Текст книги "Оружие возмездия"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 77 страниц)

Беглецы спешились, едва удалось оторваться от преследователей на милю или около того. Деревья стояли уже почти голые, видимость в лесу был хорошей, но пока наемник не слышал звуков погони и не ощущал преследователей, как это было совсем недавно.

Спрыгнув с седла, воин послал своего коня в галоп, ударив его клинком плашмя по крупу. Обиженный таким обращением с ним скакун заржал и бросился прочь, получив напоследок еще и добрый удар плетью. То же проделала и Мелианнэ, поэтому можно было рассчитывать на то, что преследователи хотя бы некоторое время будут гнаться за конями, позволив беглецам оторваться и запутать следы.

Они мчались по осеннему лесу туда, где, по мнению Ратхара, текла река, за которой для беглецов мог быть шанс к спасению. Человек и эльфика выбирали относительно легкий путь, не вламываясь в кустарник, стоявший у них на пути стеной, которая задержала бы, пожалуй, лося, что уж тут говорить о человеке. Воин не хотел пользоваться мечом, прорубая себе путь, поэтому приходилось выбирать дорогу так, чтобы не оставлять лишних следов. Они неслись через поляны, перепрыгивая поваленные деревья, изредка оказывавшиеся у них на пути, все ближе и ближе оказываясь к реке. Они надеялись, что враги отстали, сбились со следа, но когда по прикидкам Ратхара до реки оставалось миль десять или даже меньше, погоня снова настигла их.

В ствол деревца в десятке дюймов от головы наемника вонзилась длинная стрела, выпущенная из боевого лука. Вероятно, она попала в дерево уже на излете, ибо не смогла глубоко войти в древесину, но Ратхар понял, что стрелял настоящий мастер, ибо так точно прицелиться, несмотря на большое расстояние и ветви, которые мешали полету стрелы, мог только опытный лучник. И одновременно с ударившей лишь чуть в стороне от головы наемника стрелой ушей беглецов достиг лай собак, которые, судя по звуку, быстро приближались.

Следующая стрела взрыла землю там, где только что стояла нога эльфийки, а еще одна пропала где-то в кустах чуть левее Мелианнэ, едва не вонзившись ей в плечо.

– Проклятье, – Ратхар зло выругался, выхватывая меч из ножен. – Нам не уйти, Мелианнэ. Они все-таки сумели взять верный след.

– Тогда придется встретить их здесь, – эльфийка выхватила лук, накладывая на тетиву стрелу, и, круто развернувшись, выстрелила, почти не целясь.

Правду говорят, что эльфы не только прирожденные лесовики, но еще и лучшие лучники под этим небом. Выстрел, которой, казалось, никому не был предназначен, ибо невозможно было за едва уловимые доли мгновения найти цель, оказался вовсе не напрасным. Короткая стрела с ярким оперением вонзилась в бок здорового черного пса, который, оскалив страшные клыки и яростно рыча, уже почти настиг беглецов, готовясь вцепиться в их спины. Эти звери так же, как и дворняги на хуторе возле реки, чуяли запах эльфа, но в отличие от первых использовавшиеся стражей псы были натасканы на атаку нелюди и нисколько не боялись ее, что случалось с обычными собаками, а, напротив, впадали в неописуемую ярость, чувствуя добычу.

Раненый пес завыл, упав на землю, но еще несколько зверюг, Ратхар насчитал их не менее трех, огромных и разъяренных, приближались к беглецам, а позади уже показались растянувшиеся редкой цепью люди, явно намеревавшиеся взять преследуемых в кольцо. Наемник видел, что, по меньшей мере, полдюжины их преследователей были вооружены длинными луками, оружием грозным, особенно в умелых руках, а в пограничной страже, как знал воин, плохим бойцам было не место.

