Текст книги "Одиссея "Варяга""

Автор книги: Александр Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 102 страниц)

       Дальнейшее конкурирование с передовыми державами совершенно немыслимо без форсированного развития нашей индустрии. Металлургической, которую ждет масштабное реформирование. Обрабатывающей, которая находится в зачаточном состоянии. Химической, которую, если не говорить только о производстве порохов и огнесмесей, спасибо, кстати, и земной поклон Вам, Дмитрий Иванович, за уже сделанное в этой сфере, предстоит создать практически с нуля. А она необходима для выделывания различных электрических изделий, которых в любых сложных машинах – уже десятки, а на корабле – сотни! А скоро будут тысячи. Ну, не позор ли, вся эта история с телеграфными станциями для флота? А отказал бы нам Вильгельм? Или заартачился бы Тирпитц, они ведь шесть комплектов со своих новых кораблей сняли... Что тогда? Поэтому и индустрию электроизделий нам предстоит строить свою.

       На развитии этих промышленных направлений зиждется ускоренное развитие машиностроения. Без которого нельзя рассчитывать на соответствующие мировому уровню по качеству и количеству вооружения для флота и армии, что и будет главной темой нашего предстоящего разговора.

       Достичь успеха здесь нельзя без введения в самой индустрии новых форм организации предприятий. Вам, Артур Густавович, на базе вашего завода, и Вам Эммануэль Густавович, на базе вашей компании по выпуску машин Дизеля, я хочу предложить создание первого в России частно-государственного Концерна. В расширение дела будут вложены солидные государственные средства. Он получит зеленую улицу по ряду важнейших заказов, прежде всего военных. Но! Управляющим директором станет человек, назначенный лично мной. Не возражаете, господа?

       Тогда прошу любить и жаловать – инженер Луцкий. Представлять его вам обоим не надо, полагаю?

       Но я отвлекся на частность. Извините.

       Итак: для развития машиностроения потребны энергетическое и транспортное обеспечение, производственные машины и станки, новые мощности по выработке строительных материалов. В первую очередь портландцемента и изделий не его основе – одним кирпичом нам уже не обойтись. Ведь заводы для разных отраслей предстоит строить десятками! И, конечно же, рост нашей науки. Без серьезных научных изысканий достижение успеха на промышленном поприще просто не возможно.

       В сфере энергетики нам предстоит выработать тип и качества парка машин, призванных вырабатывать энергию электрическую, линий ее передачи на большие расстояния для использования промышленными предприятиями и транспортом.

       Кроме того, нам предстоит создание промышленных предприятий по обработке природной нефти в ее различные производные в объемах, которые сегодня могут показаться фантастикой. И здесь, Эммануэль Людвигович, я окажу Вашим усилиям в Баку и Батуми всю возможную поддержку. Но для ускоренного развития нефтяной отрасли и гарантий тех капиталов, что будут вложены туда государством, Вам так же будет предложено создание частно-государственного Концерна. Мы не вправе рисковать там, где от темпов развития и эффективности производства прямо зависит будущее военное строительство. Достаточно сказать, что в ближайшие десятилетие ВСЕ боевые корабли первой линии будут отапливаться мазутом. Нам предстоит создать огромные резервные нефтехранилища, что позволит избежать с одной стороны страха перепроизводства со стороны бизнеса, а с другой – гарантировать флот и иных потребителей от возможных рисков военного времени.

       Мы, кстати, должны форсировано закончить трубопровод, что строим с 1897 года. И окончательно убрать от Каспия Ротшильда. Почему так? Потому что флот – это только вершина айсберга! В сфере транспортной нам предстоит заменить телегу автомобилем, а лошадь мотором везде, где это мыслимо. И построить тысячи, десятки тысяч километров специальных автомобильных дорог! Представляете, какие объемы газолина и соляра будут необходимы? А еще трактора для села и много еще чего... И нефть для всего этого в наших недрах есть, необходимо только организовать должным образом ее обработку. Учитывая стратегическое значение жидкого топлива для развития страны, считаю, что масштабное проникновение в эту сферу иностранного капитала абсолютно не допустимо...

