Текст книги "Сумерки (СИ)"

Автор книги: Корсар_2

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 67 страниц)

Головка вошла без труда, и меня охватила буквально какая-то эйфория. Я сделал это! Сделал то, о чем мечтал.

Глупый гондон мешал ощутить все в полной мере, я толкнулся глубже, где меня внезапно сжало, и застонал, вцепившись в бока Ричарда.

– Только не разочаруй меня снова, Дэн, – сипло приказал его голос откуда-то издалека.

И я замер, тяжело дыша, уткнувшись ему куда-то между лопаток, боясь пошевелиться, чтобы не спустить раньше времени.

Впрочем, кое-что я мог даже сейчас. Тем более его безволосый пах привлекал меня в неменьшей степени, чем зад. Догадавшись предварительно облизать ладонь, я обхватил член Ричарда и принялся его дрочить. «Пусть ему тоже будет хорошо, – крутилась мысль где-то на периферии сознания, пока я, закусив губу, активно работал рукой, – пусть ему со мной тоже будет хорошо». Сон или не сон, но я жаждал, чтобы парень, который сносил мне крышу и мучил такими яркими эмоциями, не остался неудовлетворенным. Чтобы он сходил с ума вместе со мной, чтобы извивался в моих руках, испытывая то же, что и я.

Не помню, когда начал двигаться. Или Лернер сам решил мне помочь – в памяти как-то не отложилось. Только вдруг оказалось, что я внутри весь целиком, по самые яйца, и сдерживаться мне больше ни к чему.

Бестолково хватаясь то за бедра, то за плечи Ричарда, я вбивался в его тело, бормоча что-то несвязное. И когда он прогнулся, сводя лопатки, я зашлепал лобком еще усерднее, глядя, как по его копчику ползет одинокая капелька пота. «Не кончу, – упрямо сказал я себе, – не кончу, пока она не доползет до шеи».

Капелька, словно издеваясь, никуда не спешила, неторопливо следуя по линии шрама. А я расставил ноги еще шире и упорно трудился, работая бедрами, кривя губы и не сводя с нее глаз. Снова ухватился за член Ричарда и наконец-то услышал какой-то звук, заставивший меня ускориться.

Дышать стало жарко и тяжело, пенис горел, яйца ныли, но все это казалось настолько прекрасным, что сейчас мне и самому не хотелось никакого оргазма. Вот так бы всю жизнь – внутри него, в стискивающей со всех сторон плоти, на коленях поклоняясь богу секса, тиская горячий член в ладони.

Мне ужасно хотелось крикнуть что-нибудь вроде «Ты охуителен, Дик!», но ни черта не получилось – я не то захрипел, не то зарычал, сильнее сдавил головку, услышал в ответ громкий вскрик и почувствовал на пальцах липкую влагу. После чего, ясное дело, прорвало и меня.

Никогда, никогда еще я не кончал так долго и сладко, содрогаясь и не пытаясь остановить дрожь, задыхаясь, упершись лицом ему в спину.

Отпустить было невозможно. И страшно. Поэтому я обхватил Дика покрепче – не пущу, не пущу, мое! И не сразу понял, что происходит, когда у Лернера подломились руки, и я упал на него сверху, так и не вытащив члена.

Почему-то это было приятно. Как будто могло что-то значить.

Я снова поцеловал его шрам. А потом – татуировку. И все равно не отпускал, боясь… да не знаю даже, чего. Не то немедленно проснуться, не то никогда не просыпаться.

Теперь, когда по телу разливалось непередаваемое чувство полного удовлетворения, я готов был даже захотеть, чтобы все произошло на самом деле. Несмотря на то, что, конечно же, настоящему Лернеру нечего было делать в моей постели.

– Варвар, – сказал мой ненастоящий Ричард в подушку. – Кто же так сексом занимается?

– Я, – сказал я ему в затылок и слизнул одну из капелек пота. Она была соленая.

И не успел я лениво удивиться, что даже после второго оргазма сон не кончился, как Ричард извернулся подо мной, спихивая на диван рядом, и еще несколько минут целовал – так неспешно и бесстыже-горячо, что при всей удовлеторенности внизу живота снова стало как-то волнительно.

А потом он протянул руку к лампе и щелкнул выключателем. Чего бы я, конечно, никогда не позволил наяву.

