Текст книги "Под несчастливой звездой"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 83 страниц)

Огонек погас. Толстяк вышел из-за ширмы, поправляя на плече небольшую сумку. Но вместо того, чтобы с чувством выполненного долга покинуть номер, вор шагнул к кровати, на ходу доставая из-за пояса кинжал. Алекс меньше всего ожидал такого развития событий и на долю секунды растерялся. Опомнившись, он отбросил в сторону одеяло, резко вытянул вперед руку с мечом и тихо рявкнул:

– Назад.

Толстяк пискнул словно раздавленная мышь, присел, отбил клинок кинжалом и побежал к выходу. Юноша не стал его преследовать. Неторопливой походкой он подошел к двери, выглянул на галерею. Где-то в темноте двора раздавался торопливый топот босых ног. Алекс осмотрел засов и обнаружил в двери крошечную дырку, ранее замазанную глиной. Очевидно, вор вставил в нее изогнутую проволоку. «И когда только успел?» – покачал головой юноша.

Александр с гордостью окинул взглядом залитую лунным светом комнату. Его спутники, как ни в чем не бывало, спали оглушенные сонным зельем, а он вновь спас их шкурки. Укладываясь на тощий матрас, юноша с удовлетворением подумал: «Русские своих в обиду не дают!»

Глава IX. Верные слуги и благородные господа

Гарри и Рон поднялись с кроватей и разняли двух эльфов, так как они продолжали пинать и бить друг друга, подогреваемые Пивзом, который летал около лампы и визжал:

– Ущипни его за шнобель и оттягай за уши…

Джоан Кэтлин Роулинг

Гарри Поттер и принц-полукровка

Тусет задыхался, казалось, темнота вокруг стала вязкой и липкой, словно черный мед диких пчел. Он на ощупь пробирался вперед, стараясь хоть что-то разглядеть или расслышать в окружавшей его мгле. Вдруг показалось какое-то светлое пятно, выраставшее с каждой секундой. Жрец испуганно замер, глядя на мчавшийся на него огненный шар. Тусет вздрогнул и, зажмурившись, прикрыл лицо руками. А когда убрал ладони от глаз, увидел, что находится в просторной пустой комнате с низким потолком и голыми каменными стенами. В углах горели невысокие трехногие светильники. Под ногами тихо хрустнула пыль, покрывавшая толстым слоем каменные плиты пола.

– Здравствуй, Тусет, – раздался звонкий женский голос.

Жрец вздрогнул. В центре помещения появилась знакомая кровать, на которой, бесстыдно раскинувшись, лежала, подперев голову рукой, его жена, умершая много лет назад. Вернее такой она была в те годы, когда молодой выпускник храмовой школы сделался жрецом.

– Эрасшем…, – только и смог пробормотать ошарашенный мужчина. За все годы, прошедшие после её смерти, супруга еще ни разу не являлась ему во сне.

– Ты не рад? – вскинула тонкие, аккуратно выщипанные брови женщина. – Да, я знаю, что у тебя сейчас другая. Как же я ей сочувствую!

– Зачем ты пришла? – с трудом скрывая беспокойство, спросил Тусет.

– Решила предостеречь тебя, – губы жены скривились в гримасе, мало похожей на улыбку. – Ты связался с большими людьми, а у тебя нет для этого ни храбрости, ни ума. Они быстро разгадают жалкую уловку с поддельным папирусом, и твой мягкий хребет хрустнет под их золотыми сандалиями!

Она звонко рассмеялась, тряхнув пышным париком, который погребен в гробнице вместе с ней.

– Я понимаю всю опасность моего положения, – проговорил жрец. – Но надеюсь на помощь богов…

Эрасшем перестала хихикать.

– Спасибо тебе, что предупредила…

– Ты думаешь, что я помогаю тебе?! – женщина села на кровати, её глаза сверкнули. – Жалкий червяк! Я пришла посмеяться над тобой. Во тьме так мало развлечений.

– Что?! – вскричал Тусет. – Так ты явилась не с Полей Блаженных?!

– Конечно, нет, глупец! – крикнула она, и презрительно фыркнув, откинулась на подушку, демонстрируя бывшему супругу прекрасное обнаженное тело.

– Но почему, – растерянно проговорил жрец. – Я не пожалел серебра на гробницу, твоя мумия погребена в красивом кедровом саркофаге…

– Я не прошла суда, тупица! – женщина вскочила на четвереньки и оскалилась, став похожей на разъяренную львицу. – И все из-за тебя!

