Текст книги "Под несчастливой звездой"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 83 (всего у книги 83 страниц)

Вчера, когда Мерисид и Анукрис поспешили к воротам на настойчивый стук, он, на всякий случай, вскрыл второй тайник и обнаружил этот кусочек выделанной кожи с иероглифами и печатями.

Джедефмоот с интересом разглядывал расписку Сентора Касса Крумона.

– Зачем ты мне это показываешь? Я не казначей живого бога.

– Но вы его знаете лучше меня, господин, – сказал юноша, присаживаясь на табурет. – И вам будет гораздо проще получить от него сто дебенов золота по этой грамоте, чем какому-то чужаку.

– И что ты хочешь за это? – поинтересовался вельможа.

– Десять дебенов, – не задумываясь, ответил Алекс.

– Почему так мало? – удивился Джедефмоот.

– Потому, что такой знатный человек как вы не станете убивать беззащитного чужака за жалкие десять дебенов золота.

Молодой царедворец рассмеялся. Писец-стараж осуждающе покачал головой.

– Ты так и не понял нашей страны, чужак. Откуда у тебя эта расписка?

– Она принадлежала моему господину Тусету, – честно признался юноша. – У него были какие-то дела с Сентором Кассом.

– Значит, теперь это золото принадлежит храму Сета, – усмехнулся вельможа. – Или его брату.

– Расписку храма мой господин Тусет не стал прятать в посох, – покачал головой Александр, не ожидавший такого поворота. – Господин Небраа уже получил щедрую награду от государя, жизнь, здоровье, сила. А у меня за душой нет ни гроша.

Джедефмоот посерьезнел.

– Я дам тебе одиннадцать дебенов золота. Это почти все, что я взял с собой. Но кроме этого ты получишь в подарок одежду и все, что необходимо в дороге.

Ошеломленный юноша какое-то время не знал, что сказать.

– Да, господин. Я действительно не понимаю вашу страну.

Он поднялся и стал отступать к двери.

– И от этого она мне нравится еще больше.

– Постой! – сказал вельможа. – Приходи вечером в усадьбу Судьи людей. Я дам распоряжения хранителю вещей.

– Я буду там, господин, – пробормотал Алекс, задом открывая дверь.

Никогда еще ему не приходилось встречаться с такими господами! Паранойя завыла свою обычную страшилку: «весть мир против нас». Но здравый смысл резонно возражал, что столь высокопоставленному лицу ни к чему заморачиваться с устройством всяческих хитроумных ловушек для чужака, который здесь «и сам никто и звать никак».

Юноша покинул Дом людей в полном обалдении, даже не обратив внимания на гневные восклицания обиженного охранника. Поведение Джедефмоота казалось непонятным, а непоняток Александр очень не любил.

В усадьбе Небраа его с нетерпением ожидала Мерисид. Бывшей танцовщице было очень любопытно, как прошла церемония жертвоприношения. Утолив его, юноша пошел в сад, где смыл косметику и принялся проделывать комплекс упражнений.

За прыжками, растяжками, ударами и блоками постепенно уходило беспокойство и тревога, возвращалось спокойствие и уверенность в своих силах. Чтобы окончательно прийти в себя, Алекс прыгнул в прудик, подняв облако брызг.

Вытирая лицо ладонью, он увидел Анукрис. Молодая женщина стояла у перил веранды и смотрела на него, комкая в руках платок.

Юноша помахал ей рукой, выбрался на берег, вытерся и уселся на скамейку. Вскоре прибежала озабоченная Мерисид и позвала его на кухонный двор. Но насладиться подгорелой фасолью с льняным маслом ему не дали. Заявился обедать хозяин дома и возжелал непременно увидеть Алекса. Пришлось оставить миску и идти в дом.

– Что нужно, мудрец? – спросил он, непринужденно усаживаясь на табурет и разглядывая сидевшего за столом жреца.

Тот отставил в сторону бокал.

– Зачем ты ходил в Дом людей?

– Попрощаться с господином Джедефмоотом, – не задумываясь, ответил юноша. – И пожаловаться на свою бедность. У меня же нет ничего, кроме пустого сундука да единственной юбки.

– И что? – насмешливо усмехнулся Небраа. – Пожаловался?