– Спи, – повелительно произнес Дик.

И это, кажется, последнее, что я запомнил.

Хотя нет. Еще я подумал: как странно, что во сне темнота меня не пугает. И что окно осталось приоткрытым, и если все по правде, то утром мы непременно замерзнем. После чего прижался к теплому Ричарду покрепче. Потому что в данный момент это было важнее – чувствовать его рядом.

44.

Меня разбудило солнце, не по-осеннему яркое и теплое, пробивавшееся сквозь щель в занавеске. Я чуть-чуть приоткрыл глаза, не очень соображая со сна, где нахожусь и сколько сейчас времени.

Дэн очень удобно устроился в моих руках – уткнувшись носом в плечо, сложив ладони у меня на груди и закинув мне на бедро ногу. Я дунул ему в макушку и, не удержавшись, провел ладонью по спине вниз, к ягодицам.

То, что произошло между нами этой ночью, меня нисколько не пугало – наоборот. Я чувствовал себя так, словно выиграл главный приз в мотогонках. Черт его знает, почему. Раньше я никогда не оказывался в постели с ровесниками. Тем более с одноклассниками. Я вообще, честно говоря, даже не думал об этом. Но вот – лежал рядом с Дэном на его раздолбанном диване, гладил по теплой со сна спине и улыбался как дурак.

Дэн тихо чихнул, шмыгнул носом, потерся им об меня – и вдруг дернулся, словно ужаленный, чуть ли не подпрыгнул в постели, уставившись на меня круглыми глазами. Я засмеялся, ухватил его за шею и притянул к себе.

– Нет, я не галлюцинация. И не сон. И вообще – это я вчера был в жопу пьяный и могу не помнить деталей. А ты был трезвый и в здравом рассудке. Прекрати придуриваться, Арчер!

Он все равно смотрел на меня, как на привидение. И тогда я укусил его за губу – больно, почти до крови, чтобы привести в чувство.

– Ну? Все нормально с ощущениями? Понял, что я тут в твоей постели наяву и хочу трахаться?

– Охренел? – Дэн отшатнулся, вырываясь из моих рук, вытирая рот. – Какое мне дело, что ты хочешь. Это… это была ошибка. Я растерялся.

– Ошибка? – я прищурился. – Растерялся? Да ты кончал дальше, чем видел, Арчер! Я тебя даже за яйца взять толком не успел, а из тебя уже полилось. Ты что, охуел совсем от счастья?

– Не нужно мне такого счастья, – ответил Дэн и встал с дивана. – Я тебя сюда не звал.

Меня словно под дых ударили. И слепящее солнце показалось гнусной насмешкой. Подлый желтый фонарь, ненавижу, блядь. Вечно от него глаза потом болят.

Не глядя на Арчера, так и стоявшего у стены – руки по швам, член торчком, – я слез с кровати, поднял с пола свои штаны, натянул, морщась от боли в опухшей коленке. Надел носки, ботинки, завязал шнурки. Сказал, не поворачивая головы:

– Я сейчас умоюсь и уеду. Еще десять минут моего присутствия, надеюсь, ты переживешь.

Ванную я нашел с трудом – сначала попал в захламленную маленькую гостиную, потом в такую же маленькую кухню. Здесь вообще все было маленьким, каким-то ненастоящим.

В ванной я сел на корзину для грязного белья, стоявшую у раковины, открутил кран с водой, вытащил из заднего кармана пачку сигарет. Их там оставалось всего три, и одна сломалась. Я оторвал фильтр, сунул сигарету в зубы и щелкнул зажигалкой, глядя на свое отражение в зеркало с облупившейся амальгамой.

Похоже, следовало пожалеть о своей глупости. Не стоило мне сюда ехать. И трахаться с Арчером не стоило. Вообще не стоило даже дергаться, рассчитывая на… На что? Ничего у нас не имелось общего и никогда это общее не появится. Ориентация? Хуйня. В «Подвале» и в «БиБи» до хрена парней, с которыми можно весело провести время и ни в чем потом не раскаиваться.

Только внутри все равно было больно. По-особому больно, как никогда раньше не бывало. Словно я кислоты какой-то выпил, и она теперь разъедала внутренности, заставляя сжиматься и замирать.

За спиной скрипнула дверь.

– Прости, – глухо сказал Дэн, и я увидел в зеркале кусок его голого бока. – Я мудак, я знаю. Просто… Я испугался.