Долго рассуждать об угрозе, которую представляли вражеские стрелки, наемнику не пришлось, ибо посланные по следу псы уже настигли их, пришло время работать клинком. Правда, еще одного зверя Мелианнэ ранила точным выстрелом, и теперь собака, скуля от боли, лежала на земле, а из спины ее торчала стрела. Но другой пес уже ринулся на Ратхара, обученный нападать на любого противника, неважно, был ли тот вооружен или нет. Наемник махнул мечом, но пес увернулся, заходя с боку и бросаясь на человека. Немыслимым образом извернувшись, воин выставил вперед клинок, который вошел в грудь животному, чей вес, помноженный на силу удара был таков, что оружие едва не вырвалось из рук наемника. Он пытался освободить застрявший клинок, когда еще один пес атаковал Ратхара. Наемник рванул с пояса метательный топорик, но в воздухе что-то прожужжало, и зверь повалился на землю со стрелой в боку, пробившей его тело насквозь.

Лучники, следовавшие за собаками, не мешкали, открыв стрельбу по оказавшимся на хорошо просматриваемой поляне беглецам. Они все еще были далеко, ярдах в ста, но стрелы летели точно, заставляя Ратхара и эльфийку увертываться. Мелианнэ, разумеется, тоже не растерялась, ответив стрелами на стрелы. Она яростно рвала тетиву, опорожняя колчан, и уже двое преследователей выбыли из игры, может убитые, может раненые. Но воинов по следу беглецов шло много, без малого полторы дюжины, а стрел у эльфийки было в обрез, поэтому становилось ясно, что дуэль в скором времени прекратится и начнется стрельба по подвижным мишеням, коими являлись Мелианнэ и ее спутник.

Державшийся перед эльфийкой воин заметил мелькнувшие чуть в стороне силуэты людей, которые подбирались со стороны густых зарослей. Он успел только крикнуть, привлекая внимание Мелианнэ, когда из кустов выскочили пятеро воинов, один из которых был вооружен луком. Ратхар чудом увернулся от пущенной в упор стрелы, а Мелианнэ тут же выстрелила, ранив лучника в живот. Остальные бойцы, выхватив оружие атаковали, прежде всего, нападая на Ратхара. Один из них замахнулся на наемника топором, но его противник легко отразил удар, приняв его на клинок, а затем, продолжив движение, с оттяжкой рубанул стражника поперек живота. Плотная стеганая безрукавка, служившая воину доспехом, не смогла задержать закаленную сталь, и стражник, издав крик боли, повалился на землю, оросив ее собственно кровью.

Ратхар в этот момент шагнул вперед, отразив выпад еще одного противника, вооруженного коротким пехотным мечом, а затем ударил того ногой в грудь, вминая ребра внутрь. Продолжая двигаться вперед, Ратхар упал, перекатился через голову, пропуская над собой длинный клинок, которым его попытался достать третий противник, тотчас пронзив того мечом. Выставленный вперед наподобие копья клинок пробил кольчугу, надетую поверх мундира, и вонзился стражнику в сердце.

Быстрым движением освободив застрявшее в плоти поверженного врага оружие, Ратхар вскочил на ноги, озираясь в поисках четвертого противника, но тот уже был мертв, сраженный точным выстрелом Мелианнэ, которая так и не рассталась с луком, хотя стрелы были уже на исходе.

В это время вновь стали стрелять лучники, прежде опасавшиеся поразить своих товарищей, вступивших с беглецами в ближний бой. Теперь противников отделало не более пятидесяти ярдов, и расстояние это неумолимо сокращалось. Стражники охватывали ставшую место кровавой битвы поляну в кольцо, намереваясь перекрыть пути отхода эльфийки и защищавшего ее воина, пока лучники держали их под прицелом. Одна метко пущенная стрела ударила наемника в плечо, но тяжелая кольчуга спасла его, тем более что стрела не была бронебойной. Еще две стрелы Ратхар отбил клинком, а от следующей просто вернулся. Мелианнэ же сумела сократить число нападавших еще на два человека, предусмотрительно выбивая в первую очередь лучников. Однако чересчур большие для схватки всего лишь с парой противников потери не остановили преследователей, которые были уже в предвкушении победы, ибо понимали, что двоим не по силам тягаться с дюжиной закаленных и обученных бойцов.