– Конечно, – кивнул Александр. – Добрый носитель золотого трона владыки рек и берегов так опечалился моей бедой, что собирается подарить одежду и самое необходимое на первое время. Приказал прийти вечером в усадьбу главного инспектора.

Молча жевавшая салат Анукрис фыркнула и отодвинула миску.

Первый пророк крякнул от неожиданности и завозился в кресле.

Юноша смотрел на него чистыми, наивными глазами принцессы из диснеевского мультика.

– Сам знаешь, меня преследовали, я только вступил в новую должность, – залопотал Небраа. – И мне просто нечего тебе подарить.

– Общение с тобой, мудрец, лучшая награда! – воскликнул Алекс с искренностью и экспрессивностью Жириновского. – Это и без того слишком щедрая плата за те мелочи, что мне пришлось сделать для тебя.

Подбородок Мерисид, стоявшей у стены, задрожал от еле сдерживаемого смеха. Господин набычился, и его маленькие глаза сразу же стали колючими и злыми.

– Я лишь хочу попросить вас, мудрец, разрешить мне взять кое-кого из слуг, чтобы принести подарки Джедефмоота.

– Это к старшей служанке, – сквозь зубы пробурчал Небраа и вновь протянул руку за пивом.

– Спасибо, господин, – душевно поблагодарил юноша. Ему доставляло какое-то хулиганское удовольствие выводить из себя первого пророка.

Едва завечерело, Александр направился в порт, где нашел три корабля, утром отправлявшиеся в Нидос. К сожалению, удалось переговорить только с одним капитаном. Но тот заверил, что отправляется с рассветом, что его вполне устраивало.

От реки юноша пошел на храмовый двор, откуда именем первого пророка вытребовал себе Друга, уже получившего новое имя – Мирубис в честь бога захороненной.

За бусину уличный мальчишка запутанными переулками привел их к воротам большой усадьбы Раату. Здесь Александра вновь стали терзать смутные сомнения. Особенно усилившиеся после того, как привратник отказался позвать кого-либо из людей Джедефмоота. Перспектива получить десять дебенов подвигла юношу на скандал. В результате которого его едва не подняли на копья солдаты. Но один из них все же согласился сходить в дом и привести хранителя вещей.

Пожилой, мрачный писец молча выслушал Александра и велел идти за ним. В сопровождении двух вооруженных солдат они прошли в одну из многочисленных кладовых, где хранитель вещей передал юноше одиннадцать кусков золота, стопку аккуратно сложенных юбок, полотенец и рубах. Кроме того щедрый царедворец не пожалел сундучка с косметикой и благовониями, а так же набора бритв. Не отказался юноша и от пары париков из овечьей шерсти. В дальней дороге все пригодится.

Сложив все в корзину, Алекс тепло попрощался с писцом, попросив передать господину Джедефмооту свою признательность и восхищение. Несмотря на полное спокойствие вокруг и равнодушную доброжелательность людей вельможи, юноша перевел дух только когда добрался до усадьбы Небраа.

Мерисид, как и все в доме, удивилась поступку столичного вельможи. Хотя в отличие от Самхии, привратника и остальных слуг, она считала, что Алекс достоин гораздо более щедрой награды. Особенно от Небраа. Парень избавил первого пророка храма Сета от страшного скандала, который неизбежно вспыхнул бы, едва новый верховный жрец обнаружил исчезновение одной из важнейших реликвий культа бога мудрости.

Видимо, Небраа не удосужился проверить сохранность святынь, а сразу взялся за ревизию хозяйственных дел. Неблагодарность и жадность господина сильно разочаровали бывшую танцовщицу. Хотя школа притворства, пройденная в стенах храма Сета, позволила ей ничем не выдать своего отношения. А вот молодая госпожа даже не стала скрывать своих чувств и стала еще больше презирать супруга. Отношения между ними и раньше не отличались сердечностью, а после возвращения Небраа и освобождения Анукрис из плена совсем испортились.

Мерисид казалось, что старый, некрасивый и трусоватый Небраа страшно завидовал молодому красавцу, о подвигах которого уже стали потихоньку слагать легенды.

