Текст книги "Золотая планета. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 140 страниц)

– Недели две назад произошло покушение. – Погибли две девчонки. Покушение произошло на Земле, там же их и похоронили, потому у нас только церемония прощания. Без тел и гробов.

Я кивнул. Тащить сюда гробы с Земли?.. Да и земля там мягкая, Родина человечества все-таки. Там им будет лежаться не хуже, чем развеянными над безжизненной раскаленной ядовитой пустыней. Повезло девочкам со смертью, если со смертью вообще может везти.

– Это "девятка", тот взвод, что принял удар, – она указала на пятерых в центре. – Некоторые из них были ранены, а одна до сих пор на Земле. Основная же группа вчера вечером вернулась, а обычно церемонию прощания мы устраиваем на утро следующего дня.

– Почему вчера не сказала? – прошептал я в ответ.

– Не посчитала нужным. Тебя вообще не должно быть здесь, это святилище, место таинств. Чужие сюда не допускаются. Мне стоило больших трудов выбить разрешение для тебя, и то только потому, что ты прошел испытание.

– Но зачем? – не понял я. – Для чего?

Она усмехнулась:

– Чтобы знал, куда идешь, и что тебя может ждать. Путь, начинающийся с похорон – разве это не символично? Кстати, ты еще можешь соскочить.

– Не смешно! – я сжал кулаки, но скорее по привычке – злости не чувствовал. Уже не чувствовал.

– Пойдем, церемония заканчивается. Не стоит всем видеть тебя здесь.

Она потащила меня прочь, я лишь заметил, что свечи в руках у присутствующих начали гаснуть.

– Стой здесь.

Мы вновь прошли этот длинный тоннель с пятью (шестью?) шлюзами, дошли до "жилой" части подземелий, и она оставила меня в какой-то нише в боковом тоннеле. Вскоре народ потянулся назад – я хорошо слышал звуки переговаривающихся голосов более чем сотни человек. Шли долго, но я не нервничал. Однако, не все пошли по главному тоннелю: к моему сожалению, некоторые выбрали тот, в котором стоял я.

Я вжался в нишу. Меня было плохо видно, и они почти прошли мимо, но кто-то что-то почувствовал и оглянулся. И дал сигнал всем остальным. Пауза.

– Ты что тут делаешь?

Оливия. Черненькая. И все ее девчонки, оба охранявшего ее высочество в тот день возле фонтана взвода. А также те пятеро из взвода пострадавшего. Все – хранители, почти два десятка человек. Они недоуменно застыли, уставившись на меня – лица их выдавали неприязнь.

– Стою! Я поднял руки и сделал шаг вперед, решив, что лучшая стратегия – это нападение. – Я ходил на вашу церемонию.

Некоторые из девчонок переглянулись, перебросились парой слов – очевидно, так они и подумали. Но ничего хорошего в этих словах для меня не крылось.

– Мне жаль, что девчонки погибли, – продолжил я, опуская тональность до трагической. Я не знал, что говорить, ткнул наугад. – Такие молодые…

Мимо. Реакция стала еще более негативная. Я остановился и собрал все силы в кулак, чтобы инстинктивно не попятиться от негодующей волны. Подсознательно я чувствовал, что правда пойдет еще хуже – если выяснится, что мне РАЗРЕШИЛИ присутствовать на их церемонии… Тогда у меня точно начнутся проблемы, особенно когда начну обучение. Хранителей не стоит недооценивать.

Оливия запыхтела и двинулась в мою сторону, но ситуация разрешилась неожиданным образом. Одна из пяти, которая принимала у Мишель флаги, мягко, но уверенно схватила ее за руку:

– Погоди! Я сама.

Да, та самая девочка. Ниже меня ростом, полная, но совсем не толстая, с расплывшимися чертами лица, с равнодушием в глазах и злостью в движениях. Она сделала несколько шагов мне навстречу.

– Мы о тебе слышали, Первый Мальчик.

Я кивнул, с намеком на реверанс.

– Польщен.

– Что ты там делал? – кивок за спину, где остался тоннель в убежище. Эту девочку факт осквернения священного места заботил мало, во всяком случае, мне так показалось. Я решил рискнуть, пожал плечами и ответил честно:

– Они там наверху решили, что если я начну свой путь с похорон, будет к лучшему. Чтобы знал, куда иду, и что может случиться.

