Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 72 страниц)

На грани сознания мне показалось, что я слышу пение.

* * *

Я лежала в темнице. Все по законам жанра: каменные стены и пол, решётчатая дверь. Мое тело ломило от холода и сырости. Единственными вещами, которые портили эффект, были висящая в верхнем углу магическая камера наблюдения и свет, который ни разу не выключили с тех пор, как я здесь оказалась.

– Голденблад мертв, – прозвучал холодный, жесткий и жуткий голос. Меня пробила дрожь, и я повернулась к решетке, которое обхватило холодное синее свечение. Прозвучало несколько щелчков и дверь открылась. За ней стояла Принцесса Луна, но не та Принцесса, что я знал до этого. Это была величественная, взрослая и сильная кобыла, а не игривая и добрая, и она, с презрением, смотрела на меня сверху вниз.

– Голденблад мертв, но я подозреваю, что его заговоры – нет, – произнесла она с холодной яростью в голосе. Её глаза, словно мечи, пронзали меня.

– Я ничего не знаю о Горизонтах, – прошептала я. – Я уже говорил это и вам, и Пинки. Я ничего…

– Речь сейчас не только о Горизонтах. А обо всём, что он делал… Обо всём, к чему он приложил копыта… все это, осквернённое, отравленное, находится под подозрением. Все секретные проекты. Связи с Д.М.Д. Даже само правительство. Всё под подозрением! – произнесла она. Её последние слова прозвучали словно гром и буквально ударили меня в лицо. А я продолжала лежать распростёршись ниц на каменном полу. – Я не успокоюсь, пока всё тайное не станет явным. Все его связи с Министерскими Кобылами. Его работы с Министерствами. Его «неофициальный канал связи» с зебрами. Ничему больше нельзя доверять! Ты понимаешь? Ничему!

– Мне жаль, Ваше Высочество, – прошептала я.

– Жаль? – сказала Луна презрительным тоном. – А ты хоть представляешь себе, что сейчас происходит? Зебры сделали абсурдное заявление, будто мы взорвали мегозаклинание у них в столице. Они обвинили нас в том, что мы отправили в Роам своего агента, который и совершил на их земле это ужасное злодеяние. Они смонтировали фильм, в котором показывают руины городов, якобы это все, что осталось от столицы, и показывают его по всей империи. Но зачем? Зачем вся эта жалкая ложь? Особенно, если учесть то, что наши военные докладывают о том, что все наши мегазаклинания, за которые они отчитываются, полностью заряжены, и готовы к воплощению.

Её свирепый взгляд упал на меня, и она продолжила холодным, как лед тоном:

– Где истоки дезинформации? Это все часть плана Голденблада? Уловка Цезаря? На кону жизни десятков миллионов моих подданных, а пони, которому я доверяла больше всего, оказался предателем!

– Мне жаль, мне очень жаль, – повторила я, опуская глаза на её серебренные накопытники. – Я бы сделал всё… чтобы исправить это!

– Всё? – спросила она приятным, тихим голосом. Затем помолчала некоторое время и снова заговорила, но уже мягким тоном:

– Что же. В таком случае, хочешь ли ты искупить свою вину?

– Да, моя Принцесса. Я готов на всё!

После этих слов, белая луна на её броне засветилась, отсоединилась от неё и, во вспышке света, превратилась в светящийся кристалл размером с глаз пони.

– Ты знаешь, что это такое?

– Это… это матрица мегазаклинания ЭП-1101, Ваше Высочество.

– Над этим мегазаклинанием работал ты. А Голденблад возможно саботировал его, – сказала она, смотря на кристалл с отвращением. – Голденблад мог завербовать в свои ряды любого из тех, кто трудился над проектом. Твайлайт. Флаттершай. Того судью. Даже мою сестру. Он бы мог совершить переворот, как раз плюнуть.

Она в ярости сжала зубы.

– Мне следовало бы уничтожить эту матрицу. Но что если это часть его плана? Я не могу знать этого наверняка. – Затем, она снова посмотрела на меня. – Так что, я решила, что нам надо поступить менее предсказуемо.

– Какова ваша воля, Принцесса? – слабо прохрипела я.