Сразу трое бойцов в кольчугах и касках бросились на Ратхара, стремясь как можно быстрее сократить расстояние между собой и своим противником, поскольку лишь вступив в рукопашную, они могли избежать стрел Мелианнэ. Однако прежде, чем клинки скрестились, один из бойцов упал с торчащей из колена стрелой, явно раздробившей сустав, но остальные уже атаковали наемника. Они действовали грамотно, заходя с разных сторон и заставляя воина уходить в оборону. Ратхар отметил, что его противники отлично владеют оружием, к тому же умеют биться группой против одного, что не было частым явлением среди стражников.

Держа в одной руке меч, а в другую взяв топорик, наемник пока отражал все атаки, парируя даже самые хитрые удары, но сам пока не мог контратаковать, ибо сражавшиеся с ним воины действовали в бешеном темпе, навязывая противнику именно ту манеру боя, которой были обучены лучше всего, что говорило об их немалом опыте. На груди одного из своих противников Ратхар заметил бронзовую пластину, говорившую, что этот воин носит звание десятника. Офицер сражался длинным мечом хорошего качества, почти таким же, как и у самого Ратхара.

Пока наемник бился с наседавшими на него стражниками, Маелианнэ продолжала стрелять, и каждая пущенная ею стрела неизменно настигала свою цель. Враги уже подобрались на считанные десятки шагов, поэтому выстрелы сбивали их с ног, отбрасывая назад, но товарищи убитых воинов не сбавляли напор, медленно и с большими потерями, но все же замыкая кольцо вокруг впавшей в ярость эльфийки.

В очередной раз Мелианнэ отпустила тетиву, и стрела, сверкая в сумраке леса белым оперением, устремилась вперед, клюнув в грудь, прикрытую стеганой курткой, одного из стражников. Эльфийка привычно потянулась к колчану, но вместо древка следующей стрелы пальцы схватили пустоту. Не мешкая, Мелианнэ выхватила клинок, и тут же ей пришлось воспользоваться им, отражая выпад подобравшегося слишком близко человека. Клинок стражника соскользнул по мечу Мелианнэ, а в следующий миг эльфийка нанесла удар, разрубив грудь противника.

Стражник упал, но еще трое воинов атаковали Мелианнэ, окружая ее. Эльфийка вращалась на одном месте, только успевая подставлять меч и парировать сыпавшиеся на нее удары. Солдаты действовали умело и грамотно, но в мастерстве владения клинком все же уступали Перворожденной, и только это позволяло Мелианнэ остаться пока в живых, находясь в численном меньшинстве. Наконец в пляске вражеских мечей эльфийка заметила брешь, нанеся туда стремительный удар. Один из стражников попытался в последний момент отразить ее выпад, но гномий меч, сметя слабую защиту, поразил воина в лицо.

Воспользовавшись тем, что число ее противников сократилось, Мелианнэ вырвалась из кольца, перемещаясь так, чтобы за спиной у нее оказались деревья. Стражники атаковали вновь, стараясь не столько ранить эльфийку, сколько обезоружить ее, но пока их наскоки наталкивались на умело выстроенную защиту, которая сделал бы честь любому мастеру-фехтовальщику.

