Текст книги "История влюбленного демона (СИ)"

Автор книги: Гала ya.gala

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 107 страниц)

Фил вздохнула. Нет! Ничего этого не будет. Она так долго ждала этого, что теперь затаенное желание стало просто несбыточной мечтой.

Филлис села на кровать и задумалась, вспоминая все, что произошло за эти годы.

Когда она узнала, что беременна, то прибежала сюда, в этот дом. Фил металась по комнатам, поворачивала картину, трясла ее и…звала Коннора. Но ее никто так и не услышал. Квартира отзывалась только глухим эхом. Филлис, совершенно без сил, упала тогда на эту же кровать и проплакала весь вечер. Жгучая обида на Коннора, на то, что он оставил ее, сменилась горькой решимостью. Здесь, в этой комнате, девушка поклялась самой себе, что никогда не даст больше Коннору знать о себе, даже если это будет возможно, и никогда не скажет о том, что у него есть сын. В том, что это будет сын, Фил нисколько не сомневалась. Кто еще мог быть у Коннора?

Ее беременность проходила ужасно. Филлис плохо себя чувствовала и много плакала. Она отказывалась от еды, ничего не хотела. Взяв на работе годичный отпуск, Фил не отвечала на звонки Элизы, требовавшей ее выхода немедленно, сейчас же! Так продолжалось, пока Памела, переносившая свою вторую беременность намного легче, чем первую, не поговорила с сестрой.

– Фил, дорогая, так нельзя, – убеждающе шептала старшая Харрисон, поглаживая сестру по спине. – Если ты и дальше будешь так себя изводить, может пострадать ребенок. Пойми, твое состояние отражается на нем. Ты же не хочешь навредить своему малышу?

Сестры долго сидели в тот вечер вдвоем. Памела и утешала Филлис, и пробовала ее рассмешить. Но все было тщетно. Что-то проснулось в душе Фил, только когда она вдруг почувствовала первое движение ребенка.

Прижав руки к животу, она замерла от неожиданности, вслушиваясь в то, что происходило внутри нее.

– Памела, он двигается! – с восторгом и изумлением воскликнула Фил.

Старшая Харрисон со снисходительной улыбкой смотрела на сестру.

– Конечно, двигается. Ему уже пора.

Филлис погладила живот.

– Маленький мой… – прошептала она. – Сердце мое…

С этого дня Пам не надо было уговаривать сестру поесть или прилечь отдохнуть. Та завалила свою комнату всевозможной литературой о правильном питании и зарядке беременных, об уходе за новорожденными и о воспитании детей. Вместе с Памелой, дохаживавшей последний месяц, они накупили гору детской одежды. И обе провели немало приятных минут, перекладывая голубые распашонки, чепчики и ползунки.

Когда у Памелы родился малыш, Фил очень серьезно отнеслась к первым дням его жизни. С сожалением она говорила, что, в свое время, занятая работой, не могла уделять столько внимания маленькому Уиллису. А теперь практически не отходила от крошки Криса, наблюдая за тем, как он открывает глазки, потягивается и пробует держать головку. Вместе с Лайеном Фил помогала Памеле купать малыша. Пам смеялась, а Филлис серьезно говорила, что пропустив полезные уроки с первым племянником, учится на примере второго. И ей хотелось видеть все! Иногда они с Уаейтом сидели перед кроваткой с малышом и с интересом рассматривали крошечные кулачки Криса, малюсенькие ноготки на пальчиках ног.

Филлис, так же, как и Памела, рожала в больнице. Она нисколько не опасалась за какие-нибудь неожиданные моменты, способные выдать не совсем обычное происхождение ребенка, и была уверена, что магическая мощь Коннора и ее собственные чары способны с первого вздоха помочь малышу нормально войти в обычный мир человеческой жизни.

Когда после родов ей поднесли ее малыша, Фил была так измучена, что смогла только поцеловать ребенка. Прижав его к себе, она закрыла глаза, и две слезинки скатились по ее щекам.

Пэт и Памела, бывшие с сестрой до последней минуты, тихо плакали от пережитого волнения и от радости.

– Господи, – прошептала Пэт. – Он такой ангелочек!

Она шмыгнула носом и упрямо добавила:

– Хоть его папочка и был демоном.