– Мы привяжем твою душу и разум к этому мегазаклинанию. Твое же тело спрячут в надежное место. Если по каким-либо причинам это заклинание когда-нибудь будет использовано, то оно примется разыскивать того, кому предназначено, а вот ты позаботишься о том, чтобы оно вернулось ко мне. А если ты не сделаешь этого, то твои душа и разум будут медленно и неуклонно испаряться, пока полностью не исчезнут. НО! – резко сказала она и улыбнулась. – Если ты будешь преданным до конца, и заклинание вернется ко мне, я воссоединю твои тело, душу и разум. А если ещё и не всплывут никакие заговоры, ЭП-1101 окажется безопасным, а мои земли и подданные будут в целости и сохранности, то… то тебя помилуют.

С трудом я поднялась на болящие ноги и опустил голову в поклоне.

– Я согласен, Ваше Высочество. Согласен, – сказал я от чистого сердца.

Она медленно отошла в сторону, и появились два жеребца: один низкий и полный, другой высокий и тощий.

– Начинайте. Я должна подготовиться к сегодняшнему Гала. Я бы отменила эту пустую трату времени, но надо делать вид, что все идет свои чередом, пока мы вылавливаем заговорщиков. Ничего, как только Пинки закончит с мерзкими «Четыремя звездами», я благословлю её искоренение скверны из Д.М.Д.

Единороги – синий и оранжевый – откинули назад капюшоны и уставились на меня глазами, что были полны звезд. Их рога охватило сияние, и мир для меня стал белым. Мне было нестерпимо больно. Но затем боль прошла.

* * *

Когда ко мне вернулась способность мыслить, мне сразу стало очевидно несколько вещей. Во-первых, я могла дышать без ощущения, будто тону. Во-вторых, меня куда-то несли. В-третьих, я была обречена просматривать и переживать воспоминания других пони каждый раз, когда закрывала глаза. Ну в самом деле, почему мне нельзя снова видеть сны об обычной Эквестрийской жизни?

Тем не менее, прохлаждаться мне было некогда. Конечно, если я ещё не опоздала.

– Кто здесь? Кто это? Бу? Пиньон? Твистер? Глори? Даск? Бумер? Реинбоу? – я нахмурилась. – Это Лайтхувс, верно? Ты следил за мной через Персептитрон. Ты больной ублюдок! Я закусаю тебя до смерти! – заорала я, и принялась неистово кусать того, кто меня нёс, прежде чем он успел сбросить меня с верхушки башни. Вдруг я бы попала ему в артерию! Может его, в конце концов, убьёт инфекция!

Мне по лицу съездили крылом.

– О, хочешь по-плохому, да?

Пошевелившись настолько, насколько смогла, я уткнулась лицом в металлический бок. Мне показалось, что я почувствовала, как мой стальной рог во что-то воткнулся.

– Вот тебе! Я остановлю тебя, сволочь!

Тут меня швырнули на пол и я почувствовала, как к моему рту прижали что-то пряное. Я тут же это прикусила, чувствуя, как оно тает, и по всему моему телу разливается магическая благодать. По мере возвращения энергии у меня в глазах зарябило, в ушах послышался треск и я, проморгавшись, уставилась на Кобылу-Что-Надо.

– О. Это ты. Привет.

– Я могла бы сказать то же самое, Блекджек, – отозвалась она своим низким, синтетическим голосом. – Ты была права на счёт того, что Лайтхувс следит за тобой через Персептитрон, но он собирался оставить тебя здесь, чтоб ты замёрзла насмерть, прежде чем найдёшь то, что написано на той чёртовой бумажке, которую ты показываешь всем пони.

Нахмурившись, она вынула из сумки на своём крыле ещё один самоцвет и сунула его мне в рот.

– Закусаешь меня до смерти? – спросила она с иронией в голосе.

Я ожесточённо жевала, поглощая энергию, прежде чем проглотить.

– Не смейся. Может у меня получилось бы, – улыбнулась я. Она протянула мне сумку, но когда я попыталась левитировать её, мой рог послал меня нахрен. После последней телепортации он ушёл в отпуск. В очень затяжной отпуск. И оставил меня с пульсирующей головной болью.

– Что происходит? Сколько я была в отключке? – с этими словами я, не заморачиваясь, сунула нос в сумку, закинула лямки себе за уши и принялась жевать-жевать-жевать, поглядывая вокруг.

