Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 72 страниц)

Я, бывало шутила насчёт того, что Чарити завладеет всеми крышечками в Пустоши, но даже не подозревала, насколько я близка к правде.

Чарити дохромала до кровати в углу комнаты, где находился ещё и рабочий терминал. Рядом лежала целая куча драгоценных камней. Прелесть взгромоздилась туда и начала мрачно отсчитывать мне рубины.

– Можешь забрать их. Мне не нравится их вкус, – она свернулась на горке, обиженно надувшись.

Я левитировала дюжину себе, закинула один в рот и принялась рассасывать его, с недовольным видом смотря на жёлтую кобылку. Когда мои системы приблизились к тому, что можно с натяжкой назвать нормой, я посмотрела на раскиданные повсюду вещи и остановила свой взгляд на Чарити, выгибая бровь. Она ощетинилась в ответ:

– Что?

– Ничего. Я даже не подозревала, что у тебя тут так… много всего, – я продолжала рассматривать сокровища, – Я удивлена, что вы вообще сражались, хотя могли бы спокойно запереться здесь.

– Может, это оттого, что мы не идиоты? – с презрением ответила она. – Может, мы знаем, что всё, что будет нужно осаждающим, – это покараулить, пока мы не начнём умирать от голода? А может, это потому, что я очень не хочу, чтобы взрослые прознали, чем тут внизу можно поживиться. Или, может быть, я хотела доказать Пустоши, что мы чокнутые жеребята, которых так просто не поиметь, хотя Священнику и вытащили кишки наружу. В принципе, можно всё сразу, – решительно закончила она.

Я села, подняв копыто в останавливающем жесте.

– Ладненько. Хотя бы честно. Но что это за место? Это стойло или нет?

Чарити показала на терминал около своей кровати.

– Думаю, его предполагали сделать стойлом, но в Стойл-Теке определённо перемудрили. Можешь почитать сама.

Я подобралась к терминалу, ударила пару клавиш и, к своему счастью, не увидела никаких утомительных паролей. По большей части в нём была лишь ничего не значащая чепуха, но кое-что подогрело мой интерес.

>С.

Стиль и Мораль снова создают нам помехи. Прошу, попытайся вести себя чуть осмотрительнее, если это вообще возможно. Дело в том, что «материал» для Двадцать Четвёртого сатиричен, ироничен и даже постмодернистичен для шедевра, предназначенного широкой публике. П&П продолжает развлекать ПП в Мэйнхеттене; хотелось бы верить, что она не сядет к тебе на хвост опять. Передай ЭБ, что я её люблю.

Е.

>P.S.

Постарайся не забыть идентификационные протоколы, С. Это может пригодиться для убедительного вранья, если ПП доберётся до наших крупов. Благодарю.

Стойло 24? Никогда о нём не слышала. Похоже, наступило время для очередной игры «Расшифруй кодовые словечки, Блэджек». Раз уж дело касалось Стойл-Тек, Я предположила, что «С» – это Скуталу, а «ЭБ» – это Эппл Блум. ПП просто-напросто обязано оказаться Пинки Пай. Но касательно других личностей догадок у меня не было.

>ГБ

Что за сено тут творится? Я согласилась отдать твоей конторке одно стойло. Одно. А вы берёте материалы из других проектов. ЭБ может и не знать, как сверяться с таблицами, но теперь мне придётся поговорить с ней насчёт реальной проверки Девяностого. Наша сделка заключалась в том, что ты прикрываешь наши тылы, а я посматриваю в другую сторону время от времени. Если ты будешь зачищать целые стойла, пони начнут это замечать.

С.

Эти две буквы заставили меня заскрипеть зубами; моё тяжелое дыхание привлекло взгляды обоих кобылок. Конечно, он был здесь. Он был, блядь, везде! Я вспомнила разорённое стойло на юге – неудивительно, что его не достроили! До него просто не дошли материалы. Горизонты? Редут? Или… Сады? Где бы ещё Голденблад достал мэйнфрейм класса «Крестоносец» для Твайлайт так, чтобы никто не узнал об этом?

>C.

