355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Розов » Мауи и Пеле держащие мир » Текст книги (страница 51)
Мауи и Пеле держащие мир
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 17:49

Текст книги "Мауи и Пеле держащие мир"


Автор книги: Александр Розов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 81 страниц)

– Гм… – буркнул он, – …Неужели акула будет торчать прямо на поверхности воды так близко к фрегантине, чтобы можно было с борта достать ее этой штукой?

– Конечно, акула так не поступит, – подтвердила девушка, – и поэтому, охотнику надо выбрать момент, нырнуть и обработать акулу под водой. Главное, воткнуть рапиру достаточно глубоко, чтобы не вывалилась. Я еще не сказала: в боевом положении к рапире крепится трос, и на нем контрастно-яркий поплавок-бочка. Акула с таким поплавком далеко не уйдет.

– Понятно. А какого, кстати, размера будут акулы?

– Ну, очень больших акул я не могу обещать, а трехметровые весом в центнер будут точно. И, кстати, это не сафари, а реальный промысел. Это значит, что ты не платишь за участие, но вся добыча идет в общий котел. Ну, как? Классно я договорилась?

Подполковник Томпсон ответил «классно!», и подумал: «Вот ****ец! Надо же мне было вчера ляпнуть этому мальчишке, что мне нужна не подделка для толстопузых бюргеров, а настоящий отрыв. Вот и будет настоящий отрыв. Новый ужастик из серии „Челюсти“, только на этот раз – документальный. Съедение подполковника авиаразведки США акулой, без всякой подделки». Вообще-то Томпсон мог сейчас винить в создавшейся ситуации военного психолога, который авторитетно утверждал, что для попадания в «неформальное информационное облако» следует демонстрировать такое поведение: мол, я macho, ни хрена не боюсь, желаю продажной любви прекрасных юных туземок, и желаю побыть диким первобытным охотником. На самом деле у Томаса Томпсона не было тяги к экстремальному отдыху (адреналина хватало на службе). И Томпсон никогда не имел дело с «девушками по вызову» (он запросто знакомился с особями прекрасного пола в баре, в парке – да мало ли где). Ввязываясь в эту «непрофильную» для себя разведку, он полагал, что ни с экстремальным отдыхом, ни с девушкой по вызову, проблем не возникнет. Первое доступно любому тренированному мужчине. Второе – аналогично. А вот…

…Сюда бы этого умника-психолога! Пусть бы фехтовал с акулой на рапирах, а сперва, пусть бы подкатил к синеглазой ироничной девушке-гиду в майке и шортиках цвета «зеленое яблоко» с прямым вопросом: «что ты умеешь в сексе, крошка, и за какую цену?». В Таиланде (насколько Томпсон знал из рассказов коллег, посещавших эту страну), такой вопрос был бы совершенно нормальным. Девушка назвала бы свою цену за час, за ночь, и за несколько дней (в последнем случае, кстати, с дополнительной услугой гида), и спросила бы: когда начинать? Тут Томпсон задумался: «а с чего я взял, что Джой отреагирует не так, как тайская девушка для секса?». Он намеревался разобрать в уме этот вопрос, но вдруг Джой весело рассмеялась.

– Томас, у тебя такое выразительное лицо! С него можно без всякой телепатии читать мысли!

– И что ты прочла? – проворчал он.

– Тоску по Таиланду, где все просто! – объявила она.

– Это так заметно? – спросил он, стараясь сохранять выдержку.

– Да, иначе я бы не догадалась. Короче: дожуй сэндвич, посмотри в Интернете среднюю цену услуги девушек для секса с дополнительной функцией гида в Таиланде, и запиши в блокнот.

– Зачем?

– Чтобы не тратить время на торг, и чтобы не забыть. Потом мойся и ложись в кроватку. Надо успеть и заняться сексом, и выспаться, потому что завтра будет недетский отрыв. А я пока что выйду наружу, сделаю несколько звонков по основной работе. Извини, коммерческая тайна.

…Томпсон был почти уверен, что происходит какой-то розыгрыш, но вспомнил знаменитую строчку «Show must be go on», и решил сделать вид, что принял слова Джой за чистую монету. Поэтому, когда Джой вышла, он (по привычке одинокого и аккуратного мужчины) вымыл чашки, затем почистил зубы, побрился и помылся. Далее, он улегся на койку, прихватив ноутбук, и настрочил очередной рапорт адмиралу Наттсу в штаб на Гуам. А затем включил гавайское CNN.