       И еще одно отступление. Лирическое. Хочу предупредить вас, господа фабриканты. Отныне самым тяжким грехом вашим буду считать любые попытки заигрывания с нелегальными партиями или попытки использовать в свою пользу стачечное движение рабочих. Вскоре это вскоре будет закреплено законодательно. О ком узнаю что-то подобное – отберу дело и ни копейки не оставлю. К вам, господа, это конечно не относится, вам мы вполне доверяем. Но коллег своих ретивых предупредите. Господин же Савва Морозов... И многоуважаемый Юлий Петрович Гужон... Вот они уж точно доигрались... Но вернемся к нашей теме.

       В транспортной сфере нам предстоит решить и еще три громадных задачи. Первая по срокам – удвоение пропускной способности Великого Сибирского пути – придется проложить вторую колею на всем его протяжении. Вторая – соединение Белого моря с Балтикой посредством канала, способного пропускать суда и корабли водоизмещением до 50-ти тысяч тонн. Но это, конечно, проект не ближайших лет...

       Да, да. Я не оговорился. Беломоро-Балтийский канал будет аналогом Кильского или Панамского, что сейчас начали рыть североамериканцы. Он призван обеспечить русскому торговому и военному флотам выход к Атлантическому океану и Великому Северному морскому пути в Тихий океан минуя германские и английские моря, проливы Категатт и Скагеррак, Суэц и Гибралтар. Освоение этого северного пути по ледяным морям – третья масштабная задача. Ее масштаб таков, что для реализации нам потребуются десятилетия. Но с ее выполнением мы не только осуществим то, что завещал нам великий Ломоносов, мы оставим в руках наших потомков главный мировой транспортный путь из Азии в Европу.

       Для этого нам предстоит спроектировать и построить могучие ледоколы с новыми двигателями и, возможно, двигателями Дизеля. Причем потребуются к тому же особые машины, возможно электрические, для того чтобы обеспечивать частое изменение режима хода с переднего на задний. Да, Дмитрий Иванович, я помню Вашу пояснительную записку...

       Очевидно, и опыт "Ермака" это вполне показал, что паковые льды и лед Карского моря для ледокола водоизмещением меньше пятнадцати тысяч тонн могут оказаться не по силам. Нужны и специальные типы судов, способные вместе с такими ледоколами вести навигацию во льдах, обеспечивая прохождение караванов обычных торговых пароходов. Причем, чем они будут крупнее, тем скорее будет получена финансовая отдача от этого проекта. Вот почему я сказал о пропускной способности канала для судов размером в фантастические 50 тысяч тонн. Пока фантастические...

       Кстати, в свете грядущих задач на этом направлении, у меня к Вам, Дмитрий Иванович, есть просьба.

       – Все что потребуется, государь, я готов!

       – Для начала, Дмитрий Иванович, я попрошу Вас выступить инициатором в примирении со Степаном Осиповичем. Ваша размолвка слишком дорого может обернуться стране. Я этого просто не могу допустить. И Вы, и адмирал Макаров – звезды первой величины. Мне бы очень хотелось, чтобы вы вместе освещали нам путь во мраке полярных ночей, а не пытались затмить друг друга...

       Мы договорились? Вот и прекрасно. Я перешлю ваше письмо в Артур с моим личным порученцем...

       Как вы понимаете, господа, северный канал и Ледовый путь – это лишь два кирпичика в фундаменте полного ФАКТИЧЕСКОГО права независимой внешней морской торговли Российской Империи. Ибо только тогда она будет процветать, когда поддерживается мощным военно-морским флотом, присутствующим во всех океанах. Эта цель завещана нам Великим Петром. Сегодня Россия способна ее достичь. И проблемы государств-пробок, подпитываемых англичанами, нам решать придется. Это Япония и Турция. Контроль над Корейским и Сангарским проливами на Дальнем востоке и Босфором-Дарданеллами на Ближнем – есть важнейший приоритет нашей внешней политики на ближайший период. И военного строительства.

       А поскольку главной целью Великобритании в отношении России за два истекших столетия является именно недопущение нашей ФАКТИЧЕСКОЙ независимости во внешней торговле и, следовательно, равноправного присутствия на морях, то отныне именно решение этой краеугольной для нас "английской" проблемы видится мне главной целью моего царствования.

       Но тут есть один интересный момент...

