Текст книги "Мой путь озарён рассветом (СИ)"

Автор книги: Зуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 73 страниц)

Выстрела я не заметила и не услышала. Не успей Крис вовремя, битва закончилась бы для меня раздробленным черепом, но Призрак закрыл меня щитом и оттолкнул в сторону.

– Хватит, – решил он, выпихивая меня из гущи боя.

– Мы не можем просто уйти… – начала было я, но, заметив красные переливы заката на небе, согласилась. Пришла пора поговорить с Марикой.

Командование так и осталось на стене, там, где неизвестный эйноматринский маг пожертвовал жизнью, чтобы отнять жизнь у главы валмиранской защиты. Теперь их охраняли усиленные ряды охотников клана с валмирскими арбалетами, а рядом постоянно мелькал белый медвежий мех. Это помогало отпугнуть врагов, но желающие повторить подвиг эйноматринца всё равно находились. Переступив через их мёртвые тела, мы с Крисом остановились, давая арбалетчикам понять: это свои.

Когда мы подошли к стене вплотную, нам скинули верёвочную лестницу. Крис пропустил меня вперёд, а сам остался внизу, тревожно оглядываясь и вынуждая меня тревожно оглядываться на него, но на первый взгляд всё было в порядке. Настолько, насколько может быть посреди войны.

Алан Лояне недобро сощурился, узнав меня. Глава магов стоял, скрестив руки на груди, рядом с хмурой Марикой, опиравшейся на свой посох. Мне показалось, что до нашего прибытия они спорили. С Рандольфом Дубовым спорить не отваживался никто.

– Они нас проводят, – явно радуясь нашему появлению, объявила Слышащая.

– Они не справятся. – Алан снова не собирался доверять способностям кииринов. – Этот осколок слишком далеко.

– Сейчас мы около Стены, а не на ней, и в этом нет никакого смысла. Если мы переместимся туда, этот осколок станет нам лучшей защитой от демонов и тех, кто их призывает.

Марика указала на тот самый гигантский осколок Стены, который так давно и так недавно успела облазить я. Глава магов даже не посмотрел в ту сторону.

– Что совершенно не помешает взобраться туда южанам.

– Южанам помешают арбалетчики.

Незнакомый мне мужчина в форме валмиранских войск сокрушённо покачал головой. Я кашлянула, привлекая внимание.

– Ты обещала дать нам дело, – напомнил Марике Крис.

– Да, – согласилась она и запнулась, напряжённо вслушиваясь. Крис нахмурился тоже.

Я не слышала ничего, кроме пения магов, звуков боя и шума волн, как, очевидно, и присутствующие здесь ниоры. Что-то долетело до ушей слышащих, включая сидевшую около стыка стен Малисану.

– Там! – Она указала рукой на внешнюю Стену, но ничего не успела объяснить.

На вершине внешней Стены мелькнули человеческие тени, зажигательный снаряд полетел вниз и взорвался, скидывая вниз оказавшихся слишком близко арбалетчиков. Несколько из оставшихся на ногах охотников выстрелили, и кто-то из них даже попал. Край и без того растревоженной стены начал осыпаться, и с неожиданным ужасом я поняла, что он утягивает Марику за собой. Я кинулась навстречу наставнице, но замерла, понимая, что уже ничего не успею сделать, а сверху полетел второй зажигательный снаряд.

– Уходим! – скомандовал Алан Лояне, и мой крик утонул в его голосе:

– Я за ней!

Надеясь, что Крис всё-таки услышал меня, я со всех ног кинулась к осыпи, по которой можно было спуститься, а следом тенью метнулась Малисана. Мы вместе прорвались через пламя и подбежали к рухнувшим сверху камням, боясь думать о том, что мы можем там найти.

Белая медведица раскидывала камни мощными лапами, помогая Слышащей освободить заваленные ноги, рядом корчилась выжившая арбалетчица. Марика всё-таки успела использовать посох, чтобы спасти свою жизнь.

– Проклятье, – стонала она. – Проклятье!

Сверху послышался ещё один взрыв, несколько камней упало сверху, ударив вскочившую на защиту женщин медведицу по спине.

– Скорее, уходим отсюда! – взвизгнула Малисана.

