Текст книги "Мауи и Пеле держащие мир"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 81 страниц)

– Сейчас XXI век, – сказал гость, слегка удивившись вопросу.

Ормр тоже закончил с мороженым и слегка пихнул брата-близнеца в бок, выразив этим жестом мнение, что Фнир переигрывает с полудиким имиджем. Рут тоже сочла, что это перебор, и решила сразу переключить внимание гостя на практический вопрос.

– Улат, ты говоришь: машины будут делаться в маленьком городе-деревне. А металл, из которого делаются машины – откуда будет? Всякие винты, гайки, цепи, шестеренки?

– Это не очень простой вопрос, – признал гость, – но даже в том первом городе, который построил Джо-Джим, часть металла выплавлялась из руды, а не покупалась где-то. Этот металл обрабатывали в кузнечной мастерской, и получались хорошие изделия.

– Gi-El-Ef, – скептически буркнула 16-летняя Утахе. К счастью, сидевший рядом Лефао быстро ущипнул ее за ляжку, пока она не начала развивать эту мысль.

– Gielef? – переспросил Махно, – Это что-то на языке маори?

– Это тонгайское словечко, – сказала она, стараясь исправить свою оплошность, – если говорить правильно, то Kii-leva. Это значит: мало получится. Ну, мало металла.

– Да, – он кивнул, – но, много металла и не надо, если правильно вести хозяйство…

Рут, продолжая слушать гостя, облегченно вздохнула. Хорошо, Улат не догадался, что словечко Gi-El-Ef, это не искаженное тонгайское Kii-leva, а английская аббревиатура, означающая «Great Leap Forward» (экономическую политику КНР при Мао Цзэдуне, в середине прошлого века). Про этот китайский «Большой скачок вперед» подробно и со вкусом рассказывал папа Глип. Он вытаскивал на большой LC-экран цветные схемы маленьких «дворовых» доменных печей, в которых китайские колхозники выплавляли железо низкого качества, и объяснял юниорам принцип работы этих агрегатов. А затем, меняя картинку на экране, он демонстрировал отличия модерновой гидрогенной печи, которая, при таких же размерах, как у «дворовой» домны, дает качественный металл…

…Но, Улату Вуку (как сразу поняла Рут) никто не читал таких занимательных лекций, поэтому его представление о «дворовых технологиях» базировалось только на общих знаниях выпускника европейского техникума. Уверенный оптимизм этого молодого и энергичного дядьки вызывал симпатию, но практические аргументы воспринималась семерыми юниорами с иронией, ведь каждый из них знал о мини-фабриках на порядок больше, чем Улат Вук Махно мог себе вообразить.

Сейчас, в эпоху нового мирового супер-кризиса, экономика Океании была мозаикой из разнородных экономик атоллов и островков на ветвях Великой Кокаиновой Тропы – от Америки до Китая с востока на запад, и от Гавайев до Новой Зеландии с севера на юг. В нынешних условиях, когда (выражаясь поэтически) Тропа отцвела и осыпалась, все эти локальные экономики утратили свою функцию в обслуживании трафика «снежка», но пропорционально расширилась их роль в кооперации небольших подпольных бизнесов Океании. Произошла самоорганизация, и на месте «цветущего кокаинового куста» без проекта, сформировалась подвижная и хаотичная, но достаточно работоспособная сеть товарной логистики, о которой хорошо знали, в частности, семь упомянутых юниоров. Конечно, они не стали рассказывать это своему гостю – Улат Вук пока не пользовался достаточным доверием. И, разговор свернул в другую сторону.

Лефао аккуратно вытер губы, измазанные мороженым, и полюбопытствовал:

– А что было дальше с этим городом-деревней, и с этим человеком, Джо-Джимом?

– Дальше… – Махно вздохнул, – …сложно объяснить.

– Твои тайны, это твои тайны, – невозмутимо ответил 17-летний парень, – тогда, просто расскажи: как жил этот город-деревня? Что делали люди? Что они любили?

– Жили просто, – сказал Махно, – много работали, но и на веселье времени хватало. Если хозяйство общее – не приходится заботиться о покупках. Если что-то надо, то ты просто приходишь на общий склад, и берешь.

– А дома и лодки тоже общие? – подозрительно спросила Утахе.

– Да. Это ведь тоже хозяйство.

– Мне не нравится, – спокойно заключила 16-летняя девушка.

