Текст книги "Мауи и Пеле держащие мир"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 81 страниц)

Ури-Муви пять секунд подождал возражений и, не услышав таковых, тряхнул головой, и добавил:

– Если Верховный суд залепит очевидную, абсолютную, и бесспорную глупость, то по Хартии, мы можем собрать Ассамблею, и эту глупость отменить. А если решение просто спорное, то не надо вмешиваться в работу суда, выбранного коллективом foa. Пусть будет, как будет.

– Хорошо, – Октпо кивнул, – Пусть будет, как будет.

– Пусть будет, как будет, – эхом откликнулся Махно, – и вот что, foa, давайте мы заранее соберем команду экспертов, чтобы при экстренной ситуации, Верховным судьям не пришлось метаться и разыскивать кого-то наперегонки с минутной стрелкой.

– Я этим займусь, если foa мне доверяют, – сказал Октпо.

– Я тебе доверяю, – ответил Ури-Муви, – но давай я тебе помогу. Это ведь моя обязанность, как консула по Хартии. Обеспечение условий работы вновь избранного суда, так или нет?

– Так, Ури-Муви. Разумеется, так, – Октпо опять улыбнулся одними уголками губ, – только вот напрасно ты говоришь, будто доверяешь мне. Ни черта ты мне не доверяешь.

– Слушай, дон Рулетка, если ты хочешь предъявить мне что-то, то так и скажи.

– Нет, капитан – Звезда Африки, я ничего не хочу тебе предъявить. Я радуюсь.

– Чему? – удивился Ури-Муви Старк.

– Я радуюсь, что ты мне не доверяешь. Недоверие, это великая сила конструктивной анархии, извини за помпезность. Пока foa не очень-то доверяют правительству и спецслужбам, Хартия нерушима. По-моему мы договорились. Кэп Ури-Муви, давай определим порядок работ.

– Hei foa, – сказал Варлок, – если совещание закончено, то я бы хотел вернуться к архитекторам, поскольку там все время возникают вопросы, и еще надо урегулировать ситуацию с янки…

– Да, конечно, – Махно кивнул, – Дыши свободно!

– Дыши свободно! – ответил Варлок своему товарищу по Li-Re.

– Короче, разбегаемся по делам, – заключил Йожин Збажин, – Знаете, foa, я не очень-то доверяю учению вашей секты, но ваша форма приветствия мне нравится. Дышите свободно!

* * *

Через четверть часа. Центр лагуны Тинтунга. Фрегантина «архитекторов». Верхний мостик.

Флит-лейтенант Бокасса, как человек с основательным высшим экономико-психологическим образованием, не верил, практически, ни во что оккультное. Узнав о какой-либо религии или веровании, он автоматически раскладывал это на единицы с различными функциями. Вот тут нормативно-этическая функция в сфере семьи, тут в сфере труда, тут в сфере торговли, а здесь единицы с функциями стабилизации психики среднего жителя в таких-то и таких-то случаях. Попробуй-ка после этого поверить хоть во что-нибудь этакое. И все же, попав на Тинтунг, в маленький пост-апокалиптический кошмар, Бокасса почувствовал, что готов поверить в такой оккультный феномен, как Карма. Примерно за 100 дней войны, маленький танковый взвод (а в дальнейшем – специальный инженерный взвод) под командованием Бокассы оставил за спиной немало сожженных городов. Трудно даже сказать, который из них был ужаснее. Может быть, Папеэте на Таити, где взвод потерял один экипаж из четырех? Или, три городка на островах Луизиада, на восточном хвосте Папуа, где следом за взрывами прокатилась волна насилии со стороны туземных «народных освободителей»? Или городки Новой Каледонии, в буквальном смысле превращенные в головешки? Или агломерация вокруг Апра-Харбор на Гуаме, где не сгорело ни одно здание, но сажа от сотен тысяч тонн горящей нефти сыпалась на улицы, как вулканический пепел на античные города под Везувием? Или, все-таки, Сингапур?

