Текст книги "Оружие возмездия"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 77 страниц)

Глава 5. Не ведая боли, не зная пощады

Бургомистр Скарвен проснулся посреди ночи от смутного беспокойства. Резко открыв глаза, он некоторое время прислушивался к происходящему вокруг. В опочивальне было тихо, за дверью тоже не раздавалось ни звука, и даже скрипа половиц под осторожными шагами слуг не уловил чуткий слух градоправителя. Но все же ощущение близкой опасности, прежде вовсе не свойственное ему, не покидало Скарвена, и тот, осторожно встав с постели, подошел к узкому стрельчатому окну.

Особняк нынешнего градоправителя, не самый роскошный в городе, но и не уступавший жилищам иных торговцев и дворян, поселившихся в Эстреде, приграничном городке, стоявшем в нескольких десятках миль от эльфийских земель, располагался почти в самом его центре. Из опочивальни бургомистра отлично была видна ратуша, где ныне Скарвен ежедневно возглавлял городской совет, собиравшийся для решения множества важных и не очень дел, касавшихся судьбы города. Герцог Майл, сеньор Эстреда, уходя на войну во главе городского ополчения и своей дружины, передал в руки совета, в который вошли самые уважаемые и богатые горожане, всю полноту власти вплоть до своего возвращения. И Скарвен, будучи лишь не самым состоятельным купцом, одним из многих в этом городе, безмерно гордился оказанной ему честью, стремясь полностью оправдать надежды герцога.

Жилище бургомистра располагалось не возле самой ратуши, поэтому из окон был заметен только шпиль, здание же, внушительная постройка из красного кирпича с узкими стрельчатыми окнами, было скрыто за стенами окружавших дом Скарвена особняков, где жили самые состоятельные горожане. Обнесенные сложенными из камней стенами, которые прорезали единственные ворота, дома походили на маленькие крепости, да таковыми, в сущности, и являлись. Из-за стен поднимались только кроны деревьев, почти целиком скрывавшие сами дома, так, что можно было разглядеть разве что черепичные крыши.

Едва взглянув в окно, Скарвен понял, что случилась беда. Ратуша так же высилась над обступавшими ее домами, но на сей раз она была озарена багровыми отблесками, которые мог породить только пожар. Город горел, и, кажется, еще никто ничего не успел заметить, поскольку из-за стен не было слышно обычного в таких случаях шума. Набат, висевший на шпиле ратуши, который должен был известить город о случившейся беде, тоже молчал.

Скарвен не мог понять, какая точно часть города горит, поскольку видел лишь отсвет от пожара. Скорее всего, пламя охватило рыночную площадь, где множество складов, амбаров и торговых лавок были построены из дерева, в отличие от большинства других зданий, сложенных из камня и не боящихся огня. Именно из-за этого пожары в Эстреде были редкостью, и большого ущерба не наносили.

– Господин, – позади Скарвена распахнулась дверь, и в покои осторожно вошел старый слуга, державший в руках шандал со свечами. – Господин, беда, город горит. – Слуга искал взглядом бургомистра, в первый миг не сообразив, куда же тот мог исчезнуть из постели в такой час.

– Рынок горит? – резко спросил Скарвен, отвернувшись от окна и вопросительно уставившись на старика-дворецкого. От неожиданности слуга, только сейчас заметивший своего хозяина, вздрогнул, едва не выронив подсвечник. – Почему не бьют в колокола?

И точно в этот момент гулко ударил большой набат, поднимая мирно спавших горожан. Мерные удары разносились над ночным Эстредом, будя всех. За все время существования города колокол бил едва ли несколько раз, предупреждая о нашествии врага или, как ныне, о пожарах, которые хоть и редко, но случались. Вслед за ударами послышались взволнованные крики бежавших в сторону пожара людей, должно быть, городской стражи, которая кроме прочего должна была бороться с огнем. Скарвен еще подумал, что если горят склады возле рынка, то так могут пропасть запасы зерна и иной провизии, предназначенной для снабжения королевской армии, воевавшей на севере. С некоторых пор его городок стал перевалочной базой, откуда направлялись к войску обозы, сюда же порой привозили раненых воинов. Именно из-под Эстреда направлялись на войну с гордыми и надменными эльфами и полки под королевскими знаменами несколько месяцев назад.