*** CNN-Hawaii. В этом выпуске – эскалация тихоокеанского кризиса ***

* Президент Кодд обещал восстановить снабжение Гавайев, нарушенное флибустьерами.

* Эштон Дарлинг: «После инаугурации 20 января я начну новую политику в Океании».

* Генсека ООН беспокоят атомные реакторы боевых кораблей, погибших у Гуадалканала.

* Британия и Франция собирают силы под флагом Резолюции ООН против Меганезии.

* Республика Палау отказалась принять силы ООН. Базой миротворцев станет Сингапур.

А теперь об этих и других событиях подробно…

* * *

На экране замелькали кадры будто вымерших улиц Гонолулу, по которым двигались военные патрули, введенные, чтобы пресекать грабеж продовольственных складов. Потом появились недостоверно-бодрые лица представителей Конгресса и Президента. Потом – яркие графики стремительного падения котировок американских ценных бумаг на мировых биржах. Дальше начался репортаж с борта разведывательного самолета, и экран заполнили картины эффектно горящих танкеров, шлейфы дыма от которых тянулись за горизонт. А после этого мелькнула лазурно-белая заставка – эмблема ООН, и Генсек с серьезным видом стал говорить бессвязные длинные фразы о международной солидарности перед лицом угрозы анархистского террора.

Скоро Томпсон устал от идиотизма, льющегося с экрана, и собирался уже переключиться на какую-нибудь спортивную трансляцию, но тут вернулась Джой.

– Политику по CNN смотришь? – спросила она, расстегивая и снимая сандалии.

– Да, так, включил от нечего делать.

– Ну, – Джой непринужденно стянула с себя майку и шортики, – а там уже сообщили о новом гениальном решении вашего президента?

– О каком решении? – спросил он, рефлекторно любуясь обнаженным телом Джой (на ровном коричневатом загаре не было никаких белых полосок – бесспорный признак того, что девушка довольно часто находится под открытым небом вообще без всякой одежды).

– О решении… – тут Джой сладко потянулась, – …Заморозить все реестры акционеров, и даже реестры депозитных расписок на акции всех ведущих концернов США. Иначе говоря, теперь невозможно купить или продать эти акции. Кодду остается только ввести продовольственные карточки, и Дарлинг станет президентом не США, а увеличенного клона Северной Кореи.

– Несмешная шутка, – буркнул он.

– Просто, у тебя не развито экономическое чувство юмора, – съехидничала она и, насвистывая какую-то простенькую мелодию, направилась в санузел.

Подполковник шепотом выругался, потом взял ноутбук и нашел сайт «Financial Observer». На фронтальной странице сообщалось о жестком решении президента Кодда, и разъяснялись его последствия. Правда, половину разъяснений Томпсон не понял из-за незнания сленга, который используется на фондовой бирже вместо человеческого языка, однако, общий смысл, все-таки уловил. Современные финансы устроены наподобие торнадо. Они кажутся огромным плотным столбом, этакой несокрушимой колонной, поднимающейся от земли, расширяющейся кверху, и упирающейся в облака. Но на самом деле, доля материальных вещей (пыли, воды, захваченных предметов) чрезвычайно мала. На 99 процентов торнадо – это просто воздух, который крутится, создавая иллюзию плотности. Так и финансы на 99 процентов состоят из своего рода воздуха – вторичных залоговых бумаг, фьючерсных контрактов, и прочих номинальных инструментов. Президент Кодд, под влиянием каких-то консультантов, испугался, что «агрессивный капитал Красного Китая» скупит американские ценные бумаги, сильно потерявшие в цене, и проведет «недружественное поглощение ведущих американских концернов». Чтобы предотвратить это, президент блокировал оборот акций, и затормозил вращение торнадо. Финансы сразу начали распадаться, угрожая коллапсом экономике. Эксперты «Financial Observer» считали это игрой консультантов, которые снимут сливки с всеобщей паники, а через несколько дней президент отменит свое убийственное решение. Торнадо снова закрутится, а итог аферы будет обычным: бедные станут еще беднее, а за их счет богатые станут еще богаче. Ничего нового под Луной.

…Джой, продолжая насвистывать, вернулась в кубрик, и констатировала:

– Вот теперь ты прочел. Но, не переживай, оно того недостойно.