Вместе мы помогли Марике освободиться и положили её на медвежью спину. Кости торчали из переломанных ног и хвоста в нескольких местах. Со стороны стены к нам бежали люди, и мы передали вторую выжившую им.

– Болит? – почти срываясь на крик, спросила ученица Слышащей, и Марика истерично расхохоталась.

– Ещё как!

– Это хорошо. – Дочь главы лекарей и не думала смеяться. – Быстрее, нужно отвести тебя к матери.

Вскоре нас догнал Крис. Все командиры покинули стену, не пострадав серьёзно, а арбалетчики добили нападающих. Услышав об этом, Марика тепло улыбнулась и сломанной куклой обмякла на спине Коры. Она была в сознании и страдала.

Вдруг сердито топнув ногой, Малисана в голос вскрикнула:

– Киира, почему ты так поступаешь с нами?!

Ей не ответили. «Мы все – лишь игрушки в руках богини, – думала я, следуя за медведицей, готовая защитить её и Слышащую в случае нужды. – По её воле я осталась жива, когда должна была умереть, а остальные умирают и калечатся один за другим».

Когда мы пересекли барьер и подошли к лагерю, Малисана вдруг остановилась. Я повернулась к ней.

– Что случилось?

– Кто-то должен сказать Дисе, – севшим голосом проговорила ученица Слышащей. – Возглавить защиту теперь придётся ей.

– Неужели нет других…

– Нет, – отрезала Малисана. – Всегда можно найти человека, которого можно назвать главой, но никто не сможет закончить это дело лучше, чем она.

– А ты? Ты – ученица Марики.

Ученица Марики закатила глаза.

– А что я могу? Я что-нибудь понимаю в сражениях? Знаю наших врагов? Знаю, как шли дела до сих пор? Я не знаю даже наших союзников, не говоря уже о замыслах Рандольфа. Диса знает это всё.

Я развела руками: возразить было нечего.

– Тогда я оставлю уговоры тебе.

Малисана кивнула.

– Позаботься о Марике.

Шедший рядом с медведицей Крис беспокойно оглядывался на нас, и мы поспешили догнать их. К нам навстречу уже бежали люди, готовые помочь, и ученица Слышащей растворилась в толпе, отправившись исполнять свой нелёгкий долг. Мы передали Марику матери её ученицы – суровой высокой женщине с тонкими поджатыми губами и зелёными глазами, за строгим взглядом которых она прятала отчаяние.

Когда её снимали с медвежьей спины, Слышащая не удержала стона.

– Тише, тише, – шепнул один из лекарей, и Марика резко затихла, уставилась на что-то за моей спиной.

– Не пощадила девочку, – пробормотала она.

Я оглянулась. Прочь от палатки, где лежал Тайто, по направлению к стене решительным быстрым шагом уходила Диса. Иссиня-чёрный мех лисьих ушей и хвоста стал белым, и это явно была не седина.

========== 40. Сказка для Вечности ==========

В книге, подарившей мне все мои основные знания о природе звериных душ расков, говорилось, что смена зверя и мировосприятия после сильного душевного потрясения – явление частое. Тем не менее только теперь мне впервые пришлось самолично увидеть подобную аномалию. Из чернобурки Диса стала белой лисой, и, хотя подругу было до боли жаль, я вдруг почувствовала облегчение. Я стояла и смотрела ей в спину, а новая военачальница клана уходила, крепко сжимая в кулаке отцовский значок.

Марику напоили сонным молоком. Лекарям предстояло собирать её ноги, словно мозаику, и они настоятельно не советовали с этим тянуть. Слышащая пыталась сопротивляться, ссылаясь на то, что ещё может понадобиться Дисе, право на командование которой запросто могли оспорить те самые «серьёзные дядьки», которыми ей предстояло руководить теперь, но её страхи развеяла прибежавшая с посланием Айри. Я так и не узнала, что и как Диса сказала своим новоявленным подчинённым, но юная крокодилица заверила: её сестру признали, а она немедленно принялась за дело.

Именно тогда я вдруг поняла, как сильно устала. Не в силах больше стоять на ногах, я отковыляла в сторону и тяжело осела у палатки. Меня никто не искал, и я сидела, прикрыв глаза, и не думала ни о чём. А потом проснулась.