– В чем же я виноват?! – удивленно крикнул бывший муж.

– В том, что я изменяла тебе, ничтожество! – Эрасшем вновь села, скрестив ноги. – Ты знал, что до свадьбы я жила с Барефубисом…

– Мы все в молодости делали ошибки, – пожал плечами Тусет, начиная успокаиваться. Эрасшем и при жизни частенько устраивала скандалы. До встречи с Нефернут его семейную жизнь никак нельзя было назвать счастливой.

– Самую большую ошибку сделал мой отец, когда пригласил тебя в дом! – продолжала бесноваться женщина.

– Но ты сама говорила, что сотник не собирался на тебе жениться! – напомнил жрец.

– Лучше быть любовницей льва, чем женой шакала!

– Твой отец думал по-другому, – усмехнулся Тусет.

– Я знаю, – женщина отвела взгляд и презрительно скривила губы. – Но ты даже не смог выпросить у него подходящую должность.

– Хранитель библиотеки! – она горько рассмеялась. – Вот единственное, на что ты смог решиться! А отец тебе предлагал перейти в писцы к хранителю припасов сепаха.

– Хранитель припасов был вор! – вскричал жрец.

– Зато у его семьи есть дом, а не жалкая хижина! Сад, а не два десятка корявых яблонь!! Пруд, а не лужа с головастиками!!! – кричала Эрасшем. – И он мужчина, а не евнух!!!

Тусет зло усмехнулся.

– Наверное, ты не знаешь, но Марапуата казнили два разлива назад.

– Для мертвых нет тайн, – фыркнула супруга. – Но государь, жизнь, здоровье, сила, не отнял у его семьи ни дом, ни сад.

– Значит, ты хотела остаться богатой вдовой? – догадался жрец.

– Больше всего я не хотела жить с тобой, – поморщилась женщина. – И при первой же возможности это делала!

– Тебе было так плохо?

– Хуже чем здесь! – тряхнула париком Эрасшем. – От твоего прикосновения меня тошнило! Твой голос, твой запах, даже твой вид вызывал отвращение.

Женщина сморщилась и передернула плечами.

– После каждой ночи с тобой я искала замену, чтобы скорее забыть твои бессильные объятия с настоящим мужчиной.

– И много их было?

Она звонко рассмеялась:

– Даже больше, чем ты даже можешь себе представить! Среди них слуги и даже твой брат. Хотя он оказался еще противнее тебя!

– Ты же могла уйти, – чуть помедлив, пожал плечами Тусет. – Почему продолжала жить со мной?

– Куда?! – жена опустила глаза. – Отец вскоре умер. Братьям я не нужна. И еще мне нравилось обманывать тебя.

Она вскинула голову и хитро прищурилась.

– Думаешь, почему у нас так долго не было детей?

– Боги…

– Бессмертные тут ни причем, – жена раздраженно махнула рукой. – Я принимала зелье.

– Но ты же умерла от родов! – вскричал пораженный жрец.

– Это не твой ребенок, – захихикала Эрасшем. – Разве бальзамировщики не сказали, что у него была черная кожа?

– Он был смуглый, – процедил сквозь зубы Тусет, начиная злиться. – Как моя бабка.

– Ты хочешь верить в это?! – удивилась женщина. – Тогда ты еще больший глупец, чем я думала.

Только тогда жрец догадался, кто перед ним.

– Именем Ануба, Раа и Сета заклинаю тебя, исчадие тьмы! Исчезни, возвращайся в ничто и не позорь память моей Эрасшем! Она была красивой умной женщиной и никогда не изменяла мне!!!

Визгливый хохот огласил подземелье. Кровать с демоном, принявшим облик бывшей супруги, исчезла в темном вихре. Тусет в изнеможении опустился на пол. В тишине, нарушаемой только треском угля в светильниках, оглушающим грохотом раздался легкий скрип. Он поднял голову и увидел в противоположной стене приоткрытую дверь, за которой ярко светило солнце.

Старик с трудом встал и, пошатываясь, пошел через комнату.

