Текст книги "Под несчастливой звездой"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 83 страниц)

– Да, – важно кивнул хозяин дома. – Мой сын и господин Мосмоот сказали, что ты вовремя предупредил охрану каравана о нападении банарцев?

– Это получилось случайно, господин, – скромно потупил глазки Алекс. – Их лазутчик просто проходил мимо меня.

Видимо такой ответ понравился старшему писцу. Он благожелательно кивнул, тряхнув короткими, мелко завитыми локонами парика из человеческих волос.

– Ты говорил о каком-то письме?

– Мой господин, первый пророк храма Сета в Абидосе, приказал передать послание господину Гнешуеру. Но мне сказали, что он здесь больше не служит. Так ли это?

– Год назад его перевели в крепость Сиух, – подозрительно щурясь, проговорил важный воин.

– Покажи письмо? – приказал Фуубис.

Александр достал из сумки свиток, подошел к столу, с поклоном протянул его старшему писцу и отошел назад.

Тот пробежал глазами адрес и, не задумываясь, развернул.

– Господин! – вскричал Алекс, бросаясь вперед.

– Стой, где стоишь! – крикнул десятник, а незнакомый военный демонстративно положил широкую ладонь на украшенную бирюзой рукоятку кинжала.

Фуубис внимательно читал письмо, чуть шевеля сухими подкрашенными губами.

«Надеюсь, Небраа сочинил что-то похожее на правду? – с тревогой подумал юноша. – Иначе, у меня будут очень большие проблемы».

– Да, – наконец, кивнул папаша Раамоса. – Это подчерк одного из писцов храма Сета, и подпись похожа. Только непонятно, почему Сетиер пишет к Гнешуеру, а не ко мне?

– Откуда же я знаю, господин, – облегченно развел руками Александр. – Но теперь хозяин меня накажет. Я не доставил письмо адресату и позволил его вскрыть постороннему!

– Успокойся! – пренебрежительно махнул рукой Фуубис. – Я дам тебе послание к Сетиеру, в котором все ему объясню.

– Спасибо, господин! – вскричал довольный юноша. Теперь у него будет вполне официальный документ, который можно предъявить любому стражнику, не знавшему его в лицо.

– Мой сын утверждает, что ты спас ему жизнь, – сказал старший писец, передавая папирус одному из помощников.

– Он немного преувеличивает, господин, – возразил Алекс. – Я лишь помог ему убить льва.

– Ты не очень похож на наемника, – вдруг высказался важный воин. – Те никогда не откажутся похвастаться своими подвигами.

– Большую часть жизни я был слугой, господин, – охотно объяснил юноша. – Потом мореходом…

– Как же ты попал на службу к Сетиеру? – прервал его хозяин дома.

Пришлось Александру повторить папе ту же историю, что уже рассказывал сыну. Собравшиеся выслушали её с большим вниманием. Один из писцов вдруг заинтересовался судьбой Тусета. Но юноша и тут, кажется, сумел отбрехаться. Возможно, у слушателей возникли еще вопросы, но тут слово взял Фуубис.

– Твоя храбрость и скромность заслуживает награды, – громко сказал он, заставляя подчиненных умолкнуть. – Я готов принять тебя на службу.

– Благодарю, добрый и щедрый господин, – поклонился уставший от этого разговора юноша. – Но я уже дал клятву служить первому пророку храма Сета.

– В письме я предложу Сетиеру выкупить твою службу, – царственным тоном заявил старший писец. – Пусть напишет, сколько золота он хочет, чтобы освободить тебя от клятвы?

– Спасибо, господин, – подумав, что спина не переломится, Алекс поклонился еще раз.

– А завтра мой казначей выдаст тебе дебен золота!

– Твоя щедрость столь же велика, как и мудрость! – вскричал довольный юноша. Золото ему совсем не помешает. – Пусть боги одарят тебя всеми благами земными и небесными!

Один из писцов недовольно поморщился от такого пожелания, но сам хозяин дома отнесся к нему довольно благосклонно.

– Через два дня в Билд отправляется группа заключенных, отбывших свой срок, – сказал он с довольной улыбкой. – Ты можешь отправиться с ними, а пока будь гостем в моем доме.

Александр постарался придать своему лицу смущенное выражение и нерешительно затоптался на месте.