О Сингапуре разговор особый, связанный с тремя девушками, с одинаковыми фамилиями Ли, и совершенно английскими именами, Бритни, Шерри и Синди. Но это отдельная тема, а сейчас о Карме. Как будто некая оккультная сила, стремясь к балансу, подстроила все так, чтобы взводу Бокассы, который сжег столько городов, пришлось строить город на месте сожженного. Город Лантон на северном моту Вале атолла Тинтунг. Условную столицу Конфедерации Меганезия.

Причем, не удовольствовавшись только этим, оккультная сила ровно сейчас подбросила флит-лейтенанту Бокассе квалификационный командирский тест согласно Генеральной инструкции Народного флота. Собственно, это был сборник из пяти тематических тестов:

Тест DA. Поиск необычных применений обычных предметов.

Тест FT. Полевая тактика – поиск необычных ходов в учебном бою.

Тест CL. Поиск общего языка в новой незнакомой команде.

Тест PQ. Выявление персональных талантов у каждого своего солдата.

Тест IW. Реферат 1000 знаков: «мир, который я хочу построить».

По четырем тестам у Бокассы уже стоял «зачет по факту». По всем, кроме последнего.

МИР, КОТОРЫЙ Я ХОЧУ ПОСТРОИТЬ…

Бокасса бросил взгляд на юг, в сторону моту Моттуко, лежащего в 4 км на зюйд-зюйд-ост. Там, пользуясь безразличием «нези» к сожженному островку, обосновались «бесперспективные» индусы – беженцы с Фиджи. Кто-то безжалостно, но метко назвал их «отходами сортировки». Перспективных индусов (молодых, деятельных, с достаточным образованием и без религиозно-моральных комплексов) сразу же расхватывали растущие постиндустриальные предприятия. Остальных никто не гнал отсюда, но никто и не интересовался их судьбой. На Мотуко выросли аляповатые хижины из больших картонных коробок и деревянных паллет, с крышами из листов жести или пластика. Так, вокруг брошенного воздушно-морского терминала концерна «Alemir» возникли типичные трущобы с тусклой непонятной жизнью без особых надежд на будущее.

Такой засраный и заведомо-обреченный мир Бокасса точно не хотел строить. «А в Сингапуре, кажется, трущоб нет, – подумал он, и сразу поправил, – точнее, не было до нашего взрыва. Или трущобы были, но где-то на отшибе, чтобы иностранцы не видели?».

– Синди, скажи, в Сингапуре есть трущобы?

– Конечно, нет! – воскликнула 20-летняя сингапурка Ли Синди, немного заскучавшая и как раз ждавшая, чтобы ее о чем-нибудь спросили, – Все знают, что президент Ли Куан Ю в 1965 году расселил все трущобы, и построил на их месте свои коробки бетон-стекло-сталь. Конечно, это лучше, чем трущобы, но это все такое серое, даже если яркое и цветное. Ты понимаешь?

– Да, – флит-лейтенант кивнул, – я понимаю. Все слишком стандартное и искусственное, так?

– Да-да-да! Ты все правильно понял! Может, это и было красиво, но когда эти серые фаллосы-небоскребы попадали от взрыва! Wow! Это было круто! Правда, неясно, что получится теперь. Наверное, снова построят дурацкие небоскребы. Эх… А что ты пишешь? Тебе помочь?

– Спасибо, Синди, – он вздохнул, глядя на эту симпатичную рыженькую девчонку со свежим дипломом строительно-архитектурного колледжа, – но этот тест я должен выполнить сам.

Ли Синди понимающе кивнула, замолчала и стала смотреть на север, в сторону моту Вале. У Бокассы возникло четкое ощущение, что в этой рыжей сообразительной сингапурской голове стремительно возникают контуры будущего постмодернистского Лантона.

