Текст книги "Под несчастливой звездой"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 83 страниц)

– Проигрался на тех же боях? – предположил Тусет. – Я слышал, там делают ставки.

– Тогда почему его доверенные слуги скупают по городу колдовские книги, разнообразные зелья, либрийские медицинские и астрологические трактаты?! – продолжал Минхотеп.

– Что могут знать эти варвары о медицине и звездах! – фыркнул жрец, но уже не так уверенно.

– В любом случае об этом должен знать великий визирь, – гневно сверкнув глазами, проговорил писец.

– Напиши об этом, – велел Тусет. – Я через пару дней отплыву в Келлуан и обещаю найти способ передать твое послание и то письмо великому визирю.

– Если я еще раз с тобой встречусь, это будет слишком подозрительно, – покачал головой Минхотеп. – Нужен другой способ.

– Ты не боишься ночных прогулок по городу? – спросил жрец.

– В них мало приятного, – поежился молодой человек. – Но мне уже приходилось это делать.

– Тогда отправляйся в гостиницу «Под оком Мина», её содержит Карах-даросец. Знаешь такую?

– Конечно, господин, – улыбнулся писец.

– Я остановился там, – сказал Тусет и стал давать дальнейшие инструкции – Найдешь мои комнаты и передашь письмо служанке. Скажешь, что я велел положить это к её приданому.

– К приданому? – удивился Минхотеп.

– Да, – подтвердил жрец. – Так она поймет, что тебя послал именно я.

– Благодарю тебя, мудрец, – поклонился молодой человек. – Я пойду, а то девушки начнут беспокоиться.

– Постой!

Писец остановился у двери.

– Ты из Абидоса? – спросил Тусет.

– Нет, мудрец, – покачал головой Минхотеп.

– А по говору похоже, – усомнился старик.

– Да, моя семья родом из Крокодильего сепа, – ответил молодой человек, отводя глаза. – Селение Утиный клюв.

«Это же рядом с городом», – вспомнил жрец и поинтересовался.

– У тебя пострадали родственники?

– Это не важно, мудрец, – еле слышно проговорил писец. – Главное предупредить великого визиря.

– Иди, – вздохнул Тусет. У него немного отлегло от сердца. Очевидно, кто-то из семьи Минхотепа стал жертвой полусумасшедших учеников Хотепсета, вот парню гедане везде и мерещатся. Настроение жреца немного улучшилось. Легче иметь дело с властолюбивыми придворными, чем с изуверами-фанатиками.

В двери показалось лукавое личико танцовщицы. Тусет улыбнулся. Несмотря на то, что после такого разговора уже не очень хотелось встречаться с девушками, нельзя обижать гостеприимного хозяина. Вдруг еще заподозрит что-нибудь?

– Надеюсь, у тебя есть веская причина меня разбудить? – женщина зевнула и, прошлепав босыми ногами по циновке, подошла к столику.

– Госпожа, – пробормотал в нерешительности слуга, глядя, как хозяйка копается в вазе с персиками, выбирая поспелее. Он почему-то подумал, что без косметики и парика она очень похожа на старую макаку. Такие же кривые ноги, пузатый в складках живот и отвислые тощие груди. Испугавшись таких мыслей, мужчина торопливо заговорил:

– Владыка приказал мне присматривать за нашим гостем. После пира я проводил его в комнату и пошел назад.

Госпожа села на табурет и с хрустом откусила кусок персика.

Слуга сглотнул слюну и продолжил.

– Но на лестнице я встретил девушек, которых наш господин выбрал для мудреца. Я спросил, почему он здесь? Быстрая Рыбка сказала, что писец Минхотеп попросил их подождать, пока он будет разговаривать со жрецом.

Женщина нахмурилась.

– Я не стал подниматься обратно, а обошел дворец кругом и подошел к окну в комнату жреца. Но они говорили очень тихо. Мне удалось расслышать только название «Под оком Мина» и одно имя…

Слуга облизал пересохшие губы.

– Принц Бэсаат!

– Чтоооо! – хозяйка вскочила и запустила в него недоеденным персиком.