Я точно не знаю, что ты делаешь со стойлами, и, честно признаться, мне наплевать. Л не хотела бросать все ресурсы на Стойла, так как это бы подразумевало, что Эквестрия проиграет войну. Но я знаю, что если то, что вы творите, станет известно общественности, со Стойл-Теком будет покончено. А ещё я знаю, ни у одной корпорации в Эквестрии нет таких ресурсов, какими располагает Стойл-Тек. Кумовство тоже бывает полезным. Что такое два-три потерянных стойла, если остальные останутся невредимы? Будь практичнее.

ГБ

– Разумеется, – пробормотала я, читая сообщение, и покачала головой. Шантаж и скрытность были его визитной карточкой. Как могла Луна, которую я опознала как «Л», доверять ему? Ниже были другие послания, казавшиеся не такими существенными.

>ЭБ.

Привет, Блум. Я тут рылся в переписке Стойл-Тек и МВТ и нашёл кое-что интересненькое. Перенос разума в компьютер? Горячо, Блум. Очень горячо. Ты пыталась всё скрыть. Я вижу, что ты готовишь в 29, 33 и 94. Надеюсь, ты не обидишься, если я позаимствую идейку, хех. У такого есть действительно широкие возможности, если всё как следует переделать. Шлю пламенный поцелуй.

Х.

>P.S.

Зацени моего Свити Бота.

Хорс и перенос разума? Я нахмурилась, думая о Токомеир; громадная машина с ужасающим потенциалом, а Хорс как раз наложил копыта на технологию, позволяющую подключиться к ней? Почему же это звучит ЖУТКО неправильно, как, чтоб его, ни посмотришь на ситуацию?

>Х.

Я слышала о «Крестоносце», которого ты пытался сделать. С нетерпением жду вестей о твоей лоботомии при попытках загрузить себя в него.

ЭБ.

> P.S.

СБ надеется, что ты схватишь столбняк.

Там было ещё полно документации, которая не представляла для меня никакого интереса. Но затем я нашла последнее сообщение.

>Ваше Высочество.

Что такое Проект «Горизонты»?

– Вот это я и хотела бы знать! – закричала я на терминал и прикрыла копытами мордочку. Аврора рассказала мне немного, но она больше говорила о Когнитуме, чем о проекте, который всё ещё оставался притягательной тёмной лошадкой для меня.

Терминал пискнул. Я моргнула и уставилась на чистый экран, на котором отображался лишь мерцающий курсор. И начал проигрываться аудиофайл.

– Итак, какова энергия выхода в реакции лунного камня с звёздным металлом, доктор Троттенхеймер? – прохрипел знакомый голос, заставивший мою гриву зашевелиться.

– Я мог бы дать точные выкладки, но и без того ясно, что до нелепого большое количество, Голди. В оптимальном соотношении 1000 к 1 происходит чрезвычайно маго-кинетическая реакция. Даже используя менее эффективную, но более управляемую пропорцию 1 к 1, мы получаем довольно много энергии. Настолько много, что ни реактор, ни генератор не сумеют удержать её. Необходимо заключить выброс в какое-то особое магическое поле… и даже тогда придётся попотеть, чтобы всё получилось. Прости, но я не думаю, что эта энергия станет альтернативой углю в ближайшее время. Да и вообще в любое время, – ответил вежливый спокойный голос. После паузы он спросил:

– Ты в порядке? Когда ты спал в последний раз?

– Посплю, когда буду лежать в могиле, – проворчал Голденблад.

– А, завтра? Судя по тому, как ты выглядишь… – я могла только предположить, какие страсти творились за последовавшей пеленой молчания. Троттенхеймер заговорил:

– Может быть, тебе стоит завязать со звёздным металлом. Нам до сих пор неизвестно, токсичен он или нет, однако из него точно выходит какое-то вредное излучение.

Когда Троттенхеймер произнёс это, Голденблад разразился ломким смехом.

– Ты точно в порядке? – снова задал этот вопрос Троттенхеймер, звуча ещё более встревоженным.

– Ничего-ничего. Просто… вредное излучение. Смешно, – он закашлялся и помолчал ещё немного, прежде чем спросить:

– Военное применение?

Троттенхеймер глубоко вздохнул.

– Ты знал, что так и будет. Применение?