– Ваша милость, горят дома возле северных ворот, – быстро ответил слуга. – Вспыхнули быстро, ровно свечки. Кто там был, говорят, так и сгорели заживо, выбраться не успели.

– Вспыхнули, – фыркнул Скарвен. – Они ж каменные, как такое может быть? Может, кто поджег?

– Не ведаю, господин, а только беда пришла, – произнес слуга с затаенным страхом. – Пока люди опомнятся, полгорода заполыхает.

– Кто сообщил о пожаре?

– Там, внизу, десятник стражи вас ожидает, – последовал торопливый ответ. – Он и весть принес.

Спустившись в гостиную, Скарвен, по пути успевший набросить на плечи камзол, увидел переминавшегося с ноги на ногу человека в мундире эстредской стражи. Заметив градоначальника, десятник учтиво поклонился:

– Господин, – быстро заговорил стражник, старавшийся держаться с достоинством, подобающим военному человеку. – Пожар возле ворот. Горят казармы и еще несколько домов рядом. Вспыхнули в мгновение ока, точно маслом облитые. Наши люди уже там, пытаются погасить огонь, из окрестных домов всех обывателей выгнали подальше, чтобы не мешали.

– Сопроводи меня, – бросил Скарвен стражнику, выходя из дома, как был, в ночной рубашке и наброшенном камзоле. Десятник кинулся за ним следом.

Всего в Эстред вели два пути – с юга и с севера, причем с севера город охватывала река, и попасть в ворота можно было только миновав мост. Мост представлял собой надежное каменное сооружение, и не был подъемным, как иной раз делалось в некоторых крепостях. Город был и без того довольно надежно защищен. Город стоял на самой границе с эльфийскими лесами, и те, кто возводил его в стародавние времена, позаботились о безопасности жителей.

Каменная стена высотой почти в десять саженей, окруженная глубоким рвом и усиленная множеством дозорных башен и бастионов, стала бы почти непреодолимой преградой для любого врага, по крайней мере, для того, чтобы взять Эстред, понадобилось бы немало времени и огромные жертвы. Потому в лишних фортификационных ухищрениях не было нужды. У южных ворот через ров также был перекинут мост, правда, деревянный и не столь прочный, но и он тоже не был подъемным, хотя, при необходимости, этот мост легко можно было поджечь.

Сейчас, если верить стражнику, пламя полыхало у северных ворот, там, где располагались казармы небольшого гарнизона, защищавшего город. С той поры, когда началась война, и большая часть способных сражаться мужчин присоединилась к королевской армии в походе против Перворожденных, пара сотен стражников, наемники, в том числе и сами горожане, те, кому ратная служба была больше по душе, чем мирное ремесло, охраняли укрепления и прилегающие к Эстреду земли. Этого числа воинов должно было хватить на случай появления эльфов, единственного врага, угрожавшего северному Фолгерку, крупнейшим городом которого и был Эстред.

Градоначальник бежал по окутанным мраком улицам, тяжело дыша и едва поспевая за поджарым, жилистым десятником. Приближаясь к месту пожара, Скарвен, наконец, увидел взвившееся ввысь пламя. Казалось, там горело нечто вроде земляного масла, добываемого гномами, но никак не каменные дома и казармы, в которых почти не было пищи для огня.

Навстречу бежавшему бургомистру попадались перепуганные горожане, покинувшие свои жилища. Они также не были одеты, поскольку еще только приближался рассвет, и тревога подняла их из постелей. Люди просто спешили уйти подальше от опасности, с трудом соображая, что происходит.

Скарвен с десятником почти уже добрались до горевших домов, когда небо за их спинами озарила яркая вспышка. Обернувшись, бургомистр увидел, как над южными воротами, точно за ратушей, шпиль которой отчетливо был виден на фоне огня, поднялся столб пламени.