Вокруг царила странная тишина. Не слышались звуки битвы, стихло пение магов. Окружающая меня ночь казалась ночью самой обычной, но такой не могло быть ни в случае победы, ни в случае поражения. Волнуясь, я отправилась бродить по спящему лагерю, ища того, кто мог бы дать мне ответы, и нашла Рию.

Шиикара сидела у костра, ковыряясь в нём палкой. Другие не спавшие валмиранцы собрались группой в стороне от неё, и Рия не спешила к ним присоединиться.

– Что случилось? – Я осторожно присела рядом.

– Всех отправили отдыхать.

Я удивлённо вскинула уши.

– А что враги?

– Тоже отступили. Они устали не меньше, чем мы.

Я понимающе кивнула. Диса знала, что наша цель – не победа, клан должен был лишь протянуть до подмоги. До следующего вечера. Но понимала ли она, что один перешедший черту маг может испортить всё?

Последние слова я, сама того не поняв, произнесла вслух, и Рия пожала плечами.

– Там стоят дозоры, они отловят всех диверсантов. Как ты?

Я удивлённо моргнула: думать о себе я забыла.

– Немного поспала. Кажется, стало лучше.

– Я тоже. – Шиикара не отрываясь смотрела в огонь. – Но я не хочу возвращаться туда.

Едва ли этого хоть кто-нибудь хотел. Тоскливо вздохнув, я тоже уставилась на беззаботно пляшущие языки пламени и молча разглядывала их, пока мне не начали мерещиться пляшущие лисята.

– Где Диса? – как-то устало и безразлично спросила я, и Рия ответила тем же тоном:

– Ставка командования всё там же, на стыке стен.

Я удивилась.

– Они вернулись?

– Они, кажется, и не уходили.

Они уходили, я видела это, я была там. Я помогла унести пострадавшую на том же месте, где получил смертельную рану Рандольф Дубовый, Марику, но Диса так и не сочла нужным покинуть удобное для наблюдения за боем место.

– Пойду проведаю её.

– Думаешь, это будет уместно? – Всё так же глядя на огонь, Рия склонила голову на бок. – Она тут главная теперь.

– Вот и проверю, – решила я, поднимаясь на ноги.

Военачальница или императрица, Диса была моей подругой. «Её зверь сменился, – подло прозвучал в голове голос Кииры. – Она теперь другой человек». «Изыди и не рассказывай мне о переменах», – зло подумала я в ответ. Богиня замолчала и мне почему-то показалось, что она обиделась, что разозлило меня ещё больше. Боги играли нашими судьбами, и я никак не могла понять, кем были мы в этой игре: безвольными куклами или порабощёнными носителями собственной воли. К моему удивлению, именно об этом заговорила Диса, когда я поднялась к ней на стену. Командующие тоже отдыхали, и только арбалетчики пристально вглядывались в ночную тьму, в том числе и наверх. Обожжённый камень там, где падали зажигательные снаряды, и поглотившая Марику дыра никуда не делись, но Диса, казалось, забыла об этом. Мы сели в стороне ото всех, чтобы поговорить.

– Киира когда-нибудь рассказывала тебе сказки? – спросила юная военачальница, и я с удивлением кивнула.

– Её сказка была ответом на мою.

– Когда это было?

Я замешкалась. Наша с Питером история была не той, которую я могла рассказать кому-либо, кроме Криса.

– Когда и зачем это было? – повторила свой вопрос моя подруга, и под её тяжёлым печальным взглядом я уступила.

– Когда Фаина пробила Стену. На самом деле, она хотела, чтобы я убила Питера и спасла Валмирану этим.

Диса понимающе кивнула.

– Но ты ей не подчинилась.

– Не знаю. Я отказалась его убивать, но всё равно всё вышло так, как она хотела.

Военачальница не ответила. Странная холодная тишина между нами была чужой, не такой, какой бывала когда-либо прежде. Неуютно поёжившись, я повернулась, собираясь спросить подругу, всё ли с ней в порядке, но та заговорила раньше:

– Не надо меня жалеть.

– Хорошо, – легко согласилась я, но тяжёлый взгляд Дисы не знал пощады.

– Видишь это? – она указала рукой на собственные побелевшие уши. – Я теперь слышащая.

– И ты слышишь меня?

Военачальница пожала плечами.

– Вроде того.

