Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 72 страниц)

– У моей Богини есть замыслы на твой счёт, Блекджек. Замыслы, принимать участие в которых ты недостойна, – произнесла Аврора с абсолютной убежденностью, – Она поймет, что я права, со временем. Особенно, когда ты будешь разорвана на кусочки! Я спасу Пустошь! Я! – закричала Аврора в моих ушах, после чего вытащила второе крыло из стены, и нанесла мощный удар.

К счастью, я происходила от Твайлайт Спаркл. Мой рог вспыхнул и я исчезла, чтобы мгновение спустя появиться позади неё, а крыло разрезало стену там, где я только что была, оставляя в ней длинный разрыв. Судя по боли, которую я испытала доставая Бдительность и штурмовую винтовку, четыре фута все еще ощущались моим рогом как мили, но этот манёвр позволил мне схватить то, что было лучше пушек – её хвост. Я вцепилась в него зубами, и мой рот наполнился проводами и шерстью, со странным синтетическим вкусом. Ну что же, если это её остановит, то я её съем.

Но, когда она подняла нас обеих в воздух и, со взмахом бритвенных крыльев, бросилась прямо на ближайшую стену, я поняла, что надо немедленно пересмотреть свою тактику. Теперь, у меня было смутное представление о том, что различные облака различной плотности используются для разных целей. Легкие и пушистые – для одежды, тяжелые плотные – для строительства. Мои познания были подтверждены, когда она пробила стену и потащила меня за собой. Впечатление было такое, будто тебя тащат сквозь цемент. Я могла просто развеять заклинание хождения по облакам, но помимо чувства расслабления сфинктера, которое эта мысль повлекла за собой, я без труда представила себя, падающую по красивой баллистической дуге только для того, чтобы быть разрезанной пополам кибернетически-усиленной летуньей.

Разве меня еще так не били сегодня?

Я прогрызалась сквозь провода, получив в ответ кибернетический визг и сильный удар задними ногами, в результате чего я, подобно железному шару, прокатилась через фойе. Кровь, щедро разлитая по всему полу, не особо помогала делу. Я поднялась на ноги, встретилась глазами с разъярённой кобылой, улыбнулась, прожевала и проглотила. Не так уж и плохо, на самом то деле. Она бросилась на меня, но я подняла передние ноги и позволила ей врезаться в мои копыта с такой силой, что мы обе покатились по полу. В моих ушах раздался хлопок, как от мыльного пузыря, и я услышала её одышку. Не честно! Почему она эмитирует жизнь лучше, чем я?

– МЫ НЕ ВПЕЧАТЛЕНЫ! – прогремел голос в моих ушах. На одно ужасающее мгновение, я была уверена, что Богиня как-то выжила в Мерипони или умудрилась выползти из какого-то мерзостного ада, найдя из него выход, только чтобы поиздеваться надо мной еще больше. Но затем я увидела, что слова заставили Аврору вздрогнуть.

– УЖЕЛЬ НЕ ХОЧЕШЬ ТЫ ИЗБАВИТЬ ЖИЗНИ МЛАДЫХ ТВОИХ ПОТОМКОВ ОТ УЖАСОВ ПРОИСХОДЯЩИХ? УЖЕЛЬ ТЫ НЕ ЖАЖДЕШЬ СПАСТИ ВСЕХ ОТ ПРЕЗРЕННОГО ГОРЯ? ТЕБЕ НАДЛЕЖИТ СТАРАТЬСЯ УСЕРДНЕЙ! ИЛИ, ВОЗМОЖНО, МЫ ДОЛЖНЫ ПЕРЕСМОТРЕТЬ НАШ ВЫБОР ЧЕМПИОНА?

– Нет! – Аврора ахнула, – Я могу победить ее! Я могу! Я достойна! – умоляла Аврора, широко расставив ноги и опустив крылья, словно она была раздавлена тяжестью этого голоса.

– МЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕ УБЕЖДЕНЫ, АВРОРА. УБЕЖДЕНИЯ ТВОИ БЕССМЫСЛЕННЫ, И ЕСЛИ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ВОЛЮ ПРИНЯТЬ НАШУ, ТО, ВОЗМОЖНО, ДРУГОЙ СМОЖЕТ. – громыхнул голос, но в нём присутствовали знакомые презрительные нотки, которые, как я знала, не сулят для меня ничего хорошего.