– Что же творится, – воскликнул Скарвен, прикрывая глаза рукой. – Кто-то поджигает город?

– Возможно, нападение эльфов, – предположил десятник, в голосе которого, в прочем, уверенности было мало. – Нужно поднять гарнизон и идти на стены!

– Нападение? – переспросил градоправитель. – Верно, кажется, словно бьют катапульты. Неужели эльфы сумели протащить их сюда?

Стражник не успел ответить, поскольку именно в этот момент из переулка выскочил какой-то человек, по виду казавшийся обычным городским нищим. Он был одет в неописуемые лохмотья и опирался на сучковатую палку, хотя бежал сейчас так быстро, что было непонятно, зачем ему вообще нужен посох.

– Беда, беда, спасайтесь, – оборванец кинулся к Скарвену, схватив того за воротник. В глазах нищего был ужас и безумие, будто у бесноватого. – Все спасайтесь! Ужас с небес, небесный огонь!

– Эй, ты, пошел прочь, – десятник оттолкнул нищего от опешившего бургомистра, наградив его хорошим подзатыльником. – Проваливай, голодранец!

А Скарвен, уже не обращая внимания на старого нищего, глядел в небо, где мелькали странные тени. Нечто большое, отчетливо выделявшееся на фоне звездного неба, почти безоблачного, промчалось как раз над головой градоправителя, а затем шпиль ратуши окутало пламя. Казалось, в башню ударила струя огня, который ворвался в окна для того, чтобы спустя миг вырваться вновь, но уже через двери. Площадь перед ратушей залила волна пламени, и Скарвен увидел, как несколько человек, бежавших в этот момент по площади, поглотил огонь, в мгновение ока обратив их в пепел. И в свете огня Скарвен увидел парящее над домами, на высоте каких-то полсотни ярдов, существо, в реальность которого он сперва не смог поверить. Над городом, широко распластав могучие крылья, летел настоящий дракон.

Крылатый змей, точно явившийся из древней легенды, заложил над городом лихой вираж, и, оказавшись точно над рыночной площадью, выдохнул вниз еще одну струю огня, от которого моментально вспыхивали многочисленные склады и стоявшие рядом дома. Огненный вихрь, сметая все на своем пути, прошелся по жилым кварталам, и Скаврен видел, как камень, из которого были сложены дома, стал плавиться от сильнейшего жара.

– О боги, – выдохнул застывший от удивления стражник. – Этого не может быть. Ведь это же настоящий дракон!

– Нужно бежать из города, – Скарвен вдруг понял, что дракон, откуда бы он ни явился, устроил пожар возле обоих ворот для того, чтобы запереть всех жителей в каменном кольце крепостных стен, а затем, уже не спеша обратить город вместе со всеми обывателями в пепел. Сейчас не время было думать, откуда взялось это создание, и почему оно с такой яростью и жестокостью уничтожало город, жители которого в большинстве своем даже не подозревали о существовании таких чудовищ. – Спасаемся, иначе все здесь сгорим!

Десятник, едва услышав слова Скарвена, со всех ног бросился прочь, в миг забыв о бургомистре. Вместе с ним по широкой улице бежали еще люди, простые горожане и несколько стражников. Над головой оставшегося неподвижно стоять посреди мостовой бургомистра что-то прошелестело, обдав Скарвена тугой волной воздуха. А мгновение спустя в спины бегущим в панике людям ударил огненный сгусток. Самые расторопные пытались укрыться в переулках, спастись от огня, но пламя затекало в самые укромные щели, выжигая все дотла.

Три дракона летали над городом, один за другим снижаясь до самых крыш и обрушивая на все, что было на земле, струи огня, перед которым не мог устоять даже камень. Кажется, особое удовольствие им доставляло сжигать охваченных паникой эстредцев, истошно вопивших и бежавших по темным улицам, еще не вполне понимая, что творится вокруг. Но и опустевшим домам тоже изрядно досталось. Полыхало уже почти полгорода, вспыхнувшие в разных частях Эстреда пожары сливались воедино, образуя настоящее море огня.