Три сингапурские девушки – Бритни, Шерри и Синди – упали на взвод Бокассы прямо с неба. Точнее, их привез капитан Ури-Муви Старк, с Палау. Капитан – Звезда Африки посадил свой поплавковый «Мустанг» рядом с фрегантиной, помог девушкам выбраться на палубу. Как они поместились в этом двухместном самолете? Хотя, они довольно миниатюрные, как-то влезли. Короче говоря: Ури-Муви помог им сойти на палубу фрегантины, сказал «это вам реальные архитекторы», передал сопроводительные файлы, и укатил на ассамблею. Такая презентация…

…На верхний мостик вскарабкалась мичман Либби, потянулась, огляделась вокруг, хмыкнула, заглянула через плечо Бокассы, и поинтересовалась:

– Что, командир, влип ты?

– Я не влип, я размышляю, – проворчал он.

– Влип-влип, – уверенно возразила мичман, – ты лучше отвлекись на что-нибудь, а потом снова попробуй написать этот долбанный реферат.

– Либби, я предлагала помочь, но Бокасса отказался, – наябедничала Синди.

– Ну, и зря, – прокомментировала мичман, – такой реферат чисто студенческое дело. Синди еще помнит, как творить такие тексты, а ты уже забыл.

– Слушайте, девчонки, хватит на меня давить! – возмутился флит-лейтенант, – И кстати, Либби, доложи обстановку.

– Докладываю, – сказала она, – значит, механик Пэппи дежурит на центральном посту, мичман Хенгист и механик Кмет дрыхнут после ночной вахты. Твой напарник механик Рглар проводит экскурсию по кораблю для Бритни и Шерри. Есть мнение, что Рглар уделил особое внимание торпедным аппаратам.

– Алло, Либби, какие торпедные аппараты на фрегантине? Ты что, травку курила?

– Ну, командир, что-то ты совсем не догоняешь. Торпеду они полируют.

Тут Синди догнала и хихикнула.

– А-а, понятно… – отозвался Бокасса, хотя ему было не совсем понятно. Исходя из обзоров по культурологии, он считал, что девушки Сингапура из-за пуританского воспитания не склонны к экспериментам в сексе, тем более – с едва знакомыми мужчинами. Исключение – «девушки по вызову». Но, эти девушки были не «по вызову», а выпускницы архитектурного колледжа…

– …Это – продолжила мичман, – события на борту. А из внешнего мира сообщают, что скоро к нашему коллективу временно присоединяться три американки. И, несколько раньше подъедет комэск Варлок, который объяснит, что с этими американками делать.

– А кто они, эти американки? – спросил флит-лейтенант.

– По оперативным данным, – сообщила Либби, – это жены тех пятидесяти девяти американских коммандос, которые приступили к демонстрации дайверского героизма в Лантонской бухте.

– Три тетки на пятьдесят девять мужиков, это жестко, – высказала свое мнение Ли Синди.

– Хэх… Да, блин, я нечетко выразилась. Это жены только трех коммандос.

– Тем более жестко, – с простым юношеским цинизмом прокомментировала сингапурка, – три американских мужика будут с тетками, а остальные пятьдесят шесть на самообслуживании.

– Вот, – мичман Либби указала рукой в западном направлении, – комэск Варлок едет. Можешь поделиться с ним этими соображениями о сексуальном гуманизме.

– Да? – переспросила Синди, – А он согласится выслушать, или скажет: «не ваше дело»?

– Комэск Варлок свой парень, – авторитетно ответила мичман, – он выслушает, однозначно!

* * *

Это же время. Лантонская бухта 3 км к норд-норд-ост от «архитектурной» фрегантины.

Енох Ханвил, сержант спецотряда «SEAL-s», вынырнул из воды, схватился за леер на борту «зодиака», сдвинул дайверскую маску на лоб и, отдышавшись, сообщил:

– Радж! Мы так загребемся искать эту золотую баржу. Это задача не для фридайвинга. Надо подождать, пока пришлют новый компрессор и продвинутый сонар-сканер.

– Понятно, – хмуро сказал капитан Теккерей, – вылезай на борт, и едем на берег.