Слуга рухнул на колени. Теперь госпожа больше походила на разъяренного павиана. Короткая седая шевелюра встопорщилась. Длинные крашеные локоны, которые обычно зачесывают на парик, свесились на яростно блестевшие глаза, большие желтые зубы оскалились.

– Говори! – топнула она ногой и сбросила вазу на пол. Яблоки и персики раскатились по крашеному деревянному полу. Привлеченная звоном, в комнату заглянула заспанная служанка.

– Пошла вон!

Та тут же исчезла.

– Где писец?

– Он ушел, – не поднимая головы, ответил слуга.

– Как? Куда?

– Через маленькую калитку в задней стене сада, – пробормотал мужчина. – А куда не знаю. Я поспешил доложить обо всем нашему владыке, сиятельная госпожа.

– Тупица! – прошипела женщина.

– У Минхотепа была сумка.

– Её передал жрец?

– Нет, госпожа, – покачал головой слуга. – Он взял ее в своей комнате.

– Слушай меня внимательно, – со значением проговорила хозяйка. – Сейчас же иди в трактир «Пьяный кабан» на площади Старых мореходов. Знаешь такой?

– Найду, госпожа.

– Спросишь там радланина Врала. Запомнил?

– Да, госпожа.

– Передашь ему, чтобы он отыскал Минхотепа и узнал, о чем тот разговаривал с Тусетом.

– Как же он его найдет, сиятельная госпожа? – испуганно пискнул слуга.

– Дурак! – презрительно скривилась женщина. – Писец пошел в гостиницу «Под оком Мина»! Вот пусть этот жирный каплун и ловит его там! Да еще скажи, чтобы с ним не церемонился. Минхотеп нам не очень нужен.

– Понял, госпожа, – мужчина, пятясь, вышел из комнаты.

Хозяйка вздохнула и пошла в спальню, где на широкой супружеской кровати вольготно раскинув руки и ноги громко храпел «Держащий руку Владыки реки и берегов, следящий за богатством Повелителя земли и людей, и прочая, и прочая, и прочая».

Оставшись одна, Айри еще раз обошла комнату. Посмотрела в окно на суету, царившую во дворе гостиницы. Повалялась на матрасе. Но спать еще не хотелось, а лежать просто так быстро надоело. Со вздохом встала, прошла в большую комнату, села на табуретку и приготовилась скучать. Но тут её взгляд упал на серебряное зеркало.

Девочка поставила его на столик и стала рассматривать свою новую одежду. Повертевшись во все стороны, Айри поняла, что новое платье гораздо хуже того, которое сшил Алекс. В этом хитоне у нее полностью отсутствовала фигура! Мягкие складки ткани, удерживаемые на плечах черепаховыми заколками, свободно спадали до талии, скрадывая ее и без того невеликие достоинства. Девочка повернулась к зеркалу спиной и критически рассмотрела отражение. «Теперь Треплос уж точно не обратил бы на меня никакого внимания», – с грустью подумала Айри. Хорошо, что ей удалось уговорить Алекса, купить тонких ниток и хорошего полотна. Как только у парня выдастся свободная минутка, надо будет попросить его сшить еще одно платье! Показав своему отражению язык, она прихватила светильник и поспешила в комнату слуг. Там девочка раскрыла сундук и стала перебирать келлуанские одежды, рассудив, что Алексу будет гораздо проще переделать готовые вещи, чем шить заново. Занятие оказалось столь увлекательным, что она не расслышала, как кто-то осторожно постучал в дверь.

Только громкий крик «Айри!» заставил ее вздрогнуть и с грохотом захлопнуть крышку.

– Ты здесь?

Голос казался определенно знакомым. Боясь обмануться, девочка схватила светильник и выбежала в большую комнату. Здесь уже царила темнота.

– Айри!

С громко бьющимся сердцем она подошла к зарешеченному окну, выходившему на галерею, и отодвинула ставню. На нее смотрело смеющееся лицо Треплоса.

– Как ты меня нашел!? – вскричала девочка.