– В чем дело? – чуть наклонился вперед хозяин. – Ты хочешь что-то сказать?

– Господин, у меня есть просьба, – юноша опустил глаза.

– Говори! – разрешил Фуубис, ставя локти на стол.

– У меня есть женщина. Танцовщица из храма Сета, – забубнил Алекс, стараясь не смотреть в сторону насупленного Раамоса. – Недавно её знакомую суд послал на Уразские каменоломни. Разреши мне с ней встретиться и поговорить?

Очевидно, ожидавший чего-то более серьезного старший писец расслабился.

– Завтра утром подойдешь в Дом камня к господину Небптаху, – Фуубис кивнул на одного из гостей. – Он все устроит.

– Пусть боги пошлют вам долгую жизнь и вечное счастье на Полях блаженных, – пятясь и кланяясь, Александр покинул беседку.

Неподалеку его ждал знакомый парнишка. Только держался юный слуга на этот раз гораздо почтительнее.

Уставший ждать праздничного угощения Туптах переселился в дом и похрапывал на подиуме, прикрывшись одеялом. Но, услышав шум, проснулся и стал расспрашивать юношу о разговоре со старшим писцом Уразских каменоломен.

– Ты будешь служить у нас? – обрадовался он, услышав о предложении господина.

– Таким людям, как отец твоего хозяина, не отказывают, – вздохнул Алекс.

– Ты не пожалеешь! – стал уверять его толстяк. – У тебя все будет! Хорошая еда, украшения, еда, вино, женщины!

Он закатил глаза.

В сумерках дом и сад украсились огнями. На перекрестах дорожек стояли бронзовые светильники, где в чашах горел древесный уголь. В гости к старшему писцу собрался весь местный бомонд: от начальника Дома камня до десятников воинов и всех писцов.

Чтобы не попасть впросак, Александр поинтересовался у Тупаха, где здесь можно спокойно поспать. В ответ слуга радушно похлопал пухлой рукой по циновке рядом с собой. Юноша нахмурился, но слуга не имел в виду ничего плохого! Оказывается, в этом доме у каждого имелось свое место. У одной стены спали мужчины, у другой женщины. А напротив двери, за висевшими на палке циновками, две семейные пары с детьми.

Выслушав объяснение, Алекс понимающе хмыкнул и, закутавшись в одеяло, задремал, положив под голову сумку. Толстяк несколько раз куда-то вставал. Возможно, ходил на кухонный двор, пытаясь добыть что-нибудь вкусненькое? Или же просто приспичило в туалет? Так или иначе, ничего съедобного он собой не приносил и, ворча, вновь укладывался на покрытые циновками доски подиума.

Пир у старшего писца Уразских каменоломен получился на славу! Первые измученные слуги появились в доме только под утро.

Сквозь дрему Александр слышал негромкие разговоры, плеск воды у колодца и усталое довольное ворчание добравшихся до постели.

Но долго отдыхать им никто не дал. Юноша проснулся от громких шагов. В предрассветных сумерках, струившихся в открытую дверь, он увидел старшую служанку в длинном платье, парике, с покрасневшими от недосыпания глазами и с длинной тонкой палкой в руке.

Громко шлепая ногами по глиняному полу, она подошла к спящим служанкам и бесцеремонно стащила с двух крайних одеяла.

– Госпожа Матасена! – взмолилась одна из них. – Еще немножечко, госпожа!

– Вставайте, лежебоки! – топнула ножкой женщина. – Пора готовить ванну господину!

– Ну, пожалуйста! – захныкала служанка. – Мы же только что легли!

– Поднимайся, беременная корова! – начальница с силой ударила палкой по голым ягодицам девушки. – Это у господ праздник, а не у нас!

Взвизгнув, та вскочила, хлопая сонными глазами. Вторая не заставила поднимать себя столь радикальным способом, и с трудом сев на кровати, зевнула во весь рот, выгнувшись, как недовольная кошка.

– Поторапливайтесь! – прикрикнула Матасена.

Служанки, пошатываясь, вышли умываться.

Алекс усмехнулся.

– Строго ты с ними, госпожа.

Старшая служанка нахмурила подведенные брови. Но вид у юноши казался таким спокойным и благожелательным, что женщина немного смягчилась.

– Это мой долг, – сказала она, строго поджав темно-красные губы.