Возможно, проболтался кто-то из людей Джедефмоота, или мальчишки рассказали кому-то на храмовом дворе историю их появления в доме первого пророка. Но доверенные слуги соседей уже потихоньку расспрашивали Мерисид: правда ли, что Анукрис держал в плену какой-то колдун, а освободил её не кто иной, как сам мститель Сета?

Разумеется, бывшая танцовщица все отрицала. Но, похоже, ей не особенно верили и откровенно называли Алекса любовником жены Небраа. Очевидно, жрец знал об этом и злился еще больше. Ревность застилала ему глаза, заставляя забыть об элементарной благодарности.

Но все эти мучения казались детской обидой на фоне страданий Анукрис. Она почти ничего не ела, плохо спала и часто плакала. Мерисид жалела хозяйку, но ей самой надо как-то устраиваться в жизни, а именно молодая госпожа стоит между ней и Небраа.

Бывшая танцовщица сама не понимала, что заставило её сообщить хозяину о своей беременности именно сейчас? Тем не менее, реакция господина оказалась для неё совершенно неожиданной. Он счастливо смеялся, наговорил ей кучу ласковых слов, обещал осыпать подарками и даже собрался признать ребенка своим наследником. А на все упоминания о законной жене только отплевывался. В то же утро Мерисид обратила внимание на странное поведение госпожи, потерявшей, казалось, всякий интерес к домашним делам. Так, вместо того, чтобы после завтрака обойти усадьбу, Анукрис отправилась на веранду, приказав принести себе вина.

Озабоченная старшая служанка сама принесла кувшин и стеклянный кубок. Молодая хозяйка с ногами забралась в кресло и смотрела на канал, по которому туда-сюда сновали лодки и плотики.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь, госпожа? – заботливо поинтересовалась Мерисид.

– Не думаю, – непривычно сухо ответила Анукрис и вдруг спросила. – Небраа в самом деле его отец?

Бывшая танцовщица вздрогнула. Значит, хозяйка слышала её разговор с господином. Тем лучше! Давно пора поставить на место эту тощую овцу!

– После отъезда господина в Амошкел у меня были мужчины, – сказала старшая служанка. – Но золотая настойка Исид очень надежное средство. Я не могла забеременеть от них.

Госпожа пристально взглянула на служанку, и та не смогла удержаться.

– Одни боги знают, кто отец моего ребенка, но Небраа считает им себя!

Анукрис вдруг улыбнулась.

– Поздравляю тебя. Ты достойна такого счастья.

Ждавшая скандала Мерисид от неожиданности растерялась, а хозяйка опять стала смотреть на канал, только сейчас на губах у неё чуть затеплилась странная улыбка.

Старшая служанка в недоумении спустилась с веранды и занялась хозяйственными делами, но это странное выражение лица госпожи нет-нет, да и всплывало в памяти. Потом вернулся Алекс, и ничего толком не рассказав о церемонии жертвоприношения, ушел в сад. А ей так хотелось узнать подробности! Как много присутствовало людей? Сколько танцовщиц сопровождали его в храм, и во что они были одеты?

Но все эти вопросы вылетели из головы, как только она узнала о странном поступке Джедефмоота. Не на одну её это произвело сильное впечатление. У господина пропал аппетит, и он отправился в храм в прескверном настроении.

Анукрис только презрительно фыркнула ему вслед. Мерисид подумала, что госпожа захочет еще раз поговорить с Алексом. Но, видимо, они уже все сказали друг другу, и хозяйка вдруг отправилась в кладовую и занялась осмотром посуды. Перебирая разложенные по сундукам чашки, кувшины и бокалы, она выбрала пару красивых стеклянных кубков и четыре маленьких серебряных стаканчика, завернула их в тряпку и протянула старшей служанке.

– Отнесешь в мою комнату. Только так, чтобы никто не видел.

– Зачем, госпожа? – удивилась бывшая танцовщица.

– Ты плохо слышишь? – как рассерженный котенок зашипела Анукрис. – Быстро, пока кухарка на огороде!

Мерисид понимающе кивнула. «Собирается подарить Алексу», решила она, воровато оглядываясь и заходя в обеденный зал, где нос к носу столкнулась с Самхией, только что закончившей уборку в ванной.

– Ты меня не видела, – быстро проговорила старшая служанка, прижимая сверток к груди. – Поняла?

– Нет, – покачала головой подруга.