В этом хаосе метались в поисках спасения люди, бросаясь из стороны в сторону, но всюду натыкаясь на огонь. Паника охватила всех, каждый думал лишь о собственном спасении, не замечая ничего вокруг себя. Люди сбивали друг друга с ног, затаптывая и калеча, и пронзительно кричали, тщетно взывая о помощи.

Скарвен, кинувшись в узкий переулок, сумел спрятаться от охотившегося за охваченными ужасом людьми дракона, который, казалось, забавлялся, поодиночке истребляя горожан. Бургомистр направился к северным воротам, надеясь, все же выбраться из ловушки, в которую теперь обратились крепостные стены, которые должны были защищать город. Огонь полыхал у обоих ворот, но на юге, в этом сомнений не могло быть, мост, ведущий из города, был уже разрушен, и потому оставался лишь один путь к спасению.

К северным воротам бежали многие горожане, и в паре кварталов от выхода из города люди, собравшиеся здесь из доброй половины города, образовывали настоящий поток. Сотни ошеломленных происходящим, перепуганных до такой степени, что уже перестали ощущать страх, горожан, сбивая друг друга с ног и нещадно затаптывая нерасторопных, рвались к спасению. Но смерть, бесшумно скользившая над городом на перепончатых крыльях, подстерегала их именно здесь.

Поток огня обрушился на исходящую ужасом толпу, обращая людей в прах. Бургомистр, бежавший наравне со всеми и пару раз уже едва не попавший под ноги обезумевших своих подданных, видел, как вспыхивали, словно свечи, люди, в мгновение ока распадаясь невесомым прахом. Скарвен упал на мостовую, закрыв голову руками, и ощутил затылком волну сильнейшего жара, от которой стали тлеть волосы, а кожа покрылась волдырями, будто от прикосновения к раскаленному железу. Воздух нагрелся до такой степени, что дышать стало невозможно, без того, чтобы просто сжечь легкие. Некоторые люди, едва сделав вдох, падали замертво, не выдерживая жар драконьего огня, от которого, казалось, влажный ночной воздух обращался в пламя.

И все же ворота были очень близко, в нескольких десятках шагов, которые можно было преодолеть за пару мгновений, ибо страх подстегивал людей, придавая им силу. Несколько десятков шагов по огненному туннелю, в который превратилась широкая улица, отделяли людей от спасения, от возможности вырваться из пылающего кошмара. И те, кто выжил, избежав пламени крылатого змея, вскакивали на ноги и вновь бежали вперед, вкладывая в этот рывок все силы.

Дракон, сделав большой круг над домами, большинство из которых уже горели, вновь направился к воротам, возле которых билась в приступе ужаса человеческая масса. Люди появлялись из узких переулков, из подворотен и ближайших домов, и бежали к воротам, сбиваясь перед ними в плотный ком. И дракон вновь нацелился на толпу, приготовившись обрушить на них всесокрушающее пламя, перед которым равно не могли устоять ни камень, ни человеческая плоть.

Но в агонизирующем городе нашлись еще люди, способные держать себя в руках, люди, готовые дать отпор даже такому могучему, воистину непобедимому врагу. На одной из надвратных башен группа стражников споро развернула тяжелую баллисту, заряженную толстым коротким копьем, нацелив ее на пролетавшего в нескольких ярдах от стены дракона. В тот момент, когда змей уже был готов изрыгнуть пламя, один из стражников рванул спусковой рычаг, и окованный стальными полосами дротик с гулом сорвался в небо, спустя миг ударившись в чешуйчатый бок дракона.

Едва ли снаряд смог хоть поцарапать крылатого монстра, чешуя которого способна была выдержать еще и не такой удар, но дракон, взбешенный тем, что кто-то осмелился посягнуть на него, развернулся и пустил струю огня по башне, сметя с боевой площадки, венчавшей ее, всех, кто оказался там в этот миг. Башня окуталась пламенем, которое затекало внутрь, выжигая все на своем пути, испепеляя оказавшихся в башне стражников.