– Практически невозможно. О, не пойми меня неправильно. Эта штука потрясающе взрывается! Но побочный ущерб будет… чрезмерным. Если бы ты использовал сотню килограммов звёздного металла с одним килограммом звёздного камня, ты бы стёр Ядро с лика Эквестрии. Тысяча килограммов металла, и ты бы прихватил ещё и Кантерлот. Мегазаклинания тоже достаточно разрушительны и притом легче контролируемы. – Троттенхеймер издал смешок. – Как хорошо, что мы привезли только два или три килограмма лунных камней, да? – Ещё одна пауза.

– Голденблад?

Голденблад засипел:

– А если бы я использовал, скажем, десять тысяч тонн… что тогда?

– О, мы подошли уже к гротескным вычислениям? Ну, с таким количеством звёздного металла мы бы превратили местность отсюда и до Мэйнхеттена в пустыню. Куски столицы упали бы где-нибудь в Роаме.

Голденблад помолчал немного, но затем прошипел:

– Я имел в виду десять тысяч тонн лунных камней. В оптимальном соотношении.

– Десять… десять тысяч то..? Голди… Я не думаю, что после реакции с таким количеством реактивов от Эквестрии осталось бы хоть что-нибудь. Как и от земель зебр, – прошептал Троттенхеймер в изумлении. – Я… планета бы уцелела. Океаны и атмосфера тоже сохранились бы, но я сомневаюсь, что после такого найдётся кто-нибудь, чтобы увидеть наверняка! Такой взрыв был бы эквивалентен экологической катастрофе. Облака пыли закрыли бы небо. Мировые леса объяли бы пожары. Я даже не могу представить иные последствия выпуска энергии подобного масштаба. Этому оружию не найдётся разумного применения. Кроме того, откуда взять столько камней? Если у тебя нет времени, ресурсов и космонавтов ещё на пару сотен полётов на луну, ты не наберёшь нужного количества.

– Разумеется, разумеется. Это так… мысли, – пробормотал Голденблад.

– Забудь о них. Меня пугает то, что они посещают тебя, – Троттенхеймер вздохнул. – Знаешь что? Тебе нужно почаще выходить из лаборатории. Ты можешь разбираться в металлах, но, поверь, чем меньше ты работаешь со звёздным металлом, тем лучше. От него у меня мурашки! Лучше уж мегазаклинания, – он несколько напряжённо рассмеялся.

После паузы Голденблад сказал:

– Ты хороший пони, Трот.

– Нет, не хороший. Я создаю заклятья, которые могут прикончить тысячи… сотни тысяч… без разбора в одну секунду. Но знаешь, что печально? Мы понятия не имеем, сколько уже умерло за эту войну. Когда мы суммируем потери пони, потери зебр, потери третьих сторон и несчастные случаи… это уже миллион. Ты видел Непонячьи Земли на окраинах Хуффингтона. Эта война выпьет нас досуха. Если угроза мегазаклинаний, которые мы разрабатываем для Звездопада, остановит это, то она будет стоить того.

– А если их используют и все погибнут? – жестко прошептал Голденблад.

Троттенхаймр мгновение молчал. Когда он ответил, в его голосе послышалось смирение.

– Ну, это один из путей закончить войну.

Запись оборвалась, и два молодых пони уставились на меня.

– Что за сено это было, Блекджек? Я никогда не слышала этой записи. – Чарити изумлённо взглянула в сторону терминала.

Я села там же, где стояла, не в силах пошевелиться. Лунный камень и звёздный металл создавали катастрофические взрывы; я видела это сама, но никогда не задумывалась, насколько сильными они могут быть. Сильнее, чем любое мегазаклинание или жар-яйцо. Будь у него достаточно компонентов, он мог бы уничтожить Эквестрию. И даже весь мир. Я окаменела, стоило мне осознать это; неужели Горизонты имеют отношение… к этому? Если бы у меня могло сбиться дыхание, оно бы сбилось прямо сейчас. Я без труда представила, на что способен Голденблад с вещью, обладающей таким потенциалом. Он сумел бы многое… но реализовал ли он свою возможность?

Где можно достать столько лунного камня?

Я поднялась и внимательно осмотрела углы комнаты. Вот она. Мой взгляд остановился на камере в углу. Я уставилась в её объектив, на крошечный красный огонёк за линзой, и камера сфокусировалась на меня. Кто был по другую сторону? Конгитум? Хорс? Аврора? Кто играл со мной?