Памела шикнула на нее. Но Филлис не обратила на это внимания. Она вся была поглощена этим крошечным существом, которое тихо посапывало у ее груди.

– Мальчик мой… – шептала она, – солнышко мое…

Как бы заново переживая сейчас эти первые ощущения после рождения сына, Филлис вздохнула. Она вспоминала, как, вернувшись домой, закружилась во всей той суете, которая сопровождает появление в доме еще одного новорожденного, и с большим уважением прислушивалась к советам Памелы, ощущая ее по-настоящему старшей сестрой.

Фил назвала мальчика Коннэл – имя, которым Коннор назывался в короткий промежуток своей человеческой жизни. Она любила малыша безумно. В глубине души Филлис понимала, что любит его за двоих: и за то, что это ее ребенок, и за то, что это ребенок Коннора. Когда малыш немного подрос, она часто ловила себя на том, что ищет в нем черты лица Коннора. И мальчик, действительно, был очень похож на своего отца. Это сходство было и в разрезе глаз и в слегка вьющихся волосах. Только глаза у него были темные, как у матери. Когда он поворачивал головку с крутым лбом, Филлис улавливала сходство с поворотом головы Коннора. А когда малыш, нахмурив бровки, выпячивал нижнюю губу, сходство с отцом становилось разительным.

Когда Кону исполнился год, Филлис пришла сюда, в эту квартиру. Она прошлась по комнатам, подошла к спальне, но не стала заходить в нее.

Постояв у двери, девушка прошептала:

– Здравствуй, Коннор. Как ты? Где ты?

Как она и ожидала, ответом было молчание.

Филлис вздохнула. Уже собираясь уходить, она оглянулась и тихо сказала:

– Нашему сыну исполнился год…

Почувствовав, что на глаза навернулись слезы, Фил гордо подняла голову и быстро ушла. Вернувшись домой, она попросила собраться всех домашних в гостиной. Удивленные Памела и Пэт, спустились из детской, а Лайен и Филлис ждали их внизу.

– Я прошу вас… – Фил откашлялась, потому, что от волнения у нее перехватило горло, – я прошу вас дать мне клятву…

Пэт вытаращила глаза, Памела насторожилась, а Лайен нахмурился.

– Поклянитесь, что вы никогда не скажете Коннору, что мой ребенок – это его сын, – решительно произнесла бледная Филлис, обводя глазами родственников.

– Ничего себе… – пробормотала Пэт.

– Филлис! – всплеснув руками, воскликнула старшая Харрисон.

Лайен не сказал ничего. Он только покачал головой, неодобрительно глядя на Филлис. на Девушка опустила голову.

– Я. я прошу вас. Не думаю, что он появится еще в нашей жизни. Но если это случится…

– Фил, – хмуро сказал Лайен, – по-моему, это будет нечестно.

– Да уж… – согласилась Пэт.

Памела, увидев упрямое выражение на лице Фил, вздохнула.

– Дорогая… – начала она, – думаю, это не самое лучшее решение..

– Пам, не надо! – Филлис подняла руку, останавливая сестру. Она обвела всех свирепым взглядом. – Если вы хотите, чтобы я жила спокойно, чтобы… – она, закусила губу, чтобы не заплакать, и замолчала.

– Хорошо! – Памела кивнула головой. – Мы дадим тебе такую клятву.

Она обняла сестру и посмотрел на Пэт. Та скептически поджала губы, а потом махнула рукой:

– Ладно! Клянусь не говорить Коннору, что Кон – его сын.

Памела, все еще гладя Филлис по голове, перевела взгляд на мужа.

– Но Памела, это… – начал он.

Она покачала головой. Лайен пожал плечами.

– Ну, хорошо…

– Спасибо, – прошептала Филлис, вытирая слезы.

Она вздохнула и под сочувственными взглядами своих близких, опустив голову, направилась наверх.

«Да, – подумала Филлис, вздыхая, – как давно это было! А теперь…»

Она поднялась с постели, обвела глазами спальню и медленно направилась к двери. Остановившись у выхода из квартиры, она еще раз посмотрела на чисто убранную комнату и тихонько сказала:

– Прощай! Прощай навсегда….

* * *

– Тебя не было уже две недели! – Гор не упустил возможности упрекнуть младшую ведьмочку. – Я соскучился!