Вошли мокрые девчонки и, заметив приподнявшегося на локте Александра, хихикая, стали одеваться. Кроме привычных юбок каждая надела что-то вроде короткого, расшитого бисером топика, еле прикрывавшего грудь.

«Странно, – отметил про себя Александр. – Такая мода мне здесь еще не встречалась».

Служанки стрельнули ему глазками и выскочили из дома, поправляя дешевые парички, а их начальница подошла к той части подиума, где спали семейные, и, отодвинув циновку, похлопала по ноге какого-то мужчину.

– Уже утро? – раздался недовольный голос.

– Да, – с видимым сожалением подтвердила старшая служанка. – Скоро рассвет.

– Что приготовить на завтрак? – спросил мужчина, спуская ноги с подиума.

– Подогрей мясо, сделай салат, – чуть помедлив, ответила Матасена. – Нарежь яблок.

Услышав разговор о еде, Туптах отбросил в сторону одеяло и сел, оглядываясь вокруг осоловелыми глазами.

– Мудрая и прекраснейшая госпожа, – промурлыкал он тоном кота Матроскина. – Нельзя ли нам с моим другом, будущим слугой нашего господина, позавтракать чем-нибудь вкусненьким?

Старшая служанка фыркнула и оценивающе оглядела Алекса, поднявшегося с постели. В усталых глазах женщины вспыхнул и тут же погас плотоядный огонек.

– Ты будешь служить господину Фуубису? – спросила она, поигрывая палкой.

– Да, – кивнул юноша, запахивая юбку. – После того, как мой нынешний господин освободит меня от клятвы.

– Хочешь вкусненького? – вдруг обратилась Матасена к толстяку. – Пойдем за мной на кухонный двор!

С этими словами она резко развернулась, едва не столкнувшись с мокрым поваром. Туптах резво соскочил с подиума и побежал за ней, на ходу одевая юбку.

Скоро в доме слуг не осталось никого, кроме Алекса, семейной пары и одинокого мужчины, храпевшего разметавшись поверх одеяла.

Юноша успел сделать короткую разминку и умыться, как прибежал совершенно счастливый толстяк. Сунув Александру в руки корзинку, он нырнул в дверь, и сейчас же оттуда донесся его громкий, визгливый голос. Юноша приподнял кусок ткани, прикрывавшей гостинцы, и в нос сразу ударил пряный аромат уксуса, лука и чеснока. Рот тут же наполнился слюной.

Слуги, взрослые и дети, не обращая на него никакого внимания, умылись, оделись и ушли по своим делам.

Грозный Туптах, хихикнув, довольно потер руки и пригласил Алекса за стол. Бурдюк вина, кувшин пива, миска тонко нарезанного мяса в ароматной подливке! Жаль только, что лепешки оказались уже черствыми.

– Я же тебе говорил! – ликующе вскричал толстяк, сделав могучий глоток и передавая бурдюк юноше. – Со мной не пропадешь!

Тот хмыкнул, едва не подавившись терпким, гранатовым вином.

– Ну, уж голодным не останешься, – чуть подправил свое утверждение слуга.

– Как узнать, когда Фуубис уходит на службу? – спросил Александр, с удовольствием жуя мягкое душистое мясо.

– Как только слуги придут завтракать, значит, господина дома нет, – с набитым ртом объяснил собеседник.

– Они придут есть сюда? – уточнил юноша.

– Да, – кивнул Туптах.

– Так надо и им чего-нибудь оставить! – решительно заявил Алекс, выдирая из цепких рук слуги бурдюк.

– Ты что? – негодующе возопил толстяк. – Тут и на двоих мало, а ты собираешься всех кормить?!

– Лопнешь, – коротко отрезал парень, убирая миску в корзину.

– Отдай!

– Ты что с ума сошел? – удивился Александр, легко перехватив и вывернув руку слуги.

– Отпусти! – зашипел покрасневший от боли келлуанин.

– А дурить не станешь?

– Нет, – зло буркнул слуга.

– Ты угостишь их сегодня, они тебя завтра, – наставительно проговорил Алекс, отпуская руку Туптаха.

– Как же, угостят они меня!? – проворчал он, потирая запястье. – Дождешься от них!

– Выпей пивка и успокойся, – примирительно сказал парень, протягивая кувшин.

