Текст книги "Оружие возмездия"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 77 страниц)

Путь в сам форт лежал через скопление домов, стоявших у подножия холма, в которых жили рискнувшие поселиться в столь опасной близости от границы люди, в том числе немало разных мастеров, начиная от кузнецов и заканчивая пекарями. Также здесь имел место и вполне приличный трактир, едва ли, впрочем, имевший большое количество посетителей, ибо солдаты даже в такой глуши не могли беспрепятственно покидать крепость в любое время, а поселенцев было не столь и много. Некоторые из них, кстати, в момент появления отряда Антуана были на улице и с любопытством рассматривали странных воинов, не похожих на стражу или солдат, которых, почему-то, сопровождали воины из форта. Пока вокруг этого хаотичного скопления домов не было каких-либо защитных укреплений, ибо небольшое количество жителей поселка мог вместить сам форт, но в будущем можно было предполагать возведение палисада, а может быть когда-нибудь здесь построят и настоящий город, окруженный каменными стенами.

В крепость вела единственная дорога, шедшая по склону холма. Дер Кассель отметил про себя, что путь к воротам, которые в любой крепости всегда являются самым слабым местом и подвергаются наиболее яростным атакам при штурме, отлично простреливался со стен. Даже пара десятков лучников могла, при наличии достаточного количества стрел, остановить штурмовые отряды, а за стенами и на боевых площадках крепостных башен явно должны были находиться и тяжелые арбалеты и катапульты.

Дорога, петляя и извиваясь, вела по северному склону холма, а остальные склоны поросли невысоким кустарником, ветви которого переплелись столь густо, что пройти там было практически невозможно, тем более трудно было подтащить на достаточное расстояние к стенам осадные орудия.

Ворота, ведущие в форт, охранялись мощной башней, выступавшей за линию стен. Через глубокий ров, не заполненный, правда, водой, ибо реки здесь не было, а воду добывали из колодцев, часть из которых находилась и под защитой стен, что позволяло гарнизону Орвена долгое время не страдать от жажды, был перекинут подъемный мост, на котором стояли двое солдат, снаряженных в полном соответствии с караульным уставом, то есть в касках, легких кольчугах, с копьями в руках и длинными кинжалами в ножнах на поясе. Капитан гвардии заметил, что с внутренней стороны стен въезд в форт защищен также воротами, прочные створки которых, ныне открытые, были обиты железными полосами, а между мостом и этими воротами опускалась железная решетка.

Часовым, как и разъезду стражи, оказалось достаточно лишь увидеть перстень Дер Касселя, чтобы отряд беспрепятственно пропустили в форт. Оказавшись в Орвене, капитан гвардии еще раз убедился, что комендант поддерживает в своей крепости идеальный порядок. На стенах и сторожевых башнях были видны лучники, возле ворот стоял мощный станковый арбалет, называемый «дикобразом», из которого можно было сразу выпустить несколько десятков стрел, а пространство между казармами находилось в идеальной чистоте.

Собственно, каждое строение внутри форта само по себе представляло настоящую маленькую крепость. Казармами служили прочные каменные здания в два этажа, причем первый был почти лишен окон и, как знал Антуан, предназначался для размещения арсенала и некоторых запасов, а второй, где и жили солдаты, в случае, если противник прорывался за стены, становился идеальной позицией для лучников, способных обрушить на нападающих тучи стрел. Единственный вход в такую казарму был защищен тяжелой дверью, по обеим сторонам которой находились узкие бойницы, сквозь которые защитники также могли вести обстрел штурмующих.

– Господин капитан, комендант Ларк сейчас подойдет, – солдат, которого десятник Рендал подозвал к себе, едва отряд прибыл в крепость, бросился на поиски командира.

– Хорошо, мы будем ожидать его здесь, – Антуан спрыгнул с лошади, которую тут же увел в конюшню один из стражников. Остальные гвардейцы последовали примеру своего командира, спешившись и разбредясь по двору форта.