Тут требуется пояснение. Фраза, сказанная консулом Махно 28 января за обедом в отеле «Fata Morgana» на острове Сайпан: «пишите мне состав вашей поисковой команды, и отправляйте ее в Лантон хоть завтра» была воспринята советником Госдепа буквально. Уже 29 января команда в составе 57 рейнджеров, 1 боец спецотряда «Дельта» и 1 боец спецотряда «SEAL-s» (так кстати вернувшиеся из «меганезийского плена» на Сайпан), были отправлены стратегическим военно-транспортным самолетом C-141 «Starlifter» через пол-океана к «целевой точке». Оборудование экспедиции комплектовалось в спешке, а высадка в «целевую точку» была выполнена путем парашютного десанта, днем 29 января (по местному, гавайскому времени, которое отстает от времени Сайпана почти на сутки). Вот так поисковая команда оказалась на берегу Лантонской бухты, имея при себе: источник энергии – солнечные батареи, электрический опреснитель, пять надувных лодок «зодиак», десять аквалангов, и один компрессор для перезарядки баллонов. В дополнение к этому, был комплекс спутниковой компьютерной связи, шесть палаток, штатное оружие с боеприпасами, и пищевой паек на две недели. Все, что (по мнению начальства) надо образцовым коммандос для работы в условиях локального пост-апокалипсиса!

Мнение спорное, но если и можно с ним согласиться, то только при условии, что вся техника, перечисленная выше, функционирует. А на практике, компрессор, проработав два дня, сдох вечером 31 января. Он оказался слишком нежным, чтобы работать с горячим, насыщенным известковой пылью, воздухом, из которого состоял приземный слой атмосферы над (условно говоря) пляжем на краю бухты, где разместился лагерь поисковой команды.

Сегодня (1 февраля) капитан Радж Теккерей вместе с «морским котиком» Енохом Ханвилом попытались продолжить поиски в бухте в режиме фридайвинга, но это было без толку. На дне, заваленном погибшими мелкими судами и обломками сооружений внутреннего порта, даже с аквалангом было сложно работать, а только на запасе воздуха в легких – тем более. Правда, к раннему вечеру из Перл-Харбора обещали прислать самолет, который сбросит команде новый компрессор и специальный сонар-сканер, определяющий плотность целей…

…«Зодиак» медленно двигался на веслах к пляжу, украшенному армейскими палатками. А за пляжем виднелось нечто, напоминающее черноземное поле, крайне редко засеянное желтыми цветочками на высоких ножках. В действительности, это было широкое пепелище, усыпанное головешками и щебнем. А цветочками казались дротики-маркеры с лимонными вымпелами, отстрелянные меганезийской локальной авиаразведкой в точки, где с высокой вероятностью остались неразорвавшиеся боеприпасы и иные опасные объекты.

– Загребло все, – поделился своим настроением сержант Енох Ханвил.

– Такая у нас работа, – ответил капитан Теккерей, равномерно продолжая работать веслами.

– Нет, Радж, это не работа, а хрен знает что. Вот ты понимаешь смысл того, что мы делаем?

– Понимаю. Мы ищем баржу с золотыми слитками, чтобы поднять их и вернуть владельцу.

– Да? И что? Ради этого внезапный воздушно-десантный рейд через пол-океана, и отчаянное раскапывание огромной кучи дерьма на дне? Это при том, что здесь с ноября лежат убитые американские парни. Нас учили: наш солдат, даже мертвый, всегда возвращается домой.

– Если он не погребен в море, – уточнил капитан Теккерей.

– Прости, командир, – сказал Ханвил, – это монетка не из того кошелька. Ты сам видел трупы, разбросанные по островку. Мы уже нашли два десятка солдатских жетонов. Я думаю, что мы должны сперва отправить домой то, что осталось от этих парней, а уж потом искать золото.

– Енох ты знаешь, какой у нас приказ, – сказал Теккерей, – что ты хочешь от меня услышать?