Она не знала, что со мной могли возникнуть сложности, а значит, не врала. Я грустно улыбнулась.

– Я понимаю тебя слишком хорошо и не могу тебе не сочувствовать. Но я не буду тебя жалеть.

Диса хмыкнула и хлопнула меня по плечу.

– Сойдёт.

Мы замолчали снова. Впереди перед нами раскинулось изуродованное боем поле, край которого жадно облизывало море. Вражеский лагерь на берегу и три корабля в воде – вот с чем нам предстояло иметь дело в ближайшее время.

– Киира рассказала мне сказку. – Диса безрадостно улыбнулась так, словно стеснялась этого факта. – Она была похожа на одну из твоих. Там был Маленький Лисёнок, который привык прятаться в норах, и Большая Беда, которая пришла, чтобы трясти землю.

– Приятно видеть Кииру в числе моих последователей, – попыталась пошутить я, но моя собеседница не обратила на это внимания.

– Она хотела, чтобы я бросила Тайто умирать и спасла Валмирану. Я сделала первое и пытаюсь сделать второе. Теперь мне смертельно хочется знать, что было бы, если бы я не послушалась.

– Марика считает, что просьбы, с которыми обращается к нам Киира – её способ проверить нас. Если ей нужно, чтобы что-то случилось, она не просит. Всё просто случается, а мы даже не задумываемся об этом.

– Я теперь задумываюсь.

В это время суток разглядеть линию горизонта было почти невозможно, и в этом было не больше смысла, чем гадать, что и зачем делают боги, но мы старательно занимались и тем, и другим.

– Может быть, если ты сделаешь всё, что хотела Киира, Тайто останется жив, – предположила я, но Диса покачала головой.

– Нет. Я обрекла его, когда ушла оттуда. Не спрашивай, откуда я знаю, я просто знаю и всё.

Она закусила губу и отвернулась, пытаясь скрыть от меня не присталые главе валмиранской защиты слёзы, заблестевшие у неё на глазах. Не желая смущать подругу, я продолжила пялиться туда, где, наверное, был горизонт, когда вдруг увидела нечто странное.

– Диса, – тихо позвала я. – Смотри сюда. Ты видишь?

Светлые пятна. Тусклые, но всё равно заметные, они двигались по воде, приближаясь к валмирским берегам. Диса быстро провела ладонью по лицу, сощурилась и испустила стон, больше похожий на рык. Решительно поднявшись на ноги, она отправилась будить своих неожиданных подчинённых, но пока все, включая заспанную Малисану, собрались вместе, уже было совершенно очевидно: не менее десяти кораблей со светлыми парусами приближались к нам, и эти корабли не могли быть союзными.

Диса была в ярости. Она отдавала команды сухим строгим голосом, и даже Алан Лояне не пытался спорить с ней. Впрочем, дело было не только в тоне: наследница Рандольфа Дубового знала, что делать, и собиралась сделать это в лучшем виде.

– Я могу чем-нибудь помочь? – сунулась было я, и ответом мне стал полный отчаяния взгляд, который – я не сомневалась – никогда не увидели бы остальные.

– Теперь нас может спасти только чудо, – ответила Диса. – Если хочешь помочь, сделай мне чудо. Гигантского огненного тигра, который пробежит по воде и сожжёт их всех до того, как они причалят, или что-то вроде того.

Она не шутила, говоря эти слова, но едва ли понимала, как серьёзны они на самом деле.

– Кажется, могу это сделать, – не веря собственным словам, прошептала я.

– Можешь сделать что? – скептически уточнила военачальница, и я ответила:

– Чудо. Я не могу обещать, что всё получится, но если получится… – Я не договорила. Потому что в случае успеха мы наверняка выигрывали эту треклятую войну.

– Молчи. – Диса не нуждалась в продолжении. – Не сглазь. Возьми всё и всех, что там тебе нужно, и сделай это.

Несколько секунд мы стояли, глядя друг на друга, словно пытаясь осмыслить, кем мы стали. Двух девушек, сдружившихся в коовирской деревне, не осталось, но это не сломило нашу дружбу.

– Верь в меня, – попросила я и, не дожидаясь ответа, помчалась вниз. Где-то там в нашем лагере находились Крис, Олли и Рейнер, который, возможно, мог найти силы, чтобы помочь.