Мы оказались в каком-то чудном офисе, но создавалось впечатление, что хозяин у него был весьма неряшливым. На деревянной обшивке стен висели старые плакаты Вондерболтов. На большом столе была развёрнута огромная карта Эквестрии и Зебринских земель. На другой стене крепились какие-то сложные схемы огромной механической сферы и грибообразного здания, и ротописная записка «Эппл Блум, не дай Голди наложить копыто на этот проект. Мне плевать, насколько упорно он будет утверждать, будто может помочь». Лежащий на столе длинный список, озаглавленный «Крутые Цели», пестрел именами и названиями мест. На мой взгляд, большинство из них звучали по-зебрински. Бу, склонив голову набок, разглядывал несколько фотографий Министерских Кобыл, разложенных на столе.

– Ты была без сознания всего пару минут. Как только тебя заметили снаружи башни, Лайтхувс говорил о тебе, следя за тобой через Персептитрон. Когда он сказал, что ты здесь потеряла сознание, я пробралась вверх по шахте и перенесла в свой офис так быстро, как только смогла. Подняться на несколько тысяч метров за пару минут – это не самый умный поступок, Блекджек. Давление воздуха здесь почти вдвое меньше чем то, к которому ты привыкла.

– Я супер-дерзкая киберпони, плевать я хотела на холод, давление воздуха и сдохшие батареи. Это должно как-то обнадёживать, – слюняво прочавкала ртом, полным самоцветов. – Что Лайтхувс?

– Планирует запустить все ракеты разом, – отозвалась Рейнбоу Дэш, затем усмехнулась. – Но у меня есть план. Вся энергия сейчас идёт через аварийный канал. Ты возьмёшь свой магический супер-острый меч и, спустя пару взмахов, он не сможет открыть ни единой двери. Что ты об этом думаешь?

Мне казалось, это всё ещё звучит как быстрый способ умереть от удара электрическим током. Странно. Обычно я была не самой осторожной кобылой. Хотя сейчас это было не так уж важно.

– Да-а. На счёт моего магического супер-острого меча… – пробормотала я, отводя взгляд. – Я его как бы уронила.

– Уронила? – прохрипела Рейнбоу Дэш. – Ты… его… уронила? Как ты могла уронить что-то подобное?

– Ну, когда я телепортировалась, у меня выгорел рог. А меч я держала наготове, на случай, если какие-нибудь киберпони захотят напасть на меня или Бу, и когда моя магия выдохлась… ну… я его выронила! – ответила я, защищаясь. – Можно подумать, ты никогда ничего раньше не роняла?

Рейнбоу вздохнула и покачала головой.

– Это печально, – сказала она, поднимаясь и зависая в воздухе. – Ладно. Значит нам нужно найти способ, как предотвратить запуск сорока ракет. Мы могли бы взорвать одну, это устроило бы чертовский беспорядок, но тут нет никакой гарантии, что он не сможет запустить остальные. И у него по-прежнему хранится контейнер, полный его заразы. – Она в задумчивости потёрла подбородок. – Плюс ко всему, нам как-то нужно помочь Тандерхеду…

– Вообще-то, у меня тоже есть план, как со всем этим разобраться, – заметила я, чавкая самоцветами. Бу вытащила откуда-то радужный парик и, пожевав его для пробы, напялила себе на голову. Не переставая кормиться, как голодный драконёнок, я покопалась в своей сумке и передала Кобыле-Что-Надо листок бумаги.

– Не читай это вслух. Не нужно давать подсказки тому, кто может подглядывать.

Рейнбоу Дэш скептически пробежалась взглядом по записке.

– Блекджек, ты свихнулась? Это никогда не сработает. Где ты, чёрт возьми, нашла одно из них?

– В моих странствиях вокруг Хуффингтона, – улыбнулась я.

– Но ты не сможешь просто взять и использовать его! У тебя должен быть доступ к… – я заставила её замолчать, когда подняла переднее копыто, рывком открыла его и показала ей свой ПипБак. На экране услужливо светился ЭП-1101. Несколько секунд она таращилась на него.

– Ох, конские яблоки… но… Блекджек, ты хоть знаешь, что оно на самом деле делает?

– Без понятия, – призналась я, опуская ногу. – Я видела, как одна пони пыталась заставить одно из них работать, так что я буду делать то же, что и она. Но что бы это ни было, я сомневаюсь, что после этого Хищники или чума будут проблемой, верно?

– Возможно… – Рейнбоу Дэш чуть покачала головой. – У тебя ещё нет возможности как-то его нацелить.

– Мне нужен талисман из одной из его ракет, или, возможно, мы сможем выковырять один из турели, – отозвалась я, пытаясь достать языком до самоцветом на самом дне сумки. Этого мешка мне едва хватило, чтобы восполнить только половину заряда. Мне определённо стоит по возможности избегать затяжных полётов. Я заметила, что Рейнбоу перестала расхаживать.

– Чего?

– Ты жуткая пони, ты в курсе? – заметила радужногривая пегаска, качая головой.

Я стянула сумку с лица, мой рот был покрыт слоем блестящей сладкой самоцветной пыли.

– Кто? Это я-то? – удивилась я, слизывая последние крошки. Рейнбоу Дэш со вздохом покачала головой, и я опустила взгляд.

– Надеюсь, я выгляжу не слишком жутко. Сказать по-правде, взгляни на меня. Что обо мне подумает Глори?

– Когда она была похожа на меня, ты относилась к ней иначе? – спросила пегаска-гуль.

– Ты же не выглядишь, как злодей из ужастика, – возразила я.

– Верно. Но до тех пор, пока твои друзья знают, что ты, это по-прежнему ты, всё будет в порядке, – ответила Рейнбоу Дэш.

– Я просто хочу, чтобы мои друзья оказались здесь, – пробормотала я. – Я знаю, что нам необходимо было разделиться, но…

Рейнбоу Дэш вздохнула и перевела взгляд на фотографии на столе.

– Добро пожаловать в клуб. У нас есть раскрошившиеся печеньки и скисшее молоко. – Она решительно тряхнула головой. – В любом случае. Время не ждёт. Каков план?

– Одну секунду, – попросила я, сунув мешочек из под камней в седельную сумку и подбегая к столу, чтобы найти лист бумаги и карандаш. Затем, закрыв глаза, я написала инструкцию. Может Лайтхувс думает, что я без сознания, но с тем же успехом он может прямо сейчас смотреть моими глазами. Закончив, я сложила листок и вернулась к Дэш.

– Бу?

Из картотеки высунулась голова пустышки с пакетом кексиков во рту. Одним махом она разорвала упаковку, подбросила её в воздух и поймала лакомство ртом. Счастливо чавкая, она подбежала к нам и я протянула записку кобыле в фиолетовой броне.

Дэш развернула её крыльями и нахмурилась.

– Ну и ну, Блекджек, твой ротопочерк просто жуть.

Она просмотрела список, кивая.

– Ладно. Это я могу. И это. Ииии, возможно, это. Но справится ли твоя подруга со своей частью? Она выглядит немного…

– Она в порядке, – заверила я, поворачиваясь к Бу и надеясь, что я права. – Бу. Послушай меня. Ты должна держаться поближе к Рейнбоу Дэш. Она собирается отыскать кое-что очень важное, а тебе нужно будет принести это мне. Хорошо, Бу? Я рассчитываю на тебя.

Я всмотрелась в её глаза, пытаясь отыскать в них намёк на понимание.

Кобылка склонила голову набок.

– Бвэкжек?

Затем она потёрлась о мою щёку, а когда отодвинулась назад, на её носу сверкали искорки.

Я обернулась к Рейнбоу Дэш.

– Она хорошая. У неё всё получится! – улыбнулась я. Самой убедительнейшей из своих улыбок.

– Тооочно, – скептически протянула Рейнбоу. – Ладно, давай продолжим. До того, как мы совершим какую-то глупость, осталось не так уж много времени.

Она направилась к двери, но я задержалась. Здесь к офису примыкала небольшая комнатка, почти как альков, в какие обычно ставят медиацентры. Шесть мониторов были тёмными, но на седьмом светился одинокий символ ДМД. Я медленно подошла, колцеобразная иконка замерцала и исчезла, а на экране появилось что-то новое.

