Текст книги "Мауи и Пеле держащие мир"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 59 (всего у книги 81 страниц)
– Подполковник Томпсон, – негромко сказал офицер спецотдела, – у нас пока больше нет к вам вопросов, но вам надо поговорить с агентом Джоан Смит. Познакомьтесь.
– CIA? – спросил Томпсон, пожимая протянутую руку.
– Это так заметно, подполковник? – отреагировала она с легкой иронией.
– Не то, чтобы заметно, мэм, но просто, во-первых, в таком стиле всегда представляют именно агентов вашей конторы, а во-вторых, имя «Джоан Смит» сразу наводит на размышления.
– Между прочим, это мое настоящее имя, – сообщила она.
– Я ни секунды не сомневаюсь, мэм, – ответил он, тоже с некоторой иронией.
– В общем, – произнес офицер спецотдела флота, – я вас познакомил, а дальше уж вы сами.
Кабинет, который (явно временно) занимала Джоан Смит, носил глубокий отпечаток вкусов постоянного пользователя. На стенах висели образцы сувенирных тайских кинжалов, и фото таиландских красоток, одетых только в узкие цветные ленточки на бедрах и в золотые туфельки. Подставка на столе была в форме обнаженной таиландской гимнастки, стоящей на «мостике», причем ноги раздвинуты, открывая гнездо для авторучки в виде фаллоса. Такой сувенир…
– Это все не мое, – на всякий случай, уточнила агент Смит. Она была еще в том возрасте, когда спецагенты (особенно молодые симпатичные женщины) способны чего-то стесняться.
– Я догадался, – ответил Томпсон.
– У меня к вам несколько вопросов, – продолжила она.
– Об этом я тоже догадался, мэм.
– Отлично! – она не очень уверенно изобразила на лице профессиональную доброжелательную улыбку, и повернула ноутбук на столе так, чтобы экран был виден обоим, – Посмотрите на эти фотографии, и скажите, знакомы ли вам эти люди, и что вы о них знаете.
Подполковник посмотрел на первое фото.
– Это Джой Прест Норна, комиссар-коммодор Конвента, директор инноваций Народного флота Меганезии. Я уже сообщал о моих контактах с ней в особый отдел флота.
– Я знаю, – сказала Смит, – я читала ваш рапорт. А, когда вы общались с ней последний раз?
– Позавчера утром я разговаривал с ней по телефону, – ответил он.
– Скажите, подполковник, кто был инициатором разговора, и какова была цель общения?
– Инициатором был я, и цель была частная: помочь одной девушке.
– Понятно, – агент Смит кивнула, – взгляните на следующее фото.
– Я не уверен, – сказал подполковник, – но, по-моему, это пилот, который прилетел ночью за той девушкой, о которой я сказал.
– Пилот, которого прислала комиссар Норна по вашей просьбе? – уточнила агент CIA.
– Не совсем так, мэм. Я не просил прислать пилота. Я просто спросил, может ли она помочь.
– Я поняла, подполковник. А скажите, у этого пилота было имя или прозвище?
– Нет, только условный значок: стилизованная серебряная летучая рыба.
– Отлично, – сказала агент Смит, – теперь следующее фото.
– Да… – сказал подполковник, перелистывая экран, – …А вот та девушка, Чау Пуэр из Камбоджи.
– Отлично, – снова сказала Джоан Смит, – расскажите о ней.
– Рассказывать особо нечего. Все, что я о ней знаю, уже есть в моих ответах спецотделу.
– Но, Томас, вы ничего не сообщили о ваших отношениях с этой камбоджийской девушкой, работавшей официанткой в ресторане на сингапурском острове Сентоса.
– А мне нечего сообщать, мэм.
– Нечего? – переспросила она, – Вы совершили целую серию рискованных поступков ради этой девушки. В частности, вы спасли ей жизнь в момент взрыва термоядерной бомбы в Сингапуре.
– Это была не термоядерная бомба, – поправил Томпсон, – и я это объяснил в рапорте.
– Допустим, так, – согласилась Джоан Смит, – но жизнь вы ей спасли.
– Это вообще было рефлекторно, мэм. Генерал Леметри крикнул: «вспышка на западе», и мы, схватив двух женщин и двух детей, прыгнули в бассейн, в ближайшее укрытие, вот и все.
