Текст книги "Мауи и Пеле держащие мир"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 81 страниц)

* * *

Эксперты назвали «Дредноут» самым уродливым супер-лайнером в истории, и метко сравнили с тысячефутовой железной доской для серфинга. Вероятно, из-за ограниченности средств и из-за сжатости сроков, проект получился примитивный. Выгоревшие надстройки срезаны, на палубе выполнена взлетная полоса. Такой финт известен давно: в 1917 году британские судостроители переделали лайнер «Конто Россо» в авианосец «Аргус». Сегодняшний «Дредноут» примерно в полтора раза длиннее «Аргуса», так что его взлетная полоса достаточна для самолетов, обычно используемых в качестве авиа-такси. На этом основании директор фирмы «Kraken Kraal» Джон Саммерс и главный корабельный дизайнер Фред Нитани утверждают, что построили не самый уродливый, а самый продвинутый супер-лайнер. С этим согласен и адмирал Оуноко.

* * *

Действительно, на современных супер-лайнерах есть лишь вертолетные площадки, так что по дистанции авиа-сообщения с землей «Дредноут» превосходит конкурентов вчетверо. Но, если посмотреть на уровень комфорта, то он проигрывает вдесятеро. Авторы «Дредноута» даже не отрицают, что условия примерно как в студенческом хостеле. По их мнению, это не порок, а достоинство, позволяющее снизить цену и сделать отдых на супер-лайнерах демократичным. Круизный день на «Дредноуте» стоит 2000 иен (около 20 USD), немыслимо дешево для этого сегмента рынка. Цены объявлены в иенах, поскольку целевой потребитель – молодые японцы небольшого достатка (самые непритязательные туристы из развитых стран). Сообщается, что заполненной оказалась примерно половина мест – неплохой уровень для первого круиза.

* * *

Спецагент Джоан Смит с все возрастающим изумлением читала статью и, наконец, объявила:

– Полет туда на авиа-такси, это гарантированный слив моей легенды.

– Тогда, – сказал подполковник Томпсон, – щелкни ссылку на сайт круиза. Там бланки заказа.

– Вижу, – ответила она, – Так. Место посадки. Я думаю, ближайшее к нам, это остров Рота.

– Джоан, зачем тебе ехать 40 миль до острова Рота? Пиши: Гуам.

– Минутку, Томас, ты хочешь сказать, что их такси полетит прямо сюда?!

– А какая им, по-твоему, разница? – спросил он.

– Как это, какая? Острова Рота, Тиниан и Сайпан это, все же, в полунезависимом государстве Северные Марианские острова, а Гуам – территория США, хотя и не инкорпорированная.

– Верно, – сказал подполковник, – Ну, и что? Всем на это наплевать, а ты нервничаешь.

– Да, я нервничаю. А ты? Ты ведь понимаешь: то, что мы делаем, это… Как сказать помягче?

– Государственная измена? – с нескрываемой иронией предположил подполковник Томпсон.

– Тебе это кажется забавным? – проворчала спецагент.

– Не то, чтобы забавным, а просто… В тебе сейчас проснулась по-рыцарски прямая верность звездно-полосатому флагу, характерная для идеального морского пехотинца США. Теперь я окончательно поверил, что ты там служила на заре карьеры.

– А до этого ты мне не верил? – спросила она.

Подполковник Томпсон чуть заметно качнул головой.

– Поставь себя на мое место. Ты бы верила?

– Нет, – буркнула она, и спросила, – Если ты мне не веришь, то почему согласился помочь?

– Если кофе черный, то почему он льется? – задал встречный вопрос подполковник.

– Извини, Томас, я не поняла, к чему это.

– А я объясню. В твоем вопросе нет логической связи, как и в моем вопросе про кофе.

– Ну, в общем, да. Кажется, теперь я поняла.

– Тогда я рад. Кстати, тебе пришло подтверждение аэродрома на Гуаме. Нажми: «OK».