Антуан ждал коменданта, наблюдая за тренировкой, которую проводили на плацу около трех десятков стражников. Обнаженные по пояс, они сражались, разбившись на пары, на деревянных мечах. Капитан гвардии отметил для себя, что воинов здесь обучает неплохой фехтовальщик, ибо они действовали весьма умело. Лишенные доспехов, стражники стремились отражать все удары своих противников, поскольку пропущенный выпад грозил им сильными травмами, так как тяжелая дубина, служившая учебным снарядом, наносила удары не хуже настоящей булавы.

Один из воинов, немолодой крепыш, во внешности которого, прежде всего, бросались в глаза длинные усы, свисавшие до середины груди, остановил бой, взял в обе руки по учебному мечу, кстати, в руках опытного бойца способному разить не хуже настоящего, и жестом подозвал к себе трех молодых парней. Стражники обступили его и изготовились к бою, поудобнее перехватив оружие и не спуская глаз с замершего в центре круга ветерана, а их товарищи, на время отложившие оружие, встали поодаль, наблюдая за приготовлениями к схватке. Затем все трое одновременно атаковали, однако их противник сумел выскользнуть из круга, выбив у одного из нападавших оружие и оказавшись затем позади своих партнеров, чем заслужил уважение Дер Касселя. Капитан гвардии, сам будучи одним из лучших фехтовальщиков королевства, сразу отметил, что усатый ветеран прекрасно владеет мечом и передвигается так, что его противники только мешают друг другу, хотя по их действиям и заметно, что навык боя группой против одиночки у этих парней имеется.

Бой, хоть и учебный, но отличавшийся динамичностью, разгорался. Ветеран ловко отражал все атаки своих противников, несколько более подвижных и легких, но заметно уступавших старому бойцу в опыте, который последним явно был получен не только на плацу. Антуан, с все большим интересом следивший за происходящим на усыпанной песком площадке, вокруг которой столпились стражники, отложившие на время тренировку, сам в подобной ситуации действовал бы так же, как и усатый ветеран, который постоянно стремился иметь перед собой только одного противника, загораживаясь им, точно живым щитом, от двух других и все время перемещаясь, дабы не позволить себя окружить. Тяжелые дубины, игравшие роль мечей, а заодно и развивавшие мышцы бойцов, ибо весили заметно больше, чем настоящие стальные клинки, с глухим стуком сталкивались, а иногда можно было даже услышать звук ударов по обнаженному телу, когда молодые бойцы не успевали парировать очередной выпад. Капитан гвардии отлично представлял, насколько неприятно было получить такой удар, пусть и нанесенный вполсилы, а ветеран, науки ради, скорее всего не слишком сдерживался.

Потеха, которая уже привлекла внимание нескольких десятков воинов, была ко всеобщему сожалению прервана появлением того самого стражника, который был послан на поиски коменданта. Бойцы сразу опустили оружие, а седой ветеран последовал за своим подчиненным. Как понял Антуан, он и был тем самым сотником Ларком, который командовал гарнизоном Орвена.

– Старший сотник Фагред Ларк, комендант форта Орвен, – старый служака вытянулся в струнку перед Дер Касселем. По пути он успел ополоснуть лицо из услужливо поднесенного кем-то из молодых бойцов ковша и натянул рубаху, скрыв многочисленные шрамы, густой сетью покрывавшие его тело. – Ваше появление – честь для нас, господин капитан, но мы, право, не ожидали вашего визита…

– Все правильно, сотник, вы и не должны были знать, что мы появимся здесь, – нетерпеливо прервал объяснения Ларка гвардеец. – Догадываетесь о причинах моего присутствия в форте?

– Могу предположить, что вы явились принять участие в облаве на эльфийскую лазутчицу, милорд, – сотник, несмотря на то, что разговор с человеком, обладавшим столь высокими титулами и властью, как капитан королевской гвардии, был для него более волнительным испытанием, чем бой с отрядом эльфийских диверсантов, все же сохранял спокойствие.

