Текст книги "Под несчастливой звездой"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 83 страниц)

– Спасибо, добрая Иясшем, – поблагодарила хозяйка.

Она прошла весь сад, остановилась у ограды и велела служанке расстелить циновку в тени низкой раскидистой яблони.

– Можешь идти, – отпустила она девушку. – Я тут подремлю маленько.

– Но здесь скоро будет солнце и мухи, – проговорила Самхия. – Я принесу опахало и буду оберегать ваш сон.

– Не нужно, – отмахнулась Анукрис, чувствуя подступающее раздражение. – Я хочу побыть одна. Иди отсюда!

– Извините, госпожа, – служанка отошла, пятясь. – Понимаю, госпожа. Ухожу.

Молодая хозяйка едва дождалась, пока надоедливая девица скроется за деревьями. Сняла парик и повесила его на ветку. После свадьбы Небраа настоял на том, чтобы она носила чужие волосы, а свои подстригла. И теперь на голове Анукрис торчал безобразный ежик, за исключением трех длинный прядей. Девушка быстро закрутила их в пучок и закрепила заколкой. Выбралась из тесного платья, оставшись в бюстгальтере и трусиках, подошла к ограде. Привязала веревку к стволу яблони и перебросила ее через стену.

«Совсем как когда-то в Нидосе», – с ностальгией подумала она и быстро оказалась наверху. С той стороны веревка не доставала до земли примерно на локоть.

Анукрис просто спрыгнула, едва не выронив корзинку, и огляделась. Пустынная тропинка шла между зарослей камыша и оградой. Отряхнувшись, девушка направилась в сторону Лаума.

– Далеко собралась? – раздался рядом знакомый голос.

Она ойкнула и резко обернулась.

Даже не бледный, а какой-то зеленый Алекс встал из-за невысокого куста. На животе и на руке белели повязки с красными пятнами.

– Ты ранен?! – вскричала девушка, бросившись к нему.

– Немножко, – он вскинул руку и поморщился. – Бандитский нож.

– Я думала, ты дальше, – пробормотала девушка, остановившись.

– Вот поэтому я здесь, – чуть улыбнулся парень. – Где Мерисид?

– Убежала в дом Тусета, – ответила Анукрис.

– Это хорошо, – кивнул юноша, без сил опускаясь на землю. – Вино принесла?

– Да, вот, – она протянула корзинку.

– У тебя никто на лодке кататься сегодня не будет? – спросил юноша, морщась от боли.

– Не знаю, – пожала плечами девушка.

– Сможешь сделать так, чтобы на пристань никто из слуг не ходил? – спросил он, перекладывая продукты в свою сумку.

– Смогу, – уверенно заявила Анукрис. – Но может прийти кто-нибудь другой.

– Тем хуже для него, – по-волчьи усмехнулся Алекс и проговорил, пряча глаза. – Помоги мне добраться до лодки.

– Ты хочешь уплыть? – встрепенулась девушка.

– Еще не знаю, – он покачал головой. – Мне нужно отлежаться, а здесь в кустах полно змей.

Анукрис понимающе кивнула и подставила ему плечо.

Когда впереди показался угол ограды и пристань, юноша остановился.

– Все, дальше я один. Нельзя чтобы тебя увидели со мной да еще в таком виде.

Он криво улыбнулся.

– Тебе не нравится мой вид? – вспыхнула Анукрис.

– Мне очень, – поспешил он успокоить девушку. – Но вот кому-то другому он может показаться… м…м…м… странным.

– Но, как же ты?

– Посижу тут, в кустиках, – отмахнулся парень. – Потом проберусь в лодку.

– Я приду вечером, – пообещала Анукрис. – Как все улягутся.

– Нет! – резко остановил её Алекс. – Я буду ждать тебя завтра утром, когда муж уйдет.

Он махнул рукой.

– Беги, не бойся за меня. И береги себя. Кажется, нападение на меня часть чего очень серьезного.

Девушка вытерла набежавшую слезу и поспешила к ограде. Она почти дошла до того места, где перебралась через забор, как из-за поворота показались два человека, торопливо шагавших по тропинке.