– Я хочу услышать, командир, твое мнение: это правильно, или нет?

– Это неправильно. Вот мое мнение. Только оно ни хрена не меняет, ты понимаешь?

…Дальше, до берега они ехали молча, а там их ждал очередной неприятный сюрприз. Вслед за компрессором, сдох опреснитель морской воды. Лейтенант Шелт Уокер, остававшийся в лагере старшим офицером на время отсутствия капитана Раджа Теккерея, уже успел сообщить в Перл-Харбор о проблеме. Оттуда ответили, что самолет с заказанным ранее полевым оборудованием (компрессор и сонар-сканер) уже вылетел, а следующий самолет может быть направлен только послезавтра. В конце ответа была рекомендация использовать опреснительные таблетки из НЗ.

– Да уж, мы бы без них не догадались про таблетки, – произнес разозленный капитан.

– Не страшно, – заметил лейтенант Макфи, – вот в прошлый раз мы попали, так попали, а сейчас ерунда, мелкое неудобство. Норма по воде какая будет, командир?

– Три стакана на бойца в день, – сказал капитан Теккерей, – я понимаю, парни, что это мало, но правила требуют учитывать возможность того, что доставка оборудования запоздает.

Рейнджеры удрученно заворчали. Всем было предельно ясно, что значит три стакана воды на человека в день в условиях тропической жары и полинезийской сухости воздуха. И, как будто, разбуженные этим ворчанием, со стороны меганезийских фрегантин, дрейфующих в лагуне в полутора милях к зюйд-зюйд-вест, один за другим взлетели с воды три гидроплана, похожие на поплавковые истребители времен Второй Мировой войны.

– У нези там, наверное, до хрена пресной воды, – предположил один из рядовых рейнджеров.

– Кстати, мысль, – отозвался сержант Диас Уокер, – мы ведь, вроде как, союзники теперь.

– Ты о чем, Диас? – спросил капитан Теккерей.

– О том, что если выбросить Патрика…

– Чего? – откликнулся Патрик Кловер, рядовой спецотряда «Дельта».

– Не тебя, а святого Патрика, – сказал сержант, – международные флажки знать надо, понял?

– Не понял. Нет такого флажка в международном своде сигналов.

– Это сленг, дружище. Флажок называется «Виктор», означает «Прошу помощи», и на вид как ирландский национальный флаг святого Патрика. Теперь понял?

– Теперь понял. Это значит, ты предлагаешь просить помощи у нези?

– Да. Если у нас теперь союз в борьбе с батакским бандитизмом, то почему бы не попросить?

Капитан Теккерей выругался сквозь зубы, подумал несколько секунд, а потом распорядился:

– Билл, черкни запрос в штаб, диктую: «Нехватка питьевой воды из-за поломки опреснителя и нехватки опреснительных таблеток, может привести к физической дисфункции персонала и к полной остановке работ, поэтому прошу разрешения запросить помощь у соседнего морского подразделения вооруженных сил Меганезии. Точка». Отправляй.

– Да, сэр, – отозвался оператор комплекса спутниковой компьютерной связи.

Через час пришел ответ: «Штаб поисковой операции – капитану Теккерею. Проведите ремонт опреснителя на месте, согласно технической документации. О выполнении доложите».

– Зашибись! – лаконично оценил этот приказ лейтенант Шелт Леймер.

– Будем ремонтировать, – строго сказал Радж Теккерей, – давай, Эйб, приступай.

– Да, сэр, – ответил Эйб Доусон сержант 1-го отделения 2-го взвода, и направился к красивому блестящему модулю дистиллятора, поманив за собой двух рядовых. Началась работа согласно технической документации.

…Установить возможные причины проблем по трехбуквенному коду на контрольном экране.

…Код «CTH» указывает на превышение температуры холодильника дистиллятора.

…Причиной этой проблемы может быть поломка генератора холода либо отсутствие прокачки воздуха через теплообменник генератора холода.

