Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 72 страниц)

Мы продолжали свой путь по коридору.

Некоторые пони-гвардейцы, увидев нас, вытягивались в струнку. Её паника уступила место растерянному негодованию:

– Ты вообще слушала, что я тебе говорила, Блекджек? Они собираются убить Скотч Тейп и Бу, если ты не сделаешь меня своим регентом!

– Мхмммм, – ответила я, выходя через боковую дверь, и начала ходить по газонам. – Ты причинила вред хоть одной из них?

– Я… поче… ты думаешь, что я в этом замешана? – задохнулась она от возмущения, прижимая к груди копыто.

– Ты причинила им вред? – снова спросила я, Шарм отпрянула назад. Однозначно, с этого момента, всё происходящее перестало следовать придуманному ею сценарию, так же, как и случившееся ранее «заказное убийство» ножом. Возможно, это было наследственным…

– Я уверена в том, что похитители могли это сделать! – выпалила Шарм. – Эта парочка не пожелала уйти с ними без лишнего шума. И куда именно ты направляешься?

Я направлялась к большому сараю, в котором, похоже, когда-то хранилось огромное количество маленьких белых тележек, что подобно кучам снега, лежали теперь неподалёку.

– Я следую за меткой ПипБака Скотч Тейп, – ответила я спокойно, и увидела, как немного расширились её глаза:

– А знает ли хоть один из вас, что мне сегодня пришлось вытерпеть? А знает ли хоть один из вас, на что была похожа вся эта неделя?! На меня было совершено несколько покушений. Мной манипулировали и меня предавали, причём, более чем единожды. Мне, мать вашу, прострелили голову! А моё настроение чертовски далеко от отметки «хорошее», и я жалею о том, что вообще сюда пришла! Кроме того, я искренне заинтересована в отстреле большей части живущих здесь «аристократов», и хочу отдать бразды правления, всем, что здесь есть, Коллегии! Вы это понимаете?! – прорычала я, увидев внутри пять красных меток, и две синие.

Я развернулась и со всей силы лягнула огромные входные двери. Возможно они и были закрыты изнутри, но один удар, и двери, слетев с петель, упали по обе стороны от меня. Внутри я увидела кобылу и жеребца, с которыми уже сталкивалась ранее. Во время нашей первой встречи они занимались тем, что пытались заставить группу пони подписать крепостные договора. Но сейчас, они сидели по обе стороны стола, играли в карты и с оторопью глазели на меня. Сразу за ними находились два жеребца с удивлёнными взглядами, которые сейчас боролись с Бу. А позади всех, держа одной огромной рукой связанную Скотч Тейп, стоял минотавр Пеин Треин.

– У вас в наличии только одна возможность. Освободите их. Немедленно!

– Ты! Как ты нашла… – начала говорить кобыла, но я вошла в З.П.С. и, с помощью одной магической пули, прострелила ей переднюю ногу. Она закричала и рухнула на пол, держась за повреждённую конечность.

Боровшиеся с Бу жеребцы бросили это занятие и, попятившись от кобылы, потянулись за своим оружием. Один из них споткнулся, упал на спину и принялся бешено палить в воздух. Пули попали в днище свисающей с крюков на потолке тележки. Раздался треск, и днище, с оглушительным хрустом, упало вниз, попав прямо в обоих жеребцов. Бу тут же очутилась позади меня, пробравшись туда ради безопасности.

– Осторожно! Они собираются убить заложника! – крикнула Шарм, пристально смотря на минотавра и бывшего-игрока-в-карты.

Жеребец единорог принялся поднимать пистолет, в его широко открытых глазах плескался ужас. И у него была на то причина. Рампейдж прыгнула на него, подобно огромной охотящейся кошке, смела всё со стола и вцепилась в его плечи своими когтями. Крича, он упал у дальней стены сарая. Шарм посмотрела на Пеин Треина, который поднял Скотч Тейп и стоял, глядел вниз, прямо на меня:

– Он собирается сломать ей шею! В любую секунду! Он собирается сделать это! – Она посмотрела на меня, затем на невозмутимого минотавра, который держал Скотч Тейп за шею. – Сделать это!