Анукрис прижалась к стене, пригибаясь, добежала до веревки и быстро вскарабкалась наверх. Растянувшись, она оглянулась. Держась за руки и смеясь, молодая пара прошла мимо, не замечая ничего вокруг. Даже со своего места она заметила, каким счастьем светятся глаза девушки, и как влюбленно смотрит на нее парень. Острое чувство зависти резануло по сердцу. Девушка мягко спрыгнула в сад, огляделась, свернула веревку и прикопала у стены. Добежала до циновки, торопливо натянула платье и улеглась, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.

– Госпожа?! – услышала она голос служанки. – Где вы были, я вас искала.

Анукрис села, подогнув под себя ноги. Из-за куста выбежала Самхия.

– Куда вы пропали?

– В уборную ходила, – буркнула хозяйка.

– Но ваше платье, – вскинула подведенные брови служанка. – Оно…

– Я в своем доме! – молодая женщина вскочила на ноги. – И хожу так, как мне нравится! Ясно?

– Конечно, госпожа, – поклонилась Самхия. – Но господин…

Прежде чем девушка закончила свою мысль, Анукрис рассерженной кошкой подскочила к ней и отвесила звонкую пощечину.

– Забыла, кто я!? – крикнула она, глядя в округлившееся от удивления лицо. – Со своим мужем я разберусь сама. А ты пошла вон!

– Да, госпожа, – испуганно пискнула Самхия.

– Шпионить она за мной будет! – крикнула вслед хозяйка. – Мерзавка толстомясая!

Добавив еще несколько сочных выражений весьма распространенных в нидосских портовых кабаках, Анукрис почувствовала себя значительно лучше. Небраа она не боялась. У всех народов дома распоряжается жена. А уж она всегда сумеет испортить жизнь неугодной служанке.

Вдруг со стороны двора донеслись испуганные крики. Девушка вскочила. Среди деревьев мелькнуло желтое платье Мерисид.

Анукрис вскрикнула, прикрыв ладонью рот. Лицо танцовщицы покрывали потеки краски, в красных от слез глазах пылал ужас, парик сбился на сторону, а одежду покрывали пятна грязи.

– Что случилось? – вскричала она, и заметив служанку, лихорадочно переводившую взгляд с госпожи на гостью, крикнула. – Принеси теплой воды, все, что нужно для умывания, и кувшин пива! Быстро.

Схватив Мерисид за плечи, Анукрис громко спросила:

– Что случилось? Говори!

– Нефернут! – всхлипнула женщина. – Убили!

– Что?! – молодой хозяйке показалось, что она ослышалась.

– Убили Нефернут! – закричала танцовщица. – И Минту, и Мермуут с Гебарефом, и даже Ренекау! Всю семью Тусета!

Анукрис закрыла рот ладонью, гася готовый вырваться крик. Сразу вспомнились слова Алекса: «мое убийство лишь часть чего очень серьезного».

– Кто это сделал? – с трудом проговорила она.

– Алекс!

Хозяйка отскочила от гостьи, словно от раскаленной сковороды.

– Что ты сказала?

– Они сказали, что Алекс! – крикнула Мерисид и торопливо заговорила. – Это они! Я знаю, что он не мог этого сделать! Но все так говорят!

Анукрис выхватила из рук служанки кувшин.

– На выпей и рассказывай все по порядку.

Танцовщица большими глотками втянула полкувшина.

– Хватит, – сердито проговорила молодая женщина. – Теперь говори. А ты оставь все и иди отсюда!

– Да, госпожа, – послушно поклонилась Самхия, оставив хозяйку с подругой.

За время рассказа Мерисид еще два раза прикладывалась к кувшину.

– Кто такой Моотфу? – прервала её Анукрис, когда танцовщица начала повторяться.

– Старший мождей города, – ответила женщина и тут же закричала. – Ты, что не слушала меня?! Люди винят в убийстве чужаков! Они же могут прийти и за тобой!

– Нет, – покачала головой Анукрис. – Я по рождению келлуанка и законная жена Небраа, мне никто ничего не сделает…

Внезапно она замерла на полуслове.

– Но они могут найти Алекса!

– Что? – встрепенулась танцовщица.

Девушка схватила её за плечи.

– Если они отыщут Алекса, то сразу убьют! – она с неожиданной силой встряхнула Мерисид. – Никто не станет разбираться, он или не он убил. Его просто прикончат.

Что такое разъяренная толпа она знала слишком хорошо. Влекомые жаждой мщения люди всегда не в ладах с головой. Прибьют кого-нибудь сгоряча, потом чешут затылки, мол, что же это мы наделали? А человек уже мертв.