…Выключение зеленой лампочки на панели генератора холода указывает на первую причину. Горение зеленой лампочки при отсутствии тока воздуха указывает на вторую причину.

…Вторая причина может быть вызвана накоплением пыли в воздушном теплообменнике…

Один из рядовых молча протянул сержанту Доусону отвинченный теплообменник. Тот минуту покрутил в руках эту штучку с множеством тонких изогнутых трубочек, и произнес.

– Так быть не должно, – после чего отнял у рядовых инструкцию, открыл первую страницу, и с торжественным видом прочел: «Дистиллятор-опреснитель Bayer-2M предназначен только для работы в условиях открытого моря. Не следует включать машину при наличии твердой пыли в воздухе, поскольку это может привести к критическому засорению теплообменника».

– Минутку, – сказал капитан Теккерей, – ты хочешь сказать, что нам дали опреснитель, который годится только для работы на борту морского судна?

– Выходит, так командир. И с компрессором для аквалангов, наверное, та же ерунда.

– Вот, уроды! – капитан ударил кулаком по пыльной поверхности грунта, – Слушай а, может, прочистить эти трубки тонкой проволокой, или чем-то таким?

– Сейчас попробуем, командир, – сказал Эйб.

…С поверхности лагуны около меганезийских фрегантин поднялись две изящные маленькие «летающие рамы» и, быстро набрав высоту, будто растворились в ярком сиянии солнца.

– Все улетают, кто вчера днем прилетел, – заметил лейтенант Филипп Макфи, – может, тут была какая-то сходка хунты, а мы вроде как страховка для них.

– Что-что? – переспросил капитан Теккерей.

– Я имею в виду, – пояснил лейтенант, – что пока мы здесь, силы ООН не могут бомбить атолл, поэтому кто угодно из хунты мог собраться на сходку. Вот, они поговорили, и разлетелись.

– А вот этот, наверное, опоздал, – предположил лейтенант Шелт Леймер, показывая пальцем в северный сектор неба. Оттуда приближался небольшой самолетик «утка» салатного цвета.

– А может, этот совсем из другой тусовки, – выдвинул гипотезу сержант Диас Уокер, проводив взглядом «утку», пролетевшую почти над их головами, и приводнившуюся около фрегантин.

– Может, и так, – отозвался Макфи.

– Вот теперь вообще ****ец, – сообщил сержант Доусон.

Все повернулись в его сторону.

– Что там у тебя, Эйб? – спросил капитан.

– Проволочка сломалась, сэр.

– Блин! Тоже мне, большое дело! Возьми другую.

– Мм… Сэр, она сломалась внутри этой долбанной трубки. И застряла там намертво.

– Хреново… – согласился капитан Теккерей.

– Сэр! – окликнул его рядовой Джонсон из команды лейтенанта Макфи, – А может выбросить воздушный теплообменник, оставить холодильный агрегат открытым, и просто поливать его морской водой из ведра, чтоб не перегревался.

– Ладно, – Теккерей кивнул, – попробуйте. Вряд ли будет еще хуже.

– Глядите-ка, – сказал Патрик Кловер, – этот самолетик взлетает. Похоже, челночная заброска. Привез что-то, и назад, на базу. Вот это я понимаю: четкая логистика. А мы тут, как мудаки, с военным бюджетом почти триллион баксов в год, должны два дня ждать новый опреснитель.

– Разговорчики! – сердито пробурчал Теккерей.

– Молчу, сэр, – ответил рядовой «Дельты», – просто обидно.

– Всем обидно, Патрик, не только тебе. Так что не надо нагнетать. Возьми-ка лучше ведро и притащи воды. Зачерпни не с поверхности, а из слоя поглубже, чтоб была похолоднее.