– Здесь где-то было научно-магическое оборудование? – спросила я, смотря в камеру.

– Нет. Тут было пусто, – ответила Чарити, глядя на меня в смущении, как будто увидев впервые. – Тут были кабели и какие-то штуки, торчащие из пола. Может быть, то, что тебе нужно, давным-давно взяли?

То, что позволяет оцифровать разум.

– Спасибо, Чарити. Я рада, что ты показала мне это.

Она покраснела.

– Благодарю. Просто не болтай об этом, пожалуйста. Другие думают, что мы слабая цель и нас легко ограбить. Я не хочу, чтобы они знали, сколько имущества у нас скопилось за годы, особенно из усадьбы.

За мою голову давали огромную награду: я знала, о чём она говорит.

Рампейдж закричала наверху:

– Замечен враг! Он вернулся! Это танк!

– Деус, – пробормотала я и рванулась к дверям. Он вернулся, чтобы стереть Капеллу в порошок или для чего-то другого? Я врезалась в Рампейдж, и полосатая кобылка отступила в сторону, когда я направилась прямиком к выходу.

– Что он делает, Рампейдж?

Я не слышала взрывов; это было хорошим знаком. Верно?

– Ещё неизвестно, лейтенант. Враг был замечен к северо-западу, в полукилометре отсюда. – она направилась за мной. – Других признаков врага нет, но они должны быть там. Враг не оставит технику без прикрытия. Хотите, чтобы я провела рекогносцировку и выяснила, смогу ли я обнаружить их, Ванити?

Погодите-ка. Что?

Я притормозила и оглянулась на неё, увидев в её глазах яростный огонёк. На её боку вращались две конфеты-тросточки, образовывавшие сердце, едва проглядывая из того водоворота, каким была её кьютимарка. Я сглотнула. Твист могла исчезнуть в любой миг; ей было бы достаточно обратить внимание на то, что она находится в теле кобылки-подростка. Похоже, она думала, что я Ванити. Возможно…

– Секунду, сержант. Вы полностью сосредоточены на бое, ваше сознание ничто не отвлекает?

Я должна действовать быстро и аккуратно; мне уже приходилось разбираться с двумя психически нездоровыми Мародёрами.

Она злобно зашипела.

– Чтоб тебя, Ванити! Я в порядке. Не нужно копаться в моей голове своей хреновой единорожьей магией. Я не Джетстрим. Я справлюсь.

Её мордочку перекосило от гнева. Быть может, я не была спецом в психологии, но даже я заметила, что она близка к нервному срыву.

Я хладнокровно разглядывала её.

– Я не уверен, что могу пойти на такой риск, Твист. Позволь мне поместить их в шар памяти для тебя. Ты получишь его обратно после боя. Я не заберу его.

Пожалуйста, только не замечай, что я наполовину состою из металла, что я кобылка или что моя грива была другого цвета.

– Прошу, не вынуждай меня отсылать тебя в запас из-за твоего псих…

– Я же сказала, я пришла в норму после того, что этот ублюдок со мной сделал! Мы с Пэпперминт… – она захлопнула рот, оскалилась, глядя мне в глаза.

«Видь во мне Ванити. Я твой друг. Я хочу помочь», – думала я, встречая её пристальный взгляд.

Челюсти Твист дрожали; она сжала их, и слеза скатилась по её щеке. Она сплюнула.

– Хорошо. Сделай всё побыстрее. И я хочу их назад, когда мы покончим с танком Я не стану Джетстрим!

Тут не поспоришь. Я вытащила пустой шар памяти из моих седельных сумок и коснулась своим рогом её брови. Согласно записям Триаж, главная фишка в забирании воспоминаний была не в том, чтобы погрузиться в них, как я сделала с Шуджей. Скорее, это напоминало изъятие облака мерцающих картинок. Чем чётче и ярче были воспоминания, тем важнее или опаснее они были для просматривающего. Я представила магические копыта, взбивающие облако в тугой шарик. Я увидела неясные образы Шуджи, Твист и Рампейдж, кружащиеся вместе.