– Если кто-нибудь спросит, видела ли ты меня с этим! – обозленная её глупостью Мерисид показала узел. – Ты скажешь, что «нет»!

– А что там?

– Потом скажу, – обреченно махнула рукой старшая служанка. – Ты, главное, запомни, что меня не видела?

– Хорошо, – пожала плечами Самхия и, глядя ей вслед, тяжело вздохнула. – А я думала, что все уже закончилось.

Покончив с посудой, Анукрис взялась за сундук с одеждой. Тут уже Мерисид начала опасаться, как бы размер благодарности Алексу не превысил разумные пределы. Он, конечно, поступил благородно, спас ей жизнь, но надо же что-то и себе оставить! Но тут поняла, что госпожа аккуратно укладывает свои юбки, бусты, странные набедренные повязки и платье, которое когда-то сшил ей Алекс.

– Что ты задумала, госпожа? – испуганно спросила старшая служанка.

– А ты как думаешь? – с веселой злостью глядя на неё, проговорила молодая женщина, заворачивая белье в новую простыню.

У Мерисид перехватило дыхание. Очевидно, радость поразившей её догадки отразилась на лице бывшей танцовщицы.

– Забирай себе этого толстого, злого, жадного старикашку.

Старшая служанка смутилась.

– У тебя есть Алекс, а у меня кроме него никого нет.

– Ты знаешь, что он меня не любит! – насмешливо отозвалась Анукрис, закрывая крышку сундука.

– У тебя есть время добиться его любви или встретить кого-то другого, – тихо проговорила Мерисид. – А у меня уже нет.

– Я думала, мы будем подругами, – с горечью сказала молодая хозяйка.

– Мне не хотелось, чтобы все вот так вышло, – тут же отозвалась бывшая танцовщица. – Клянусь Исид!

– На все воля богов, – пожала плечами Анукрис.

Пройдя в её спальню и убедившись, что в коридоре никого нет, Мерисид озабоченно поинтересовалась:

– Как ты собираешься это сделать? В порту лучше не появляться.

– Как только Небраа уйдет на службу, возьму лодку и догоню корабль, – молодая госпожа запихала сверток под кровать и довольно улыбнулась.

Старшая служанка почувствовала легкий укол зависти.

– Тебе одной не справиться. В разлив очень сильное течение. Может затянуть в водоворот.

– Что ты предлагаешь? – деловито осведомилась Анукрис.

– Нужна помощь, – задумчиво сказала Мерисид.

– И кому можно доверить такое? – усмехнулась госпожа.

– Мирубису, – ответила старшая служанка и, заметив недоуменный взгляд собеседницы, пояснила. – Немому слуге. Другу. Он поможет тебе грести, пригонит лодку обратно и никому ничего расскажет.

– Ему попадет, – покачала головой Анукрис.

– Ну, прикажет господин его выпороть! Подумаешь, – Мерисид дернула плечом. – Да он за Алекса жизнь отдаст, не задумываясь. А из дома его не выгонят. Я не допущу этого, клянусь Исид.

Впервые за последние дни супруга первого пророка смогла спокойно выспаться. Ни сомнений, ни колебаний больше не осталось. Наконец-то она смогла разобраться в своих чувствах и желаниях. Боги тоже послали ей недвусмысленный знак, не заметить который мог только слепой или глупец.

Вот почему, проснувшись намного раньше обычного, Анукрис чувствовала себя удивительно бодрой и отдохнувшей. Сквозь неплотно прикрытую дверь доносился голос Мерисид, поднимавшей заспанных слуг. Не теряя времени, достала из-под кровати сверток с бельем, а из сундука – узелок с посудой и стала перекладывать в небольшую корзину, которую припасла вчера вечером. Потом проснулся Небраа, и молодая женщина поняла, что больше нет смысла прятаться в комнате.

Выйдя из ванны, первый пророк оказался неприятно удивлен, столкнувшись с супругой. Взгляд его сразу стал жестким и колючим.

– Решила попрощаться со своим любовником?

– Я хочу навестить могилу тети, – сухо ответила та, намереваясь пройти мимо.

– Учти, если только узнаю, что ты была в порту и опозорила меня на весь город…, – Небраа скрипнул зубами.