Толстяк почти вырвал его из рук и тут же приложился к широкому горлышку, словно стараясь ничего не оставлять неблагодарному юнцу.

Александр улыбнулся, глядя на такую месть. Слуг пришлось ждать долго. Все это время он зорко следил за келлуанином, который поглядывал на корзину, словно кот на птичек.

Повар принес два глиняных горшка с кашей, лепешки, салат, пучки увядшего зеленого лука, чисто отмытую морковь и пару репок.

Когда надувшийся от важности Туптах поставил на стол миску с остатками подливки и почти полный бурдюк вина, все одобрительно зашумели.

– А ты не такой жадный, как о тебе говорили, – одобрительно сказала одна из женщин.

– Он вообще красавчик! – стрельнула глазками молоденькая служанка.

Круглое лицо толстяка расплылось в самодовольной улыбке. Алекс взял со стола кусок лепешки и пучок зеленого лука.

– Молодой хозяин велел тебе прийти к нему после завтрака, – сказал парнишка, облизывая ложку.

– Где он? – спросил юноша.

– Я тебя провожу, – пообещал мальчик, наливая себе пиво.

Сытно рыгнув, он встал из-за стола и вышел из дома. Александр поднялся вслед за ним. Он предполагал, о чем с ним хочет поговорить Раамос, и подготовился к этой встрече.

Молодой человек ждал его на пригорке, откуда открывался чудный вид на озеро. У противоположного берега, где виднелся глубокий карьер в склоне горы, возле двух высоких причалов покачивались длинные камышовые корабли.

– Ты не пошел служить ко мне, – без предисловия спросил Раамос, чуть прищурив красивые обведенные темно-зеленой краской глаза. – Но сразу согласился стать слугой отца. Почему?

– Я долго думал над твоими словами, господин, – проговорил юноша. Еще никогда ложь не давалась ему с таким трудом. – И не знал, правильно ли поступил, отказавшись.

Келлуанин встрепенулся, но Алекс поднял руку, призывая к молчанию.

– Тогда я решил довериться воле богов, – юноша поднял взгляд на застывшего собеседника и, чувствуя себя последним подлецом, продолжил. – Если бы они захотели, чтобы я остался в твоем доме, то бы дали мне еще один шанс.

– Значит, наша встреча произошла по воле богов? – пробормотал пораженный Раамос.

«Скорее по воле тараканов, которые вовсю веселятся у меня в башке!», – раздраженно подумал Александр, кланяясь и пряча глаза.

– Ты ничего не говорил о своей женщине, – вдруг переменил тему молодой келлуанин.

– Ты не спрашивал, – пожал плечами юноша. – Да это и не важно.

– Ты возьмешь её сюда?

– Она танцовщица храма Сета, – усмехнулся Алекс. – Кто же её отпустит?

Раамос замолчал, устремив взгляд на чашу озера, окруженную стеной камыша.

– Мне нужно в Дом камня, господин, – кашлянул в кулак Александр.

Несмотря на некоторое смятение чувств, очарование молодого человека как-то померкло. Сердце билось ровно, и никакие смутные желания больше не тревожили душу. Было стыдно обманывать хорошего парня и только!

– Хочешь встретиться с подругой танцовщицы?

– Да, господин, – кивнул Алекс. – И я прошу, чтобы ты тоже посмотрел на неё.

– Зачем? – удивился Раамос.

– Вдруг она тебе понравится? – улыбнулся Александр. – Шесть лет рубить камень очень тяжело.

– Хочешь облегчить ей жизнь?

– Да, господин.

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, – кивнул молодой человек, отворачиваясь.

У ворот усадьбы он сказал мрачному привратнику, что отправляется в Дом камня.

– Если кто спросит, говори, что ты гость господина Фуубиса, – посоветовал громила, отворяя калитку.

Алекс поблагодарил за ценный совет и вышел. Дорогу он запомнил хорошо, поэтому добрался до конторы каменоломен быстро и без приключений.

Оглядев заполненный народом двор, юноша обратился к воину, стоявшему у угла здания.

– Как мне найти господина Небптаха?

Тот подозрительно оглядел его с ног до головы и хмуро спросил:

– А ты кто такой?

– Алекс, гость господина Фуубиса, – как учили, ответил Александр.