Что бы взять? Я не смогу скопировать их все. Но Шуджа упоминала какое-то имя.

– Пепперминт… – прошептала я и увидела, как часть сознания Рампейдж взорвалась картинками.

– Как насчёт… Ванити? – слабо пробормотала она. – Подожди… ты не…

Заметив, что её сознание начало терять стабильность, я, приложила всё своё мастерство, чтобы схватить эту сияющую часть, и оттащить её от остальных. У меня не было времени на просмотр содержимого. Ведь с этого времени неясные доселе образы стали яркими и отчетливыми. И я могла лишь предполагать, что они были важны для Твист. К счастью, они были важны и для Рампейдж.

Подобно светящейся грозовой тучке, из её лба появилось сияющее облако. И подняв своей магией пустой шар памяти, я прикоснулась им к нему. Слегка сверкнув, оно исчезло в его глубинах.

Рампейдж вздрогнула, и затрясла головой:

– Блекджек? Что происходит?

– Танк. Он вернулся, – сказала я, показывая ей шар памяти. – И похоже у меня есть кое-что для тебя. Нечто, что поможет тебе. Но этим, ты займешься немного позже.

– Нечто… – Она моргнула, глядя на шар памяти, после чего её розовые глаза вновь сфокусировались на мне. – Ты в этом уверена? В смысле… узнать больше о Шуджии было здорово, но…

– Здесь воспоминания Твист, – сказала я, слегка улыбнувшись.

Услышав это имя, кобылка приобрела крайне испуганный вид. И я её понимала. Ведь Твист была последней, кто владел талисманом «Феникс».

– Ты… почему бы тебе… не посмотреть его? – спросила она заикаясь и сглатывая, тряся при этом головой. – В смысле… тогда бы ты точно в этом убедилась.

Я уставилась на нее, потом взглянула на шар памяти.

– Ну хорошо. Разберёмся с этим, после того, как уладим дело с танком.

Снаружи, желтоватое сияние дня, разбавляло повседневный Хуффингтонский сумрак. Похоже, я читала сообщения дольше, чем мне казалось. Закинув в рот очередной пряный рубин, я быстро порысила к частоколу, посматривая сквозь щели в нём. Пони, что несколько часов назад сражались с Предвестниками, теперь смотрели на меня. Одни не могли отвести взгляд от моих новых аугментаций. Другие видели истину. Главной причиной того, что Предвестники напали на Капеллу, была я. Из-за меня, это место атаковал Сангвин. И танк явился сюда, тоже, по мою душу. Во всей Пустоши не было места, которое я могла бы назвать домом, из которого кто-нибудь не попытался бы меня выгнать.

Теперь, я знаю, как чувствовала себя Арлоста: домочадцы, что хотят отринуть тебя из-за угрозы, что ты собой представляешь для них, но в то же время, чувство вины будет слишком велико, если они просто попросят тебя уйти.

Появившийся из ниоткуда П-21, заставил меня подпрыгнуть. Мой голубошкурый друг сжимал в зубах мой меч, а на его на шее болтались несколько перемётных сумок. Положив всё это на землю, он посмотрел на танк, и одарил тот торжествующей улыбкой.

– Хорошо. На этот раз мы подготовились.

– В самом деле? – я посмотрела на танк, и моргнула.

Тем не менее, подобрав оружие, я почувствовала себя уверенней. Мне просто хотелось обладать чем-нибудь, чем можно пробивать танковую броню, не вступая при этом… в ближний бой.

– Так как мы не уничтожили танк, я взял на себя смелость сделать парочку ранцевых зарядов из взрывчатки Предвестников, – сказал он, вытаскивая из одной из сумок конус покорёженного метала. Затем он повернулся, и я увидела тюбик Чудо-клея, приклеенный клейкой лентой к боку конуса.

– Сильно надави, тогда клей пристанет к броне и весь заряд уйдёт в неё. Взрыв дистанционный. Кумулятивный заряд должен вывести из строя ремонтный талисман танка. Или мозг, управляющий им, – я уставилась на него, и он встревоженно нахмурился. – Что?

