Текст книги "История влюбленного демона (СИ)"

Автор книги: Гала ya.gala

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 107 страниц)

Погибшие маги уже не сдерживали стихию, и природа взбунтовалась.

67

– Гор!

Пэт кинулась к нему и, обняв, прижалась к его груди. Гор зашипел от боли и невольно отстранился.

– Что? – с тревогой глядя на него, спросила Пэт.

– Осторожно, – сквозь зубы прокряхтел Гор. – Еще не все зажило.

Пэт бесцеремонно задрала на нем рубаху и ахнула: через всю широкую грудь бывшего демона от плеча к бедру тянулся багровый след заживающего ожога.

– О, господи!

– Лайен! – призывно крикнула Пам. – Лайен!

– Не надо, Памела, – кривясь от боли, возразил Гор.

– Как это – не надо? – возмутилась Пэт. – Лайен, он ранен, – обратилась она к появившемуся в светящемся облачке зятю.

Тот, поморщившись от вида раны, покачал головой. Гор спокойно опустил рубаху.

– Лайен? – вопросительно подняла брови Памела. – Ну? Он же не демон!

– Да, – виновато ответил тот. – Но он – Посвященный. А они залечивают свои раны сами.

Пэт вытаращила глаза, а Гор пояснил:

– Я же сказал: не надо. Через некоторое время рана затянется полностью.

Он криво усмехнулся.

– Это мне досталось уже на излете.

– Как это?

Гор вздохнул.

– Меня спасла Дэлла, – медленно произнес он, коротко взглянув на Пэт.

– Что ж, – состроила гримаску та, – передай ей от меня благодарность.

Бывший демон теперь уже пристально посмотрел на девушку.

– Передавать некому, – тихо сказал он. – Дэлла погибла. Когда Люциус уже уходил в небытие, он метнул в меня пламя а она…

Гор проглотил комок в горле.

– Дэлла прикрыла меня собой, – медленно произнес он. Потом сжал губы и опустил голову. Пэт отвела глаза.

– Ну, ладно…Хватит тут стоять, – помолчав, она осторожно обняла бывшего демона и повела к дивану. Присев рядом с устало привалившимся к спинке Гором, Пэт осторожно погладила его по плечу.

– Расскажи, как все было, – попросила она.

Гор выглядел таким измученным и необычно суровым, что старшая Харрисон невольно насторожилась.

– Гор?

– Я принес плохую весть, Памела, – медленно выговорил он, закрыв глаза глаза, и глубоко вздохнув.

Все замерли в нехорошем предчувствии, но никто не произнес не слова.

– Коннор?.. – осторожно спросила, наконец, Памела.

Не открывая глаз, Гор кивнул. Пэт, отпрянув от него, ахнула и взялась за голову.

– Фил… – прошептала она.

Гор стиснул зубы.

Долгое время все сидели молча. Пэт закусила губу и смотрела на Гора глазами, полными слез. А Памела даже не пыталась вытирать прозрачные капли, катившиеся по щекам. Она думала о том, как сказать Филлис о гибели Коннора и как она перенесет это известие. Лайен нахмурившись, смотрел в сторону.

– Надо позвонить ей, – наконец, тихо сказал Охраняющий.

Памела кивнула. Лайен взяв трубку, набрал номер редакции.

– М-м-м…Привет! – ответила Филлис зятю, не отрывая глаз от экрана монитора. – Подожди минутку, я заканчиваю. Лайен, – вдруг удивленно спохватилась она, – ты никогда раньше не звонил мне на работу. Что-то случилось?

– Фил, дорогая – помедлив, негромко сказал Лайен, – ты можешь сейчас приехать домой?

Филлис помолчала.

– Вообще-то мы уже сдаем номер. Но… – она стала серьезной. – Это так срочно? Что-то с Памелой? С Уайеттом? Или создалась «очаровательная» ситуация? – многозначительно спросила она, сделав ударение на слове «очаровательная».

– С Памелой все в порядке, – сказал Лайен. – Вернулся Гор.

– Гор?! – Филлис замолчала. Потом осторожно спросила: – А Коннор?

Лайен молчал.

– А Коннор? – настойчиво спросила Филлис. – Лайен, Коннор вернулся?