– Отъебись, Арчер, – ответил я зеркалу и ткнул зашипевший окурок под струйку воды. – На хуй мне твои извинения? Себе оставь.

– Прости, – повторил он, подошел ближе, и я почувствовал несмелое прикосновение прохладной ладони к плечу. – Останься. Пожалуйста.

Вообще, нужно было не слушать его лепет, стряхнуть робкую руку, встать и уйти. Но я почему-то так не сделал, только отвернулся еще больше, глядя на ободранную стенку и чувствуя себя полным идиотом. Как я умудрился в это вляпаться? И ведь не настолько же был пьян.

Дожидаться, пока я приму какое-то решение, Дэн не стал. Шагнул ближе, прижавшись голым животом к моей спине, положил на плечо вторую руку, затем скользнул обеими ладонями вниз, на грудь, потом снова вверх – на шею, под подбородок. И пока я размышлял, оттолкнуть его или подождать еще немного, мою голову задрали так, что я увидел склонившегося надо мной Дэна, облизывающего сухие губы.

– Тебе нравится быть снизу, да? Такому ужасно крутому?

Наверное, с его стороны это был намек продолжить в том же духе. Или завуалированное предложение поменяться местами. Или что-то еще, чего я не понял. Но от хриплого шепота и ощущения вполне себе готового к подвигам члена, упиравшегося мне между лопаток, у меня опять встало все, что успело опуститься за последние десять минут.

– Вот я тебя трахну, – сипло сказал я, выворачиваясь из его рук, – сразу расхочется издеваться.

Теперь, когда я повернулся к Дэну лицом, его живот и покачивающийся поднятый член были прямо перед глазами. Головка вообще мне чуть ли не в подбородок упиралась – розовая, блестящая, с возбужденно приоткрытой темной щелкой. Глупо было терять время на разговоры – мы в обычной-то ситуации не умели с Дэном нормально общаться, вечно получалась какая-то херня. Поэтому я просто обхватил его за пояс, притянул ближе и лизнул головку. Охнув, Дэн изо всех сил вцепился мне в плечи, а я удовлетворенно хмыкнул.

– Сейчас проверим, ошибка это была или закономерность.

– В комнате проверим, – сдавленно отозвался Дэн и захлопал дверцей шкафчика за моей спиной. – У меня тут было что-то… Вот.

Он отодвинулся и показал мне прозрачный запечатанный флакон.

– Ореховое масло для загара. Я его зачем-то купил, так и не пользовался ни разу.

– И будет у меня черная от ореха задница, – ответил я и встал. – И у тебя тоже, Арчер, можешь быть уверен.

– Плевать, – пробормотал он, вцепился мне в запястье и потащил из ванной. – Отмоется.

Не знаю почему, но в койке он был намного агрессивнее, чем в обычной жизни. Нахальнее и решительнее. Может быть, меня это и позабавило бы в другое время и в другом месте. Но я и сам до красных кругов перед глазами хотел трахаться. С Арчером, черт его раздери, который ни хера не умел, зато пер напролом, как танк. И от этого напора у меня даже яйца ныли – так возбудительно оказалось чувствовать себя почти что жертвой насилия.

Нет, само собой, я легко мог с Дэном справиться. Другое дело, что мне этого совсем не хотелось. А хотелось чувствовать на своих бедрах решительные ладони, раздвигающие мои ноги, твердую, скользкую от масла головку, упершуюся мне в задницу после торопливой и небрежной подготовки одним пальцем, и короткий рывок, от которого внутри все оборвалось в предвкушении.

– Больно? – спросил Дэн, приподнимаясь надо мной на вытянутых руках и пытаясь заглянуть в глаза. – Мне остановиться?

Хрен бы он смог остановиться, вопрос был риторический – я прекрасно чувствовал, как он протискивается в меня, видел, как кусает губы.

– Не ссы, – ответил я, цепляя себя под колени, чтобы было удобнее. – Меня поленом не порвешь, ты не первый там барахтаешься.

Его задели мои слова – однозначно. Это было ясно по злому сильному толчку, по сузившимся глазам и неожиданно оскалившемуся рту. Это был совсем не тот тихий и задумчивый Дэн Арчер, которого я успел узнать. Тот Дэн Арчер ни за что бы не сказал, наклоняясь и грубо целуя в губы так, что у меня дернулся член и яйца прокололо острым спазмом возбуждения:

– Так ты что, настоящая блядь, Ричард Лернер?