       Все мы помним о таинственной и скоропостижной смерти Петра Алексеевича, о печальной участи Павла Петровича, о страшной смерти моего деда, так близко подошедшего к решению проливной проблемы, и, наконец, о безвременной, и мне, кстати, до сих пор так и не понятной, кончине моего незабвенного отца. Поэтому важно, чтобы наши мероприятия на начальном, наиболее ответственном этапе носили тайный, неочевидный для уяснения логики их конечной цели характер... Мне, честное слово, не хочется покидать сцену уже в начале второго акта. Надеюсь, вы все понимаете, к чему это я...

       Спасибо, господа. Благодарю вас за согласие с моими планами и поддержку...

       Противник нам противостоит мощный, дальновидный, изворотливый и коварный. Оцените хотя бы их последние действия в отношении французов. Или как уверенно и решительно они благословили Токио на войну с нами. Как быстро и качественно выстроили им флот. Какие кредитные ресурсы задействовали и могут еще задействовать... Кстати, запрос в Париже относительно кредита в этом году фактически повис в воздухе. Витте вернулся ни с чем. Поэтому затяжная война с Японией для нас крайне опасна. Нам отпущен год – предельно полтора. Ибо к прямому столкновению с Лондоном мы сейчас не готовы... Пока не готовы. Тем более в одиночку.

       Следовательно, навязанную нам войну с самураями мы должны постараться закончить неожиданным и бесповоротным разгромом противника. Таким, чтобы в Токио были вынуждены пойти на немедленное заключение мира на наших условиях. Японцы сами дали нам повод быть жесткими. Своим неспровоцированным нападением. Преступно было бы сейчас им не воспользоваться. Кроме того, кайзер пообещал мне принципиальную позицию в отношении англосаксонских посреднических усилий, которые обязательно последуют и будут направлены на попытку в очередной раз лишить Россию плодов ее побед.

       Кстати о кайзере и Германии... Как вы знаете, три недели назад Париж и Лондон достигли определенных политических соглашений. Они по сути своей направлены против Берлина, а Россию учитывают лишь в роли пушечного мяса для планируемой ими войны с немцами, в силу действующего франко-русского союза. Все мы знаем и о той "великой" в кавычках помощи, что нам оказывает в этой войне Франция...

       После долгих размышлений, я принял решение, и ставлю вас о нем в известность: в ближайшее время однобокость приоритетов внешней политики империи будет исправлена. Взаимовыгодное сотрудничество и сближение с Германией отвечает долгосрочным интересам России. В равной степени как и наоборот – немцы заинтересованы в нас. Дело это не простое, во времена Бисмарка и Горчакова наши отношения были немало подпорчены, однако общая угроза сближает, как вы знаете...

       Спасибо, Дмитрий Иванович, не откажусь еще от стаканчика...

       Итак, господа, продолжим. Предлагаю разделить дальнейшую тему нашей сегодняшней беседы на два направления. Первое, как вы уже поняли – работа на перспективу модернизации страны. Выработка плана действий и мероприятий на этом пути. И главное – откуда изыскать для всего этого деньги? Этим мы уже занимаемся и отныне продолжим вместе с вами. Ваши полномочия, новые должности, если потребуются, деликатные моменты если таковые имеются, мы обсудим индивидуально.

       И второе – сиюминутные заботы, связанные с необходимостями текущего военного противостояния. Самые неотложные. Поскольку вопросы эти касаются нескольких специфических моментов, то для их обсуждения мне понадобятся только моряки, кораблестроители и Вы, Борис Григорьевич. Алексей Николаевич, пойдемте посмотрим ваш бассейн, у нас есть несколько вопросов и по части моделей. Я хочу понять, как долго у вас идут испытания. А промышленников пока оставляю в руках большой науки. Хорошо?

       Да, Дмитрий Иванович! Послезавтра жду Вас в Царском. Хотел бы завтра, но не получится – завтра собираемся с моряками, слушаем Бирилева и Кузьмича по вопросам кораблестроения и подготовки 3-й эскадры. Второй отряд эскадры Безобразова уходит на днях, поэтому отложить никак не смогу...

       Будьте добры, изложите, пожалуйста, в краткой записке основные Ваши идеи по реформе народного образования – только для нас. Министра не будет, обсудим в узком кругу. Кроме Вас, меня, Банщикова и Гейдена, будет лишь Константин Петрович Победоносцев. Кстати, он Вам просил от него кланяться!

       – Ваше величество! Ну, что Вы, что ВЫ!!!

       – Дмитрий Иванович, друг мой, человеку вашего ума и преданности России, царю поклониться не грех.