Я встретилась с ним взглядом, точно так же, как и во время нашей последней с ним встречи. Затем, он посмотрел на Шарм, присел и аккуратно развязал верёвки на ногах Скотч Тейп. Оливковая кобылка была невредима, несмотря на то, что выглядела весьма потрёпанно. Шарм выглядела так, будто пружинки в её мозгу только что издали мелодичное «бздынь» и она силиться понять, что же здесь только что произошло. Перед тем, как обратить свой взор на меня, Шарм пристально посмотрела на Пеин Треина, её левый глаз подёргивался, а сама она улыбалась во весь рот:

– Она свободна! Ура! Какая прелесть! – сказала она, с бьющей ключом радостью.

Я взглянула вверх, на Пеин Треина:

– Спасибо, – произнесла я, как только опустилась на колени рядом со Скотч Тейп и проверила её.

– Мы квиты. Как бы то ни было, это был дурацкий план, – пробормотал он.

Скотч Тейп встала на ноги и её голубые глаза впились в Шарм:

– Ты! – Шарм сделала шаг назад, её улыбка задрожала. – Интересненько, как это они умудрились прийти за нами, как раз то время, когда ты отлучилась в уборную!

– Я… я не понимаю о чем ты говоришь! – произнесла Шарм, продолжая пятиться.

– А ну иди сюда! – прорычала Скотч Тейп и схватила Шарм ещё до того, как кобылка сделала три шага:

– Ты больная! Да рядом с тобой Смотрительница выглядит милой! Мне тебя жаль! – кричала Скотч, пока она катала, кусала, била и пинала Шарм. В конечном итоге, она заключила шею принцессы в копытныйзахват. – Ну серьёзно, похитить нас! В каких облаках ты паришь?!

– Ай! Прекрати! Ты не можешь со мной так поступать! Я – принцесса! Ты ничего не сможешь доказать! – визжала Шарм, пока Скотч Тейп кусала её за ухо, рыча так, будто собирается отгрызть его!

– Скотч, довольно, – сказала я с усмешкой, осторожно высвобождая потрёпанную белую кобылку. Скотч бешено замахала своими копытами. – Говорила ли она, что её план заключался именно в этом?

Скотч Тейп свирепо посмотрела на Шарм, а затем ответила на чистоту:

– Нет. Но она ушла, а минуту спустя, зашли они, также легко, как это сделала ты. Они запихнули меня в мешок! И болтали о том, какая великолепная жизнь ожидает их после того, как Шарм станет регентом. Они намеревались получить пай, что бы это ни значило. – Скотч Тейп вновь замахнулась на Шарм. – Тебе просто невероятно повезло. Клянусь, в следующий раз, я засуну твою голову в самый грязный унитаз и спущу воду! Я соберу такой туалет, который тебе рог через задницу высосёт! Ты только подожди!

– А все таки, хороший копытный захват. Да и с ухом получилось мило, – хихикнула Рампейдж. Это наконец-то заставило её прекратить драку, тем не менее, она всё равно зарычала на другую кобылку.

Я посмотрела на Пеин Треина:

– Это спланировала она?

Он лаконично пожал плечами:

– Я просто делаю то, что мне говорят делать. Пони не вовлекают меня в планирование своих затей. Я просто тупая гора мускулов. – Затем, он посмотрел на меня. – Тем не менее, я знаю, что это было глупо. Однажды ты меня уже побила. И ты, скорее всего, побьёшь меня снова.

Я посмотрела на потрёпанную кобылку:

– Ну и?

Шарм шмыгнула носом и потёрла глаза:

– Почему на меня орут, все кому не лень? Я просто сделала то, что мне сказали сделать! – произнесла она, сдавленно всхлипнув. Я и ухом не повела. В конечном итоге, она ссутулилась и злобно посмотрела на меня, её глаза были абсолютно сухие:

– Ну хорошо. Верь в то, во что ты хочешь верить. Но, что насчет сделанного тебе предложения? Оно всё ещё в силе. А ты по-прежнему хочешь заполучить принадлежавшие отцу шары памяти, Блекджек. – Она встала на ноги. – Я видела, что Голденблад сделал с машиной Хорса. Я знаю, чем является эта твоя Горизонтовая штуковина. И если ты тоже хочешь это узнать, то отдай мне мою корону. В противном случае, я превращу их в пыль, ссыплю в коробку и пришлю её тебе. Поняла?