Рейнер потерял много крови, он был бледен и слаб, но, выслушав мой план, заверил меня, что ничто не ранит его больше невозможности участвовать в подобном.

– Ты, кажется, недолюбливал сказки? – ехидно напомнила ему я, пряча за этими словами облегчение и радость, которые тот и так, несомненно, слышал.

– Только не эту, – отозвался Ворон. – Поспешим.

Нам в самом деле стоило поспешить. Ничего не понимающий Олли ещё только пытался осмыслить возможность соединения нескольких посохов, а я вслушивалась в себя, совершенно не уверенная, что мне хватит на подобное сил. «Даже если эта сказка будет моей последней, – вдруг поняла я, – за неё стоит умереть».

– Значит, вместе мы создадим огромную птицу и подожжём корабли? – сосредоточенно нахмурив брови, переспросил ученик Старшего Слышащего. Настал черёд объяснять самое сложное.

– Не просто птицу.

– Огненный Руол и ледяной Луор взвились в небеса, – цитируя всем знакомую легенду, проговорил Крис. – Дыхание первого обратило вражеские корабли в пепел, второй же заморозил море, и войско прошло по нему, словно посуху.

Олави Безродный споткнулся на месте, едва не упав.

– Ты хочешь сделать драконов?

– Дракона, – поправила его я. – Руола будет достаточно, а вчетвером нам должно хватить сил.

Что сделают враги, если огромный дракон встанет на защиту Валмираны? Осмелится ли хоть кто-либо после подобного поднять руку на наши стены? Дрожь нетерпения пробежала по моему телу. Я улыбнулась, но нашла в себе силы погасить эту улыбку: чтобы осуществить мой план, нам предстояло преодолеть множество сложностей. И если путь до огромного осколка, примыкающему к внешней Стене, был препятствием пустяковым, то куда сложнее дело обстояло с другим: все трое моих помощников друг друга, мягко говоря, недолюбливали.

Рейнер косил на Олли с презрением, Олли недобро щурился в ответ. Эти двое были настолько против друг друга, что Ворон даже согласился воспользоваться помощью Криса, когда дело дошло до подъёма на осколок. Едва ли не каждое движение очевидно причиняло Рейнеру боль, и я серьёзно волновалась, понимая, что рискнуть жизнью предстоит не одной мне, но в первую очередь от меня зависит, будет ли напрасным этот риск.

Олли стоял в стороне, пока Крис помог нам обоим перебраться с осколка на расколотую Стену и подняться на её вершину. Мы проходили тот же путь, что и южане, едва не убившие Марику, но в середине его остановились, глядя, как далеко внизу плещутся о Стену морские волны.

Это было удивительно – стоять тут, наверху, чувствуя всю мощь Валмиранского Духа под своими ногами. Сила, кажущаяся давящей снизу, здесь, напротив, окрыляла, но едва ли не являющиеся ведунами люди могли в полной мере это понять. Морщась от боли, Рейнер медленно сел на прохладные камни. Он не спешил выказывать благоговение к ставшему ему опорой сооружению.

– Ты устал? – спросил Олли, впрочем, без особого сочувствия.

– Да. – Ворон и не думал спорить. – Я сражаюсь третий день и был ранен, разумеется, я устал больше, чем ты.

Слова попали в цель. Ученик Старшего Слышащего шумно вздохнул.

– Не забудь, мы должны сделать это без ссор. Наверное, нам лучше вообще не разговаривать.

– Согласен.

– Я не согласна.

Все трое с удивлением повернулись ко мне, и я выпрямилась, стараясь выглядеть так же решительно и вдохновляюще, как выглядела в глазах людей, которыми ей пришлось командовать, Диса.

– У нас ничего не получится, если вы будете тратить силы на то, чтобы тайно ненавидеть друг друга, – объявила я. – Рейнер, Олли. Я не знаю и не слишком хочу знать, что с вами не так, но не могли бы вы сейчас поговорить об этом, чтобы хотя бы временно до чего-либо договориться?

Ученик Старшего Слышащего покосился на своего неприятеля, и в этом взгляде мне померещилась надежда. Насколько я знала обоих, ссору начал не Олли, и Ворон явно не пришёл в восторг от моих слов.