Ратхар тоже не терял время даром, сумев-таки вывести из игры одного из стражников. Сделав вид, что хочет нанести мощный нисходящий удар, наемник заставил своего противника вскинуть вверх топор, которым тот был вооружен, дабы принять его древком стремительный удар. Однако наемник уже изменил направление удара, и его клинок стальной змеей устремился к животу воина, который так и не успел понять свою ошибку. Зажав рану руками, стражник отступил, но десятник, оставаясь один на один с наемником, не собирался сдаваться, продолжая плести перед Ратхаром стальной узор. Этот солдат великолепно владел мечом, много лучше, чем обычные воины, поэтому наемнику пришлось потратить немало времени, чтобы разделаться с оставшимся противником. И все же десятник поддался на нехитрый трюк, когда Ратхар словно бы оступился и потерял равновесие. Стражник, уже торжествуя победу, вскинул клинок для сокрушительного удара. Сталь со стоном рассекла воздух, но наемник уже утек в сторону, поразив не ожидавшего такой прыти от него противника в бок. Однако тот оказался настороже, и удар, казалось бы, смертельный, лишь ранил его, ибо десятник успел отступить. Но вызванная болью заминка позволила Ратхару вновь атаковать, пока чересчур ловкий стражник еще не пришел в себя. Стальной клинок опустился на плечо десятника, наискось разрубив его почти до середины груди. Еще один стражник упал, мгновенно испустив дыхание, еще на одного противника меньше осталось перед беглецами.

Едва расправившись со своими противниками, наемник кинулся туда, где неравный бой вела его спутница, с заметным трудом отражая удары двух дюжих молодцев, теснивших ее к густым зарослям, сквозь которые невозможно было бы пробраться. Пока Мелианнэ держалась только за счет своей подвижности, не позволяя противникам окружить ее.

Один из стражников, боковым зрением заметив метнувшегося к ним седого воина с окровавленным мечом, развернулся, чтобы встретить новую угрозу. Не собираясь вовсе ввязываться в долгий бой, Ратхар просто метнул на бегу в затянутую кольчугой широкую грудь противника свой топорик. Однако стражник, оказавшийся для своих приличных габаритов довольно проворным, смог увернуться, и остро оточенное лезвие лишь зацепило его в плечо.

Бой с оставшимися в живых солдатами был коротким, но кровавым. Ратхар заставил своего противника отступить назад, но стражник сумел ранить наемника в плечо, от чего тот едва не выронил оружие. Стражник атаковал, намереваясь добить своего противника, но Ратхар, перехватив клинок в левую руку, отбил несколько выпадов, а затем без особых затей пнул стражника в колено, раздробив ему сустав. И не давая противнику, припавшему на одно колено, времени опомниться, одним могучим ударом, отразить который стражник не успел, Ратхар добил его.

Кинувшись к эльфийке, наемник убедился, что Мелианнэ сама оказалась в состоянии справиться с единственным врагом, который теперь лежал на ковре из листвы без движения, а из разрубленной артерии толчками выходила кровь, жадно впитываемая землей.

Несколько мгновений спутники стояли друг против друга, сжимая мечи и тяжело дыша, не столько от усталости, сколько от напряжения. В глазах эльфийки плескалась ярость, и даже ко всему привычный Ратхар внутренне содрогнулся, ибо жажда смерти, исходившая от Мелианнэ, абсолютно не вязалась с обликом прекрасной обитательницы лесов.

– У тебя кровь, – наконец хрипло произнес наемник, опуская клинок. – Ты ранена? – Он говорил отрывисто, пытаясь успокоить дыхание.

– Что? – Мелианнэ, перехватив взгляд Ратхара, провела рукой по лицу, стирая алые брызги. – Нет, все в порядке. Это его, – эльфийка указала на труп стражника, лежавший неподалеку.

– А вот меня все же зацепили, – усмехнулся наемник. – Больно прыткие ребята нынче попадаются, мечом работают, что твои рыцари.

– Сильно? – поинтересовалась эльфийка, выходя из состояния того безумия, которое овладело ею во время боя. – Помочь?

– Позже, – только отмахнулся Ратхар. – Это ерунда. Кажется мне, здесь могут оставаться еще стражники, за нами следом шел приличный отряд. Нужно убираться подальше, пока нас вновь не догнали, – решил воин. – Еще одна такая схватка для нас может оказаться последней.

– У меня стрелы кончились, нужно собрать хоть несколько, – спохватилась эльфийка.

– К демонам стрелы, уходим отсюда! – наемник вовсе не ощущал восторга при мысли, что на поляне с минуты на минуту могут объявиться товарищи убитых стражников.