– Вот, я нажала. А где здесь аэродром «Кокосовый трек»?

– Это маленький аэродром японской сети отелей «Azuta» на юге, на дамбе в Кокосовой лагуне, примерно 15 миль отсюда. Я тебя подвезу, если ты хочешь.

– Они пишут, что самолет будет через три с половиной часа, – заметила она.

– Да. Я вижу, что на экране.

– И, – спросила она, – у тебя есть идеи, как провести эти три с половиной часа?

– А у тебя, Джоан?

– Не знаю… А в этой Кокосовой лагуне красиво?

– Да, – он кивнул, – это замечательное место.

– ОК, – она улыбнулась, – тогда поехали.

* * *

Через 2 часа. Южный берег Гуама. Кокосовая лагуна.

Хорошо, что есть на планете добрые люди, забывающие гамаки, натянутые между кокосовыми пальмами. Конечно, в теплый тропический вечер можно заниматься сексом прямо на песке, или, например, в воде, или стоя у той же пальмы, но гамак… В нем есть что-то особенное. Эксперты камасутры утверждают, что гамак в сексе использовали еще первобытные люди, и что субъекты, объявляющие секс в гамаке латиноамериканским изобретением, цинично клевещут на остальное человечество. Хотя, согласно культурологической статистике, секс в гамаке чаще встречается именно в латиноамериканской литературе. Но, вернемся к нашим героям.

После секса, подполковник Томпсон полностью уступил гамак даме. На Джоан нашло какое-то задумчивое настроение.

– Знаешь, – сказала она, в очередной раз слегка оттолкнувшись ногой от ствола пальмы, – у меня давным-давно не было гамака. Последний мой гамак остался во дворе, в Детройте. Или там уже снесли эти трущобы? Не знаю. Просто, хорошо качаться в гамаке, смотреть в небо, и мечтать.

– Да, наверное, – ответил Томпсон, – в гамаке есть что-то от кораблика, качающегося на волне.

– Может быть… – откликнулась спецагент Смит, – …Если много времени проводишь в море, на корабле, и каждую ночь смотришь, как звезды качаются над мачтами, то начинаешь мыслить в другой плоскости. Я вдруг начала понимать нези. Вот в этот самый момент. Еще минуту назад вообще не понимала, а теперь… Знаешь, с чем столкнулись наши агенты в Меганезии?

– С чего бы мне знать? – резонно спросил Томпсон.

– Да, действительно, с чего бы, – согласилась она, помолчала немного, и продолжила, – жуткая проблема: меганезийских деятелей нечем шантажировать и нечем подкупить. Там все слишком примитивно. Чем бы ты стал шантажировать питекантропа, и чем бы ты стал его подкупать?

– Неожиданный вопрос, – признался подполковник, – наверное, я бы пошел по простому пути: «делай, что я говорю, иначе получишь дубиной в лоб». Это при условии, что ТТХ моей дубины превосходит ТТХ его дубины, и если я владею мастерством дубинного боя.

– Это не шантаж и подкуп, а грубая угроза насилием, – возразила Джоан.

– Гм… Да, ты права. Я добавлю: «а если сделаешь, как я говорю, то получишь… Ну, например, стальные наконечники для дротиков. Пять штук».

– Не годится, – объявила спецагент и попросила, – дай, пожалуйста, мою сумку.

– Держи, – он поднял с песка спортивную сумку и протянул ей.

– Спасибо, Томас, – она вытащила из кармашка бумажный блокнот, вырвала страничку и стала задумчиво складывать этот кусочек бумаги так и этак.

Понаблюдав немного за этим процессом, подполковник напомнил:

– Ты собиралась что-то объяснить про шантаж и подкуп питекантропов и нези.