– Это ты помог парням Мосмоота отыскать банарскую засаду?

– Угу, – кивнул парень.

– Вон в правом углу его помощники сидят, – охотно указал стражник. – Только ты сейчас туда не ходи. Подожди, пусть народ разойдется.

Он кивнул на притулившуюся у стены скамейку.

Добросовестно дождавшись, пока младшие писцы, старшие надсмотрщики и прочие мелкие начальнички разойдутся, Алекс не без робости вернулся в полупустой двор.

Вчерашний знакомый сидел в угловой клетушке за обшарпанным столом и что-то быстро писал.

Один из его молодых помощников недоуменно уставился на юношу.

– Ты кто? Чего тебе?

– Я Алекс, гость господина Фуубиса, – чуть громче, чем следовало, ответил тот.

– Помоги ему, Зесгеб, – не отрываясь от папируса, буркнул Небптах.

– Да, господин, – кивнул помощник и хмуро уставился на Александра. – Чего тебе?

– Я хочу встретиться с узницей.

– Кто такая и откуда? – быстро спросил помощник. – Давно у нас?

– Анукрис из Абидоса, – ответил юноша. – Суд был дней десять назад.

– Подожди, я узнаю, куда её послали, – велел ему Зесгеб и, поднявшись, ушел куда-то в глубь здания. Юноша присел на песок возле низенькой стойки и в который раз за день приготовился терпеливо ждать. У него затекли ноги, а местный бюрократ все не появлялся.

Писец отложил в сторону папирус и удивленно посмотрел на него.

– Ты еще здесь?

– Твой помощник что-то не идет, господин, – просительно улыбнулся Алекс. – Видимо, дело не простое оказалось.

Показался Зесгеб с охапками папирусов.

– Ты не перепутал имя, чужак? – еще издали закричал он.

– Нет, господин, – замотал головой юноша. – Её зовут Анукрис из Абидоса.

– В чем дело? – грозно нахмурил брови начальник.

– За последние полгода к нам из Абидоса не присылали ни одной женщины.

– Как это? – не понял Александр, хлопая глазами.

– Нет у нас твоей женщины! – раздражено пояснил Зесгеб.

– Она не моя, – машинально поправил его юноша.

– Ты хорошо смотрел? – нахмурился Небптах.

– Взгляните сами, господин, – помощник положил на стол папирусные свитки, накрученные на деревянные палочки с выжженными иероглифами на торцах.

– Вот последние сопроводительные росписи из Дома ожиданий Билда. – Нет ни одного похожего имени

Начальник быстро пробежал глазами ровные ряды записей.

– Действительно, – вскинул брови писец.

– Прости мою дерзость, уважаемый господин, – заговорил на тонганский манер Алекс. – Но не могла ли запись как-нибудь затеряться?

Небптах возмущенно фыркнул.

– Ты ничего не понимаешь, чужак!

– Конечно, – легко согласился юноша. – Но только боги не ошибаются.

Писец крякнул и взглянул на помощника.

– Я посмотрю поименные записи, – проговорил тот. – Но это займет некоторое время.

– Не буду вам мешать, господа, – Александр поклонился и направился на знакомую скамейку, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями.

Он почему-то не сомневался, что Айри нет в каменоломнях, и её отправили в другое место. Но куда, и, главное, кто его обманул? Юноша сел, опираясь спиной о глиняную стену Дома камня. Неужели Мерисид? И зачем ей это нужно? Неужели из-за ревности? Но бывшая танцовщица производила впечатление здравомыслящей женщины. Уж она-то должна понимать, что если Алекс обнаружит ложь, то первой заподозрит именно её. И откуда Мерисид могла знать, что он отправится в Уразские каменоломни? Юноша сам решил это в последнюю минуту. Неужели эта женщина смогла так легко его просчитать?

Александр сжал пальцы так, что хрустнули суставы. Выдохнув, он немного успокоился. «Но почему я решил, что соврала именно Мерисид? – подумал он. – Тут дело темное. Надо вернуться и непременно все выяснить».

– Я очень не люблю, когда мне лгут, – тихо проговорил юноша с угрозой в голосе.