– Мне нечего делать в порту! – повысила голос Анукрис и оттолкнула мужа. – Дай пройти!

В ванной комнате на неё с удивлением уставилась Самхия.

– Госпожа? Но теплой воды почти не осталось.

– Мне хватит, – отмахнулась молодая женщина, сбрасывая юбку.

Семейный завтрак не пришелся по душе первому пророку. Он молча макал свежую булочку в оливковое масло и запивал пивом, не глядя на супругу, с аппетитом уплетавшую салат.

Послышался шум, и в зал бодро вошел широко улыбавшийся Алекс. И до этого невеселый Небраа скривился, как от уксуса.

– Я не мог уехать, не простившись с вами! – громко проговорил юноша. – Спасибо за гостеприимство, мудрец. Пусть боги так же проявят к тебе свою щедрость, а гробница будет красивой и богатой, достойной во всех отношениях.

Он дурашливо поклонился.

– Прощай, госпожа. Да хранят тебя боги, – улыбка его сделалась чуть сердечнее. – И пошлют тебе всего, что ты сама себе пожелаешь.

Юноша взглянул на служанку.

– Прощай, Мерисид! Пусть жизнь твоя будет долго и счастливой, а тело упокоится в красивой гробнице.

Алекс сунул руку в сумку и, вытащив что-то завернутое в тряпочку, подошел к замершей от удивления старшей служанке.

– Я обещал вернуть это Мирагнешу. Передай, пожалуйста.

– Хорошо, – пролепетала молодая женщина.

Парень помахал всем рукой и вышел.

– Хвала великому Сету! – облегченно вскричал Небраа. – Что, наконец-то, избавил мой дом от этого нечестивца и наглеца!

При этом он гневно зыркнул на супругу. Но та, как ни в чем не бывало, потягивала пиво, не обращая на него никакого внимания. Ободренный первый пророк высказал еще несколько нелестных замечаний в адрес чужака, но его дражайшая половина полностью проигнорировала и эти слова. Для Анукрис он уже стал чужим человеком.

– Я хочу принести жертву на могиле тети, – напомнила она мужу, поднимаясь из-за стола. – А потом зайду в храм Анук, посмотреть, какой там ремонт сделали.

– Возьми с собой кого-нибудь из слуг, – пробурчал Небраа.

– Разумеется, – дернула плечиком Анукрис. – Не сама же я понесу корзину?

И не слушая бурчание супруга, вышла из зала, направившись на крышу. Там она присела на краешек кресла и принялась с нетерпением ждать, когда первый пророк покинет усадьбу. Едва Небраа в сопровождении слуг стал подниматься вверх по улице, она сбежала вниз, где её уже поджидала Мерисид.

– Где Друг?

– Ждет у ворот, – тихо ответила старшая служанка и тут же схватила её за руку.

– Куда ты?!

– За корзиной.

– Её уже взяли, – махнула рукой Мерисид. – Скорее, а то можешь не догнать корабль!

– Подожди! – остановила её хозяйка и торопливо сняла с шеи амулет из серебра и ляпис-лазури. – Отнеси это в храм Анук.

– Хорошо, – кивнула служанка.

– Поклянись!

– Клянусь Исид! – отмахнулась старшая служанка. – Пошли быстрее.

И они заторопились к воротам, где стоял, переминаясь с ноги на ногу, немой слуга с корзиной в руке.

– Гибдснор! Ты где?! – крикнула Анукрис, переводя дух.

Из-за угла торопливо семенил привратник, поправляя юбку.

– Я здесь, госпожа!

– Закрой за нами, – приказала хозяйка.

Друг вышел первым, а она на миг задержалась, со щемящей тоской оглядывая дом, веранду с полотняным навесом и резными перилами, верхушки деревьев, выглядывавших из-за крыши. Вдруг ей показалось ужасно жалко бросать это место, которое она уже стала считать своим домом. Но все колебания длились не больше секунды.

– Прощай, госпожа, – дрогнувшим голосом проговорила Мерисид. – Надеюсь, боги услышат твои молитвы.

– Я тоже, – кивнула Анукрис, но сил на ответную улыбку у неё уже не осталось.

Чтобы скрыть набегавшие на глаза слезы, молодая женщина резко обернулась, вздрогнув от стука засова, закрывшего калитку у неё за спиной.