Они, обнявшись, сидели на земле у монастыря.

– Что там твои две недели! – усмехнулась Пэт. – Для меня прошел почти целый год…

– И правда, – внимательно посмотрел на нее Гор. – Почему так долго? Что-то случилось? У вас там все в порядке?

Пэт вздохнула. Не могла же она сказать, что совсем замоталась. Маленькие дети в старом особняке диктовали свои правила. И как бы могущественны не были Защитницы, с появлением детей чисто женские заботы стали занимать в их жизни весьма значительное место. Но говорить об этом Гору, бывшему демону и нынешнему Посвященному, Пэт просто не могла. Он бы не понял ее. Она опять вздохнула и улыбнулась.

– Между прочим, я закончила курсы, – гордо сказал она, уводя разговор в другом направлении.

– Курсы? – не понял Гор. – Какие еще курсы?

– Эх, ты! Курсы экопсихологов! Которые мы с тобой вместе посещали, – напомнила она.

– Ах, эти!.. – Гор покрутил головой. – Здорово мы тогда…

– А, кстати, об этом…как его…Горосе, так ничего и не слышно? – поинтересовалась Пэт.

– Почему не слышно? – подал плечами Гор. – Так…шумит иногда. В общем, опять что-то затевает.

– А вы ничего не можете сделать? Ведь у него эта…Темная Мгла.

Гор вздохнул.

– Не все так просто…

Они замолчали. Пэт обратила внимание, что Гор выглядит не так жизнерадостно, как обычно.

– А чем занимался ты?

– Да так… – Он помрачнел и опять вздохнул. – Понимаешь, я никак не справлюсь с одной задачкой…Очень важной.

– И что за задачка? – поинтересовалась Пэт.

– Есть тут одна. Я целую неделю разбирал отцовские записи.

Гор поднялся и заходил туда-сюда на крошечном пятачке у развалин монастыря. Остановившись, он сложил руки за спиной и, подняв голову вверх, уставился в небо. Пэт с интересом наблюдала за ним. Она никак не ожидала, что Гор будет так усердно решать какие-то задачки. Крушить что-нибудь, расшвыривать демонов, раздавать удары – это было похоже на Гора. А вот корпеть над какой-то задачкой!…

– Ладно! – Гор махнул рукой и опять присел рядом с Пэт. – Это подождет.

Она сидела, закрыв глаза и подставив лицо солнцу. Гор слегка толкнул ее плечом.

– О чем размышляем?

Пэт повернулась к нему и с улыбкой посмотрела в его глаза.

– Я тоже соскучилась по тебе… – тихонько сказала она.

– Наконец-то! – Гор притянул ее к себе и поцеловал. – Наконец-то и я дождался таких слов!

– Давай где-нибудь просто погуляем. Без… – она пошевелила пальцами, – без всяких приключений.

Гор опять поцеловал ее.

– Как скажешь, – улыбнулся он. – Всегда – как скажешь.

Они поднялись с земли и, обнявшись, исчезли со скалы.

А когда Пэт открыла глаза, то замерла, очарованная увиденным. Они стояли на берегу небольшой лесной речки, которая через два метра падала с высокого уступа каменного ложа, образуя красивейший водопад.

Мощные деревья, склонившиеся над руслом реки и щедро напоенные водой, сильными ветками с яркой сочной зеленью почти касались земли, создавая ими естественное убежище. Скопление огромных валунов на дне обрыва заставляло речку прыгать по камням, вспенивая струи. Самой воды почти не было видно за клочьями пены. Возмущенный поток, промчавшись метров двадцать, немного успокаивался, и тогда можно было увидеть прозрачную воду, закручивающуюся небольшими вихриками у берегов. Еще метров через пятьдесят река все еще стремительно двигаясь, постепенно успокаивалась, чтобы перед слиянием с другой такой же горной речкой спокойно и плавно готовиться к встрече с голубым озером.

– Какая красота… – прошептала Пэт.

– И без всяких приключений, – обратил ее внимание на это обстоятельство Гор, подкрепляя свои слова поцелуем. – Как ты хотела!

Он стоял, обняв Пэт, и любовался вместе с ней пламенеющим закатом, окрашивающим все вокруг в приглушенные розовато-алые тона.

Внезапно раздавшийся снизу звук заставил Гора насторожиться.