– Да. Вот ты начал с грубой угрозы: «дубиной в лоб». Это прекрасно работает в недоразвитых странах, где нет полиции, или в высокоразвитых странах, где от вызова полиции до реальной нейтрализации бандита проходит куча времени. И не факт, что бандит будет нейтрализован. В Детройте в юности я сталкивалась с работой нашей юстиции в отношении рэкетиров, или даже уличных банд. Никакого толка. А что происходит в таком случае в Меганезии?

– Известно что, – ответил он, – спецназ быстро отстреливает всю банду, от мелочи до лидеров.

– Вот-вот, – сказала Смит, – дубина не годится. И дубина, это не метод шантажа. Ведь шантаж основан не на угрозе побоев, а на угрозе разглашения компромата. А где бывает компромат?

– Вероятно, в сексе, – сказал подполковник.

– Правильно, Томас! Вся история шантажа – президент Клинтон, глава МВФ Стросс-Кан, Папа Римский Бенедикт, и далее по реестру, это истории, как целевой объект трахал кого-то, кого не должен был трахать ни в коем случае. А что с этим в Меганезии?

– Там с этим серьезно, Джоан. Там за изнасилование – расстрел, за сутенерство – расстрел…

– …Все это не важно! – перебила она, – А важно вот что: объект может по взаимному согласию трахать абсолютно кого угодно – обществу это безразлично! И объект не может никого трахать принудительно – жертва, без малейшего стыда, тут же пойдет в полицию, и объект спечется! В такой обстановке невозможно применить накатанный метод шантажа, и остается подкуп…

Спецагент Смит свернула что-то из очередного листа, вырванного из блокнота.

– …Да, остается подкуп. Мы выходим на офицера нези и предлагаем… Скажи, сколько?

– Миллион долларов, – сказал Томпсон.

– Что? – она сделала большие глаза, – Миллион за действия, однозначно караемые расстрелом?

– Маловато будет, – признал подполковник, – наверное, надо предложить миллионов десять.

– Отлично! – она улыбнулась, – Десять миллионов! Но что офицер-нези может за это купить?

– Гм… Не знаю. Покупают же что-то наши уроды – мультимиллионеры.

– Да, Томас. Наши уроды покупают статусные товары. Символы близости к вершинам власти. Модные яхты. Элитные виллы. Престижные офисы на Уолл-Стрит. И в заключение: членство в высших политических клубах вроде Бильдербергского. А в Меганезии что ты купишь?

– Именно я? – уточнил Томпсон.

– Да, именно ты. На десять миллионов долларов.

– Так… Я бы помог знакомым ребятам организовать кругосветные туры на дирижабле. Бизнес перспективный, просто нужно около трех миллионов баксов на демо-полет. Еще, я бы вложил деньги в игровое обучение выживанию. Это тоже придумали мои знакомые. Дело верное.

– А как насчет чего-нибудь для себя? – спросила спецагент Смит.

– Для себя, – сказал полковник, – это всякая всячина примерно на миллион.

– Я тебя поздравляю, Томас! Ты типичный нези.

– Что?

– Ты слышал, что я сказала. Ты типичный нези.

Подполковник Томпсон молча подошел к автомобилю, порылся под сидением, вытащил оттуда небольшой пакет, вернулся, и протянул Джоан фляжку.

– Выпей-ка виски. Это помогает от обострения профессиональной паранойи.

– Спасибо… – она сделала маленький глоток, и вернула фляжку, – …Но, ты не так меня понял. Думаешь, я заподозрила, что ты меганезийский шпион? Так вот: ничего подобного. Просто, ты относишься к жизни, как нези. И тебе даже не приходит в голову гнаться за престижем, лезть к вершине Вавилонской башни, сталкивая по дороге других претендентов, и рисковать шкурой, стремясь стать самым крутым, самым главным, первым после бога.

– Джоан, если это признак типичного нези, то в Америке больше нези, чем в Меганезии.

– Так и есть, Томас. А ты думал, откуда взялись нези в Меганезии?

