Текст книги "Моя чужая новая жизнь (СИ)"

Автор книги: Anestezya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 90 страниц)

Хотя я не старалась причинить ему лишнюю боль, Шнайдер чуть не взвыл, когда пропитанная спиртом вата коснулась воспалённой плоти.

– Зараза!

– Ты сам виноват, что запустил рану! – рявкнула я в ответ. – В госпитале бы с тобой вообще не стали бы возиться. Оттяпали бы ногу по самое бедро и до свидания.

Вроде всё, осталось засыпать рану стрептоцидом и забинтовать.

– Свободен.

Горячей благодарности я не ждала, но Шнайдер меня удивил. Через пару дней во время перевязки скупо брякнул:

– Похоже, всё заживает.

– Главное в следующий раз не будь идиотом и не занимайся самолечением.

– Постараюсь, – с перевязкой я закончила, однако он не спешил уходить. – Спасибо, что помогла мне, – ну надо же как мы заговорили, хотя рано я радуюсь, похоже, это не всё. – Но это не значит, что я буду вместе с этими идиотами носиться с тобой, как с наследной принцессой.

– Я просто вернула старый должок, – не надо со мной носиться, главное руки больше не распускай. – И, да, если что, я не забыла Ершово.

– Ну, извини, – нагло усмехнулся он. – В следующий раз буду нежнее.

– Чего? – взвилась я и, покосившись на Фридхельма, сбавила тон.

Где бы разжиться скотчем, чтоб заткнуть чересчур болтливых козлов?

– Не будет никакого следующего раза.

– Я подожду, пока вы с Винтером расстанетесь, – ты посмотри на него, слегка оклемался и опять за своё. – Как знать, может ты передумаешь, ледышка.

– До китайской пасхи будешь ждать, – мысленно я пожелала Шнайдеру трахнуть самого себя.

– Почему китайской? – недоумённо переспросил он.

– Да потому что у китайцев её попросту нет, – злорадно пояснила я.

* * *

Меня разбудили уже привычные звуки утренней суеты. Обнаружила спящего рядом Фридхельма и в который раз поразилась, как он умудряется при такой тесноте не придавить и не толкнуть меня. За время его болезни уже как-то вошло в привычку забить на правила приличия и засыпать, кое-как устроившись на неудобной койке, в обнимку. Я провела рукой по его лбу, убирая отросшие волосы и по привычке проверяя, нет ли у него жара. Похоже, болезнь отступила. Сжимавшие меня тиски страха понемногу отпускали. Фридхельм стал важной частью моей жизни, меня самой и без него будет пусто, холодно и одиноко. Теперь я точно это знала. Он поерзал и уткнулся в мою шею губами, просыпаясь. Привычно солнечно улыбнулся и выдохнул с таким облегчением, что стало больно. Снова накрыло чувство вины глыбой размером с Титаник. Хотелось прошептать в целующие меня губы: «Не отпускай меня». Так может пора прекращать изводить себя вопросами, ответы на которые давно известны, и послушать для разнообразия не голос беспощадного разума, а более мудрого сердца?

В нашем бункере снова наступила тишь да благодать. Насколько я поняла, русским пришлось отступиться. Неизвестно правда надолго ли хватит этого затишья, а пока покоцанные, но не сломленные парни потихоньку возвращались к ленивому безделью.

– Эрин, так что там насчёт белых ходоков? Король ночи не победит? – ну надо же вспомнили.

– И кто интересно займёт железный трон? – понятия не имею, ведь финального сезона я так и не увидела.

С удивлением поняла, что думаю об этом без прежней злости на судьбу-злодейку. Рефлексировать всю оставшуюся жизнь, вспоминая и жалея о прошлом, ни к чему хорошему не приведёт. Хотя конечно иной раз хотелось поговорить, не фильтруя всё через строгий цензор. Никогда не забуду их мордахи, когда я немного забылась на рождественской пирушке и лишний раз поняла, насколько трудно привыкнуть к тому, что мы из разных поколений. Я бы наверное не решилась открыться не только из-за угрозы гестапо, а из-за перспективы прослыть чокнутой. Ну кто из них способен всерьёз поверить, что существуют мобильники, благодаря которым можно и поговорить, и увидеть человека в любой момент? Или как вот объяснить что такое интернет?