Он сразу понял, где оказался. Его сад. По выложенной кирпичом дорожке ему навстречу, сгибаясь под тяжестью большого угловатого мешка, спешила Айри. Тусет удивлено окликнул служанку, но та словно его не замечала. Почти у самых ног жреца она споткнулась, из мешка, звеня и подпрыгивая, покатились по дорожке бронзовые блюда и серебряная чашка. Грязно ругаясь, служанка бросилась их собирать, испуганно косясь на кусты, окружавшие прудик.

– Ах ты, воровка! – закричал жрец и попытался ухватить её за волосы, но рука прошла сквозь тело девочки, не встречая сопротивления. – Немедленно верни мои вещи!

Одно из блюд укатилось слишком далеко. Айри, махнув на него рукой, пыхтя взгромоздила мешок на спину. Тусет посмотрел на свои руки, потом попробовал поднять тарелку, украшенную выбитыми в бронзе иероглифами, прославлявшими щедрость Великой реки. Однако не смог даже почувствовать пальцами холод металла. «Здесь не я, а лишь мой дух!» – догадался жрец. Он слышал, что такое бывает и не только во сне.

Со стороны дома послышался крик боли. Забыв о воровке, Тусет побежал в ту сторону и буквально сразу же остановился, с ужасом глядя на лужу крови, натекшую из-под разрубленного тела. Он сразу узнал старую Себенут. Служанка смотрела в небо ни чего не видящими глазами, а её рот застыл в жуткой гримасе.

– Кто мог такое сделать? – пробормотал жрец, чувствуя, как холодная волна страха накрывает его с головой. Новый крик заставил его очнуться и поспешить в дом. Прямо на пороге лежала голова Минту. Труп садовника лежал сразу за дверью. В руке он сжимал тонкий дротик, которым в молодости охотился на антилоп. Убийца не только отрубил ему голову, но и нанес страшную рану на груди. Сквозь длинный широкий разрез белели перерубленные ребра.

Тусет замер. Он видел только одно оружие, способное с такой легкостью резать человеческие кости. Подгоняемый ужасным предчувствием, старик вбежал в соседнюю комнату. И не смог сдержать криков ужаса. Его верный слуга Гебареф был порублен на куски. В центре комнаты над связанным телом молодой служанки Ренекау склонился перепачканный кровью Алекс и медленно разрезал ей живот своим страшным мечом.

– Прекрати, негодяй! – взревел жрец и бросился на убийцу. Но забыв, что не имеет тела, просто пролетел сквозь охранника, потом через стену и вновь очутился в саду.

«Где Нефернут?» – молнией вспыхнула мысль о наложнице. Тусет даже попробовал ее покричать, не желая осознавать бессмысленность этого.

Он подбежал к воротам, когда Айри, испуганно оглядываясь, открывала их, чтобы вынести награбленное. Значит, до её появления они были закрыты, и никто не покидал дома. Подумав, жрец вернулся в сад. Вдруг он услышал шум, доносившийся из-за кустов, окружавших водоем. Тусет подошел ближе и узнал в переплетении тел свою любимую Нефернут и Треплоса. Левую сторону груди пронзила резкая рвущая боль, и старик закричал словно газель, увидевшая своего детеныша в пасти льва.

Жрец резко открыл глаза, уставившись в украшенную росписью стену. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло, а лицо было мокрым от слез.

– Айри, – прохрипел он, с трудом разлепив онемевшие губы. – Айри, где ты?

Тусет повернулся на спину. Судя по всему, утро давно уже наступило. Из-за окон доносились звуки просыпающегося города. Громкие крики торговцев и водоносов, обиженный рев ослов.

Собрав все силы, жрец рявкнул:

– Айри! Алекс, Трепос? Где вы, бездельники?

Но у «слушающих зов», кажется, заложило уши. Или они все сбежали, бросив господина? Тусет скрипнул зубами от злости и стал подниматься. Спустив ноги с кровати, он сел и тут же закрыл глаза, переживая приступ головокружения. Выдохнув, жрец огляделся и почувствовал, как пелена бешенства заполняет все его существо. Ни где не видно ни тазика для омовения, ни кувшинов с водой, ни полотенца.

Слуги спали!

– Мерзавцы! – рычал он, нашаривая посох, привычно оставленный у изголовья. – Забыли, кто ваш господин? Разбаловались, ленивые гиппопотамы!

Но даже эти гневные вопли не заставили спящих бездельников проснуться.