– Я и не переживаю, – сказал подполковник.

– Правда? – она села рядом на койку, положила ладошку ему на грудь, потом медленно начала перемещать к животу, и дальше… – О! Мне нравятся перспективы.

– Что? – переспросил он.

– Перспективы, – повторила она, – я думаю о том моменте, когда некий зачарованный рыцарь выйдет из загадочного оцепенения, протянет ко мне руки, и нежно…

Тут Томпсон перехватил инициативу, и началась древняя увлекательная игра, о которой очень сложно сочинить что-то новое на словах, но очень легко на практике. Некоторые считают, что каждая подходящая друг к другу пара каждый раз, занимаясь любовью, сочиняет новую книгу Камасутры. Каждый раз возникают нюансы прикосновений, сплетения тел, проникновений и разъединений, нежных укусов, и мелодичных вздохов, или слов, прошептанных на ухо, либо наоборот выкрикнутых в миг эмоционального экстремума. В общем, неблагодарное это дело расписывать акт психофизической любви в формате текста. Лучше прерваться на минуту, и не вербально представить, как это происходило у такой странной случайно сошедшейся пары.

…А после они лежали рядом, прислушиваясь к собственному учащенному дыханию, которое постепенно возвращалось к обычному темпу. Томпсон вытянулся на спине, разбросав руки в стороны, а Джой устроилась на боку, подперев щеку ладошкой, и с некоторым любопытством смотрела на своего партнера. Чуть позже она проинформировала:

– У тебя сейчас такой вид, будто ты думаешь: «все ли я сделал правильно»?

– Опять ехидничаешь? – спросил он.

– Да, опять ехидничаю. Это ужасно. Я ничего не могу с собой поделать. Характер такой.

– Может быть, это у тебя не характер, а просто желание поболтать?

– Может быть, – согласилась она, – а у тебя после секса появляется желание поболтать?

– По-разному, – ответил Томпсон, – сейчас – да.

– А о чем? – спросила Джой.

– Не знаю… – он провел подушечками пальцев по ее плечу, – …Наверное, о тебе.

– Обо мне? – она хмыкнула, – А что во мне может быть предметом болтовни? Конечно, я очень эстетичная и сексуальная, но ни ты, ни я, не художники, и не можем это выразить аутентично.

– Тогда, – предложил он, – давай поболтаем, о чем ты хочешь.

– О звездах, – сказала она, – о далеких планетах. Ты любишь научную фантастику?

– Так, смотрел кое-какие фильмы, – слегка растерявшись, отозвался подполковник.

– А что именно ты смотрел?

– Сейчас соображу… Вот. Я смотрел «Лабиринтовый мост» по книге Борнрайса.

– А про что это? – спросила она, и прежде, чем он ответил, вскочила с кровати, – Ты собирайся с мыслями, а я дойду до душа, соберу себя в слушающее состояние и вернусь…

В общем, в этот вечер Томас и Джой занимались любовью и болтали о научной фантастике. В смысле выполнения задачи, поставленной адмиралом Наттсом, это не играло никакой роли. А поутру они проснулись и, выйдя под открытое небо, сразу увидели пестрые бело-серо-синие силуэты двух катамаранов-парусников, один в полутора милях от них, другой – вдвое дальше.

* * *

Моторно-парусный катамаран 60x30 футов, это (по мнению многих) оптимальное океанское круизное судно для небольшой дружеской компании. Цена катамарана подобных размеров у компаний «Pacifico» или «Cata-Lagoon» – примерно миллион долларов. Но те два экземпляра, которые дрейфовали в это чудесное утро в лагуне великого подводного атолла Лаллокаиток, стоили в полста раз дешевле. Они были изделием не какой-то престижной компании, а верфи стимпанков Этена – Северного Самоа. Их корпуса представляли собой фигурные отливки из композита пенобетон-пластик (известного, как бетапласт доктора Упира), а интерьер был, по яхтенным меркам, просто спартанским. Это и понятно: фрегантины «Steam-Tiki» являлись не туристическими судами для развлечения, а дешевым транспортом для переброски небольших молодежных команд через океан, а с октября прошлого года еще и для партизанских операций Народного флота. Впрочем, для экстремальной рыбалки они тоже отлично подходили.