       А пока мы сходим с моряками к Андрею Николаевичу, подумайте-ка вместе с нашими промышленными воротилами о том, сколько по году нам будет необходимо готовить молодых инженеров, если учесть, что через пару-тройку лет встанет вопрос о строительстве заново линейного флота, ибо с вступлением в строй нового английского броненосца, о котором все вы слышали, все существующие разом устареют, да и автомобили с тракторами нам предстоит вскоре строить не десятками, а тысячами в год. А пушки наши могут потребовать столько снарядов, что к цифрам наших планов военного снабжения можно будет смело приписать два нуля, а может и того больше.

       И, пожалуйста, передайте супруге за пирожки мое особое благоволение. Хотя, конечно, НАШЕ благоволение: как видите – все оценили. Так что приглашайте почаще!

       ****

       Кроме наконец-то прорезавшегося у императора интереса к судьбам не только своей семьи, но и остальной страны, приснопамятная, прошедшая на возвышенных тонах майская беседа, имела еще один неожиданный результат. Кроме безвременной кончины хрустальной пепельницы...

       Примерно через две недели на очередном балу, к которым Банщиков относился как к неизбежному злу, и обычно коротал в обществе графа Гейдена, пары-тройки его приятелей из "светских" моряков и бокалов с шампанским, его неожиданно пригласили на танец. Вадик не был уверен, допустимо ли такое поведение со стороны дамы, причем, судя по обручальному кольцу, дамы замужней. Но его размышления по данному вопросу были прерваны огорошившим его вопросом.

       – Скажите, а пуля из нагана действительно может отрикошетить от дамского корсета?

       – Довольно оригинальный вопрос, особенно от дамы любящей подслушивать, – попытался принять позу защищающегося дикобраза Вадик, судорожно пытаясь вспомнить, кого именно угораздило услышать как минимум часть его "беседы" с государем.

       – Довольно таки уклончивый ответ, особенно для господина, который столь громко орал на моего царственного брата, что я его услышала через закрытую дверь. Совершенно случайно, кстати, проходя мимо, – невозмутимо, не отрывая взгляда настороженных глаз от лица доктора, ответила незнакомка.

       Впрочем, уже не совсем незнакомка – память наконец-то услужливо подсказала Вадику, кого именно угораздило быть вовлеченной в тайны государственной важности. Ольга Александровна Романова, младшая дочь почившего императора Александра 3-го и сестра императора нынешнего...

       Мысленно вздохнув, Вадик вычеркнул из списка возможных все варианты игнорирования, запугивания и силового воздействия. С фигурой такого ранга возможно было только аккуратное лавирование в попытках убедить, что "ее высочеству" послышалось или померещилось. "Господи, за что? Мало мне интриг и недомолвок с самим Николаем, так тут еще ее черти принесли. Остается только надеяться, что с мозгами у этой дамы все в соответствии с известным правилом: если хорошенькая, ума не искать! И, скорее всего, задурить ей голову удастся без потери драгоценного времени", – подумал Вадик. Вслух же он с очаровательно светской улыбкой произнес:

       – Наверное, Вам что-то послышалось. Мы с государем Николаем Александровичем, вашим братом, очень о многом беседуем. А поскольку он сам просил меня совершенно не стесняться формой общения когда мы только вдвоем, то случалось пару раз говорить и на возвышенных тонах... Но для того чтобы вспомнить, что именно я ему говорил, я бы хотел узнать, что именно вы слышали, Ваше высочество? Если вас не затруднит, слово в слово.

       – Меня, безусловно, не затруднит, – усмехнулась ему в лицо Великая княгиня, – но облегчать вам задачу по придумыванию подходящей лжи я, пожалуй, не буду. Для начала хотелось бы услышать вашу версию беседы, в которой вы угрожали моим племянницам столь страшной участью – Наганы, штыки, кислота... И заодно было бы интересно узнать, почему после этого мой брат не приказал вас казнить или хотя бы посадить в крепость? Так что если вас не затруднит, я бы хотела услышать ваш рассказ прямо сейчас. Заодно, уважаемый лекарь с "Варяга", расскажете мне, как же вы не только попали ко двору, но и за неполных три дня стали властителем дум Николя...

       Не желаете ли пройти в мои покои?