– Допустим, так. Но потом, на острове Бинтан, вы обманули локальную полицию относительно личности этой девушки, потом, через комиссара Норну, устроили нелегальную эвакуацию.
– Это я уже объяснил офицеру спецотдела. Бумаги Чау Пуэр остались в Сингапуре и, вероятно, сгорели, а человеку без ID в этом регионе грозят серьезные неприятности. И я помог Чау Пуэр единственным способом, очевидным в данной ситуации. Что касается нелегальности, то это в Индонезии понятие относительное. За сходную цену нелегальное становится легальным, это я наблюдал собственными глазами, причем неоднократно.
– Допустим, так, – уже в третий раз произнесла агент Смит, – и вы утверждаете, что у вас с этой девушкой ничего не было, и вы помогли ей просто из альтруизма?
– Мэм, поясните ваш вопрос. Что вы имеете в виду, говоря: «ничего не было»?
– Подполковник, мы же с вами взрослые люди, – укоризненно сказала она.
Томас Томпсон кивнул, потом взял двумя пальцами авторучку-фаллос, и изобразил несколько страстных фрикций с гнездом в подставке – «таиландской гимнастке».
– Вы об этом, мэм?
– Э… – протянула агент CIA, стремительно краснея.
– Спецагент, мы же с вами взрослые люди, – пародируя ее тон, сказал подполковник.
– Держитесь, пожалуйста, в рамках! – дрожащим голосом потребовала она.
– Я не хотел вас обидеть, мэм, но должен же я был уяснить, о чем вы у меня спрашиваете.
– Допустим, так, – в четвертый раз сказала агент Смит, – но теперь вы поняли вопрос?
– Да, теперь я понял. И вот что я вам скажу, мэм: там, в Сингапуре, мы шестеро, а точнее даже семеро, если учесть фотографа Хамфри Чекселла, хозяина Афродиты…
– Кто такая Афродита? – перебила агент.
– Это яхта, мэм, так что с ней у меня точно не было ничего в жанре «мы же взрослые люди».
– Черт! Вы что, специально издеваетесь?
– Я не издеваюсь, но, честно говоря, мне чертовски не нравится ваше убеждение, что мужчина способен что-то сделать для женщины, только в оплату за секс. Может, вас так учили в вашей конторе, но для меня человек, с которым пришлось пройти через «горячую точку», это боевой товарищ, по отношению к которому у меня есть обязательства. Я понятно выразился?
В разговоре возникла пауза, а потом Джоан Смит строго заявила:
– Не надо рассказывать сказки! Я прочла ваш рапорт от 14 января, который хотела скрыть ваша родная разведка Тихоокеанского флота! Получив отпуск по ранению, вы поехали в ФШМ, где продажный секс стал нормой из-за распада государственных служб и роста влияния Конвента Меганезии. И с Норной вы познакомились потому, что она притворилась «мисс-эскорт».
– Я неженат, – спокойно сообщил Томпсон, – а против зова природы не пойдешь. И даже ваше начальство учитывает это обстоятельство, потому-то вас и послали сюда. У мужчины-агента в Таиланде слишком много искушений, а кругом шпионки. То ли дело женщина-агент, которая оказывается вне главного вектора тайской секс – коммерции, ориентированной на мужчин.
– Какого черта, а? – взорвалась она, – Какого черта?..
Подполковнику стало немного жалко эту симпатичную молодую женщину, которая выбрала «крысиную карьеру» (как зачастую называют служебную лестницу CIA), и теперь мучается с издержками этой карьеры – в частности, с контролем начальства над личной жизнью. В любой «западной» стране она могла бы найти благонадежного мужчину из «западной» же среды, но в «шокирующем Таиланде» у Джоан не было шансов. Услуги секса в Таиланде сконструированы в расчете именно на «благонадежных западных мужчин» – носителей определенного комплекса убеждений. Среди этих убеждений существует и такое: секс с «западной женщиной» зачастую приводит мужчину к женитьбе, к семейной каторге, выход с которой возможен лишь по суду. Бракоразводный суд нередко приводит к потере полвины имущества. А вот секс с «азиаткой» безопасен. Никакой женитьбы. Выбрал девушку, переспал с ней, заплатил, и забыл. Здорово!