А по гребню стены, по шедшему вдоль ее внутренней стороны навесу бежали еще воины. Вскидывая тяжелые арбалеты, они обрушили на вьющегося над башней дракона град болтов, бессильно ударявшихся о его чешую, и отскакивавших прочь. Взмахнув крыльями так сильно, что волна воздуха заставила стражников упасть на колени, дракон поднялся вверх, на мгновение неподвижно зависнув, и выдохнул тугую струю огня, пройдясь вдоль стены. Храбрецы, пытавшиеся сразить могучее создание, даже не успели понять, что умирают, ибо гибель их была быстрой. Лишь пылающие комки плоти и плавившейся стали падали вниз, под стену.

Стражники, даже в такой ужасный миг не забывшие о воинской чести и о своем долге, погибли, но смерть их не была напрасной. Тех мгновений, которые понадобились дракону, чтобы расправиться с людьми, хватило горожанам для того, чтоб добраться до самых ворот. Несколько человек уже снимали тяжелый засов, запиравший ворота на ночь, другие уже наваливались на тяжелые створки, распахивая их. В узкую щель протискивались люди, давая друг друга, отталкивая от спасительного прохода. А дракон, с высоты своего полета заметивший суету двуногих на земле, возвращался, но горожане, рвавшиеся к спасению, не замечали ничего.

– Нужно навести порядок, иначе они передавят сами себя, – бургомистр схватил за кольчужный рукав стражника, затесавшегося в толпу. Парень выглядел неважно, каска сбилась на бок, по лицу текла кровь, но, главное, на ногах он держался твердо. Воин, кажется, признал градоправителя, поскольку не пытался вырваться или, того хуже, схватиться за клинок. – Собери всех солдат, оттесните людей от ворот и пропускайте столько, чтобы они могли протиснуться в проем без сутолоки. Бабы с детьми пускай первыми идут.

– Слушаюсь, – стражник кивнул и скрылся в толпе, через миг вернувшись уже в сопровождении еще полудюжины крепких мужиков в кольчугах и при кордах в кожаных ножнах. – Не напирайте! Не давите, отойдите от ворот! – Рык стражников разнесся над толпой, заставив людей на миг замереть, но тут же они вновь ринулись к воротам. Сверкнула сталь, и несколько горожан упали на камни мостовой, зажимая руками кровоточащие раны.

– Соблюдайте порядок, не напирайте, – надрывались солдаты, сжимавшие в руках обагренные кровью клинки. Вид обнаженного оружия и запах близкой смерти чуть умерил пыл толпы, и команды стражников стали доходить до сознания людей.

– Быстрее, быстрее, – бургомистр, стоявший возле самых ворот, подгонял бегущих из города людей, следя при этом, чтобы они не создали затор, преградив путь тем, кто шел следом.

Вместе со Скарвеном управлять спасением горожан остались еще несколько человек, в том числе и пара стражников, прибежавших сюда из своих домов. Они были без доспехов, даже не одеты, но что-то в лицах и повадках этих мужчин заставляло горожан подчиняться, и бургомистр только удивлялся, как всего два человека ухитряются так ловко руководить толпой из добрых трех сотен насмерть перепуганных людей, казалось, не замечающих никого и ничего возле себя.

– Осторожно, – раздались крики в толпе. – Берегись! Дракон! – Кто-то заметил атаковавшего монстра, и масса людей, подхватив этот вопль, кинулась вперед, сметя жидкий заслон из стражи.

Скарвена словно волной вынесло из ворот за пределы города. Бургомистр, для своих лет крепкий и подтянутый, еще мог бежать наравне со всеми, и только это спасло его, поскольку многих людей, двигавшихся чуть медленнее, просто потоптали. Градоначальник уже бежал по мосту, когда в спину ему ударила волна жара и истошные крики заживо горевших людей. Кто-то толкнул Скарвена в спину, и он повалился лицом вниз, только и сумев закрыть руками голову. Возле лица мелькнули чьи-то сапоги, а затем рядом упал еще один человек. Скарвен видел, как по его спине бежали обезумевшие горожане, и несчастный только вскрикивал от боли, а затем затих, когда подкованные каблуки опустились на его голову.