* * *

Между тем, три молодые женщины: Ксена Теккерей, Элиза Леймер и Жасмин Уокер, которые прилетели на салатном самолетике – «утке», уже начали энергичный спор с флит-лейтенантом Бокассой. Они горели желанием немедленно поехать на катере к берегу, чтобы встретиться со своими любимыми мужчинами, а Бокасса уверял, что лучше пригласить мужчин сюда. Ему не хотелось проверять, что будет, если американки начнут бродить «по зоне пост-апокалипсиса». Сингапурка Синди помогала ему, находя все новые яркие аргументы в пользу романтического свидания на относительно комфортабельной фрегантине. А два бойца текущей вахты: мичман Хенгист и механик Кмет, не встревая в этот спор, вооружились биноклями и азартно следили за событиями в лагере американских коммандос на берегу Лантонской бухты.

– Пробьет от аккумулятора через мужика на землю, – предположил Хенгист.

– Нет, – возразил Кмет, – схема быстрее сгорит.

– Да, – согласился мичман, – схема сгорит, но не быстрее.

– Ставлю двадцатку, что схема сгорит быстрее, – предложил механик.

– Хэх! Кмет, а как проверить?

– Легко, Хенгист! Если мужик подпрыгнет и уронит ведро, то ты прав, а если застынет, и будет смотреть на то, что получилось, то я прав.

– ОК, запутали! – мичман хлопнул ладонью по ладони механика в знак заключения пари.

…

На берегу Патрик Кловер осторожно наклонил ведро и вылил первую порцию воды на уже нагревшуюся поверхность холодильного агрегата. Раздался чуть слышный треск, негромкое гудение кулера блока питания смолкло, и в воздухе характерно запахло паленым пластиком. Патрик застыл, удрученный результатом эксперимента. Сержант Эйб прокомментировал это событие в том смысле, что вот теперь уж точно опреснителю настал…

… – ****ец! Двадцатка моя! – обрадовался механик Кмет.

– Ну, у тебя интуиция, – констатировал мичман Хенгист, и протянул своему напарнику тонкий золотой листочек с портретом королевы Лаонируа.

– Hei foa! – сказал Бокасса, оказываясь рядом с ними, – Есть дело! Возьмите «морского конька», прокатитесь до янки. Скажите, что к капитану Теккерею, лейтенанту Шелту и сержанту Уокеру приехали vahine, и ждут их здесь. Когда янки осознают, подвезите их до нашего борта.

– Нам что, делать нечего, кроме как возить коммандос-янки на свидания? – спросил мичман.

– Слушай, Хенгист, эти три девчонки специально прикатили с Гавайев. А если верить Tiki: кто поможет влюбленным встретиться, тому поможет Ину, мать Мауи и Пеле, держащих мир.

– Да, – заметил Кмет, – это есть в книжке магистра Ахоро О’Хара.

– Вообще-то, это просто сказки, – произнес мичман, а потом добавил, – ОК, поехали.

* * *

А на берегу шла следующая серия бюрократического диалога вокруг погибшего опреснителя.

– Билл, пиши в штаб, – сказал капитан Теккерей, – я диктую: «Попытки восстановить функции опреснителя, выявили его полную непригодность к работе, и я повторно прошу разрешения запросить помощь у подразделения вооруженных сил Меганезии. Точка». Отправляй.

– Да, сэр, – сказал оператор спутниковой компьютерной связи, и застучал по клавиатуре.

– Командир, к нам направляются гости, – сообщил лейтенант Шелт Леймер.

– Интересные дела… – проворчал Теккерей, глядя из-под ладони (чтобы полуденное солнце не слепило глаза), на маленький крылатый катер-болид, скользящий в метре над водой.

– Встретить их? – спросил Шелт.

– Да, возьми четырех парней, и встреть. Оружие держать на виду, но на гостей не направлять.

– Ясно, командир.

Как и ожидал капитан Теккерей, гости восприняли настороженную встречу, как нечто вполне нормальное, и сразу после взаимного представления перешли к делу.

– Короче, кэп Радж, – сказал мичман Хенгист, – о воде не беспокойся. Мы пока привезли шесть канистр, а утром дадим вам нормальную воронку-конденсатор. Мы уже ее заказали.