Разумеется, есть «западные мужчины», для которых полноценный секс не исчерпывается теми простыми движениями, которые Томпсон пару минут назад проиллюстрировал на настольном пособии (подставке – «гимнастке») с помощью «фаллической» авторучки. Но эти мужчины не обладают и другими убеждениями из комплекса, определяющего «благонадежность». Так что (повторим) не было у симпатичной Джоан Смит никаких сексуальных шансов в Таиланде. Это прекрасно понимал Томпсон, и прицельно наносил уколы в болевые точки своей оппонентки. Удовольствия ему это не доставляло, но так уж получилось, что через стол, разделявший его и агента Джоан Смит, пролегла граница между конкурирующими «фирмами»: Разведкой флота и Центральным разведывательным управлением. В конкуренции (как на войне) вам приходится стрелять в людей, с которыми вы наверняка подружились бы в иных обстоятельствах.
Подполковник Томпсон «стрелял», пользуясь тем, что был лет на пять опытнее и, кроме того, психологически чувствовал себя более сбалансировано, чем агент Смит.
– Простите, мэм, я не понял, о каком событии был задан вопрос: «какого черта»?
– Не важно, – буркнула она, – вопрос в другом: вы осознавали, что в результате вашего звонка комиссар Норна, вероятно, переправит Чау Пуэр не куда-нибудь, а в Меганезию?
– В общем, да. И это был неплохой вариант для Пуэр. Ведь в Меганезии не придают значения государственным ID, значит, там у Пуэр не будет проблем из-за потери легальных бумаг.
– Допустим, так. А по каким еще причинам вы хотели переправить Чау Пуэр в Меганезию?
– Ни по каким, мэм.
– Значит, абстрактный альтруизм, обязательства после «горячей точки» и ничего больше?
– Вы хотите получить ответ о моих психологических мотивах, я верно понял?
– Я хочу получить ответ обо всех мотивах вашего поступка, включая психологические.
– Агент Смит, а вы достаточно разбираетесь в сексуальной психологии?
– Я здесь задаю вопросы! – рявкнула она. И подполковник Томпсон, отметив про себя «агент исчерпала ресурс самообладания», произнес:
– Хорошо, мэм, я понял. Поскольку это допрос… Я ведь могу узнать, допрос ли это?
– Не можете! И хватит тянуть время!
– Гм!.. Если так, то я попробую объяснить, хотя я не уверен, что мое объяснение покажется вам понятным. Бывают женщины – журавлики. Мужчине, оказавшемуся рядом с ними, рефлекторно хочется взять их на руки и помочь им взлететь. А есть женщины – гидравлические журавли, это такой лифтовый механизм. Мужчине, оказавшемуся рядом с ними, хочется только, чтобы они перестали скрипеть. Женщинам второго типа трудно понять, почему мужчины так относятся к женщинам первого типа. Вот почему я не уверен, что объяснение покажется вам понятным.
На несколько мгновений Джоан Смит остолбенела, а потом шепотом осведомилась:
– Вам не говорили, что вы редкая скотина?
– Громче, мэм, иначе на аудио-записи ваш вопрос будет плохо слышен, – парировал Томпсон.
– Ладно, – она, бросила на стол вязаный браслет в черную и розовую полоску, – вам знаком этот предмет?
– Да, – ответил он, – это типичный аксессуар эмо, цена один доллар в любой молодежной лавке.
– Допустим, так. А был ли такой аксессуар на руке Чау Пуэр?
– Нет, насколько я помню, ее руки были обнажены до плеч, и никаких украшений.
– Значит, вы уверены, что Чау Пуэр не носит эмо-браслета?
– Я же сказал, мэм: я не помню на ней такого украшения.
– Советую вам вспомнить точнее, – сказала агент Джоан Смит, вставая из-за стола, – Здесь есть бумага и авторучка. Напишите все, что вы в состоянии помнить об одежде, об украшениях, о татуировках, и о прическе Чау Пуэр. Из комнаты не выходите. Я вернусь ровно через час.