       Вадик явственно чувствовал, как эта молодая и весьма привлекательная дама взяла его за рога. Надежда на не слишком высокий уровень ее интеллекта (а в просторечии стереотип баба – дура) рухнула с хрустальным звоном возводимого на песке воздушного замка. Оставалось тянуть время, чтоб хотя бы проконсультироваться с Николаем или даже попросить его унять свою столь неожиданно активную сестренку.

       – Простите, но как я, скромный офицер, могу позволить себе удалиться прямо с бала с Вами, лицом августейшей фамилии, к тому же – замужней дамой?

       – Знаете, господин коллежский советник, вы меня опять удивили, – широко раскрыла глаза Ольга Александровна, – вы или утонченно надо мной издеваетесь, или и

      в самом деле единственный из присутствующих сейчас в зале нескольких сотен человек не в курсе, что мой брак – это пустая формальность?

       Глаза Вадика в ответ открылись настолько широко, что княгиня поняла необоснованность своих обвинений. Уже несколько мягче она продолжила:

       – Если вы, и в правду, пытаетесь заботиться о моей репутации – спасибо, но мой муж давно сделал наш брак фикцией. Но если вы надеетесь, что добравшись до Николя, сможете уговорить его меня приструнить, то боюсь, тут у вас, увы, ничего не получится – я его младшая и любимая сестра. Скорее он мне сам объяснит, по какому поводу вы на него посмели накричать, и почему он по этому поводу ничего не предпринял. Так что, давайте лучше Вы сами мне все расскажете, и прямо сейчас...

       Вокруг кружились пары, проплывали в ритме вальса, отрезая все мыслимые и немыслимые пути к отступлению. По губам Великой княгини пробежала легкая, едва заметная улыбка, а чуть прищуренные глаза, в которых лишь на мгновение промелькнула лукавая искорка, как бы говорили: "Шах. И мат..."

       Переигранному по всем статьям Вадику не оставалось ничего, кроме как последовать за сестрой императора всероссийского в уютную комнату, где он и был немедленно подвергнут подробному и тщательному допросу. В итоге которого "раскололся" полностью...

       Неожиданно, после долгого и довольно бурного объяснения, доктор Банщиков приобрел в лице Ольги Александровны весьма ценного союзника. Лед ее первоначального настороженного недоверия был сломан окончательно, когда Вадим вспомнил о маленькой тайне, которую знала лишь Ольга Александровна и ее венценосный брат.

       Еще задолго до переноса, в связи с какой-то форумной заморочкой, связанной с деятельностью Генерал-адмирала и его влиянием на молодого царя, Вадим "по диагонали" пробежал мемуары Великой княгини, увидившие свет в 1960 году. Его поразило тогда откровение Ольги Александровны о том, что в результате тщательного соблюдения норм придворного этикета во время официальных застолий, детям Александра III приходилось зачастую вставать из-за стола впроголодь! В связи с чем и произошел этот курьезный случай.

       Каждый ребенок из Дома Романовых при крещении получал золотой крест. Крест этот был полый и наполнен пчелиным воском. В воск помещалась крохотная частица Животворящего Креста. И вот однажды, после очередного такого мероприятия, наследник престола был так зверски голоден, что открыл свой крест и проглотил все его содержимое! Потом ему стало очень стыдно, но признался Николай только сестре, добавив, что это было "аморально вкусно". Только они двое знали об этом детском секрете императора...

       С тех пор ежедневные посиделки Банщикова с Николаем проходили при неизменном деятельном участии Великой княгини. И с каждой неделей Вадик все больше укреплялся в мысли, что окажись на Российском престоле эта, весьма неординарная, умная и волевая женщина, революция, пожалуй, не состоялась бы и без его участия.

       Когда однажды речь зашла о возможности посылки на театр боевых действий гвардейских частей Петербургского гарнизона, Ольга не только сразу же поняла необходимость и целесообразность данной меры, она мгновенно нашла аргументы, которые не приходили в голову самому Вадику.

       – Николя, ведь гвардия это не только твои лучшие войска. Это еще и символ твоего присутствия и того, что ты самолично заинтересован в том, как идет эта война. Даже просто присутствие в штабах и войсках гвардейских офицеров, вхожих ко двору, несомненно, положительно подействует не только на солдат и офицеров, но и на генералов. Они будут обязаны бояться, что все их неудачные решения донесутся до ушей самого императора, а это крах карьеры. Может, будут более вдумчиво относится к своим прямым обязанностям. А что до того, какой полк послать – я же шеф Гусарского Ахтырского Ее Императорского Величества Великой княгини Ольги Александровны полка? Вот как шеф, я и прошу высочайшего дозволения моему полку отправиться к месту боевых действий. Может тогда и ты свою гвардию отправишь!