День приближался к середине, все сильнее хотелось пить, но он терпеливо ждал. К нему несколько раз подходил караульный солдат, пытаясь завести разговор. Но юноша отвечал так коротко и односложно, что тот, надувшись, уходил во двор Дома людей, где очевидно находил более интересных собеседников. Жажда стала нестерпимой, когда прибежал слуга и попросил его подойти к господину Небптаху.

– На Уразских каменоломнях нет Анукрис из Абидоса, – сурово сказал писец. – Ты обманул нас, чужак!

– Видят боги, я этого не хотел, – извинился Алекс. – Та женщина, что ввела меня в заблуждение, будет наказана. Простите, господа, что занял ваше драгоценное время.

Он встал и поклонился.

– Пусть боги вознаградят вас за доброту и терпение, господин Небптах. А у меня осталось к вам только одно дело.

– Что еще? – нахмурился писец.

– Господин Фуубис говорил о послании к господину Сетиеру?

– Тебе его принесут, – буркнул Небптах, отворачиваясь.

Александр поклонился в последний раз и покинул двор Дома камня.

Вернувшись в усадьбу, он первым делом напился холодной и удивительно вкусной воды из колодца, а потом отправился искать старшую служанку. Но неожиданно наткнулся на Туптаха.

– Ты куда направляешься? – спросил юноша, глядя на кислую физиономию толстяка.

– Молодой господин хочет сходить на гору! – чуть не плача ответил тот. – Не сидится ему дома!

– Сопровождать его – твой долг, – ханжески вздохнул Алекс и поинтересовался. – Ты Матасену не видел?

– На птичнике, – буркнул недовольный слуга. – Иди вон по той дорожке мимо гранатовых деревьев.

На огромном участке, окруженном высоким плетнем, разместилось большое количество водоплавающих пернатых. В середине на высоком столбе красовалась статуэтка какого-то бога с утиным клювом. Важные бело-серые гуси и коричневатые с ярко-синими перьями утки купались в небольшом пруду и толклись у долбленных колод с кормом.

Старшая служанка что-то гневно выговаривала двум женщинам с натруженными руками. Одна из них робко оправдывалась.

Матасена гневно топнула босой ногой, разбрызгивая жирную грязь. Юноша встал в сторонке, терпеливо дожидаясь окончания разноса.

Заметив его, женщина нахмурилась.

– Тебе чего?

– Хочу узнать, где можно выстирать одежду? – с самой располагающей улыбкой спросил Александр. – И нет ли у вас цирюльника? Не люблю ходить с длинными волосами.

– Пойдем, – махнула рукой старшая служанка.

– Тряпье свое выстираешь сам, – сказала она. – Хочешь, иди к озеру, хочешь, бери воду в колодце. Лохань возьмешь на кухонном дворе. Скажешь, я разрешила.

Матасена остановилась и попыталась схватить его за руку, плотоядно облизываясь.

Тот увернулся.

– У тебя есть муж, госпожа.

– И у тебя есть, – губы женщины скривились в блудливой улыбке.

Юноша вздрогнул.

– Ну, не дуйся! Все знают, что ты любовник молодого господина, – старшая служанка хихикнула. – Что тут такого? Вы оба молоды и красивы.

Алекс разжал кулаки.

– Помада размазалась.

– Что? – вскинула брови Матасена.

– Я говорю, помада размазалась.

– Где?

– Вот, – с этими словами он ударил её кончиками пальцев по губам и, не оглядываясь, зашагал на кухонный двор.

Лохань ему выдали по первому требованию. Завернувшись в одеяло, Александр затеял постирушку. Когда одежда почти высохла на жарком солнце, явился усталый и несчастный Туптах.

– И почему мой господин такой неутомимый?! – всхлипнул толстяк, забираясь на лавку. – Он детство вспоминал, а я таскал за ними тяжелую корзину!

– За кем?

– Раамос взял с собой наложницу отца!

– Ого, и тот ему разрешил?

– Конечно, – удивился подобному вопросу слуга и опять стал жаловаться. – Они пили вино, ели пирожки. А мне оставалось только завидовать! С Перхсеба я не встречался ни с одной женщиной!

– Бедный ты, несчастный, – покачал головой юноша. – Как я тебе сочувствую.

– Спасибо, – всхлипнул Туптах. – Ты настоящий друг.

Он еще долго жаловался на тяжкую долю слуги такого непоседливого господина, а Алекс сочувственно кивал, поддакивал и зевал.