– Мудро, мудро… – Глаза девочки не сверкали молниями, сама она не собиралась раскатывать меня в лепешку.

Повисло молчание. Девчонки все еще были недовольны, но поступок этой пухленькой выбил их из колеи. Однако, они признавали за ней право как "покарать" меня за святотатство, так и "помиловать", и ждали ее решения.

– Мамочка. – Девчонка протянула руку. Грубо, по-мужски. Я пожал ее, почувствовав, что "прощен".

– Хуан.

Затем добавил:

– Я – эксперимент вашего начальства. Они хотят поиграться с мальчиками, а начать с меня.

– Мы знаем. Про тебя уже все всё знают.

– Мне жаль, если нарушил ваши традиции… – вновь начал я, но она перебила:

– Мне все равно. И ушедшим девчонкам – тоже. Забей.

Оливия за ее спиной уничтожила меня взглядом, но на этом ее агрессия кончилась.

– Нет, но мне правда жаль ваших девчонок. И вообще всех девчонок. Их же там СТОЛЬКО!!!

Мое искреннее ошеломление было написано на лице, и все два десятка хранителей усмехнулись. Грустно.

– Не надо жалеть. – Мамочка покачала головой. – Никого. Мы все давали присягу, давали клятву умереть; каждая из нас знала, на что идет. Карла и Луиза в том числе. Надо не жалеть, надо помнить, а мы помним.

Я кивнул и… Растерялся. Они смотрели на меня, все три взвода, а я, как мальчишка, молчал и хлопал глазами.

Мамочка вновь пришла на помощь, еле заметно улыбнувшись:

– Ничего, Хуан, это придет, поймешь еще. Пока же те, кто разрешил, правы: совсем недавно нас было восемь, а сейчас – шесть. Если забудешь, что это может случиться с тобой, это обязательно случится. Мы – не они – она обернулась к остальным девчонкам и окинула всех, кроме своих, высокомерным взглядом. – Мы, как и ты – проект корпуса. Шансы, что петь будут над нашими с тобой флагами, гораздо выше. И всегда будут выше. Не забывай.

– Спасибо… – выдавил я. Мамочка улыбнулась и собралась идти дальше, но на ходу обернулась:

– Если будет что серьезное – говори. Поможем.

Они ушли, всей гурьбой, в полном молчании. Мамочка чеканила шаг, идя впереди, наплевав на косые взгляды в спину. Что ж, она в своем праве. Да и эти девчонки, "девятка", они не такие, как группа Оливии. "Проект корпуса" – запали в душу ее слова.

– Что это здесь было? – раздался осторожный голос Катарины, незаметно подошедшей сзади.

– Благословление.

– Что-что? – ее брови недоуменно взлетели вверх.

Я повторил. Она потрусила головой, словно отгоняя наваждение, и не желая продолжать тему, огорошила:

– У меня новости. Королева сможет увидеться с тобой вечером. Так что пошли, у нас мало времени.

Она развернулась и пошла прочь, предоставляя мне самостоятельно догонять ее. Я последовал за ней, пытаясь понять, что значит для меня эта новость. Ощущение Рубикона, от которого, если его перейти, возврата не будет, не было.

* * *

Перед шлюзом выхода нас ждали. Кассандра и Паула. Подойдя к ним, Катарина протянула золотую карточку с зеленой полоской венерианского государственного банка:

– Приведите его в божеский вид. – Затем внимательно посмотрела в глаза Паулы. – Вы это можете, я знаю.

Паула лаконично с достоинством кивнула, после чего Катарина умчалась прочь, будто за нею гнались, успев бросить мне на ходу лишь: "Слушайся их!"

Я пожал плечами и повернулся к девчонкам, расплывшимся в довольных улыбках.

– Привет?

Кассандра махнула рукой:

– Пошли.

Машину они выбрали самую крутую из всех доступных. Доступных, поскольку "Эсперанса" была личной, вне их возможностей. Из тех же, что принадлежали гаражу корпуса, эта была самой-самой.