       – Оленька, это очень серьезное решение. Необходимо тщательно все взвесить, решить где именно и какие гвардейские части смогут принести максимальную пользу. Но если ты настаиваешь на счет ахтырцев... Хорошо. Давай начнем с твоего полка...

       Примерно через месяц, конная гусарская лава, неожиданно вылетев из-за покрытой гаоляном сопки, изрядно повырубила становящуюся на привал походную колонну японского пехотного батальона. Однако с наскока сломить боевой дух почувствовавших вкус победы под Тюренченом солдат армии Куроки им не удалось. Увы, господа гусары были еще плохо знакомы с реалиями современной войны, и сами понесли огромные потери. Как от винтовочного огня опомнившейся и рассредоточившейся пехоты, так и от шрапнели, которой замаскированная японская батарея сопровождала их отход с поля боя.

       На следующий день спешащий по коридору дворца Вадик неожидано столкнулся с Великой княгиней и не узнал ее. Одетая в угольно черное платье, с черной же шляпкой над мертвенно бледным лицом и красными глазами, она вполне органично смотрелась бы в современной Вадику готской тусовке, вот только ее мертвенная бледность была натуральной.

       – Ольга Александровна, господи! Что с Вами? Что-то случилось?

       – Это рок... Это моя судьба... Все зря, Михаил, все бесполезно... Сначала "муж" (явственно выделила кавычки голосом Ольга) в брачную ночь убегает играть в карты со своими "мальчиками"... Потом, стоит наконец-то появиться любимому человеку, как я сама, САМА отправляю его на смерть, всего то через год после встречи. Он настолько хотел быть со мной во всем, что САМ напросился на перевод в "мой" полк. Он вполне мог бы остаться в Питере, адъютантом моего мужа, но он хотел быть со мной во всех моих начинаниях, а не просто "быть со мной"! Господи! Какой смысл теперь жить мне?

       В тот день российские банкиры остались без подсказок, а отправка во Владивосток скорого поезда с затворами новой системы для восьмидюймовых орудий "Рюрика" была отложена на три дня. Николай так и не дождался своих главных советников для ставшей уже традиционной ежевечерней беседы. Посланные во все укромные уголки дворца на поиски пропавших слуги вернулись с известием, что "великая княгиня заперлась у себя в покоях и не отвечают, а господина Банщикова нигде найти не удалось".

       В ту ночь доктор Банщиков впервые остался в спальне Ольги. Но именно "остался", ничего более. Если бы кто нибудь из прежних Московских знакомых "доктора Трефа Вадика" узнал, что он провел ночь в комнате молодой и привлекательной женщины, и не сделал никаких попыток "вступить в близкий контакт третьего рода", они бы не поверили.

       Само его прозвище "Треф" происходило не от карточной масти, а от английского принципа трех F – find them, f**k them, forget them. Но – иные времена, иные нравы, да и если уж на то пошло – иной, экстерном повзрослевший и поумневший Вадик. Он чувствовал к этой жещине сочувствие и огромное уважение, но ничего больше. Остальные чувства пришли позже, постепенно.

       А в ту ночь он просто слушал. О том, что такое жизнь великой княгини, при "голубом" муже картежнике. О том, как большинство знакомых рассматривает ее как способ ускорения карьеры или источник денег. О ее чистой и, как это не смешно звучит для замужней женщины, целомудренной любви к молодому офицеру, который был позавчера убит в Маньчжурии шрапнельной пулей в голову. О том, что даже траур по нему она открыто носить не может, только как траур по всем погибшим в ее подшефном полку... Наконец, под утро, выговорившись и выплакавшись, она смогла уснуть.

       Однако следующие пару недель Вадику было не до утешений...

       Отрывок из официального заявления МИД Британской империи, опубликованного на передовой полосе «Таймс» от 17.05.1904.

       "...Русские крейсера своими немотивированными действиями в районе Средиземного моря и других местах интенсивного судоходства ставят под угрозу деятельность английских предпринимателей. Распространение Россией боевых действий русско-японской войны на весьма удалённые от Японии театры вынуждает Британию принять ответные меры.