– Приличные тихие троечники не должны знать такие плохие слова, Арчер, – задыхаясь, ответил я, глядя в его глаза с расширившимися зрачками. – Приличные мальчики в выходной день сидят над учебниками, а не ебутся с утра пораньше с кем попало.

Похоже, его, как и меня, заводили непристойности в постели. Или он только что открыл это для себя. Я даже не подозревал, что Дэн столько их знает, хотя в его-то трущобах подобное неслось из-за каждого угла.

Мой лексикон тоже был ничего себе, но очень скоро нам стало не до слов – возбуждение зашкаливало, я охрип и только хватал пересохшим ртом воздух, подмахивая резко двигавшемуся во мне Дэну.

Не думаю, что все это продолжалось долго – минут пять-семь, наверное. Я в последний раз стиснул свой член, чувствуя, как поджались яйца, и едва ли не физически ощущая рванувшуюся на волю сперму. И почти сразу Дэн глухо застонал, судорожно и неровно вбиваясь так, что его мошонка звонко шлепалась об мой копчик. А потом его руки подломились, и он лег на меня, рвано выдыхая где-то в районе уха. Я обнял его за плечи, слушая суматошный стук сердца и думая, что у меня, кажется, еще ни с кем не случалось такого крышесносного секса. И ведь вроде бы ничего особенного, а при воспоминании внутри все млело и подергивалось, хотя я только что кончил и не должен был вообще ничего хотеть.

– Охуеть, – сказал я скорее себе, чем Дэну, и он глухо подтвердил, щекоча мою шею губами:

– Это точно.

Жрать у Арчера в доме было нечего. Абсолютно. Пока он скрипел дверцами шкафчиков и разглядывал пустой холодильник, где в кастрюле сохли какие-то макароны, я вышел в коридор и снял трубку телефона.

– Тэд, это я.

На том конце провода хранили зловещее молчание, и я поторопился предупредить взрыв вполне законного негодования.

– Тэд, со мной все в полном порядке, я тебе клянусь. Я даже трезвый.

– Где тебя носит?

Судя по всему, мое отсутствие в «БиБи» охрана уже обнаружила и успела доложиться Тэду. Во всяком случае, он не начал сразу орать, и это обнадеживало.

– Тэд, я в гостях. И пьяным на байке не гонялся, честно приехал на такси.

– Так, – в трубке негромко щелкнуло, и я вздохнул – рассчитывать на анонимность уже не стоило. – Судя по номеру…

– Ну да, – я оглянулся на дверь кухни. – Я в Сан-Патч, у Дэна. Ты помнишь Дэна? Ну вот я тут, и мы собираемся позавтракать. А вечером я вернусь, обещаю.

– Я хочу знать, каким образом ты ушел от Конрада, – на металл в голосе Тэда я постарался не обращать внимания. – И сколько еще будет это безобразие продолжаться?

– Недолго, – я снова вздохнул. – Вот закончу школу – и упечет меня папа в какое-нибудь совсем закрытое учреждение.

Тэд хмыкнул.

– И ты, конечно, сразу там превратишься в примерного студента. Ричард, ты доиграешься…

– Ага, – торопливо ответил я. – Все. Я завтракать.

И повесил трубку.

Судя по унылому виду Дэна, ничего съедобного у него не нашлось.

– Можно гренки пожарить, – он указал на два яйца и остатки булки. – Правда, масла нет.

– Нахуй! – решительно сказал я. – Сейчас закажем что-нибудь. Не в магазин же тащиться.

Доставка из «Мимироне» всегда занимала не более получаса. У них даже слоган был такой на рекламных флаерах: «Мы накормим весь город за полчаса!». Я заказал огромную пиццу с ветчиной, грибами, сыром, помидорами и кучей всякой всячины, четыре бутылки светлого пива, а заодно попросил Берта положить еще коробку кофе, чая и чего-нибудь сладкого вроде их фирменного рулета с маком и орехами. Расплатился кредиткой и вернулся в комнату, где Дэн перестилал постель. Обнял его за пояс, положил подбородок на плечо.

– Через полчаса жратву привезут. Я правильно же увидел ночью – у тебя дом номер шесть?