Гостья отпрянула.

– Помоги мне его спрятать! – попросила Анукрис. – Только до приезда Тусета. Мудрец сразу разберется, в чем дело, как только ты ему расскажешь про Ренекау.

– Я никому ничего не скажу! – взвизгнула танцовщица, пытаясь уйти, но хозяйка крепко вцепилась ей в руку. – Хочешь, чтобы и меня убили? Нет. Нет! Ни за что!

– Тогда помоги спрятать, – наседала Анукрис. – Прошу тебя! Что ты хочешь? Золота? Приедет Тусет, и я заплачу тебе, сколько скажешь! Только помоги мне его спасти!

Мерисид в замешательстве отвела взгляд.

– Ответь, ты мне поможешь? Ну? Что молчишь?

Женщина подняла глаза.

– Я хочу уйти их храма. Обещай, что возьмешь меня в дом?

– Я так и так это сделаю, – заверила её Анукрис. – Если муж согласится, живи, сколько хочешь! Будешь помогать мне вести хозяйство.

– Поклянись! – потребовала женщина.

– Если поможешь спасти Алекса, – хозяйка решительно тряхнула париком. – Клянусь! Даже если Небраа будет против, я уговорю его.

– Тогда надо спешить, – Мерисид на секунду задумалась. – Я отведу лодку к храмовой пристани, там его искать не будут.

– Не забудь, он ранен, ему нужны лекарства и место, где бы он мог отлежаться, – напомнила Анукрис.

– Есть такое, – проговорила женщина. – Но переправить его туда я смогу только завтра после праздника, и мне надо будет кое-кому заплатить.

– Пойдем, – сказала хозяйка. – Быстро приведи себя в порядок, а я принесу золото.

Выпроводив Мерисид, Анукрис вернулась в сад, где и стала дожидаться мужа. По словам подруги, ему уже сообщили об убийстве слуг Тусета.

Молодая госпожа нервно ходила по дорожкам, не замечая, что слуги о чем-то горячо перешептываются за её спиной. Не выдержав, девушка вышла во двор и тут же услышала доносящийся издалека шум.

Подхватив подол неудобного платья, Анукрис бегом вбежала на второй этаж и, вытянув шею, постаралась разглядеть, что происходит на улице. Появилась возбужденно гомонящая толпа человек в сто. Впереди несли на носилках какого-то жреца, скорее всего первого пророка храма Сета Сетиера. По одну сторону от него шел Небраа, по другую – высокий смуглый мужчина в ярко блестевшем на солнце ожерелье, и низкорослый писец с сумкой через плечо. За ними, отделяя начальство от простых горожан, растянулись цепочкой мождеи.

Девушка бросилась в маленькую комнатку, где оборудовала собственную молельню. На низеньком покрытом красной материей алтаре стояли две статуэтки. Змееголовый Сет и Баст, женщина с головой кошки.

– О боги, помогите! Спасите меня и Алекса от несправедливой смерти! Я уже пожертвовала вам по золотому браслету и принесу еще много-много богатых даров!

Ткнувшись лбом о деревянный пол, она встала, взглянула на серебряное зеркальце, укрепленное за алтарем, и попыталась улыбнуться своему отражению. Улыбка получилась кривая и какая-то жалкая.

Молодая женщина решила встретить дражайшего супруга во дворе. Торопливо шагая через сад, поняла, что опоздала. Привратник уже открывал ворота, впуская носильщиков и мождеев, а ей навстречу шел насупленный муж.

– Я знаю о том, что случилось, и мне очень жаль госпожу Нефернут, – проговорила Анукрис, кланяясь.

– Кто тебе сказал? – спросил младший писец.

– Мерисид, – ответила супруга. – Она прибежала ко мне вся в слезах и вот только что ушла.

– Твой Алекс перебил всю семью моего брата!

– Он не мой, – возразила Анукрис. – Я твоя жена.

Небраа на миг смутился.

– Он такой же чужак, как и ты. Он сошел с ума!

– Я келлуанка и родилась в Абидосе! – повысила голос супруга и тут же смутилась. – Мне очень жаль!

– Где ты его прячешь, чужачка? – грозно проревел высокий смуглый мождей с серебряным ожерельем и мечом за поясом.