Подождав несколько минут, разъяренный Тусет подошел к Алексу, который спал ближе всех к его кровати. Юноша лежал, положив под голову кулак, и чему-то улыбался. Это окончательно взбесило жреца. Перехватив посох как копье, он замахнулся, целясь в мускулистый живот охранника.

В последний момент тот открыл глаза и сумел увернуться. Окованный медью наконечник звонко ударил в пол.

– Ты что, мудрец? – испуганно вскричал парень.

Но Тусет уже не мог остановиться, продолжая тыкать в него посохом. Когда очередной удар достиг цели, и на боку Алекса появилась красная полоса, келлуанин не смог удержаться от победного крика.

– Ага! Получил, сын осла и шакала! Вот тебе! Вот!

Юноша рукой отразил очередной выпад и попытался встать на ноги. Обозленный жрец размахнулся, словно дровосек топором. Алекс, схватив одеяло, вскинул его над головой, защищаясь от опускавшегося посоха.

– Ах ты так! – оскалился Тусет.

Парень метнул ему в лицо одеяло. Жрец отшвырнул его в сторону. Воспользовавшись секундной заминкой, охранник ударил его под колено. Грохнувшись на пол, старик закричал, задыхаясь от гнева и возмущения:

– Ты на кого руку поднял, гусь безмозглый!

Юноша встал, поправил короткие штаны, в которых спал и, подойдя к жрецу, удивленно спросил:

– Что с тобой, уважаемый мудрец?

Лицо охранника показалось Тусету настолько отвратительным, что вместо ответа он вновь попытался ткнуть его посохом.

– Да ты чего?! – юноша отскочил. – Совсем сбрендил?

Вместо ответа жрец выдал новую порцию брани. Сам не понимая почему, он чувствовал к этому молодому человеку такую сжигавшую душу ненависть, что хотелось сейчас же его придушить.

– Кто здесь орет, спать мешает! – раздался недовольный голос Треплоса.

Он сидел на матрасе, держа на вытянутых руках скомканное одеяло Алекса.

– Господин заболел! – крикнул охранник.

– Да мне плевать! – отозвался поэт. – Какая сволочь одеялами кидается?

– Ты глухой? – раздраженно бросил Алекс, отступая к поэту и не спуская глаз с лежавшего на полу жреца.

Треплос легко и пружинисто вскочил, демонстрируя великолепное, полностью обнаженное тело. Радостно скалясь, он хлопнул охранника по плечу.

– Ну, что?

Алекс удивленно оглянулся и тут же получил удар кулаком в лицо. Поэт недаром считался одним из лучших борцов Милеты. Охнув, охранник пролетел через всю комнату, споткнулся о все еще спавшую Айри и упал спиной на сундук.

Жрецу это показалось так забавно, что он громко и визгливо захохотал. Треплос посмотрел на него огромными красными глазами и оскалил в гримасе ровные хищные зубы.

– Тебе смешно, старый пердун? Сейчас посмеемся вместе! Я давно мечтал начистить тебе морду!

И он, поигрывая мышцами, направился к келлуанину. Тусет поднялся, сжимая посох, готовый разорвать молокососа, осмелившегося бросить ему вызов. За спиной поэта послышался металлический звон. Алекс с трудом поднялся на ноги, и сорвав со стены кадильницу, швырнул её в милетца. Поэт не успел увернуться. Бронзовая чаша попала в мускулистое плечо, заставив юношу зашипеть от боли и забыть о жреце.

– Тебе мало, сопляк! – взвыл Треплос, бросаясь в атаку.

Тусет не смог выдержать зрелища убегавшего врага. Издав воинственный клич, он ткнул поэта посохом в поясницу. Молодой человек с воем упал. Жрец воздел руку вверх и радостно заулюлюкал, словно в далекие дни молодости после удачного броска дротика в быструю антилопу.

– Хороший удар, мудрец! – похвалил его охранник и тут же вскрикнул от боли. Выбравшись из-под одеяла, Айри схватила его за ногу и вцепилась зубами в икру. Глядя, как смешно прыгает Алекс, пытаясь сбросить крепко впившуюся девчонку, Тусет вновь зашелся в безумном смехе. Юноша схватил её за волосы, оторвал от себя и швырнул ее к двери. Айри привстала и, щеря окровавленные зубы, бросилась на Алекса. В пылавшем безумием сознании жреца промелькнула мысль, что хорошо бы напасть на мерзавца вдвоем, и он, перехватив посох, устремился вперед. Но паршивец ловко увернулся. Айри с разбега врезалась головой прямо в тощий живот Тусета, отбросив его к стене. Старик вытаращил глаза, и, открыв в безмолвном крике рот, стал сползать вниз. Девочка навалилась на него, красные сумасшедшие глаза приблизились к лицу жреца. Айри жадно облизала окровавленные губы. Старик с ужасом подумал, что еще миг, и она вцепится ему в глотку. Вдруг чьи-то сильные руки оторвали от него служанку.