– Ага, – он потерся об меня щекой. – А что ты заказал?

– Пиццу. И пиво. И еще сладкого.

– Пиво, – задумчиво сказал Дэн. – Слушай, я от алкоголя слегка того… дурею.

– Можешь не пить, – легко согласился я. – Они к тому же чай и кофе привезут.

Он повернулся, оказавшись со мной нос к носу, внимательно посмотрел мне в глаза, и я смутился.

– Слушай, зачем я тебе? То есть я, конечно, жутко рад – но зачем? У тебя же наверняка есть…

Он замолчал, по уши залившись румянцем. Я расцепил пальцы, сел на диван и пожал плечами.

– Дурацкий вопрос. Хочется. Ты мне нравишься.

– А ты всегда делаешь то, что тебе хочется, – Дэн присел передо мной на корточки, облокотился на мои ноги. – Коленка сильно болит?

– Да нет уже, – я наклонился немного вперед, рассматривая его серо-голубые глаза с охрененно длинными и густыми ресницами. – Я хотел бы делать то, что мне хочется, но не всегда получается.

Целоваться, когда Дэн сидел на полу, а я на диване, оказалось неудобно, и я подтащил его выше.

Трахаться пока не хотелось, а вот просто потискаться было здорово. Когда я проводил кончиками пальцев по животу Дэна, он ежился и хихикал. А от поцелуев в шею у него тут же все тело покрывалось мурашками, и это почему-то меня забавляло.

Когда в дверь позвонили, я уже опять был здорово на взводе. Но Дэну пришлось встать, и я кое-как успокоился, пока он о чем-то говорил с курьером. Собственно, следовало хотя бы умыться, но, честно говоря, было лень. Если бы не голод, я даже с дивана не стал бы слезать.

Пицца оказалась огромная, горячая и ужасно вкусная. Мы с Дэном умяли половину, запивая пивом прямо из бутылок, и снова завалились в постель. Вообще, я собирался его трахнуть – судя по всему, Арчера еще никто никогда не трахал, – но после пиццы и пива жутко захотелось спать. Дэн тоже зевал во весь рот, а раз у нас впереди оставался еще целый день, можно было не торопиться.

Я уже почти задремал, когда Дэн внезапно сел в кровати.

– Ты чего? – пробормотал я и, ухватив его за руку, потянул назад. – Ложись давай.

– Мне же на работу сегодня, – как-то виновато ответил он и криво усмехнулся. – Черт, совсем из головы вылетело от счастья.

– На работу, – повторил я, смутно припоминая, что о чем-то таком мне Дак рассказывал. – А где ты работаешь?

– Подрабатываю, – Дэн отвернулся. – Есть у нас в районе забегаловка. Я там посуду мою по выходным.

– Блядь, – сказал я и тоже сел. – Так что, ты сейчас уйдешь, что ли?

– Ну, – он неопределенно пожал плечами. – Придется, наверное. Извини.

– Нахуй, – решительно сказал я и опрокинул его назад на подушки. – Сколько ты там зарабатываешь? Марок двадцать? Скажи, что заболел. Я сниму деньги с карточки и отдам тебе.

Я знал, что он взбеленится, поэтому сразу прижал его к матрасу, навалившись всем телом.

– Слушай, это не плата за секс, а просто возмещение убытков. Упущенная выгода, как мой папа говорит. Ну я же все равно эти деньги проем и пропью. На траву потрачу. А так мы с тобой классно проведем день. Да не злись ты, лучше представь – и соглашайся!

Я даже не думал, что мне настолько быстро удастся его уговорить. Хотя от денег Дэн категорически отказался, и я про себя решил, что в следующий раз приеду к нему с сумкой жратвы. Это будет проще объяснить, чем сунутые в карман куртки марки. Я ведь не собирался его обижать или унижать. К тому же с одного взгляда в пустой маленький холодильник стало ясно: нормальная еда будет куда уместнее, чем банкноты.

Пока Дэн в коридоре изображал простуженного и с натугой кашлял в трубку, я понял, что спать расхотелось окончательно. Зато срочно требовалось отлить и сполоснуться. Выйдя из комнаты, я жестами объяснил Дэну, что собираюсь мыться, и направился в уже знакомую обшарпанную ванную.