С этими словами, агент Смит направилась к двери, открыла ее, вышла, и захлопнула за собой. Слышно было, как она отдает кому-то строгие распоряжения в духе «следить и не выпускать». Подполковник хмыкнул, и стал аккуратно, не торопясь, складывать из листа бумаги оригами «журавлик». Он не собирался писать ответ, поскольку был уверен, что в вопросе скрыт некий подвох. И еще, он был уверен, что агент CIA вышла за рамки своей компетенции. Это второе соображение подтвердилось всего через несколько минут. Из-за двери послышалась отборная хриплая флотская ругань, а затем дверь распахнулась от пинка ногой, и в кабинет ввалился 4-звездочный адмирал Купервиллс (прозванный Cooper-bolls), командующий Седьмым флотом.
Подполковник Томпсон дисциплинированно вскочил с места.
– Здравствуйте, сэр!
– Здорово, сынок. Тебе не надоело сидеть и страдать ***ней?
– Надоело, сэр, но так получилось…
– Мозг! Мозг надо использовать, сынок, – перебил адмирал, громко постучал себя костяшками пальцев по макушке, а потом обернулся к кому-то оставшемуся за дверью, – …А вы, капитан, должны учить устав флота! Ну-ка скажите: должен ли офицер флота США исполнять приказы цивильной курицы? Что вы на меня уставились? Должен или нет?!
– Нет, сэр! – раздалось из-за двери.
– Полностью отвечайте!
– Нет, сэр, офицер флота США не должен исполнять приказы цивильной курицы!
– Вы не имеете права меня оскорблять! – послышался возмущенный голос агента Смит.
– Я тут не с вами разговариваю, мисс, – отрезал Купервиллс, и вновь занялся капитаном и его людьми, – А теперь все вместе повторите правильный ответ, чтобы я хорошо услышал!
– Офицер флота США не должен исполнять приказы цивильной курицы, сэр!!! – хором рявкнули бравые вояки.
– Вот, так-то лучше. А теперь сделайте мне копию аудио-записи всего, что происходило в этом кабинете за последние три часа! Бегом, капитан!
– Да, сэр!
– Простите, адмирал, – снова встряла агент CIA, – но у меня предписание и это секретная…
– У вас, мисс, – перебил он, – вообще нет права находится на стратегическом военном объекте в период вероятного ядерного конфликта. Лейтенант, выведите постороннюю девушку с базы.
– А мой ноутбук!? – воскликнула Джоан Смит.
– Свою игрушку, мисс, вы получите, после исследования магнитных носителей в технической службе разведки флота… Лейтенант! Что вы жуете сопли? Быстро выведите постороннюю!
Отдав это распоряжение, адмирал Купервиллс беспардонно сгреб со стола ноутбук агента Смит, вязаный эмо-браслет, и листки с записями, сунул все это в свой портфель и буркнул:
– Пошли, сынок. Ты здорово нужен Америке, так бывает не только в кино.
– Да, сэр, – ответил подполковник Томпсон и двинулся за командующим Седьмым флотом.
– Молодец, парень! – сказал адмирал, когда они вышли из здания и сели в штабной джип, – Не спрашиваешь, куда и зачем. Не люблю людей, которые суетятся и спрашивают, что попало. А, возможно, дело в том, что в моем возрасте полагается становиться ворчуном. Ты согласен?
– Наверное, да, сэр, но я не собирал статистику и не могу сказать точно.
– Умничаешь? – проворчал Купервиллс, – Любишь сложные задачки? Тогда, вот тебе задачка на сообразительность: почему та приставучая курица из CIA так прицепилась к дурацкому черно-розовому браслету? Время на решение: до взлета. Когда взлетим, я жду от тебя ответ.
*47. Парни, которые нужны Америке – почти как в кино
Таиланд, Паттайя, полдень 20 января.
(вечер 19 января в часовом поясе Ниуэ, утро 20 января в Вашингтоне).
Административный «Learjet-XOR» плавно оторвался от полосы аэродрома Паттайя-Тапао, и с впечатляющим упорством начал карабкаться к границам стратосферы. Военные полюбили эту модель 2006 года за ее способность лететь на высоте 15 км – выше потолка стандартной ПВО.
– Как успехи, сынок? – спросил адмирал Купервиллс, доставая из шкафчика бутылку хорошего шотландского виски и вульгарные пластиковые стаканчики, – Выпьешь для усиления мозга?
– С удовольствием, сэр, если вы угощаете.