– Я не видела его с тех пор, как перешла в свой дом! – огрызнулась молодая женщина.

– Это дом почтенного Небраа! – рявкнул мужчина.

– А я его жена! – вскричала Анукрис.

– Отвечай, где он, или я прикажу бить тебя палками!

Молодая женщина презрительно посмотрела на мнущегося супруга.

– Ты позволяешь оскорблять свою жену в собственном доме?

– Уважаемый Моотфу очень переживает по поводу смерти… семьи моего брата, – промямлил Небраа.

– Он погорячился, – проговорил первый пророк храма Сета. Опираясь на посох, он пристально рассматривал Анукрис. – Но Моотфу – старший мождей города и отвечает за порядок.

– Я уже сказала, господин Сетиер, что не видела Алекса! – повторила она.

– Я не верю чужакам! – вскричал мождей. Несмотря на трагизм ситуации и охвативший её страх, молодая женщина с трудом смогла удержаться от улыбки. Высокий смуглый Моотфу меньше всего походил на низкорослых хрупких келлуан. Как и большинство мождеев, он был потомком укров, охотно нанимавшихся в городскую стражу и войско Келл-номарха.

– Нужно обыскать дом, – сказал молчавший до этого писец с сумкой через плечо. – Иначе нам не успокоить народ.

– Ты прав, господин Карахафр, – согласился первый пророк. – Господин Моотфу, командуй.

Анукрис презрительно посмотрела на мужа. Тот отвернулся и, сопя, смотрел в стену.

Повинуясь команде, мождеи бросились в дом, словно стая крыс на свежие помои. Молодая женщина затаила дыхание. Вдруг Самхия проболтается, что она куда-то исчезала из сада? Но все обошлось. Мождеи несолоно хлебавши возвратились во двор к начальнику, скрипевшему зубами от бешенства.

– Я говорил, господин Сетиер, что она ни причем, – робко улыбнулся Небраа.

– Скажи людям, что здесь никого нет, – велел первый пророк старшему мождею. – Пусть ищут его в городе.

– Да, – кивнул Моотфу.

– И объяви, что храм выплатит десять дебенов золота тому, кто найдет сумасшедшего убийцу, и двадцать тому, кто его убьет.

– Да, господин, – обрадовался стражник и вышел за ворота, где дожидалась застывшая в недобром молчании толпа.

Сетиер смерил Анукрис тяжелым взглядом.

– Твой друг…

– Он мне не друг! – вскричала молодая женщина.

– Как ты смеешь прерывать первого пророка! – вскричал Небраа. – Сейчас же извинись, бесстыдница!!!

– Прошу простить меня, господин, – поклонилась Анукрис.

– Мы все нервничаем, – кивнул жрец. – Повторяю, если только твой… знакомый появится, немедленно сообщи в храм или в Дом людей.

– Конечно, господин, – заверила первого пророка Анукрис.

– У тебя много забот Небраа, – обратился Сетиер к младшему писцу. – Храм возьмет на себя все хлопоты по похоронам слуг мудрейшего Тусета. После праздников мастера изготовят необходимые цииры.

– Мой брат хотел бы, чтобы Нефернут забальзамировали, – сказал мужчина. – Моя гробница почти готова. Пусть занимают её.

– Я рад, что ты так заботишься о его женщине, – чуть улыбнулся жрец. – Я распоряжусь. До вечера можешь побыть дома. Но не забудь, ничто не может омрачить нам праздник возвращения святыни.

– Да будут боги благословенны к тебе, о мудрейший Сетиер! – низко поклонился младший писец.

За воротами уже никого не было. Толпа, услышав о богатом вознаграждении, быстро рассосалась.

Привратник заложил засов, а Анукрис, как примерная жена, отправилась на кухню, отдать необходимые распоряжения о приготовлении обеда.

За едой Небраа помалкивал, один за другим поглощая сладкие пирожки и запивая их пивом. Супруга тоже не стала заводить разговор. Потом муж отправился в беседку подремать в тенечке, а молодая женщина пошла на крышу. Ей хотелось побыть одной, чтобы спокойно поразмыслить обо всем, что сегодня случилось. Но ей этого не удалось. Едва молодая женщина уселась в кресло, на лестнице послышались тяжелые шаги и злобное пыхтение.

– Ты здесь? – не выспавшийся супруг смотрел на нее маленькими красными глазками.