Алекс тряс ее за плечи и что-то кричал на незнакомом языке. Айри смачно плюнула ему в лицо, и ловко вывернувшись, отскочила в сторону, скаля зубы в кровавой ухмылке.

– Я убью тебя, негодяй! – заревел, поднимаясь на четвереньки, Треплос.

Видя, как испугался Алекс, Тусет вновь не смог удержаться от смеха. Охранник, подбежав к поэту, ударил парня ребром ладони по шее. Хрюкнув, тот вновь вернулся в горизонтальное положение.

– Не трогай его! – завизжала Айри, через секунду повиснув на плечах Алекса. Обхватив его тело ногами, она одной рукой крепко вцепилась в волосы, а второй раздирала ногтями лицо.

Несмотря на боль во всем теле Тусет хохотал как сумасшедший, наблюдая за их борьбой. Отчаявшись отцепить ее от себя, охранник рухнул на пол, спиной припечатав к нему служанку. Та взвизгнула, Алекс ударил ее локтем в бок. Айри разжала руки и ноги. Юноша вскочил, сгреб ее в охапку и подбежал к пустому сундуку. Распахнув крышку, он запихал туда вновь начавшую брыкаться девчонку. Вставив запор, Алекс рухнул на пол, вытирая окровавленное лицо. Одна из царапин прошла через глаз, он часто моргал и вытирал сочившуюся кровь.

Вдруг безжизненное тело Треплоса дернулось.

– Проклятый варвар! Ты умоешься слезами, когда я до тебя доберусь.

Охранник всплеснул руками и разразился длинной тирадой на непонятном языке.

– Пришла твоя смерть! – бубнил поэт, поднимаясь на трясущихся руках. – Шелудивый щенок!

Алекс, прихрамывая на укушенную ногу, подошел к почти поднявшемуся милетцу. Рухнув сверху, он одной рукой крутил кисть Треплоса, а второй что-то нашаривал в своих коротких штанах, изо всех сил прижимаясь к голым ягодицам поэта.

Жрецу случалось видеть мужчин, испытывавших страсть друг к другу, но никто из них не вел себя так бесстыдно в присутствии посторонних.

– Отстань от него, извращенец! – прошипел Тусет, хватая ртом воздух.

– Лежать, – рявкнул охранник, в его руках откуда-то появилась короткая веревка.

Пыхтение, короткая возня, и руки Треплоса оказались крепко связаны за спиной. Алекс уселся рядом, и похлопав его по плечу, вытер пот.

– Здоровый бугай.

– Развяжи меня немедленно! – во всю мощь легких заорал поэт. – Ты мне не нравишься.

Телохранитель, пошатываясь и поддерживая спадающие штаны, подошел к матрасу Треплоса, взял лежавшую на полу юбку и, вернувшись, запихал её в гневно распахнутый рот. Лишенный возможности протестовать гласно, поэт начал извиваться подобно змее.

Почти пришедший в себя жрец опять захихикал, настолько смешными показались ему неуклюжие движения молодого человека. Алекс застонал, в который раз за утро выругался и словно мумию замотал поэта в одеяло. Так, что наружу торчали только голые ступни и голова с заткнутым ртом.

Пользуясь тем, что охранник занялся Треплосом, жрец подвинул к себе посох, собираясь отомстить за поверженных слуг.

Бормоча что-то под нос, парень стал шарить своей сумке. Боги не простят, если Тусет не воспользуется такой возможностью. Размахнувшись, жрец собрался изо всех сил ударить Алекса. Но длинный посох зацепился за потолок. Парень обернулся и проскочил мимо разъяренного промахом келлуанина.

– На помощь! – дурным голосом заорал старик. – Хватай его!

– Заткнись, баран! – вскричал в ответ юноша. У него в руках оказался ночной горшок. Мутный поток дурно пахнущей жидкости выплеснулся в Тусета. Обалдевший жрец выронил посох и стал протирать лицо. Алекс легко сбил его с ног, и, спеленав в одеяло, взгромоздил на кровать.