– Ясно, что я угощаю, не ты же, – проворчал командующий Седьмого флота, и наплескал в два стаканчика янтарный напиток, – ты пьешь виски чистым, да, сынок? Я по глазам вижу, что да. Разбавлять хороший виски водой, это, я считаю, безобразие.
– Действительно, хороший виски, сэр, – сказал Томпсон, сделав глоток, – а насчет задачи, у меня критически мало информации, но я могу сделать предположение.
– Валяй, сынок. Делай предположение.
– Я думаю, сэр, что этот черно-розовый браслет послужил опознавательным знаком в какой-то партизанской силовой операции, и Чау Пуэр «засветилась» с этим знаком перед TV– или Web– камерой. Вчера в новостях было сообщение о партизанах-киви, собравшихся отвоевать Ниуэ у боевиков НБП. В партизан-киви не верится, но это хорошее прикрытие для коммандос нези.
Адмирал Купервиллс глотнул виски, поставил стакан на столик, и трижды хлопнул в ладоши.
– У тебя работает голова, сынок. Пока все верно. Но ты еще не угадал, какая была роль у этой камбоджийской девушки.
– Я даже не знаю, в какую сторону думать, сэр. Ведь Чау Пуэр абсолютно не военная.
– Вот, ты и думай в невоенную сторону! На что тебе мозг, подполковник? Давай, шевели им.
– Я стараюсь, сэр. Если думать в эту сторону, то остается PR. Когда мы выбирались с острова Сентоса после взрыва, Чау Пуэр хорошо держалась в опасной обстановке. Может, это как-то использовали? Например, она могла обеспечивать питание и быт военных корреспондентов.
– Начало правильное, – сказал адмирал, – но пример не тот. Приведи другой.
– Другой пример… – задумчиво произнес Томпсон. – …Возможно, Чау Пуэр могла бы сойти за новозеландскую маори, и в этом качестве попасть на TV, как главная героиня военного шоу.
– Ладно, – адмирал усмехнулся, – считай, ты угадал, хотя не совсем точно.
– А какой правильный ответ, сэр?
– Правильный ответ… – адмирал хмыкнул, – …Ладно, пока летим до Гуама, я введу тебя в курс случившегося на Ниуэ. Это хороший пример молниеносного штурма на современной войне. В первую очередь, я отмечу грамотную разметку целей. Нези успешно применяют беспилотные дирижабли. Дешевые машины, способные при слабом ветре парить над заданными точками и обеспечивать корректировку огня. Второе – легкие скорострельные пневматические минометы, которые устанавливаются на самых обычных маленьких рыболовных корабликах, и с высокой точностью поражают цели на дистанции три мили. Поскольку диаметр острова Ниуэ примерно десять миль, и все населенные пункты сосредоточены в пределах мили от берега, этого вполне достаточно для эффективной артподготовки. Так партизаны уничтожили около трех четвертей живой силы боевиков и все стратегические объекты, прежде всего – склады продовольствия и топлива. Впрочем, посмотрим, как партизаны будут разбираться с оставшейся четвертью. Ты, наверное, понимаешь, сынок, что две тысячи боевиков в джунглях на площади 260 квадратных километров, это очень неприятно. Как Вьетконг. Но, я уже сказал: посмотрим… Вот ведь меня занесло в сторону. Я обещал сказать тебе правильный ответ… На какую задачу, сынок?
Томпсон понял, что адмирал проверяет его внимательность и реакцию, и мигом ответил:
– Задача о том, почему так важен розово-черный браслет, сэр.
– Верно. Слушай: эта твоя сингапурская камбоджийка выступила по NZTV в таком браслете, наговорила красивых слов, и позвала продвинутую эмоционально-раскованную молодежь на будущий Свободный Ниуэ. Кажется, просто болтовня, но в тот же день сотня юниоров в таких браслетах угнали авиалайнер из Сингапура на Гранд-Йап. Как ты думаешь, что это значит?
– Я думаю, сэр, это значит: кто-то в сингапурском бизнесе в сговоре с нези. Этот кто-то очень грамотно воспользовался неразберихой, еще не улаженной после Большого Взрыва, и решил какие-то свои проблемы путем этого угона. Еще, сэр, я думаю, это не просто один случай.