Эльфийка, не обращая внимания на слова наемника, принялась собирать стрелы, вытаскивая их из тел убитых солдат. Ратхар, оглядевшись, понял, что они вдвоем сумели уложить здесь не менее десятка воинов, а скорее всего даже больше, поскольку двух или трех лучников эльфийка сняла меткими выстрелами, пока они еще не выбрались на поляну.

Сборы заняли совсем мало времени, ровно столько, сколько Мелианнэ понадобилось, чтобы выдернуть из теплых еще тел королевских стражников десяток стрел, а наемнику – наскоро перевязать оказавшуюся вовсе не пустячной рану. И вновь двое беглецов, старательно запутывая следы, размеренным шагом побежали по мрачному осеннему лесу. Они не слышали звуков погони, но были уверены, что далеко уйти им не дадут. И они были правы.

Глава 2. Слишком много охотников

Сказать, что Антуан Дер Кассель, капитан гвардии Его величества Зигвельта, был взбешен, значит по меньшей мере солгать, ибо состояние, в котором он пребывал, являлось высшей степенью ярости. Он был готов сорваться по любому пустяку, так что его гвардейцы и тем более стражники, приданные их отряду, предпочитали держаться подальше от своего командира. Лишь чародей Скиренн сохранял спокойствие, да и капитан гвардии не рисковал на нем вымещать накопившуюся в душе злобу, с некоторых пор проникшись к молодому ученику Амальриза определенным уважением.

Причин такого состояния Дер Касселя, который обычно всегда отличался хладнокровием и завидной выдержкой, было не так уж много, но вескости их можно было только позавидовать. Началось все с прибытия гвардейцев, которых с сообщением от коменданта Ларка нагнал на большом тракте вестовой, на ту самую поляну, где передовой отряд погони едва не схватил проклятую эльфийку. Однако к тому времени, когда гвардейцы оказались там, на поляне лишь лежали тела нескольких стражников, павших в схватке с оказавшимися вдруг весьма зубастыми беглецами. Глядя на разрубленные и утыканные стрелами тела, походившие больше на куски мяса на бойне, Дер Кассель убедился, что наемник, который, в этом уже не было сомнений, сопровождал нелюдь, оказался не так прост. Собственно, узнав, что неуловимая доселе парочка ухитрилась истребить шайку самого Божьего Одуванчика, который по праву считался одним из лучших мечников королевства, и в ватагу свою абы кого не принимал, капитан гвардии сразу уверился, что покой Перворожденной хранит настоящий мастер. И, будучи сам признанным мастером клинка, Дер Кассель, что уж скрывать, не отказался бы от возможности сойтись с этим бойцом в поединке, ибо всегда капитан уважал сильного противника, неважно, был ли тот высокородным дворянином, наемным воином или бандитом с большой дороги.

– Он нанес страшное оскорбление королю, посмев убить воинов, служащих под знаменем Дьорвика, – произнес капитан королевской гвардии, наблюдая, как прибывшие с ним на место схватки воины готовятся предать земле павших стражников. – И этот позор можно смыть только кровью наглеца. Я с радостью прикончу безродного бродягу, посмевшего бросить вызов короне, – со смесью ненависти и невольно возникшего восхищения сквозь зубы процедил Антуан Дер Кассель, в то время как его спутники были заняты своим скорбным делом. Да, тот, кто вышел победителем из боя с целым отрядом стражи, был достоин смерти от руки первого бойца королевства, и капитан Дер Кассель намеревался предоставить своему безымянному противнику такую возможность: – Я сражусь с ним, один на один, и убью этого наемника. Но, право же, жаль, – добавил капитан, сокрушенно качая головой, – что этот воин ныне решил стать нашим врагом. Такому бойцу нашлось бы место в королевском войске или даже при дворе. Однако он сам решил свою участь, и я не остановлюсь, пока не омою свой клинок в его крови!