– Вечером подтягивайтесь, расскажу, – прости, Джордж, придётся мне заканчивать твою сагу на своё усмотрение.

– Отойди, весь свет загораживаешь, – шикнул Шнайдер.

А нечего посреди казармы стоять. Оккупировал единственное зеркало, всё красоту наводит непонятно для кого.

– Интересно кого ради ты скребёшь щетину? – усмехнулся Каспер. – Бриться на сухую это же жутко противно.

– Солдат вермахта должен быть всегда на высоте, – с умным видом выдал он, продолжая елозить бритвой по щеке.

– Для медведей стараешься? – продолжал стебать Каспер. – Как раз твоя очередь идти в лес за дровами.

– Ну как же, а вдруг девчонки? – усмехнулась, глядя на этого самодовольного павлина.

Прямо не налюбуется на себя, звезда Инстаграмма. Господи, я ещё помню это слово. Парни добродушно заржали, Шнайдер лишь искоса на меня зыркнул. Я обернулась, почувствовав как холодный воздух неприятно прошёлся по затылку.

– Ну и где тебя носило с утра пораньше? – «ласково» встретил Коха наш фельдфебель.

– Да так, прошёлся, – смущённо помялся он. – Думал может опять удастся подстрелить дичь. В последние дни еда оставляет желать лучшего.

– И как успехи? – Кох раскрыл ранец, сплошь набитый куриными тушками.

– И где же интересно ты охотился? – усмехнулся Кребс.

– Я нашел их в заброшенном сарае, – забормотал Кох. – Вы же знаете наши снова отбили эту деревню…

Деревня и правда за зиму несколько раз переходила из рук в руки, но всё же это как ни крути мародерство. Перехватив мой взгляд, Кох покраснел:

– Эрин, это правда был заброшенный сарай.

Наверное глупо было рассчитывать, что голодные мужики будут щепетильны в вопросах морали и совести. Подумав, что куриный бульон это сейчас то, что нужно Фридхельму, я сделала вид, что поверила.

– Ну и чего стоишь? Иди ощипывай.

Как бы их ещё уболтать скомуниздить картошки и пару морковок с полевой кухни, чтобы получился съедобный суп? Нормальной кастрюли здесь конечно не было, поэтому я разобрала курицу на запчасти и закинула в дежурный котелок пару крыльев и ножки.

Вечером царило сытое ленивое царство. Парни обожрались жареной на костре курятины и валялись по койкам словно тюлени. Я собралась перед сном по-быстрому сбегать покурить, надеясь, что никто не увяжется следом. Хочу хоть пару минут побыть в тишине и уединении. Дверь негромко хлопнула, обломав мои хотелки. Вилли пристроился рядом, в кои то веки выглядя благодушным и расслабленным. Ну вот, поел нормально мужик и сразу подобрел. Если ещё и о заброшенной личной жизни озаботится, может перестанет быть таким чопорно-педантичным сухарём.

– По-моему, Фридхельму намного лучше, – то ли спросил, то ли сказал он.

– Есть такое, – лениво отозвалась я.

– Спасибо за то, что хорошо о нём заботилась, – ну надо же какой вежливый.

Вообще-то за такое не благодарят. Я же не соседа выхаживала, а любимого человека. Но наверное эти слова можно считать прогрессом в нашей войне. Может понял, что не такое уж я вселенское зло.

– Ну вот видишь, не настолько я оказывается и бесполезна.

– Я и не считаю тебя бесполезной, – Вилли снова нацепил на мордаху скучное выражение проректора, отчитывающего нерадивого студента. – Но пойми, девушке не место на фронте. Во всяком случае среди штурмовиков.

Я лишь пожала плечами. Надо курить в ускоренном темпе и валить от этого зануды. Ну правда, для чего он задвигает мне эти прописные истины?

– Эрин, я всё-таки поговорю с гауптманом о твоём переводе. Подумай, ты бы хотела остаться переводчицей где-нибудь в тыловом штабе или может вернешься в госпиталь? – я рассеянно смотрела в его глаза и видела перед собой другие.

Вот странно, они братья и практически не похожи. У Вилли глаза холодного льдисто-голубого оттенка, как и у многих немцев. У Фридхельма вроде тоже голубые, но словно небо, согретое весенним солнцем. Я представила как этот тёплый свет в них потухнет, когда он узнает о моём очередном побеге. Нет, я ещё не готова отказаться от него. Не знаю, что там будет дальше, но сейчас я хочу быть рядом. Правильно, неправильно – буду разбираться с этим потом.