– Да, – удивленно вскинула брови Анукрис. – Разве ты не собирался отдохнуть?

– Что! – взвизгнул Небраа. – Какой отдых, когда жена шляется, где попало?!

– О чем ты? – еще больше удивилась супруга.

– Где ты была сегодня днем? – продолжал распаляться муж. – Куда бегала голышом? К своему Алексу, к этому убийце?! Я знал, что ты давно с ним путалась…

«Ну, Самхия, ну змея! Прибью мерзавку».

– Как ты смеешь меня так оскорблять! – Анукрис крикнула так, что с пальмы сорвалась вспуганная стайка птиц. – Я пришла на твое ложе девушкой! На мое золото купили этот дом! Где и в чем я тебя обманывала? Чем заслужила подобные обвинения?

Не ожидавший такого отпора Небраа попятился. А молодая женщина продолжала наседать.

– Куда я бегала? К кому я бегала? Кого ты слушаешь…дурак! Мне что в уборную тоже со служанкой ходить! Прочисти мозги, если они у тебя есть!

– Как ты разговариваешь, женщина! – выпятил пухлую грудь супруг.

– Как ты достоин! – кричала Анукрис в лучших традициях нидоских проституток, единственных женщин портового города, не опасавшихся вступать в спор с мужчинами.

– Куда я могла пойти без платья, и даже без юбки? Думай, прежде чем слушать всякие сплетни!

Небраа смутился.

– А Самхию я выгоню! Шпионит за мной, да еще и врет!

– Ты не посмеешь её тронуть! – попытался вставить свое слово муж. – Она принесла мне клятву «слушающей зов»!

– Ах, вот как! – Анукрис уперла руки в бока. – Только завел жену, уже на служанок заглядываешься?!

– Что? – опешил от такого обвинения Небраа.

– Тогда я ей все волосенки выдеру! – бушевала молодая супруга. – Руки, ноги переломаю, глаза выколю, чтобы с господином не заигрывала!!!

Она остановилась, перевести дух.

– Ты никому, ничего не сделаешь, – значительно проговорил муж.

– А ты попробуй, запрети!? – окрысилась Анукрис.

– Я хозяин дома!

– Нашего дома!

– Но…

– Так и веди себя как хозяин, а не собирай сплетни служанок, которые только и мечтают забраться к тебе в постель!

Небраа махнул рукой и стал спускаться с крыши, оставив поле боя за женой.

Анукрис, гордо выпятив грудь, вытерла со лба пот. Внизу её благоверный супруг орал на кого-то, срывая зло. Молодая женщина обессилено опустилась в кресло и стала бездумно смотреть в одну точку. Там, между ветвей блестел серебром канал, по которому плыла большая, пестро украшенная лодка. Наверное, какой-то важный человек плывет в Абидос, спеша на праздник, не подозревая о том, какое происшествие случилось в священном городе Сета.

Глава VI. Как встречают старых знакомых

События прошлого дня казались далеким кошмаром, и я никак не мог примириться с мыслью, что мне придется принимать их как факты.

Артур Конан Дойль

Маракотова бездна

Тусет слушал торопливый, сбивчивый рассказ гонца и ничего не понимал. Звуки складывались в слова, слова в предложения. Но смысл их не доходил до сознания второго пророка.

Нефернут мертва? Слуги убиты? Алекс сошел с ума? Все это никак не могло уместиться в его голове.

Верховный жрец, сидевший в кресле, с тревогой посматривал на него. Посланец Сетиера замолчал, виновато опустив голову.

В саду усадьбы, где остановились на отдых жрецы перед тем, как завтра подойти к пристани Абидоса на священной ладье, наступила тишина, только чирикали птички, да пели нескончаемую песню цикады.

– Твой брат приказал забальзамировать тело Нефернут, – пробормотал гонец, не поднимая взгляд. – И еще он отдал ей свою гробницу.

– Гробницу?! – эхом отозвался жрец. – Какую гробницу?

– Ты разве не понял, уважаемый Тусет? – встрепенулся Джедефраа, приподнимаясь в кресле.

– Я понял, что прогневал богов, – глухо отозвался второй пророк. – Наверное, книгу надо было оставить там… где я её нашел.

– О чем ты говоришь?! – верховный жрец едва не задохнулся от возмущения. – Ты совершил великий подвиг во имя Сета и всех богов. Вернул на Родину священную реликвию, которой наши предки поклонялись тысячи лет!