– Верно, сотник, именно это и привело нас сюда, – кивнул Дер Кассель. – Доложите, как идет облава. Есть ли результаты?

– Думаю, есть, ваша милость. Сегодня утром нам стало известно о гибели в Долине четырех солдат из моего гарнизона. Они патрулировали дорогу и остановились в поселке. Их было пять, и только один остался в живых.

– В какой долине? – Капитан гвардии нахмурился.

– Это поселок так называется, милорд, Долина, – пояснил Ларк. – Примерно тридцать миль от форта на северо-восток.

– И что там произошло, если погибли стражники?

– Точно неизвестно, милорд, но в ход была пущена магия, скорее всего, магия гномов, – мысленно кляня себя за неуверенность, сообщил комендант крепости. – Крестьяне сообщили, что в поселок прибыли гномы, будто бы для торга. Вечером произошел пожар, несколько домов сгорели, но очевидцы утверждают, что дома были разрушены чародейством. После этого гномы пропали, но уже на рассвете крестьяне поймали одного из них. Недомерок тайно пытался выбраться из села на своем фургоне, в котором они привезли товары. И, возможно, еще один из гномов погиб, ибо близь пожарища был найден труп, обгоревший, но все равно не похожий на человека. Также крестьяне утверждают, что незадолго до описанных мною событий в Долину прибыли двое всадников, мужчина, по всей видимости, воин, а также женщина, лица которой никто толком не разглядел. Когда начался пожар, несколько человек из местных жителей заметили, что эти двое пытаются тайком выбраться, и решили задержать их, но были убиты или ранены. Позже, как доложил мне уцелевший стражник из разъезда, он с двумя товарищами пытался перехватить этих двоих, мужчину и женщину, когда те уже покинули поселок. В короткой схватке двое стражников были убиты, а их противники скрылись в лесу, прихватив с собой коня одного из солдат.

– Занятную историю ты мне поведал, сотник, – капитан гвардии задумчиво потер подбородок. – А ваши видоки случайно не запомнили, как тот мужчина выглядел? Это очень важно, ибо мы не можем позволить себе гоняться по здешним лесам абы за кем.

– Вы сами можете поговорить с одним из свидетелей, милорд, – предложил Фагред Ларк. – Он сейчас в форте.

– Это замечательно, – капитан обрадовался возможности все узнать из первых, так сказать, уст. – А что насчет пленного гнома, сотник?

– Его привезли в форт крестьяне, которые прибыли сюда вместе с моим подчиненным, – сообщил комендант, и Дер Кассель удовлетворенно кивнул. – Мы решили, что следует пока подержать его под стражей. Дело, на мой взгляд, запутанное, поэтому я уже собрался послать известие в столицу, – сотник и впрямь выглядел весьма обеспокоенным. – Это замечательно, что вы появились здесь именно сейчас.

– Вы носите немалое звание, сотник, а потому должны сами уметь принимать решения в любой обстановке, но не надеяться на появление высокопоставленных лиц, способных взять на себя ответственность, – строго произнес капитан, глядя на сотника, который вновь вытянулся перед гостем по стойке смирно.

– Виноват, милорд, но уж больно все запутано, – буркнул Ларк. – К тому же о магии заговорили, а мы все здесь люди простые, чародеев у нас нет, да и сами мы в колдовстве не сведущи.

– Интересно, как это люди, совсем ничего не понимающие в магии, могут утверждать, что ваш поселок, как там его, Лощина, что ли, разрушили именно чародеи, – в разговор вступил и Скиренн, прежде предоставивший общение с комендантом капитану гвардии.