Она выдержала красивую актерскую паузы, и продолжила:

– В том-то и дело. Они – это мы, которых достал шантаж, достал подкуп, достали всякие уроды, лезущие по нашим головам к вершине Вавилонской башни. И если какой-то урод приезжает и начинает примериваться к нези с шантажом и подкупом, то ему на хрен откручивают голову!

– Доходчиво, – оценил подполковник, – только вот странно слышать это от человека, который недавно говорил, как мечтает сделать карьеру и забраться на эту самую Вавилонскую башню.

– И все-таки, ты меня не понял, – со вздохом, сказала она, – придется повторить. Мне не нужна вершина башни. Я с детства хотела и сейчас хочу лишь добраться до того этажа, где красивая кабинетная работа в уютном кресле за чистым столом, и с красивым видом из окна. И даже не работа, а нескучная легкая видимость работы, со служебными командировками непременно в курортные точки нашей многоликой планеты. Эта видимость работы ждет меня на каком-то из островов Океании, где я буду незаменимым боссом агентуры CIA. Я хочу схватить этот шанс.

– Твое дело, – ответил он, – только зачем ты это рассказываешь мне?

– Просто, я надеюсь получить от тебя еще какой-нибудь полезный совет.

– Вот тебе четыре совета. Помогай тем, кто рядом. Выполняй обещания. Не захватывай то, что принадлежит другим. В остальном, живи, как ты хочешь, и дай другим жить, как они хотят.

– Звучит, как императивы какой-то религии, – заметила спецагент Смит.

– Это Tiki, обычай нези, – пояснил Томпсон, – соблюдая его, ты избежишь многих проблем.

– Спасибо, Томас. Это ценное сообщение. А сейчас, наверное, уже пора одеваться. Время.

– Да, Джоан. Наверное, пора.

* * *

Он довез ее до аэродрома. Там они довольно нейтрально поцеловались, и он поехал обратно в Хагатану. И только уже на полпути он заметил посторонний предмет, прицепленный к панели радиоприемника. Это был оригами – журавлик, аккуратно сложенный из блокнотного листа.

«Бывают женщины – журавлики. Мужчине, оказавшемуся рядом с ними, рефлекторно хочется взять их на руки и помочь им взлететь». Значит, Джоан не забыла эту его фразу, сказанную в конфликтный момент в ходе их первого разговора в Таиланде. А сейчас Томпсон был рад, что помог ей взлететь. Хотя он чувствовал горечь расставания (вероятно – навсегда), но на уровне логики, понимал, что все равно никаких перспектив у него с Джоан не было. Такие дела…

* * *

Реплика легендарного японского имперского истребителя «Zero» была раскрашена так, будто участвовала в эпическом налете на Перл-Харбор в 1941 году. Но, сходство данной реплики с оригиналом достигалось только снаружи, а кабина выглядела вовсе не так, как у одноместного истребителя. Скорее, как салон открытого 4-местного автомобиля. Не то, чтобы крыша совсем отсутствовала – ее заменял овальный фонарь из оргстекла. И еще одно отличие от автомобиля: дублированное управление. Штурвалы торчали перед обоими передними сидениями.

– Выбирайте любое из четырех мест, док Смит, – предложил пилот, на вид обычный молодой мужчина, чуть выше среднего роста, в меру крепкий, этнически, наверное, мексиканец, хотя об этническом типе можно было судить только по некоторому акценту, и еще, по геометрии скул. Большую часть лица пилота закрывали массивные очки, вероятно – прибор ночного виденья.

– Я могу выбрать вообще любое место, в частности, одно из двух пилотских? – спросила доктор археологии Джоан Смит (имя ей не меняли – зачем менять такое распространенное имя).

– Да, именно любое! – весело подтвердил пилот, – А если вы выберете пилотское, то я дам вам порулить, если, конечно, вы захотите.

– Я не готова сопротивляться искушению! – сказала она и уселась в правое пилотское кресло.