Скарвен все же поднялся, сбросив с себя тело какого-то бедолаги, и двинулся прочь от стены, направившись к невысокому холму, который огибала ведущая в город дорога. По полю, примыкавшему к крепостным стенам, бежали, шли, или вовсе медленно брели люди, немногие, кому удалось вырваться из разверзшегося за их спинами ада. Каждый миг они ожидали нападения драконов, озираясь и вглядываясь в небо. Но крылатые змеи, вместо того, чтобы разделаться с людьми, которые теперь были абсолютно беззащитны, не имея даже возможности укрыться где-нибудь, продолжали поливать огнем гибнущий город. Они сделали несколько кругов, изрыгая струи пламени, а затем вдруг взмыли ввысь и, пронесшись над идущими по полю горожанами, закричавшими от ужаса и бросившимися врассыпную, исчезли в сплошном покрывале принесенных северным ветром низких облаков.

Бургомистр, взобравшись на холм, обернулся и взглянул на город. Его родной Эстред, город, которому Скарвен отдал многие годы своей жизни и немало сил, преумножая его богатство, погибал. Над крепостными стенами не возвышалась больше ратуша, разрушенная огнем. Черный тяжелый дым густыми клубами поднимался вверх, образуя над городом темное облако, сливавшееся где-то в вышине с серой пеленой, затянувшей небо. Пожары, лишенные в каменном городе пищи, угасали, но разрушения были такими, что теперь оставалось лишь одно – снести все внутри кольца стен и возвести город заново.

На равнине собирались горожане, немногие, кому удалось спастись. Как прикинул Скарвен, выбраться из огня удалось хорошо, если каждому десятому из числа прежнего населения. Люди устало опускались на покрытую росой траву, склоняя головы. Где-то голосили женщины, раздавались сдавленные крики и брань мужчин, бессильно потрясавших кулаками, будто грозя кому-то, навзрыд плакали дети, потерявшие родителей. За одну ночь эти люди лишились всего, что имели, лишились крова и оказались теперь беззащитными перед любым врагом.

– Слушайте, – Скарвен встал, гордо выпрямившись и обведя взглядом толпу. – Слушайте все! Сегодня мы лишились многого, лишились почти всего, чем владели. Каждый из вас, будь то купец, высокородный дворянин или простой слуга, потерял все, но мы сами живы, а потому не нужно отчаиваться. Город разрушен, но у вас остались ваши руки, а потому мы все общими усилиями возродим Эстред вновь. Все мы, невзирая на титулы, происхождение и былое положение будем трудиться бок о бок, дабы вернуть то, что потеряли сегодня. Мы начнем прямо сейчас, – возвысил голос бургомистр, с удивлением поняв, что стоящий кругом многоголосый гул как-то сам собою утих. – Нужно вернуться в город, потушить пожары и разобрать завалы. Возможно, еще кто-то выжил, но не смог выбраться и сейчас ожидает помощи. Не будем отчаиваться, друзья. Сейчас время не для скорби, а для действий! Забудьте о мертвых и думайте лишь о том, как помочь живым!

Не сразу прочувствованная речь Скарвена достигла сознания еще не оправившихся от шока людей, но с каждым новым произнесенным словом все больше горожан стряхивали с себя сковавшее их безразличие, поднимая головы. Жители столь стремительно погибшего Эстреда, еще несколько минут назад подавленные, готовые впасть в отчаяние, с надеждой смотрели на бургомистра, в голосе которого слышалась уверенность и сила. И они начинали верить, что смогут вернуть то, что считали уже безвозвратно потерянным.

– Да, верно, – раздались возгласы в толпе. – Скорее за дело!