– Ты чертовски прав, – проворчал адмирал, – это не один случай, а типичное предательство.
* * *
Это же время. Предзакатный час на острове Ниуэ.
В 10 км к норд-норд-ост от столицы Колоалофи (расположенной на западном берегу) и в 2 км южнее выступа-зубца северного берега Ниуэ, в ключевом пункте Ваиэа на окружной дороге разместился блок-пост «европеоидной фракции партизан-аборигенов Ниуэ». К северу от этой дороги ландшафт террасами спускался к обрывистому берегу. С юга от дороги располагалась единственная на острове крупная (50 гектаров) ферма по выращиванию таро (известного под названием «таитянский картофель»). Сейчас и на месте поселка, и на месте фермы, догорали бесформенные кучи досок и прочих бывших строительных материалов. А заходящее солнце выглядело мутным и закопченным из-за широкой полосы дыма, сносимой ветром со стороны продолжающих гореть топливных складов в Колоалофи.
И именно оттуда, со стороны горящей столицы сейчас по дороге к блок-посту приближалась маленькая кавалькада: три шокроллера (легкобронированных мотороллера с колясками).
– Кино и фрицы, – буркнула сержант Сэлли Кигэйт, поправив на ремне непривычный пистолет-пулемет «маузер-пик» (то ли дело родная американская штурмовая винтовка «Colt M-16»).
– Остановить их? – спросил матрос Альф Сантано.
– Все по инструкции, – сказала сержант, – световой сигнал фонарем: три коротких вспышки.
В ответ на сигнал, все три шокроллера четко затормозили в ста метрах от блок-поста, и из-за бронированного щита головной машины появился некто в меганезийской униформе: одежда: камуфляжная рубашка и бриджи. Обувь: треккинговые калиги. И на голове каска с эмблемой: аквамариновой звездочкой.
– Капитан-лейтенант Ожео Вайю, первая рота батальона коммандос-ваовао.
– Сержант Сэлли Кигэйт, USS «Вудро Вильсон»… Черт, блин! Я хотела сказать третий взвод народно-освободительного фронта Ниуэ.
– Aita pe-a, нет проблем, – весело откликнулся капитан-лейтенант, – мы можем подъехать?
– Да. Парковка слева от дороги. И осторожно! Объезжайте воронку, там края осыпаются.
– Ясно, Сэлли.
– Hi! – крикнула матрос Энн Морс, вылезая из-за бронированного щита второго шокроллера и направляясь к блок-посту, – Народ! Вы меня видели по TV?
– Видели-видели, – подтвердила сержант Кигэйт, – это было круто! А сейчас будет круто, если чертова OYO-антенна перестанет каждые десять минут терять связь с дирижаблем-сервером.
– Спокойно, Сэлли. Я сейчас все настрою как надо, – пообещала Энн Морс.
– Минуту внимания, foa! – объявил капитан-лейтенант Вайю, – сейчас надо провести среди вас короткий инструктаж про фиджийских овчарок. А потом занимайтесь текущими делами, ОК?
– А кто такие фиджийские овчарки? – спросила Сэлли Кигэйт.
– Они миленькие! – сообщила Энн, – Они как лисички, рыженькие, но морда и лапы шире.
– Давайте, – сказал мичман, – соберем всю вашу команду, и я расскажу по порядку, ОК?
– У нас лейтенант Рамирес и инструктор Паркер в пикете за дорогой, – сообщил подошедший лейтенант Скопс.
– E aita pe-a. Одри Паркер в курсе, а лейтенанту Рамирес вы потом перескажете.