– Если ты действительно хочешь знать моё мнение, то я бы пока не стала спешить с переводом, – медленно, до конца не веря в то, что говорю, ответила я.

Чёрт, опять он нацепил на физиономию это непроницаемое выражение. Зато меня похоже решил просканировать глазами.

– Ты уверена? – осторожно спросил он.

В глазах мелькнуло сомнение и что-то ещё. Примерно так он когда-то смотрел на «Карла», когда не знал, как поступить с непутевым мальчишкой. Ну как же, рыцарские принципы видимо не позволяют оставить меня под постоянной угрозой.

– Уверена, – я ответила резко, пока не передумала, отбрасывая все доводы здравого смысла и робкие попытки совести напомнить, кто я и где сейчас нахожусь.

Глава 30 Если безобразие нельзя остановить, его нужно возглавить.

Помнится я когда-то неосторожно мечтала хотя бы недельку провести в тишине и спокойствии. Чтобы не нужно было с утра никуда бежать. Чтобы никто не дёргал бесконечными звонками и постоянными сообщениями из соцсетей и электронной почты. Ну, что я могу сказать? Боженька исполняет наши желания всегда запоздало и зачастую весьма специфически. Шёл только февраль, а мне уже казалось, что мы сидим в этом бункере целую вечность. На передовой было очередное затишье, но как по мне это тоже не есть гут. Не так уж весело торчать целыми днями взаперти, не имея практически никаких новостей из внешнего мира. Да и жить в общаге, скажем так, удовольствие на любителя. Теперь я понимала, что шутка «Ухожу в монастырь. В мужской!» ни фига не смешная. Я привыкла спать при любом уровне шума, есть непонятную бурду и радоваться редким походам на быструю помывку. Привыкла даже не обращать внимания на устоявшийся запах не очень чистой одежды и тел, храп и постоянную болтовню. Но блин! Куча мужиков, мающихся от безделья в изоляции. Рано или поздно это сочетание сработает как детонатор.

После выполнения ежедневной разнарядки всё равно оставалась херова туча свободного времени. Последние дни парни пристрастились к карточным баталиям. Всё бы ничего, но играли эти паршивцы на деньги, а при таком раскладе неизбежно рано или поздно остро назреет конфликт между везунчиками и теми, кто проигрывает.

– Чёрт, я ведь собирался послать в этом месяце половину жалованья домой, – выругался Каспер, проводя ревизию в своём ранце.

– Этот везучий сукин сын только и делает, что выигрывает, – уныло отозвался Крейцер.

«Везучий сукин сын» Шнайдер самодовольно усмехнулся:

– Вас никто не заставляет играть.

Так-то оно так, но сидеть вечерами, чинно почитывая книги, естественно никто не будет, а других развлечений собственно и нет. Я задумалась, как бы увезти их с кривой дорожки азартных игр? Не хватало тут ещё драк. Нужна какая-нибудь прикольная игра, не предполагающая материального интереса. В памяти сразу всплыла сцена из «Бесславных ублюдков». Быстренько объяснила мальчикам правила угадайки и уже размечталась о спокойных и мирных вечерах, но, увы, затея провалилась. То ли школьный уровень знаний подкачал, то ли у них ограниченный кругозор, но игра особо не зашла. Я ни разу не смогла угадать ни одной личности, что неудивительно. Киноактёры 30-х, какие-то боксёры, кайзеры из хрен пойми какого столетия…

С моей же стороны героев классики и исторических личностей угадывали только Фридхельм и Крейцер. Что я могла ещё предложить? В своё время частенько баловалась игрой «правда или действие», но что-то такая идея – особенно в сочетании с алкогольными возлияниями – не кажется мне сейчас удачной. В конце концов, слушая нытьё после очередного проигрыша, я ляпнула:

– Играйте раз уж так хочется, но не на деньги.

– А как тогда? – отозвался Каспер. – Просто так неинтересно.

– Играйте на желание.