– Почему, Утахе?

– Потому, что дом и лодка должны быть такими, как я хочу, а если они общие, то так не получится. Это будет уже не мое, и мне это неинтересно.

– Давай рассуждать, – предложил Улат, – допустим, у тебя семья. Тогда дом и лодка не только твои. Членам твоей семьи они тоже принадлежат. Правильно?

– Правильно, – подтвердила Утахе.

– Теперь, – сказал он, – представь, что все люди в городе-деревне, это как твоя семья.

– E-oe? И сколько же людей в этой семье?

– В том городе-деревне было около двух тысяч жителей.

– Нет, – она покачала головой, – у человека не может быть семья две тысячи человек. Может быть две тысячи родичей, но у них свои семьи, дома, и лодки, а у меня – свои.

Махно улыбнулся и возразил:

– Представь, что все эти люди для тебя родные. Твои сводные братья и сестры.

– Как в Дивизионе Джона Фрума, – прокомментировал Ормр. Послышались негромкие смешки. Рут слегка рявкнула, и смешки затихли.

– Дивизион Джона Фрума, это из какого-то анекдота? – спросил Махно.

– Нет, – Рут покрутила головой, – это из Вануату, архипелага на западе, на полпути от Фиджи до Австралии. Там главный бог Джон Фрум похож на генерала армии США и посылает контейнеры с гуманитарной помощью, если правильно попросить.

– А! – Махно кивнул, – Я слышал об этом. Они строят муляжи самолетов и проводят построения на плацу, как колдовской ритуал. Это называется «Карго-культ», верно?

– Так говорят европейцы, – ответила она, – а люди Вануату говорят: «Дивизион Джона Фрума». А друг друга они называют «бро», если мужчина, или «гло», если женщина.

– А! Ясно. Бро – это от «Brother», а гло, это от «Glos», то же, что «Sister-in-law».

– Как-то так, – снова подтвердила Рут.

– А почему, – спросил он, – вас развеселило, когда Ормр про это вспомнил?

– Просто… – Рут улыбнулась, – …люди Вануату позитивные. С ними весело. Ты тоже позитивный, но ты так серьезно говоришь о своей религии, что это беспокоит.

– Разве я говорил что-то о своей религии?

– Ты только об этом и говорил, Улат, хотя ни разу не сказал слово «религия». Это тоже беспокоит. Так делают миссионеры, чтобы втереться в доверие, а потом обмануть.

– Ты думаешь, что я втираюсь в доверие и хочу обмануть вас? – напрямик спросил он.

18-летняя креолка снова улыбнулась и покрутила головой.

– Я так не думаю. Но, будет лучше, если ты прямо скажешь о своих богах.

– Мы верим в одного бога, – сообщил он, – и называем его Джа. Богу все равно, как мы называем его, а нам так привычнее, это сокращенное имя бога из библии, и так обычно называют бога в некоторых афро-латинских христианских религиях.

– Если, – начала Иаои, – твой бог учит тому, что написано в библии…

– Нет и тысячу раз нет! – перебил Махно, – Наш Джо Джим, вслед за Джимом Джонсом, основателем движения христианско-социалистических кооперативов, говорил: «нельзя верить книге, в которой бог разрешает богатым держать бедных в долговом рабстве».

– Красивые слова не заслуживают доверия, – ответила Иаои, ненавязчиво процитировав трактат Лао Цзы «Дао-Дэ-Цзин» (настольную книжку мамы Смок). Рут, стараясь как-то отвлечь гостя от идентификации этой цитаты, а заодно сгладить довольно грубый ответ (возможно – несправедливо-грубый), быстро спросила:

– Ты сам жил в городе-деревне Джо-Джима?

– Да. Я жил там несколько лет.

– А потом? – спросила она.

– Потом, я полетел в Океанию, по делам экологии. В это время все произошло. Гайана бедная южноамериканская страна. Спецназ Интерпола, даже не спросив разрешение у властей Гайаны, уничтожил город-деревню Джо-Джима, вместе со всеми жителями.

– Хэх… – выдохнула Рут, – …У тебя там была семья?

– Мы все были одной семьей, я уже говорил. Но, я понимаю, в каком смысле ты сейчас спросила. Ответ утвердительный.

– Не хорони родных раньше времени, – вмешался Темао, – может, они ускользнули.