– Так ведь, ваша милость, когда половина дома по бревнышку раскатана, надо думать, что не от оброненной лучины он загорелся, – пожал плечами стражник. – Да еще и люди погибли, будто их огненной смесью облили, один пепел остался. Мои стражники и погибли, – сотник Ларк отвечал твердо, не показывая страха или волнения перед лицом приезжих.

– Ладно, с магией мы, полагаю, разберемся, – решил капитан. – Прежде всего, я хочу увидеть вашего воина, который был в этом поселке, а также поговорить с пленным гномом. Их присутствие во всей этой истории уже настораживает.

– Если вы не возражаете, капитан, то я принял бы участие в допросе гнома, – произнес Скиренн. – Среди гномов есть немало мастеров огненной магии, поэтому пожар могли устроить именно они.

– Крестьяне сюда, между прочим, повозку их пригнали, ту, на которой гном пытался удрать. Если хотите, может осмотреть ее, – сказал сотник, вновь привлекая к себе внимание высоких гостей. – Там много всякого гномьего барахла было, может, и чародейские какие штучки сыщутся.

Стражник, единственный из тех, что были в долине, отыскался в одной из казарм, в помещении, отведенном под трапезную. Это был крепкий мужик лет тридцати, явно не новичок, только принятый в стражу. Возможно, этот малый уже успел побывать в битвах, поэтому для Дер Касселя такой свидетель был буквально на вес золота, ибо он, в отличие от желторотых новобранцев, мог дать гораздо более четкую информацию. При появлении сотника, да еще в сопровождении каких-то людей, перед которыми и сам командир держался несколько подобострастно, стражник вскочил, едва не опрокинув скамью, на которой сидел. Лицо его наискось пересекала багровая полоса, след от скользящего удара клинком, как мгновенно определил капитан.

– Рогдар, это капитан гвардии Его величества, – представил своего спутника начальник гарнизона Орвена, и глаза стражника, торопливо дожевывавшего краюху хлеба, удивленно округлились. – Он желает задать тебе несколько вопросов о том, что случилось в Долине, – сообщил сотник.

– Сотник Ларк сказал, что вы вступили в бой с какими-то людьми, – Дер Кассель зря не тратил времени, сразу взявшись за свидетеля в полную силу. – Опиши их, воин. Ты запомнил, как они выглядели, сколько их было, и куда они делись?

– Милорд, мы втроем, вместе с Орбо и Стайном, увидели пожар и поехали туда, но навстречу нам выбежали крестьяне, сказавшие, что из села пытаются удрать какие-то разбойники, – стражник, несмотря на волнение, вполне понятное сейчас, пытался отвечать быстро и четко, стараясь вспомнить все, что случилось в тот вечер. – Мы объехали поселок, дабы перерезать им пути к бегству, и у самой кромки леса заметили двух человек. Они шли пешком в чащу, вооруженный мужчина и женщина, которую мы не разглядели.

– Как выглядел мужчина? – капитан с нетерпением прервал рассказ стражника.

– Я помню, волосы у него были не то просто светлые, не то седые. И дрался он как демон. Двух человек свалил, вскочил на лошадь бедного Стайна, девку свою в седло вскинул и в лесу пропал, – стражник виновато потупился. – Знаю, милорд, нужно было его догнать, но испугался я. Он с двумя за минуту разделался, так неужто я его сумею поймать. Выпустил бы кишки, да и вся недолга.

– Нужно все же узнать, что это за воин такой, – Антуан обратился к магу. – Уже который раз нам рассказывают о седом мечнике, который сражается лучше рыцаря. Если уж он самого Фернана сумел прикончить, то это воин незаурядный, таких в королевстве можно по пальцам одной руки пересчитать.

– Наемник, вне всякого сомнения, – ответил Скиренн.

– Наемников много, но это явно подлинный мастер, а такие у всех на слуху. Жаль, мы не догадались раньше выяснить хоть что-то про этого парня, – с досадой произнес Дер Кассель. – Чую, нам еще с ним предстоит встретиться.