– За что же они так прогневались на меня? – Тусет посмотрел на собеседника глазами полными слез. – Почему украли самое дорогое?

– Не нам судить о воле богов, – строго сказал Джедефраа. – Завтра вместе со всеми принесешь искупительную жертву, и благоволение Сета вновь вернется к тебе.

– А как же Нефернут? – спросил второй пророк.

– Её тело забальзамируют лучшими смолами и ароматными маслами, – постарался утешить верховный жрец.

Тусет встал.

– Прости, господин. Можно мне уйти? Добрые хозяева уже приготовили комнату.

Тяжело опираясь на посох, поднялся и Джедефраа.

– Поверь, я знаю, как тебе сейчас тяжело, – проговорил он глухо. – Но завтра праздник. Самый главный праздник храма Сета за последние сорок лет.

Второй пророк молчал. Верховный жрец наклонился к нему.

– Надо жить дальше. Нужно позаботиться о теле, душе и духе Нефернут. Не дай черным мыслям овладеть сердцем. Я стар и хочу, чтобы ты занял мое место, став новым верховным жрецом Сета.

Странно, но эти слова почему-то совсем не обрадовали Тусета, хотя еще пару часов назад он об этом только и мечтал.

– Это великая честь, господин, но все в руках Келл-номарха, – с полным равнодушием проговорил жрец.

– Мой голос еще слышен при дворе, – заверил его Джедефраа. – Отдохни, приведи свои чувства в порядок и будь завтра достоин праздника, причиной которого стал твой подвиг.

Но даже эта похвала не тронула замерзшее сердце второго пророка. Поблагодарив еще раз, он отправился за молчаливым слугой мертво-деревянной походкой.

Посмотрев на расстеленную кровать, Тусет поморщился, внезапно ощутив к ней какое-то необъяснимое отвращение. У столика стоял легкий табурет. Жрец сел на него, прислонившись спиной к оштукатуренной стене, и стал смотреть на звезды, мерцавшие в маленьком оконце под самым потолком.

Он начинал чувствовать себя проклятым. Первый брак не принес ему детей. Эрасшем умерла, так и не сумев родить ему сына. Несмотря на все старания, Нефернут тоже не подарила ему потомство. Поборов стыд, он обращался к целителям, те только недоуменно разводили руками. Маги читали заклинания и поили жреца противными снадобьями, однако без толку. Стыдно признать, Тусет даже спал с этой распутницей Ренекау в надежде, что возможно она родит ему наследника.

Последние годы он уже потерял надежду обрести полноценную семью, и все его мысли сосредоточились на брате. Второй пророк знал, что в молодости Небраа сделал девчонку одной своей знакомой, но, к сожалению, она была дочерью стражника кладбища храма Себераа. А между ним и храмом Сета издавна шла непримиримая конкуренция. Опасаясь за свою и без того не слишком удачную карьеру, брат выплатил девушке дебен серебра, который та с удовольствием прибавила к приданому и вышла замуж за столяра.

И вот сейчас, когда судьба Небраа устроена, он обрел жену и богатый дом, несчастье тяжким грузом упало на плечи Тусета, лишив его любимой женщины. Жрецу захотелось поплакать. Вдруг в темноте послышался шорох. Старик привстал, затаив дыхание и крепко сжимая посох. В круг лунного света вышла кошка. Мигнув на него зеленью глаз, зверек стал умываться, вылизывая шерстку.

Тусет недоуменно взглянул на дверь. Он точно помнил, что запер её, но между створкой и косяком темнела узкая щель. Очевидно, жрец просто забыл или…? Внезапно ему вспомнилась ночь, проведенная во дворце сепаха, визит человека в маске, странный разговор. «А что если это сделали мои враги?» – с ужасом подумал жрец. Но причем тут Алекс? Как он мог сойти с ума? Ответ пришел сам собой. Его опоили тем колдовским зельем! Охранник спятил, порубил всех в доме, а когда очнулся, то понял, что натворил и скрылся. От этой мысли Тусет даже вспотел. Ему самому нужно разобраться в смерти Нефернут. И если наместник в Нидосе хоть кончиком пальца виновен в ней? Только что скорбно поникшие уголки сухих старческих губ дрогнули и поднялись, обнажив оскал желтых, редких зубов.