Я думала, они со своей скудной фантазией ограничатся мелочёвкой. Ну, там сгрузить неприятную работёнку или расстаться с вкусняшкой из пайка, но парни смогли меня удивить. Хайе и Кох действительно ограничивались незамысловатыми заданиями, но вот остальные… Каспер, например, заставил Хайе стащить у Фридхельма книгу и зачитать перед отбоем нашему фельдфебелю пару страниц. Кребс, красавчик, сделал вид, что это самая естественная вещь – прослушать пару сонетов Шекспира перед сном, да ещё в таком исполнении. Хайе неразборчиво бормотал текст, практически не делая пауз между словами, и при этом так пыхтел, словно его заставили разгружать вагоны. Господи, да я в первом классе и то лучше читала.

– Больше желающих почитать мне стихи нет? – ухмыльнулся Кребс. – Ну, тогда хорош маяться дурью, ложитесь спать.

В следующий раз отличился Бартель.

– О, придумал, напишешь на снегу своё имя струей мочи.

Допиши уже сразу «Я дебил». Это кому же так не повезло? Похоже, Касперу.

– И не надоело им дурью маяться? – тихо спросил Фридхельм.

Я промолчала. Ну, а что сказать, если сама же эту кашу и заварила?

– Как бы не пришлось кое-кого разнимать, – продолжал он, слушая переругивания Каспера с Бартелем.

Да пусть творят, что хотят, я им не нянька, чтобы постоянно развлекать.

– Ну, а что ты предлагаешь? Читать им Шекспира?

– Мне нравилась твоя история с драконами, – улыбнулся он, ласково перебирая выбившиеся пряди моих волос.

Я потянулась поудобнее, пристроив голову на его плече.

– Может, как-нибудь расскажу ещё парочку сказок, – сначала правда десять раз продумаю, как сочетается киношка с реалиями этого времени.

Напрасно я ждала, что фантазия парней иссякнет, и карточные игры постепенно сойдут на нет. В тот день я вернулась после очередной вылазки в лес и сразу уловила, что за карточным столом творится что-то явно не то. Я подозрительно уставилась на игроков, которые при моём появлении сразу притихли. Если хоть одна сволочь додумалась связать проигрышное желание со мной, то оч-ч-чень сильно пожалеет.

– Что такое?

– Ну давай, – усмехнулся Шнайдер, подтолкнув Коха вперёд. – Рискни подступиться к этой тигрице.

ох неуверенно двинулся ко мне. Да ладно, вы серьёзно? Я машинально отметила, что Бартель и Крейцер ненавязчиво перекрыли мне путь к двери. Блядь, они что тут все окончательно с катушек слетели? Вот тебе и верные рыцари, «братья по оружию». Недотрах и обилие свободного времени и не такое с людьми делают. Сейчас они казались мне стаей хищников, загнавших в угол дичь. Чёрт, и как назло Вилли куда-то умотал, ещё и Фридхельма прихватил. Я машинально поискала глазами Кребса. А его где носит? В сортире засел, что ли? Кох подошёл совсем близко, грозно нависнув над моей беззащитной тушкой, но руки распускать не спешил.

– Ты чего удумал? – осторожно спросила я, прикидывая, успею ли метнуться к связке дров, что валялись у печки, но так просто скрутить себя я точно не дам. – Мы же не будем с тобой устраивать баталии по прихоти какого-то идиота?

– Я… это… должен заплести твои волосы, – пробормотал Кох.

– Тьфу, дурашка, разве можно так пугать, – выдохнула я. – Но и об этом можешь забыть.

– Эрин, он же придумает для меня ещё что-нибудь похуже, – Кох состроил умоляющую моську. – Ну пожалуйста…

Метнув злобный взгляд на инициатора этого безобразия, я поколебалась. Шнайдер прекрасно знал, что я пошлю любого с таким предложением и действительно постарается придумать ещё что-нибудь более замороченное.

– Ай, ладно, – сдалась я, плюхаясь на табуретку. – Но больше такое не прокатит, ясно?

Почувствовав аккуратные прикосновения к своим волосам, я напряглась. Вряд ли Кох владеет умениями плести изыски, хоть бы колтунов не наделал, только волосы отросли.

– Постарайся не выдрать мне половину шевелюры, – предупредила я, особо ни на что не надеясь, но Кох на удивление ловко заплёл мне две косички.

– Да у тебя прям талант, – я недоверчиво взглянула в зеркало.

– Я частенько заплетал волосы своей сестрёнке, – смущённо ответил он.

Шнайдер презрительно фыркнул, явно разочарованный таким мирным финалом.