– С вашего позволения, капитан, я еще хотел бы осмотреть повозку гномов, – произнес маг, вспомнив слова Ларка. – Может, там и впрямь найдутся какие-нибудь магические артефакты.

– Хорошо, пусть сотник даст тебе провожатого. – Затем Антуан обратился к стражнику: – Наказывать тебя за то, что упустил преступника, никто не будет. Можешь продолжать службу, но пока оставайся в форте. Возможно, ты еще что-то вспомнишь про тех двоих.

– Все что знал, я уже вам рассказал, милорд. Мы же их видели то мельком, о чем я еще могу вспомнить?

– Сотник, теперь я хотел бы увидеть взятого вами в плен гнома, – подозвав к себе Ларка, капитан развернулся и пошел прочь из казармы. – Он может быть весьма ценным для нас.

– Тогда прошу за мной, – Ларк направился к цитадели, стоявшей в центре крепости. Если даже казармы здесь были больше похожи на хорошо укрепленные замки, то донжон казался вовсе неприступной твердыней. – Гнома мы пока посадили в кордегардию и приставили к нему охрану, чтоб ничего не придумал.

– Он что-нибудь сказал?

– Ни слова не вымолвил, недомерок проклятый, – сотник зло сплюнул. – Уверен, без гномов в Долине не обошлось. Больно редкие они гости в наших краях, чтоб это было просто случайностью, милорд. Эх, да я за своих ребят его бы лично четвертовал, – сверкнул глазами стражник. – Ведь не молокососы были, а матерые бойцы. С несколькими я еще на границе успел послужить, да и остальных знаю, они раньше не раз с разбойниками сражались, когда мы их шайки из лесов выкуривали. Золотые ведь были парни, таких бы воинов побольше, так никакой И’Лиар не устоял бы.

– Не печалься, сотник, если гном виноват в гибели твоих бойцов, то его казнят, – пообещал капитан гвардии, которому была знакома жажда крови врага, сжигавшая ныне коменданта крепости. – Но пока не о мести думай, а о том, как эльфийскую шпионку изловить.

– Так я уже думаю, милорд. Утром, как люди из долины приехали, разослал вестовых на все заставы, приказал бдеть и любых подозрительных людей задерживать, да в форт пересылать, – сообщил сотник к явному удовольствию капитана гвардии. – Заставы уже дней десять как стоят, на дорогах кое-где, да на переправах. Южнее ведь река течет, Гирла, там мост только один, да еще два парома ходят. Если лазутчица именно здесь захочет на свою сторону перебраться, то может сунуться и на переправы. Там я по десятку своих людей оставил, хотя, ежели она и переправится через реку, то не на пароме, наверняка. Ну, разумеется, еще на дорогах патрули. Они и раньше были, да теперь я их удвоил.

– Это хорошо, сотник, что ты рвение проявляешь. За службу тебя благодарю, ты все верно делаешь, но нужно сделать еще больше, – Дер Кассель пристально взглянул в глаза старому воину. – От того, поймаем мы эльфийку, или нет, многое зависит, ты даже и представить не можешь, насколько многое.

– Ваша милость, вы поймите, что у меня людей мало, – сказал Ларк, как бы оправдываясь. – В крепости надо гарнизон держать на всякий случай, и с границы воинов я не могу снимать, а то, не ровен час, эльфы отряд пришлют, если прознают, что с застав люди уходят. И так половина гарнизона по патрулям да по заслонам раскидана.

Пока капитан гвардии намеревался заняться гномом, Скиренн, первый ученик мэтра Амальриза, признанного мастера Высокого Волшебства, с помощью одного из стражников нашел повозку гномов. Сразу было понятно, что это основательное сооружение является не просто средством передвижения, но также и лавкой на колесах и даже жильем, намного более удобным, нежели всякие шатры и палатки. Ученик чародея, забравшись внутрь просторного фургона, увидел, что он разделен на две части. Одна из них была предназначена для размещения товаров, во второй, передней половине повозки, находились два лежака, сундук с провизией и пара бочонков пива, излюбленного напитка гномов, которые славились им во многих землях, хотя когда-то сами не то выкрали, не то купили рецепт пива у людей в стародавние времена.