– Наверное, не стоит бередить старые раны, – наконец протянул Олави Безродный. Он пошёл на уступку Рейнеру, и тот это понял. Понял и не принял.

– Нет никаких ран, – отозвался Ворон. – По крайней мере, у меня.

Олли рассмеялся добрым беззлобным смехом. Слушая этот смех и глядя на перевязанного бледного Рейнера, я вдруг поняла, что была бы не против расплакаться.

– Ты можешь не врать мне, Рейнер, – напомнил рыжий киирин, явно намекая на свой дар, а заодно и на свой статус, чего, судя по тому, как напрягся Ворон, делать не стоило.

– Ты хотел сказать, что я не могу врать тебе, – с леденящим спокойствием ответил он. – Потому что ты – второй слышащий Валмираны и, в отличии от моих, твои способности не дают сбоев. Я хорошо понял это, Безродный. Я тебе не вру.

Я обернулась к Крису. Призрак повернулся спиной к ним двоим и отошёл на несколько шагов, не собираясь вмешиваться. Я собралась было отойти к нему, но Рейнер окликнул меня.

– Мне не о чем говорить с ним, но если тебе интересно, я могу рассказать.

Мне совершенно не было интересно ничего, кроме приближающихся к берегу кораблей, но время ещё оставалось, а мы имели право лишь на одну попытку. Я должна была сделать всё, чтобы у нас получилось, а потому кивнула.

– Рассказывай.

Олли с вызовом сверкнул глазами, давая понять, что собирается слушать тоже. Впрочем, все понимали, что рассказ на самом деле предназначался ему.

– Я прибыл в Валмирану, чтобы пройти ритуал, – начал Рейнер. – Слышащий, помогавший мне в этом, сразу узнал во мне своего и решил отправить меня в храм. Хоберин Высокий тогда ещё брал воспитанников среди детей-слышащих, надеясь выбрать одного из них в ученики. Мой дар был силён, сильнее, чем у других, но он был нестабилен. Даже сейчас я по неизвестной причине не могу слышать некоторых людей. Хоберина это заинтересовало. Он приблизил меня к себе. Все говорили, что всё уже решено: выбрали меня.

Но потом появился Олли. Он ничего не помнил, всё время улыбался и собирал армию поклонников. Я уже тогда предпочитал одиночество, но Олли захотел получить в свою свиту и меня, а я был ещё слишком наивен, чтобы это понять. Ему удалось меня обмануть, потому что этот человек – один из тех, кого я никогда не мог слышать.

Я поверил в то, что ты в самом деле хочешь стать моим другом, – теперь Рейнер говорил, открыто глядя на рыжего слышащего. – Ты был очень приветлив и мил. Я даже рассказал тебе свою историю, но ты этого и добивался. Ты выдал мою тайну и выставил меня несчастным, обиженным на весь мир неудачником. Фамилия, которую ты взял «ради меня», должна была это подчеркнуть. Каждым своим шагом ты пытался меня унизить, особенно после того, как Древо выбрало тебя, чтобы начать новую ветвь кииринов. Когда ты достиг своей цели и Хоберин взял тебя в ученики, ты и вовсе начал открыто презирать меня. Ты говорил, я сбежал из храма. Нет, я просто ушёл подальше от тебя.

Олли выслушал эту речь серьёзно и не перебивая.

– Я считал, что ты лучше других можешь меня понять, потому хотел быть твоим другом, – негромко ответил он. – Я взял свою фамилию, чтобы показать тебе: нет ничего постыдного в том, чтобы не иметь семьи или быть полукровкой. Я был маленьким беспамятным придурком, но я хотел сделать как лучше. Я ждал, что ты меня простишь, но ты не простил и решил превратить мою жизнь в кошмар. Как я мог относиться к тебе по-прежнему после той истории с посохом?

– Эта история тебя не касалась, – отмахнулся Ворон, цепляясь за детали.

– Как не касалась? Ты пытался покончить с собой и свалить всё на меня.

– Я решил, что лучше умру, чем уступлю тебе и в этом.

Олли вспыхнул. Даже в темноте было видно, как он краснеет.

– Тебе повезло, что Древо тебя признало и сделало киирином. Ты никогда не думал, что было бы, если бы мой посох превратил тебя в шашлык?