Впрочем, долго я там в одиночестве не оставался. Дверь я запирать не стал, и очень скоро на пороге нарисовался Арчер. Пожурчал пару минут в унитаз и тоже залез ко мне под душ.

Полноценно трахаться в маленькой скользкой ванне не получилось, но я согласен был и на минет. С этим у Дэна дело обстояло лучше – сосал он точно не первый и не второй раз в жизни. И где-то в груди неожиданно шевельнулся неприятный червячок. С кем он ебался до меня? Ведь кого-то Дэн ждал этой ночью?..

Выяснять такие подробности, засунув член в чужой рот, было неловко. Да я и сам сюда не ангелом с небес спустился. Если по-честному, у меня опыта было в тысячу раз больше. Только червячок отчего-то никуда не делся – просто затих на время, пока я кайфовал, стоя под горячим душем и чувствуя, как нежно и старательно меня доводят до оргазма.

Потом мы снова оказались на его диване – мокрые, поскольку толком не вытерлись, торопясь в постель. И я опять сунулся носом в подушку, подставляя Дэну зад, потому что в ванной так и не кончил – мне хотелось сделать это в нормальных условиях.

Хрен его знает, почему мне все это дико нравилось. Широкий скрипучий диван, хлопающая от ветра занавеска, остывающая на столе разоренная пицца. И Дэн.

В дверь позвонили, когда мы валялись без сил после оргазма, а Дэн лениво пытался дотянуться через меня до упавшего на пол одеяла. Он так и замер – задницей вверх, уткнувшись мне в ребра лицом.

– Это кто? – поинтересовался я на всякий случай.

– Понятия не имею, – сипло ответил Дэн, и звонок продребезжал еще раз, дольше и настойчивей. – Но придется открывать. Слушай… а если это из полиции?

– С чего бы? – удивился я. – Ты что, грабишь на улицах случайных прохожих?

– Нет, но… – Дэн сел в постели. Звонок заливался не переставая. – Спрячься, а? У нас тут еще пиво.

– И куда? – я тоже сел. – Блин, ну настырные – уже в дверь колотят.

– В шкаф, – Дэн спрыгнул на пол, сунул мне в руки закрытые бутылки, пустые быстро закатил под диван и принялся одеваться.

– Охуеть! – искренне сказал я. Ситуация меня забавляла. – А места там хватит?

Места хватило. Я устроился на свернутом в рулон одеяле, поджав ноги и прислушиваясь к голосам в прихожей. Орала какая-то тетка, явно не из полиции. Из того, что я услышал, выяснилось: на их тихой – тихой!!! – улице творится нечто невообразимое. То проезжают кошмарные мотоциклы, то под утро воет амбуланс, а вчера еще и такси заявилось, светило фарами в окно. Сколько будет продолжаться это безобразие? Она лично видела какого-то бандита, ошивавшегося вокруг.

Бандитом, похоже, был я. Я фыркнул и устроился поудобнее. Кажется, истерика тетки грозила затянуться. К тому же, судя по звукам, она рвалась в комнаты, а Дэн ее не пускал. Я лениво подумал, что зря залез в шкаф. Вот бы она сюда ввалилась – тут бы и кончилась от удивления. Нечего таким идиоткам небо коптить.

К сожалению, это был не последний визит в дом Арчеров на сегодня. Мы с Дэном как раз успели немного поболтать – так, ни о чем: я ему рассказывал про кретинский летний лагерь, а он мне про звездных рейнджеров, – когда в дверь снова позвонили. И я каким-то шестым чувством понял, что вот сейчас мне точно нужно спрятаться. Больно уж уверенным и требовательным был звонок.

Это оказался социальный работник. Я как-то не задумывался, почему Дэн один. И только сидя в шкафу и прислушиваясь к разговору в комнате, узнал, что мать у Арчера в больнице. И он, выходит, совсем здесь без никого. А поскольку по закону пока считался несовершеннолетним – следовательно, ему грозил приют на время, пока мать не выпишут.

Тут я всерьез забеспокоился. Я мало знал про приюты, но Дэн так отчаянно отбивался, что можно было сообразить: ничего там хорошего нет. Существовал, правда, еще отец. Но он с Дэном и его матерью не жил. Получалось – либо в приют, либо к этому папаше. А то, что папаше до сына нет никакого дела, я понял сразу. Не ходил бы Арчер в обносках, да и в холодильнике такой пустоты не наблюдалось.