Все! Теперь что бы ни случилось, она сюда больше не вернется. Пусть даже Алекс и откажется взять её с собой, она все равно доберется до Нидоса. «Лучше быть воровкой, чем женой такого ничтожества, – с отчаянной решимостью думала Анукрис. – Уроки Шило еще помню, и Гарби если что поможет в первое время. Не пропаду!»

– Друг! – сказала она, едва слуга оттолкнул лодку от берега. – Я хочу догнать Алекса и уехать с ним.

Немой вздрогнул и удивленно вытаращил глаза.

– Помоги мне!?

На грубом, обветренном лице искалеченного мужчины расцвела счастливая улыбка. Он что-то промычал и стал энергично работать веслами, выводя лодку из канала на простор речной волны. Оглядев Лаум, Друг пододвинул ногой второе весло, что-то озабоченно промычав.

Девушка понимающе кивнула и стала стаскивать с себя узкое, неудобное платье. Обернув бедра юбкой и завязав пояс, она опустилась на одно колено, как когда-то Алекс, и стала грести.

Гулявший над разлившимся Лаумом ветерок приятно холодил разгоряченное тело. Мимо проплывали ограды, за которыми желтели дома под плоскими тростниковыми крышами, зеленели верхушки деревьев и пальм.

Расположившийся на носу Друг оглянулся и показал рукой на отходивший от берега корабль. Анукрис привстала и огляделась. Далеко впереди, распустив парус, шло еще одно судно.

– Друг, туда! – вскричала девушка.

Немой согласно кивнул и стал сильнее налегать на весло. Она тоже старалась изо всех сил, но стала быстро уставать, а расстояние между их лодкой и кораблем уменьшилось едва ли на десять локтей.

Друг озабоченно посмотрел на госпожу, но та продолжала грести, упрямо закусив губу и не замечая потеков краски на покрытом потом лице. Руки дрожали, дыхание со свистом вырывалось из груди, хотелось кричать и плакать от бессилия, глядя на словно застывший на месте корабль.

Вдруг на корме судна возникла какая-то суматоха. Сквозь застилавший глаза пот Анукрис видела, как отчаянно спорили два человека. Но вот один из них махнул рукой, и нижняя рея стала подниматься вверх, складывая парус, от чего корабль стал резко замедлять ход.

Немой обернулся к девушке с широкой, вымученной улыбкой на посеревшем от усталости лице. Она нагнулась к воде, сполоснув лицо, вытерла его краем юбки. Теперь можно не торопиться. Анукрис уже хорошо разглядела стоявшего у рулевого весла Алекса, который смотрел в её сторону и, казалось, дрожал от нетерпения.

Продолжая медленно грести, девушка постепенно выравнивала дыхание. За спиной юноши показалось озабоченное лицо Герноса. Молодой человек что-то проговорил и евнух исчез.

– Что случилось? – закричал Алекс.

Но Анукрис молчала, терпеливо работая веслами.

– Почему ты здесь?

Она встала и, держась за низкие борта, шагнула на нос. Друг пропустил её, продолжая грести. Девушка взглянула в озабоченное, почти испуганное лицо Алекса, но никак не могла начать разговор. Десять локтей, семь, пять, три. Изогнутый нос лодки тихо стукнул о рулевое весло.

– Я с тобой! – смогла, наконец, выговорить Анукрис.

– Что? – встрепенулся юноша и подался вперед.

– Я еду с тобой! – уже громче повторила она.

– А как же дом, сад и четверо детей?

– Я еду с тобой! – твердила она, вглядываясь в голубые, холодные, как вода глубоких колодцев, глаза.

– Ты хочешь все бросить?

– Я еду с тобой! – казалось, Анукрис позабыла все остальные слова.

Алекс перегнулся через борт. Лодка и корабль покачивались на волнах, и приходилось все время ловить взгляды друг друга.

– Из меня очень плохой любовник, Айри, – очень тихо проговорил он.

– Зато ты самый лучший друг! – выпалила девушка.

Сейчас же его лицо вспыхнуло, озаренное радостью, глаза загорелись, а на губах появилась новая, никогда не виданная ей улыбка.

– Тогда прошу на борт, – Алекс рассмеялся и протянул руку.