– Я так рада, что ты на моей стороне, – я улыбнулась, заставив его поморщиться… и покраснеть… он пробурчал, что я идиотка. Итак, теперь у нас ещё что-то на случай, если дела станут совсем плохи. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Хаос Единства начал спадать; на его месте царила почти зловещая тишина. Я не хотела пытаться вызвать Лакуну: сейчас я меньше всего желала, чтобы Богиня отвлекала меня во время разборок с Деусом.

– Где Лакуна и Скотч?

– Скотч присматривает за Бу. Она будет держаться подальше, пока нас не будет, – сказал он, приподняв бровь. – Лакуна с Глори.

Я выдохнула, думая о том, что же делать.

– Мне следовало оставить ещё несколько кексов ей.

– Мы оставили. Бу не нужны были кексы. Ей нужна была ты, – ответил он.

Ладненько. Вина – это определённо не то, что мне требовалось прямо сейчас. Особенно когда танк начал пересекать склон вокруг деревни к дороге между ней и мостом.

– Ладно. Когда будешь готов, нацепи на него заряды. Не подрывай их, пока он не выстрелит.

– Я могу спрятаться в канаве, если он выедет на дорогу. Что будешь делать? – спросил он.

Я поднялась на копыта.

– Я собираюсь поговорить с ним.

Он застонал и закрыл мордочку своей шляпой.

– Я дала ему шанс стать лучшим пони. Теперь я должна узнать, использовал он его или нет.

– Я же говорила, – произнесла Рампейдж и ухмыльнулась П-21: – Пятьдесят крышечек. Плати.

– Можешь стребовать с Блекджек, – отозвался он мрачно.

Я поджала губы, глядя на парочку.

– Как я счастлива, что мои друзья делают ставки на мою тупость, – я отправилась к северо-востоку, спускаясь к мосту.

– О, это ещё ничего. Ты бы видела ставки на то, за какое время ты сломаешь свои блестящие новенькие ножки. Думаю, половина из тех, кого ты знаешь, в деле. – засмеялась Рампейдж. – Я поставила на шестнадцать часов.

– Я их не сломаю. Не думаю, что у Ровера еще осталось ворчание насчёт «починки глупой пони, которая постоянно ломает свои ноги». – проворчала я, когда мы вышли за ворота. П-21 уже исчез.

– Триаж поставила на восемь, – хихикнула Рампейдж.

– Ну, Триаж чересчур много курит. Как бы она себе мозги не прокурила, – парировала я с угрюмым видом. – Может, лучше займёмся танком?

– Какая чувствительная, – заметила Рампейдж.

– Этой «чувствительной» предстоит вскоре разобраться с мозгом твоего старого дружка Деуса, – огрызнулась я. – У меня есть право побыть чувствительной.

– Деус? – поперхнулась она, взглянув на меня и затем указав на танк своим маленьким копытом. – Ты имеешь в виду… что… мозг Деуса там?

Я вздохнула и кивнула, и кобылка разразилась счастливым смехом.

– О Святая Селестия, это же чудесно!

Деус с лёгкостью пересёк ров, и теперь массивный танк катился по дороге ко мне.

– Рампейдж, кончай помогать Триаж выигрывать пари. – дорога подо мной задрожала. Глядя на две танковые пушки, я сглотнула и выдавила призрачную улыбку. Затем я увидела движение чёрной шляпы, перемещавшейся во рву около меня так быстро и тихо, насколько это возможно. Это придало мне уверенности; гигантская машина остановилась в двадцати футах от моей фигуры. Ну, хотя бы его орудия не были направлены на меня. Ладненько. Настало время дипломатии.

– Привет, Дуф.

– Дуф? – нахмурилась Рампейдж и показала копытом на танк. – Я думала, это Деус.

Она прикрыла глаза, будто концентрируясь на чём-то. Я увидела, как появились две леденцовые тросточки, но они не проявились полностью. Её глаза распахнулись, в них мелькнула искра, и я представила, как Твист рассматривает меня из глубины души Рампейдж.

– Дуф был Деусом. И теперь он снова Дуф, – произнесла я, поднимая взгляд на танк и улыбаясь.

– Да? Хороший мародёр Дуф? Пони, который хотел стать лучшим пони?

Башня низко прожужжала, когда пушки дважды качнулись вверх и вниз. Оу… Я понадеялась, что П-21 не станет медлить с ранцевой взрывчаткой.