Мне стало очень неловко, когда я представил, как Дэн растягивает свои гроши от пособия до пособия.

Соцработник подробно расспрашивал его о матери: много ли она пьет, как часто, ищет ли работу. А я сидел на одеяле и пытался все это вообразить.

Получалось не очень – фантазия отказывала. Никогда я с таким не сталкивался, мои проблемы по сравнению с проблемами Дэна были какими-то глупыми и пустячными. Меня занимало, у кого купить травку, если Бойда вдруг не оказывалось в сквере, а Дэну попросту нечего было есть. И надеть на себя тоже было нечего. А я его про смазку спрашивал, блядь.

Когда я вылез из шкафа, думал – сгорю от стыда. Дэну тоже было неловко. Он прекрасно понимал, что я слышал его разговор с этим мужиком из отдела соцобеспечения и надзора. Хорошо еще, что я кофе в «Мимироне» заказал и рулет. Мужик, увидев их, подобрел и перестал подозревать Дэна в запредельной нищете.

– Забей, – сказал я, обнимая Дэна, убиравшего чашку и блюдце со стола. – Ни в какой приют тебя не отправят. Ну у меня поживешь, в крайнем случае, если вдруг мама в больнице надолго.

– У тебя? – он чуть всю посуду не выронил. – Кто меня пустит у тебя пожить? Обалдел, что ли?

– Думаешь, не пустят? – я забрал чашку из его рук, поставил обратно на стол. – Зря думаешь. Моим предкам все равно, а Тэду ты понравился. Ничего в этом такого нет страшного. Мои предки только рады будут, если я вместо кабаков стану дома сидеть.

– А ты станешь? – Дэн развернулся, глядя мне в глаза. – Станешь из-за меня сидеть дома?

– Почему нет? – я провел руками по его спине. – Хотя нет, сидеть не буду. Буду лежать.

– Очень остроумно, – фыркнул он, но улыбнулся. – Слушай, ты просто маньяк какой-то.

– Ага, – сказал я, целуя Дэна в шею. – Секс лучше любой травы и любой выпивки, я тебе как авторитет в этом деле говорю. Давай, раздевайся. Я еще с ночи тебя кое-чему хочу поучить.

Мне до смерти хотелось его трахнуть. То есть снизу я тоже не возражал, но не все же время мне зад подставлять. И потом, следовало показать Дэну, как все это можно делать, если не переть напролом. Прелюдию я любил не меньше самого траха. А иногда и больше. Вот с тем же Люком хотя бы. Он мог меня довести до оргазма одними только ласками.

Поэтому я уложил Дэна в постель, велел закрыть глаза и ни в коем случае их не открывать. А сам принялся исследовать его тело.

Он был красиво сложен, я это еще на физкультуре заметил. Немного худой, но при этом не тощий и не хрупкий. Светлокожий, но не молочной белизны, как писали в маминых дебильных журнальчиках. Мне эта молочная белизна всегда казалась неестественной, какой-то мертвецкой. А Дэн был просто светлый, и в паху у него курчавились волосы всего лишь на тон темнее, чем на голове. И член был симпатичный, чуть загнутый вверх, но крепкий и длинный. И яйца тяжелые, горячие, удобно ложившиеся в ладонь. От промежности немножко пахло, все-таки мы с ним довольно активно трахались с утра, но меня всегда заводил этот запах – смесь пота и спермы. И вкус тоже.

Поэтому я лизнул Дэна там, выслушал короткий прерывистый вздох и поднялся выше – целовать шею, розовые соски, тонкую кожу на сгибе локтей и подрагивающий от прикосновений губ живот.

Дурацкое масло для загара мы куда-то спрятали, когда пришел соцработник, и я не стал морочиться – просто облизал как следует палец и начал водить им вокруг ануса, массируя, чуть нажимая, заставляя расслабиться.

Разумеется, Дэну спокойно не лежалось. Он дергался, елозил на простыне, хватал меня то за руки, то за плечи. И коротко постанывал сквозь зубы. От этих звуков у меня самого в животе все тряслось и екало – так хотелось сложить Дэна и сунуть ему по самые яйца, чтобы искры из глаз.

