из-за чего ниоры боятся их и считают проклятыми. Горные рыси – крупные и сильные животные, обладающие мощной волей. Они живут в горах, перемещаясь маленькими группами или в одиночестве, недолюбливая чужаков и отчаянно защищая то, что считают своим. Горные рыси редко нападают первыми, если речь идёт не об охоте, но отдельный абзац автор посвящал их злопамятности, мстительности и умению терпеть и выжидать.

«Теперь понятно, почему зверь Криса остался прежним, – отметила я. – Получается, что Призрак вовсе не изменился, он всегда был таким, просто у него не было повода это показать. А теперь он не разрешает себе делать то, что заложено в его звериной природе, от того злится ещё больше».

Я вновь прониклась сочувствием к своему мучителю. Я вспомнила, как тогда, на озере, во мне самой вскипела неведомая чёрная и тёплая сила, заставившая меня забыть обо всех страхах и кинуться на ниоров. Что бы я чувствовала, если бы тогда мне не позволили сделать этого, достучавшись до моего разума? Наверняка бы точно так же сидела, оградившись от всего мира, не способная слышать ничего, кроме ярости, выжигающей меня изнутри.

Думать об этом мне определённо понравилось больше, чем читать огромный и невероятно нудный список животных. Я начала засыпать и отложила книгу, решив не гадать более, а дождаться завтрашнего дня, дня, когда я сама увижу себя раской. Если, конечно, что-нибудь не пойдёт не так.

Полночи я ворочалась на кровати, думая о том, что случится, если что-нибудь всё-таки пойдёт не так. Утром от волнения у меня волосы вставали дыбом, а еда не лезла в горло. Я кое-как собралась, прихватив с собой одежду с прорезями для хвоста. Кора суетилась вокруг меня, а я суетилась вокруг Коры, что превращало наш дом в эпицентр небольшого урагана. Я собиралась идти к Главному Дому одна, но хозяюшка отказалась меня отпускать и увязалась следом.

В Главном Доме нас ждали Финида, Малисана и Крис, которому полагалось присутствовать как учителю. Вместе с Корой они расселись на стульях большого светлого и пустого зала, где я ранее не бывала, а меня выгнали в маленькую комнатку сбоку переодеваться в странный грубый серый балахон.

– Сними с себя всё и надень это, так нужно, чтобы не мешать хвосту. И распусти волосы!

– Почему он такой странный? – удивилась Кора, косясь на балахон. – Они же обычно такие чёрные, с вышивкой…

– Обычно они на двенадцатилетних детей, – вздохнула Финида. – А тут у нас девушка высокая…

Швы балахона неприятно тёрлись о кожу, волосы, как назло особенно непослушные сегодня, выбивались из-за ушей и лезли в глаза. Я чувствовала себя крайне неуютно. В таком виде мне пришлось пройти через зал в другую маленькую комнатку без окон, где вдоль стен стояли зажжённые свечи и сильно пахло травами. В центре комнаты в круглой каменной чаше горел небольшой костёр, пламя которого то и дело становилось зелёным. Судя по всему, то, что горело в нём, было отнюдь не обычными дровами.

– Сядь напротив костра, – велела Малисана, показывая как.

Мне было бы гораздо проще, если бы зрителей было поменьше. Меня смущал мой внешний вид, я жутко боялась сделать что-нибудь неправильно, всё испортить, опозориться.

– Закрой глаза и дыши. Постарайся расслабиться.

– А можно вы все подождёте где-нибудь снаружи? – пробурчала я.

– Мы и будем снаружи.

Они действительно ушли, закрыв за собой дверь. Комната погрузилась в темноту, огни свечей и костра заплясали по расписанным чудными рисунками стенам.

Я закрыла глаза и, стараясь не думать о тех, кто сейчас сидел там, наверняка буравя дверь взглядами, глубоко вдохнула приятно и ненавязчиво пахнущий травами воздух. Вдох, ещё один. Меня охватывал странный покой. Тело стало сначала тяжёлым, потом, наоборот, лёгким. Трещал костёр, волосы шевелил ветерок. Стоп, ветерок? В закрытой комнате без окон?

Я испуганно открыла глаза и обнаружила себя стоящей в огромном поле. Я стояла на ногах, хотя была уверена, что не вставала. Бледно-зелёная, почти белая трава доставала мне до пояса, а над головой простиралось пронзительно-голубое небо без единого облачка и без признаков солнца. Не было никакого костра и никаких свечей, не было вообще ничего, кроме уходящих в бесконечность поля и неба.

Зато был Дух. Я сразу поняла, что это именно он – силуэт, лишь отдалённо напоминающий человеческий, сотканный из бледного жёлто-зелёного света. Наверное, надо было что-то сказать, но я не знала, что говорить. Дух тоже не издавал ни звука. А потом вдруг напал.

Я увернулась и мысленно поздравила себя: я молодец. Дух нападал снова и снова, но я держалась достойно, а потом, привыкнув к его движениям, начала пытаться атаковать сама.

– Я буду задавать тебе вопросы, – голос Духа звучал прямо у меня в голове, – а ты – отвечать правду и только правду. Если будешь сомневаться в своём ответе, так и говори.

– Поняла.

Болтать во время боя? Да ещё и говорить только правду? Ритуал оказался сложнее, чем я представляла.

– Кто ты? – спросил Дух.

«И как тут прикажете отвечать?..» На всякий случай я решила вывалить всё, что в принципе можно ответь на этот вопрос:

– Я человек, который забыл своё прошлое. Сейчас меня зовут Ярна, я раска. Наверное. То есть не наверное, а точно. Раз уж я тут.