Скиренн начал осмотр с товаров, во множестве размещенных на полках и в сундуках. И сразу же в голову мага пришла мысль о том, что изобилие и качество товаров явно не соответствуют тому, что гномы приехали на торг в такой бедный край, да еще остановили свой выбор не на Хильбурге, который все же был крупным городом, где жили люди довольно богатые, а на простом поселке. Скиренн видел различные замки, чьи хитроумные конструкции были преградой для любых воров, открывал сундуки и шкатулки с кольцами, перстнями и прочими ювелирными поделками, изготовленными из золота или серебра и богато украшенными самоцветами, брал в руки мечи и кинжалы, разложенные на полках, и понимал, что даже гномы должны были сознавать, что эти товары едва ли будут пользоваться спросом среди крестьян, верхом мечтаний которых был стальной серп да простое медное колечко, которое можно подарить любимой.

Но все же среди товаров, привезенных гномами в Долину, ученик мага ничего подозрительного не заметил, а потому принялся осматривать пожитки самих торговцев, надо сказать, весьма небогатые. Весь нехитрый скарб, который, по мнению гномов, мог пригодиться им в дороге, умещался в двух кожаных мешках, которые можно было носить на спине. Здесь были гребни, которыми гномы расчесывали свои бороды, предмет гордости их племени, бритвенные принадлежности, с помощью которых все та же гордость гномов содержалась в приличном виде, и тому подобные мелочи. Все это, разумеется, для мага представляло весьма отдаленный интерес. И Скиренн, было, решил, что его, и капитана Дер Касселя, кстати, подозрения в адрес гномов были безосновательными, но вдруг заметил под одним из лежаков небольшой сундучок, окованный железом. Вытащив его, Скиренн убедился, что осмотру содержимого мешает препятствие в виде надежного замка, открыть который нечем, а сбить будет весьма проблематично. Кроме того, будущего мага, весьма уже искушенного в вопросах чародейства, насторожили руны, которыми были покрыты металлические полосы. Вполне могло быть, что содержимое сундучка помимо замка сторожат еще и заклинания, поэтому следовало с умом подходить к тому, чтобы вскрыть эту шкатулку.

– Помоги-ка мне, воин, – Скиренн обратился к ожидавшему его снаружи стражнику. – Нужно вытащить вот эту вещь. Но только аккуратно, – предупредил чародей.

– Слушаюсь, милорд, – воин схватил сундук за кольцо, вделанное на стенке его для удобства переноски, а маг взялся с другой стороны. Общими усилиями они извлекли предмет, обративший на себя внимание волшебника. Сундучок, кстати, оказался весьма увесистым.

– Теперь отойди подальше, – маг обошел вокруг сундука, затем принялся чертить прямо на песке круг, в центре которого и оказалась гномья вещь.

Скиренн делал то, что маги обычно называли, по аналогии с военным искусством, осадой. Она заключалась в очень аккуратном изучении зачарованного артефакта, и не только его, с тем, чтобы на основе этого одним точным ударом разрушить наложенные заклятия, при этом обеспечив полную безопасность интересующему волшебника предмету. Занятие это было весьма кропотливым и таило в себе немалую долю риска, ибо слишком сильное воздействие могло привести в ход защитные чары, способные убить неосторожного мага.