Он явно выходил из себя, а Ворон сохранял своё обычное высокомерное спокойствие. Медленно и чётко он произнёс:

– Я бы не мучился.

Это стало последней каплей. Схватившись за голову, Олли в голос взвыл:

– Ты можешь перестать мучиться уже давно! Ты мог перестать с первого дня, просто признать себя раском и забыть…

– Я не забыл и не забуду, – не повышая тона, перебил его Рейнер. – Я сделал это частью себя и живу дальше. Ты слышишь меня, но упорно не понимаешь того, что слышишь. Ты жалеешь меня за то, что я полукровка? Уверен, на самом деле ты жалеешь себя самого и прячешься за мной от этого. Я не могу узнать твои чувства наверняка, но я видел сотни подобных тебе людей. Ты не можешь признать того, что я нашёл своё место в этой жизни, у меня есть дом, работа и даже люди, которым на меня не всё равно, а ты всё ещё чувствуешь себя чужим. Твои улыбки пусты, Безродный, а твой смех мёртв. – Завершив очередной монолог, Ворон закрыл глаза и с тяжёлым вздохом откинулся на спину. – Давайте закончим с этим и перейдём к делу, пока я ещё могу.

Я кинула вопрошающий взгляд на Олли. Тот стоял, словно поражённый громом, и не казался обиженным или злым, только бесконечно удивлённым. Я вдруг задумалась о том, что Рейнер мог быть прав. Гордясь своей способностью понимать других, ученик Старшего Слышащего не понимал себя самого, но ставший неприятелем друг открыл ему глаза.

– Спасибо, – подтверждая мою правоту, тихо сказал Олави Безродный.

– Обращайся, – безразлично отозвался Ворон. – Командуй, Ярна.

Корабли приближались к нам, и я уже могла разглядеть красно-жёлтые эйноматринские гербы на белых парусах. Оглянувшись к берегу, я увидела, что поднятые Дисой валмиранские войска уже встают на своём рубеже, готовые встретить оживившихся в ожидании скорой помощи врагов.

– Олли, ты сможешь сделать огонь? – спросила я, продолжая смотреть, как суетятся далеко внизу маленькие люди, готовые принести большую жертву. Если бы нас было видно оттуда, снизу, мы казались бы такими же.

– Ну, я могу зажечь посох, – подтвердил ученик Старшего Слышащего. Он хотел добавить что-то ещё, но я заговорила раньше:

– Больше ничего и не нужно. Всё, что от тебя требуется – это огонь. Пусть он поджигает и жжёт всё, чего коснётся. – Когда-то давно я пыталась зажечь посох в воде и почти преуспела. – Крис, на тебе форма, на Рейнере – расстояние и стабильность. Остальное за мной.

Я вздохнула. Мне не нужно было объяснять Призраку, как выглядел мистический Руол, но я не отказалась бы, чтобы кто-нибудь объяснил мне самой, что сейчас не время дрожать от страха, а я начала дрожать, и довольно заметно. Я боялась ошибиться, не справиться, не сдержать непомерную силу трёх посохов, и трое слышащих, замечая мою неуверенность, тоже не блистали энтузиазмом.

Прогоняя тревоги, я тряхнула головой.

– Братья киирины, – медленно и торжественно начала я, но голос предательски дрогнул. Кашлянув, я глубоко вдохнула и начла ещё раз: – Ребята! Я хочу сказать вам кое-что важное. Вы не хуже меня знаете, что там, – я кинула в сторону моря, – враги, а там, – кивок на сушу, – умирают наши собратья. Все мы хорошо понимаем, что и зачем собираемся сделать, но я напомню ещё раз. Крис, мы спасём наш клан и отомстим эйноматринцам за всё. Рейнер, если всё получится, мы победим до прихода подмоги. Олли… Я не знаю, что тебе сказать, но Малисана будет в восторге. Пожалуйста, забудьте о вашей неприязни. Не думайте о том, что мы потеряем, если провалимся. Помните о том, что будет, когда мы справимся. А теперь давайте сядем, я боюсь, если мы будем делать это стоя, то просто упадём.