Махно извлек из кармана своей рубашки сотовый телефон, нажал несколько клавиш, протянул телефон 18-летнему маори, и пояснил.

– Первое фото – наше, второе – скан-кадр из репортажа CNN. Они снимали убитых.

– О, – сказал Темао, посмотрел, и предал телефон Иаои со словами, – E ou haa-pae-raa.

– E-o, – тихо отозвалась она в свою очередь, глядя на скан и фото, а потом повернулась к гостю, – И что ты будешь делать дальше?

– Мы будем создавать новый город-деревню, – твердо сказал он.

– Здесь? – спросил Лефао.

– Может, здесь, – Махно пожал плечами, – или, еще где-то, где найдем людей, которые смотрят на жизнь примерно так же, как мы.

– У нас другие боги, – сказал Фнир.

– Я уже говорил, – тихо отозвался гость, – богу все равно, как его называют люди.

– Улат, – окликнула его Утахе, – у нас, когда встречаются, говорят «Aloha», а у вас?

– Respirare libere, – ответил он, – Дыши свободно.

– Вот что, – произнесла Рут, к которой перешел сейчас телефон гостя, – Я очень не хочу причинять тебе боль. Но я вижу, что ваш Джо-Джим сильно ошибался.

– Все люди иногда ошибаются, – бесцветным ровным голосом согласился Махно.

– Да, – Рут кивнула, – все люди иногда ошибаются. Я не знаю, прав ли был Джо-Джим в странных идеях про семью и хозяйство. Но он точно был неправ, что ждал, пока на вас нападут. Если враг сильнее тебя, то надо работать на опережение. Это правило войны.

– Ага, – поддержал Ормр, – четкое правило: улыбайся в лицо, стреляй в спину.

– Hei, foa! Мы поможем Улату? – спросила Иаои, обращаясь ко всей команде и, быстро прочитав по мимике ответы, подвела итог, – Мы тебе поможем, Улат. Дыши свободно!

* * *

Рут Малколм проводила взглядом «зодиак», на котором гость шел к эко-браже, и чуть слышно вздохнула. Ей вдруг стало грустно, и лучшая подруга, Иаои, почувствовала.

– Хэй, гло, что не так?

– Ну… – Рут пожала плечами. – …Ты обнадежила этого дядьку, обещала ему помощь.

– Да, после того, как все кивнули, e-oe?

– E-o, – согласилась Рут, – у всех морей один берег. Взаимопомощь – правило foa. И ты сказала то, с чем мы все здесь согласились. Но, я подумала: если какой-то берег станет последним для нас, и для этого дядьки тоже?

– А что? – спокойно отозвался Фнир, – Рагнарек, так Рагнарек.

– Вместе и умирать веселее, – поддержал его близнец Ормр, – прикинь, Рут, этот дядька реальный боец, а там, на эко-барже, он, по ходу, не один такой.

– Эх, мальчишки… – снова вздохнула Рут, – …Умереть несложно. Выжить сложнее. Вы слышали, что сказал папа Глип? Нам, наверное, скоро придется оставить Тупаи, и всем перебраться на Футуна, где сейчас Скйоф и Корвин.

– Да, – отозвался Лефао, – жалко, бросать Тупаи. Хороший атолл, и Бора-Бора рядом.

– …Но, – продолжил Темао, – на Футуна тоже хорошо. Я там был. Красивый остров. До Футуна враг когда еще доберется.

– До Увеа враг уже добрался, – заметила Рут, – холдинг UMICON…

– Знаю, – Темао кивнул, – долбанные оффи из Сингапура захапали аэродром за востоке острова Увеа. Но, от Увеа до Футуна 240 км. Может, они вообще не полезут туда.

– Ты же понимаешь, что со временем полезут, – спокойно возразила она.

Темао помедлил немного, а потом молча кивнул, признавая ее правоту.

– Ребята! – вмешалась Утахе, – Что вы опять про Рагнарек! Давайте просто представим худшее: нас отжали с Тупаи, и даже с Футуна. Подумаешь, трагедия, уйдем дальше, на Тувалу, на Южные Соломоновы острова или на Вануату. Места до хрена. А на Вануату Дивизион Джона Фрума, наши друзья. Уж как-нибудь не пропадем.

– Если нас отожмут к западному краю океана, – проворчала Рут, – то будет херово. Это сделает наши дома легкой мишень для миротворцев. Надо заранее что-то изобрести.