Ученик Амальриза считал себя не только опытным для своих лет чародеем, но также и весьма осторожным, поэтому он крайне аккуратно начал прощупывать наглухо закрытый сундук на предмет защищающих его чар. Прошло немало времени, прежде чем старания Скиренна оказались вознаграждены. Руны, которыми был украшен сундук, были не просто прихотью мастера, а основой весьма сильного заклинания, которое приводил в действие маг в нужный момент, когда то, что следовало сохранить от чужих глаз и рук было помещено в хранилище. И все же, на первый взгляд, сундук был заперт пусть и весьма сильной, но не особо изощренной магией, что было так свойственно гномам во все времена более полагавшимся на прямую силу, нежели на хитрость. Как бы то ни было, больше, чем уже удалось узнать, не переходя к активным действиям, Скиренн не мог. Осада закончилась, теперь пришла пора штурма.

Вообще-то чародеи из числа людей давно уже не прибегали к рунной или предметной магии в повседневных делах, ибо справедливо полагали, что использование всего вышеперечисленного отнимает много времени, а значит в полевых условиях, тем более, в бою, означает, что маг почти наверняка погибнет, будучи опережен противником. Равно они не использовали и ритуалы, которыми, к примеру, пользовались эльфы, призывая Силу Леса, хотя и последние при плетении менее сложных чар, в которые не требовалось вливать такую мощь, обходились только собственным сознанием. И люди многие века уже создавали и магические схемы, и необходимые артефакты лишь силой мысли, заслуженно считаясь в этой части искусства магии первыми, но в некоторых случаях приходилось использовать древние приемы. Так поступил и сейчас Скиренн, ибо знал, что лучше всего против гномьей магии рун действует точно такая же магия, а сейчас требовалось взломать защиту сундука, не повредив его содержимое.

Маг найденным на земле прутиком рисовал вокруг сундука все новые символы, постепенно выстраивая нужную конструкцию. Весьма точно представляя, каким именно заклинанием прежние хозяева запечатали свой тайник, Скиренн, не один год изучавший чародейство подгорного племени вместе со своим наставником, мэтром Амальризом, надеялся, что его замысел осуществится. Он подобрал подходящее сочетание рун, которое могло разрушить сторожевые чары, при этом не повредив того, что гномы так тщательно пытались сохранить от чужих глаз и рук. А в том, что сундучок содержит нечто весьма важное и ценное, при этом вовсе не золото и самоцветы, к которому гномы на самом деле относились так же, как люди к песку, по которому ходят, ученик королевского мага уже не сомневался.

Вот, наконец, все приготовления были закончены, и теперь оставалось лишь вписать в круг последний символ, который и приводил все заклинание в действие.

– Отойди подальше, иначе можешь пострадать, – Скиренн предупредил стоявшего возле него стражника, с удивлением и интересом взиравшего на действия чародея. – Это не безопасно, воин.

Солдат отскочил, ибо, как и большинство людей, опасался магии в любых ее проявлениях, а в том, что здесь сейчас в ход пойдет именно магия, сомневаться мог разве что слепой, который не мог увидеть чертежи, сделанные на песке Скиренном. А молодой чародей тем временем уже начертил быстрым движением активирующую руну, одновременно мысленно вознося молитвы всем богам о том, чтобы его задумка удалась. Опасения мага были вполне оправданы, ибо, если в лучшем случае сундук просто мог не открыться, то в худшем и сам сундук, и все на расстоянии нескольких саженей вокруг него могло превратиться в пепел, поскольку гномы обычно не жалели тех, кто пытается поникнуть в их секреты, щедро добавляя в охранные чары огненную магию, в которой были признанными мастерами.

Вот последний мелкий штрих лег на песок, Скиренн на мгновение зажмурился от волнения, а открыв глаза увидел вдруг, что все его рисунки просто исчезли, словно кто-то в одну секунду стер их. Он уже приготовился, было, издать стон разочарования, но вдруг в сундуке что-то едва слышно щелкнуло, и крышка его приподнялась.

– Тьфу ты, а я уж думал, что ошибся в последовательности ограничивающего контура, – слова эти, произнесенные с явным облегчением, были, вероятно, адресованы самому себе, поскольку едва ли стражник из заштатного гарнизона, единственная живая душа поблизости, мог очень хорошо разбираться в особенностях символьной магии и тайном алфавите гномьих чародеев.