– Ты слышала? – нахмурившись, спросил он Пэт.

– Что? – повернулась она к нему.

– Тихо! Вот, опять!

Пэт затаила дыхание. И в самом деле: среди шума падающей воды, заглушавшего все остальные звуки, они услышали жалобный звук… свирели. Он шел откуда-то снизу.

– Господи! Что это?

– По-моему, это свирель, – пожал плечами Гор. – Постой тут.

– А, может, переместимся? – предложила Пэт.

– Нет. Мы не знаем, кто там. Возможно, просто туристы развлекаются. Подожди меня здесь.

Оставив Пэт на горе, он отошел в сторону, где находилось некое подобие спуска. Пэт, наклонившись над краем каменного уступа, с которого падала речка, затаив дыхание следила за его передвижениями.

Проследив за направлением спуска, она увидела закутанного в какую-то непонятную ткань молодого человека, сидевшего на камне и приложившего к губам какой-то инструмент. Разглядев юношу во всех деталях, Пэт застыла с разинутым ртом: вместо обычных человеческих ног у молодого человека были звериные лапы!

Звуки свирели, щемящие и нежные устремились к краю горы, и Пэт могла теперь уже вовсе лишиться дара речи: из струи водопада вышла девушка в тонкой длинной рубахе и направилась к звероногому молодому человеку!

104

Камешек вырвался из-под ноги Гора и помчался вниз, срывая с места своих собратьев. Узкая долина эхом откликнулась на нарастающий гул камнепада. Гор пошатнулся и, отчаянно цепляясь за выступы скалы, сорвался вниз. Пэт ахнула, и через мгновение светящееся облачко подхватило Гора в двух метрах от земли.

Растаяв, облачко оставило на земле Пэт, свалившуюся вместе с Гором у самого берега реки. Их моментально обдало водной пылью, которая, как изморось, покрыла волосы сверкающими капельками.

Гор ошарашено крутил головой, ощупывая себя, пока Пэт пыталась подняться. Наконец, убедившись, что он цел, Гор поднялся и помог своей спутнице. Пэт, потирая бок, оглядывалась, пытаясь обнаружить молодого человека со странными ногами или хотя бы девушку. Но внизу никого не было. По-прежнему падала с высоты прозрачная вода, взбиваясь в крутящуюся у берегов пену, и река стремительно несла свои воды дальше, в озеро. Все вокруг было полно деловитого целеустремленного движения. Ни на камне, ни у водопада не было никого. Пэт даже протерла глаза, пытаясь вглядеться в причудливые ветки кустарника у камня или до боли в глазах смотрела на переплетающиеся прозрачные струи водопада. Ни юноши, ни девушки!

Внизу были только они с Гором, до сих пор не оправившиеся от стремительного падения.

– И что это было? – поинтересовался Гор, отряхивая брюки. – Соревнования по скоростному спуску? Новый вид экстремального спорта?

– Господи! Да где же они? – с досадой воскликнула Пэт.

– Кто «они»? – уставился на нее бывший демон.

– Девушка и парень! С такими ногами… – она загребла пальцами, изображая когтистые лапы.

– М-да…Похоже, ты все же приземлилась неудачно, – скептически произнес Гор. – У тебя с головой все в порядке? Где ты видела такого парня?

– Вот тут, – упрямо показала Пэт на камень. – Он сидел вот тут и играл на свирели. А она вышла из водопада…

– На звук свирели? Может, она была похожа на крысу, а этот парень был крысоловом и выманивал ее из норы? – иронично спросил Гор, смягчая свои слова поцелуем.

– Гор! – недовольно повела плечом Пэт. – Я – серьезно! Они были здесь!

– Конечно, были! – раздался знакомый голос.

Гор и Пэт разом оглянулись. Младшая ведьмочка разинула рот от изумления: рядом с водопадом стоял… Коннор!

– Привет! – взмахнул рукой Гор.

– Привет! – Коннор, подойдя к молодым людям, пожал руку Гору и, усмехнувшись, взглянул на застывшую Пэт.

– Коннор… – растерянно прошептала она. – Это ты?…

– А разве не похож? – насмешливо развел он руками.

– Но как…Почему…Что ты здесь делаешь? – выговорила она, наконец.