Скарвен устало вздохнул, оглядывая окружившую его толпу. Работа предстояла немалая, весь город нужно было возводить заново, но люди воодушевились, не стали впадать в отчаяние, и это значило, что к возвращению короля удастся хоть немного уменьшить ущерб. И лишь только одного опасался бургомистр, украдкой глядя на небо – возвращения кошмарных чудовищ, в одну короткую ночь истребивших целый город.

Остатки королевской армии, поверженной на Финнорских равнинах, те немногие воины, которые уцелели в огненном аду и потом, покидая земли И’Лиара, избежали эльфийской стали, вступили в пределы Фолгерка. Граф Тард, верхом следовавший во главе колонны, остановил коня возле межевого столба и обернулся, окинув взглядом вереницу воинов, конных и пеших, устало шагавших по равнине. За те дни, что они провели в походе, отряд с нескольких сотен увеличился почти до двух тысяч солдат. Отдельные отряды, числом от полдюжины до полусотни человек, постоянно присоединялись к Тарду, и потому к границе подошла уже небольшая армия. Правда, отряд понес и некоторые потери, причем не только от эльфийских стрел. На следующее утро после того, как Тард и королевский чародей расстались, двинувшись в разные стороны, обнаружилось, что из лагеря исчезли все гномы. Три дюжины бородачей, все, что осталось от их отряда, сражавшегося бок о бок с людьми с первых дней войны, словно провалились сквозь землю, прихватив с собой, однако, все свое снаряжение и некоторый запас провизии.

– Что ж, – заметил тогда граф, выслушав сбивчивый доклад одного из десятников. – От них все равно было бы немного проку, а так даже лучше, ведь не придется платить им жалование, тем более что казна осталась где-то на поле битвы. Так что не стоит беспокоиться из-за того, что эта нелюдь, едва ощутив поражение, решила просто дезертировать, – решил Тард, махнув рукой.

Исчезновение гномов не сказалось на боеспособности войска, гораздо значительнее были потери, понесенные людьми от эльфийских стрел и клинков. За те несколько дней, что отряд добирался до границы, почти сотня воинов пала в стремительных схватках с летучими отрядами эльфов, немало солдат были ранены, и сейчас о них заботился единственный на все небольшое войско лекарь Витус.

Тард мог считать себя счастливчиком, ибо ему удалось избежать столкновения с главными силами эльфов, устремившимися на юг, словно прорвавший плотину горный поток, но небольшие отряды Перворожденных рыскали повсюду. Равнины по мере приближения войска к границе вновь сменились лесами, которые представлялись порой неким оборонительным рубежом, нарочно созданным эльфами вдоль границы с владениями людей. В этих густых зарослях, где дорогу порой приходилось буквально прорубать, и где еще в первые дни войны армия Фолгерка в стычках с передовыми силами эльфов потеряла не одну сотню воинов, Перворожденные беспрестанно атаковали продвигавшихся на юг людей. Небольшие отряды, по десять-пятнадцать лучников, устраивали засады на пути колонны фолгеркских воинов. Сделав пару точных залпов, эльфы мгновенно, не дожидаясь ответа людей, растворялись в густом лесу, и арбалетные болты, пущенные по ним, бесследно пропадали в густой листве, а на земле оставался десяток-другой смертельно раненых людей.

И все же потери были не так велики, чтобы серьезно ослабить боевой дух людей и мощь их армии. Когда леса вновь расступились, обозначая границу земель эльфов и людей, в Фолгерк вступили полторы тысячи воинов, измотанных переходом, но не утративших решимости биться до конца.

Походная колонна растянулась длинной змеей, ощетинившейся сталью. Усталые солдаты в запыленных доспехах размеренно шагали, подгоняемые редкими командами своих десятников и сотников. Они спешили, стремясь оказаться в Фолгерке до того, как эльфы начнут его опустошать, а потому шли очень быстро, на пределе человеческих возможностей. У каждого, кто был на Финнорской равнине, стояла перед глазами картина чудовищного разгрома армии, такое забыть было попросту невозможно, но почти никто из вернувшихся в свою страну воинов ни на мгновение не задумывался о том, чтобы просто бежать, бросив оружие. Каждый из сотен этих усталых мужчин жаждал боя, хотел его ничуть не меньше, чем движимые чувством мести эльфы.