– Случайно услышал, в какую гостиницу едет твой хозяин, – объяснил молодой человек. – А когда узнал, что его пригласили к наместнику на пир, решил тебя навестить. Ты так и будешь разговаривать со мной через окно?

– Ой, прости! – встрепенулась она. – Заходи!

Юноша проскользнул в гостеприимно распахнутую дверь и тут же обнял ее.

– Айри!

Несколько минут они целовались прямо на пороге. Наконец, девочка освободилась из его объятий и закрыла номер.

– И все-таки как ты меня нашел?

– Подсказали, – махнул рукой юноша, садясь в кресло. – Ого! У тебя новое платье?

– Нравится? – Айри покрутилась перед ним.

– Красивое, – вздохнул поэт. – Ты неплохо устроилась.

– Ага! – улыбка девочки стала еще шире. – А как дела у тебя?

– Хорошо, – слишком бодро, как ей показалось, ответил юноша. – Я уже сходил в Нидосский театр. Отдал служителю мои пьесы. Обещали рассмотреть. Был на центральном рынке, виделся с владельцем труппы Любусом, ему понравились мои стихи. Обещал дать мне выступить в его представлении.

– Ты много успел, – уважительно проговорила Айри.

– Весь день бегал, даже поесть не успел, – вздохнул поэт.

– Так ты голодный! – всплеснула руками девочка. Бросившись в комнату слуг, она принесла завернутые в тряпочку пироги. Их Айри взяла за ужином, но так и не успела съесть.

Треплос с жадностью накинулся на еду.

– Я не нашел места для ночлега, – проговорил он с набитым ртом. – Можно переночевать у тебя?

Девочка опустила глаза, потом лукаво взглянула на него.

– Только обещай, что уйдешь еще до рассвета.

– Обещаю! – заверил ее юноша, и сытно рыгнув, потянулся к ней.

Айри вскочила к нему на колени и впилась губами в его губы. Треплос подхватил ее на руки и понес к кровати.

– Ты что? – девочка уперлась кулаком ему в грудь.

– А что? – прошептал в ответ юноша, еще крепче прижимая ее к себе.

– Это же кровать Тусета! Вдруг помнем или еще чего.

От этих слов парень слегка растерялся. Айри выскочила из объятий и взяла его за руку.

– Пойдем в ту комнату, там два матраса и вообще, удобнее.

Треплос кивнул. Едва зайдя за ширму, он схватил ее за плечи, развернул и впился поцелуем в шею.

Девочка почувствовала, как слабеют ноги, но тут в дверь постучали.

– Кто это еще? – тихо зарычал поэт.

– Есть тут кто-нибудь?

Айри ойкнула. Говорили на келлуанском.

– Это маг? – испуганно пробормотал юноша.

– Кажется, нет, – девочка быстро поправила хитон.

– Эй, это комнаты мудреца Тусета? – спросил неизвестный.

– Что делать? – поэт облизал пересохшие от волнения губы.

– Под кровать, – скомандовала Айри. – Быстро.

В дверь забарабанили.

– Я сейчас! – крикнула девочка, подталкивая возлюбленного. – Уже иду! Подождите, не надо так стучать.

Вполне натурально позевывая, она подошла к окну. Из-за решетки на нее смотрели испуганные глаза смуглолицего мужчины в парике.

– Что вам нужно, господин? – строго спросила она на келлуанском языке.

– Ты служанка мудреца Тусета? – вопросом на вопрос ответил незнакомец.

– Да, – ответила Айри. – А в чем дело?

Пугливо оглянувшись, мужчина протянул ей сквозь решетку деревянный цилиндр.

– Вот. Мудрец велел положить это к твоему приданому.

– Что? – не поняла девочка.

– Ты глухая? – зашипел незнакомец. – Возьми и положи к своему долбанному приданому. Поняла?

– Поняла, – растерянно пробормотала Айри, принимая деревяшку. Это оказалось покрытое лаком колено бамбука, закупоренное деревянными пробками. Пока девочка его разглядывала, незнакомец исчез. Она посмотрела в окно и заметила темную фигурку, быстро удалявшуюся к воротам. Мужчина задержался возле могучего привратника, стоявшего у ворот возле ярко горевшего факела. Стражник взял что-то у него и с поклоном отступил в сторону. Келлуанин оглянулся и исчез в темноте переулка.