Я почти жалела её. Если бы всё было немного по-другому, может быть, я была бы механическим монстром в плену высшей силы, которая манипулировала бы мной и дёргала меня за ниточки. В некотором смысле, так и было. Мы были так похожи…

Минуточку, мы же похожи, не так ли? Что произошло со мной, когда я расстроилась? Я стала безрассудной. И пока моя голова являлась одним большим уязвимым местом, мой основной источник питания находился не в голове, он располагался там, где раньше было мое сердце. К тому же, поразить её грудь будет намного проще, в отличии от головы, которая может с лёгкостью превратиться в компактный, укрытый крыльями шар.

Я немедленно изобразила самую наглую усмешку, из всех возможных.

– Не волнуйся, Аврора. Просто расслабься и получай удовольствие. Оставь спасение Пустоши настоящим героям, – сказала я с самой самодовольной улыбкой на которую только была способна.

Этот шокированный яростный взгляд, которого я была удостоена, с лихвой покрывал все удары, что она мне нанесла.

– Полагаю, этот фокус с безмолвием больше не действует, но с другой стороны, у тебя всё-ещё осталась пара рабочих уловок.

Это заставило её атаковать, и, вытянув передние ноги, она полетела на меня, как летающий линкор, но в этот раз я была готова. Я присела и прижала к её груди Бдительность, в то время как, поднятой передней ногой отклонила её вверх. Впервые за всё время нашей битвы, кобыла издала настоящий вопль, когда пуля пробила её бронированную шкуру и взорвалась у неё внутри, вывернув наизнанку часть её грудной клетки, в то время как вывалившиеся наружу шланги и провода свободно свисали, сочились жидкостью и искрили. Из её ноздрей и рта повалил дым, когда она перевернулась у меня над головой и рухнула на пол, застыв в неподвижности. Конечно, я сомневалась в том, что с ней было покончено. Со мной бы, не было.

Тем не менее, несмотря на её ярость и безумие, я все еще хотела помочь ей. Ни у одного пони не должно быть громыхающего голоса в голове. Если бы у меня не было Лакуны…

– Я знаю, что ты хочешь спасти своих детей, Аврора. Я тоже. Давай работать над этим вместе, – искренне сказала я, приближаясь, Бдительность и меч были наготове. – Мы можем спасти Тандерхед вместе.

«Мы можем спасти тебя», – добавила я про себя, надеясь, что она примет это, и зная, что откажется.

– Нет! – бросаясь в атаку, крикнула Аврора, харкая кровью, чем-то, что решительно не было кровью, и дымом, в то время как её крылья, перья которых были похожи на десятки ножей из звездного металла, устремились ко мне.

– У них был свой шанс. Они могли послушать Страйкера и меня. Они могли бы сделать лучше. Вместо этого, они отвергли меня! Сейчас они поймут на что в действительности похожа поверхность! – Её крылья качались в манере, подобной метроному, но я продолжала ждать и пятилась назад, попадая в её ритм. Затем, когда она все же сбилась с него, я выпустила еще одну разрывную пулю в её грудь. На этот раз она закричала огнем.

Признаюсь, я на миг потеряла её из виду, и она вскочила, нанося по мне верхний косой удар своим крылом. Я упала в сторону и опустила меч на её шею, лезвие достаточно легко прошло через её синтетическую шкуру, но остановилось, почти обезглавив. Очевидно, что звездный метал был не только в её крыльях. К сожалению, с моим мечом, застрявшем в её загривке, я не могла парировать бритвенно-острые маховые перья. Она нанесла горизонтальный круговой удар другим крылом, и я пыталась замедлить удар своей штурмовой винтовкой. Оружие было разорвано на полудюжину металлических фрагментов, магазин взорвался между нами, а пули внутри были разрублены, но это дало мне драгоценную секунду, в которой я нуждалась, чтобы переместить свою тушку в сторону от её выпада.

Я высвободила меч, левитируя его перед собой.

– Ты не должна повиноваться Когнитум. Позволь мне помочь тебе избавиться от её контроля, – умоляла я, отходя от неё. Одно из крыльев огибало её грудь, защищая, пока другое ждало подходящего момента для удара. Она тоже училась.

– Ты не видела её славу! Её мудрость! Её величие! – Прокашляла Аврора, взмахивая крылом, мой меч отклонил его с изумрудными искрами. – Она может полагать, что ты подходящий чемпион, но я лучше знаю. Ты не больше, чем эгоистичная дура.