Организация этой рыбалки, все же, порядочно отличалась от античного туземного прототипа. Древние туземцы использовали защитные подводные клетки-убежища, связанные из толстых стволов бамбука, и утяжеленные камнями, а тут – сварные клетки из дюрали. Древние туземцы, конечно, не располагали ультразвуковыми пистолетами – оружием, способным на несколько секунд полностью дезориентировать даже крупную акулу. Много чего еще не было у древних туземцев из того, что было сейчас, но принцип охоты от этого не менялся. Так и так охотнику необходимо было встретиться с акулой тет-а-тет, и нанести точный удар рапирой, используя в коротком столкновении только свою ловкость и силу собственных рук.

Сейчас подполковник Томпсон в компании инструктора-креола (с необычным именем Гиена), плавал в узком пространстве открытой верхней части дюралевой клетки. Гиена не производил впечатления особо спортивного или очень сильного человека. Просто микронезийский парень англосаксонского происхождения.

– Так, – произнес он, – сейчас, Томас, твоя задача просто смотреть, что делаю я. Во-первых, ты проверяешь, что бочка-буй плавает по ту сторону сетки, и трос от нее свободно проходит с той стороны к твоей рапире, не образуя петель. Если будет как-то иначе, то трос застрянет, и тебе придется бросать рапиру, выплывать, потом отцеплять ее, в общем, получится фигня.

– Ясно, – ответил подполковник.

– ОК, – Гиена поднял ладонь над водой и покачал в знак одобрения, – теперь второе. Акула, это хищник с генетическим опытом почти полмиллиарда лет. Это в два миллиона раз больше, чем существуют США. Постарайся почувствовать монументальность данной пропорции.

– Много, – согласился Томпсон.

– …Так вот, – продолжил инструктор, – акула просто глупая рыба, но в ее процессоре записан миллион типовых ситуаций и схем атаки. Если одна из таких ситуаций возникнет, акула сразу атакует, причем ошибается очень редко. Это может стоить тебе большого куска организма, ты должен об этом помнить, чтобы вернуться с охоты целиком, а не по частям.

– Гм… Гиена, ты умеешь вселять оптимизм.

– Да, это моя сильная сторона, – гордо ответил креол, – ну, а сейчас мы нырнем вместе. Ты не выходишь из клетки, и просто смотришь. Это займет минуту или чуть больше. Go!

…Гиена нырнул, будто не спеша, проплыл сквозь щель между прутьями в открытую воду и, равномерно работая ластами, двинулся наперерез трехметровой голубой акуле, которая уже несколько минут двигалась вокруг клетки, будто скользила по какому-то невидимому кольцу, лежащему в нескольких метрах под водой. Акула пока не реагировала на фридайвера, который приближался к ней почти под прямым углом. Но, когда дистанция сократилась до минимума, у Томпсона возникло ощущение, что акула внимательно смотрит на Гиену своим черным круглым глазом. Тут Гиена участил работу ног, ускорился и резко ударил – как мастер-фехтовальщик из романов Дюма. Рапира глубоко вошла в тело голубой акулы чуть ниже задней кромки большого спинного плавника. Только теперь она отреагировала – мощно вильнула хвостом и отскочила в сторону (даже удивительно, как тяжелая рыба может совершить такой отскок в плотной водной среде). Фридайвера отбросило толчком воды, но он был готов к этому: спокойно восстановил равновесие, и быстро поплыл к клетке, на всякий случай, оглядываясь через плечо. Эта голубая акула вернулась на свой круг вращения, но неподалеку рыскали еще несколько мелких акул, не слишком агрессивных, однако, все равно лучше было держать их в поле зрения…

Гиена проскользнул в щель между прутьями клетки, оказался рядом с подполковником, и они вместе всплыли на поверхность в безопасном огороженном пространстве.

– Уф! Ну, Томас, ты посмотрел?

– Да, Гиена. У тебя здорово получается.

– Ну, не так, чтобы очень здорово, – самокритично поправил креол, – Вот, у тех ребят, которые родились на Каролинских островах, реально здорово. Они учатся плавать раньше, чем ходить, а охотиться на рыбу начинают лет с пяти. А мне было больше пяти лет, когда я сюда приехал. В детстве я плавал очень плохо по сравнению с местными. Но, в этом есть плюс. Я учился уже в осознанном возрасте, и запомнил алгоритм обучения. Теперь я этим делом подрабатываю.