– Я? – Коннор пожал плечами. – Я здесь живу, работаю.

– Но ты…Что значит – «работаю»? – перебила сама себя Пэт.

Коннор рассмеялся.

– Пэт, ты же все понимаешь! Я делаю свое дело, так же как вы делаете свое.

– Понятно… – протянула девушка. Она все же ткнула пальцем в грудь бывшему родственнику, чтобы убедиться в его реальности. – Ну и ну…И давно ты здесь?

– Как тебе сказать…По моим меркам – недавно. По вашим… – Он опять пожал плечами.

– Понятно… – опять сказала младшая ведьмочка. Она криво усмехнулась.

– А ты…

«А ты знаешь, что у тебя растет сын?» – хотела спросить она, но вовремя прикусила язык. Пэт даже откашлялась, чтобы вытолкнуть эти слова из горла и случайно не произнести их. Коннор вопросительно посмотрел на нее, но Пэт не стала продолжать. Коннор улыбнулся.

– Хорошо выглядишь, – одобрительно кивнул он.

– Хм…Ты – тоже, – внимательно оглядев его статную мускулистую фигуру, кивнула она.

Коннор повернулся к Гору.

– Я узнал, что ты здесь. Как дела? Есть новости?

Тот, нахмурился, покачал головой и тяжело вздохнул.

– Пока ничего хорошего.

Коннор похлопал его по плечу.

– Не страшно! Времени у нас много. Я подожду.

Гор удрученно кивнул и опять вздохнул. Пэт, с интересом прислушиваясь к их разговору, пристально посмотрела на Коннора и все же решилась.

– А ты не хочешь узнать, как мы все живем? – нажав на слово «все», с вызовом спросила она.

Коннор быстро взглянул на нее и сжал губы. Помолчав, он сухо произнес:

– Надеюсь, что хорошо.

Пэт закусила губу и покачала головой. А Коннор, чтобы прекратить этот разговор, похлопал по камню и сказал:

– Здесь вы видели Карна. Это демон плодородия.

– Демон? – Пэт с испугом шагнула к Гору. Тот воспользовался ситуацией и обнял девушку за плечи.

– Не бойся! – Коннор усмехнулся. – Он не причинит тебе вреда. Если, конечно, ты не будешь ловить оленят, разорять птичьи гнезда или раскапывать барсучьи норы. Он – Охраняющий здешних мест.

– Так вот почему у него звериные лапы вместо ног… – пробормотала Пэт.

Коннор покачал головой.

– Нет. У него были обычные ноги, пока Скилл не проклял его.

– А это еще кто такой? – вытаращила глаза Пэт.

– Это одно из древних морских божеств. Эта река соединена с озером, а озеро выходит к океану. Скилл силен, – озабоченно произнес Коннор, – но сам он не нападает. Если ему нужна добыча, он посылает Тритона, одного из своих слуг. Его хвост может проникать везде, где есть пенистая вода, и похож на щупальце, состоящее из пены. Этим хвостом Тритон опутал ноги Карна. И они стали похожи на лапы.

– Ну и дела… – задумчиво протянула Пэт и передернула плечми, как от озноба. – А почему он проклял его? Чего он к нему прицепился?

Коннор помрачнел.

– Неразделенная любовь, – неохотно пояснил он, пристально посмотрев на младшую ведьмочку.

Гор искоса посмотрел на скептически хмыкнувшую Пэт и вздохнул. А она потянула его за руку и усадила на камень, совсем недавно занятый Карном.

– А вот этот момент, – беззастенчиво устраиваясь на коленях у Гора, попросила Пэт, – нельзя ли поподробнее?

От ее недавнего страха не осталось и следа.

Коннор слегка улыбнулся. Женщины не бывают равнодушными при слове «любовь».

– Фиона, которая выходила из водопада, это нимфа маленьких рек и ручьев. Они с Карном полюбили друг друга и постоянно встречались здесь, у этого водопада. Здесь Фиону заметил и Скилл. Но поскольку она отвергла его, он послал Тритона. Результат ты видела. Теперь Карн и Фиона могут встречаться только на закате. Когда солнце заходит, ноги Карна становятся обычными. Он может ходить, бегать, как обычный человек. – Коннор поджал губы. – Сегодня вы помешали им встретиться.