– Откуда вы знаете, что у нас проблемы с водой? – спросил капитан рейнджеров.

– Так бинокль же, – удивился его недогадливости механик Кмет.

– Значит, вы за нами следили?

– Так инструкция же, – пояснил меганезийский механик.

– …Но, – перехватил инициативу мичман, – мы вообще-то не только по поводу воды, а еще по поводу миссис Уокер, миссис Леймер и миссис Теккерей. Они, типа, прилетели в гости, а наш лейтенант считает, что на этом берегу им будет не очень удобно. Решать, конечно, вам, но мы предлагаем свое гостеприимство на фрегантине. Половина кубрика в вашем распоряжении.

– Что-то я не понял… – подозрительно произнес Теккерей, – …Откуда тут наши жены?

– Ты зеленую флайку – «утку» видел? – спросил Кмет, – так вот, оттуда.

– Что-то мне это не нравится, – сказал подошедший лейтенант Шелт Леймер, – я уверен, Элиза позвонила бы, если бы решила приехать. И вообще, как они оказались на этой «утке»?

– Это не наш вопрос, – ответил Хенгист, – если хотите, мы вас подвезем на фрегантину. А если возникли сомнения, то просто позвоните своим подругам. Телефоны работают, Aita pe-a.

* * *

Самый короткий из трех одновременно начавшихся телефонных разговоров с мужьями был у Жасмин Уокер. Молодая афроамериканка просто игнорировала недоуменные вопросы мужа, и задавала свои: «Диас, не грузи! Скажи: ты меня любишь? Ты рад, что я здесь? Если ты сейчас скажешь что не рад, я знаешь, как обижусь? Нет, ты не знаешь! Ты такого не видел, как я могу обидеться! Так ты рад, или я не поняла? А! Ты рад! Ну, все, давай, приезжай уже!».

Завершив объяснения с Диасом Уокером, она вытащила из кармана бинокль, окинула взглядом ландшафт моту Вале, сожженного Лантона и унылого лагеря американских коммандос на пляже. Выразив свои впечатления фразой «Вот, дерьмо!» она убрала бинокль, повернулась к Бокассе, которого с самого начала восприняла как представителя своего афроамериканского этноса.

– Ты можешь сказать честно: тут везде такой долбанный кошмар, или есть что-то получше?

– Есть получше, – ответил флит-лейтенант, – но ваши парни выбрали именно моту Вале.

– Ты нормальный, или нет?! – воскликнула Жасмин, – Наши парни тут ни хрена не знают, вот и выбрали, что попало. Так трудно было им подсказать, где островок получше?

– Что ты сразу наехала? – спросил он, – Ваши парни вообще у нас не спросили, а устроили там лагерь и начали заниматься своей работой. А я что, должен лезть к ним со своими советами?

– Ну, ты, Бокасса, вообще даешь! Вы теперь же наши союзники, или что?

– Ты это к чему, Жасмин?

– Как это к чему? Союзники друг другу помогают, ясно? Если ты приедешь на Гавайи, то мы с Диасом точно тебе подскажем, где плохо останавливаться, а где хорошо! Вот ты скажи: где тут ближайший нормальный островок?

– Вот, – Бокасса показал рукой направление, – моту Катава, в миле к норд-вест от нас. В ноябре, правда, там деревня сгорела, а так, хороший островок, почти весь зеленый.

– А правда, неплохой островок! – оценила Жасмин, снова применив свой бинокль, – Там как, не занято? Наши парни могут перетащить лагерь туда? Вы поможете? Вот! Это же другое дело!

Составив, таким образом мнение о правильной диспозиции, она потормошила за плечо Ксену Теккерей, которая еще продолжала разговаривать с мужем по телефону.

– Слушай! Скажи Раджу: пусть собирают барахло! Надо переезжать вот на тот островок.

– Что-что? – удивилась Ксена.

– Вот на тот островок, я говорю! – повторила Жасмин, тыкая пальцем в сторону моту Катава.