> Обнаружен ЭП-1101. Обновить данные маршрутизации: Д/Н?

Я уставилась на надпись, Рейнбоу Дэш и Бу ждали меня у выхода.

– Одну секунду. Мне нужно кое-что уладить, – сказала я и нажала клавишу «Д». Снова перед моими глазами промелькнуло свето-цифровое шоу и информация перекачалась в мой ПипБак. Когда передача окончилась, я увидела, что навигационная метка обновилась… но куда бы я ни поворачивалась, я не видела, чтобы она куда-нибудь сдвигалась. На ней значилось «Штаб-квартира Робронко», но… тут я взглянула прямо вниз и увидела маленькую иконку аккурат у себя между копытами.

Ох. Что ж, наряд у меня как раз подходящий для прогулки в Ядро.

– Эй, ты не могла бы связать меня с Глори? – спросила я. – Я хочу повидать её ещё разок.

– У нас нет на это времени, – возразила Рейнбоу Дэш. – Прямо сейчас он загружает эти ракеты и готовит их к запуску.

– Ты знаешь, что я задумала. Тебе не кажется, что Тандерхед заслуживает небольшого предупреждения? – спросила я.

– А свой передатчик ты не можешь использовать из-за Персептитрона, – проворчала Рейнбоу, пока я пыталась подключиться к лаборатории Муншедоу. Экран несколько раз мигнул, затем щёлкнул и я увидела разгромленную астрономическую лабораторию. Оборудование валялось на полу, а помещение заполнял дым.

– Глори! Муншедоу! Есть кто живой?! – прокричала я, но никто не ответил.

– Похоже, что министерство науки попало под удар, – мрачно заметила Рейнбоу Дэш.

– Я знаю другого пони, кто может ответить, – не сдавалась я и переключилась на лабораторию Монинстара. На заднем фоне послышались голоса пони.

– Алло! Здесь кто-нибудь есть? Доктор Монинстар?

Хотя оборудование здесь тоже было разбросано, но по крайней мере тут не было столько дыма.

Тут в поле зрения камеры монитора вступила потрясающе-великолепная кобыла, её длинная роскошная грива качнулась взад-вперёд, прекрасные глаза медленно, чувственно моргнули и я на мгновение утратила способность думать.

– Да? Что вы хотите? Мы здесь пытаемся спасти ценные исследовательские данные! – проговорила она медовым голосом.

– Я… Я… – Рейнбоу Дэш с металлическим лязгом шлёпнула меня по крупу и мой мозг снова включился в работу.

– Мне нужно поговорить с доктором Монинстар.

– Да, да. Чего ты хочешь? – спросила она в самом красивом раздражении, что я когда-либо видела, а затем обратилась к кому-то, посмотрев в сторону:

– Нет, сначала этот образец, а те следом! И не уроните его опять!

– Д… доктор?! – пролепетала я.

Кобыла презрительно фыркнула и оборвала связь. Я энергично потрясла головой. Определённо я что-то упустила. Я заново открыла соединение и была вознаграждена зрелищем ягодиц, которые едва не заставили меня позабыть, зачем я опять звоню.

– Доктор Монинстар. Это я, Блекджек. Где Глори?

Она повернулась, изогнув бровь, и улыбнулась.

– Ах, да. Я не единственный, кто претерпел некоторые изменения.

Она надела докторовы, её, выпуклые очки и эффект, вызывавший во мне ошеломляющее вожделение, отступил.

– Так лучше? Хорошо. Моя ученица находится в кабинете по мониторингу чрезвычайных ситуаций. Адрес терминала МН1-ТНДР1-МЧС1 – терминал шесть или семь.

Замечательно.

– Благодарю вас, Доктор. Вы эвакуируетесь?

– Я не позволю, чтобы моя работа была уничтожена тупыми вояками, – презрительно заявила она, оставаясь великолепной даже в очках.

– Возьмите её и столько исследователей, сколько сможете, и отправляйтесь в Коллегию. Поговорите с Триаж и профессором Зодиак. Уверена, они с охотно примут вас с вашими разработками, – предложила я.

– Ты думаешь? Ну, тогда… спасибо, – сказала она, немного удивлённо. – Я найду какой-нибудь способ, чтобы отблагодарить тебя.