– Если ещё раз придумаете подобную хрень, придушу инициатора собственными руками.

Нет, пора уже прикрывать это подпольное казино. Вся надежда на полицию нравов в лице Вилли.

– Что это за вонь? – нет, конечно тут постоянно присутствует специфический такой запашок, но сейчас явно несёт дерьмом.

– Это всё он, – парни дружно закивали в сторону Хайе, который подозрительно тихо сидел в своём уголке.

– Не поняла…

Нам что уже пора заказывать памперсы? Так их ещё не придумали.

– Он проиграл Шнайдеру, и тот заставил его лезть в сортир за упавшей зажигалкой, – объяснил наконец-то Каспер.

Блядь, вот это уже не смешно. Сортир конечно самый что ни на есть примитивный – то есть яма там неглубокая, наспех вырытая, да и дерьмо на морозе замерзает просто отлично – но всё же без последствий такая выходка не прошла. Разъярённой фурией я метнулась к несчастному дебилушке:

– Быстро поднимай свою задницу и тащи её на улицу! Мне всё равно, как ты приведёшь себя в порядок! Хоть по снегу катайся, но пока не отчистишь это дерьмо, обратно не зайдёшь.

– Ну я же не виноват, что проиграл, – обиженно засопел он.

– Да взял бы и отказался! – рявкнула я, поражаясь его уровню тупости. – Что бы он тебе сделал? Убил?

– Ты что, карточный долг нельзя отменить, – парни наперебой кинулись объяснять мне законы чести и прочую малопонятную хрень.

Как по мне, так пусть бы считали меня кем угодно, но вытворять такую дичь я бы отказалась. Да я бы изначально не стала играть под такие идиотские желания. Хайе безропотно потопал отчищаться, а я со злостью оглядела этих долботрясов. Дать бы некоторым по башке, глядишь дури бы поменьше стало. Окончательно выбесила меня довольная улыбочка Шнайдера. Ах ты, сука белобрысая, весело тебе?

– Ну и как? Пользуешься зажигалкой?

– Не-а, выкинул конечно, – ухмыльнулся он.

– Ничего, прилетит тебе ещё ответочка от кармы, – я едва сдерживалась, так хотелось вломить ему по роже, чтобы перестал так лыбиться.

– Что-что? – сделав вид, что не понимает, переспросил он.

– Мудила ты редкостный, говорю.

Нажаловаться что ли на них Вилли или Кребсу? Добром это всё однозначно не кончится, но толку жаловаться, если я замешана в этом по самую маковку. Кребс правда их шуганул.

– Парни, что бы я больше не видел этих дурацких выходок. Не забыли ещё, что вы находитесь на фронте?

К сожалению, его внушение мало помогло. Эти паршивцы просто стали шифроваться. Через пару дней я услышала с улицы такие вопли, что грешным делом подумала, что русские снова пошли в атаку. Парни дружно ввалились в землянку, поддерживая вопящего чумной собакой Хайе.

– Что вы опять натворили?

– Этот идиот едва меня не угробил, – причитал Хайе.

Приглядевшись, я заметила на его щеке кровоточащий порез. Вздохнув, полезла за аптечкой.

– Хайе снова проигрался, – затараторил Каспер. – Шнайдер хотел попасть в мишень над его головой, а он возьми и дёрнись в сторону.

– Ну ладно Шнайдер на всю голову отбитый, – пробормотала я, обрабатывая порез. – А ты-то чем думал?

– Хотел отыграться за тот раз, – шмыгнул носом здоровяк.

– Что происходит? – нарисовался в дверях Вилли.

– Мы отрабатывали приёмы ближнего боя, – невозмутимо ответил Шнайдер. – Я случайно задел Хайе ножом.

– А ты что скажешь? – Винтер явно не поверил, пытливо прожигая Хайе взглядом.

– Это правда, герр лейтенант, – торопливо ответил тот.

Вилли переглянулся с Кребсом и ещё раз окинул всех недоверчивым взглядом.

– Когда-нибудь вы доиграетесь, – предупредила я. – Мой вам совет, заканчивайте с этим делом.

Ну да, кто бы меня послушал. Я уже была не рада, что посоветовала им эту хрень. Называется «Хотела как лучше». Лучше бы действительно байки травила. Вон сколько ещё фильмов рассказать можно! Тут тебе и «Звёздные войны», и «Ходячие мертвецы», и «Голодные игры».