Вечером за ним пришел посыльный парнишка.

Чем-то очень довольный Раамос ждал его на скамейке у пруда, где, смеясь, плескались две девушки.

– Я слышал, твои поиски оказались напрасны? – поинтересовался он, протягивая Александру гранат.

– Увы, господин, – вздохнул юноша, срывая красную кожуру. – Моя женщина что-то напутала.

– Наверное, её подругу приговорили к другому наказанию? – предположил молодой хозяин.

– Не знаю, – покачал головой Алекс. – И знать не хочу. Из-за неё мне пришлось отвлекать от дел уважаемых и занятых людей.

– Зачем ты ударил старшую служанку? – вдруг сказал Раамос.

Александр удивленно вскинул брови.

– Что?

– Мне сказали, что ты ударил по лицу Матасену?

– Когда?

– Сегодня днем.

– Да не было этого! – вскричал юноша с видом оскорбленной добродетели. – Я только узнал у неё про цирюльника!

Теперь настала очередь удивляться Раамосу.

– Но у неё разбита губа…

– Тебе пожаловалась сама госпожа Матасена? – стал наседать на молодого человека Алекс.

– Нет, – ответил он, чуть отодвигаясь и бросив взгляд на пруд, где одна из девушек внимательно слушала их разговор, положив локти на выложенный тесаным камнем берег.

– Тот человек ошибся! – безапелляционно заявил Александр. – Разве может гость поднять руку на слуг хозяина?! Сам спроси у госпожи Матасены.

– Я это выясню, – нахмурившись, пообещал Раамос. – И прикажу, чтобы к тебе прислали цирюльника.

– Пусть боги щедро наградят тебя за доброту, господин.

Голодный и злой Алекс вернулся к дому слуг, еще на ходу сожрав гранат.

Утомленные вчерашним пиршеством и разнообразными дневными занятиями, господа улеглись спать еще засветло. Так что слуги закончили с работой пораньше и, рассевшись ужинать, стали расспрашивать будущего коллегу о его жизни и о том, как скоро он собирается перебраться в Уразские каменоломни.

Не забывая жевать, Александр отвечал на все вопросы так подробно, что уставшие люди быстро разошлись. Дольше всех выдержал повар. Опрокинув в глотку очередную порцию пива, он пододвинулся к юноше и, понизив голос, предупредил:

– Зря ты поссорился с Матасеной. Эта стерва обид не прощает.

Алекс, чувствуя легкий шум в голове от выпитого вина и пива, взял перышко зеленого лука.

– Она сама так захотела. Я её за язык не тянул.

Мужчина удивленно вскинул белесые брови, фыркнул и рассмеялся:

– Будь осторожен, чужак.

– Я постараюсь, – пообещал юноша.

Укладываясь, он обратил внимание на отсутствие Туптаха. Очевидно, толстячок все же отправился на поиски приключений. «Пусть погуляет пока молодой», – подумал Александр, закрывая глаза. Больше не чувствуя себя в безопасности, он привычно просыпался от каждого шороха.

Толстяк вернулся в дом вместе с одной из служанок. Той самой, что строила ему глазки за завтраком. Чмокнувшись на прощанье, они разошлись каждый на свою часть подиума.

На следующий день, оставшись один, Алекс устроил себе разминку. Под удивленными взглядами дочек старшей служанки он прыгал, делал растяжки, кувыркался по земле, наносил удары по воздуху. Неизвестно, что подумали девочки, но больше он их не видел. Ближе к полудню, когда юноша успел умыться и высохнуть, явилась сама госпожа Матасена и привела с собой грузного мужчину в белой юбке с передником. За ним шел мальчишка и с видимым усилием тащил большой глиняный кувшин. Парень, как ни в чем не бывало, поклонился женщине, скользнув взглядом по распухшей нижней губе.

– Вот этот человек, Джедефмин. Сделай его похожим на слугу нашего господина.

– Слушаюсь, госпожа, – цирюльник прижал руку к пухлой груди.

Грозно сверкнув глазами, старшая служанка гордо удалилась.

Джедефмин усадил Александра на скамью и стал выкладывать из маленькой корзиночки разнообразные, зловещего вида инструменты, из которых парень узнал только ножницы. Нечто подобное Саша Дрейк как-то видела в деревне. Как ей объяснили, ими стригли шерсть у овец.