– Не нужно. Я ваша должница. Удачи вам. И оставьте уже эту убийственную шутку, – посоветовала я, прежде чем отключить связь и ввести полученный от доктора адрес.

Соединение открылось, отобразив удивлённого пегаса.

– Ты кто такая? А ну отключись от этой линии!

– Моё имя Блекджек! – рявкнула я. – Сейчас же позови Монин Глори!

– Блекджек? – воскликнула Глори где-то за полем обзора камеры. Затем в кадр ворвалась серая пегаска, сшибив жеребца прочь с его кресла. Кончик её гривы был опалён, голову обматывали бинты, а на носу чернела сажа, но для меня она была в десять раз более потрясающая, чем доктор Монинстар в теперешнем его виде. Несколько секунд я не могла вымолвить ни слова, видя, как она изучает мой новый внешний вид. Её взгляд тут же смягчился.

– О, Блекджек…

– Да уж. Меня модернизировали.

И чтобы лишний раз не говорить и не думать об этом, я ляпнула:

– Как Тандерхед?

– Твоё предупреждение спасло жизней больше, чем я могла рассчитывать. Без жертв там не обошлось, но, по большей части, мы легко отделались. Обстрел немного ослаб. К счастью, у нас есть пони, способный навести порядок в этой катастрофе.

С этими словами она отодвинулась в сторону, пропуская к терминалу мумию. По крайней мере, выглядел он именно так: мумия в кровавых бинтах с парой напряжённых глаз.

– Скай Страйкер? – ахнула я. – Как ты справился со своими ранениями?

– Ещё не справился, – прохрипел жеребец. – Я глотаю целебное зелье каждые десять минут, стараясь лишний раз не шевелиться. Какова ситуация?

– Башня эвакуируется, и вы должны быть готовы сделать то же самое с Тандерхедом. Сейчас самое время, пока Анклавовцы грызутся друг с другом, – ответила я. – Анклаву Чума и Башня нужнее, чем вы.

Скай Страйкер нахмурился.

– Зачем эвакуироваться сейчас? Мы организуем достойное сопротивление. Не знаю, где они этому научились, но эти две земнопони сводят их с ума своими минами и бомбами. Думаю, Анклав сейчас не может ступить копытом на землю не опасаясь, что та под ним взорвётся.

В ответ я показала клочок бумаги.

– Тише. Не произноси это вслух. Лайтхувс может подслушивать. Но да, у меня это есть и я им воспользуюсь. – На лицах пони отразилось изумление и я не могла найти в себе силы встретиться глазами с Глори.

– Мне очень жаль, Глори. Я знаю, я говорила, что мы сохраним его… но…

На её лице застыло выражение шока и ужаса.

– Ты сделала всё, что могла, Блекджек, – проворчал Скай Страйкер. – Сколько у нас времени?

– Ровно столько, пока я не получу то, что мне нужно. Минут пятнадцать? – неуверенно ответила я.

– Этого едва хватит, чтобы оказаться под облачным слоем, – ворчливо заметил он.

Рейнбоу Дэш наклонилась поближе.

– Есть и другой путь. Возьми всех пегасов, сколько сможешь найти и пусть они отбуксируют Тандерхет подальше от Башни.

– Кто… – начал был Страйкер.

– Время, помните? – перебила я.

– В твоём распоряжении семнадцать или восемнадцать тысяч пегасов. Тандерхед уже сдвинулся километров на пятнадцать. Если вы все полетите, толкая его в одном направлении, у вас может получиться, – сказала она, сделав ударение на «может».

– Если восемьсот пегасо-сил достаточно для осушения озера, то восьмидесяти тысяч явно должно хватить для перемещения города.

– Верно. Верно! Мы справимся. Но опять же. Чем больше у нас будет времени, тем лучше.

Страйкер отстранился назад, принявшись рявкать приказами, не обращая внимания на пятна крови, вновь проступившие на его бинтах. Глори вернулась к экрану и я стиснула зубы.

– Мне жаль, – пробормотала я, опустив взгляд. – Я просто хотела спасти жизни.