Если – когда! – мы справимся, в этом мире родится ещё одна сказка, одна из тех, которая с годами становится легендой. Матери будут рассказывать её своим маленьким детям из года в год, из века в век передавая моё наследие. Даже если я умру, успех сделает меня бессмертной в глазах этого мира, позволит мне стать маленькой, но весомой частичкой той самой Вечности, что показало мне Древо. Моё сердце медленно и тяжело билось в груди, когда я протянула руки вперёд, а потом три посоха легли в них.

Три посоха – это много, больше, чем я когда-либо держала за один раз. Руки немедленно затряслись под тяжестью их силы, дерево смешивалось, превращаясь в бесформенную субстанцию, пузырилось, увеличивалось в размерах. На то, чтобы оттолкнуть это от себя и закрепить на Стене в стороне от нас, ушло так много сил, что я испугалась. Как я заставлю дракона лететь, если с трудом двигаю неживой предмет? Прошлый дракон, которого я создавала под руководством Криса, не смог полететь вообще, но это было давно. Это было до уроков на летательном устройстве Дана.

Ком из трёх посохов продолжал стремительно расти, постепенно обретая форму. Мы не обсудили, насколько большим должен был стать дракон, а теперь оказалось поздно: я не была способна на достаточно длинные осмысленные предложения. Судя по всему, Крис вознамерился создать существо размером с корабль. Я слушала тяжёлое дыхание Призрака и вдруг поняла: несмотря на сложности, он сделает всё, что возможно, и, может, даже немного больше для спасения клана. Все мы четверо пришли сюда с одним намерением, и слышащие это знали.

Громадный чёрный дракон неподвижной фигурой замер перед нами. Его глаза отливали красными рубинами, казалось, он в самом деле смотрит на нас. С силой втянув носом прохладный пахнущий морем воздух, я приказала дракону расправить крылья, и он подчинился. От тяжести я пошатнулась и упала бы, если бы не упиралась плечами в плечи Криса и Олли. «Держись, Ярна», – велела я себе. Дракон несколько раз взмахнул крыльями и взлетел.

Порывы создаваемого крыльями ветра взъерошили волосы. К счастью, зверь находился достаточно далеко от нас, чтобы не смахнуть своих создателей со Стены. Поднимаясь всё выше в воздух и отдаляясь от нас, он превращался в чёрное пятно на фоне ночного неба.

– Огонь, – невнятно выдохнула я, но Олли услышал. Чёрная фигура вспыхнула рыжим, как волосы ученика Старшего Слышащего, пламенем.

Это не могло остаться незамеченным ни с суши, ни с моря. Гигантское пламенеющее существо медленно и неотвратимо летело над морем, и огненные вихри вырывались из-под его крыльев – вихри безжалостного всесжигающего огня посоха киирина. Чем ближе к вражеским кораблям приближался дракон, освещая их, словно маленькое солнце, тем лучше становилось видно, что они дёргаются на месте, пытаясь изменить направление движения, убежать прочь. Наивные. Они посягнули на земли, за которые мы решили умереть, а значит, раз уж мы смогли найти на них управу, надеяться на пощаду было глупо.

Дракон приблизился, и ближайшие к нему корабли вспыхнули, словно солома. Мне показалось, что я вижу, как крошечные человеческие фигурки прыгают за борт за миг до того, как вскипит вода. Один за другим девять кораблей превратились в чудовищные свечи, и только десятому я позволила уйти, ограничившись тем, что подпалила паруса и мачту. Если эйноматринцам удастся потушить пожар, а потом успешно вернуться домой, они расскажут остальным о том, что видели. О том, что было на самом деле. О гигантском огненном драконе, за считанные минуты обратившим девять кораблей в угли и пепел, а потом развернувшегося к берегу, где в ужасе застыли два забывших сражаться войска.

– Своих не убей, – буркнул Олли.

Я не ответила: не было сил. Хотелось опустить руки и упасть в объятия черноты и усталости, но было ещё рано. Едва не падая на Криса и с силой сжимая зубы, я вела дракона к берегу, чтобы сжечь два оставшихся там корабля и убийственной громадиной пролететь над водой у самого берега, не оставляя ничего, кроме угля и пепла, от лагеря и той части вражеских войск, что оказалась слишком близко. Вновь отлетев глубже к морю, огненный гигант поднялся выше и с силой рухнул вниз, врезаясь в воду своей огромной тушей. С громким шипением вода поглотила пламя, огромные волны хлынули на берег, смывая оставленные драконом разрушения.