*** Инструктаж о фиджийских овчарках, проведенный капитан-лейтенантом Ожео Вайю ***
Фиджийская овчарка – та же ново-гвинейская поющая собака, только прирученная. Сначала я расскажу про ново-гвинейскую поющую собаку. Это очень древняя собака, от нее, возможно, произошла австралийская динго. По-любому, они похожи, но динго крупнее. Как понятно из названия, ново-гвинейская поющая собака, во-первых, родом из Новой Гвинеи, а во-вторых, в некотором смысле поет. Или музыкально воет. Лаять она тоже может, но делает это редко. Эта собака может, кроме того, лазать по скалам и по деревьям, что повышает ее эффективность для оперативно-розыскной работы. Несколько лет назад фиджийский генерал Тевау Тимбер купил некоторое число таких собак в Папуа, нашел с ними общий язык, и применил их для политики. Конкретно – для поиска и уничтожения вооруженных отрядов оппозиции в джунглях. Затем 30 ноября прошлого года, генерал Тимбер путем путча пришел к власти на Фиджи, и 20 декабря – присоединил Тонга. Поскольку это сопровождалось репрессиями против индусов и мусульман, возникла новая оппозиция, и работы у фиджийских овчарок стало выше ушей. Потребовалась инновация их собачьего труда, чем и занялся по фиджийскому подряду таитянский менеджер японского происхождения Накамура Иори. В дополнение к своей фирме «Fuji-Drive Tahiti», он создал специальное предприятие «Fiji-Drive» для развития кинологической кибернетики. Так называются компьютерные технологии для собак. Фиджийская овчарка небольшая. Ее роль не бросаться на врага, а окружать его и освистывать. Обычная собака «облаивает», а эта именно освистывает. Зачистка освистанного врага, это роль снайпера или штурмового пилота. Первая генерация тактических ошейников была простой копией японских радио-телефонов для собак. Примитивная штука. Можно только установить позицию собаки и услышать, что она кого-то освистывает. А сейчас мы работаем уже с третьим поколением кинологической кибернетики. Программно-аппаратный комплекс «Гладиолус» связывает в локальную сеть все тактические ошейники собак данного звена, плюс беспилотный мини-дирижабль – корректировщик, плюс коммуникаторы пилотов, операторов ударных дронов, и бойцов группы наземной поддержки. Наличие в новом тактическом ошейнике маленького ультразвукового локатора типа «летучая мышь», позволяет не только услышать собачий свист, но еще и увидеть силуэты окружающей оперативной обстановки. Такой комплекс мы задействуем сегодня. А на вашей позиции будет развернут один пункт управления ударными дронами. Ваша задача: прикрывать операторов на случай атаки противника. Огонь на поражение вести сразу, без разговоров, это понятно. И что касается ваших контактов с фиджийскими овчарками. Они пойдут цепью от берега через вашу позицию. Не надо их отвлекать, дергать за хвост, и приманивать шоколадом. Если они начнут освистывать вас, отнеситесь с пониманием, это мелкая ошибка, они потом исправятся. В ходе операции какая-то из овчарок может получить ранения. Тогда она вернется к вашей позиции. Немедленно вызовите военфельдшера, и до его прибытия окажите ей первую помощь. Как вы понимаете, собаке годится та же аптечка, что и человеку. А теперь можете задавать вопросы.
* * *
За время лекции, солнце успело скатиться за горизонт, и наступила темнота. Три шокроллера с неярко включенными фарами тихо покатили дальше на восток по кольцевой дороге, к позиции второго взвода партизан Ниуэ (бывшим израильским коммандос из Бобруйска).
– Ни хрена себе… – протянул матрос Джуниус Горн, – …Поющие овчарки.
– А ты читал Джека Лондона «Майкл, брат Джерри»? – спросил лейтенант Рассел Скопс.
– Нет, командир. Я вообще не люблю британскую литературу. Слишком много букв.
– Джек Лондон, – сообщил матрос Харви Болдуин, – вообще-то наш, из Сан-Франциско.
– Да? – удивился Горн, – А ты что, читал его?
– А вот читал. Представь: меня посадили на полгода в каталажку для несовершеннолетних, и за нарушение дисциплины отключили от Интернет. Вот, я от не фиг делать и стал читать.
– Надо же… – Горн вздохнул, – …А про что там?
– Там, – сказал лейтенант Скопс, – приключения потерявшегося поющего ирландского терьера, который был на Новой Гвинее охотником за неграми… Извини, Энн.
– Никаких проблем, Рассел, – отозвалась афроамериканка, которая уже успела с головой уйти в проблему настройки связи с дирижаблем-сервером, – Хотя, подожди. Ты говоришь, что в книге написано тоже про поющую собаку из Новой Гвинеи?
– Да. Но, я уже сказал: там не ново-гвинейская порода, а ирландский терьер.
– Все равно не похоже на случайное совпадение, – рассудила Энн, – а в каком смысле он пел?
– Он подпевал, в смысле, подвывал под любую музыку. Такая особенность характера.