– Мерзавец, продавший мумию отца! – шипел келлуанин, отчаянно моргая. – Ослиный помет! Пусть демоны тьмы вечно жрут твою черную душу.

Перемазанный кровью, весь в синяках и ссадинах, поддерживая одной рукой то и дело спадающие штаны, юноша тяжело плюхнулся на табурет и налил в чашку вина. Взглянув на брызгающего слюной Тусета, Алекс устало предложил:

– Может, выпьешь?

– Ты избил моих людей! – прошипел жрец, кривя губы в злобной усмешке. – Я отомщу…

– Эка тебя вставило, – покачал головой парень, сделал глоток и, качая головой, отправился в комнату слуг.

– На помощь! – закричал Тусет, надеясь, что кто-нибудь из постояльцев или обслуживающего персонала гостиницы услышит его и избавит от постыдного плена.

Алекс тушканчиком выскочил из-за циновки.

– Чего орешь?

– На п…

– Не обижайся! – со злобной улыбкой юноша запихал ему в рот свернутую тряпку. – Сам напросился.

Убедившись, что жрец способен теперь только злобно мычать. Алекс стал одеваться. Он едва успел натянуть штаны, как из-за входной двери послышался громкий голос хозяина гостиницы:

– Господин маг! У вас все хорошо? Ничего не нужно?

Телохранитель непонятно выругался и поспешил к выходящему на галерею окну. Тусет попытался позвать на помощь, но тряпка плотно сидела во рту, и него получилось только жалкое сипение. Жрец попробовал биться затылком о кровать, и этим привлечь к себе внимание. Но после второго удара сильно заболела голова. Тогда старик решил свалиться на пол. Возможно, шум падения привлечет внимание Караха. Вот только проклятый охранник умудрился привязать его ноги к кровати. После нескольких безуспешных рывков Тусет затих и невольно прислушался к разговору неблагодарного охранника и тупого владельца гостиницы.

– Нет, уважаемый Карах, я не могу позвать господина.

– Почему? – спросил тот с неприкрытым сомнением в голосе.

– Он занимается магией и не велел себя беспокоить, – ответил Алекс.

– У вас все в порядке? Почему ты в крови?

– Жрец избил, – соврал парень.

– За что? – все так же недоверчиво поинтересовался Карах.

– Утром нечаянно отвлек его во время колдовства, – вздохнул лживый ублюдок.

– А кто это там, в сундуке кричит? – задал новый вопрос хозяин гостиницы.

– Маг служанку наказал, – продолжал клеветать на господина мерзавец. – Она проспала и забыла принести воды для умывания.

– Так я прикажу… – с готовностью предложил Карах.

– Сейчас лучше господина не беспокоить, – понизил голос Алекс. – Весьма гневен. У него…

Дальше жрец, как ни пытался, ничего разобрать не смог. Бившаяся в сундуке Айри, видимо, тоже услышала чужой голос и завизжала, срываясь на сип.

– Отпусти меня, кособрюхий осел.

– Чего это она так орет? – громко поинтересовался хозяин гостиницы.

– Господин посадил с ней в сундук бешеного ёжика, – объяснил бесчестный лгун. – Вот она умом и тронулась.

– И как же теперь? – продолжал любопытствовать Карах. – Сдаст её в храм Айти, как и всех сумасшедших?

– Поучит маленько и расколдует, – пренебрежительно бросил охранник. – Ты же знаешь, что любой маг легко снимет наложенные им самим чары.

– Это все знают, – фыркнул хозяин гостиницы. – Долго он еще будет колдовать?

– Если тебе интересно, спроси сам, – любезно предложил Алекс.

Тусет закричал во всю мощь легких, от напряжения его глаза готовы были выпрыгнуть из глазниц. Но тупой Карах так ничего и не услышал. Помолчав и похмыкав, он бросил:

– Я подожду. Лучше скажу, чтобы принесли воды для умывания.

– Пока не нужно, – отказался мерзавец. – Лучше пусть принесут хорошего вина.

– Я распоряжусь, – согласился хозяин и тихо спросил. – Алекс, а где маг взял бешеного ёжика?

– Магия, – гордо ответил лживый сын собаки.

Телохранитель вернулся.