Не то чтобы я считал себя слишком опытным. Весь мой опыт, в основном, вертелся вокруг быстрых случек в «БиБи» и «Подвале». Если бы не Люк, я вообще бы мало что знал о нормальном неторопливом сексе. Но мы с Дэном трахались ночью, потом еще успели утром и днем, так что гнаться было особо некуда. Я хотел, чтобы он тоже словил кайф снизу, но для этого требовались определенные усилия. Поэтому я старательно облизывал его во всех местах, чтобы заставить расслабиться и не сосредотачиваться на том, что мой палец то кружит вокруг его дырки, то проникает в нее, массируя мышцы изнутри.

Я уже собрался добавить к первому пальцу второй, когда в дверь снова позвонили.

– Блядь, – простонал я, утыкаясь носом в тут же поджавшуюся от испуга мошонку Дэна. – Арчер, ну у тебя не дом, а проходной двор какой-то. Кого там опять принесло?

Принесло, к моему безмерному удивлению, нашего директора. Я опять сидел в шкафу в обнимку со своими шмотками и последней бутылкой пива, и во мне медленно поднималась злость. Какого дьявола Дэн вообще открывал двери? Что за идиотская манера? Я на его месте сделал бы вид, что меня нет – и все. Мало ли куда человек может уйти в выходной день. Да хотя бы за покупками! Или к друзьям. Или вообще просто прогуляться. Для чего нужно быть таким честным и переться на звонок, запихивая любовника в шкаф?

Меня этот визит Морта вообще поначалу насторожил. Зачем он приехал к Арчеру, что это у них за отношения такие? Дружеские. Или Дэн и правда Морту в выходные дни поставляет информацию? Вот весело-то будет…

Но мои подозрения развеялись практически сразу. Оказывается, это директор позвонил в социальную службу. И заехал узнать, был ли у Дэна соцработник. Я мысленно пожелал Морту поскорее проваливать и перестал прислушиваться.

Он все что-то нес про занятия, про необходимость достойно закончить школу, про компрометирующие знакомства (видимо, это я был таким знакомством), а Дэн на все отвечал «да, господин директор, конечно, господин директор, обязательно, господин директор», так что меня это под конец стало раздражать. Попробовал бы этот мудак – Морт в смысле – явиться ко мне домой и лезть в мою жизнь. Какое его дело, с кем я общаюсь? Какое ему вообще дело до других? Пусть стоит у доски, ставит оценки и раздает отработки. Тоже мне, забота об учениках. Лучше бы порку в школе отменил!

В общем, из шкафа я вылез почти взбешенный. Кинул в помойное ведро пустую бутылку, пнул попавшиеся под ноги разношенные кроссовки.

– Осторожнее с вещественными доказательствами, – весело остановил меня Дэн и вернул кроссовки на видное место.

– Какими еще доказательствами? – буркнул я. – Этому хламу место на городской свалке.

– Не скажи, – возразил мне Арчер и, ухватив за шею, притянул к себе. – Я их показал тому козлу из социальной службы и сообщил, что это отцовские. Типа – он приходит постоянно, следит, чтобы все у меня было в порядке. А кроссовки – это мы с ним по утрам бегом занимаемся. Для здоровья.

– Враль, – я обнял Дэна за пояс. – Ты всем так врешь небось.

– Приходится, – он уткнулся мне носом в ключицу. – Они же иначе не слезут. Пошли в постель?

– Нет, – я мотнул головой. – Есть охота. Давай лучше пиццу доедим и чаю попьем. Я от этих пряток что-то проголодался. Козел не весь рулет сожрал?

– Не весь, – вздохнул Дэн и отстранился. – Кажется, пара кусков осталась. Сейчас чайник поставлю.

Пицца и рулет, которые мы запихнули в духовку разогреваться, едва не сгорели. Мы с Дэном принялись целоваться и забыли о времени, а таймеров у них не водилось. Пришлось выгребать из пиццы внутренности, оставляя пригоревшее тесто на противне, а потом таким же образом есть рулет, вся нижняя часть которого намертво прикипела к металлу. Но мы как-то не расстроились. Ржали как ненормальные, отдирая то задубевшую ветчину, то превратившийся в сухие корки сыр и совали это безобразие друг другу в рот, перемежая наш странный ужин поцелуями. А когда я уже готов был забыть и про остатки еды, и про чай, и вообще про все, в дверь позвонили в четвертый раз.