– Кто это был? – спросил Треплос.

Он уже выбрался из-под кровати и теперь с интересом разглядывал деревянный цилиндр в её руках.

– Не знаю, – растерянно пожала плечами Айри. – Какой-то мужчина. Сказал, что он от хозяина. Сунул мне эту штуковину и убежал.

Парень взял футляр и осторожно потряс. Ничего кроме легкого шелеста.

– Интересно, что там?

Девочка опять пожала плечами.

– Давай посмотрим? – предложил поэт и, не дожидаясь ответа, подошел к столу. Отодвинув в сторону светильник, он стал осторожно вытаскивать пробку.

– Может быть не надо? – робко пробормотала девочка, по опыту зная, что ничего хорошего в чужих тайнах, как правило, нет. Одни неприятности.

– Брось! – отмахнулся Треплос. – Здесь же нет никакой печати. Мы только поглядим.

С этими словами он выдрал туго забитую пробку. Раздался негромкий чмокающий звук, и на столешницу упали свернутый папирус и клочок пергамента.

– Иероглифы! – фыркнул поэт. – Ты в них понимаешь?

– Нет, – облегченно вздохнув, ответила девочка.

– Жаль, – покачал головой юноша, убирая свитки в футляр и возвращая его Айри.

– Мне гребцы рассказывали, что один маг оставил тебе богатое приданое. Это правда?

– Ага, – лукаво улыбнулась девочка. – Я его получу, когда выйду замуж за того, кого выберу сама!

– Ого! – вскинул брови Треплос. – Покажи свое богатство?

– Пойдем! – согласилась Айри, беря со стола светильник.

В комнате слуг она, рисуясь, сдернула кусок старого паруса, подаренного Тусету Нароном.

Увидев два сундука, поэт присвистнул. Девочка открыла крышку и, подойдя к юноше, встала рядом, обняв его за талию.

В неровном свете масляного светильника тускло поблескивали тяжелые серебряные и золотые украшения, разложенные на белом льняном полотне, тонком как паутина.

– Но здесь не все мое, – вздохнула она. – Только треть.

– Остальное принадлежит магу? – спросил Треплос, с открытым ртом разглядывая драгоценности.

– Нет, – засмеялась Айри. – Это все Алекса. Вещи Тусета в другом сундуке, он стоит в комнате.

– Значит, гребцы говорили правду, – пробормотал пораженный юноша. – А я не поверил, думал, они смеются.

– Это правда, – заверила его девочка.

– Благие боги! – тихо пробормотал Треплос. – Сколько серебра и золота!

«Это ты еще не знаешь о «дыхании богов», – с гордостью подумала она, улыбаясь своим мыслям. А вслух проговорила:

– Здесь было больше. Знал бы ты, сколько пришлось оставить в Тикене?

– Почему?

– Забрали.

– Кто? – не отрывая взгляда от сундука, спросил юноша.

– Котас Минатиец! – фыркнула девочка, крепче прижимаясь к его плечу. – Он там самый богатый и могущественный горожанин.

Айри стала рассказывать, как жрец спас ее от замужества с Растором, как Алекс чуть не убил слугу Минатийца, а тот потребовал за это четверть их богатств.

– Но это несправедливо! – вскричал возлюбленный.

– Я знаю, – вздохнула она и потерлась лбом о его плечо. – Но у него много стражников, а за нас некому было заступиться. Хорошо еще хоть это оставил.

– Я не о том, – покачал головой поэт. – Несправедливо, что тебе полагается так мало! Кто такой Алекс? Безграмотный мальчишка-варвар из страны, название которой никто не знает!

– Но он долго прожил с Энохсетом, – удивленно пробормотала девочка. – А я всего несколько дней.

– Все равно! – упрямо мотнул парень золотистыми кудрями. – Если уж он захотел оставить вам наследство, то должен был разделить его пополам! Ты ничем не хуже какого-то матроса! Даже лучше.