– Ну, поехали, – объявил пилот, стремительно заняв левое кресло, задвинув фонарь кабины, и перебросив несколько тумблеров на панели. Еще полминуты, и «Zero» взмыл в бархатно-черное звездное небо над Кокосовой лагуной…

«СЛИШКОМ быстро работает пилот», – подумала Джоан Смит.

Вслед за этой мыслью, в мозгу «доктора археологии» промелькнул воображаемый видеоклип:

Нищая деревня в колумбийской сельве на берегу широкой ленивой коричневой реки.

Грунтовая дорога от домов до маленьких фермерских полей – метров триста.

Флегматичные индейцы-араваки, живущие почти первобытной жизнью.

Раз в неделю тут проходили патрули международных анти-наркотических сил – и ничего.

Пять раз в день над деревней летает дрон разведки тех же международных сил – и ничего.

А сейчас (после очередного пролета дрона) вдруг – гудение моторов.

Участок сельвы за фермерскими полями оказывается отчасти просто навесом из веток.

Под навесом – два истребителя «Мустанг» (новенькие реплики с модели 1943 года).

Они стремительно набирают скорость, разбегаясь по грунтовке, и взлетают над рекой.

Они несутся над рекой, ниже уровня контроля радаров.

Они проходят на бреющем полете над базой международных сил, где как раз время обеда.

Шквал пуль обрушивается на людей, на склад горючего, на полевой вертолетный аэродром.

Атака длится четверть минуты, потом «Мустанги» скрываются, вновь уходя низко над рекой.

Они улетают к какой-то другой нищей деревне – попробуй, найди. Таких деревень сотни.

А база международных сил выглядит, как в фильме-ужастике про оживших динозавров.

Динозавры ушли, а место их кровавой трапезы пока еще в кадре, чтоб зритель задрожал…

… – Док Смит, вы в порядке? – звучит голос пилота, выдергивая из омута воспоминаний.

– М-м… Да, все ОК, мистер?…

– …Мирафлорес Гонзалес, – говорит он, и добавляет, – можно просто Ми-Го.

– Вы сказали: «Ми-Го»? – переспрашивает она, не в силах скрыть удивления.

– Так точно, док Смит! – и пилот сдвигает на лоб очки-ноктовизор, – Теперь узнаете?

Немая сцена примерно такой же длительностью, как та атака в колумбийской сельве.

– Да, мистер Ми-Го. Я вас узнала.

– Вот и славно, трам-пам-пам! Я тоже вас узнал. Я был в вашей ориентировке, а вы – в моей.

– М-м… Я была в вашей ориентировке?

– Точно, док Смит. Вы стремились убить меня, как командира звена «снежных пилотов», а я стремился убить вас, как агента Центрального разведывательного управления США. Но, это осталось в Колумбии, на том берегу реки забвения, как говорил Гомер. Теперь мы с вами, как бы, военные пенсионеры. Вы вот увлеклись археологией, а я вот подрабатываю авиа-рикшей.

– Ми-Го, вы же понимаете, что я не археолог.

– Точно, док Смит. Я понимаю, что вы не археолог. А вы понимаете, что я не авиа-рикша.

– Да, Ми-Го. И, как я догадываюсь, вас послали на это задание, чтобы я сразу вас узнала.

– Точно, док Смит. Иначе вы бы гадали: тот я человек, с кем можно говорить, или не тот.

– Вы теперь работаете в INFORFI? – предположила она.

– Нет, я штурм-капитан диверсионного авиа-спецназа Народного флота. А вы?

– А я продолжаю работать в CIA. Теперь моя должность: «шеф станции» в Меганезии.

– Хэх! Знаете, док Смит, чтобы быть шефом станции, надо, как минимум, иметь станцию.

– В общем, да. Но конкретно в этом случае, мне поручили для начала создать станцию.

– Ну, дела… – удивился Ми-Го, – …А из кого вы будете ее строить?