– А какая у тебя основная работа? – спросил Томпсон.

– Я инженер и пилот-инструктор, работаю то тут, то там. Люблю переезжать с места на место.

– А где сейчас?

– Давай лучше поболтаем на палубе за чашкой чая, – предложил Гиена, – пока акула продолжает ходить кругами, делать в воде нечего, а когда она заметит проблему, то начнет уходить. Мы это заметим по движению бочки-буя, пойдем за ней на лодке, и аккуратно ее возьмем. ОК?

– ОК, – согласился подполковник.

* * *

В тени навеса на палубе фрегантины обдувает ветерок, и не жарко.

Спокойная лагуна с прозрачной водой, просматриваемой до самого дна.

Чуть заметные волны с призрачным мерцанием солнечных бликов.

Бурые полоски выступающих над водой рифов вдалеке.

Несколько ближе – вторая фрегантина и группа надувных лодок.

Вверху, по светло-лазурному небу ползут редкие слоисто-кучевые облака.

Можно пообщаться за чаем, точнее за специальным заварным напитком из какой-то флоры.

Напиток готовила парочка панков: девушка по имени Юси, и парень по имени Тэрэ. Они были одеты только в какие-то штуки вроде шотландских килтов, но из тонкой и ярко-пестрой ткани кислотных цветов. Их хайры (аналогичных цветов), не одинарные, в стиле ирокез, а двойные, вроде кисточек на ушах рыси, придавали ребятам сходство с веселыми адскими чертями из 3D-мультфильма для взрослых. А емкость, в которой варился напиток, напоминала какое-то адское устройство: гибрид ведра и паровозного котла с трубой сверху и краником в нижнем сегменте.

Заметив интерес американского подполковника к этому устройству, Юси сообщила:

– Это гаджет сайберских стимпанков, называется «samovar».

– Русское словечко, – добавил ее напарник Тэрэ, – в переводе «auto-boiler».

– Между прочим, – произнес Гиена, – самовар имеет древнеиндийское происхождение, и в его геометрии зашифрована схема «виманы», летательного аппарата, упоминающегося в Ведах.

– Это пока не доказано! – возразила Юси.

– Пока! – многозначительно повторил Гиена, – Всего лишь пока!

– Возможно, я чего-то не понимаю, – вмешался американский подполковник, – но эта установка совсем непохожа на летательный аппарат.

– А ты читал Веды? Или эпос Махабхарата?

– Я не читал, но слышал что-то об этом.

– Хэх! – выдохнул Гиена, – Еще Прабхупада удивлялся, почему многие американцы, придавая столько значения богу и религии, малознакомы с древнейшими религиозными источниками.

– Древнейший религиозный источник, это Книга Драконов Лемурии, – снова возразила Юси.

И начался спор, из которого Томпсон уловил несколько любопытных обстоятельств:

Настоящее имя Гиены было: Гитанараяна Ларсен.

Его родители, активисты канадской модернистской ветви Международного общества сознания Кришны, прибыли в Микронезию чуть более двадцати лет назад, а десять лет назад вернулись в Канаду. А Гитанараяна (ему было 17 лет) остался – эти острова уже стали для него домом. Но на религиозные фестивали он довольно часто летает к родителям в Викторию-Ванкувер.

В Микронезии, его длинное имя сократили, и его это «реально прикалывает», потому что Гиена Ларсен звучит почти как Волк Ларсен (читайте «Морской Волк» Джека Лондона).

Но когда некоторые этнические индусы с Фиджи называют его Майтрейя Гитанараяна, его это «вообще ни разу не прикалывает», потому что это «по-любому перебор».

О том, почему это «вообще ни разу не прикалывает», публика договорить не успела, поскольку загарпуненная голубая акула (в соответствии с прогнозами Гиены) прекратила чертить круги и двинулась куда-то на восток. Двойке инструктор плюс охотник надлежало идти в погоню.

Преследовать на маленьком катере трехметровую акулу (точнее – яркую бочку, скользящую по волнам, и связанную тросом с рапирой, воткнутой в акулу), не так сложно, и ничто не мешало продолжить разговор. Подполковник не собирался упускать эту возможность, поскольку в лице Гиены он нашел источник информации. «Болтун – находка для шпиона».

– Скажи, Гиена, а что значит Майтрейя?