– Значит, с королевой встречаешься, – кивнула Кассандра своим мыслям, выставив автопилот. Я согласно покачал головой. – И как настроение?

– Не могу понять, – честно признался я.

– Не нервничай. – Паула на сидении сзади лениво потянулась, было видно, что уж кто, но она из-за таких пустяков нервничать не станет. – Она нормальная.

Я чуть не поперхнулся:

– В смысле, нормальная?

– В прямом. Да-да, адекватная, и совсем не страшная. Тебе она понравится.

За этими словами стоял опыт общения. "Ангелы разговаривают с королевой на "ты", – вспомнил я. – "И могут непосредственно обратиться с просьбой. Лично. Любая из них в любое время". А отучившись и приняв присягу, я сам стану таким же. Почему за всеми перипетиями моего поступления я не задумывался об этом?

«Да ты вообще скромняга!» – подал голос мой бестелесный собеседник.

– Она встречается со всеми… Кандидатами в ангелы? – хмыкнул я.

Кассандра отрицательно покачала головой.

– Только с теми, кто проходит Полигон. У нас перед этим большой отсев, смысл встречаться с теми, кто не будет допущен? Но ты, считай, к нему уже допущен, это вопрос времени.

– Если она согласится взять меня, – уточнил я.

– А она разве против? – вновь подала голос Паула. – Ее огорошили, скажу честно, она долго думала насчет тебя. Но мне говорили, все это касается деталей: брать тебя или нет, вопрос не стоял.

– Все-то вы знаете!.. – я не зло про себя ругнулся, а где-то глубоко-глубоко в душе вздохнул с облегчением. Однако слишком глубоко, чтобы это повлияло на мое состояние. – Речь о главе государства, а у вас ее мысли и настроение как открытая книга!

– Как ты хотел? Мы ее охраняем! – улыбнулась Кассандра.

С этим было трудно спорить. И я в очередной раз задумался о масштабах власти в руках этих простых девчонок. Даже персонально этих двух, не имея в виду весь корпус. Мог ли я когда-нибудь подумать, что буду иметь такую же? Я-титуляр, учащийся школы генерала Хуареса, где каждое дерьмо, воняющее паленой орлятиной, стремилось показать всем за счет меня, какое оно крутое?

Нет, обратной дороги не будет, решил я. Что бы там ни произошло вечером. Вопрос лишь в том, что за человек королева, как к ней относиться – именно он вызывал трепет. Пока же Паула права, стоит взять, что она "нормальная", за отправную точку и не нервничать.

– Ну и как ты сам? Без нас? – Кассандра кивнула куда-то неопределенно вдаль, уводя разговор. Глаза ее деловито прищурились. Угу, "хватит о пустяках, теперь о насущном" – перевел я. А именно, моем поведении.

Я пожал плечами.

– Нормально. Извините, что свалил, не дождался. Не поверите, так домой захотелось!..

– Если б у меня был дом, и там ждала бы меня мама, я бы тоже сразу ушла! – поддержала Кассандра голосом, в котором не было и капли иронии. Паула при этом покраснела и отвернулась, что я тут же для себя отметил. – Это понятно, Хуан, я о другом. То, как ты Афину опустил – круто, поверь. Ты молодец, многие тебя зауважали. Но дружеский совет – держись теперь от нее подальше. Она мстительная, выждет и ударит, не поворачивайся к ней спиной.

– Мы друзья, – безразлично бросил я. – Она не будет мстить – не за что.

Это мое заявление вызвало бурю эмоций, если, конечно, можно назвать бурей ступор с отвиснутыми челюстями.

– То есть, как, друзья? – не поняла Паула, высунувшись между сидениями.

– Вот так, друзья, – обернулся я к ней. – Мы не расстались врагами.

– Porca troia, ну ты даешь! – воскликнула Кассандра на непонятном языке. – Значит, все-таки ты ее… Того? Спал ее? А почему мы ни о чем не знаем?

Я чуть не рассмеялся, настолько комичной выглядела эта реплика. Так и хотелось зарядить на ее "почему мы не знаем" чем-то изысканно ядовитым, чтоб сбить спесь…

…Но вот спеси-то в ее восклицании не было. Девчонки – представители "террариума", маленькой общины, где все друг о друге всё знают. Это сбило спесь с меня, удержав от ядовитых замечаний и проблем в будущем.