– У тебя волосы как у каторжника, – проворчал цирюльник. – Не к лицу свободному человеку таскать на голове такое вместилище блох.

Алекс думал, что это удовольствие никогда не закончится! Ножницы быстро тупились, и их приходилось то и дело подтачивать, но и после этого они беспощадно драли волосы! Бритва больше походила на мотыгу, только без ручки и, казалось, драла мягкий юношеский пушок вместе с кожей!

Зато потом толстяк долго втирал ему в горевшие щеки какую-то приятно пахнущую мазь.

– Вот теперь ты похож на келлуанина, – довольно проговорил цирюльник, собирая инструменты и вытирая пот с покатого лба.

С наслаждением встав, Александр подошел к колодцу и посмотрел в темную воду.

«Действительно, похоже. Только глаза все портят».

– Спасибо, господин Джедефмин, – он учтиво поклонился. – Ты работаешь так, словно твоей рукой водят сами боги!

Толстяк польщено улыбнулся и ушел, важно раскланявшись на прощание.

А немного погодя за ним опять пришли. Мальчик, видимо выполнявший в усадьбе роль посыльного, сказал, что его хочет видеть господин Фуубис.

Старший писец только что пообедал в обществе любимого сына и, пребывая в благодушном настроении, возлежал на мягкой кушетке прямо в обеденном зале. За столом, очищенным от блюд и крошек, перебирал какие-то папирусы Раамос.

– Вы звали меня, господин? – спросил Алекс, остановившись у входа.

– Мне доложили о твоей неудаче, – проговорил хозяин дома, поворачиваясь на бок.

– Мне жаль, что я занял время твоих подчиненных из-за каприза глупой женщины, – извинился юноша.

– Такое случается, – отмахнулся старший писец. – Я приготовил письмо к Сетиеру и жду тебя с ответом самое позднее через двадцать дней.

– Вы его получите, господин, – не моргнув глазом, соврал Александр.

Раамос протянул ему папирус.

Алекс подошел и взял свиток, перевязанный голубой лентой с цепочкой иероглифов.

– Караван отбывших наказание узников уходит завтра с рассветом, – продолжил Фуубис, когда юноша вернулся к двери. – Тебя проводят, и казначей выдаст обещанное золото.

– Благодарю, господин, – Александр поклонился, и ни на кого не глядя, покинул обеденный зал.

– Когда будешь в Гиврах, передай привет Сирзесу, – бросил вдогонку молодой келлуанин. – Скажи, что мы его ждем.

– Конечно, господин, – кивнул Алекс.

В оставшееся до вечера время он сходил к озеру, без труда убедившись, что уровень воды в нем непрерывно повышается, и очень скоро тростниковые корабли, или скорее баржи, будут стоять вровень с массивными причалами. От посещения самих каменоломен юноша решил отказаться. Неизвестно, как посмотрят на такую экскурсию местные власти. Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание.

За ужином слуги наговорили ему множество комплиментов и даже пробовали угостить его вином. Но Алекс отказался. Вдруг старшая служанка уже успела туда чего-нибудь намешать? А вот дыни, виноград и гранаты ел с удовольствием.

Перед тем, как лечь спать, мальчишка-посыльный тихо сказал:

– Спасибо, что навалял тумаков Матасене. Она второй день ходит злая, как гиена!

– Я никого не трогал, – возразил Александр.

Пацан понимающе хихикнул.

Туптах проводил его осоловевшими глазами и покачал головой.

– Не верь. Они же все с её руки кормятся.

– Ну и что? – пожал плечами Алекс. – Разве это когда-нибудь мешало людям ненавидеть своих кормильцев?

Толстяк хрюкнул и, закатив пьяные глаза, тихо засмеялся. Юноша хлопнул его по плечу и отправился спать.

Опасаясь мести обиженной женщины, он долго лежал с закрытыми глазами, лишь на короткое время погружаясь в беспокойный сон. Поэтому, когда в сумерках к дому слуг пришел мрачный привратник, то обнаружил гостя господина Фуубиса сидящим на лавочке.

– Пошли, – мотнул башкой громила.

– После тебя, – галантно пропустил его вперед Александр.

– Что?! – тихо рыкнул слуга.