– Рут! – воскликнула Иаои, порывисто обняв подругу, – Ты такая чудесная! Знаешь, ты настоящая Малколм! Ты ariki, ты смотришь в туман будущего, и выбираешь тропу, по которой поведешь своих людей! Я тобой горжусь Рут!

– Ну, что ты, – смутилась 18-летняя креолка, – просто, я задумалась…

– Иаои права, – твердо сказал Темао, – знаешь, Рут, кто-то всегда смотрит в будущее, и Паоро-Фортуна, указала, что среди нас это ты. Такие дела.

– Hei foa, – прошептала Рут, окинув друзей быстрым взглядом, – что вы, а?

– Ты это начала, сестренка, – очень серьезным тоном напомнил Фнир.

– По-любому, надо было об этом поговорить, – добавил Ормр.

– Хэй, Рут, – подал голос Лефао. – не только тебе страшно, когда думаешь о будущем. Знаешь, когда этот дядька, Улат Вук, показал фото из своего города-деревни, я сразу прикинул: а что если на Тупаи будет так же? Бомбардировка, десант и это вот…

Семеро тинэйджеров замолчали, думая о незнакомых людей, погибших там, в Гайане.

– Короче, Рут, – произнес Темао, оборвав затянувшуюся паузу, – если правда случится Рагнарек, то надо встретить его вместе. И так встретить, чтоб нас помнили.

– Верно! – откликнулась Утахе, и оскалила жемчужно-блестящие зубы, – Если что, мы первые кое-кому пустим кровь, и кое-кого подпалим, как следует!

– E-o! – поддержал Лефао, – Врежем им, а тогда и в Океан Звезд уйти не обидно будет!

– На Рагнареке, – сказал Ормр, – чем больше ты убьешь, тем веселее будет в Валхалле!

– Ага! – согласился Фнир, – На то это и последняя война.

– Короче, – заключила Иаои, – вот: если Рагнарек, то, Рут будет нашим ariki! А теперь, давайте веселиться. Рагнарек еще не сегодня, а жизнь по-любому классная штука!

– Да, жизнь классная штука, – согласилась Рут, и даже постаралась улыбнуться. Но, в голове продолжали крутиться мысли.

«Вот же блин, – подумала она, – в такое время хорошо быть самураем. Ведь самурай с детства учится, как правильно умереть. У него нет никаких проблем с Рагнареком, он только ради этого и живет, чтобы в финале красиво раскинуть своим ливером посреди дюжины зарубленных врагов. А мне, блин, жить хочется. И чтоб друзья были живы. И хочется детей. Если не четырех, как у мамы Смок, то хоть трех, И хочется построить в жизни много всяких интересных штук, как папа с мамой. Не зря же я этому училась».

Она сжала зубы и пообещала себе: «Я придумаю, как из этого выкрутиться. Мы вместе придумаем. Невозможно, чтобы не было выхода. Пусть враги дохнут, пусть кто угодно дохнет. И в самом крайнем случае, если иначе никак, пусть я подохну. Но, мои друзья обязательно должны жить». Она поставила задачу, и на сердце стало легче. Это важное свойство хорошего профи: приобретать спокойствие, когда цель становится ясной.

*4. Опасные союзники и внезапные открытия

1 сентября. Острова Кука (Северо-восточный сектор). Атолл Матара.

В 350 км к северо-востоку от атолла Сувароу, примерно на полпути до большого атолла Тепитака лежит пара атоллов по 4 км в диаметре: северный – Матара, и южный – Онива, разделенные 40 км океана. Их экономика была общей, но в XIX веке Онива пригодный для добычи жемчуга, был занят европейцами. Туземцев христианизировали и обратили в рабство. Число жителей упало от полутора тысяч до трехсот. Второй атолл Матара, был непригоден для жемчужного бизнеса, и европейцы его почти не тронули. Но, хозяйство этого атолла быстро разрушилось без привычных связей с соседним Онива, и жители, в основном, покинули Матара из-за угрозы голода. К началу XXI века тут осталось сотня туземцев на 400 гектарах суши в пяти миниатюрных деревнях, и атолл бы обезлюдел, но Великая Кокаиновая Тропа оживила его. Матара стал одной из транзитных точек, а когда Тропа «завяла», этот атолл достался претору Октпо, теневому лидеру атолла Тепитака, и превратился в своеобразную факторию с экспозицией специфической техники.