– Это ты надоумила их играть на дурацкие желания?

От неожиданности я едва не поперхнулась дымом. Вилли смотрел на меня словно капитан Америка на главу «Гидры».

– Да с чего ты это взял?

– Хочешь сказать, они сами додумались до этого? – насмешливо переспросил он.

– Почему нет? – пожала я плечами. – Постоянный стресс, изоляция, вот парни и дуркуют.

Вилли загадочно кивал, слушая мою версию. Ох, не нравится мне этот его взгляд. Словно прикидывает, какую кару обрушить на мою бедную головушку.

– А что было бы лучше, если бы они передрались, проиграв за зиму всё жалованье? – возмущённо спросила я, отбросив притворство.

– Я смотрю, ты лучше знаешь, как управляться с моими солдатами, – вроде как миролюбиво улыбнулся Винтер и тут же коварно добавил: – Значит придумаешь, как прекратить эти игры.

– Командир у нас ты. Вот и прикажи им прекратить, – попыталась откреститься я.

– Вообще-то карточные игры не запрещены, но вот если кто-то нарушит Устав, тогда мне придётся вмешаться, и ты будешь отвечать вместе со всеми, – ну началось. – Поверь, то, что я придумал тогда в наказание «Карлу», покажется тебе цветочками.

Даже не хочу знать размах его фантазии. По-настоящему жестить он конечно не будет, но вполне способен устроить мне «весёлую» жизнь снова. До сих пор передёргивает, как вспомню бесконечную стирку и мытьё котелков.

Я вернулась в землянку, мрачно обдумывая, как разрулить эту ситуёвину, в которую сама же и вляпалась. Заметив, что гоп-компания снова засела за карты, не выдержав, подошла к ним.

– Хочешь присоединиться? – осклабился Шнайдер.

– Вы что, бараны? Вам же чёрным по белому было сказано прекратить!

– Да мы быстренько, – отмахнулся Каспер. – Сыграем разок-другой.

– Чтобы отыграться, – поддержал его Крейцер. – А то кое-кому слишком везёт.

Кажись, поняла. Шнайдер, везучая скотина, столько раз устраивал им каверзные задания, что без сатисфакции не обойтись.

– Так в этом всё дело? – идея конечно херовая, но если только так я смогу отвести от себя штрафные санкции Вилли, придётся рискнуть. – А если я уделаю его, вы успокоитесь?

– Ты? – скептически хмыкнул Бартель. – Ты же не умеешь играть.

– К тому же ты девчонка, – пробасил Хайе.

– И что с того?

– А что, давай, – подначивающе кивнул Шнайдер. – Я придумаю для тебя что-нибудь особенное. Не сомневаюсь. На секунду испуганно мелькнула мысль, что я буду делать, если проиграю.

– Так что, даёте слово прекратить этот детский сад, если я выиграю? – нет, отступать мне некуда.

– Смотря что ты потребуешь за свой выигрыш, – прищурился Крейцер.

Я с вызовом ответила на насмешливо-наглый взгляд Шнайдера. Что бы такого придумать? Я припомнила все его насмешки. Хм, кажется, знаю, как отыграться за свои страдания.

– Заберу тебя на денёк в рабство, – ё-моё, на что я подписываюсь?

– Хотел бы я на это посмотреть, – развеселился Каспер.

– Твоя ставка, – посмотрим ещё, что он скажет, я не буду играть вслепую, а то есть у меня парочка догадок, что может затребовать этот козёл.

– Поцелуешь меня, – выпалил Шнайдер. – Сама. И чтобы никаких сжатых губ и трепыханий.

Ладно. Хорошо. Ни хера конечно хорошего, но ладно. Могло быть куда хуже.

– Целоваться-то умеешь? – не удержалась я от подъёба.

– А ты сыграй и узнаешь, – прищурился Шнайдер.

– Маленькая поправочка, будем играть в покер, – это пожалуй единственная игра, в которой я неплохо шарю.

Обойдёмся простеньким вариантом без джокеров и прочих изысков. Надеюсь, он умеет играть, иначе мне придётся позорно ретироваться. Я вообще считала себя человеком особо не азартным. Увлечение покером пришло с очередной любовью и собственно так же благополучно испарилось, когда мы с тем парнем расстались.