– Интересная логика, – я неопределенно хмыкнул. – Что, как "друзья", так сразу "спал ее"? Без этого никак не может быть?

– Нет, – честно и не менее наивно покачала головой Паула. – Так не бывает.

Мне вновь стало смешно. Но грубить красноволосой не хотелось – ее слова подтверждены личным опытом, и не ее вина, что он у нее такой. Кассандра же просто уткнулась в навигационную панель.

– Я не "спал ее". – Я обреченно вздохнул, понимая, что не так уж не права была Катарина – поначалу в корпусе придется сложно. Слишком много мировоззренческих конфликтов. – Мы просто беседовали. Хотите верьте, хотите нет. И пришли к выводу, что не поняли друг друга. Она не будет мстить.

Девчонки переглянулись и скептически скривились, но продолжать дискуссию посчитали нецелесообразным.

– Ладно, Хуан, – выдавила Кассандра, подытоживая. – Надеюсь, ты знаешь, что говоришь. Но все равно… Поаккуратнее в будущем. Пока не разберешься, кто там с кем, за что и против кого…

– Да что я, маленький? Не понимаю? – я натужно рассмеялся. – И "спать" никого не собираюсь, можете быть спокойны. Во всяком случае, пока не осмотрюсь. И вас этим не подставлю. "Не нервничайте", – скопировал я тон Паулы.

– Это правильно, – потянула Кассандра, а я вновь сравнил ее с прямой и простой в конструкции линейной винтовкой. Главного она добилась – донесла до меня, маленького и глупого, мудрую мысль, и этого достаточно.

– О, а я поняла, почему эта мымра себя так ведет! – вновь высунулась Паула. На губах ее играла ехидная улыбка. – Она хотела первая попробовать нашего мальчика, но получила пендаля! Вот и выделывается!

Я не знал, как ведет себя Афина в данный момент, но подозревал, учитывая, что ей кровно необходимо сохранить лицо. Не жалко, пусть говорит, что хочет – когда я приду, все равно все будет иначе. Меня в этот момент озадачил другой вопрос, как следствие первого: а что произойдет с моими девчонками, узнай они С КЕМ из их гадюшника я спал только что? Прямо сегодня ночью? Но, естественно, этот вопрос из ряда риторических.

А еще я поймал себя, что не определился, как относиться к Катарине, кто она для меня теперь. Это напрягало, как и то, что времени на определение у меня нет.

– А повтори, что ты там сказала, когда ругнулась? – перевел я тему в более безобидное русло. – Это на каком языке?

Кассандра отмахнулась:

– Не обращай внимания. У меня бывает.

* * *

Далее начался ад, описать который подробно у меня нет ни возможности, ни желания. Все прошло, как в тумане. Я терпеть не могу такие мероприятия, девчонки же попали на свою стезю и самовыражались по полной программе, полностью игнорируя тот факт, что многие вещи меня раздражают. Как, ну как, скажите, можно примерить один за одним десять (!) практически одинаковых костюмов, почти ничем друг от друга не отличающихся, даже оттенком, забраковать каждый из них и сунуть в руки одиннадцатый со словами:

– Теперь этот.

Я взмолился:

– Девчонки, может, хватит?

На что, будто удар хлыстом, получил усмешку Паулы, смерившей меня презрительным взглядом:

– Хуан, ты куда идешь? На тусовку к неформалам или на аудиенцию к королеве? Огорчу, даже неформалы в таком дерьме тебя не пустят. – Она так эффектно скривилась, глядя на лучший мой костюм, что я вспылил:

– Между прочим, я в "таком дерьме" в школу хожу! Неплохую школу!

Я чуть не накинулся на нее, она же не шелохнулась, что подействовало эффективнее, чем струя душа:

– И что, собираешься быть школьником до конца жизни?

В общем, я сделал важный вывод: когда у двух представительниц прекрасного пола на руках чужая халявная карточка с неограниченным кредитом, ходить с ними по магазинам вредно для здоровья. А спорить – бесполезно.