– Дай-ка угадать? – Рампейдж запрыгнула ко мне на спину и постучала по чёрным пластинам, тянущимся вдоль моего позвоночника. – Ты здесь за реваншем? Подумай ещё разок. Блекджек неслабо так улучшили. Тебе не стоит с ней драться ещё по меньшей мере… эм… восемь часов. Точно. Тогда ты успеешь подготовиться к драке.

– Рампейдж! Кончай пытаться выиграть пари! – я стряхнула её с себя на дорогу. Танк загудел, и его камеры сфокусировались на кобылке. – Да, Деус. Это Рампейдж. Ещё не видел её такой?

Он ещё раз покачался вперёд-назад. Рампейдж фыркнула:

– Мы не разрешаем пользоваться магическим дезинтегрирующим оружием в клетке для боёв. Исход драки стал бы очевиден, да и с проклятыми Вспышками было бы совсем не ужиться.

Рампейдж встала и повернулась мордочкой к… башне с Деусом.

– Большой Папочка обоссытся со смеху, когда услышит об этом. Он всегда хотел собрать самых больших и самых злобных бойцов к себе под копыто. Теперь с тобой даже Брут не справится!

Мотор затарахтел. Я надеялась, что это хороший знак.

– Итак… ты здесь не для того, чтобы сразиться со мной снова? – спросила я. Башня качнулась. – Да как «нет, не для драки» или да как «да, для драки»?

Танк опять протяжно загудел, и я подняла копыта в защитном жесте.

– Ладно. Я принимаю это как «нет».

Камеры зафиксировались на мне, и я оглядела свои бронированные конечности. Потом я болезненно улыбнулась.

– Да, новая улучшенная Блекджек. Теперь ещё меньше меня во мне.

Двигатель заурчал. Рампейдж опять выступила вперёд, и я съёжилась внутри, когда она сказала:

– Ты ужасно тихий сегодня. Неужто ты не припас для меня хоть одного крика «ПИЗДА»? Давай, у этого танка должны быть громкоговорители или что-то в этом духе.

Деус заревел мотором и покачал башней.

– Нет как «не припас»? Или ты вдруг открыл для себя новую сторону женской натуры?

Я сделала пару шагов от неё в сторону и увидела П-21, выглядывающего на меня из-за танка. Он улыбнулся, чуть кивнул и исчез за машиной.

– Рампейдж, я не буду винить Деуса если он тебя пристрелит. Прекрати вести себя как Брасс.

Двигатель заревел снова, но уже тише. Медленно я вновь предстала перед ним.

– Это потому что ты не можешь говорить? Они что-то с тобой сделали?

Пушки поднялись и опустились. Рампейдж присвистнула:

– Подозреваю, вот так Аврора и чистит рот пони с мылом.

Двигатель загудел вновь, ниже и злобнее.

– Если ты здесь не для боя… то для чего? – я подняла глаза на машину. Деус не откликнулся рычанием мотора или качанием башни. Он вообще не отреагировал.

– Ты здесь, чтобы помочь мне?

Нет ответа.

– Помочь Капелле?

Снова ничего.

– Ради мести Авроре?

Ничего.

– Вернуться к Потрошителям?

Вдруг Рампейдж покатилась со смеху, повалившись на спину и дрыгая копытами в воздухе.

– Рампейдж? Что на тебя нашло?

Кобыла хохотала так, что у неё на глазах выступили слёзы.

– Ой! Ой, не могу! – утирая глаза копытом, она глядела на танк. – Ты вдруг понял, что не имеешь никакого понятия, что делать со своей жизнью, и единственное, что ты придумал, – это следовать за Блекджек в надежде, что она поможет разобраться в абсолютно ебанутом дерьме, в котором ты себя обнаружил?

Деус поворчал двигателем на холостом ходу, а затем коротко поднял и опустил пушки.

– Чего?! – Воскликнула я. Рампейдж захохотала пуще прежнего. – Погоди! Почему?!

– Потому что это то, что ты делаешь, когда тебя побьёт Блекджек! – ответила Рампедж, садясь. – Если она тебя не убивает, то заставляет пересмотреть всю свою жизнь и ты идёшь за ней, пока не найдёшь то, что имеет смысл! И потому что это намного проще, чем пытаться убить её снова. Ну, то есть, ты только взгляни на список. Ты уделала меня. Сангвина, в конце концов. Психошай. Теперь Деуса. Готова поспорить, с Горгоном было бы то же самое, если б не та камнедробилка.