– Блекджек, ты спасаешь! Если бы ты не пришла сюда… со смертью Старгейзер… это превратилось бы в кровавую баню. И в конечном счёте, мы бы всё равно проиграли. Анклав бы просто захватил Тандерхед в следующий раз. Какая ирония, да? – сказала она, улыбаясь сквозь слёзы. – Просто делай всё, что нужно, чтобы положить этому конец. И Блекджек, я люблю тебя. Не важно, что ты делаешь, или как тебе приходится изменяться, я люблю тебя. Только постарайся благополучно вернуться. Хорошо?

– Я постараюсь. Я люблю тебя, – ответила я и оборвала соединение. Я не могла плакать, но как бы мне этого хотелось. Просто ещё один признак, показывающий, что от меня осталось ещё меньше пони, чем прежде. Смех, слёзы, голод, жажда, боль… хорошо это или плохо, но это были вещи, которые делали пони теми, кто они есть.

И любовь. Любовь тоже.

* * *

Путь вниз занял намного больше времени, чем я ожидала. От нетерпения мне едва удавалось устоять на одном месте. Хотелось поскорее покончить со всем этим.

– Рейнбоу Дэш? Лайтхувс… Когда ему в голову пришла идея использовать биологическое оружие для дискредитации Анклава?

– Около года назад. А что? – отозвалась та.

– После того, как он вернулся со своей первой миссии на поверхность?

– С его «миссии»? Он был всего лишь новобранцем. Утверждал, что заблудился во время жуткой грозы, и ему пришлось искать укрытия в развалинах на Пустоши. – Рейнбоу пожала плечами. – Такое случается сплошь и рядом. Всегда находятся любопытные пегасы, которые не могут устоять перед искушением взглянуть поближе на то, что происходит внизу. Большинство из них увиденное шокирует настолько, что они становятся самыми преданными сторонниками изоляционной политики Анклава. Но некоторые остаются внизу. Именно поэтому новичкам и не выдают силовую броню в первые несколько месяцев службы. А что? – повторила она свой вопрос.

– Ты знала, что доктор Мефитис был его предком? – задала я встречный вопрос.

– Нет. А это так важно?

– Для него – да, – заявила я. Рейнбоу Дэш лишь досадливо хмыкнула в ответ. До меня долго доходит. Она могла бы уже привыкнуть к этому.

За то время, пока опускался лифт, голубые огни вдоль шахты заметно потускнели и начали периодически отключаться.

– Он задействовал и аварийные генераторы, – произнесла старая пегаска. – Я должна помешать ему во что бы то ни стало.

– Пора его остановить, – согласилась я и ободряюще улыбнулась ей. – Просто следуй плану. Найди, то что я просила, и доставь это мне. – Она кивнула в ответ, и я закрыла… Да уж, хотела бы я иметь возможность закрыть глаза! – Крупье? Эхо, ты здесь?

– Здесь, – тихим безжизненным голосом отозвался он.

– Ты знаешь, что мне нужно?

– А ты хорошо подумала? Представляешь, сколько пони могут погибнуть из-за тебя? – прошептал голос у меня в ухе.

– Возможно, куда меньше, чем погубят его ракеты, если поднимутся в воздух, – парировала я. – Ты сможешь запустить процесс?

– Смогу. Но готова ли ты взять на себя ответственность за всех тех, кто умрёт здесь? – спросил он срывающимся голосом.

Я вздохнула.

«Отнять одну жизнь, чтобы спасти две другие. Пощадить одного, но позволить погибнуть двоим. Как разрешить эту моральную дилемму? И есть ли у неё решение вообще?»

– Ага. Запишешь их на мой счёт.

– Я всё подготовлю, – обречённо бросил он в ответ.

Лифт, наконец, достиг места назначения, и я тут же выскочила из него, направившись в сторону лестницы, ведущей на фабричный уровень. Спустившись по ней, я оказалась в огромной комнате, которая, очевидно, находилась как раз в том месте, где здание прикрывали шесть массивных щитов. Прямо подо мной раскинулись цеха автономного завода. Почти четверть всех производственных площадей занимали плавильные печи, а также огромные агрегаты, оснащённые прокатными станами со штамповочным и отрезным оборудованием. В механической мастерской по соседству трудились киберпони, занимающиеся сваркой и резкой металла. Третья секция была приспособлена под склад, заставленный множеством стеллажей, полных различных талисманов и электронных компонентов. Оставшееся место занимала впечатляющих размеров трансформаторная подстанция, толстые кабели от которой разбегались в сторону дверей и пусковых установок. В воздухе отчётливо витал запах озона, и непрерывно раздавались громкие щелчки, сопровождавшиеся снопом искр с подвешенных под потолком проводов.