Ладно, творящееся здесь сумасшествие упорно приближалось к уровню сюрреализма.

– Она думает, что я захочу ей помочь? Она пыталась убить меня!

– Это мнение Стил Рейна. И мое, – добавила она, а в воздухе затанцевали искры, когда наши лезвия встретились и опустились друг на друга. – Но она наблюдает за тобой вот уже…

– ДОСТАТОЧНО, – прорычал этот голос. – УЙМИ ЯЗЫК СВОЙ И ПРОЯВИ СЕБЯ, ЕСЛИ ЖЕЛАЕШЬ ТЫ ЗАЩИТУ ДЛЯ РОДА СВОЕГО.

Аврора задрожала с головы до копыт, практически в тисках эпилептического припадка, а затем, упала.

– Да, моя Богиня, – прошептала Аврора.

Я могла убить её после этого, но её отчаявшийся вид остудил мою ярость.

Однако, голос не закончил.

– И ТЫ, ОХРАННИЦА, – прогремело, холодно и жестоко. Судя по всему, Когнитум вычислила то, что я могла слышать её. – МЫ ПОЛУЧИМ ТВОЮ ПЛОТЬ, ТАК ИЛИ ИНАЧЕ. ТЫ ПРОШЛА НАШИ ИСПЫТАНИЯ И ПОМЕШАЛА НАШИМ ПРИСЛУЖНИКАМ. ТЫ ДОСТОЙНА УВАЖЕНИЯ.

– На этой неделе я уже видела, как умерла одна «Богиня». Я знаю основы убийства богинь, – возразила я.

– ЧУДНО. ТОГДА, ОСОЗНАЙ ВОТ ЧТО, ОХРАННИЦА. МЫ ДЕРЖИМ ЖИЗНИ ТАНДЕРХЕДА И ТВОИХ ДРУЗЕЙ В НАШИХ КОПЫТАХ. ПОДЧИНИСЬ, И МЫ УБЕРЕЖЕМ ИХ ОТ ГНЕВА АНКЛАВА. БРОСЬ ВЫЗОВ, И ТЫ УВИДИШЬ, КАК ОНИ СГИНУТ В ОГНЕ, – проревела Когниум в моих ушах.

Но теперь, я четко видела ниточки.

– Для Богини, ты не очень изобретательна. Ты угрожаешь детям Авроры, если она не служит тебе. Ты угрожаешь невиновным пони, пока я не буду служить, – О, как же я желала плюнуть ей в лицо. – Ты предлагаешь рабство и называешь это спасением. У меня уже была одна Богиня в голове, спасибо. Я не собираюсь помещать туда еще одну.

– ТОГДА УМРИ. СЛУГА, ВЕРНИ ТО, ЧТО МЫ ТРЕБУЕМ. ТОГДА ТВОИ ДЕТИ БУДУТ СПАСЕНЫ, – потребовала Когниум.

– Да, моя Богиня, – сказала Аврора в смиренной покорности, её тлеющие глаза вновь зажглись.

Два кратера в её груди выпустили воняющие серой зеленые облака, в которых, время от времени, сверкали изумрудные молнии.

Вот дерьмо.

Во вспышке острого как бритва обсидиана, она оказалась на мне. Только удача и ранее поднятый меч спасли меня от её первой атаки. А затем, я начала отступать, шаг за шагом, парируя каждый взмах и укол её крыльев своим звездным мечом, не забывая при этом блокировать её яростные пинки и мощные, нисходящие вертикальные удары копытами своими передними ногами. Я не могла даже думать о том, чтобы перейти в наступление. И это было все что я могла сделать для того, чтобы просто остаться в живых! Однако, мне было нужно что-то ещё. Изумрудные клинки оставляли зарубки на моей шкуре и стали, и в конечном итоге она заденет что-нибудь важное, и замедлит меня. Я нуждалась в большем.

Я нуждалась в своих друзьях.

Неужели один из них действительно предал всех нас? И не важно как это было неуместно сейчас, я не могла выбросить этот вопрос из своей головы. Но покуда я прибывала в смятении, Аврора была абсолютно сосредоточенной. Я почувствовала, как по шкуре потекла моя кровь, когда кончики её крыльев вошли в мою шею. Музыка, которую я чувствовала в своей груди заставляла мои раны зудеть и вызывала жжение.

– Что бы подумали твои дети, если бы увидели тебя сейчас? – спросила я, на пределе своих лёгких.

Это была дрожь, едва заметная нерешительность в её глазах и движениях. Затем, моя магическая пуля поразила её прямо между её светящихся зелёных глаз, и она закричала, падая назад, прикрывая, при этом, свое лицо копытами и крыльями. Я не могла позволить ей восстановиться. Ведь сейчас настала моя очередь избивать её. Я не могла повредить её звезднометаллические части, но полагала, что если я буду бить её достаточно сильно, то что-нибудь важное обязательно сломается. Я сделала все от меня зависящее для того, чтобы вбить её в пол своими копытами, врезаясь в её спину с каждым ударом. Я не дала ей пространства, чтобы сбежать. Всего лишь несколько ударов. Буквально несколько…

Ее крылья широко раскрылись, скидывая меня.

– Довольно! Ты стоила мне мужа и Монин Глори. Больше ты мне ни чего не будешь стоить! – объявила она, когда от порыва ветра я заскользила через библиотеку, и остановилась перед большим темным витражом. Синтетическая шкура, покрывающая её лицо, отслоилась, свисая клочьями по краям, и открывая отвратительно знакомый сплав из металла, костей и тканей.

– Не заставляй убивать тебя в твоем собственном доме! – умоляла я, – Подумай о своих детях!

Я надеялась, что до нее все еще можно было достучаться и урезонить, но в один мощный выпад она взревела:

– Я ДУМАЮ! – и вложила все что у нее было в одну последнюю атаку. Если я буду стоять здесь, она, скорее всего, разрежет меня напополам. Вместо этого, я встала на дыбы, поймала своими копытами ее, и упала на спину. Глаза Авроры расширились в шоке, когда я перевернулась, и она оказалась надо мной. Бдительность выстрелила три раза в её грудину, взрыв обдал меня кровью и осколками, а затем, когда вращение остановилось, я ударила её всеми четырьмя копытами так сильно, как только могла. С криком, Аврора пробила витраж и, перевернувшись в воздухе, скрылась из виду.

Я перевернулась на живот, немного посидела, опустив голову, а затем, медленно встала. В моей жизни случались плохие вещи, но я не была уверена в том, сколько же всего выпало на её долю. В течение почти минуты, я пристально смотрела на дыру в небо, но я была готова отпрыгнуть, если она проникнет в комнату через пол, или потолок, или стены. Разрезы, которые она нанесла, не регенерировали так быстро, как должны были, и пока я стояла наготове с мечом, и пистолетом, подо мной скапливалась кровавая лужа.

Из фойе послышались крики и вопли, а затем, пегасы в фиолетовой форме ворвались через парадную дверь. Десятки энергомагических пушек гудели, целясь в меня, а те, у кого рот был свободен, кричали, чтобы я бросила своё оружие и сдалась. Я медленно повернулась и крики затихли, сменившись оглушающей тишиной, когда я встретилась с ними взглядом. Один их выстрел, один мой чих, и в этом поместье прольётся ещё больше крови. Я могла слышать как кровь, стекая с моего меча, тихо капает на пол.

– Достаточно, – сказал жеребец у парадной двери., Тёмно-серый жеребец медленно подошел ко мне. Стратус, из Небесного Порта Реинбоу Деш, взглянул на меня с непроницаемым выражением лица. Он окинул взглядом библиотеку и сжал губы в праведном гневе, прежде чем вновь посмотреть на меня.

– Полагаю, мои слова о том, что это сделала не я, не чего не изменят, не так ли? – осторожно спросила я, тихим голосом.

Круглое, похожее на яблоко устройство закатилось под меня. Я мельком увидела синий проблеск, прежде чем появилась вспышка потрескивающей магии и все ушло во тьму.

* * *

Когда сознание вернулось, я обнаружила себя в крошечной комнате. Будучи пони-охранницей, я узнавала тюремную камеру, увидев одну из них. Стены состояли из металлической сетки и самых тёмных облаков, которые я когда-либо видела, а стальная кровать, и жесткий, сделанный из «облакотона», стульчак были подачкой для покойников. Энергетическое поле поперек двери разбивало любые планы побега, основанные на поедании решетки. В течение нескольких минут я просто лежала здесь, позволяя своим нервным окончаниям проинформировать меня о том, до чего же мерзкими были крылья Авроры. Но как бы то ни было, повреждения от ХМА были исцеляемыми, вот только это займет некоторое время.