– Ну-ка, что вы там припрятали, – маг стремительно кинулся к взломанному таким необычным способом сундуку, скорее стремясь приступить к осмотру, точнее, к обыску.

Опустившись на колени, чародей откинул тяжелую крышку, и первым, что бросилось в глаза Скиренну, был целый ворох пергаментных свитков и листов бумаги, завязанных ленточками и скрепленных печатями, на которых красовался герб Дьорвика. Ленты, кстати, также были окрашены в геральдические цвета правящей династии. Маг, не будучи профессионалом в подобных вопросах, сразу же опознал, несмотря на это, подорожные грамоты, подобные тем, которые выписывали послам сопредельных государств и королевским агентам, выполнявшим особые поручения. Подобные бумаги давали право беспрепятственного проезда через заставы и кордоны, даже если было объявлено военное положение. И Скиренн вдруг сильно засомневался, что хоть один чиновник, будучи в здравом уме, решился бы выписать подобные документы каким-то гномам, которые, хотя и считались равноправными подданными Дьорвика, все же оставались нелюдью, к которой большинство жителей королевства относились с нескрываемым подозрением.

Выбросив пачку бумаг, Скиренн заметил на дне сундука странную конструкцию, походившую на некий астрономический прибор. Это устройство представляло собой множество колец, закрепленных на двух горизонтальных полуосях так, что они образовывали сферу. На кольца были нанесены различные символы, из которых едва ли половина хоть что-то напоминала магу, а в центре сферы, образованной этими обручами, была указательная стрелка. Позолоченная игла закреплялась так, что могла вращаться в любом направлении. Маг сразу понял, что к астрономии находка не имеет никакого отношения, и является одним из магических устройств гномов.

Собственно, хитроумное устройство, обнаруженное Скиренном, сразу развеивало все сомнения в отношение гномов, прибывших в Долину, поскольку королевским указом живущим на землях Дьорвика представителям их племени уже давно было запрещено заниматься магией вне своих мастерских, за которыми при этом велось постоянное наблюдение. К тому же подозрение вызывали и охранные грамоты, подлинность которых не была гарантирована. Однако маг продолжил осмотр и нашел кожаный мешочек, в котором оказались камешки с нанесенными на них рунами, теми самыми, из тайного языка подгорных чародеев.

– Уважаемый, не подскажешь, где тут у вас темница? – чародей окликнул отошедшего на почтительное расстояние стражника, выделенного комендантом в качестве проводника.

– У нас темницы нет, милорд, может, изволите в кордегардию? – робко предложил воин, с опаской и уважением глядевший на мага.

– Ну да, туда и веди, – Скиренн кивнул, поднимаясь с колен. – Хочу побеседовать с изловленным добрыми подданными короля Зигвельта гномом.

Кордегардия, то есть помещение, отведенное для содержания арестованных, а во время войны, еще и пленных, располагалось в самой защищенной части форта, то есть в донжоне, а если точнее, то в подвальной части цитадели. По пути туда маг вместе со своим провожатым миновал два поста охраны, на входе в цитадель и у спуска в подвал. Стражники в полном вооружении беспрепятственно пропускали ученика мага, заранее предупрежденные о возможности визита высокопоставленного гостя, распахивая перед ним тяжелые двери. Спустившись по узкой лестнице в подвал, освещенный чадящими факелами, укрепленными в кольцах на стенах, Скиренн шагнул к двери с маленьким зарешеченным окошечком, у которой стоял стражник в кольчуге и с обнаженным мечом, на одежде которого был отличительный знак десятника.

– Где держат пленного гнома? – обратился к воину Скиренн.

– Здесь, ваша милость, – страж шагнул в сторону, пропуская мага в камеру. – Господин Дер Кассель и комендант Ларк уже там. – С этими словами десятник распахнул дверь.