– Что же нам с тобой делать, мудрец? – спросил он, присаживаясь на край кровати. – Пить хочешь?

Жрец хотел гордо отказаться, но в горле пересохло как в Банарской пустыне, язык, казалось, покрылся толстой жгучей коркой. С трудом сдерживая душившую его злобу, старик кивнул. Алекс налил в чашку рубиново-яркой жидкости и поднес её к носу Тусета. Судя по аромату, это было великолепное радланское вино. Редкий гость даже на столах состоятельных нидосцев.

– Проникся, что тебе предлагают? – усмехнулся Алекс. – Смотри, не выплевывай, оно дорогое.

После этих слов он осторожно вытащил у него изо рта кляп и поднес чашу к потрескавшимся губам. Живительная влага полилась в пересохшую глотку, наполняя жреца новыми силами. Выпив, он попытался закричать, но вонючий шакал – охранник оказался начеку и вновь затолкал в рот тряпку.

Парень пытался напоить и Айри, но девчонка так стойко сопротивлялась, что тот был вынужден вновь запихать ее в сундук. Гневно мычавшего поэта он просто угостил пинком в бок.

Завернутому в одеяло Тусету становилось все жарче. Тело покрылось липким потом, заболел живот, и сильно потянуло избавиться от лишней жидкости. Тем временем Алексу принесли вино и лепешки, которые он не заказывал. И пока его господин страдал от давления в мочевом пузыре, негодяй спокойно подкреплялся. Чувствуя, что еще немного, и он опозорит звание второго пророка храма Сета, жрец просительно замычал.

Видимо догадываясь в чем дело, юноша сразу бросил есть. Развернув одеяло, он ловко связал Тусету руки и посадил на горшок.

Вернув жреца на кровать, Алекс спросил, глядя ему в глаза:

– Что с тобой, мудрец?

Тусет зарычал, услышав такой грубый и глупый вопрос.

– Взгляни на себя, – парень поднес к его лицу серебряный диск зеркала. На жреца смотрело желтое лицо с выпученными, красными от лопнувших сосудов глазами.

– Тебя опоили,… или околдовали, – так же негромко продолжал Алекс. – Борись с этим злом, мудрец. Ты же не мальчишка Треплос и не Айри. Ты служишь Сету. Попроси его о помощи.

Может быть, повлияло зрелище своей перекошенной физиономии, или оказало благотворное действие хорошее вино. Но жрец почувствовал, как полыхающий в груди пожар злобы ко всем и всему начал потихоньку затухать. Чтобы окончательно прийти в себя, он начал молиться. Сначала Тусет обратился к Сету, потом к богу солнца Раа и к владыке царства мертвых Осирсу.

Стало легче, и после второй чашки охранник не стал затыкать ему рот. Айри в своем сундуке уже не кричала, а монотонно выла на одной ноте. Треплос обгадился, и в номере отчаянно воняло. Алекс долго возился у своей постели, чем-то звякая. Жрец с кровати не мог видеть, что он там делает, и даже подумал, что охранник забыл о нем. Но вскоре Алекс нацедил ему третью кружку. Пропотев, Тусет спросил охранника, настороженно наблюдавшего за ним:

– Почему это не подействовало на тебя?

– Не знаю, – юноша пожал плечами. – Я всю ночь не спал, в уборную бегал, живот прихватило. Может поэтому? И нас ограбили.

– Что? – встрепенулся жрец.

– Взяли только папирус, – ответил Алекс.

– Кто? – поинтересовался Тусет.

– Один толстяк, – юноша насторожился и пододвинулся ближе. – Он тебя чуть не зарезал, хорошо, что я вовремя появился и помешал.

– Ты его убил? – прошипел жрец, чувствуя, как мутная волна безумия вновь готова захлестнуть сознание.

– Нет, – удрученно покачал головой Алекс. – Уж очень ловок оказался.

– Налей мне еще, – попросил жрец.

– Прости, мудрец, – развел руками парень. – Но радланского вина больше нет.

Тусет улыбнулся.

– Давай, какое есть.

К полудню он почти пришел в себя. Обрадованный Алекс сходил за водой и тазом для умывания. Вытираясь, жрец вдруг замер, посмотрев на юношу.

– Я знаю! – вскричал старый келлуанин. – Я точно знаю, чем нас опоили!

– Правда? – встрепенулся охранник. – Как это можно вылечить?