Сердце у нее внезапно сдалось. С трудом сглотнув, Фил ждала. А потом ей стало страшно, и она решительно поднялась с кресла.

– Хорошо, не отвечай! Я еду!

* * *

Порывистый зимний ветер забивал снегом каждый уголок, каждую щель развалин. Несмотря на метель, старик-пастух вместе с внуком, не останавливаясь, гнал отару от разрушенных стен монастыря. Здесь нельзя было оставлять овец на ночь. И раньше-то недобрая слава о злобных дайкини, стерегущих эти развалины, гнала любопытных прочь. А после недавних землетрясений, обвалов, лавин и оползней, вызванных, как говорили монахи буддистских монастырей, невиданной битвой демонов и Узнавших Суть Вещей, оставаться на ночь рядом с развалинами мог либо сумасшедший, либо Посвященный. Поскольку старик не был ни тем, ни другим, он торопил внука. Пока не стемнело, надо было отогнать отару подальше от развалин, ближе к деревушке.

Резкий порыв ветра бросил им в спину снежный заряд и… леденящий кровь звук: полувздох-полустон. На секунду замерев на месте, старик от греха подальше заторопился изо всех сил. Он еще помнил из рассказов деда, что так плачет раненое сердце Демчок, которая построила когда-то этот монастырь. Оглянувшись, старик увидел, что его внук остановился.

– Дедушка, что это было? – с любопытством, к которому примешивался страх, спросил мальчик.

– Иди, иди вперед, не останавливайся. Тебя это не касается. Пусть демоны сами разбираются между собой. У смертных – свои дела и свои заботы, – пробурчал старик, вернувшись назад и подталкивая внука в спину.

– А что там было? – не прекращал расспрашивать мальчик. – Кто так плакал?

Старик вздохнул. Ну, все, теперь вопросов не оберешься!

– Говорят, так плачет демоница Демчок в развалинах монастыря. Ее сердце было в нем алтарем.

– А теперь? Теперь там нет этого алтаря? – мальчик оглянулся назад, на развалины. И замер от изумления. Розовато-алое свечение озарило руины монастыря изнутри, замерло на одно мгновение и погасло.

– Дедушка! Посмотри! – прошептал маленький пастушок и показал рукой в сторону развалин. – Там!

Старик оглянулся.

– Что – там?

– Там было пламя! А потом оно погасло!

– Тебе показалось. Ты же видишь, ничего там нет, никакого пламени, – ворчал старик. – Смотри лучше, чтобы овцы не разбежались.

Он опять подтолкнул внука вперед. Но, опасливо оглянувшись назад, старик тоже увидел в развалинах внезапный розово-алый всполох, который тут же погас. Он прибавил шагу и покачал головой. Видно, не скоро успокоится сердце Демчок, если даже после такой битвы оно не погасло.

* * *

Не слушая возмущенные вопли Элизы, Филлис помчалась домой. Она влетела в гостиную, как будто за ней гнались, и застыла у входа. Все были в сборе. Памела сидела в кресле, вытирая слезы. Лайен, примостившийся на подлокотнике, был мрачен. Взглянув на ворвавшуюся в гостиную Фил, он опустил глаза. Пэт, прижавшаяся к Гору, размазывала по лицу слезы и косметику. А Гор, сидевший на диване, обнимая младшую ведьмочку, встал, увидев Филлис.

Рассеянно оглядев всех, Фил обратила недоуменный взгляд на Гора.

– А Коннор? – медленно спросила она внезапно охрипшим голосом. – Где Коннор?

– Филлис…

Гор подошел к ней и взял ее руки в свои ладони.

– Филлис… – нервно откашлявшись, повторил он.

Она, непонимающе глядя на него, высвободила руки и опять обвела взглядом присутствующих. Памела уже откровенно плакала, не вытирая слез. А Пэт страдающими глазами смотрела на сестру и тихонько всхлипывала.

– Фил, дорогая… – опять повторил Гор и набрал воздуха в грудь. – Дело в том…

– Нет! – Филлис попятилась от него и покачала головой. – Нет!

Она вытянула руки вперед, как будто отгораживаясь от страшной вести, и смотрела на Гора такими глазами, что он опустил голову.

– Зачем ты пришел? – спросила Филлис звенящим от напряжения голосом. – Зачем?