Именно туда сейчас направлялась «летающая рама» (самолет класса «Cessna-Skymaster», надежная 6-местная машинка, спроектированная в США во время Карибского кризиса, и прославленная в фильме ужасов «Night Flier» по рассказу Стивена Кинга). За штурвалом сидел Ми-Го (капитан и полевой референт из команды претора Октпо), а в салоне – двое пассажиров: Улат Вук (Махно) и Ксиан Тзу (Варлок). Первый из них дремал, а второй старался за час полетного времени аналитически разобрать сложившуюся ситуацию.

Варлок не знал ни о существовании претора Октпо, ни о главной базе претора на атолле Типитака, но он еще раньше успел вычислить, что Ми-Го, это представитель какого-то серьезного регионального деятеля. А, поскольку сам деятель никак не проявился, было понятно, что двух гостей сейчас везут не на главную, а на вспомогательную базу. «Это нормально, – размышлял разведчик Li-Re, – я бы сам так поступил на месте мафиози. Я, конечно, не стал бы доверять пришлым людям, заявляющим о желании закупить кучу оружия. Я сначала привез бы их куда-то, где можно показать им образцы, и провести первую пробную сделку на сто-двести тысяч долларов. Я посмотрел бы, как они будут смотреть на технику, по какому принципу выбирать, и чем платить. Да. Чем платить».

Сейчас по карманам жилеток-разгрузок Варлока и Махно были разложены пластинки золота, отрезанные простым, но точным лазерным инструментом от одного из слитков стандартного веса 400 тройских унций (12.5 кг). Расчеты золотом на черном рынке не являются экзотикой, но вызывают естественное любопытство у получателей платежа. Отсюда может протянуться ниточка к загадке исчезновения золотой кассы йеменского мятежника – Махди. Ведь исчезновения крупных партий золота – нечастое событие…

«Впрочем, – напомнил себе Варлок, – об этом риске мы знали и его не избежать. Нет смысла думать об этом. Надо анализировать новую информацию. Во-первых: почему неизвестный мафиози именно сегодня прислал полевого референта с приглашением? Интересный стиль, между прочим. Ми-Го позвонил за полчаса до своей посадки на Сувароу, и сказал, что мол, шеф приглашает двух достойных hombre прямо сегодня в полдень посетить выставку-продажу на атолле Матара. Карета (в смысле самолет) уже подана, желательно побыстрее занять места в салоне. Допустим, такой стиль является страховкой от засады, и применяется, даже если о засаде и речи быть не может. Но почему именно сегодня? Случайно? Или мафиози получил сигнал, устранивший некие сомнения, из-за которых не звонил вчера, позавчера и третьего дня? Или наоборот, он получил сигнал, критически усиливший его сомнения? Критически – это значит, что на атолле Матара обоих гостей просто застрелят. Потом, этот же „Skymaster“ вернется на Сувароу с группой киллеров. И что тогда? Гремлин пока не боец после ранений, а док Протей вообще не по этой части. Боец только Пикачу, но много ли он сможет один? В любом случае, если пойдет такой сценарий, то – финиш. Li-Re больше нет». Тут Варлок снова остановил мысль, повернувшую в неконструктивную сторону, и вырулил на тему стратегии предстоящей беседы с мафиози. Интуиция подсказывала Варлоку, что такая беседа состоится именно сегодня, на атолле Матара, с глазу на глаз…

…Тем временем, самолет приближался к цели. Поскольку пилотский пост тут не был отделен от салона, Ми-Го мог общаться с пассажирами и голосом, и жестами. Сейчас он энергично помахал левой рукой, а затем указал на что-то впереди и внизу.

– Хэй! Смотрите! Впереди атолл Матара. Я перед лэндингом сделаю пару кругов, чтобы показать экспозицию. Если что-то заинтересовало, сразу отмечайте в планшете!

– Ясно! – ответил моментально проснувшийся Махно, и буквально прилип к остеклению салона. Внизу раскинулась панорама зеленого атолла с россыпями маленьких туземных коттеджей – «fare», и рядами прямоугольных ангаров. А лагуна выглядела, как детский бассейн-лягушатник, куда накидано множество разных плавучих игрушек: корабликов, самолетиков, каких-то бубликов, пирамидок и мячиков. Некоторые игрушки явно были самоходными, причем очень быстрыми. Они срывались с места, проскакивали поперек лагуны, и лихо разворачивались у линии буйков, видимо отмечавших край полигона.