Но, видимо, желание Дер Касселя еще не скоро могло осуществиться, ибо, несмотря на спешку, гвардейцы отставали не только от беглецов, но и от тех воинов, которые под началом сотника Ларка гнались за ними. Приходилось торопиться, поскольку каждая минута давала беглецам еще один шанс уйти от погони, сбросить ее со следа, залечь где-нибудь, затаиться, а затем метнуться в сторону, уходя из готового уже щелкнуть стальными челюстями капкана. Все же, путем чудовищного напряжения сил, когда закаленные гвардейцы уже едва могли переставлять ноги, им удалось нагнать людей сотника, которые шли широкой цепью, намереваясь охватить возможно большее расстояние.

С самим Ларком было не более двух дюжин людей, включая и тех воинов, которые встретились ему по пути сюда. Этих сил, конечно, было слишком мало, чтобы охотиться в густом лесу на эльфийку, способную буквально сливаться с деревьями, призывая на помощь себе таинственную и могучую магию своего народа. Да и человек, ее щит и меч в переносном и буквальном смысле этих слов, оказался далеко не новичком в деле лесной войны. Эти двое почти не оставляли следов, и даже верные псы, которые, казалось, запах Перворожденных чуяли за десять миль, пару раз едва не потеряли след. Собственно, лишь собаки и могли дать шанс людям найти кого-то в лесу. Отличаясь невероятным чутьем, псы могли обнаружить след эльфа в лесу, даже если Перворожденный оставил его несколько часов назад. Эльфы, по праву считавшие лес своим домом и не боявшиеся встречи с любым хищником, оказывались полностью беззащитными перед собаками, и даже мирные домашние псы, специально не обученные, с легкостью обнаруживали присутствие Детей Леса. Поэтому, кстати, в любом поселке возле границы всегда держали целую свору собак, ибо прежде не раз бывало, что животные спасали жизни людей, предупредив их о приближении отряда Перворожденных и позволив приготовиться и дать отпор.

Гвардейцы и стражники шли, разбившись на несколько отрядов, двигавшихся параллельно друг другу. При этом с капитаном остались только четверо его людей, да еще Скиренн, остальные разбавили собою цепь стражников. При этом один из стражников, считавшийся неплохим лесовиком, шел с гвардейцами и их капитаном, но главным средством поиска был крупный лохматый пес, которого тот самый стражник и вел на длинном поводке. Ларк по примеру Дер Касселя, также оставил себе четверку лучших бойцов да еще и пару следопытов с собаками. Таким образом, эти два отряда составили костяк погони, при этом Дер Кассель шел в центре, а сотник со своей «гвардией» занял левый фланг, поскольку направление прорыва на север для преследуемых казалось наиболее предпочтительным. Зажатые между цепью стражников и гвардейцев, почти непроходимыми болотами, и приведенными в полную готовность постами и заставами стражи на границе с эльфийскими лесами, беглецы могли бы попытаться уйти от погони, резко повернув в сторону и проскользнув под носом у одного из фланговых отрядов. Вновь вернувшись в обитаемые земли, они могли устроить краткую передышку, избрав затем иной путь, чтобы все-таки добраться до рощ И’Лиара. Правда, воочию убедившись в том, что и эльфийка и наемник оказались великолепными бойцами, теперь Дер Кассель полагал, что еще проще было бы прорваться сквозь заслон, истребив часть воинов и уйдя назад по своему следу, пока остальные преследователи опомнятся.

На второй день погони, когда во время краткого привала все воины, даже самые стойкие, от усталости едва не падали на землю, с трудом находя в себе силы заниматься обычными делами по обустройству стоянки, к Дер Касселю подошел маг. Все время, пока гвардейцы и люди Ларка гнались за эльфийкой по лесам, Скиренн держался намного лучше, чем даже бывалые воины, благодаря чему заслужил некоторую долю уважения солдат, которые обычно магов не жаловали. Вот и теперь ученик Амальриза не рухнул навзничь, с трудом переводя дух, а держался с таким видом, будто гулял по королевскому парку, а не бежал по дремучим дебрям.