Я передернулась, продолжая смотреть на нее сверху вниз. Скотч Тейп, по-прежнему, смотрела на неё кровожадно. Рампейдж выглядела весёлой. А у меня, и в самом деле, не было времени для этого дерьма:

– А как тебе такое предложение? Ты отдашь мне все шары памяти, а я прослежу за тем, чтобы Грейс или Сплендид не вышвырнули тебя отсюда нахрен? – сделала я контрпредложение.

Она сощурила глаза, её пристальный взгляд был преисполнен презрения:

– Я бы предпочла, чтобы ты свела саму себя с ума, размышляя о том, что же может в них находиться. И я жду не дождусь того момента, когда ты приползёшь ко мне, вопрошая меня о том, что же я в них видела. А я, ничего тебе не расскажу. Так-то вот! – И она, широко растянув свой рот, показала мне язык.

Я почесала голову:

– Скотч, она полностью в твоём распоряжении. Только не убивай её. Она ещё может взяться за ум. И не позволяй ей снова взять тебя в заложники. Иначе, с этим будет разбираться П-21. Поняла?

Скотч моргала, уставившись на меня, а затем ее губы искривились в выражение чистой проказливости. Клянусь, как только она посмотрела в сторону белой кобылки, её ушки казалось вытянулись в рога.

– Мммм… иди ка сюда…

– Ты безумна! Не подходи ко мне! Нееееет! – вопила она, спасаясь бегством. Судя по всему это был первый раз, когда ей вообще пришлось это делать. И если эта скорость была всем на что она способна, то у неё не было ни единого шанса сбежать.

Я посмотрела на Рампейдж:

– Убедись в том, что она не отделает Шарм слишком сильно, хорошо? – Бу прижалась ко мне, давая понять, что, в ближайшее время, она со мной не расстанется.

– А что насчет тебя? – спросила Рампейдж.

Я закатила глаза:

– У нас есть ещё три часа до начала вечеринки. Поэтому, я намереваюсь найти какое-нибудь тихое, спокойное местечко, запереться там и подумать о том, что делать дальше. Я сомневаюсь в том, что здесь ещё остались какие-нибудь пони, способные напасть на меня.

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, – ответила Рампейдж. – Ну что ж, если за тобой заявится очередной отряд карателей, дай мне знать. Ты притягиваешь интересные развлечения.

Затем она развернулась и побежала за скотч Тейп:

– Не дай ей сбежать! Я покажу тебе, как надо пытать пони с помощью плевков! – Я рассмеялась, злясь на себя. Временами казалось, что она сама не слишком отличается от кобылки.

* * *

Я вернулась к разграбленной коллекции Шикарности. Так много вопросов вертелось в голове. Что случилось, когда ушла Аврора? Было ли всё так, как сказал Хранитель, или это Шикарность говорил правду? У меня с трудом получалось верить в то, что пони, настолько восхищавшийся Голденбладом, мог быть честным. Но тогда что же этот факт говорит обо мне? Я высунула голову из комнаты и посмотрела на пони, которые должны были стать моими новыми охранниками; к счастью, они были более прилежными, чем прошлая парочка.

– Ладненько. Мне плевать, что произойдёт тут: пожары, взрывы или новые похищения моих друзей. Я не хочу, чтобы кто-нибудь сюда заходил, неважно зачем. Понятно?

– Так точно, мэм. – Ответили они бойко отдавая честь.

Бу проползла к дальней части комнаты, оглядываясь так, будто проверяла помещение на наличие возможных врагов. Я тоже огляделась, закрыла дверь и заперла её. Затем на всякий случай левитировала к себе стул и подперла им ручку. После этого я передвинула стол к двери. Финальным штрихом стало то, что я швырнула парочку пепельниц в стену от злости.

Это не был худший день в моей жизни, но он точно был наиболее разочаровывающим. Никогда в жизни мне не подкидывали столько проблем сразу. Эти пони… эти пони Общества… Я хотела помочь им! А они лгали, изворачивались, плели интриги, пытались убить меня и угрожать моим друзьям! Мне хотелось заорать! Из всего того, что творится в моей сумбурной жизни, я должна была увязнуть именно в этом дерьме! Почему бы просто не запрыгнуть в дирижабль и улететь прочь? Кинуть корону в толпу, как и предлагала Рампейдж?