Сразу после лэндинга, оба гостя были втянуты в тусовку, типичную для технических ярмарок. Варлок очень быстро оценил уровень контроля и безопасности. Несмотря на милитаристский характер ярмарки, и на то, что почти каждый участник был вооружен какой-нибудь стрелковой машинкой, все шло гладко и бесконфликтно. Точнее, были конфликты, но словесные, в процессе технического спора или денежного торга. При возникновении подозрительной ситуации, к спорящим как-то невзначай приближалась парочка патрульных – местных молодых ребят, вооруженных пистолет-пулеметами и экипированных в легкую пятнистую тропическую униформу. Что интересно: по расе патрульные существенно различались: среди них были и маори, и светлые креолы, и индейцы, и метисы-мексиканцы, карибские мулаты, и даже филиппинцы. Но, все они, независимо от расы, демонстрировали один и тот же стиль: доброжелательный (даже с улыбками) но настороженный (с явной готовностью к стрельбе – если что не так).

В какой-то момент Махно и Варлок разделились. Один двинулся смотреть необычные ударные дроны – по сути, маленькие радиоуправляемые летающие бомбы. А второй, в соответствие со специализацией, пошел к стендам радио-телефонии, где предлагались аэростаты – серверы для сетей связи. Тут-то Варлока и поймал неизвестный мафиози. Точнее, пригласил. И разведчик Li-Re оказался на веранде-гостиной одного из условно-туземных коттеджей. Мафиози был худощавым невысоким метисом лет 45 с плюсом. В других местах его знали, как претора Октпо, но Варлок не владел такой информацией.

– Вы уже слышали мое прозвище: Рулетка, – произнес Октпо, – как вы уже заметили, на ярмарке Матара в ходу прозвища. Ваше прозвище Варлок, если файлы FBI не врут.

– Да, – ответил разведчик Li-Re, – все верно, сен Рулетка.

– Как приятно, сен Варлок! – тут претор Октпо улыбнулся, – знаете, я сентиментален в смысле культуры речи. Мне всегда больше нравилось креольское «сен», чем длинное испанское «сеньор» или сухое британское «сэр». Хотите стаканчик мохито?

– Буду очень признателен.

– Отлично! – претор наполнил стаканы из кувшина, стоящего на столе, – Вы приятный собеседник. Именно так мне о вас говорил Ми-Го, и он не ошибся. Теперь, займемся текущим положением дел, если вы не возражаете.

– Не возражаю, – сказал разведчик Li-Re.

– …Начнем с того, – продолжил претор, – что вы используете в расчетах не доллары из церковной кассы Джо-Джима, а золото из церковной кассы Махди. Я не ошибся?

– Вы не ошиблись, сен Рулетка.

– В таком случае, я аплодирую вашей команде, сен Варлок.

Тут Октпо негромко похлопал в ладоши. Разведчик Li-Re покачал головой и с честной самокритичностью признал:

– Все прошло далеко не идеально. Мы сильно рисковали и понесли серьезные потери.

– Я понимаю, – Октпо кивнул, – но, на войне потери неизбежны. С другой стороны, вам удалось быстро найти новых друзей, а это очень большой плюс здесь, на Тропе.

– Вы, сен Рулетка… – сосредоточенно начал Варлок, на ходу решая, высказывать свое предположение, или нет, и решил высказать, – …Имеете в виду туземцев Сувароу?

– Вы сказали: туземцев, сен Варлок?

– Мм… Да, я сказал туземцев. Хотя, это, видимо, некорректно. Это ваши люди, да?

– Нет, – претор улыбнулся, – Это не мои люди, а свободные люди, из некой автономной семейной фирмы, имеющей заслуженно-серьезную репутацию на Тропе. Я думаю, ваш коллега, с которым вы прилетели… Его прозвище Махно, не так ли?

– Именно так, – подтвердил Варлок.

– Так вот, это было маленькое психологическое чудо. Конечно, здесь можно найти долю юмора, ведь Махно думал, что говорит с еле-еле образованными туземцами. Тут я должен отметить некоторую слабость вашей команды в смысле локальной разведки. Но, наверное, покойный лидер Li-Re, Джо-Джим, гордился бы сейчас агитационной работой Махно.