Гор стиснул зубы и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Он медленно поднял глаза на Филлис, проглотил комок в горле и попытался ответить:

– Фил, я…

– Уходи! Если ты пришел сказать, что Коннор…что Коннора…что он… – Филлис никак не могла произнести слово, которое означало бы, что для нее все кончилось, что в ее жизни никогда больше не будет ни Коннора, ни любви.

– Фил, милая, – мягко сказал подошедший к девшуке Лайен. – Мы все понимаем…

– Понимаете? – с нелепой улыбкой переспросила Филлис. – Вы понимаете? Что вы понимаете? – Она переводила взгляд с одного на другого. – Что его больше не будет? Что он никогда не вернется? Это вы понимаете?

Памела, поднявшаяся с кресла, вытирая глаза, подошла к сестре.

– Вы пока уйдите, – тихонько попросила мужчин старшая Харрисон. – Я сама…

Обняв Фил за плечи, она повела ее наверх. Та шла, машинально переставляя ноги. На бледном лице Филлис не было ни слезинки. И это беспокоило Памелу. Пусть бы лучше Фил кричала, бросалась на Гора, на сестер, но только не молчала бы вот так безнадежно.

В комнате старшая Харрисон усадила сестру на кровать и села рядом с ней. Обняв Филлис, она целовала ее в щеку, гладила по голове, как маленького ребенка. Но Фил никак не реагировала. Она сидела, застыв в одной позе и уставившись в пространство невидящими глазами.

– Пам, – произнесла Фил, наконец, каким-то деревянным голосом, лишенным всяких эмоций, и замолчала. – Памела, – повторила она через некоторое время, – прости, но я бы хотела побыть одна.

– Родная моя, – прошептала старшая сестра. – Знай, что мы рядом с тобой. Позови, если что-нибудь будет нужно.

Поцеловав Филлис еще раз, Памела вытерла слезы и вышла, тихонько прикрыв дверь. Сердце ее разрывалось от жалости. Как все это несправедливо! Ну почему судьба посылает им одно испытание за другим!

Филлис прилегла на кровать. Все. Коннора нет. И теперь уже навсегда. Она столько раз теряла его и столько раз сама оживала с его появлением, что мысль о том, что он больше никогда не вернется, убивала ее. Пустыми глазами Фил смотрела в потолок, не видя ничего. Его нет. И не будет. Ни здесь, в этой комнате, ни в доме миссис Дрейк, ни на работе. Его не будет нигде и никогда. Жизнь кончена.

– Коннор! – с рыданьем, наконец, вырвалось у нее. – Коннор! Зачем? Зачем ты ушел? Как я буду жить без тебя?!

Она уткнулась лицом в подушку, чтобы приглушить рыдания. Ей казалось, что каждая клеточка ее тела и каждая частица души кричит от боли, которая никогда не пройдет.

– Коннор, любовь моя!..Не покидай меня!…

68

Рассказав все, что знал, Гор сидел, опустив голову, переплетая и расплетая пальцы. Когда Памела спустилась в гостиную, все посмотрели на нее с немым вопросом. Она печально покачала головой. Сев рядом с мужем на диван, Пам прижалась к его плечу, как будто тоже искала защиты от известия, убивающего ее сестру. Лайен обнял жену и поцеловал в голову.

– Ты уверен, что они все погибли? – продолжая разговор, тихо спросил он бывшего демона.

– Я видел только троих Магов, которые помогли мне, – Гор провел рукой по груди. – Сам понимаешь, с ними особо не поговоришь…Они сказали только, что в Алтарном зале демоны взорвали сферу с нераскрывшейся душой.

Лайен покачал головой:

– Ничего себе!

– А что это за «нераскрывшаяся душа»? Супер-бомба? – Пэт, сидевшая рядом с Гором, подняла голову и посмотрела на него.

– Понимаешь…Как бы это сказать… – Гор беспомощно взглянул на Лайена. – Может, ты объяснишь?

Охраняющий вздохнул.

– Человеку от рождения много дано. Но если он по каким-то причинам не сможет реализовать то, что в него заложено изначально, не раскроется полностью, то вся существующая в нем энергия сохраняется. И чем больше возможностей не реализовано, тем больше этой энергии. Она как бы концентрируется, сжимается, как пружина. Когда такой человек, с нераскрывшейся душой, умирает, и его душу перехватывают демонические охотники, они формируют из нее энергетическую «бомбу» разрушительной силы. При ударе сферы, в которую заключена такая душа, вся энергия разом вырывается и сметает все вокруг. Если это были такие «заряды», то, – Лайен покачал головой, – вряд ли там хоть кто-нибудь уцелел.