– На санскрите, это значит просто «доброжелательный», но есть особенность. Эпитет Майтрейя принадлежит тому Будде, который вернется. Буддам не свойственно возвращаться из Нирваны обратно в Сансару, но Майтрейя – особенный. Я не хочу грузить тебя философией, но я думаю, сказанного достаточно, чтобы понять: это по-любому перебор для простого парня типа меня.

– Но, – заметил подполковник, – у людей, которые так тебя называют, видимо, есть причины.

– Ага. Типа: ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

– Так, что ты сделал?

– Ну, – сказал Гиена, – ты ведь знаешь, что генерал Тимбер после путча 30 ноября, выслал всех мусульман, и всех индусов, независимо от религии, на фиг с Фиджи. А 20 декабря то же самое произошло на Тонга, когда генерал Тимбер присоединил эту соседнюю страну.

– Да, конечно, я знаю.

– И вот, – продолжил Гиена, – так получилось, что я помог нескольким перспективным молодым индусским семьям перебраться на острова Палау и там устроиться. Жилье, работа типа того…

– Нескольким, это сколько в цифрах? – спросил американский подполковник.

– В цифрах это тысяча. О такой квоте я договорился с Десмодом.

– Ты имеешь в виду Десмода Нгеркеа, президента Республики Палау?

– Да. Там образовался дефицит рабочих рук, а ребятам-индусам требовалась работа. Типа, всем выгодно. Еще полсотни семей я устроил к Джону Саммерсу на атолл Фараулеп на предприятие «Kraken-Kraal». Тоже всем выгодно. Бизнес новый, рабочие руки нужны. Ты там был и видел.

Подполковник кивнул, сразу вспомнив того парня – индуса, швартовочного матроса на причале северного моту на атолле Фараулеп. Потом, он сообразил, почему на Палау возник внезапный дефицит рабочих рук. В начале декабря президент Нгеркеа заявил, что мусульманская община внезапно покинула Палау из-за необоснованных слухов об эпидемии болотной лихорадки. Вся община, до последнего человека, снялась с места, и уехала неведомо куда. Это выглядело очень странно, тем более, что мусульманская община Палау вот-вот должна была увеличиться на три тысячи человек за счет скорого прибытия гастарбайтеров с Филиппин, из автономного района Мусульманский Минданао. Парадокс, но транспорт с гастарбайтерами сгинул в море, причем, практически одновременно с паникой по поводу болотной лихорадки… А среди американских офицеров на базе Апра – Гуам ходили слухи о «меганезийской религиозно-этнической чистке» (несмотря на то, что Республика Палау, как бы, не присоединялась к Меганезии)… КАК БЫ… Подполковник Томпсон уже усвоил эту фигуру речи, распространившуюся, как минимум, по Микронезии, а возможно и по всей Океании, и означавшую: «это так, но отчасти – иначе».

– Гиена, а ты лично знаком с президентом Нгеркеа?

– Да, конечно. Микронезия большая, а людей немного. Так получилось, что бойфренд дочки Десмода мой приятель. На последнее католическое Рождество мы ходили в рыболовный круиз впятером: я с одной девчонкой, и он с дочкой Десмода и киндером. Такой смешной киндер!

Тут Гиена Ларсен снял одну руку со штурвала и сделал жест, будто укачивает младенца, что, вероятно означало: внуку президента Десмода Нгеркеа где-то около года от роду.

– В таком возрасте малыши всегда немного смешные, – улыбнувшись, согласился Томпсон и, сделав паузу, спросил, – А что за история была на Палау с мусульманами?

– С мусульманами? – тут инструктор выразительно фыркнул, – Разве это история? Это скорее эпизод. В середине ноября приперлись три хабиби, обвешанные ювелирными побрякушками. Сборная солянка из Брунея, Кашмира, и Эмиратов. Короче: исламские финансы. И, они что-то предлагали Десмоду. Какие-то миллиарды баксов на развитие сети отелей. Что-то мутное, как любые предложения от хабиби. А потом накатила эскалация войны, и тема сама заглохла.

Подполковник кивнул, делая вид, будто удовлетворен ответом, и поинтересовался.

– А что сейчас на Палау?

– Что там конкретно сейчас – не знаю. Можно вечером позвонить и спросить Сим.

– Спросить кого?

– Сим, это девчонка, с которой мы рыбачили на католическое Рождество, – пояснил Гиена.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю