Текст книги "Проклятие рода"

Автор книги: Алексей Шкваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 80 страниц)

– Где сейчас Шарль де Морне? Проклятье, я потерял так много времени, я позабыл о всех и вся.

– Сожалею, ваше величество. Барон попал в плен к датчанам.

– Проклятье! Ладно, зови всех, кто есть. Позови в первую очередь кузена Магнуса.

– Хорошо, ваше величество. Но позвольте перед тем, как я покину ваши покои преподнести вам хорошую новость.

– Какую?

– Риксдаг утвердил все смертные приговоры, что были приведены в исполнение. Все сделано полностью по закону.

– По за-ко-ну… – Протянул Эрик. – Не хочу больше слышать этого слова. Хочу тишины, благоденствия, счастья…

План кампании был краток. Поздней осенью 1567 года Даниэль Ранцау с восьмью с половиной тысячей наемников вторгся в Смоланд и Эстергётланд, разоряя сотни бондовских хозяйств. Его следовало обойти через Холаведен , между озерами Соммен и Веттерн и нанести неожиданный удар.

Но, шведская армия выступила в поход лишь в середине января в направлении к Вадстене. Причиной задержки было тайное венчание Эрика и Карин самый канун нового 1568 года. На церемонии присутствовали только самые близкие люди. Со стороны короля советник Йоран Перссон, его жена Анна и капитан Бальфор, со стороны невесты фру Эйлин Андерсдоттер, считавшаяся первой дамой ее маленького двора, а с ней личный паж Карин – Томас Якобсон. Когда прозвучали заключительные слова архиепископа Уппсальского, объявляющие короля и девицу Катарину Мансдоттер мужем и женой, негромко заиграл орган, Эрик целую свою жену, прошептал ей на ушко:

– Прости, любимая, за столь скромное торжество. Я обещаю тебе настоящий праздник. Вскорости тебя коронуют и наши дети получат все наследные права. Король нежно погладил заметно округлившийся животик Карин, ей пришлось вставлять дополнительные клинья в невозможно узкое платье.

– Тебе не за что просить у меня прощения, – также шепотом твечала ему Карин. – Сейчас не до торжеств, во-первых, идет война, во-вторых, наш сын, да, я уверена, что будет сын, – молодая жена кивнула утвердительно, вызвав восхищение и горделивый взгляд короля, пояснив ему, – ведь у нас есть уже дочь, и я помню, что все было иначе, живот был гораздо меньше, да и толкается он, как настоящий король. Шум торжеств, была, гром фанфар и вся прочая сплошная суете, пошла бы ему во вред.

– Ты права, как всегда, моя любимая. – Эрик пылко расцеловал ее. – Мы поклялись друг другу и исполним нашу клятву, данную перед алтарем и самим Господом.

Войска двигались медленно. Так настоял король. Ворчала пехота:

– Зачем было тащить с собой беременную бабу?

– Из-за нее ползем медленнее навозного жука.

– А коль разродится до срока от тряски? Кто будет виноват?

– Мы, конечно. – кто-то отвечал уже хором.

– Плетемся нога за ногу, мерзнем только.

– Шагали бы побыстрее, глядишь и согрелись бы.

Продрогшие офицеры не обращали внимания на едкие и порой дерзкие замечания солдат. Мороз донимал всех.

Вблизи Нючёпинга Карин почувствовала приближение родов, начались первые схватки.

– Перссон! – Король подозвал советника. – Скачи вперед, пусть все будут готовы – лекари, повитухи… все! Головой отвечаешь! – Эрик сам стеганул неторопливого мерина, на котором восседал Перссон, дабы ускорить дело.

– Бальфор! – Король оглянулся, капитан был рядом, держась за спиной.

– Я здесь, ваше величество.

– Сколько нам еще ходу до Нючёпинга?

– Таким маршем часа полтора – Прикинул Бальфор.

Король тут же спрыгнул с коня, сунув поводья подбежавшему пажу, забрался в карету Карин.

– Девочка моя, ты продержишься еще полтора часа?

– Думаю, роды начнутся ночью. – Ответил за нее армейский лекарь, сидевший в противоположном затемненного углу кареты, отчего Эрик его сразу и не заметил.

– Король признателен вам за ваши старания и заботы.

– Ваше величество, я всегда к вашим услугам. – Врач с достоинством поклонился насколько позволяла высота повозки.

– Вас щедро вознаградят, если… – начал было король, но сам прервал себя – никаких «если»! А в остальном…

– Не стоит, ваше величество, – мягко остановил его доктор, – для меня высшая награда это оказать честь, помогая вам своими умениями и знаниями.

Когда Карин прибыла в Нюрчёпинг, все было готово, и в ночь на 26 января она благополучно разрешилась мальчиком. Эрик был на седьмом небе от счастья. В честь деда младенца нарекли Густавом. Еще один Густав Эрикссон из рода Ваза, который должен стать таким же знаменитым, как и его дед. Карин осталась с младенцем в городе, король с ней, переложив все бремя командования на кузена Магнуса Саксен-Лауэмбургского, и, войско воодушевленное рождением ребенка, и одновременно избавлением от обузы, бойко двинулось в путь, догонять Ранцау. Датчане, не имея возможности вернуться через разоренными ими земли, заворачивали на восток, в холмистую и лесистую пустошь. Ударила оттепель, ставшая союзником шведам. Дороги раскисли, продвижение датчан превратилось в одно сплошное мучение. Пришлось бросить почти весь обоз – изголодавшиеся лошади были не в силах тянуть повозки и падали замертво, рядом с ними падали и люди, встать которым было уже не суждено. Ранцау потерял три четверти своих наемников. Лишь внезапно ударившие в самом конце зимы морозы вновь сковали льдом реки и озера и двум тысячам ландскнехтов удалось проскользнуть в Данию.

– Я еще вернусь! – Погрозил кулаком знаменитый полководец, обернувшись на прощанье в сторону Швеции и грустно оглядев своих измученных солдат.

У вдовствующей королевы Катарины Стенбок собрались все принцессы дома Ваза. Кроме, конечно, отсутствующих. София была грустна, как всегда, это стало ее обычным состоянием после помолвки с Магнусом Лауэмбургским, Елизавета, напротив, пребывала в прекрасном настроении.

– Так, дорогие принцессы, – начала Катарина, – у меня для вас два известия.

– Какие? Одно плохое, другое хорошее? Хочешь спросить нас с какого начинать? – Засмеялась Елизавета.

– Даже не знаю…, – замялась вдовствующая королева, – по мне так оба из разряда плохих.

– Тогда начинай с любого. – Пожала плечиками Елизабет. София по-прежнему отмалчивалась, как будто ее ничего не касалось.

– Хорошо! – Решилась Катарина. – Во-первых, мы все приглашены на две свадьбы – короля Эрика и Карин Мансдоттер, а также нашей милой Софии и герцога Магнуса. – При этих словах София отвернулась к окну и ее глаза налились слезами. – Кроме того, – продолжила Стенбок, – мне предстоит выступить крестной наследника престола принца Густава.

– Он уже объявлен наследником? – Цепко выхватила суть Елизавета.

– Да, – кивнула головой Катарина, – в декабре прошлого года архиепископ Уппсальский официально обвенчал их. А десятого февраля король Эрик возвел свою Карин в благородное сословие.

– И как же она теперь именуется? – Поинтересовалась Елизавета.

– Катарина Монешёлд. Четвертого июня состоится лишь праздничное венчание новой королевы Швеции.

– Тогда принц Густав – действительный наследник престола. – Подытожила младшая сестра.

– Вторая новость – я получила письмо от герцога Юхана. – Невозмутимо продолжила вдовствующая королева. – Он сообщает, что у короля Эрика изменились планы насчет его жены – герцогини Катарины. Юхан пишет, что Эрик задумал отдать царю московитов одну из нас.

– Что??? – Встрепенулась София.

– Не бойся, моя дорогая, речь скорее идет обо мне и Елизавете. Ты же венчаешься в один день с королем и его Карин.

Елизавета крепко задумалась и пока никак не комментировала последнюю новость.

– Ах, – всплеснула руками София, – еще неизвестно, что хуже – отправится в дикую Московию или жить с этим солдафоном.

– Что еще пишет наш брат Юхан? – Наконец, очнулась Елизавета.

– Что он с братьями тоже приглашен на празднества, но, естественно, никуда не поедет. Кроме того, он настоятельно советует бежать и всем нам.

– И каким образом? – Опять всплеснула руками София.

– С помощью твоего мужа. – Ответила ей Елизавета.

– То есть, мне в любом случае выходить за него замуж? – Голос Софии задрожал, принцесса готова была в любую секунду разрыдаться. – А почему не сбежать до… – она прищелкнула пальцами, подбирая нужные слова, -… всех этих событий.

– Ты и на милю не отъедешь от Стокгольма, как тебя вернут. А вот какие могут быть последствия, тут уж, извини, – Елизавета развела руками, – предсказать, что может сделать король, увы, не могу и не берусь. – Катарина Стенбок ее внимательно слушала. – Ускользнуть можно перед брачными торжествами, когда в суматохе празднеств и пиров, о нас забудут. И в этом нам поможет твой суженый – герцог Магнус.

– Опять Магнус… – Недовольно протянула София и наморщила очаровательный носик, заодно скривив и губки.

– Да, Магнус! – Елизавета даже пристукнула кулачком по подлокотнику. – И хватит тут изображать оплакивающую Христа Марию.

– Я согласна. – Поддержала ее вдовствующая королева. – Герцог Магнус всегда найдет, чем объяснить свое и наше исчезновение с праздничного пира. Например, нетерпением возлечь со своей молодой женой. А я все ношу еще траур по брату и мне не подобает участвовать в пирах.

София не выдержала и разрыдалась. Елизавета бросила укоризненный взгляд на Катарину.

– Нам сейчас ее слезы совсем ни к месту. Она должна уговорить Магнуса приготовить лодку, на которой мы все исчезнем до начала пира, но после всех церковных торжеств – венчаний и крещения Густава.

– Я не смогу… – Донеслось сквозь рыдания.

– Это верно. – С сожалением заметила Катарина, посмотрев на зареванную Софию. – Не возьмешься ли ты, Елизавета, уговорить ее жениха?

– Видимо придется. – Принцесса также скептически оглядела рыдающую сестру. – С этой толку будет мало. Кстати, кто доставил письмо от Юхана?

– Шевалье Понтус де Ла Гарди.

– Француз?

– Да.

– Ты ему доверяешь? Не может это быть уловкой короля? Эрик же принял его на службу, освободив от плена по протекции де Морни.

– Француз верный католик, служил де Гизам, ревностным последователям старой веры.

– Да кому он только не служил! – Махнула рукой Елизавета. – Верность не в крови у этих наемников. Кстати, шотландцы выдали-таки англичанам свою королеву-католичку, Марию Стюарт, дочь той самой Марии де Гиз, которой так ревностно служил шевалье. – Съязвила принцесса.

– Не скажи. – Возразила ей королева. – К письму Юхана была приложена записка от герцогини, касающаяся де Ла Гарди – «Этому человеку можете доверять!».

– И что потом? Если наш побег удастся? Чует мое сердце, наш брат Юхан собирается поднять восстание и свергнуть короля Эрика, чтобы самому сесть на трон. А брат Карл на его стороне?

– Братья единодушны. Во всем.

– Значит, я верно все предугадала. – Покачала головой Элизабет. – Но мне как-то не хочется отправляться в качестве подарка московитскому королю Иоанну.

– Мне тоже. – Поддакнула ей Катарина Стенбок.

– Тогда из двух зол выбираем наименьшее. Так?

– Так! – Подтвердила вдовствующая королева.

– Да. – Прорыдала София.

– Хорошо, отправляюсь к Магнусу. – Легко поднялась на ноги Елизавета и стремительно покинула покои Катарины.

Торжества поражали своим великолепием. В честь новой королевы Швеции Эрик приказал построить две триумфальные арки, украшенные знаками Швеции, Дании и Норвегии, что, как говорили потом, вызвало необычайный гнев короля Фредерика Датского и новый поход против шведов, в котором суждено будет сложить голову славному рыцарю Ранцау.

Все внутреннее пространство Стурчурка освободили от лавок, теперь здесь собрались самые знатные люди королевства, свободен лишь центр, устланный коврами сверх которых были наброшены нежнейшие цветы. Здесь должна была пройти царственная чета и другая венчающаяся пара – принцесса София и герцог Магнус. Елизавете не стоило больших трудов уговорить кузена короля исчезнуть сразу после церемонии. нарумянившись, дабы это выглядело признаком крайнего смущения и отводя глаза в сторону, принцесса нашептала герцогу о нескромных пожеланиях его будущей супруги, и Магнус тут же забыл обо всем на свете. Правда, тень сомнения все-таки скользнула по его грубому лицу.

– Но…, ведь, София…, не очень жаждала этой свадьбы. – Промямлил он. Но кокетливо склонив голову набок, Елизавета тут же развеяла все сомнения Магнуса.

– Ах, кузен… Вы позволите себя так называть? Вы плохо знает женщин! – Она даже шутливо постучала веером по стальному доспеху. – Их настроения так переменчивы…

Магнус сразу согласился на все. Шлюпка с его людьми будет готова вовремя. Зачем с ними поедут вдовствующая королева и сама принцесса Елизавета, герцога вовсе не интересовало.

Толпы тех, кому не суждено было быть на самой церемонии внутри церкви, бесновались снаружи, на прилегающей площади, улицах, начиная от спуска к Меларену. Бюргеры, купцы, подмастерья и простонародье приоделись по случаю празднеств, старожилы припоминали, что на их веку подобного великолепия никогда не было. Цветы вокруг, просто море цветов и восторженный рев толпы, когда царственные особы появились из ворот замка Тре Крунур. Несколько рядов солдат, выстроенных слева и справа для ограждения прохода в церковь, изо всех сил упирались в брусчатку копьями и алебардами, дабы сдержать натиск толпы. Первыми из замка вышли англичане Бальфора во главе с самим капитаном в парадных латах. Они должны были проверить все на пути королевской четы.

– Любой, кто попытается проникнуть сквозь ограждение, должен быть убит на месте, без выяснения причин. – Приказ прозвучал четко.

Десяток копейщиков впереди процессии, еще колонна по одному слева и справа, дыша в затылок друг другу, рядом с ними лучники. По центру шел сам король, держа на руках младенца Густава, их кронпринца и будущего короля. Эрик приветственно махал рукой своему народу, отчего толпа взрывалась новыми воплями восторга, перекатывающимися волной от стен замка и расползаясь по всему Стокгольму. Золото королевских доспехов отражало солнечные лучи, отчего казалось, что он него, от всей церемонии исходит само Божественное сияние. Позади короля шла его суженая Карин, держа за руку Сигрид, рядом с ней держалась вдовствующая королева Катарина. Отстав от них на несколько шагов, шествовали две принцессы София и Елизавета, позади которых шел довольный собой герцог Магнус. Процессию замыкал второй отряд англичан капитана Уильяма Дженкинса. Шотландцам было поручено заранее оцепить само здание Стурчюрка, пропуская внутрь лишь избранных, имеющих личное разрешения короля и советника Перссона.

У алтаря церкви процессию поджидали архиепископ Уппсальский Лаврентиус Петри и Пер Брахе.

– Почему ты пригласила так мало родственников? – Шепнул король на ухо Карин, когда они остались вдвоем перед алтарем. Густава он передал на руки вдовствующей королеве, а Сигрид держала за руку Елизавета. Цепкий глаз короля выхватил из толпы несколько человек одетых, хоть и неплохо, но выглядевших все равно бедновато среди разнаряженной, блистающей драгоценностями толпы. Эрик сразу догадался, что эти бедняки и есть родственники его Карин.

– Это мои дяди из Уппланда по линии матери со своими девушками. Мой отец, – также тихо отвечала ему Карин, – как ты помнишь, был солдатом, много пил, от пьянства и умер, когда я была совсем маленькой. Может, где и есть его родня, но, увы, я не знаю. Здесь все кого я смогла разыскать с помощью советника Перссона. Вот те двое, что справа, широкобородые, похожие друг на друга, как две капли воды, это родные братья моей матери Ханс и Якоб Якобссоны, с ними двоюродный дядя, тот, что пониже и помоложе, Эрик Нильссон. Затем две девушки, одна дочь Нильссона – Анна Эриксдоттер, другая его самая младшая сестра тоже Анна только Нильссдоттер – они с севера, их Хаммерса.

– И ты и я – мы оба сироты… – Печально произнес Эрик, обняв Карин за плечи. – Мои братья тоже не прибыли. – Его голос погрубел. Король это заметил в первую очередь и сейчас знаком подозвал к себе Перссона. – Освобожденные семейка, как и любезный брат Карл решили не принять мое приглашение?

– Как видите сами, ваше величество. Это можно было предполагать. – Ответил Перссон.

– Где они сейчас?

– Кажется, в Уппсале, ваше величество.

– Всех под домашний арест.

– Слушаюсь. Иди исполняй, не будем задерживать церемонию. – Король отпустил советника и подал знак архиепископу, чтобы начинал. Это день, 4 июля 1568 года войдет в историю! Как начало конца…

Карин оставалось царствовать восемьдесят шесть дней. Впрочем, как и Эрику. Сейчас король купался в счастье. Впервые в жизни Эрик ощутил истинное тепло семейной жизни. Его не сравнишь с любовным опьянением. Любовь была очагом, у которого грелся промерзший путник, подставляя теплу то один, то другой бок. Но холод опасности не исчезал, напоминая о себе остывающей спиной. Следовало постоянно разворачиваться, пристально наблюдать за холодными тенями в огромной сумеречной зале, дабы встретить угрозу грудью, не позволить недругу нанести подлый удар в спину, не дать затушить огонь его очага, пламя его любви. И вдруг, в одно мгновенье, Эрик осознал, что рядом с ним жена, его дети, его Густав – наследник и кронпринц, которому предстоит стать королем Швеции. Недаром Эрик повелел назвать его в честь деда – пусть имя, пусть тень Густава, его прижизненная сила всегда охраняют мальчика. К черту все гороскопы! Король даже не стал составлять натальные карты сына. Эрику, а, значит, и всей семье угрожали светловолосые мужчины – Стуре. Он лично перебил их, дабы никто, в том числе и он сам, не сомневался в собственной способности защитить себя и близких. Да, он глубоко и искренне покаялся в содеянном, заплатив высокую цену собственным душевным помешательством, но доказав тем самым готовность преступить чрез что угодно ради своей семьи. Он поступил милосердно, согласившись с решением Высшего совета по освобождению Юхана с его гордой женой-полячкой и детьми, что было принято во время его болезни. Он и сейчас не сердится на своих сводных братьев, не явившихся на королевскую свадьбу и коронацию Карин, как не сердится на сводных сестер и вдовствующую королеву вместе с кузеном, покинувшим собор сразу после свершения обряда бракосочетания и не явившимся на свадебный пир. Король, обретший счастье и покой, должен быть снисходителен и милосерден ко всем своим подданным, дабы и в их домах царили мир и любовь.

– Так что, Пер, говорите, он подверг нас с братом домашнему аресту? И все? – Насмешливо спросил герцог Юхан у Брахе, прибывшего в Упсалу, сообщить опальным сводным братьям короля волю Эрика.

– Король весь растворился в семейном счастье, ваше высочество! – С легким поклоном ответил Брахе.

– Король! – Фыркнул Юхан. – Не произносите этого слова более при мне. Недолго осталось Эрику сидеть на троне.

Помимо герцога Юхана в кабинете замка присутствовали его жена, герцогина Катарина, брат Карл, герцог Седерманландский, упомянутый член Высшего совета, вдовствующая королева, губернатор Стокгольма Педдер Брахе и шевалье Де ла Гарди, ездивший перед королевской свадьбой посланником в Стокгольм.

– Кто и что может предложить? – Обратился герцог Юхан к собравшимся.

Поскольку все пока молчали, первым нарушил тишину нетерпеливый француз:

– Я бы начал с Вадстены. Там хранится вся казна королевства. Захватить ее и…

– У нас пока достаточно денег. – Перебил его скуповатый герцог Карл. – Наша тетка, «король» Марта пообещала дать сколько нужно. Она готова на все лишь бы поквитаться с Эриком за смерть мужа и сыновей.

– Мало денег не бывает. – Возразил ему Юхан. – Да еще в таком деле. Лучше переплатить, чем проиграть из-за отсутствия горсти монет, которой не окажется в нужный момент, чтобы швырнуть в толпу солдат или простонародья.

– Ты, как всегда, прав, дорогой. – Поддержала его герцогиня. Катарина недолюбливала самого младшего брата из семейства Ваза. Его ярая приверженность к лютеранской ереси иногда просто бесила истинную дочь Боны Сфорца.

– А ваш сиятельный брат герцог Магнус? – Продолжил шевалье.

– Его не стоит брать в расчет. После того несчастного случая, он не в себе. – Ответил Юхан.

– Я слышал о его довольно близких отношениях с Эриком. – Не унимался француз. – Не сможет ли он дать нам достойный отпор. Не хотелось бы терять время на осаду Вадстены.

– Я сказал – бросьте. – С раздражением откликнулся Юхан. – Подумайте сами – может ли ягненок сопротивляться коршуну?

Де ла Гарди умолк.

– Мы начинаем движение к Стокгольму тремя отрядами. Вы, де ла Гарди, – шевалье кивнул головой, подтверждая готовность выполнить приказ, – захватив Вадстену, немедленно выдвигаетесь к столице. Мы с братом идем своими путями, собирая войска. Как обстоят дела с гарнизоном? – Юхан посмотрел на Пера Брахе.

– За него отвечает магистрат, а они единодушно за вас, ваше высочество. – Ответил губернатор.

– Остается личная гвардия Эрика – два английских знамени и одно шотландское. – Мельком заметила герцогиня.

– Шотландцев я возьму на себя! – С апломбом заявил де ла Гарди. – Я их хорошо знаю, еще со времен службы королеве Марии де Гиз.

– Вы так уверены в них? – Катарина насмешливо посмотрела на француза. – Не они ли способствовали выдачи несчастной Марии Стюарт? Какая ж теперь судьба ожидает бедняжку? Пожизненное заключение или плаха? – Герцогиня вздохнула с притворным сочувствием.

– Королеву Марию Стюарт выдали переметнувшиеся к протестантам лорды, ваше высочество. Наши же шотландцы – истинные католики!

– Это не аргумент! – Отмахнулась Катарина. – Quis custodiet ipsos custodes? У солдата одна вера – в свой меч, добычу и вовремя выплаченное жалование. В любой стране, в любой армии. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них знает хоть один псалом. – Ее губы изогнулись в презрительной усмешке.

– Дорогая, Te Deus уж точно. – Произнес примирительным тоном Юхан, стараясь разрядить внезапно обострившуюся беседу.

– Чем толковать о том, верят ли солдаты в Бога и чтут ли папу римского, лучше заплатить им вперед, пообещав еще больше денег, после свержения Эрика. – Герцогиня поставила точку в спорном вопросе.

– В свержении моего братца они врядли примут участие, но заплатить им, де л Гарди, нужно. – Указал герцог шевалье – Пусть просто уйдут из замка и ни во что не вмешиваются. Своим людям мы также прикажем не трогать шотландцев. Их легко отличить по этим смешным юбкам, что они зачем-то носят. – Заулыбался Юхан. – Дикий народ.

– Остаются еще англичане. – Робко напомнила молчавшая до сих пор вдовствующая королева.

– Да, – согласилась с ней герцогиня, – с ними могут быть проблемы. Они верны Эрику с рождения.

– Сколько их? Одна, две, три сотни? А нас тысячи! – Пылко воскликнул герцог Карл Седерманландский, неосторожно дернул головой, с макушки тут же слетела длинная прядь волос, старательно прикрывшая раннюю лысину. Герцог смутился и занялся восстановлением прически, заметно при этом покраснев.

– Спартанцев, как мне помнится, было всего триста. Этого оказалось достаточно, чтобы испортить настроение персидскому владыке, задержав его полчища. – Резко высказалась герцогиня на реплику шурина.

– Моя обожаемая супруга великолепно знает древнюю историю, – решил похвалить ее Юхан, – правда, трехсот бойцов Леонида поддерживали еще десять тысяч греков из других городов. И если б не предательство…

– Так найдите же предателя! – Всплеснула руками Катарина. – По-моему, в нынешнее время это отнюдь не сложно!

– Везде шпионы проклятого Перссона? – Встрял, наконец, справившийся со своими волосами герцог Карл.

– И что? – Насмешливо откликнулась Катарина. – Может они и здесь? Среди нас? А мне казалось, что кроме приговоренных к смерти здесь никого нет. За исключением, вдовствующей королевы, – герцогиня сделала чуть заметный книксен в сторону Катарины Стенбок.

– У меня был казнен брат. – Глухо откликнулась она.

– Зато вашего отца и другого брата Эрик простил. – Не удержалась от колкости герцогиня. – Если не найти предателя, так добейтесь, чтобы не нашлось тех самых пресловутых десяти тысяч, о которых соизволил напомнить мне мой дражайший муж. – Последняя фраза прозвучала весьма язвительно.

– В конце концов три сотни храбрецов умрут. Любой ценой. – Подвел итог де ла Гарди.

– Наконец-то, я слышу слова настоящего воина. – Катарина даже похлопала в ладоши.

– В городе полно иностранцев. – Заметил Карл, также начинавший злиться из-за насмешек своей польской невестки. – Купцов, посланников от других государей.

– Мы не допустим погромов! – Начал было Юхан, но его жена тут же перебила:

– Например, московитских послов. – Герцогиня вспыхнула на глазах. – Изловить и колесовать. Немедленно! Чем медленнее и мучительнее они будут умирать передо мной, – Катарина ткнула пальцем в стол, – тем мне будет слаще!

– Нет! – Твердо заявил Юхан. – Ты, Карл, отвечаешь за город. Никаких погромов. Московитов взять под охрану.

– Может, ты последуешь примеру своего сводного братца? Может, я снова стану предметом торга? – Герцогиня уже побледнела от бешенства. Ее ноздри раздувались, а губы сжались, и последний вопрос был похож на шипение. – Может захотелось подыскать себе другую жену? Помоложе? – Катарина зашуршала юбками и стремительно покинула залу. Воцарилось молчание.

Словно оправдываясь, герцог Юхан пробормотал себе под нос:

– Пока не закончим войну с датчанами, мне не нужна еще одна – с московитами. Я намерен направить туда посольство.

– Все верно, ваше высочество. – Тут же поддержал его младший брат, подумав про себя – чертова баба, от нее еще много неожиданностей впереди.

– Я возвращаюсь в Стокгольм. – Вдруг объявила вдовствующая королева. – И забираю с собой Елизавету. Надеюсь, нам ничто не будет угрожать, когда ваши войска войдут в город и замок?

– Нет, ваше величество! – В один голос произнесли два брата-герцога. Карл добавил. – Мы обеспечим полный порядок и безопасность.

– Тогда, до встречи, ваши высочества и вы, шевалье! – Все склонили головы.

– Ваше величество…

Катарина повернулась и пошла к выходу, размышляя о том, что числиться вдовствующей королевой ей более не придется. Полячка не потерпит никого рядом с собой.

В середине сентября войска мятежников окружили Стокгольм, легко вошли в него, ибо городская стража не препятствовала, и расположившись возле королевского замка, начав переговоры о его сдаче. В городе царил порядок, поддерживаемый солдатами герцога Карла. Московитских послов сильно избили, ограбили, не иначе постаралась Катарина, но вовремя вмешались люди Карла и взяли их под свою охрану.

Эрик, смотрел со стены Тре Крунур на расположившееся лагерем войско мятежников, размышлял о чем-то, легкая улыбка не сходила с его лица. Прямо отсюда он направился к вдовствующей королеве.

– Ваше величество! – Катарина не ожидала визита короля. Она отбросила какое-то шитье, занимавшее ее до прихода Эрика, подала знак фрейлинам и служанкам, чтобы немедленно удалились, встала с кресла и склонилась в глубоком книксене.

– Оставим церемонии, дорогая моя мачеха, тетя, сестра и прочая и прочая… – Эрик подошел поближе и заглянул в глаза выпрямившейся из поклона Катарине. Стенбок спокойно встретила взгляд короля. – У меня есть к тебе одна очень важная просьба.

– Я вся во внимании, ваше величество.

– Ты знаешь, что происходит за этими стенами. – Прозвучало, как утверждение, а не вопрос. Катарина чуть поколебалась и кивнула головой. Я сохранил прошлой весной жизнь твоему отцу и, к сожалению, лишь одному брату. Второй сам подписал сбе смертный приговор. Теперь я прошу тебя об обратной услуге.

Стенбок молчала, дожидаясь конца речи короля, дабы понять к чему он клонит.

– Моя собственная судьба меня мало заботит, Катарина, – продолжил Эрик, – пообещай мне, взять под охрану Карин и моих детей. Защити их!

Катарина покачала головой и твердым голосом произнесла:

– Вы можете быть в этом уверены, ваше величество. Клянусь Девой Марией, клянусь памятью вашего отца и моего мужа, они будут находится в моих покоях в безопасности. Никто из людей герцога Юхана не посмеет сюда войти. – У Катарины промелькнула беспокойная мысль – на том, последнем совещании не было сказано ни одного слова о детях Эрика, но учитывая злобный нрав жены Юхана… Карл, вот, кто мне поможет. – Пришло решение. Он не допустит насилия, он сделает все поперек тому, что будет приказывать эта бешеная католичка. Главное, переждать первое время, а там будет видно. – Клянусь! – Еще раз повторила вдовствующая королева.

– Спасибо, я верил вам. – Растроганный король неожиданно опустился на одно колено и поцеловал руку Катарины. Она опешила.

– Ваше величество…, – ее голос задрожал от волнения, – я недостойна таких почестей.

– Я пока что еще король, хотя бы день-другой, и мне решать, кто достоин и чего! – Невесело рассмеялся Эрик, поднялся с колена и направился к выходу.

– Ваше величество, – вдруг остановила его Стенбок.

– Да, дорогая моя. – Эрик обернулся, по его лицу все еще блуждала странная улыбка.

– Мне кажется…, я думаю…, – Катарина подбирала нужные слова, – я смогу обеспечить защиту и безопасность вашей семье, если только кто-то не будет оказывать сопротивления. – Она смущенно замолкла.

Король немного подумал и согласился:

– Вы правы и правы абсолютно. Никто не должен пострадать. Я прикажу капитан своей гвардии сложить оружие. Прощайте, пока еще, ваше величество! – Толстые портьеры сомкнулись за спиной короля.

Перссон, сидя в кабинете короля, в который раз переписывал условия сдачи, сверяясь с тем, что было предложено мятежниками. Эрик небрежно развалился в кресле и искоса поглядывал на ту самую шпалеру, с которой все начиналось и вполуха слушал то, что сейчас ему выговаривал советник.

– Я говорил вам, ваше величество, что давно надо было убить Юхана, а его полячку отдать московитскому правителю. Двух зайцев бы убили сразу. Свою измену извели бы под корень, Иоанна заполучили в союзники, а заодно бы втянули в войну с Польшей, Сигизмунд бросился бы освобождать свою обожаемую сестру. А что вышло? Юхан со своей герцогиней спят и видят себя на троне. У них есть сын, который наследует две короны – шведскую и польскую, ибо Сигизмунд бездетен. И не забывайте об амбициях герцога Карла. Он еще выкинет нечто неожиданное для всех.

– Йоран, – мягко остановил его король, – я устал от всех этих родственных дрязг, заговоров, мятежей, казней, войн… Я хочу удалиться и просто жить своей семьей, любить Карин, растить детей…

– И вы думаете, вам это позволят?

– Не знаю! – Король развел руками с блаженной улыбкой на губах. – Но надеюсь! Ведь я не казнил Юхана, не отдал московитам его жену…

– Его жена это исчадие ада, дочь проклятой Боны Сфорца. А Юхан слушает ее во всем. Надо было вбивать клин между Юханом и Карлом, играть на честолюбии самого младшего из братьев. – Перссон с досады прикусил перо. – Боюсь, это поздно. Ладно, послушайте, ваше величество, последний вариант того, что мы предлагаем мятежникам.