А на высоких постаментах, установленных по периметру заводских площадей, размещались ракеты. Каждая примерно двенадцати метров в длину и полутора-двух метров в диаметре. С большим круглым воздухозаборником в верхней части фюзеляжа, и парой длинных стреловидных крыльев, прикреплённых на расстоянии двух третей от заострённого носа. А два небольших дополнительных крыла в передней части и вертикальный стабилизатор сзади делали их больше похожими на помесь аккуратно сложенного бумажного самолёта и дротика, чем, собственно, на ракету. И интересно, какому это умнику в зебринской империи пришло в голову, что вся их техника обязательно должна иметь полосатую раскраску? Маленькая белая пони у меня в голове пренебрежительно фыркнула, соглашаясь.

Все ракеты размещались на индивидуальных стартовых столах в виде полукруглых ложементов с вертикальной плитой на конце, установленных напротив больших металлических дверей и удерживаемых в нужном положении при помощи мощной гидравлики. На полу вокруг них в хаотичном порядке были разбросаны бочки и разномастные запчасти. Эти же двери киберпони использовали, чтобы держать Анклав в постоянном напряжении. У меня на глазах одна из них открылась на несколько секунд, впуская с полдюжины летунов, и тут же встала на место. В самом центре огромного пустого пространства фабричного уровня располагалась подвешенная к потолку ярко освещённая круглая комната с окнами во все стороны. Над цехами сновала мощная кран-балка с подвешенными к ней большими пластиковыми ёмкостями, содержащими в себе субстанцию жёлто-коричневого цвета, которую при помощи шлангов закачивали в боевую часть ракет.

Я представила себе, где могла бы находиться, окажись на месте Лайтхувса, и решительно зашагала прямо к центру завода. Когда я проходила мимо киберпони, они отрывались от своей работы и провожали меня взглядом. Хотя ни один при этом не выказывал враждебных намерений. Не знаю, был ли причиной тому мой устрашающий вид, или им просто не отдали соответствующего приказа. А может они просто устали до чёртиков. Некоторые, судя по трясущимся копытам и затравленным взглядам, уже находились на грани срыва. А многие, похоже, даже не прошли полный цикл преобразований, как другие. Может, их подвергли изменениям против их воли… просто бросили в машину, порезали на куски и сделали «сильнее».

– Это она! Мы… мы ведь должны… должны напасть на неё? Верно? – запинаясь, произнёс пегас с голубой шёрсткой возрастом чуть старше Скотч и нервно обвёл взглядом комнату.

– Нет. Отвоевались уже. Пришло время поговорить, – ответила я.

– Поговорить? – прошипела какая-то кобыла. – О чём нам разговаривать?

– Ты – наш враг. Все вы, – пробормотал один из жеребцов, но по тому, с каким выражением он обвёл взглядом толпу киберпони вокруг себя, невозможно было понять, адресовалась эта реплика мне или им.

– О том, зачем на самом деле Лайтхувс превратил вас в то, что вы есть, – произнесла я, подняв взгляд на центр управления. В толпе пегасов поднялся ропот, хотя они по-прежнему не спускали с меня глаз. – Он лгал вам. Причина не в чуме, не в Тандерхеде и даже не в Нейварро. Всё дело в нём самом. И так было всегда.

То ли мой спокойный голос так повлиял на пегасов, то ли тот факт, что в этой комнате я оказалась пони с наименьшим процентом живой плоти, но одна за одной красные метки начали менять свою окраску на голубую, и я продолжила свой путь сквозь толпу.

Внезапно меня осветил луч прожектора, подвешенного на дне комнаты управления.

– Довольно, Блекджек, – раздался из громкоговорителя голос Лайтхувза. – Полагаю, настал кульминационный момент нашей эпической битвы? Добро против зла? Свет против тьмы? Что ж, не хочется тебя разочаровывать, но, боюсь, я весьма ограничен во времени. Анклав атаковал беззащитное гражданское население и должен поплатиться за это.