Через сколько-то там часов, уже не следил, сколько, мы, все-таки найдя в океане супердорогих по моим меркам костюмов нужный, обедали в кафешке при торговом центре и беседовали на отвлеченные темы. Говорить, что кафешка, как и торговый центр, мне-обычному не по карману, не стану – учитывая неограниченный кредит, это воспринималось самим собой разумеющимся. Только теперь они задали вопрос, который, ручаюсь, висел у них на языке все время. А в выдержке им не откажешь!

– Слушай, Хуан, – Кассандра сделала заговорщицкое лицо и подалась вперед. – Скажи, это правда?

Я сделал вид, будто не понимаю, о чем речь. Она пояснила:

– Насчет девушки. Что ты сказал девчонкам в игральной, когда нас не было.

– А что такое?

Ответила Паула:

– Так интересно же! Ты наш напарник, мы хотим все о тебе знать. А если это связано с мотивацией, из-за которой ты к нам пришел… То тем более!

Я откинулся назад и мысленно представил, что меня ожидает, закончись обед прямо сейчас. Несколько часов каторги, ибо мы купили только сам костюм, впереди еще рубашка, туфли и галстук. И решил оттянуть неизбежное, совместив нужное с приятным. Им, девчонкам взвода, все равно придется рассказать все без утайки, так лучше сделать это прямо сейчас, открыв себя, показав, что готов к диалогу о личном.

И я поведал. Все, как было. И про встречу в парке, и про танцпол, и про бандитов. И даже про свои подозрения насчет принадлежности ее к королевской семье.

Девчонки молчали. Долго, забыв о еде. Первой обрела дар речи огненноволосая:

– Ну, Хуан, ты даешь! Фартовый ты парень!

– А может наоборот, нефартовый? – усмехнулся я, чувствуя, как глаза мои зло прищуриваются, а пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.

– А может наоборот, нефартовый, – согласилась она, наблюдая за моей реакцией. – В любом случае вероятность повстречать такую девушку, знаешь какая?

Знал. Иногда я и сам не верил, что это произошло. Лишь диск да навигатор не давали усомниться в этом.

– А что скажешь насчет того, что она… – Я замялся. – …Ну, может быть принцессой?

Паула рассмеялась:

– Насмешил! Серьезно, Хуан, ничего более дурацкого придумать не мог?

– Это не я придумал. Это отметила одна сеньорита, которая в теме насчет венерианской знати. Она занималась проблемой.

На сей раз улыбнулась даже Кассандра.

– Не верь сеньоритам "в теме", Хуан, – резко посерьезнела Паула. – Это, как правило, малолетки, насмотревшиеся гламурных изданий и сетевых передач о хорошей жизни. Лучше слушай тех, кто, действительно разбирается, кто вращается в этом мире или рядом с ним.

– В таком случае, позвольте, сеньорита, послушать вашу версию? – я перешел на более тихий и выразительный тон, слегка склонив голову. – Как человека, вращающегося в этом мире и около.

Эта бестия зарделась – ее поразила серьезность, с которой я обратился, а я действительно обратился без тени насмешки. Задумалась. И лишь через несколько минут выдала вердикт:

– Хорошо, попробую. Да, я считаю, она может быть аристократкой, не отметаю такую возможность, но…

– Она аристократка, Паула! – повысил я голос. – Это точно!

Девушка вытянула руки в защитном жесте:

– Я же говорю, не спорю! Допустим, она аристократка. Я ее не видела лично, потому допустим, – уточнила она, выбивая из под меня возможные аргументы. – Но она точно не Изабелла Веласкес.

– Почему?

– Загибай пальцы.

Я откинулся назад, приготовившись слушать.

– Первое. "Изабелла" – одно из самых распространенных имен на планете. После имени "Мария", на втором или третьем месте по частоте встречаемости. Это благородное имя, древнее, среди знати полно Изабелл, даже больше, чем среди простого народа.

С этим я мысленно согласился.

– Второе – танцы. Среди знати хорошо танцуют все – это что-то вроде знака принадлежности к высшей касте. "Как это так, я – самый богатый и знатный человек этого мира, а мое чадо не может показать себя на балу или приеме?" Примерно так. Они занимаются ими все, с детства, и это не обсуждается. Поездки по конкурсам же – хобби, от избытка времени, не думаю, что твоя девочка занимается этим серьезно, во всяком случае, по твоему рассказу это не ясно. По этому критерию ты не отличишь ее от Изабеллы Веласкес, но и не сравнишь – та тоже танцует хорошо, но непрофессионально.