       В связи с этим правительство Империи не намерено дольше терпеть в своих водах боевые корабли обеих держав. Контроль за соблюдением воюющими сторонами правила 24 часов в водах Империи будет до предела ужесточён. Также будет ограничен отпуск из британских портов угля воюющим сторонам. В настоящее время парламент готовится к рассмотрению вопроса о порядке прохода военных судов враждующих сторон через Суэцкий канал. Правительство Империи призывает все остальные страны последовать примеру Британии – не потворствовать входящим в их порты боевым кораблям и не продавать ни боевым, ни коммерческим судам высококачественный уголь".

       На столе перед Вадиком лежали только что доставленный выпуск «Таймс» трёхдневной давности и копия свеженькой ноты, выданной британским послом МИДу в Петербурге. Содержимое практически не отличалось...

       – И что Вы по поводу всего этого думаете, Михаил Лаврентьевич, – в задумчивости перекладывая из стопки в стопку остро отточенные карандаши, поинтересовался Николай.

       – Мерзавцы! Не могли найти более изящной формы заявить, что русским путь в Суэц уже закрыт... А Безобразов еще вчера телеграфировал, что фактически готов к форсированию канала, ждет только Беклемишева, который подходит к Бизерте!

       Ведь если здраво рассуждать, Ваше величество, то наши в Средиземном и так ведут себя более чем по-джентльменски. Достаточно сказать, что только "Хемпшир" попался "Донскому" с кандачка. И догадались же они складировать снаряды для больших пушек Того в отдельном трюме сверху ничем практически не прикрыв. А все остальные – и "Вилль де Брюге", и "Сэр Ланселот", и "Саксония" – исключительно по наводке нашей разведки и с бесспорной контрабандой. "Ньюкасл", конечно, теоретически Вирениус мог бы и не топить. Но контрабанда и там была бесспорная. Чего стоят одни замки от 305-мм пушек! Да и попсиховали они, ожидая его неделю почти у самого Сингапура...

       Нет. Конечно, весь вой начался после "Рокола". И хотя Добротворский и рапортовал, что попали они в него случайно, не все там чисто, по-моему. Конечно, англичанин пытался удрать, "Донской" гнался за ним четыре часа. До Мальты всего ничего уж было. И действительно на встречу бежал английский крейсер! Да и не топил этот пароход "Донской". Сам он затонул после того как выгорел начисто... Слава богу, что решились на досмотр уже горящего судна. Ведь если бы не его коносаменты на груз в Кобе, а там была коллекция контрабанды из химикалий, огнепроводного шнура, машинного масла, деталей для паровых машин Хамфрейса (подшипники, котельные трубки), нас бы сейчас иначе как пиратами не величали просвещенные мореплаватели.

       Однако и без этого они для японцев уже расстарались. Ведь лоцманскими и таможенными формальностями всегда можно время прохождения канала довести до 3-4 суток. И потребовать интернирования "нарушителя правила 24 часов", – кратко и емко резюмировал Вадик содержание прочитанной статьи в беседе с царем, – значит как "Ваканду" с "Оккупадой" продавать – так это не пособничество японцам, а как заставить портовые власти Суэца работать честно – так это помощь русским? Или что-то тут не так, Николай Александрович? Мы же всё равно с германскими угольщиками броненосцы во Владивосток приведем. Хоть вокруг Африки. И они это тоже знают...

       В чём же тогда подвох? Не в призыве ли ко "всем остальным странам"? Но из этих остальных на историческом маршруте русских броненосцев почти сплошные французские владения! Не сторговались ли окончательно союзнички у нас за спиной? Не ускорилось ли формирование Антанты?

       В моем мире, как я Вам уже докладывал, они подписали в апреле три меморандума по разделу сфер влияния в Африке. Причем при этом был секретный протокол по Марокко, четко фиксирующий Германию как общего врага "Номер 1", а нас как пушечное мясо против него, посредством русско-французского союзного договора. Сейчас, ввиду нашей активности, как на море, так и в вопросе сближения с Германией, могли ведь и еще дальше пойти. Тем более, что в апреле пока ни о чем таком не объявляли. Значит, или дебаты затянулись, или соглашение достигнуто, но пока решено его засекретить. Сдается мне, что второй вариант более вероятен... Как Вы считаете, есть смысл проинформировать об этих шашнях Вильгельма? Может постараться разгрести все это безобразие чужими руками?