– Вот, об этом я как раз хотела посоветоваться с понимающими людьми.

– А-а… – штурм-капитан кивнул. – …Посоветоваться, это правильно. Я вам много чего могу посоветовать, как авиа-рикша – археологу, но мне надо понимать: какого рода у вас задачи?

– Обычная сеть резидентов и осведомителей, – ответила она, – обычный спектр приоритетов по информационному поиску и вербовке источников. В особый приоритет выделен поиск оружия массового поражения, фабрик по его производству, и научных центров по его разработке. Под особым приоритетом также выяснение судьбы обогащенного урана из реакторов кораблей.

– Каких кораблей, док Смит?

– Ми-Го, вы отлично знаете, каких. Тех, что лежат на дне с юга и с севера от острова Реннелл.

Меганезийский штурм-капитан улыбнулся и подмигнул ей.

– Я знаю, но вдруг вам интересны и другие затонувшие корабли с атомными реакторами.

– Какие? – тут же отреагировала она, почувствовав в его словах намек.

– Например, те, что лежат на дне в 900 милях к югу от Рапа-Ити.

– Рапа-Ити? – переспросила она, – Это в архипелаге Тубуаи, на юге Французской Полинезии?

– Точно, док Смит. Вы, видно, изучили географию оперативного поля.

– Да, я изучила. И я уверена, что к югу от Рапа-Ити не тонули никакие атомные корабли.

– Спорим на двадцатку фунтиков, что они лежат там на дне? – весело предложил Ми-Го.

– А как это можно проверить? – спросила «доктор археологии».

– Я скажу, как. Это так просто, что вы удивитесь, док Смит.

– М-м… Говорят, из спорящих один дурак, а другой жулик, но… Спорим. И как проверить?

– Возьмите свой ноутбук, и откройте в Глобопедии статью «Кладбище космических кораблей». Вычтите координаты Рапа-Ити из данных там координат кладбища, и посчитайте дистанцию.

– Вот, вы жулик! – возмутилась она, – Мы же говорили о морских кораблях!

– Нет, док Смит, мы говорили о любых кораблях. Проверьте по своей аудио-записи.

– А откуда вы знаете, что у меня включен диктофон?

– А с чего бы вашему диктофону быть выключенным в такой момент?

– Ладно, – она вздохнула, – двадцатка ваша. Двадцать пять долларов по курсу, кажется, так?

– Лучше давайте позавтракаем на «Дредноуте» за ваш счет, – предложил он.

– Вы что, решили меня склеить? – проворчала спецагент.

Штурм-капитан снова улыбнулся и чуть пожал плечами.

– Не обязательно склеить. Можно просто подружиться. Я вам пригожусь, вот увидите. Я уже сообщил вам важные разведданные, а если мы дружим, то я вам дальше расскажу, как этими данными воспользоваться, чтобы ваше начальство получило шпионский мультиоргазм.

– Ми-Го, вы сказали: «можно просто подружиться», но теперь переводите разговор на секс.

– Никуда я не перевожу. А мультиоргазм, это к слову. Так, вам интересно?

– Мне интересно, – подтвердила она.

– Тогда слушайте. В уже известной вам точке лежат все ядерные источники всех спутников, отработанных более, чем за полвека. Там довольно глубоко, но это не проблема. В арсенале Народного флота есть японские глубоководные роботы, и это можно увидеть. Конечно, вам потребуются ассистенты. Вербуйте их втемную, пользуясь своей легендой археолога. Я вам открою оккультную тайну: там, к югу от Рапа-Ити лежит затонувший континент Му. Это не голословное утверждение. Даже Лавкрафт, мастер оккультных ужасов, указал этот район, как местонахождение затонувшего города Р’лйех, где обитает Ктулху… Вы улавливаете?