– А ты не пробовал искать на месте этого взрыва? – тихонько спросила Памела.

Гор развел руками.

– Памела, я вообще не смог попасть в монастырь. Очевидно, когда были взорваны магические стены монастыря, перестала действовать и система перехода от реальной сущности к магической. Я перепробовал все заклинания, которые знал, но ничего не получилось. Кругом были только обычные развалины монастыря.

– А этот солнечный камень – сердце Демчок – он тоже погиб? – спросила Пэт.

Если разрушен монастырь, – бывший демон пожал плечами, – то, скорее всего, и он…

– Что ж, – пробормотал Лайен, – значит, Силы Тьмы тоже погибли. По крайней мере те, что были в монастыре.

– Охраняющие могут быть довольны, – с укором произнесла Пэт, многозначительно посмотрев на Лайена.

– Пэт, думаю, мы все можем быть довольны. Конечно, не тем, – заторопился он, – что погибли маги, а тем, что демоны теперь долго не посмеют нападать на людей.

– Я бы не слишком обольщался, – медленно произнес Гор. – Знать бы, кто из предводителей погиб, а кто остался. Я могу ручаться только за то, что Люциуса больше нет.

– А кто там еще был? – с интересом спросила Пэт.

Гор хмыкнул.

– Не знаю. Не забывай, я был изгнанником, и дела, которые творились в Преисподней, мне неизвестны. Но…Они наступали тремя отрядами. Значит, их предводителей было, как минимум, трое. Погиб Люциус и тот, кто был в алтарном зале. А третий…Даже не представляю, кто это мог быть.

– Думаю, это знал Коннор, – помолчав, добавил он.

Все надолго замолчали.

– Может, мне пойти к Фил? – вопросительно посмотрел на жену Лайен, нарушив затянувшееся молчание. – Как-то помочь…

– Чем ты можешь ей помочь, милый, – вздохнула Памела. – Она сказала, что хочет побыть одна. И я ее понимаю.

* * *

Постепенно все успокаивалось. Силы Тьмы, зализывали полученные раны. Всем было понятно, что они еще долго не оправятся от последнего сражения с магами. Поэтому демонических нападений Защитницы не ожидали. Время от времени инспектор Моррон сообщал им о необычайных преступлениях, но после тщательного расследования становилось понятно, что действовали не демоны, а вполне земные, реальные личности, не умеющие ладить с законом.

Памела крутилась, как белка в колесе, успевая содержать в порядке дом, управлять делами клуба и ухаживать за мужем и сыном. Лайен, торопясь на помощь своим подопечным в разных концах света, появлялся почти каждый день – или ночь – но ненадолго, успевая иногда только на ходу чмокнуть жену и побыть пару часов с подрастающим сыном. Гор, которому помогли документы, привезенные Лайеном из бельгийской деревушки и слегка подправленные Памелой, стал работать спасателем. Его деятельная натура не позволила ему выбрать более спокойную профессию. Но он поддерживал магическую форму, занимаясь самостоятельно и посещая семинар эко-психологов. Вечерами они с Пэт иногда подменяли старшую Харрисон в клубе, давая ей возможность побыть с мужем и сыном.

А Филлис…

По воскресным дням она брала племянника и отправлялась с ним в соседний сквер или в парк. Отвечая на многочисленные вопросы ребенка, она отвлекалась от своих грустных мыслей. Фил даже смеялась иногда, глядя на трогательное топтанье малыша Уайетта на лужайке в погоне за голубями. А в будние дни ее опять выручала работа. Измены и сомнения, любовь и ненависть, девушки и женщины с разбитыми сердцами…Они спрашивали ее, как поступить, как понять, как справиться. Филлис отвечала не всем. Но то, что она писала, было таким пронзительно-трогательным и одновременно таким мудрым, что иногда ей самой казалось, что она – столетняя старуха, все понимающая и всепрощающая, познавшая все тайны человеческой жизни, и теперь отстранено наблюдающая за чужими страстями. Женщины завалили Филлис письмами, требовали ответа немедленно. Ее колонка имела бешеный успех. Элиза, видя, как изменилась Филлис, помалкивала и постепенно увеличивала тираж газеты.