– И – что? Неужели ничего нельзя сделать? Ну…помочь этим влюбленным?

Коннор с интересом посмотрел на Пэт и опять улыбнулся.

– Можно.

– Ну, так?… Пэт спрыгнула с коленей возлюбленного и, готовая действовать, вопросительно посмотрела на Коннора, – Как это можно сделать?

Коннор, все еще улыбаясь, покачал головой.

– Скиллу помогает весьма могущественная дама. Она любовница повелителя мертвых душ. В древней Греции его называли Аидом.

– Мента? – вопросительно посмотрел на Коннора бывший демон.

Тот кивнул.

– Она самая.

Гор повел сильными плечами и неприязненно скривился.

– Да… – протянул он.

Пэт вопросительно смотрела на них, переводя взгляд с одного на другого.

– Ни и что? – спросила она. – С этой…Ментой, что – нельзя справиться?

Бывшие демоны переглянулись.

– Понимаешь, Мента…Она управляет водами реки мертвых. Если она брызнет на тебя водой из этой реки…Ты ведь не хочешь заснуть вечным сном? – Гор, поджав губы, взглянул на Пэт.

– Кроме того, – добавил Коннор, – это магический мир. Здесь свои законы. Надо быть очень осторожным, вмешиваясь в происходящее в нем.

Пэт упрямо вздернула голову.

– Ладно! Разберемся! И с вашей Ментой и с этим…как его…Скиллом. Памела рассказывала мне, как они с Прю помогли девушке и парню победить колдуна, который превратил их в филина и волчицу. А мы теперь еще сильнее!

Она взяла Гора за руку.

– Пошли! Мне пора возвращаться. Бог знает, сколько времени прошло!

Тот повернулся к Коннору.

– Ты нужен мне в монастыре. Я хочу тебе кое-что показать.

– Хорошо, – кивнул тот.

Когда облачко светящихся искр растаяло вместе с Гором и Пэт, Коннор присел на камень и задумался. Он думал, что, решив забыть Филлис и все, что связано с ней, сумеет заглушить ставшую привычной боль. Но, увидев Пэт, понял, что все осталось по-прежнему. Стоило ему услышать веселый и настойчивый голос бывшей родственницы, как недавнее прошлое встало перед его глазами. Каких усилий стоило ему промолчать, не задать Пэт один вопрос, который занимал его больше всего: как Филлис? Он горько усмехнулся. Конечно, вопросов было много. Что с ней? Все ли в порядке? Как она живет? Одна или…Коннор покачал головой. Нет! Пусть она будет не одна. Тогда он может быть спокоен за нее, а у него…У него больше не будет надежды.

* * *

Пэт, на этот раз отсутствовавшая по обычным меркам почти неделю, сидя на кухне, во всех красках расписывала Памеле свое необычное приземление в ущелье. О том, что она встретила там Коннора, Пэт пока не сказала. Трогательная история о проклятых влюбленных напомнила старшей Харрисон далекое время, когда они с Лайеном, вопреки воле Совета Охраняющих, собирались пожениться, Прю была жива, а Фил только начала встречаться с Коннором.

Углубившись в воспоминания, Памела слушала Пэт в пол-уха, пока та не сказала: «…Коннор говорит»…

– Коннор?! – старшая Харрисон, подняв брови, изумленно посмотрела на Пэт. – Ты сказала – «Коннор»?

Пэт прикусила язык, но было поздно.

– Понимаешь, Памела, Гор просил, чтобы я не говорила, что Коннор там…ну… в заповеднике. У них в горах Высокой Сьерры что-то вроде базы, если я правильно поняла Гора.

– Пэт!

– Пам, дорогая, ей-богу я ему ничего не сказала! Совсем ничего!

Старшая Харрисон тяжело вздохнула и покачала головой.

– Почему ты мне сразу не рассказала, что видела Коннора?

– Ну…как-то так… – пожала плечами Пэт, так и не сумев ничего объяснить старшей сестре.

Памела помолчала.

– Он не спрашивал о Филлис? – спросила она, немного погодя.

Пэт покачала головой.

– Он вообще ни о чем не спрашивал.

Старшая Харрисон опять вздохнула.