– Они пожалеют! – с силой прошептал жрец. – Клянусь спасением души и бессмертием духа, я сделаю все, чтобы отомстить. Да примет Сет мою клятву и жертву в десять быков!

Кошка муркнула и поспешила куда-то по своим делам, оставив человека одного. Он встал, и по стариковски шаркая ногами, подошел к двери, выглянув в коридор. Двумя зелеными точками блеснули вдалеке кошачьи глаза.

– Священный зверь богини Баст, – в сильнейшем волнении прошептал Тусет, задвигая засов. – Это знак!

Но что хочет сказать ему покровительница танцев, удовольствия и детей? Жрец забрался на высокую, старомодную кровать и постарался заснуть. Но перед глазами все время стояло улыбающееся лицо Нефернут. По лицу старика потекли слезы, в груди щемило и не хватало дыхания. Только под утро он забылся в тяжелой, тягучей дреме, балансируя на грани яви и сна, из которой его вырвал настойчивый стук в дверь.

– Мудрец, – послышался тревожный голос служанки. – Господин, откройте.

Жрец со стоном сел. Начинался новый день. Еще недавно второй пророк надеялся, что этот день станет самым счастливым в его жизни, и судьба отворила ворота, ведущие к богатству, славе и почестям. Но цена за это оказалась непомерно дорогой.

Тусет отодвинул засов.

– Пора вставать, мудрец, – пробормотала пожилая служанка, занося в комнату тазик и кувшин для умывания. Вторая женщина держала полотенце и корзинку с косметикой.

Поставив все на пол, она подняла взгляд и, вздрогнув, тут же опустила глаза. Жрец не обратил на это никакого внимания. Он безвольной куклой позволил себя умыть, побрить голову и усадить перед зеркалом, которое держала вторая служанка. Взглянув в него, Тусет вздрогнул. Из мутного серебряного диска на него смотрел глубокий старик с изрезанными морщинами лицом, потухшим взором и скорбно поджатыми сухими губами.

За завтраком он то и дело ловил на себе взгляды Верховного жреца и хозяина дома. Джедефраа, понимая состояние второго пророка, тактично молчал.

Тусет ел, пил, отвечал на редкие вопросы. Но его мысли были уже далеко отсюда. Жрец не помнил, как они взошли на ладью, как с пением гимнов, прославляющих Сета, ударили весла о синюю гладь Лаума.

Толпы народа заполнили берега. Празднично одетые люди махали пальмовыми ветками и кричали, приветствуя возвращение своей святыни. Но второй пророк ничего не видел. Перед глазами Тусета проплывали картины его жизни. Похороны Эрасшем, женщины, с которой он никогда не был счастлив. Нефернут, взятая в дом простой наложницей и подарившая ему море любви.

– Мы приплыли, мудрец, – тихо сказал верховный жрец, трогая его за руку. – Пристань.

Двадцать самых уважаемых жителей города во главе с самим сепахом несли большие носилки, отделанные золотом, серебром и ляпис лазурью. На подставке из драгоценного черного дерева лежала покрытая «дыханием богов» золотая шкатулка в виде ладьи, где на корме стояла крошечная золотая фигурка человека с головой кобры, правящего серебряным веслом. Кроме храмовых танцовщиц, еще двадцать прекрасных девушек грациозной пляской сопровождали процессию. Семнадцать музыкантов перекрывали радостный шум толпы тягучей мелодией. Верховный жрец и оба пророка шли позади носилок, сверкая блеском праздничных одежд. Слуги несли над ними ярко-красный полог, защищавший их от палящего солнца. Джедефраа красовался перекинутой через плечо леопардовой шкурой, знаком своего высокого звания. За ними погонщики гнали двенадцать украшенных цветами быков из стад самого сепаха, которых собирались принести в жертву в ознаменование возвращения Книги Сета в родной храм. Шесть быков подарил главный инспектор. А дальше тянулись связанные газели, коровы и овцы. Каждый из состоятельных жителей княжества счел долгом посетить праздник и преподнести храму подарок соответствующий своему общественному положению. Кто попроще несли гусей и уток. Тащили горы лепешек, кувшины пива, корзины овощей и фруктов.

Горожане веселились, поздравляли друг друга, предчувствуя, что некоторая часть этого великолепия попадет на столы для угощения простых людей.