А Филлис очень изменилась. Она стала задумчивой и молчаливой. Иногда природная веселость брала верх, и она могла улыбнуться дружеской шутке или открыто проявить интерес к чему-либо. Но это была уже не прежняя открытая сердечная улыбка и не прежняя Филлис, умеющая радоваться любому проявлению жизни и наслаждаться ею.

Прежде, «в той жизни», как говорила сама Фил, она не очень увлекалась прогулками на природе. Теперь же часто уходила к океану или в парк и долго сидела там, слушая шум волн или шелест листьев. «Филлис!» – шептал ей ветер и целовал лицо, перебирал пряди волос. «Филлис!» – шелестели листья, мягко касаясь рук и обнимая за плечи, когда она проходила мимо деревьев. «Филлис!» – нежно гладили ее лучи солнца, пробиваясь сквозь туман. Тогда она плакала тихими слезами, понимая, что так утешают ее уцелевшие в последней битве дети старой магии. Но и это не приносило ей покоя. Сердечная рана никак не заживала.

По ночам она часто лежала без сна, вспоминая то, что пережила с Коннором – любовь, отчаяние, надежду, безумную страсть и ужас потери. Фил знала, что все это могло быть только с ним. Но Коннора нет, и никогда не будет. Значит, ничего этого тоже никогда не будет в ее жизни. «Больше я ничего не хочу, – думала Филлис. – Теперь моя судьба – одиночество».

Как-то Филлис решила позвонить миссис Дрейк. Ей вдруг безумно захотелось побывать в квартире Коннора, коснуться вещей, среди которых он жил. «Какой-то нелепый фетишизм!» – горько усмехнулась она.

Печальная Дайана открыла ей дверь. Она знала о гибели своего квартиранта. Но на мисс Харрисон женщина смотрела бесстрастно, не стараясь даже ради приличия проявить хоть какое-либо сочувствие.

Войдя в гостиную, Филлис обратила внимание на царящий там беспорядок, нагромождение коробок, упакованные вещи.

– Вы переезжаете? – удивленно спросила она бывшую соперницу, взяв протянутые ей ключи.

Миссис Дрейк опустила глаза.

– Да. У меня…э-э-э… неважно с легкими. Врач посоветовал сменить климат.

Филлис понимающе кивнула.

– И когда?

– Через месяц.

– А как же дом? – помолчав, осторожно спросила Филлис. – Вы его продаете?

– Часть дома, которую снимал мистер…Такер, – упрямо назвала Коннора по-прежнему Дайана, – еще месяц остается за ним, что бы там ни было. Он оплатил аренду на полгода вперед. А потом…Я уже заключила договор с другим арендатором. – Дайана пристально взглянула на Филлис, хотела что-то добавить, но только поджала губы.

Женщины молча смотрели друг на друга. Миссис Дрейк стояла, опустив глаза и теребя пояс юбки. Было видно, что разговор с Филлис не доставляет ей удовольствия.

– Я должна Вам кое-что показать, мисс Харрисон, – наконец, подняв взгляд на Фил, нехотя сказала Дайана. Она пошла в другую комнату и вернулась, неся какие-то бумаги. Она протянула их Филлис.

– Это – для Вас.

Развернув свернутые листы, та удивленно подняла брови. Когда она прочитала их, брови поднялись еще выше.

– Что это? – изумленно спросила Фил, подняв глаза на миссис Дрейк.

– Доверенность на арендованное помещение, – пожав плечами, сухо ответила Дайана.

– Но…Кто эта миссис Рединг? Я… – Филлис непонимающе смотрела на собеседницу.

– Тут все написано четко, – снисходительно, как маленькой девочке, объяснила та. – Миссис Джина Рединг, оплатившая аренду половины дома на пять лет вперед, доверяет пользоваться ею мисс Филлис Харрисон. Что тут непонятного?

– Но зачем? И почему – мне? – все еще недоумевала Филлис.

Дайана ответила так же сухо:

– Очевидно, у миссис Рединг были какие-то свои соображения.

Некоторое время они молчали. Филлис, перебирая листы бумаги, убедилась, что все оформлено по всем правилам. Наконец, она пожала плечами и посмотрела на миссис Дрейк.

– И что мне с этим делать?

– Что хотите. Можете переехать сюда жить. Там все, как было при… – голос Дайаны дрогнул, при…мистере Такере.

Филлис пристально посмотрела на нее и вздохнула.

– А Ваша квартира? Что будет с ней?

– А моя половина… – Дайана закусила губу. Потом тряхнула головой. – Мама найдет квартиросъемщика.

Женщины опять замолчали.

– И куда Вы едете, если не секрет? – тихо спросила Филлис.

Миссис Дрейк надменно вздернула голову, желая сказать той, что ее не касается судьба Дайаны Дрейк. Но, увидев печальные глаза Филлис, женщина опустила взгляд.

– В горы, – помедлив, ответила она. – Мне посоветовали горный воздух.

Опять воцарилась тишина. Наконец, Филлис глубоко вздохнула и направилась к двери. Открыв ее, она повернулась и печально посмотрела на Дайану.

– Прощайте, миссис Дрейк. Мы вряд ли еще увидимся.

– Да, вряд ли, – кивнула та. – Прощайте.

Потом, повинуясь внезапному порыву, Дайана шагнула к Филлис.

– Мисс Харрисон! Не забывайте…Не забывайте…его, – сдавленным голосом произнесла она.

Филлис стояла и смотрела на нее с такой горечью и таким отчаянием, что Дайана невольно судорожно вcхлипнула.

– Забыть? – еле выговорила Филлис, прерывисто вздохнув. – Разве я смогу?

Она опустила голову и медленно закрыла за собой дверь.

67

С тех пор, как бывший демон поселился вместе с Защитницами, в старом особняке Харрисонов стало совсем тесно. Но никакой неловкости в связи с этим ни сестры, ни Гор не испытывали. Бывший демон быстро занял место члена семьи. Он был деловит, собран и настойчив без развязности. Кроме того, обладая чувством юмора, Гор легко вписался в непринужденный и легкий стиль общения необычного семейства. Конечно, всем было понятно, что его симпатии отданы энергичной и жизнерадостной Пэт. И, похоже, та отвечала ему взаимностью. Но и Памеле очень нравился Гор. И если даже не он сам, то его аппетит. Молодой женщине нравилось смотреть, как Гор за обе щеки уплетает все, что она приготовила. Чувствовалось, что еда доставляет ему наслаждение. Здоровый аппетит здорового cильного мужчины поощрял кулинарные способности старшей Харрисон. Остальные члены семьи не могли похвастаться таким достижением. Филлис иногда «клевала» по кусочку из того, что ставила перед ней сестра, Пэт сметала все без разбора, не всегда замечая, что ест, а Лайен хватал куски буквально «на лету».

Если Пэт не было дома, Гор после работы охотно возился с Уайеттом или сидел на кухне, наблюдая за Памелой, занимавшейся обработкой трав. Защитница на всякий случай, заготавливала все ингредиенты, которые могли понадобиться для зелий.

В этот вечер Пам обратила внимание на то, что Гор был несколько рассеян и ужинал без того особого наслаждения, которое обычно было написано у него на лице.

– Что случилось? – она настороженно посмотрела на бывшего демона. – Тебе не нравится?

Тот хмыкнул.

– Твоя еда не может не нравиться, Пам. Дело в другом.

– И в чем же? – уже встревожилась она.

Гор отодвинул тарелку и потер ладонью лоб.

– Спасибо за прекрасный ужин, – рассеяно произнес он. – Понимаешь, Памела, у меня последние три дня было два не совсем обычных случая.

Он замолчал и откинулся на спинку стула, опасно покачиваясь на двух его задних ножках. Памела терпеливо ждала продолжения.

– Позавчера нам пришлось доставать человека из канализационного колодца.

Гор опять замолчал. И молчание длилось так долго, что его собеседница не выдержала.

– Ну и…? Что в этом было необычного? Такая у тебя работа. У вас постоянно такие случаи.

– Не торопи меня. Я пробую найти правильные слова…Было такое впечатление, что у этого парня отшибло память. Ну, не отшибло, а…Он помнил, как его зовут, где живет, помнил даже, как свалился в колодец. Но…Я чувствовал, что он что-то не договаривает. И он был таким растерянным…

– Еще бы! Упасть в канализацию! Тут растеряешься, – нервно хихикнула Памела.

Гор покачал головой.

– Дело совсем не в этом. Как тебе объяснить…Я могу легко установить определенный контакт со спасаемыми. Ну, ты понимаешь…Так вот, он был не простым человеком. И память его тоже была не совсем обычной.

Памела скептически посмотрела на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Из него как будто вытянули все, что относится к…магическим знаниям, – помолчав, продолжал Гор.

– Что?! – Памела вытаращила глаза.

– Да, к магическим, – упрямо сказал он. – Я это ощущаю, понимаешь? Не просто какие-то там бытовые детали, а именно магические знания. И они у него были, это точно. – Он многозначительно посмотрел на Памелу.

– И что это значит? – растерянно спросила та.

– Догадайся, – усмехнулся Гор. – Я узнал, что этот несчастный – преподаватель из педагогического колледжа. Понимаешь?

Памела задумалась.

– Ты хочешь сказать, что опять началось преследование Посвященных? – недоверчиво спросила она. – Но ведь…

– Когда я скажу тебе, кто был вторым в такой же ситуации, ты сама это поймешь.

Памела вопросительно взглянула на бывшего демона.

– Сегодня был тоже странный случай. Мы сняли с крыши парня лет двадцати пяти-двадцати восьми. Он все время поднимал руки, как будто пытался взлететь. Женщина, которая позвонила нам из соседнего дома, сказала, что наблюдала за ним минут двадцать. Он сначала кружился на одном месте, а потом резко поднимал руки вверх.

– И…?

– И ничего. Это показалось ей странным. Она решила, что это самоубийца, который никак не решается подойти к краю крыши.

– И кто это был? – уже догадываясь, каким будет ответ, спросила Памела.

– Студент последнего курса медицинского университета. Кафедра психиатрии. Говорят, какой-то супер-талантливый парень. И магическая память его тоже стерта.

Гор замолчал. Молчала и Защитница. Похоже, их надежды на некоторый «отпуск», в очередной раз не оправдываются. Пам вздохнула.

– Надо предупредить Пэт и Филлис, – пробормотала она, поднимаясь.

– Как она, Памела?

Памела опять вздохнула.

– Как! – горько усмехнулась она. – Плохо. Фил все еще не забыла его. И, боюсь, не забудет никогда.

* * *

Подойдя к двери, Филлис не сразу решилась открыть ее. Она не слишком часто бывала у Коннора здесь, в этом доме. Но для нее это место было связано со всем, что они пережили с момента новой встречи. Поэтому открыть дверь в этот дом опять, значило, вернуться к тем воспоминаниям, которые жили в ней, вернуться к Коннору.

Войдя в квартиру, Фил зажгла свет в гостиной. Везде было чисто прибрано. Видно, что заботами миссис Дрейк в жилище Коннора поддерживается такой же порядок, который был при нем. Филлис горько усмехнулась. Какая разница! Чисто здесь или нет – Коннор сюда все равно больше никогда не придет.

Она присела на диван и задумалась. Миссис Рединг, завещавшая ей на целых пять лет эту квартиру, вряд ли сделала это для того, чтобы у Филлис была возможность для таких вот романтических посещений. Но тогда – зачем? Понятно, что Джина Рединг – это и есть Верховная Жрица. Но почему она решила, что Филлис должна бывать в этом доме? Что здесь требует ее присутствия?

Бесцельно пройдя по комнатам, девушка вошла в спальню. Открыв платяной шкаф, вдохнула знакомый запах, и не удержалась от слез. Закрыв глаза Фил вдруг представила себе, что Коннор жив, что он – здесь, и только куда-то вышел… Это было таким острым ощущением, что она невольно воскликнула:

– Коннор!

Ответом ей было молчание. Проведя взглядом по комнате, Филлис всхлипнув, вздохнула. Нет, так нельзя! Так можно запросто свихнуться. Зачем она сюда пришла? Только чтобы разбередить незажившую рану?

Прежде, чем закрыть шкаф, Филлис провела рукой по одежде Коннора, бессмысленно ждавшей своего хозяина. Втайне надеясь на видение, она задержала руку на рукаве одного из пиджаков. Но ничего не произошло, все было спокойно.