– Капитан, я опасаюсь, что мы можем потерять след наших друзей, – Скиренн опустился на корточки перед Дер Касселем, который также сидел на земле, подстелив собственный плащ. – Скоро начнутся топи, а там нетрудно сбить нас со следа.

– Но и самим беглецам сгинуть там тоже очень легко, – возразил капитан, имевший представление о том, какие опасности таят в себе болота, тянувшиеся до самого Хильбурга. – Я не считаю, что они сунутся в топи. Там же нет никаких троп, придется идти очень медленно, а мы, двигаясь еще по твердой земле, сумеем их нагнать.

Антуан Дер Кассель изо всех сил старался унять дрожь в ногах. Мышцы ломило, так что сейчас капитан едва ли был в силах сделать хоть несколько шагов, и легкие горели огнем. Бег по густым зарослям в полном снаряжении, при оружии и в доспехах, наперегонки с легконогой эльфийкой и ее кажущимся неутомимым спутником-человеком дался нелегко, но зато погоня сократила отделявшее их от беглецов расстояние еще не менее чем на милю, и это было просто замечательно.

– Эльфийка взяла хороший темп, и опережает нас едва ли не на дневной переход, – заметил чародей, меж тем упрямо стоявший на своем. – У них будет время на поиск безопасного пути.

– Возможно, но что ты хочешь сказать? – прищурившись, капитан пристально вгляделся в лицо своего собеседника. – Не из праздного же интереса ты затеял эту беседу. А то я и сам не понимаю, что потерять эльфийку в густом лесу довольно просто.

– Нет, не из праздного интереса, – Скиренн согласно кивнул, придав лицу крайне задумчивое и сосредоточенное выражение. – Я решил использовать кое-что из своего искусства, дабы облегчить поиски. Если все получится, никакая магия, никакое мастерство в запутывании следов не поможет эльфийке скрыться от нас, – заверил капитана гвардии чародей. – Правда не уверен, что моя задумка сработает, – с некоторым сомнением добавил он.

– Ну хотя бы скажи, что ты придумал, чародей, – в голосе Дер Касселя прорезался интерес, сменивший вялую безразличность. Убедившись уже в том, что Скиренн не зря обучался магии у одного из лучших чародеев современности, капитан стал ценить способности спутника и понимал, что помощь его может оказаться более чем существенной.

– На поляне, там, где эти двое искрошили десяток стражников, я подобрал несколько стрел, выпущенных эльфийкой, – принялся излагать свой замысел, в действенности которого он и сам не был вполне уверен, ученик Амальриза. – Ты, верно, слышал, что Перворожденные отлично стреляют, но мало кто знает, что к острому глазу и твердой руке добавляется еще и толика магии. Несложное заклинание, строго говоря, не совсем даже волшебство, направляет стрелы точно в цель, выбранную стрелком. Промахов почти не бывает, но для этого нужно, чтобы противники стояли не плотной толпой, а разреженно, ибо сосредоточиться на одном из них можно только в этом случае. Еще немалую роль играет расстояние, все же с полумили трудно разглядеть отдельного воина, хотя не прицельно стрелу можно послать и на такую дистанцию.

– И к чему ты это говоришь? – нетерпеливо спросил Дер Кассель, прерывая объяснения мага. – О славе эльфийских лучников я знаю, а какое отношение к этому имеет магия?

– Наша эльфийка пользовалась этими чарами, и их… отпечаток, скажем так, остался на месте боя и на стрелах, которые она не собрала после схватки, – не обратив внимания на столь явное раздражение спутника, продолжил Скиренн. – Я потратил немало времени и сил, чтобы понять суть ее магии, но теперь можно попытаться найти ее по этим самым следам. Стрелы с их владелицей связаны некой нитью, которая с каждым мигом и каждой милей, пройденной ею, истончается, но пока можно взять их след.

– Это же замечательно, – воскликнул капитан, тотчас воспрянув духом. – Получается, нам не нужно искать отпечатки их сапог и сломанные ветви!