Она уже слышала не так давно что-то подобное, но от другого молодого человека. Девочка постаралась избавиться от неприятных воспоминаний.

Поэт обнял ее и поцеловал в уголок глаза.

– Наверное, – девочка обвила руками мускулистую шею и с улыбкой взглянула в прекрасное лицо. – Но сделанного, не воротишь.

– Все еще можно исправить, Айри! – хрипло проговорил Треплос, и его руки крепче прижали девочку к себе. – Давай возьмем все и убежим!

В первые секунды она его не поняла.

– О чем ты?

– На это золото мы с тобой пять лет будем жить как ольвийские короли! Пить лучшее радланское вино из золотых кубков и жрать перепелов на серебряных блюдах.

Айри застыла с открытым ртом.

– Завернем драгоценности в тряпки, – быстро заговорил поэт. – Я выйду, а ты покидаешь узлы в окно, которое ведет на улицу. Я там тебя подожду.

– Я не знаю, – пролепетала девочка.

– Боги дают такой шанс только раз в жизни, – сказал он, крепко держа ее за плечи. – Мы начнем новую жизнь! Купим дом, заведем слуг. На эти деньги я стану ставить свои пьесы и заработаю еще больше.

Айри опустила глаза.

– Это как-то…, – беспомощно пробормотала она. – Я не знаю.

– Бежим, любимая! – убеждал ее юноша. – Ты же знаешь, где здесь можно спрятаться и пересидеть! Тусет торопится в Келлуан со своей книжкой, а Алекс никто в Нидосе. Нас не будут долго искать. Неужели тебе не надоело ублажать старого пердуна? Даже если он маг!

– Но я дала клятву служить ему!

– Подумаешь! – махнул рукой Треплос. – Дала одну, дашь другую! Сказать, что хочешь, можно!

– Ты так считаешь? – усмехнулась Айри, осторожно высвобождаясь из его объятий.

– Конечно! – вскричал поэт. – Боги не посылают такую удачу два раза!!!

Девочка со слезами на глазах отступила к стене. Ей вдруг показалось, что в темноте за спиной Треплоса вдруг мелькнуло ненавистное лицо Растора.

Юноша бросился к сундуку.

– Не тронь! – срывающимся от волнения голосом закричала Айри.

Поэт удивленно оглянулся.

Девочка держала в руках масляный светильник.

– Убери руки, я сказала!

Юноша выпрямился, упер кулаки в бока.

– Или что?

– Эти светильники очень хрупкие, – проговорила Айри. – А внутри – земляное масло.

Треплос шагнул вперед.

– Еще шаг и ты узнаешь, как пахнет паленая шкура поэта! – девочка взмахнула рукой. – Я не промахнусь. А потом заору так, что меня не только в Келлуане, в Радле услышат!

Юноша попытался улыбнуться.

– Милая, я же о нас забочусь… О тебе!

– Хватит! – взвизгнула она. – Сказать, что хочешь, можно! Уходи! Сейчас же уходи!

– Ты меня не поняла, – попытался оправдаться Треплос.

– Все я поняла! – огрызнулась Айри, зорко следя за каждым движением поэта. – Я, дура, думала, ты попросишь моей руки у Тусета…

Она всхлипнула.

– А ты хотел только добраться до золота!

– Это не так! – вскричал юноша, но тут же отступил на шаг.

– Сбросить ему в окно! – девочка горько рассмеялась. – Думал, я попадусь на такой дешевый трюк?

– Любимая Айри! Я хочу жить с тобой!

– Тогда почему бы не спросить Тусета? – Айри проговорила это с такой яростью, что молодой человек отступил. – Он меня отпустит! Теперь я ему не нужна! На мое приданое мы могли бы…

– Зачем нам третья часть, если можно взять все! – не выдержав, рявкнул поэт.

– Иди отсюда! – заорала девочка, поднимая светильник. – Клянусь Анубом, я брошу его в твою противную морду!

– Да за что!? – возмутился поэт. – Если хочешь, иди ты под окно! Только увяжем вещи в узлы, чтобы бросать удобно было. Я-то тебе доверяю.