Присев на кровать, Фил взяла с туалетного столика фотографию. Она помнила, когда Памела сфотографировала их. Это было после того, как Коннор сделал ей предложение. Как все было хорошо тогда! Он помогал сестрам бороться с демонами, оберегал и защищал их, спасая в самых немыслимых ситуациях! И он был с ней. Если бы не нападение Сайкса, не встреча с Эммой, узнавшей в нем убийцу своего жениха, может быть, все пошло бы по другому…И не было бы вот этого дня, когда все, что осталось от любимого – эта комната и эта фотография.

Филлис прижала рамку к груди и прилегла на кровать. Слезы тихонько ползли по щекам, скатываясь на падушку. Она не вытирала их. Закрыв глаза, Фил видела Коннора – улыбающегося, серьезного, смеющегося и нахмуренного. Неужели эти воспоминания – все, что суждено ей теперь?

Незаметно для себя Фил задремала. Ей снился странный сон. Как будто она идет по тропинке, еле видной в тумане. Она понимает, что это – горная тропинка, потому что та все время поднимается вверх. Тропа ветвится среди огромных валунов, кое-где поросших чахлым кустарником. Наконец, Филлис поднимается на плоскую вершину и останавливается. Впереди видны высокие пики заснеженных гор, но до них безнадежно далеко. А то, что было внизу по-прежнему скрыто туманом. Фил почему-то знала, что ей надо идти дальше, но не знала – куда именно. Тропинка, по которой она брела, дальше никуда не ведет, заканчиваясь на этой вершине. Туман поднимается выше, постепенно закрывая от нее все пространство. Какая-то внутренняя тревога заставляет Филлис торопиться. Она пробует шагать то в одном направлении, то в другом, но везде как бы наталкивается на невидимое упругое препятствие. Наконец, сделав шаг в сторону, она чувствует, что может идти по такой же каменистой тропинке, что и раньше. Вытянув вперед руки, чтобы в тумане не наткнуться на что-нибудь, Филлис осторожно идет по этой тропке. Внезапно, ладонь ее касается камня. Проведя по нему другой рукой, она понимает, что это не камень, а какая-то стена. Ощупывая ее, Филлис почувствовала слабый укол в ладонь… И проснулась.

Сначала она даже не поняла, где находится. Оглядевшись вокруг, Фил приподнялась, опершись ладонью о кровать. И опять почувствовала укол. Поднеся руку к глазам, Филлис с удивлением увидела в своей ладони…сережку. Ту самую вторую сережку, которую Коннор вынул у нее из уха после того, как она потеряла первую. Это было, когда он уходил к миссис Рединг!

Филлис оцепенела. Ничего не понимая, она, открыв рот, уставилась на сережку. Мысли встревоженным роем заметались в ее сознании. Откуда здесь эта сережка? Ведь она осталась у Коннора! Фил прекрасно помнила эту бирюзовую капельку на его большой ладони! А потом он положил ее в карман пиджака! Эта сережка не могла быть здесь! Если только…С этой сумасшедшей мыслью Филлис вскочила с кровати и заметалась по квартире.

– Коннор! Коннор, ты здесь? Где ты? Коннор, отзовись!

Промчавшись по комнатам, она заглянула в ванную, в гардеробную, бормоча, как безумная:

– Коннор…Коннор…

Вернувшись в спальню, Фил рухнула на кровать и с рыданием заколотила кулаками по мягкому покрывалу.

– Господи! Ну, пусть он будет жив, господи! Пусть не со мной, пусть я не увижу его, но пусть он будет жив!

* * *

– Ну? Ты что-нибудь узнал? – низкий хриплый голос, гулко отдаваясь от стен, в темноте звучал зловеще

– Нет. Похоже, они затаились. Эти двое знают много интересного, но не то, что нам нужно. Во всяком случае, после сражения никаких данных ни о монастыре, ни о Магах, ни о Солнечном камне в их памяти не появилось. Они ничего не знают. Черт! – по звуку было понятно, что один из собеседников крепко приложился головой к выступу стены. – Горос, дьявол тебя забери, почему здесь нет огня?!

Его спутник хмыкнул.

– Потому что мы еще не дошли. Еще пару минут, и мы будем на месте.

Пройдя метров триста, Горос щелкнул зажигалкой.