Разведчик Li-Re сделал глоток мохито, и слегка наклонил голову в знак согласия.

– Да. Я только сегодня сообразил, что эти семь юниоров привозили нам продукты не с предполагаемой плавучей лавки, до которой, допустим, можно было дойти на лодке, а летали в темное время суток на один из атоллов в 300 км от Сувароу.

– На Тропе такая бизнес-традиция: летать по ночам, – невозмутимо сообщил претор.

– Теперь я понимаю, – Варлок кивнул, – а на чем тут традиционно летают по ночам?

– На автожирах, – ответил претор Октпо, – для таких небольших дистанций это самый простой и надежный авиа-транспорт. Впрочем, с ними конкурируют дельтапланы. Не обычные дельтапланы, а другие, один из которых с ходу купил ваш коллега Махно. Я отмечаю его отличную интуицию авиатора. Он раньше летал в Никарагуа, не так ли?

– У вас, сен Рулетка, превосходная служба информации.

– Она тут необходима, сен Варлок. Иначе мюриды Махди будут для вас проблемой.

– Вот, пугать меня не надо, – жестко парировал разведчик Li-Re.

– Правильно, – с улыбкой, согласился Октпо, – пугать вас не надо. Нет смысла. А вам, уважаемый сен Варлок, при множестве ваших очевидных достоинств, как разведчика, немного не хватает опыта. Вот почему вы не заметили регулярных ночных полетов юниоров, и вот почему вы подумали, будто я вас пугаю. Будь у вас больше опыта, вы мгновенно задались бы вопросом: почему фраза о мюридах построена именно так?

– Извините, сен Рулетка, но я не понял, что вы сейчас сказали.

– Ладно, тогда я произнесу фразу целиком. Служба информации тут необходима, сен Варлок, иначе мюриды Махди будут для вас проблемой, а не решением нашей общей проблемы. Теперь вы понимаете мою мысль?

– Э… сен Рулетка, вы предлагаете сделать из мюридов Махди какой-то инструмент?

Претор Октпо коротко и акцентировано кивнул.

– Примерно так, сен Варлок. А если точнее, то мюриды, это уже заранее инструмент. Специализированные гуманоиды для решения задач, загруженных в их биопроцессор исламской пропагандой. Как и все такие создания, они психически предсказуемы и, методом пошаговой игры, мы можем управлять ими в наших общих интересах.

– Это очень заманчиво, – признал Варлок, – а в чем вы видите наши общие интересы?

– Чтобы в этом разобраться, – ответил Октпо, пододвигая к собеседнику уже открытый ноутбук, – вам надо узнать больше об экономике Океании в прошлую эпоху Тропы и в нынешнюю эпоху галопирующего супер-кризиса. Сейчас посмотрите на эту несколько устаревшую карту. Она интерактивная, все точки кликабельны. Не торопитесь. Я могу подождать. Очень важно, чтобы вы поняли, как это устроено.

И разведчик Li-Re углубился в интерактивную карту лоскутной экономики Океании, а точнее, в экономико-географическую схему остатков Великой Кокаиновой Тропы. Ему удалось уловить те основные принципы, по которым функционировала сеть небольших предприятий, разделенных не только тысячами километров океана, но и тысячами лет истории техники. Тут присутствовали способы производства всех эпох от неолита до постиндастриала. Ультрасовременные термопласт-автоматы и штамповочные машины с переменной геометрией, сборочные роботы и полимодальные конвертеры металлолома, соседствовали с механическими мастерскими и паровыми двигателями XIX века, или с первобытными тележками на конной тяге и с парусными галерами античности. Все это удивительным образом работало, взаимодействовало, обменивалось продукцией, а при очередных серьезных военно-политических пертурбациях в каком-то из архипелагов, рационально меняло дислокацию, и продолжало работать по новой схеме логистики. В случае несерьезных пертурбаций, ничего не менялось. У каждого предприятия имелся «силовой симбионт». Таковым мог быть отряд коммандос. Или локальная милиция из вооруженных и решительных туземных ребят. Или свои сотрудники, умеющие держать оружие. Это защищало не только от бандитов, но и от полиции микро-государств вроде Островов Кука или Кирибати. Но, иногда в игру вступали политические тяжеловесы…

Варлок оторвался от карты и спросил:

– Сен Рулетка, вы считаете общей проблемой экспансию Сингапура и Эмиратов?