Шумный и веселый праздник пролетел мимо Тусета, словно водный поток, что оставляет на камне мокрые следы, но не может потревожить его мертвого спокойствия.

Он бездумно, словно неживой, исполнял все предписанные обряды, где нужно кланялся, повторяя слова гимнов за жрецом-чтецом.

– Брат, – услышал он знакомый голос. – Это я брат.

Тусет словно очнулся от сна. Они с Небраа стояли в храмовом коридоре. Мимо сновали слуги и помощники жрецов. Младший писец стоял под коптящим светильником и с жалостью смотрел на него. Второй пророк обратил внимание, что брат пополнел. Его живот уже не висел мешком, а торчал вперед арбузным боком. Щеки еще больше округлились, и появился третий подбородок.

– Мне так жаль, – проговорил он.

Тусет порывисто обнял его и коснулся щеки щекой.

Небраа всхлипнул.

– Какое горе, какое горе.

Отстранившись, он вытер слезы, размазав краску у глаз, и торопливо заговорил:

– Слуг уже похоронили. Все сделали, как должно. Сетиер помог. Старики Мермуут и Минту давно припасли цииры, а вот для Ренекау пришлось заказывать в храмовой мастерской.

– Нефернут…, – пробормотал второй пророк.

Брат понимающе кивнул.

– Бальзамировщики работают. Скоро можно будет забирать мумию. Я разговаривал с мастером. Он обещал, что к тому времени закончит роспись гробницы.

– Спасибо тебе, брат, – Тусет кивнул. – Спасибо.

– Это все первый пророк, – отмахнулся Небраа. – Не знаю, что бы я делал без его помощи.

– Я непременно поблагодарю и его, – пообещал жрец.

– Тебе лучше пожить пока у меня, – предложил брат. – В твоем доме нужно провести ритуал очищения. Жрец-чтец придет послезавтра.

Тусет растерянно замялся.

– Твои вещи я сложил в кладовой. А для охраны нанял двух мождеев. Они присмотрят за садом.

Второй пророк удивленно посмотрел на брата. Как же он изменился! Всего за один день сумел организовать похороны слуг, охрану дома и даже договориться об очищении.

– Спасибо за приглашение. Мне очень приятно.

Небраа смущенно переминался с ноги на ногу, явно не решаясь что-то сказать.

– Я так и не отпраздновал новоселье, – он вытер нос и посмотрел куда-то в сторону. – Понимаю, что тебе не очень хочется веселиться. Но… Все-таки такой хороший дом… Люди уже начинают шептаться по углам. У меня все приготовлено к пиру. Ждали только твоего возвращения… А тут вон что получилось…

Собеседник хмыкнул.

Тусет от избытка чувств еще раз обнял его и потерся щекой о его щеку.

– Брат, это твой дом и твоя жизнь, – сказал второй пророк сквозь слезы. – Обязательно устрой веселый праздник. Пригласи гостей. Пейте вино и пиво, ешьте гусей и газелей. Пусть красивые танцовщицы услаждают ваш взор.

– А как же ты? – спросил Небраа, пряча глаза. – Без тебя у меня не было бы такого дома.

– Я приду на пир, – пообещал жрец и нахмурился. – Как тебе молодая жена? Когда вы подарите мне племянников?

Брат поморщился.

– Она очень плохая хозяйка. Ничего не знает и не умеет, из-за каждого пустяка бьет слуг. Хорошо еще Мерисид часто ходит в гости и помогает. Иначе дом зарос бы грязью, а я умер от голода.

Тусет недоверчиво хмыкнул.

– По тебе не скажешь.

– Сам все увидишь, – махнул рукой брат. – Только и пользы от неё, что богатое приданое. Теперь вот лодку большую захотела. А зачем она мне? Охоту я не люблю, рыбалку тоже. Что мне делать на лодке?

В конце коридора показался запыхавшийся слуга.

– Мудрец. Тебя зовет верховный жрец.

Братья тепло попрощались.

Джедефраа ждал его у входа в священную комнату в компании старшего мождея и самого сепаха. Сепернеб в ослепительно белых одеждах хмуро слушал Моотфу. Верховный жрец стоял, тяжело опираясь на посох. Его сухое морщинистое лицо покрывали мелкие капельки пота. Заметив Тусета, он махнул рукой, приглашая его присоединиться к разговору.