В середине колонны, под охраной полусотни арбалетчиков и вдвое большего числа пикинеров, несколько дюжих молодцев несли собранный из подручных средств паланкин, в котором покоился король Ирван. К этому же отряду примкнули и прочие раненые воины, которым их товарищи уделяли особое внимание.

Несмотря на лечение мага и прошедшее немалое время Ирван был все так же плох. Фолгеркский государь, от которого ни на шаг не отходил Витус, прилагавший все усилия для лечения короля, так и не пришел в себя, весь путь пребывая в забытьи. Лекарь хлопотал вокруг него, используя все средства, какие только мог, но его попытки ни к чему не привели, хотя ожоги, нанесенные горячим дыханием драконов, и начали затягиваться.

Сотня всадников, вся кавалерия, что была в распоряжении Тарда, разбившись на пятерки и десятки, двигалась по обе стороны от колонны пехоты, а часть всадников опережала основные силы, разведывая путь. Таким образом граф пытался обезопасить своих людей от внезапной атаки эльфов, в особенности от их кавалерии, которая на равнине могла нанести немалый урон неповоротливой пехоте.

Сам граф вместе с десятком воинов двигался верхом в голове колонны. И когда впереди показалось селение, то он был одним из первых, кто увидел столбы дыма над крышами домов.

– Село горит, – воскликнул молодой адъютант Тарда, указывая закованной в броню десницей на пылающую вдалеке деревеньку. – Нужно им помочь, пока не выгорело все!

– Придержи коня, – бросил ему граф, пристально вглядываясь в скопление изб в нескольких сотнях шагов перед ними. – Я не вижу, чтобы кто-то пытался тушить пожар. Село выглядит покинутым, даже собак не слышно.

– Верно, – заметил Бальг, находившийся весь поход при графе и сейчас остановившийся по левую руку от него. – Кажется, там вообще нет людей. Это выглядит подозрительным… и опасным, – помедлив, добавил молодой рыцарь, положив руку на эфес меча.

– Альт, – обратился граф к адъютанту. – Полсотни всадников сюда. Нужно выяснить, что там происходит. Мне не нравится все это.

Настегивая коней, пять десятков всадников приблизились к поселку, обнимая его с двух сторон. И оказавшись достаточно близко, все увидели лежавшие на пути тела. Судя по всему, здесь было все населения не особо большой деревеньки. Все эти несчастные, мужчины, женщины, дети, были сражены стрелами, вонзавшимися глубоко в плоть.

– Оружие к бою, – скомандовал граф, и воины, подчиняясь приказу, вытягивали из ножен клинки и взводили арбалеты. Граненые наконечники болтов нацелились на окна и распахнутые двери ближних домов. – Будьте осторожны, нас может ждать засада.

Отряд медленно вошел в деревню. Воины в напряжении осматривались, каждый миг ожидая нападения, но из пустых домов не летели стрелы и казалось вовсе, что в поселке нет ни единой живой души. Тишина действовала угнетающе, единственным звуком было лишь карканье ворон, уже вовсю лакомившихся свежей мертвечиной. При появлении людей стервятники лишь отлетали на несколько ярдов от облюбованной добычи, чтобы потом, когда живые окажутся далеко, вновь вернуться к пожиранию мертвых.

Граф озирался по сторонам, и всюду взгляд его натыкался на трупы. Точно на пути Тарда на земле лежала молодая женщина, пытавшаяся своим телом прикрыть ребенка. Оба так и остались здесь, пригвожденные к земле длинной стрелой, белое оперение которой трепетало на ветру. Чуть дальше обвис пришпиленный полудюжиной стрел к бревенчатой стене амбара кряжистый мужик, заросший бородой по самые глаза. У ног его валялся обычный дроворубный топор, покрытый запекшейся кровью.