– Я не подхожу для этого, – проворчала я.

Я увидела, что Бу нервничает, и улыбнулась.

– Не волнуйся. Я пока закончила с швырянием вещей.

Она осторожно подошла, и я хорошенько потрепала её за уши. Её опасения исчезли.

– Как насчёт тебя? Как думаешь, кому следует возглавить Общество?

Пони моргнула, её широкие выцветшие глаза уставились на меня. Она принюхалась к осколкам пепельниц, брошенных мною в истерике. Она подняла фотографию Флаттершай и Гранат на совещании Министерства Мира и снова моргнула. Я хихикнула и погладила пони.

– Прости. Не думаю, что кто-нибудь из них подойдёт.

Её уши опали, и она позволила картинке упасть к её копытам. Я обняла Бу, почёсывая её спину.

– Ничего. Я тоже не умею выбирать.

– А всё потому, что ты делаешь это неправильно, – проскрипел голос, который я не слышала в течении уже долгого времени. Я посмотрела на спокойно тасующего карты Крупье.

– Эй, – сказала я с улыбкой. – Что-то ты в последнее время притих.

– Старею, – ответил он. – Два столетия – это долгий срок по меркам любого пони.

Он и в самом деле выглядел усталым. У него были тёмные круги под глазами и он перемешивал карты не так проворно, как раньше:

– Скорее всего, если бы ЭП-1101 не сбежал, я бы умер в Девяносто Девятом.

– Как ты можешь умереть? Ты же душа. – Я не могла скрыть нотки беспокойства в своём голосе. – Я думала ты просто… и дальше будешь быть.

Бу огляделась вокруг, будто ища, с кем я разговариваю. Я усмехнулась и снова погладила её.

– Я просто разговариваю с пони в моей голове, Бу. Не беспокойся.

Кобылка склонила голову и, как мне показалось, приняла даже немного скептический вид, но всё же расслабилась.

– Ничто не вечно. Даже души, – ответил он, чуть вздохнув. Затем он снова взглянул на меня. – Между тем, ты совершаешь ту же ошибку, что и Министерские Кобылы.

– Как это? – спросила я, садясь перед ним.

– Ты хочешь одновременно соединить и порядок, и добродетель, – ответил он, вынимая две карты. На одной была изображена я во главе армии, а на второй я обнимала Рампейдж. – Но так не получится. Только не одновременно.

– Почему нет? – спросила я, нахмурившись. – Я думала, добро и зло уравновешивают друг друга.

– Потому что одно всегда превалирует над другим. То, что правильно для индивидуума, не всегда верно для группы. Порядок сковывает народ. Так и должно быть. Когда ты пытаешься предотвратить смуту и хаос, ты не можешь подстраивать закон так, чтобы всем было хорошо. Точно так же, если ты попытаешься поступать лучше, неизбежно, другие пони будут нарушать систему. Министерские Кобылы этого не понимали. Эпплджек пыталась строить порядок на основе своей силовой брони, в то время как её кузина разрабатывала оружие, должное убивать пони, которые будут эту броню использовать. Флаттершай хотела сделать всем хорошо, но ни разу не задумалась о том, что изменение памяти пони против их воли может быть преступным. Если бы она и в самом деле беспокоилась о добродетели, она бы использовала случаи Синдрома Военного Времени в качестве контраргумента войне. Она этого не сделала, – объяснил он своим мягким, слабым голосом.

Бу фыркнула и, кажется, даже немного закатила глаза. Я взглянула на неё и она бестолково моргнула, уставившись на меня. Я нежно погладила её и снова обратилась к Крупье:

– И я пытаюсь сделать то же самое? – его слова заставили меня задуматься.

– Ты хочешь навести в Пустоши порядок. Хочешь остановить грызню. Прекратить боевые действия. Избавить народ от страданий. Ты стремишься к безопасности. Сами по себе все эти стремления не плохие. Но когда они доводятся до крайности, не много добродетели остаётся в таком порядке. План Сплендида может сработать. Предположим, так и случится и ему удастся положить конец боевым действиям. Будет ли такая жизнь лучше? Всех, до кого он доберётся, он заставит работать. Ему даже больше не нужно будет называть их крепостными. Стоит ли жить в такой умиротворённой Пустоши, не имея свободы? – он пригвоздил меня к полу взглядом. – Готова ли ты превратить Пустошь в одно огромное Стойло Девяносто Девять?

– Ой, – я поморщилась.

Он чуть улыбнулся.

– С другой стороны, с добродетелью… всё не так просто. Тебе ли не знать. Ты прилагаешь столько сил, чтобы сделать всё правильнее и лучше. Я никогда не встречал пони, возможно, за исключением Биг Макинтоша, кто честно и искренне пытался поступать так же правильно как ты, Блекджек. Но отчасти добродетель ещё и в том, чтобы позволить другим сами выбирать, хотят ли они быть добродетельными, и принимать их выбор, если они отказываются. Это и есть свобода. Временами это грязное дело. И сложное. Чертовски сложное. Но в конце концов ты сможешь взглянуть на себя со стороны и сказать, что ты хорошая пони.

– А я не могу взять лучшее с обеих сторон? Не могу получить одновременно и порядок и добродетель? – настаивала я.

– Можешь, но одно всегда будет перевешивать другое. И как только порядок перевесит добродетель… о, ты можешь пуститься во все тяжкие. Обычно, под предлогом «защиты» добродетели. До падения бомб это было повсюду. По приказу Пинки Пай параспрайты записывали разговоры и проводились случайные аресты. Реинбоу Деш проводила диверсионные операции в зебринских землях, отчего мирное население гибло десятками тысяч. Твайлайт разрабатывала магию, которая, она знала, будет использоваться в мегазаклинаниях. Даже Флаттершай в конечном итоге позволила изменять воспоминания пони без их согласия. Так много добродетели было принесено в жертву во имя «защиты», что в конце концов добродетель превратилась в пустышку. Стала пустым словом, давным-давно оторванным от реальности.

Бу издала противный звук, высунув язык. Я снова поглядела на кобылку. Она же не могла… но это было смешно. Не могла же она слышать Крупье. Это невозможно. Я потёрла подбородок и ухмыльнулась.

– Знаешь, Крупье, когда ты появляешься, то становишься довольно болтливым.

Он моргнул и сухо усмехнулся.

– Я общаюсь всего с одной пони. Прости мою привычку придумывать речи в свободное время.

Он надвинул шляпу на лицо и, мне показалось, даже покраснел! Через пару секунд он снова поднял шляпу и взглянул на меня.

– Я стараюсь поступать умнее. Обдумываю варианты решения. Разве это не то, что я должна делать? – жалобно спросила я. – Разве не для этого и предназначены принцессы и королевы?

– Конечно. Но ты не королева. Ты Блекджек. И ты не из тех пони, что много думают. Если бы ты была Твайлайт, то конечно. Ты могла бы сравнить и изучить философию, историю, статистику и попытаться вывести правильный курс действий. Но так ли ты поступила, когда услышала, что Скотч Тейп взяли в заложницы?

– Нет, – я нахмурилась. – Я просто активировала её метку, пришла и забрала её.

– Вот именно. Ты действовала инстинктивно. Ты игрок. Если бы ситуация развивалась иначе, Скотч Тейп могли бы убить. Легко.

Я покраснела и открыла было рот, чтобы возразить.

– Но ты не думала об этом, Блекджек. В том-то и дело. Ты всё сделала правильно, Потому что ты хорошая пони. Ты стараешься быть хорошей, а ведь ты даже не уверена, в чём твоя личная добродетель. Даже я этого не знаю, хотя слежу за тобой ещё с Мирамейр.

Бу ткнулась мне носом в щёку, заставив меня улыбнуться.

– Но… что, если я облажаюсь, – пробормотала я. – Что, если я выберу Грейс, и Общество развалится под напором извне? Что, если выберу Сплендида, и общество захватит мир? Что будет, если я выберу Шарм и она станет для Общества новой Смотрительницей?

– Ты примешь это и будешь с этим жить. Ты не можешь играть и ожидать, что никогда не проиграешь. В этой жизни нет ничего с нулевым риском. Доверься себе и реши, а затем двигайся дальше ради всех тех больших дел, что тебе ещё нужно сделать. Пусть кто-нибудь ещё разбирается с этим гадючником.

Тут он многозначительно посмотрел на меня.

– Или это не то, чего ты хочешь? Здесь есть что-то ещё?

Я посмотрела на него, пытаясь побороть силу, не позволяющую мне говорить об этом.

– Ты знаешь… моя жизнь странная… верно? И какие… странные случаются вещи? Со мной… – я почувствовала нарастающее давление. Будто у меня в голове разливались чернила, окрашивая всё, с чем они соприкасались.

– Вещи… странные вещи… которые происходят со мной… прямо… сейчас… – выдавила я через силу. Мой череп будто сжали снаружи.

– Пожалуйста! – едва процедила я. Бу испуганно попятилась, глядя на меня широко распахнутыми светлыми глазами.

– Блекджек. Что происходит? Что с тобой творится? – спросил Крупье, быстро подходя ко мне и заглядывая в глаза. – Блекджек… на тебя что-то воздействует?

Я почувствовала, как что-то выталкивает меня из моего собственного разума, будто огромное копыто схватило меня за шею и отдёрнуло от пульта управления своим сознанием. Я дико затряслась и сквозь голову Крупье пронеслись четыре магические пули. Конечно же, мои копыта прошли сквозь него. Не смотря на то, что меня выпихнули с моего места, я боролась, стараясь вернуть контроль над своим разумом.

– Оставь меня в покое! Ты, тупой, раздражающий вымысел! Ты ничто! – выпалило моё тело. Я швырнула в Крупье стол, рассыпав по полу атрибутику ДМД.

Бу немедленно бросилась к столу, нырнула за него и, высунув наружу дрожащую голову, в ужасе уставилась на меня. Затем, внезапно, она будто снова обрела прежнее спокойствие и теперь просто глядела на меня из своего укромного уголка. Если бы мне не приходилось бороться за контроль над собственным телом…

Крупье лишь прищурился и прошёл прямо через стол.

– Кто ты? Ты не Блекджек.

– Довольно, – угрюмо отозвалось моё тело. – Сейчас ею владеет Богиня. Богиня призвала Лакуну и она телепортирует Блекджек к нам! Ты не сможешь вмешаться.

– Богиня? Как ты проникла в неё? Куда ты её забираешь? – требовательно спросил Крупье. Бу, нахмурившись, глядела на потолок, прядая ушами.

– К Богине, восседающей в Мерипони, глупец. И как только она и чёрная книга окажутся во владении Богини, Богиня должна будет спасти эту Пустошь и всех, кто живёт на ней… за исключением тех, кто противится Богине. О, да. Им будет уготована отдельная участь! – воскликнула она.

В фиолетовой вспышке прибыла Лакуна.

– Хорошо. Телепортируй эту в сады за долиной. Богиня изволит ожидать.

Лакуна сбросила со спины свёрток.

– Да, – сказала она, глядя на меня с бесконечным сожалением. Затем я услышала, как что-то звякнуло у меня под ногами, и Богиня взглянула вниз, на пару болтиков, лежащих у моих копыт. Затем рядом с ними упал третий.

Это побудило меня посмотреть наверх.

И в результате мне на лицо грохнулась вентиляционная решётка. Я отшатнулась в сторону, Богиня попыталась нашарить мои пистолеты. Лакуна подняла щит, но то, что свалилось вниз, не было шквалом пуль или взрывной волной. Это была спарк-граната и странная чёрная галька со спиральным узором, вырезанным на её поверхности. Мир залило белым шумом, затем заволокло тьмой и на меня накатили весьма любопытные высасывающее ощущения. Будто что-то высасывалось из моего тела. Богиня испустила крик, быстро сошедший на нет.

– Эй? – позвала я. Но я не могла пошевелиться. И ничего не слышала. Я могла лишь ждать, пока мои системы перезагрузятся. Я чувствовала, что меня перемещают. Затем мне завязали глаза и что-то повесили на шею.

– Глори? Милая, спасибо, но сейчас действительно не время.

Я рассмеялась, думая, как… Тут к моей голове прижали пистолет.

– Ладно, не Глори.

Что можно было сказать о моей жизни, если я по ощущениям точно знала, что к моей голове прижат ствол именно пистолета?

– Если вы меня о чём-то спрашиваете, или злорадствуете по поводу моей смерти, я вас не слышу. Вам придётся подождать, пока ко мне вернётся слух, – сказала я, наверное, громко. – Так что можете пока успокоиться, раз уж держите пистолет у моей головы!

Честное слово. Я собиралась перестрелять здесь всех охранников до последнего. Из пушки…

Слух вернулся ко мне с визгом наведённых помех, заставляя меня зашипеть от боли. Конечно, глаза у меня были завязаны, и я была крепко связана. Попытка развязать узлы телекинезом отняла бы у меня немало времени, и я не смогла бы скрыть сияние. Серьёзно, почему бы Твайлайт было не разработать заклинание на такой случай? Значит без магических пуль. И ноги мои тоже были стянуты вместе… хммм… если бы не пистолет, это было бы волнительно. Тьфу… почему я сегодня такая чокнутая?!

– Хорошо, если это какое-то извращение, спасибо, но сейчас и вправду не лучшее время, – сказала я, надеясь, что эта фраза не приведёт к спуску курка. – И нам правда стоит спросить у Глор…

– Сними с него своё проклятие, – пробормотал жеребец у меня за спиной. Как только он заговорил, у меня по телу побежали мурашки.

– Лансер, – выдохнула я. Сексуальные мысли отступили… немного.

– Сними с него своё проклятие, Дева, сейчас же. Или я должен называть тебя «Богиня»? Дважды я просить не буду, – отозвался он. – И не пытайся звать на помощь. Твоя подруга без сознания, а талисман голоса летучей мыши делает тебя весьма тихой для всех, у кого нет второго талисмана.

Ладно, я связана и беспомощна перед жеребцом, который хочет меня убить. Как разобраться в этих эмоциях? Паника? Нет, в истерику я впадать не стану. Я и прежде бывала в таком положении и пережила это, более-менее. Ярость? Я исчерпала её запас с Шарм. Лучшее, на что я была способна в тот момент, это раздражение и обида. Желание? Какого чёрта эта мысль сейчас делает у меня в башке? Рассудительность. Отлично. Рассудительная сбрендившая пони. Конечно. И… нужно перестать так по-дурацки заводиться. Сейчас НЕ ВРЕМЯ для этого!

– Я не знаю, о чём ты говоришь, Лансер. Я никогда никого не проклинала, – ответила я, натягивая ремни, стянувшие мой живот и ноги. Гладкий металл не так-то просто связать. Я свободно могла бы подёргать копытом, если бы он дал мне такую возможность.

– Враньё! – отрезал он. – Освободи его!

– Кого? – я догадывалась.

– Моего отца… – глухо прорычал он. – Сними заклинание, что ты наложила на него, чтобы он… чтобы он пощадил тебя!

Он пнул меня в спину и прижал дуло пистолета под горло.

– Если у меня есть такое заклинание, ты не думаешь, что я прямо сейчас применю его против тебя? – возразила я. – Не проклинала я твоего отца никакими таинственными магическими звёзднодевичьими силами. Я даже не дева. Можешь проверить, если хочешь!

«Чего?! Зачем, во имя Эквестрии, я это ляпнула?! Сейчас вовсе не сексуальный момент! Сейчас самое время умирать! А ну, уймись, либидо!»

Он молчал. Святая Селестия, скажи мне, что он не станет проверять! Наконец он заговорил напряжённым, дрожащим голосом.

– Он должен был убить тебя. Мой отец – лучший копытопашный боец нашей эпохи. Он голыми копытами сокрушил дракона Бликфлейма. Как… как ты смогла его победить? Как он мог оставить тебя в живых? – он снова прижал ствол к моему горлу. – Освободи его и я обещаю тебе быструю и чистую смерть. Я даже не стану убивать твоих друзей.

– Тронь любого из них и будешь молить, чтобы я прокляла тебя, – зарычала я в ответ, заставив его убрать пистолет. – Я не знаю, почему твой отец пощадил меня. Мне и прежде приходилось драться с пони и тут ты прав, он был хорош. Чертовски хорош. Даже лучше меня. Но он отступил и позволил мне восстановиться. Он поддавался. Вся эта драка была неправильной.

Он молчал и я добавила:

– И ты это знаешь.

– Молчать! – отрезал он. – Как ты прокляла его? Как мне снять это заклятие?

– С чего ты вообще взял, что я его прокляла? – спросила я в ответ, чуть расслабившись. Я нужна ему живой. Если бы он думал, что убив меня, он снимет проклятие, то уже сделал бы это. Даже связанная, я могла взять ситуацию под контроль. До тех пор, пока он не попытается что-нибудь сделать с Лакуной.

– Может я и единорог, но поверь, я не знаю никакой магии, способной на такое. Если бы я такое умела, моя жизнь была бы куда проще.

– Всю мою жизнь мой отец говорил мне о том, как он собирается победить Деву. Он рассказывал мне об эпической финальной битве, в которой он сметёт эту мировую скверну. Он даже играл в это со мной и моими сёстрами. И я знал… я знал… что он разобьёт тебя. И когда ты нашлась на той базе, я понял, что момент настал. Я сообщил всем, что ты здесь, и что он должен победить тебя! – проговорил он надо мной. – А затем… он прибыл… – голос Лансера надломился.

– И не обрадовался. Время было не подходящее. Или судьба ещё не сложилась. Или ещё что-то, – сказала я, лёжа и воображая над собой сильное, полосатое, мускулистое тело… А ну, хватит. Сейчас не время!

Лансер фыркнул.

– Нет. Но это и не должно было иметь значение. Пророчество не говорит, когда звёздный чемпион будет повержен, там лишь сказано, что так должно быть. Куда уж более подходящее время и место? И тем не менее… он сражался не как мой отец, которого я знаю. Ты должна была быть разбита! И когда ты была готова убить его… я не мог этого принять. И всё же… когда я попытался убить тебя… Он был не тем отцом, которого я знаю. Не чемпион моего народа. Значит ты что-то с ним сделала. Сотворила какое-то… какое-то мерзкое Эквестрийское заклятие. Вроде того, что ты пытаешься делать сейчас!

– Сейчас? – непонимающе переспросила я.

– Своим… своим телом… и мыслями, которые ты пытаешься вложить мне в голову! Прекрати! Немедленно!

Нотки паники в его голосе заставили меня чуть изогнуться и улыбнуться.

– Вот это! Прекрати… это!

Немного пугающая часть моего подсознания одобрительно замурлыкала. Возможно, я была той, кто был проклят…

– Лансер, я здесь просто лежу. Я не проклинала ни твоего отца, ни Ксанти, ни тебя. Я даже не могу решить, кому передать корону. Я просто хочу доставить Глори домой, чтобы она могла остановить безумца от убийства десятков тысяч пони из её народа. Затем мне нужно разобраться с другой безумной пони по имени Когнитум. Потом мне, возможно, придётся иметь дело с твоим отцом, если он не захочет оставить Хуфф в покое. Но я не проклинала его, чтобы он пощадил меня.

Лансер молча нависал надо мной.

– Ты знаешь, что с твоим отцом что-то происходит, верно? – наконец спросила я, догадываясь, каким будет ответ.

– Мать… мать говорила, что отец был не тем, кем он кажется. Я обозвал её лгуньей! Она была одной из его жён и не могла говорить о нём так бесчестно! Но… но она настаивала. Она сказала, что в нём есть какая-то неправильность. И она взяла мою сестру и других сомневающихся, и сбежала.

Его голос дрожал.

– Отец велел мне доказать мою силу. Мою верность. Мою честь. И я доказал. Я выследил их. Укрепил моё сердце, подобно камню, игнорировал всё, что она говорила мне, и убил её.

– Секаши твоя мать? – спросила я и тут же прокляла себя за болтливость, и попыталась исправиться, – Она была твоей матерью, верно?

– Да, – сознался он. – Теперь мой отец, это всё, что у меня есть. Я должен освободить его. Теперь скажи мне, как снять проклятие, что ты наложила на него! – пистолет упёрся мне между глаз.

– Говори, или его освободит твоя смерть!

Ситуация разворачивалась совсем не в том направлении, в каком мне хотелось бы.

– Ладно. Ладно. Я знаю контрзаклинание, которое может сработать для… чего угодно. Но я не могу говорить об этом вслух. Я могу только нашептать его.