Увидев, что возлюбленная колеблется, Треплос сделал маленький шажок и с жаром продолжил:

– Ты же сказала, что больше магу не нужна! И богатство это тоже не его. Так что же ты ругаешься?

– Но как же клятва? – неуверенно пробормотала Айри. – Вдруг меня боги накажут?

– Мало ли кто, кому, в чем клялся, – махнул рукой поэт. – Неужели в Нидосе не найдется какого-нибудь другого мага. Заплатим, и он защитит тебя от гнева богов Тусета.

Девочка опустила светильник и хлюпнула носом.

– Говорят, маг будет большим человеком в Келлуане. Сам наместник его принимает! – усмехнулся юноша. – Думаешь, он сильно расстроится из-за побега какой-то рабыни?

Айри всхлипнула. Треплос улыбнулся и, потрепав ее по щеке, прошел к сундуку.

– Мы даже добро его трогать не будем, – сказал поэт, с увлечением копаясь в сундуке, отыскивая самое ценное. – Нам с тобой и этого надолго хватит.

– А как же Алекс? – тихо проговорила девочка. – Разве мы ему ничего не оставим?

– Да пошел он к козлу под хвост! – рассмеялся юноша, разглядывая ожерелье из широких золотых колец, украшенных бирюзой. – Пусть Тусету ночные горшки выносит!

– Я так не могу, – тихо проговорила Айри.

Не обращая внимания на её слова, поэт складывал в сумку драгоценности.

– Я так не могу! – крикнула девочка.

Треплос тихо выругался и, повернувшись к ней, спросил:

– Ты кого любишь, меня или Алекса?

– Тебя. Но Алекс добрый. Я не хочу…

Юноша шагнул к ней, на прекрасном лице застыла болезненная гримаса.

– Как же ты мне надоела!

Айри удивленно вскинула брови. От удара кулаком в лицо она вылетела из комнаты слуг, сбив по пути циновку. Боль ошеломила девочку. Она лежала на полу, широко раскинув руки, не в силах пошевелить и пальцем.

Юноша бросил на нее быстрый взгляд и вывалил содержимое сумки на кровать.

– Сама виновата!

Он с треском оторвал длинную полосу от покрывала.

Девочка попыталась встать. Поэт бросился к ней и коленом прижал к полу.

– Я тебя не убью, только свяжу, чтобы ты не наделала глупостей.

– Какая же ты сволочь, – с трудом ворочая языком, прошептала Айри. И тут же получила по лицу ладонью.

– Не смей оскорблять мужчину! – юноша стал сноровисто вязать ей руки.

Вдруг входная дверь задрожала от могучего удара.

– Открывайте! – раздался грубый мужской голос.

Треплос побледнел. Айри злорадно усмехнулась.

– Мы знаем, что ты тут, девчонка! – зарычали из-за двери. – Если откроешь, будешь жить!

– Кто это? – спросил поэт.

– Я откуда знаю! – огрызнулась Айри. – Да слезь ты с меня, дурак!

Зазвенела от удара оконная решетка, потом вновь раздались тяжкие удары в дверь.

– Что вам надо? – закричала девочка. – Это номер могучего келлуанского мага! Он вас заколдует!

В ответ на такую угрозу послышалось злорадное ржание.

– Не соврал хозяин то! – крикнул кто-то из нападавших.

Айри подскочила к окну, за которым мелькал свет факелов. Сквозь щель в ставнях на нее пялилась откровенно бандитская рожа с перебитым носом и рваным шрамом поперек лица.

– Эй, Собча, тут какая-то соплячка! Ты таких любишь!

Одна морда исчезла, уступив место другой еще более отвратительной. В комнату просунулась рука с коротким отчаянно коптящим факелом

– Гы! – радостно осклабилась рожа, обнаружив полный рот черных зубов.

– Слышь, Врал, давай ее с собой возьмем, а?

От очередного удара из двери вылетела щепка, пролетев через всю комнату. Треплос проводил ее полет ошарашенным взглядом. Девочка бросилась к сундуку.

– Что стоишь? Давай помогай!

– Эй ты, козявка! – зарычали из окна. – Открой, хуже будет!