Все же, я не могла здесь лежать и ничего не делать. Я открыла свой ПипБак, но с устройством что-то сделали. Единственным, что появилось был Символ Анклава и надпись «Электронная Блокировка Интерфейса 4227», и сколько бы я по нему не стучала или нажимала на кнопки он так и не заработал. Во мне начало зарождаться мрачное предчувствие. Я попыталась телепортироваться через поле и провела следующие десять минут лежа на спине, мое тело билось в судорогах от магического отката.

Крохотная сиреневая пони в моей голове пролистала свои записи и высказалась что телепортация сквозь энергетические магические поля была потенциально опасной для моего здоровья. Диаграмма – «я плюс фиолетовая вспышка равно череп с перекрещенными костями», сделала это высказывание намного понятнее. Похоже всё что мне остается – просто лежать здесь и ничего не делать ещё немножко, пока спазмы не прекратятся.

– Хорошо. Ты очнулась. – голос Стратуса исходил из динамика в потолке, и я огляделась. Там, в углу, была армированная камера. Черный объектив посмотрел на меня, когда я нахмурилась на него.

– Должен признать, когда я услышал, что обнаружили террористов с поверхности, то был удивлен. Не ожидал от вас столь нерешительных действий. Полагаю, я должен поблагодарить вас за мое избавление от скуки моих должностных обязанностей, заключающихся в ежевечернем заполнении свидетельств о смерти.

– Муншедоу… – начала я, пытаясь подняться на ноги, до той поры, как из-за спазма не перевернулась на другой бок.

– Пожалуйста, не пытайся защищать их, – резко прервал меня Стратус, – Юные близнецы могут избежать изгнания, если ты будешь сотрудничать. Земная кобылка также может быть помилована. Муншэдоу и Даск задержат за измену и сговор с поверхностью. Судьбы взрослых земных пони не важны. Я ожидаю, что их всех казнят вместе с предателями, или дадут уроки полета. Остается только ты и клон Реинбоу Деш.

Я взглянула вверх на камеру, пока он продолжал, ощущая себя продрогшей до костей. Мои боль и переживания заменила холодная ярость.

– Ты – террорист, разыскиваемый Нейварро за твое присутствие во время атаки в Мэрипони. Я предвижу, что за твою передачу Нейварро они станут весьма милостивы к нам, но за передачу клона Реинбоу Деш их благосклонность будут много, много больше.

Хватит лежать. Даже будучи поврежденной, я поднялась на ноги с приливом адреналина.

– Ты не посмеешь! – крикнула я, ударяя стену со звуком, похожим на звучание колокола, – Она не Реинбоу Деш! Она Монин Глори!

– О, моя ошибка. Мы обязательно допросим её, и её родных, а затем отдадим Нейварро для вынесения приговора, – усмехнулся Стратус.

Я уставилась на камеру и нахмурилась. Во всем этом было что-то не так.

– Зачем ты мне это говоришь? – Но ответа не последовало. Что-то было совсем не так. – Зачем злорадствовать? Почему бы просто не позволить мне узнать всё это при вынесении приговора?

– Я просто хотел поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня, – сказал Стратус с неприкрытым удовольствием. – Сейчас, веди себя прилично. Когда прибудет флот Нейварро, все это завершится весьма приятно.

Я тяжело села на неудобную металлическую койку, глядя прямо перед собой. Все мои друзья умрут, и здесь я ничего не могла с этим поделать.

Шторм Чейзер дала мне время, чтобы выработать соглашение между Нейварро и Тандерхедом. Стратус сам нашел кратчайший путь, передав нас на серебряном блюдечке. Но я все еще не понимала, зачем Советник была там. Почему она пришла посреди ночи? Если она хотела арестовать меня, она могла послать других, чтобы привести меня к ней. Если она хотела поговорить, она могла просто дождаться нас утром.

– Это ты, Детка? – спросил знакомый голос, не через динамик, но подо мной.

Я легла на пол и обнаружила вентиляционное отверстие между койкой и полом. Затем, посмотрела назад на камеру, но в действительности я не могла помешать ему наблюдать, если он наблюдал. Если он хотел прислать пони, чтобы остановить меня, то это меня устраивало.

– Шикенери? – спросила я тихим голосом. Болты на вентиляционной крышке шатались. Я магией раскрутила их и отодвинула её в сторону вместе с комком пыли, заставившим меня чихнуть. Внутри, я обнаружила то, что я никогда не ожидала увидеть внутри воздуховода: крошечный, слабосветящийся шар памяти. Я достала пыльный шарик и выглянула через трубу в вентиляцию напротив моей.

– Единственный и неповторимый. Похоже моя карьера продюсера может быть обрезана вместе с моими крыльями. Головорезы из разведки пришли за мной через десять минут после того, как ушли ты и Леджермейн. Они впихивали слово «террорист» каждое второе предложение. – Он вздохнул, – А ведь я по-настоящему предвкушал премьеру «Жителя Пустоши».

– Кто-нибудь из моих друзей с тобой? – Спросила я, надеясь услышать ответ, от Глори или П-21.

Мне нужна помощь умного пони.

– Только белая земная пони. Кажется, ты зовёшь её Блю, – ответил он.

Я немного расслабилась.

– Это Бу.

– Да, точно. Её запихали сюда с час назад или около того, – ответил Шикейнери. – Не очень разговорчивый сокамерник, но она ужасающе хороша в крестики-нолики.

– Точно, – я рассмотрела свой ПипБак. – Ты случайно не знаешь, как убрать Электронную Блокировку Интерфейса?

– О, моя любимая вредоносная программа, – он саркастически протянул. – Способ Анклава заблокировать любым пони обсуждать такие идеи, как очистка неба или тайные вылазки на поверхность. Если бы у меня был терминал и пару дней, то возможно. Это больше по части Леджера.

Очень плохо. Но, кстати о птичках…

– Что случилось с Лайтхувсом после того, как я… ушла? – спросила я.

Падение с криками через пол засчитывается!

– Он покинул здание, вскоре после тебя. Просто взял Перспетитрон и сказал мне немедленно направляться в Башню. Сказал, что там мне будет безопасней, чем где-либо еще, – он вздохнул. – Конечно у меня даже не было шансов упаковать что-нибудь, прежде чем пони Стратуса ворвались и арестовали меня.

Так. Либо особый талант Стратуса – идеальный выбор времени, либо смрад в Тандерхеде был связан не только с вмешивающимися в его проблемы жителями пустоши.

– Ты сказал, что Стратус заявился к тебе, как только Лайтхувс ушел?

– Ага. Зажал меня хорошенько, – сказал Шикенери с грустным смешком. – Если бы они были на минуту быстрее, то схватили бы нас обоих. Так, во что ты ввязалась, детка? Помимо терроризма, конечно же. Незаконное проникновение на территорию столицы?

– Они обвиняют меня в убийстве Советника, – я угрюмо пробормотала.

– Что? Гейзер убили? – ахнул Шикейнери.

– Жительницей поверхности, которую я знаю под именем Аврора. Стратус появился прямо после того, как я выкинула её через окно, – сказала я, хмурясь.

И вот опять, точно по расписанию. Слишком точно. Если бы один из его охранников видел меня, сражающейся с Авророй, смог бы Стратус запереть меня в камере и передать Глори Нейварро? – К кому переходит власть после смерти Советника?

– Ой, детка, ты заставляешь меня вспоминать уроки по политике? Я проспал половину из них, – заскулил Шикейнери, а затем вздохнул. – Ладно. Дай мне подумать. Если Советник мертв, то его место занимает Заместитель, но он ушел в отставку неделю назад. Секс-скандал. Три жены и шесть детей. Даже для Тандерхеда это слишком много. Должны быть внеочередные выборы в следующем месяце, чтобы заменить его.

– Так кто управляет Тандерхедом прямо сейчас? – Напряженно спросила я, опасаясь, что я уже знаю ответ. Это была та же самая личность, что вечно проворачивает дела, когда умирают стоящие у власти пони-чиновники.

– Внутренняя безопасность? Разведка? Судебная власть? Я не знаю. Кто-то из этих трех, – ответил Шикенери. Готова поспорить, что Стратус – глава одного из этих учреждений.

– Что ты знаешь о Стратусе? Он глава Разведки Анклава?

Это было бы вишенкой на торте.

Шикенери усмехнулся.

– Нет. Он что-то вроде… директора Службы Безопасности Тандерхеда. Чиновник среднего звена, связанный с Разведкой Анклава, так что он один из множества других, я полагаю. И нет, я не знаю, кто глава Разведки Анклава. Никто не знает, кроме наверное верхушки Анклава в Нейварро. Возможно какой-нибудь генерал, или еще кто.

Я вздохнула и покачала головой, лёжа перед вентиляционным отверстием.

– И так, как ты дошёл до жизни такой?

– Это ты мне? – удивился он.

– Разве эта вентиляция соединена с каким-нибудь другим пони? – Спросила я со злобной улыбкой.

– Нет. Я только рассказываю истории других пони. Не свою, – он на секунду замолчал, – Моя мама – единорог. Мы родились в Башне и выросли там. Мы исследовали каждый уголок того места. Там были лаборатории для любых типов экспериментов и склад во время войны. Множество вещей, что принадлежали Министерству Крутости, так что, я не думаю, что кто-либо когда-либо понимал, что там происходит. – Он снова вздохнул. – Когда Лайтхувс достаточно вырос, он прошел тесты и присоединился к Анклаву. Затем он взял с меня обещание, что я не присоединюсь к нему.

– Правда? – в удивлении спросила я. – Почему нет? Я думала, что он посвятил себя этому.

– Не хотел вредить мне. Он посвятил себя Тандерхеду. Но я думаю, что он ненавидит Нейварро за два века лжи и оправданий. Он сказал, что застой был нашим самым великим врагом. Он однажды вычислил, что если бы мы прекратили нашу изоляционную политику через пятьдесят лет после падения бомб, то мы могли бы предотвратить почти миллион смертей и сотни миллионов бит, потраченных на нормирование продуктов. Он всегда думал о Нейварро, как об угрозе, и всегда говорил о том, что нужно отправиться на поверхность и найти там что-нибудь, что поможет Тандерхеду получить свою независимость раз и навсегда. Жар-бомба. Мегазаклинание. Что-нибудь.

«Чуму», – подумала я про себя.

– Как ты думаешь, он воспользуется этим? Тем биооружием? – спросила я.

Шикенери надолго затих.

– Да, воспользуется. Но это, уже совсем другая история. Хотелось бы мне сказать, что, на самом деле, он ни когда не сделает этого… но, если честно, я уверен, что сделает. Затем, он начал бы оправдываться, упирая на то, что у него абсолютно не было выбора. Однако, у него может быть другой план в голове, – Шикенери вздохнул, – Надеюсь, что это так.

Я надеялась, что и с этим смогу разобраться.

– А ты?

Он усмехнулся.

– Я был младшим братом, Детка. Свободный, как ветер. Поскольку службы не было, я подошел к вопросу творчески. Создавал обычные фильмы, прославляющие Анклав и солдат. Обычный пропагандистский навоз. Но когда я заставил работать Персептитрон… чёрт. Это были лучшие моменты в моей жизни.

«Радоваться жизни, полной кровавых страданий очень вдохновляет», – саркастически подумала я.

– Лайтхувс знал, что ты делал? – спросила я, думая, как долго он мог следить за мной.

– Нет, – сказал он, вздохнув. – Не до недавнего времени, когда я выпустил «Жителя Пустоши». Мне кажется, он думал, что я подключился к системе управления маленькими летающими роботами. Судя по всему, кто-то внизу печально известен из-за этого. До сегодняшнего дня, он не знал, что я мог получить доступ к тебе.

Значит его брат не следил за мной каждую секунду. Тем не менее, мне стало интересно, а не следит ли он за мной сейчас. Покуда я думала, Шикенери хранил молчание, а затем спросил:

– У тебя же есть план как выбраться отсюда? У тебя ведь всегда есть план?

– Я дам тебе знать, как только появится, – я ответила, не давая унынию расти внутри меня.

Насколько я знала, все известные мне способы чтобы выбраться от сюда, были недоступны. Я не могла телепортироваться отсюда. Не могла съесть решетку, потому, что её не было. Без Лакуны, у меня не было никого, кто мог бы стать основой для плана. У меня не было даже моих статуэток. Все чем я располагала, это кинопродюсер. Я посмотрела на пыльный маленький шар. Скорее всего, я застряну у этой вентиляции на десятилетия или даже больше.

– Черт возьми. Может быть повезет. – пробормотала я, забираясь на свою твердую стальную койку и левитировала шар памяти над собой. – Скажи мне, что из этой камеры есть потайной ход или что-нибудь вроде этого.

Затем, я коснулась шара своим рогом и позволила миру умчаться прочь.

<=======ooO Ooo=======>

Теперь это ощущение было знакомым. Это был второй раз за последние двадцать четыре часа, когда я была в Рейнбоу Дэш. Эта версия, однако, отличалось от той, когда она была молода. Её тело, всё-ещё было стройным и сильным, но суставы уже слегка ломило. Тем не менее, это, конечно же, не замедляло ее, когда она рысью прохаживалась по коридору госпиталя. Через окна снаружи я увидела горизонт Мэйнхеттена. Медсестры и другие пациенты мгновенно реагировали, стоило им только встретиться глазами с Рейнбоу Дэш, ухмыляясь в восторге или сердито смотрели на нее исподлобья. Она просто не была той кобылой, которую вы могли бы игнорировать.

Она подошла к двери, где стояли кобыла и жеребец в розовой униформе Министерства Морали. Высокая, худая единорожка и большой, мускулистый коричневый пегас оживились, когда Дэш приблизилась к ним.

– Пампкинкейк. Паундкейк. Как поживают мои любимые близнецы? – спросила Рейнбоу Дэш, приветствуя пегаса ударом в копыто, заставившим жеребца улыбнуться чуть сильнее, хотя вопрос вызвал явное огорчение.

– Мы… Мы в порядке, Рейнбоу, – сказал он, но их глаза были направленны на закрытую дверь.

Рейнбоу Дэш вздохнула.

– А как дела у Пинки?

– Доктора говорят, что она стабильна… с медицинской точки зрения, – сказала кобылка, её голубые глаза были полны беспокойства. – Они промыли ей желудок и использовали магию для её детоксикации, но там было много праздничных минталок.

Единорожка взглянула на жеребца и закусила свою нижнюю губу.

– Где остальная банда? – спросила Дэш, оглядываясь по сторонам.

– Она не хотела, чтобы мы выходили с ними на связь. Только с тобой. – Ответил Паунд. – С тех пор как она проснулась… было плохо. Она не позволяет врачам осмотреть её. Она не выходит. Она работала всю ночь, отправляя письма, но ни один из этих пони не являлся кем-то важным. Зачем ей предлагать старому садовнику пригласить астропони и её ребенка к себе?

Пампкин кивнула.

– И она отдала специальные приказы, но ни один из них, также, не имеет никакого смысла. Как например, отправка Брэйберну коробки заколок? Он жеребец! – Её глаза скользнули вверх и вниз по залу, и её голос снизился. – Я не знаю как долго мы можем скрывать это от Принцессы Луны.

Реинбоу Деш нахмурилась.

– Просто скажи, что у нее неприятный случай понячей оспы, – ответила Дэш. – Я поговорю с врачами. Убедитесь, что они не сделают никаких публичных заявлений.

Затем, она сердито посмотрела на Пампкип:

– Или Шрамолицый уже позаботился об этом?

– Да, Голденблад поговорил с администрацией больницы, – тихо ответил пегас, отводя свои карие глаза.

– Он замешан в этом? – спросила Реинбоу Деш, указывая крылом на дверь.

– Я…, – Паунд посмотрел на свою сестру, та слегка кивнула, и он продолжил. – Мы не уверены. Мы так не думаем. Он тот, кто вызвал санитаров, но кое-что из того, что она говорит с тех пор, как очнулась…

Реинбоу Деш стиснула зубы.

– Я его убью.

Дверь в комнату приоткрылась, и широкий глаз с крошечным зрачком и тонким синим кольцом уставилась в щель.

– Не глупи, Дэши. Входи! Быстро!

Глаз исчез, и Реинбоу Деш кивнула паре, прежде чем толкнуть открытую дверь и войти в темную палату больницы. Только несколько прорезей света, проникающие из-за жалюзи, обеспечивали хоть какое-то освещение, и когда Реинбоу Деш несколько раз нажала на кнопку включения света своим крылом, ничего не произошло.

– О, знакомо, – пробурчала себе Реинбоу Деш, осматривая комнату. Кровать и большая часть медицинского оборудования запихнули в угол. На одном небольшом столе покоилась игровая доска, половина которой была покрыта шахматными фигурами, а другая шашками. Мешок муки с засунутой в центр трубкой сидел на одном стуле, напротив ведра репы с котелком наверху. На границе поля зрения мелькнула тень.