– А техника боя? Она была… Очень шустрой! – вспомнились мне ее удары. Как и удары девчонок, сражавшихся с Номой на ринге. Что-то в них было общее, хотя и отдаленно.

Паула пожала плечами.

– Здесь то же самое, что и с танцами. "Что это за чадо, если не умеет постоять за себя"? Они все занимаются, Хуан, с детства, и подчас настолько экзотическими вещами, что даже корпус со своей техникой курит в сторонке. Поверь, каких только тренеров они не нанимают! Я и слов таких выговорить не смогу!

– Это похожая техника.

– У нас нет особой техники, – возразила она. – Есть совокупность приемов и методик, приспособленных конкретно под наши организмы. Ты это поймешь, позже, когда столкнешься. А быстрая… Я же говорю, техники есть всякие, их неимоверное количество. В том числе такие.

Я крякнул от досады. Пожалуй, в этом можно девчонкам поверить – насчет техники они разбираются лучше меня.

– Четвертое, – спокойно продолжала Паула. Я про себя загнул еще один палец. – Волосы. Беловолосых среди элиты тьма, каждый третий или каждая третья – этот ген буквально въелся в них за сотни лет. Я про аристократию в целом, и не только венерианскую, на Земле то же самое. Они же спариваются только среди своего тесного круга, не такого великого, всё меж собой да меж собой. А ты учил генетику, сам можешь сказать, к чему это может привести. За столетия он въелся в их кровь так, что ничем его не выведешь, все они – его носители, даже те, кто с нормальными волосами.

Естественно, генетику я изучал, а проблему новых викингов муссировал отдельно, читая комментарии по проблеме разных видных ученых. Здесь она была права.

– Далее, семья. Она правильно сказала, почти половина кланов номинально управляется женщинами. Но управляется НОМИНАЛЬНО, Хуан, почти нет кланов, где женщины управляли бы реально. И по твоим словам, ее мать из таких – их компанией заправляет отец.

Но вот королева, глава клана Веласкес, – добавила она в голос как можно больше ехидства, – САМА управляет своей империей, своей "компанией". Ты, юноша, забыл об этом. Про нее говорят многое, но это враки – даже дон Серхио, отец их высочеств, каково бы сходство его с описанным тобою отцом той девушки не было, не управляет Венерой. Он занимается небольшим узким сектором работ, он важен, но таких, как он, у королевы несколько. И всей полноты власти она никогда никому не доверит. Так что с этой стороны твои аргументы свидетельствуют против. – Она непринужденно рассмеялась.

– Но дети? – не сдавался я. – По ним же все сходится! И принцу Эдуардо почти столько, сколько мне, и кузен…

– Это ничего не значит, совпадение, – перебила она. – Знаешь, какова среднестатистическая численность количества детей в семьях знати?

– ???

– Три. Реже – два. Один и четыре встречаются, но иное количество, кроме перечисленных, редко. Так что… – Она сделала жест рукой, словно помахала крыльями. – Здесь пролет. То же и насчет кузенов – посчитай вероятность с таким количеством домочадцев иметь хотя бы одного кузена заданных параметров?

– Но у принцессы он есть.

– Да, есть. На Земле. В Империи. – Глаза Паулы зло сверкнули. – Однако, ты забыл про младших детей императора, а у него еще два сына кроме Фернандо, подходящего под твои параметры. Они тоже ее кузены, так что здесь не сходится стопроцентно.

И еще ты кое о чем забыл. В-последних. – Она понизила голос почти до шепота. – О важном, САМОМ важном. Имперская линия семьи Веласкес это ДРУГАЯ семья. Другая, Хуан, понимаешь? Это отдельный род, отдельная династия, и только фамилии у них одинаковы.

Я отрицательно замотал головой.

– Но это же не так. И все это знают.

Она сокрушенно вздохнула.

– Дон Филипп, отец Леи, не был женат на ее матери, Хуан. Она – Веласкес, но как бы другой, местный, как дочь своей матери. Понимаешь? Для земной аристократии они не родственники, да и для вашей… – Скептическая ухмылка. – Это категория людей, которая блюдет традиции и обычаи; для них важно лишь то, что ОФИЦИАЛЬНО произошло или не произошло. Лирика имеет значение только в реальном времени, в перспективе же нет никакой разницы, кто чей отец и кто чья дочь. Главное, законный это ребенок или нет. А мы говорим именно о перспективе, так как виновники события давно мертвы. Поверь мне, я выросла в их среде, знаю образ мыслей сеньоров аристократов. Это так.

Признаюсь, Паула огорошила. С этой стороны проблему я не рассматривал, до таких материй не докапывался. Я качал головой, понимая, что нужно вновь, в который раз, пересматривать свой взгляд, и что я снова лишь в начале пути.

– Официально родственность обеих линий наших правителей состоит лишь в том, – продолжала моя огненная собеседница, – что далекий-далекий предок Филиппа был сыном Евы Веласкес, погибшей сестры королевы Аделлины, а Лея – потомок ее самОй. Общий же родственник у них – имперская принцесса, сосланная братьями на Венеру, чтоб не мешалась в их борьбе друг с другом за власть. Имперской, Хуан! Не имеющей к Венере никакого отношения! Это было тучу поколений назад, так что сам думай, может ли дочь Леи называть кого-то из сыновей Себастьяна кузеном?

Я перевел взгляд на Кассандру, воспользовавшуюся паузой и доевшую под наш спор свой обед. Та лаконично кивнула.

– Так и есть, Хуан. Они повернуты на этом. Потому и заключают договоренности о браке, когда дети еще спят в колыбельках. Чтобы было по правильному.

Это меня добило. Я сник, опустив голову на руки. Паула, видя мое состояние, улыбнулась и потрепала по плечу:

– Это к лучшему, Хуан, поверь. Что она не принцесса. Ты найдешь ее, я уверена, но не наломаешь дров. Хочешь, я скажу тебе, что было бы, окажись она на самом деле ее высочеством?

Я устало кивнул.

– Она нашла бы тебя, на следующий же день. Или через. Представившись белой овечкой, вытрусила бы из тебя душу. Затем переспала с тобой и исчезла, а потом, сидя в салоне с такими же аристократическими тварями, как сама, громко бы обсуждала тебя, дурачка, попавшего в ее сети, над которым она так круто "прикололась". А твоя рана осталась бы на всю жизнь.

– Она мразь, Хуан! – выпалила Паула со злостью. – Они обе! Но если старшая хотя бы держит себя в рамках, то у младшей тормозов нет вообще! Она смеется над людьми и переступает через них, потому, что это весело! Все они мрази! Вся эта гребанная аристократия! Они все так делают! Они не считают нас за людей, никто и никого! Особенно эта драная кошка Изабелла!..

Паулу повело, она заводилась и заводилась, на нас уже начали коситься все вокруг. Ненависть так и лилась из нее наружу, и я понимал, что взялась она не на пустом месте. Видя, что ситуация выходит из под контроля, я быстро переставил стул и обнял ее, крепко прижав к груди:

– Все хорошо! Хорошо, Паула! Успокойся!..

Кассандра уже стояла над нами – она также кинулась успокаивать подругу, но я успел раньше.

– Я в норме. Да-да, я в норме!.. – Паула отстранилась, с опаской оглядев меня с ног до головы. – Больше не делай так, ладно? Я себя контролирую.

Она была удивлена. Сильно удивлена. Объятия ее не покоробили, но к такому обращению она не привыкла. А может, отвыкла? Но в личное пространство меня пока не впускали.

– Я не знаю насчет твоей девочки, – подвела красноволосая итог, поднимаясь, – но насчет принцессы скажу точно. Это не она и тебе повезло в этом.

Я обратил внимание, как она поднимается: гордо, с осанкой, раскрыв плечи. Как просто стоит, смотрит на других. На ее взгляд – от него отдавало властью, привычкой повелевать. Я уже видел такой. "Она держала себя так и раньше", – понял вдруг я. – "Просто я не обращал на это внимание – слишком мало мы знакомы".

Да, от Паулы так и разило достоинством, которого не было ни в ком из девчонок "чертовой дюжины". Ни даже в Долорес и подобным ей. Это если забыть о том, что она сейчас говорила и с кем себя сравнивала.

«Что, Шимановский? Имперская аристократка в корпусе венерианской королевы, и сразу в твоем будущем взводе? Ты везунчик, или в тебе магнит для аристократок? Или это „везунчик“ в кавычках?»

«Заткнись!» – осадил я его. Пока было рано делать выводы, я еще слишком мало знал. И не стоит приставать с расспросами сейчас – время не пришло. Но девочка она не простая, ой какая непростая!

– Ты расскажешь мне еще про принцесс? Все, что знаешь? – попросил я, обходя столик и беря ее за руку. – И про аристократию?

– Заинтриговала?

– Да.

Она не бросила руку, наоборот, усмехнулась, и гордо вскинув голову, пошла со мною к выходу, вслед за удаляющейся Кассандрой. И только теперь я в полной мере ощутил, как это – смотреть на девчонку снизу вверх. Впереди меня ждали муки ада, но теперь они не выглядели такими безрадостными.

* * *

– Я не должна говорить этого тебе, но скажу, – хмыкнула Паула после долгого раздумья, когда мы поднимались на эскалаторе. – Ты вечером встретишься с Леей, и после этого примешь окончательное решение. И если согласишься, а мы видим, что ты согласишься, тебя запрут у нас незнамо на сколько времени.

– Да, так будет! – подняла она руку, пресекая мои возражения. – Тебя будут обучать ускоренно, это оставит отпечаток на твоей свободе. Но я не об этом.

Пауза.

– Понимаешь, Лея – это еще не всё. Она главная, она королева, но она…

– Хватит, не надо, – вмешалась Кассандра. Точнее, попыталась, но у нее не получилось.

– Мы охраняем не только Лею, – с напором продолжила Паула, смерив напарницу недовольным взглядом. – Даже больше, охранять Лею – честь, которой удостаиваются единицы. Основная часть хранителей охраняет ее семью – дона Серхио и детей. А вот здесь кроются самые что ни на есть проблемы.

Не спеша идти в отдел, красноволосая бестия подошла к лавочке, села, а я с внимательным видом присел напротив. Кассандра встала в сторонке.

– Начну по нарастающей. Дон Серхио терпеть не может ангелов. Это историческое, связано с их жизнью вместе с королевой. Она сильно обидела его в прошлом, подробностей не знаю, но с ангелочками у него был какой-то напряг, который до сих пор выражается в чем только можно. Правда, зеленых девочек он не обижает, но на начальницах вызверяется по полной программе. Однако отношение есть отношение, независимо от того, начальница ты или зеленая писуха.

– Ты думаешь, что меня могут поставить охранять дона Серхио? – скептически усмехнулся я, хотя в скепсисе своем уверен не был. – С чего вдруг?

– С того, что тебе остался год до конца обучения в престижнейшей школе, сдав экзамены в которой, ты автоматически получишь грант на обучение в самом-пресамом престижном ВУЗе планеты, – сверкнула она глазами, намекая на мою тупость. – Естественно, тебя не будут использовать, как "мясо"! Для тебя найдут другую, более важную работу! И к нему тебя могут отдать, как к первоклассному специалисту, в обучение. Понимаешь, к чему я?

– А у меня будет присяга и статус ангелочка, от которого его воротит! – Н-да, ничего хорошего!

Паула согласно кивнула.

– Это одна из версий. Но весьма вероятная.

Дальше сложнее, Хуан. Лея не вечная, как и все, и тебя будут готовить к тому, чтобы в случае чего, ты помогал следующей королеве жить и царствовать. Защищал ее, пускай немного не так, как мы.

– Кажется, о таком развитии событий не трудно догадаться? – усмехнулся я.

– Да, и в таком случае готовить работать с ними тебя начнут заранее. – "С ними", потому, что все дети королевы важны. Это очередь наследования, резерв власти на случай чего-нибудь экстренного. Ты должен будешь найти общий язык со всеми ними. Но самое страшное, ты обязан будешь умереть за ЛЮБОГО из них. Понимаешь?