Джоан Смит закрыла глаза и мысленно представила себе карту интеллекта руководства CIA. Виртуально-ментальный ландшафт был темен, уродлив, и завален бесформенными грудами неопрятного инфо-мусора, связанного с махатмами Гималаев, космическими пришельцами, телепатией, и спиритическими сеансами. Мифы-ужастики Лавкрафта тоже будут в тему.

– Я улавливаю, – сказала она.

– Вот и славно, трам-пам-пам! – откликнулся Ми-Го, – штаб-квартиру вы можете организовать непосредственно на Рапа-Ити, это маленький, но очень красивый вулканический остров. Или, можете обосноваться в 600 миль к норд-норд-вест от Рапа-Ити, на Таити. Вы знаете Таити?

– Конечно, я знаю.

– Нет, док Смит! Вы не знаете Таити. Вот, поживете там несколько лет, тогда узнаете.

– Эту мысль я тоже уловила, Ми-Го. Но, я не могу уклониться от выяснения судьбы атомного авианосца, атомной субмарины и атомного супер-транспорта, затонувших около Реннелла.

– Про авианосец забудьте, док Смит. Он лежит слишком глубоко.

– Ладно, забуду. Но субмарина и супер-транспорт…

– …Aita pe-a! – весело перебил штурм-капитан, – Нет проблем! Они затонули в лагуне рифов Неизбежности, там глубина, доступная для рекреационного дайвинга, и когда мы придем на Южные Соломоновы острова, вы получите экскурсию в эту лагуну с туземными гидами.

Джоан Смит недоверчиво покачала головой.

– Экскурсия. Туземные гиды. Что это ваша спецслужба такая добрая?

– Мы просто реалисты-прагматики, – ответил он, – зачем создавать проблему на пустом месте? Обогащенного урана на этих кораблях уже нет. Корпуса вскрыты, реакторы выпотрошены, все ядерное топливо вывезено и находится совсем в другом месте. Мы же работаем, прикиньте?

– Работаете… – вздохнула она, – …Если все так, то начальство потребует, чтобы я искала новое местонахождения этого гребаного обогащенного урана.

– Конечно, оно потребует! И вы с блеском выполните это задание.

– Вы покажете мне, куда перевезено ядерное топливо? – еще более недоверчиво спросила она.

– Ну, конечно я вам покажу! Я ведь хочу с вами подружиться, вы еще помните об этом?

– Да, я помню, и… – тут спецагент запнулась, лихорадочно подбирая слова, чтобы проверить внезапно возникшее ощущение, что Ми-Го ведет себя, будто хочет быть завербованным.

– А вот этого не надо, – строго сказал он, – Никакой вербовки, только удачное сочетание вашей ослепительной женственности и моей солдафонской тупости, приведет к тому, что я раскрою великую тайну места, куда перевезены заряды будущих атомных бомб Народного флота.

– Вы что, издеваетесь? – напрямик спросила она.

– Нет, я просто помогаю вам завоевать доверие руководства CIA к вашей миссии.

– Но, – предположила спецагент Смит – ядерного топлива в этом тайном месте не будет.

– Там будет то, что вам нужно найти, – загадочно ответил штурм-капитан.

– М-м… В каком смысле?

– В том смысле, что вы передадите эти координаты, и данные спутниковой и высотной съемки покажут наличие там утечки радионуклидов. Дальше, ваше начальство отрапортует о находке комитету Конгресса по ядерной безопасности, или еще кому-то, я не знаю, как у вас принято. Начнутся требования в адрес нашего правительства допустить в это место экспертов. Как учит Великая Хартия, по такому поводу правительство должно обратиться в Верховный суд. И оно, конечно, туда обратится. А верховный суд скажет: «на хрен этих американских экспертов». Вы умываете руки – вы ведь нашли обогащенный уран, а отнимать его, это уже не ваша работа.

– Понятно, – сказала она.

– Затем, – заключил Ми-Го, – вы поедете на Таити, выслеживать японских роботов, собирающих альтернативные источники зарядов для атомных бомб на Кладбище космических кораблей.

….