– Да, – ответил Октпо, – если под Сингапуром понимать весь истеблишмент Малайского региона, а под Эмиратами – всех царьков Персидского залива, поддерживаемых США.

– Серьезная угроза, – констатировал разведчик Li-Re, – судя по карте, они значительно продвинулись вглубь Океании, потеснив наших. А что мы можем противопоставить?

– Хэх! – претор Октпо улыбнулся, – Можно ли считать ваши слова согласием на союз?

– Да, сен Рулетка. Я считаю, в сложившейся ситуации нам лучше держаться вместе.

Октпо кивнул и произнес:

– Нет худа без добра. Супер-кризис закинул сюда, на изнанку всемирной цивилизации, значительное число молодых и перспективных инженеров, независимых бизнесменов – фрилансеров, и прикладных ученых. Военных, кстати тоже. Эти люди не годились для Матрицы, и Матрица, избавляясь от балласта, чтобы пережить очередной супер-кризис, мотивировала их уехать подальше. А куда уж дальше, чем сюда?

– Дальше некуда, – согласился Варлок.

– Значит, – продолжил Октпо, – обстановка такова. У оффи перевес в грубой силе.

– У кого?

– У оффи. Так здесь называют мировую финансово-политическую олигархию.

– Понятно. Удобное слово. Короткое и емкое.

– Пользуйтесь, сен Варлок. Так вот: у оффи перевес в грубой силе, зато у нас перевес в интеллекте за счет обычаев здешнего свободного бизнеса, и благодаря перспективным ребятам, приехавшим на новой волне супер-кризиса, о чем я только что упомянул.

– А они готовы сражаться? – спросил разведчик Li-Re.

– А вы как думаете? – отпасовал вопрос претор Октпо.

– Я думаю, сен Рулетка, что они готовы сражаться, но, скажем так, на свой лад.

– Вот и я того же мнения, сен Варлок. Скажу больше: сами принципы Tiki определяют специфическую военную стратегию и тактику нашего союза.

– Tiki? Но это ведь просто мифы и обычаи туземцев, разве нет?

– Нет, – сказал Октпо, – это довольно сложное явление. Хотите знать больше?

– Хочу, – лаконично подтвердил Варлок.

Октпо достал из кармана сигару, щелкнул зажигалкой, прикурил и произнес:

– Есть человек по имени Донован О'Хара, он австралиец. У него прозвище Ахоро. Он приехал на Вануату в начале Второй Холодной войны. В тот период как раз разгорелись конфликты в восточном Папуа, и австралийским оффи стало совсем не до того, чтобы регулировать бизнес на Вануату, где было сравнительно спокойно. Это использовал Ахоро. Он создал чудесный миф о божествах и древних королях Океании – Гавайики, и красивых простых обычаях канаков утафоа, предков нынешних туземцев.

– Вы хотите сказать, сен Рулетка, что все мифы Tiki сочинил австралиец Ахаро?!

– Нет, разумеется, он сочинил не все. Но, он придал связность тем обрывкам истории Океании, которую по мифам, руинам и древним рисункам восстановили этнографы. Я приведу вам похожий пример. Жил в прошлом веке в Британии некий Джон Толкиен, талантливый лингвист, еще в школе изучивший языки древней Англии, кельтской эры. Толкиен, интуитивно чувствуя истоки древних мифов, составил из модифицированных кельтских сказок эпос древнего народа… Внимание, сен Варлок! Это был эпос народа, никогда не существовавшего в реальности! Но там было столько привязок к реальному быту древней эры, что это читалось, как история о событиях, имевших место в древние времена, но приукрашенных, как любые мифы. Получилось блестяще! Возникла масса клубов, где молодые люди играли в героев Толкиена, одевались в стиле этих героев, и использовали языки вымышленных народов, орков и эльфов, каковые языки Толкиен составил на кельтской основе. Потом эпос Толкиена экранизировали. Съемки велись в Новой Зеландии, и это стало предмет национальной гордости. Мини-страна сказочного народа хоббитов теперь существует там материально. Несколько тысяч новозеландцев записывают себя в анкетах, как хоббиты, а новозеландский Хоббитон стал популярным пунктом туризма. Так сделал и Ахоро, раскручивая туризм на Эрроманго-Вануату.