Реакции на свой ответ от духа я не дождалась, если, конечно, череда быстрых резких атак, которые я лишь чудом не пропустила, не была этой самой реакцией.

– Есть ли у тебя семья?

Вопрос был с подвохом, но я не попалась. Я знала, что отвечать, и это меня немало порадовало. Пусть я не помнила, были ли у меня кровные родственники, речь шла не о том: у меня была Кора, принявшая меня как родную.

– Да.

– Есть ли у тебя друзья?

– Да.

– Есть ли у тебя враги?

Ноги путались в траве, мне казалось, будто она намеренно хватает меня за лодыжки.

– Тех, кого я с уверенностью могла бы назвать врагами, нет.

Практически все заблокированные удары духа оставляли после себя лишь ощущение прохлады и лёгкой щекотки, но иногда резкие вспышки боли появлялись в совершенно неожиданных местах. Удар, последовавший после вопроса о врагах, я отбила с лёгкостью, но по ощущениям выходило, будто где-то между лопаток меня стукнули палкой. Впрочем, после крисовских тренировок это не имело для меня значения.

– В чём заключается твоя мечта?

Ох уж этот дух. Над этим вопросом мне пришлось как следует подумать, что во время боя было не очень-то удобно. Я мечтала много о чём, но выделить одну глобальную мечту у меня никак не получалось.

– Я мечтаю стать полноправной раской, сильной, такой, чтобы со мной считались и чтобы я могла больше не бояться делать что-то, чего хочу. Чтобы я была кому-нибудь нужна и чтобы я могла помочь этим людям. Хочу стать для этого клана своей.

– Что ты хочешь сделать для того, чтобы твоя мечта осуществилась?

– Я хочу стать для начала достаточно сильной, чтобы не бояться. А потом я смогу многому научиться, познакомиться с разными людьми, узнать разные вещи.

– Приходилось ли тебе терять дорогих тебе людей?

– Нет.

Рука Духа, замах которой я готова была отбить, хитро извернулась и вытянулась, молнией ударив меня в грудь. Я вскрикнула, лишь чудом не упав, пришлось срочно вспоминать, как дышать.

– Говори правду.

Но я и так говорила правду. Я помнила всего несколько месяцев своей жизни и за это время успела завести не так много знакомств, не говоря уж о том, чтобы кого-то терять… «Так, стоп, чего это я?»

– Ой. Я потеряла всех близких мне людей вместе с памятью, но я особо об этом не думаю, я ведь не помню, что потеряла. Есть, правда, один странный образ, он мне иногда снится, но я его тоже толком не помню.

– Хотела бы ты вернуть свою память?

– Нет.

– Хотела бы ты узнать, кем ты была в прошлом?

– Не знаю. В смысле, мне очень интересно, но я боюсь, что эти знания сломают мою нынешнюю жизнь. Мне хорошо там, где я сейчас, я не хочу жить прошлым.

– Как ты поступаешь с теми, кто вредит тебе?

Я вспомнила Малисану.

– Отвечаю по мере возможности.

– Чем отвечаешь?

– Гажу помаленьку, – поморщилась я. – В лицо сказать смелости не хватает, хотя хочется… Ой, стоп, были ещё те ниоры. Но я сама вынудила их напасть… Хотя они первые начали… Это был странный случай, – я замолкла, не зная, что ещё сказать, но Духу этого хватило.

– Как ты поступаешь с теми, кто вредит твоим близким?

– Ну, на моей памяти такого ещё не случалось. Но, мне кажется, я постараюсь их защитить как-нибудь. Близких, в смысле.

– Чего ты боишься больше всего другого сейчас?

– Э-э-э… – отвечать на вопросы было всяко сложнее, чем вести бой. – Наверное, того, что я не смогу оправдать ожидания тех, кто в меня поверил, и своих заодно.

– Знаешь ли ты, почему ты этого боишься?

– Тогда от меня все отвернутся, и я сама не смогу себя уважать. Мне кажется, что-то такое было в моей прошлой жизни.

– Знаешь ли ты, как избавиться от этого страха?

Я знала. Есть лишь один путь победить страх: заглянуть ему в глаза и не моргать до последнего. Я должна была просто позволить себе перестать сверять каждый свой шаг с ожиданиями Коры, Соны, Финиды, Криса, Малисаны и всех этих знакомых и незнакомых мне расков в целом. Но я не могла и предпочитала убегать, пытаясь просто выкинуть страх вместе с прошлой жизнью.

– Да.

Чтобы избавиться от страха, нужно бороться с ним здесь и сейчас, но как же всё-таки хотелось бы просто сжечь его в огне заката…

Дух не спешил задавать новые вопросы. Некоторое время мы просто продолжали сражаться, а потом у меня вдруг перестало получаться защищаться от его ударов. Несколькими быстрыми движениями противник ударил меня по ногам, плечам, спине и голове, а потом дал в живот так, что я упала на бок, потеряв возможность дышать. Судорожно хватая ртом воздух, я извернулась, встав на четвереньки, и резко подняла голову. Сперва я увидела лишь тьму, а потом поняла, что нахожусь в маленькой комнатке без окон, где всё так же пахло травами, но свечи и костёр уже не горели.

Надо мной склонилась Финида. У меня создалось впечатление, что смотрит на меня она уже некоторое время, но объяснить это ощущение я не смогла.

– Как ты? – спросила Слышащая.