– Да…Видно, он, действительно, решил все забыть… – Она помолчала. – Что ж, может, это и к лучшему…

– К лучшему?! А Кон? Ты знаешь, что он спросил у меня вчера… – Пэт поперхнулась, вспомнив, что отсутствовала целую неделю, – то есть, не вчера, а на прошлой неделе?

Памела вопросительно посмотрела на младшую ведьмочку. Та поджала губы и со вздохом медленно выговорила:

– Он спросил, почему Уиллис и Крис называют Лайена папой, а он – дядей…

Памела опустила глаза. Господи, как все сложно! Малыш Кон, Коннор, Филлис…

– Привет! – раздался голос последней из прихожей. – Есть кто-нибудь дома?

– Мы здесь! – отозвалась Памела. Она приложила палец к губам и покачала головой, показывая Пэт, что не стоит рассказывать Фил о неожиданной встрече.

Филлис, усталая и какая-то потускневшая, опустилась на стул. Ничего не говоря, она сидела минут пять, опустив голову и не глядя на сестер.

Когда она подняла глаза, Памела увидела в них печаль и сожаление.

– Фил? Что-то случилось?

Пэт насторожилась. Они с Памелой переглянулись и замерли в ожидании.

Филлис тяжело вздохнула.

– Сегодня Элиза принесла новость… – сказала она и замолчала. Сестры ждали.

– Какую новость, Филлис? – не выдержала Пэт.

– Джексон…Он тяжело болен. Опухоль мозга, – еле выговорила Филлис и закрыла лицо руками.

– О, господи… – прошептала Памела.

* * *

В обычной человеческой жизни Защитниц прошло еще два года. В ее бурном течении многое изменилось.

Памела с успехом делила жизнь между домом и клубом, время от времени вынужденно поддерживая свой дар, уничтожая демоническую мелочь, портившую жизнь Защитницам. Пэт, постоянно тренирующая свои способности, иногда подменяла Лайена в его обязанностях, давая зятю возможность побыть с семьей. Случалось, младшая ведьмочка исчезала дня на два-три, а то и на неделю. Но все уже привыкли к этим исчезновениям. И хотя имени бывшего демона никто не называл, и Гор никогда не появлялся в доме Харрисонов, все прекрасно знали, что исчезновения Пэт связаны именно с ним. Возвращалась она всегда вдохновленная и всегда в хорошем настроении. Тогда наступал праздник для племянников. Вместе с младшей теткой они носились по дому с воинственными криками, подбрасывали вверх все, что могли достать, изображая извержение вулкана, цунами или землетрясения. Многотерпеливая Памела в такие моменты выходила из себя и строгим голосом выдавала младшей сестре свою оценку ее разрушительного воздействия на мальчиков. Пэт делала постную физиономию и, подмигивая племянникам, уговаривала их угомониться. На некоторое время в доме устанавливалась относительная тишина.

Филлис…Филлис изменилась больше всего. Она расцвела, стала мягче и женственней. Успешной была и ее карьера. Фил теперь не только вела колонку советов – получив диплом бакалавра, она с успехом использовала в ней свои знания по психологии – но и работала в «большой» журналистике. Ее статьи о проблемах психологической экологии в современном урбанизированном обществе пользовались большим успехом.

Иногда она встречалась с Джексоном. Когда ему назначили операцию, он попросил Филлис побыть с ним в больнице. Она, как могла, помогала ему справиться с болезнью. Джексона особенно удручало, что после перенесенной операции и облучения у него стали выпадать волосы, а Филлис смеялась и говорила, что лысые мужчины – самые умные. Она проводила Джексона в Европу, куда он отправился лечиться к какому-то супер знаменитому профессору.

Фил полностью сосредоточилась на работе. Иногда на нее что-то находило. Тогда они с Пэт пускались в авантюрные поиски сенсационных материалов, касавшихся деятельности весьма серьезных фирм, позволявших себе нарушать природоохранное законодательство. Дар предвидения позволял Филлис во всех красках описать последствия разрушительной деятельности промышленников в заповедных местах. С помощью дара перемещения Пэт, сестры забирались в такие места, где представители компаний чувствовали себя огражденными от пристального внимания журналистов. И тогда только магические способности Пэт спасали сестер от разъяренных газовиков или нефтяников. Пэт вообще принимала во всем этом самое деятельное участие и веселилась на всю катушку. Но, несмотря на несколько легкомысленное отношение к этим делам у обеих Защитниц, два расследования, едва не стоившие Филлис жизни, заслужили громкое разбирательство в сенате, публикации в центральной прессе и обошлись в серьезные штрафы владельцам компаний. И обе сестры очень гордились этим.