– Подай мне мою сумку, – стал он отдавать распоряжения. – Отправляйся на кухню, принеси меда, горсть муки и кувшин пива.

Алекс умчался выполнять приказ, а Тусет разложил на столе свои зелья и священные амулеты. То, что произошло с ним и слугами, немного походило на «боевое безумие» укров. Шаманы некоторых племен Банарской пустыни готовят специальное снадобье из грибов, произраставших на помете верблюдов. Приняв его, воин переставал испытывать чувство страха, становясь безумно храбрым. Некоторые военачальники Келлуана пытались использовать это средство для своих солдат. Но оказалось, что оно делало человека страшно раздражительным, готовым вступить в смертельную схватку по малейшему поводу или без повода.

Насколько помнил жрец, лучшим лекарством от этой дряни служил долгий сон. Приготовлением снотворного Тусет и занялся в первую очередь.

– Мудрец, – окликнул его Алекс, приоткрыв дверь. – С тобой очень хочет поговорить уважаемый Карах.

– Скажи, что мне некогда! – крикнул жрец, отмеряя костяной палочкой бурый порошок. – Я спущусь к нему попозже.

– Благодарю, господин маг! – отозвался из-за спины телохранителя хозяин гостиницы. Юноша прикрыл дверь на засов и поставил перед стариком поднос с заказанными продуктами.

Смешав нужные вещества, жрец отправился на кухню, где его встретил озабоченный Карах.

– Что с тобой, господин маг?

– Приболел, – ответил Тусет, поднося к огню медный кувшинчик на длинной ручке. – Кто-то пытался наложить на меня заклятие.

– Что ты говоришь? – побледнел мужчина, облизывая пересохшие губы и воровато оглядываясь. – Кто бы это мог быть?

– Не знаю, – пожал плечами жрец, следя за тем, чтобы его варево не кипело слишком сильно. – Мне почти удалось излечиться, осталось приготовить необходимое зелье.

– Мне приказать, чтобы в номере убрались? – предложил хозяин гостиницы, все еще топчась рядом.

– Я пришлю за служанками, – старик понюхал содержимое сосуда и удовлетворенно кивнул. – Не мог бы ты завтра одолжить нам повозку?

– Вы съезжаете, господин маг? – с трудом скрывая облегчение, спросил Карах.

– Да, – подтвердил жрец. – Я и так слишком задержался в Нидосе.

Алекс открыл дверь и озабоченно проговорил:

– Айри чуть не вылезла из сундука. Пришлось связать.

– А что с поэтом?

– Лежит как младенец, – усмехнулся юноша. – Мычит, таращит глаза и гадит.

Несмотря на серьезность ситуации Тусет не смог удержаться от улыбки.

– Сейчас мы их успокоим, – сказал он, выливая зелье в чашку.

Теперь осталось разбавить его пивом, как следует размешать, и лекарство готово. Оно обеспечит слугам долгий и спокойный сон.

Попробовав полученный раствор на язык, жрец посмотрел на юношу.

– С кого начнем?

– А что это, мудрец? – поинтересовался тот.

– Снотворное, – ответил старик. – Они уснут и проснутся здоровыми.

– Надеюсь, – пробурчал юноша. – Давай испробуем его на Треплосе? Он покрепче.

Тусет согласно кивнул.

Айри очнулась от рези в мочевом пузыре. Кругом стояла кромешная тьма. Только сквозь плетеную циновку, завешивавшую вход, светился робкий, желтоватый круг. Девочка с удивлением поняла, что находится в комнате слуг. Хотя четко помнила, что ложилась в углу спальни господина.

Айри так толком и не поняла, что ей снилось, но твердо знала, что это был кошмар. Она с кем-то дралась, даже, кажется, кусалась, потом её посадили в тюрьму. А дальше наступил полный провал в памяти.

Вскочив, девочка опять рухнула на пол от резко нахлынувшего головокружения. Послышались тяжелые, шаркающие шаги. Откинув циновку, на нее смотрел Тусет, держа светильник в поднятой руке.

– Господин, – робко улыбнулась служанка. – Я просто упала.

Он протянул ей руку и помог подняться.

– Благодарю, господин, – поблагодарила Айри, и подхватив с пола платье, прошмыгнула мимо него. В большой комнате у стены, тихонько похрапывая, спал Алекс. Неподалеку от входной двери лежало скомканное одеяло и тощий матрас.