– Точно! – Энн кивнула, – Очень похоже! Эти тоже подвывали, когда один парень запел.
– А! – воскликнула Сэлли Кигэйт, – Ты ведь уже видела этих поющих овчарок!
– Ну, так! – матрос-техник снова кивнула, – Я же сразу сказала: они как лисички, но пошире. Я просто не успела сказать, что они еще и поют.
– Чертовщина какая-то… – начал Альф Сантано, и тут за дорогой раздалась серия выстрелов.
– Прожектор туда! – крикнул лейтенант Скопс, – Там Кэрол и Одри!
Альф Сантано щелкнул кнопкой, и ослепительный луч метнулся в сторону полей за дорогой.
– Поверни на два часа! – раздался издалека окрик Кэрол Рамирес.
– Поворачиваю! – отозвался Сантано, и луч сместился вправо. В световом пятне стало видно неподвижное тело, лежащее среди ветвистых стеблей таро.
– Готов! – последовал авторитетный вердикт инструктора Одри Паркер, – По-моему, это забрел одиночка, но надо проверить. Алло, позиция, пробейте светом сектор до десяти часов.
– Точно, одиночка, – согласилась лейтенант Рамирес, проследив путь светового пятна, – Сэлли! Сообщи на ком-пункт: зачистили одного террориста, тело осмотрим на рассвете.
– Да, командир, – ответила сержант Кигэйт, и коснулась пальцем микрофона, закрепленного на защитной каска, – Тон-тон! Ферма вызывает Башню. Зачищена одиночная цель…
…Инструктор Паркер и лейтенант Рамирес, тем временем, вернулись на позицию.
– Кэрол классно выступила, – сообщила инструктор, – Со ста шагов два попадания в торс.
– Наш лейтенант была в команде биатлона на флотский кубок Аляски! – сообщила Энн Морс.
– Я первый раз стреляла в живого человека, – призналась лейтенант Рамирес, – как-то меня даже немного знобит. Нервы…
– Это нормально, – успокоила Одри, и тут с юга прозвучал многоголосый тоскливый вой.
– …Holy shit! – выдохнул матрос Сантано.
– Фиджийские овчарки, – невозмутимо пояснила Одри Паркер.
Некрупные плотно сложенные рыжие короткошерстные звери появлялись в луче прожектора, задерживались на мгновение, чтобы пропеть короткую тоскливую ноту, и бежали дальше, по направлению к «зеленке». Можно было догадаться, что они рассыпаются веером, охватывая значительный сектор поиска. Следом за ними, постепенно отставая, бесшумно двигались тени, точнее – квалифицированные коммандос. На фоне их выверенных перемещений, контрастно выделялись три фигуры, явно не обученные ночным маршам по пересеченной местности.
– Уф, блин нах! – произнесла первая фигура, добравшись до позиции американских моряков.
– Долбанный дивайс, нах, – добавила вторая фигура, скидывая с плеч тяжелый рюкзак.
– Осторожно, нах, не говно на лопате несешь, – сделала замечание первая фигура.
– Не бойся, дивайс ****ец, какой прочный, – успокоила третья фигура, тоже скидывая рюкзак.
– Вы и есть операторы дронов? – спросил лейтенант Скопс, светя своим фонариком на эти три фигуры (первая из которых принадлежала девушке-креолке лет 18, а две другие – парням, лет, наверное, всего по 16, но крепких).
– Мичман Рут Малколм, – представилась девушка, – а это капралы Фнир и Ормр Малколм. Да, реально, мы операторы дронов. Но, блин, ходить по этим известковым террасам, просто аут.
– Ландшафт не прогулочный, – согласился лейтенант, – вам помочь с техникой?
– Да, – Рут кивнула, – нам бы ровную площадку два на два метра и освещение.
– ОК! Сделаем. Джуниус и Харви, организуйте операторам рабочую площадку.
* * *
Уже через несколько минут на маленькой площадке стояли две странные моторные авиамодели: плоские бублики метрового диаметра. При достаточной геометрической фантазии, можно было представить себе простую авиамодель бесхвостку с пропеллером за кабиной, а потом мысленно изогнуть ее крылья в горизонтальной плоскости назад, до их соединения в такой вот бублик.