Во время таких «вылазок» Филлис становилась самой собой: веселой и беззаботной, открытой и, как ни странно для серьезного журналиста, легкомысленной. По крайней мере, в своих обличительных речах Памела указывала именно на эти качества.

– Пам, – весело возражала тогда Филлис, – ты не позволяешь демонам своими пакостями портить людям жизнь. Я не позволяю это делать большим боссам. Это ведь почти одно и то же!

– Нет, дорогая! Совсем не одно и то же, – укоризненно отвечала старшая Харрисон. – С демонами справиться намного проще. И за расправу с ними мы ни перед кем не отвечаем. Разве что перед Охраняющими. А вот ты к ситуации с этими самыми «большими боссами» относишься безответственно. Когда-нибудь тебя просто пристрелят!

– Ну и что? – легкомысленно хихикнула Филлис. – Лайен меня воскресит!

– Фил, прекрати! Будь серьезней! Не забывай, что у нас семья! Ты же не хочешь, чтобы Кон остался сиротой?

Это был убойный аргумент. Семьей Филлис дорожила безмерно. И только сказав о ребенке, Памела могла удержать младшую сестру от очередной вылазки.

Мальчики, подраставшие в старинном особняке Харрисонов, как все дети в возрасте 6 и 10 лет, были озорными и подвижными. Здоровая мальчишеская натура, наполненная жизненной энергией и магическими способностями, еле сдерживалась родителями. Лайен, отдававший воспитанию детей редкие свободные часы, посоветовался с Советом и сестрами о том, как быть дальше. Памела, помня о горестной судьбе Таллера, мальчика-поджигателя, настаивала на том, чтобы заблокировать магические способности детей хотя бы до 20 лет.

И Фил с ней согласилась.

– У детей должно быть нормальное детство, – убежденно говорила Памела. – Я до сих пор благодарна бабушке за то, что она сковывала наш дар до совершеннолетия. Поэтому у нас не было таких проблем со сверстниками, которые были у Таллера, и уже есть и у наших детей.

Так и было сделано. Некоторое время мальчики привыкали к тому, что теперь они не могли незаметно перемещаться или замораживать сверстников, но зато им больше не приходилось как-то объяснять свои необычные возможности. Не без помощи Лайена они быстро забыли обо всем.

И только у самого маленького из них – Кона – и Памела, и Филлис иногда замечали необычный эмпатический дар, который, по-видимому, блокировать так и не удалось.

Филлис очень переживала это обстоятельство, помня, сколько неудобства и лишних волнений принес ей самой этот дар. Но мальчик, похоже, с ним отлично справлялся.

Дети были очень дружны, и, как ни странно, это доставляло семье Харрисонов много беспокойства. Во всех проказах, приключениях и озорных проделках мальчики всегда были вместе. Старший, Уиллис, держался перед малышами с солидностью, подобающей десятилетнему молодому человеку. Крис и Кон, разница между которыми была всего в два месяца, принимали его старшинство. Хотя Крис иногда пробовал напомнить младшему двоюродному брату, что он тоже старше его, это никак не влияло на отношения между мальчиками. При непоседливом и живом характере, мальчишки так же все вместе иногда попадали и в весьма рискованные ситуации. Но пока все обходилось.

Так было до тех пор, пока школьный автобус не застрял в Йосемитском заповедном парке. При этом, как мог опытный водитель не захватить запасное колесо, осталось загадкой даже для него!

* * *

Поляна, расположенная в самом недоступном месте Йосемитской долины – Высокой Сьерре, представляла собой живописное зрелище. На фоне яркой зелени в полном безмолвии мелькали полуобнаженные мускулистые тела молодых воинов. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь кружева сосновых веток, бликами обрисовывали рельефы мускулов. Дымчатые мечи, тусклыми искрами сверкавшие в их руках, скрещиваясь, издавали негромкий металлический звук. Если не считать этого, не совсем обычного звона, на поляне было тихо. Казалось, все звуки гасили огромные сосны, длинными зелеными иглами дробившие яркие солнечные лучи.