– Покер? – хитро вздёрнул бровь Шнайдер. – Хорошо, только пожалуй двоих для игры маловато.

– Я сыграю с вами, – вызвался Бартель.

– И я, – подсел Каспер.

Н-да, карты мне выпали, скажем так, не очень. Да и вообще чем я думала, когда подписалась на этот беспредел? Видимо дурь всё же передаётся воздушно-капельным путём. Шнайдер с ухмылкой на самоуверенной роже быстро выбил парней из игры.

– Что, уже жалеешь, что бросила мне вызов, принцесса?

Я невозмутимо пожала плечами, взяв очередной прикуп. Так-то два короля у меня есть, но чтобы собрать каре, нужно обладать сказочным везением. Что ж, продолжаем блефовать. Надеюсь, мы закончим к тому моменту, когда Фридхельм вернётся. Не то чтобы я боялась его реакции… Любовь любовью, но я никогда не приветствовала в отношениях контроль каждого шага друг друга. Но ведь придётся как-то объясняться, а мне этого не то чтобы очень хочется. Особенно про наши со Шнайдером ставки.

– Эрин? – блин, что ж он так не вовремя, хотя в нашем теремке трудно что-то скрыть. – Что ты делаешь?

– Не лезь, Винтер, – отмахнулся Шнайдер. – Её никто не заставлял играть, так что или сиди молча или сходи погуляй.

Фридхельм примостился рядом, недоверчиво глядя на меня. Под шумок я удачно скинула две ненужные шестёрки. Чем чёрт не шутит, если вытяну хотя бы ещё одного короля, всё может кончиться довольно неплохо.

– Малышка, мы в тебя верим.

Каспер и Кох по умолчанию записались ко мне в группу поддержки. У Шнайдера тоже была своя. Бартель ехидно усмехнулся:

– Чувствую, будет весело, когда ты будешь расплачиваться за проигрыш.

Зараза, теперь точно придётся объясняться с Фридхельмом.

– Что он имеет в виду? – оживился синеглазка.

– Потом расскажу, – я вытянула очередные карты, стараясь не выдать себя выражением лица. Это же…

– Я ведь предупреждал, что проиграешь, Ре-е-ени, – насмешливо протянул Шнайдер, выкладывая карты. – Тройка.

– Да ты прямо везунчик, – с должной долей зависти ответила я. – Даже как-то неловко показывать свои карты.

Парни присвистнули, когда я аккуратно, по одному выложила своих королей.

– Я думаю, это была последняя игра на желание.

Пусть только попробуют не сдержать слово. Они согласно закивали.

– Ну, а ты, – обернулась я к Шнайдеру. – Приступишь к своим обязанностям завтра.

Так, срочно нужен перекур, столько нервов ушло.

– Эрин, что на тебя нашло? – с укором посмотрел на меня Фридхельм. – А если бы Шнайдер выиграл?

– Но ведь не выиграл.

Я расслабленно затянулась, пропуская вредный, но расслабляющий дым в лёгкие. Краем глаза я заметила Вилли. Интересно, он уже в курсе?

– Я удивлён вашими талантами, фройляйн Майер, – чуть насмешливо улыбнулся он, значит, в курсе. – Где же интересно ты научилась играть в покер? Проводила школьные каникулы в казино Монте-Карло?

– Ну что вы, герр лейтенант, всё гораздо проще, – мило улыбнулась я. – К отцу часто приходили друзья, а я любила наблюдать за их игрой.

– Я так понимаю, с играми покончено? – полуутвердительно спросил он.

– А вы во мне сомневались? – небось уже размечтался, что я аки Золушка вкалываю на благо армии Вермахта.

– В последнее время вы вроде довольно неплохо общаетесь, – Фридхельм проводил глазами брата. – Ну да, мы отлично ладим.

Я бы назвала это вынужденным сотрудничеством, вон сколько пришлось решать рабочих моментов. Как показывает сегодняшний разговор, он по-прежнему не прочь повоспитывать меня при случае, а я терпеть не могу, когда меня пытаются нагнуть и в прямом, и в переносном смысле. Так что лучшими друзьями нам стать не грозит.

– Думаю, Вильгельм принял то, что мы вместе, – вот радость-то, можно подумать, от его мнения что-то зависело. – Он настолько привык оберегать меня, что иногда немного перебарщивает. Я рад, что вы больше не враждуете.