– К сожалению, в действенности этой задумки я не вполне уверен, – без особого энтузиазма признался Скиренн. – Но едва ли в окрестных лесах есть еще хоть один носитель магии Перворожденных, поэтому шанс, не слишком большой, все же есть.

– Вижу, ты уже стал настоящим магом, хотя и называешь себя учеником Амальриза, – эти слова Дер Кассель произнес с явным уважением. Капитан понял сомнения чародея, но решил, что тот просто не хочет зря обнадеживать его. – Я верю, твой план сработает, почтенный Скиренн.

– А как я хотел бы поверить в это… – маг вздохнул, скривившись в невеселой усмешке. – Что ж, сейчас попробую сплести заклинание, чтобы набросить на нашу неуловимую принцессу поводок. – Кивнув капитану, Скиренн двинулся прочь, готовясь приступить к поиску.

Пожалуй, молодой чародей все же покривил душой, утверждая, что сам не верит в успех задуманного. Конечно, поисковая магия, особенно направленная на розыск другого чародея, является весьма сложной вещью, да и опасной подчас, ибо объект пристального внимания, почувствовав слежку, может нанести через ту самую нить, которая тянется за ним, ответный удар. Правда, этого Скиренн не опасался, ведь все же его противником был не полноценный чародей Перворожденных, а нахватавшаяся верхушек принцесса. Она, конечно, знала несколько несложных атакующих заклятий, да и от чужого волшебства могла защититься, но по сравнению с ней даже ученик чародея казался могущественным магом. Нельзя было списывать со счетов, конечно, и то, что силы, которыми может повелевать эльфийка, все же отличны от тех энергий, на основе которых строится магия людей, не столь тесно сроднившихся со стихиями, но это все же были мелочи.

Несмотря на то, что заклинание, задуманное Скиренном, не относилось к особо сложным разделам магии, он все же не стал зря рисковать, прибегнув к ритуальной магии, которая хоть и была более медленной, чем магия мысли, но обладала при этом большей надежностью.

Не откладывая задуманное, Скиренн, найдя себе небольшую полянку чуть в стороне от временного лагеря, разбитого уставшими воинами, принялся за работу, первым делом расчертив на земле нечто, походившее на звезду, возле каждого луча которой находились символы, отдаленно напоминавшие гномьи руны, но таковыми, кстати, не являвшиеся. Быстро орудуя коротким кинжалом из темного металла, который был предназначен именно для такого использования, маг процарапывал бороздки на влажной земле, соединяя их между собой, а затем всю конструкцию заключил в круг. В центре звезды была помещена та самая стрела, которая несла на себе некий след магии Перворожденной, хотя след этот был совсем ненадежным. Однако Скиренн не пытался найти кого-либо, могущего быть где угодно, что потребовало бы более тщательной подготовки и гораздо больших сил, влитых в заклинание. Цель его поисков находилась относительно близко, к тому же он не пытался добиться и исключительной точности, довольно было того, что станет известно направление движения. Поэтому, шагнув назад и выйдя за пределы им же очерченного круга, Скиренн резко взмахнул рукой, на миг сотворив в воздухе мерцающий серебром узор, напоминавший рисунок на земле. Едва рисунок в воздухе угас, звезда налилась таким же светом, а стрела сама собой повернулась, указав наконечником не на север, как лежала ранее, а куда-то на юго-восток.

– Капитан, они сменили направление, – Скиренн, которого внезапно охватило сильнейшее возбуждение, окликнул Дер Касселя, в тот момент что-то обсуждавшего со следопытом, приданным их небольшому отряду. – Повернули к югу. Думаю, они не особенно далеко от нас. – Магу приходилось прилагать немалые усилия, чтобы ничем не выдать свою радость, ведь впервые ученик Амальриза смог успешно выполнить поиск, прибегнув к подобной магии. Однако спутникам его о том знать не следовало, пусть лучше они видят перед собой многоопытного и уверенного в себе чародея, а не ученика, впервые вырвавшегося из-под опеки своего наставника.