Названный Собчем разбойник изо всех сил ударил по прутьям решетки, та ответила насмешливым звоном.

– Дверь руби, дурак! – раздался грозный окрик.

Поэт, наконец, вышел из ступора и подбежал к Айри, которая изо всех сил толкала неповоротливый ящик к двери. Вдвоем они быстро подтащили сундук к выходу.

– Ну, сучка, теперь ты точно сдохнешь подо мной! – проорал из-за решетки бандит.

Девочка, тяжело дыша, посмотрела на поэта.

– Кто это? – спросил он, с ужасом глядя на лезвие топора, насквозь прорубившее дверь.

Айри никогда не видела никого из нападавших, но по манере себя вести определила сразу.

– Налетчики! – крикнула она, отступая к стене.

Даже среди нидосского преступного мира налетчики имели дурную репутацию. Настоящие воры и наемные убийцы презирали их за тупое упрямство и бессмысленную жестокость. Негласным девизом этих головорезов считались слова: «Режем всех, потом разбираемся».

Придвинутый сундук не на долго задержал нападавших. Очередной удар вырвал верхние петли на правой створке двери. Показалась здоровенная рука с зажатым в кулаке топором.

Потерявший голову от страха Треплос бросился к окну, но не смог дотянуться до него.

– Трус! – крикнула Айри и побежала в комнату слуг, по пути схватив со столика светильник. Откинув крышку второго сундука, она окинула взглядом сложенное там оружие. Выбрав два длинных кинжала, девочка бегом вернулась в комнату.

Сквозь проломленную дверь уже протискивались зловещие черные фигуры, освещаемые сзади кроваво-красным светом факелов.

– Держи! – она протянула большой кинжал.

– А, что? – юноша перевел на нее растерянный взгляд, но, заметив оружие, радостно засмеялся.

Убедившись, что поэт крепко держит клинок, Айри развернулась и швырнула светильник в нападавших. Передний бандит сумел увернуться, и пылающий снаряд попал в разбойника, застрявшего в дверях. Объятый пламенем мужчина заорал и рванулся назад, пытаясь сбить пламя. Через окно девочка увидела, как он, проломив хрупкие перила, рухнул вниз. Теперь против них осталось только двое противников, каждый из которых напоминал вставшего на задние лапы бегемота.

– Убью, сука! – утробно проревел предводитель, размахивая топором с двойным лезвием.

Айри бросилась в сторону, но запнулась за край циновки и упала.

Отвлекая внимание бандита, Треплос швырнул в него табуретом, но тот, похоже, этого даже не заметил. С громким хаканьем разбойник ударил. Девочка откатилась в сторону. Топор попал в щель между досок и застрял. Айри успела вскочить на ноги, когда налетчик выдрал свое оружие. Остро заточенный конец топора пронесся в паре дюймов от ее лица. Девочка поняла, что следующего удара она не переживет.

Гибкий Треплос легко увернулся от неуклюжего здоровяка и бросился на помощь Айри. Он успел ударить бандита кинжалом в спину. Налетчик заревел, взмахнул топором, и окровавленный поэт отлетел к стене. Но это движение стало для него последним. С глухим стоном он рухнул лицом вниз. Девочка побежала в дальний угол. Оставшийся в одиночестве налетчик бросился за ней, но замер на полдороги. Со двора донесся лязг железа, звонкие крики команд и визгливый голос хозяина гостиницы

– Мы еще встретимся, – прорычал бандит и, перепрыгнув через разгромленную дверь, исчез в ночи.

Девочка подняла с пола чуть горевший факел, затушила начавшую тлеть циновку и, прихрамывая, направилась к Треплосу.

Поэт лежал, свернувшись в клубок. Девочка присела рядом и всхлипнула. Роскошные волосы юноши пропитались кровью. Она осторожно прижала пальцы к его шее и с облегчением почувствовала ровный пульс. За время, проведенное со жрецом, Айри многому научилась. Прежде всего, нужно обработать рану. В наступивших утренних сумерках девочка отыскала глазами сундук с вещами Тусета, с облегчением видя, что эта длинная ночь, наконец-то, закончилась.