Может быть он прав, и Вилли действительно не исчадие ада. Чуть больше человечности и меньше вбитой принципиальности – так вообще бы цены ему не было.

– Чтобы не лезть в чужую личную жизнь, нужно больше заниматься своей. Вильгельму давно пора объясниться с Чарли, – я вздохнула, вспомнив её письма.

Винтер редко писал ей, и она всё пыталась узнать у меня, всё ли с нами в порядке. Я бы наверное сошла с ума, если бы вот так неделями ничего не знала, что там с моим любимым.

– Я говорил с ним об этом, но он считает, что не стоит связывать Чарли какими-то обязательствами. Ведь с войны можно и не вернуться.

– Можно подумать, ей будет легче, если он погибнет, так и не услышав от неё слова любви.

– Я никогда не пожалею, что мы не стали ждать конца войны и стали близки, – Фридхельм порывисто прижал меня к себе, коснулся губами виска. – Но вместе с тем я бы предпочёл, что бы ты сейчас была где-нибудь в безопасном тылу. Каждый раз, когда мы идём в наступление или отбиваем атаки русских, я боюсь, что не смогу тебя уберечь. Вот и Чарли рискует собой, чтобы быть поближе к Вильгельму.

Я потянулась, перехватывая его губы. Лучше целоваться, чем бесконечно обсуждать как оно лучше – рисковать жизнью рядом с близким человеком или отсиживаться в безопасности, гадая, жив ли он ещё.

* * *

Я медленно открыла глаза, недоверчиво оглядываясь и убеждаясь, что декорации вокруг не изменились. Приснится же такое, прости хоспади. Я сидела в стриптиз-баре, одетая в лучших традициях фанатов BDSM. Кожаная юбка, блузка с декольте до пупа, туфли на шпильке высотой с Эйфелеву башню. Покуривая сигаретку в изысканном мундштуке, я наблюдала за танцем горячих немецких мальчиков. Каспер неплохо смотрелся на пилоне, Кох отплясывал в кокетливом фартучке, едва прикрывающим прелести, а на Хайе не было ничего кроме колпака Санты. И вот спрашивается у кого ещё недотрах? Сколько ещё мы с Фридхельмом будем обходиться целомудренными поцелуями и объятиями и то украдкой? Он кстати тоже был в моём сне, я аж покраснела, припоминая, чем закончился его приват-танец. О чёрт, а ещё я совала в стринги Шнайдеру почему-то доллары и лупила его почем зря стеком. Чур меня!

– Похоже нас ждёт веселый денек.

– Не завидую я тебе, Шнайдер.

То-о-очно, мне же ещё нужно продумать каверзные задания для этого павлина. Шнайдер, смотрю, косится на меня с какой-то опаской. И правильно делает. Помнит наверное, на что я способна. Стоп, а куда это он собрался?

– Шнайдер, ты кажется кое-что забыл.

Тот нехотя повернулся, воззарился на меня привычно разбешенным взглядом, и в конце концов решился на язвительное:

– И чего же принцесса хочет?

Принцесса хочет нормальный горячий душ, кофе со сливками и пышный омлет с сыром, но увы придётся ограничиться куда более скромным набором.

– Нагреешь мне воды для умывания и можешь подавать завтрак.

Шнайдер грохнул передо мной кружку, едва не перевернув горячий кофе мне на коленки и так же плюхнул кое-как состряпанный бутер. Ну всё красавчик, ты напросился.

– И не забудь сегодня обращаться ко мне «ваше высочество».

Вот это его перекосило, как бы ранний инсульт не свалил. На пару секунд я засомневалась, а не перебор ли это? Можно было конечно благородно отделаться пустяковыми заданиями, но к счастью я быстро вспомнила, каким козлиной он периодически бывает. Да и парни меня не поймут, так что вперёд, мой «тёмный дворецкий».

– Терпи приятель, карточный долг есть карточный долг, – приободрил его Крейцер.

– Завтрак подан, ваше высочество, – сквозь зубы процедил он, продолжая испепелять меня взглядом, причём самое приличное, что читалось в его глазах было «Сучка». – Что-нибудь ещё?

– Пожалуй, да. Негоже принцессам ходить в грязной обувке, – как раз собиралась привести в божеский вид свои «дизайнерские» сапожки. – Что тебя так смущает? Бери тряпку, гуталин и вперёд.