Я уселась на землю, вытаращив глаза и пытаясь уразуметь такой ход мыслей.

– Но… это… это же безумие!

– Блекджек, ты давно по сторонам оглядывалась? Что здесь не безумие? – спросила Рампейдж, перестав смеяться и улыбнувшись мне.

– Я – бессмертное объединение душ. Ты – киберпони. Деус вообще танк! Одна из твоих лучших подруг – аликорн, а твоя любимая выглядит как Реинбоу Деш. Единственный твой друг, кого хоть как-то можно назвать нормальным, это П-21.

П-21 шагнул из-за Деуса и перебросил мне детонатор.

– Я просто затаив дыхание жду, когда я превращусь в гуля, – спокойно сказал он, подходя ко мне и глядя на взревевший двигателем танк. П-21 сдвинул шляпу назад и взглянул на Деуса.

– Стоп. К твоим задним шасси приклеено четыре бомбы. Я не так хорошо разбираюсь в механике, как моя маленькая девочка, но я уверен, что их хватит, чтобы пробить твой двигатель. – шум двигателя существенно снизился и П-21 продолжил, – К тому же на них установлены таймеры, так что даже если ты убьёшь нас, они взорвутся.

Двигатель взревел снова и жеребец поднял синее копыто перед танком.

– Стоять, – двигатель затих. – Я не Блекджек. Я не верю, что кто-то, кто гнал нас через всю Пустошь, вдруг перестал быть полным монстром. Единственный вариант, при котором я могу терпеть тебя рядом с нами, это если у нас будет способ превратить тебя в металлолом, если ты вдруг решишь переметнуться обратно к Авроре, или просто попытаешься убить нас шутки ради. Уяснил?

Несколько очень напряжённых секунд я была уверена, что все мы сейчас взорвёмся в огненном шаре. Рампейдж в изумлении глядела на синего жеребца и даже я была немного озадачена. П-21 непоколебимо стоял перед машиной. Затем Деус поднял и опустил свои турели.

– Хорошо. Тогда открывай свой люк, потому что если бы я был Стил Рейном, я бы озаботился установить на твой мозг какую-нибудь бомбу на случай, если ты вдруг решишь сбежать. – я удивлённо моргнула. Почему я не подумала об этом, учитывая, что именно так Аврора поступила со Стил Рейном?

Люк на башне открылся и П-21 принялся карабкаться вверх. Рампейдж шагнула поближе ко мне и в изумлении прошептала:

– Когда, чёрт возьми, он успел отрастить такие яйца?

– Тише, – отозвалась я, не в силах перестать улыбаться. Я попыталась вскочить вслед за ним, но мои новые ноги были медленнее и тяжелее, чем те, к которым я привыкла. Вместо этого я заскользила по броне танка и едва не упала обратно. Мне очень не хватало моих пальцев! Похоже, аугментации Шедоуболтов не знали такого понятия как «карабкаться». На визоре мигала ошибка: «Устройство не найдено». Я доползла до вершины и одна из камер развернулась, осматривая мой зад.

«Агась. Деус в норме». – Двигатель издал странный кашляющий шум… – «Мне показалось, или он смеётся?»

Добравшись до люка, я заглянула в тесное пространство.

– Ты хотя бы представляешь, что ты ищешь? – спросила я, глядя как синий жеребец ковыряется в каком-то оборудовании.

– Неа. Но я не высматриваю, я вынюхиваю. Здесь определённо пахнет какой-то пластиковой взрывчаткой, – ответил он.

Я посмотрела на бронированный мозг, покоящийся в бледно-зелёной жидкости внутри стеклянной банки.

– Вообще-то, на твоём месте я бы скрылся из поля зрения. Если Предвестники увидят, как ты там торчишь, им нетрудно будет послать сигнал на то, что я тут вынюхиваю. – тут он повёл копытом.

– Ага! Вот ты где. Подключено к… ну… к чему-то. Хммм. – его копыто опустилось. – Может это радио? Ага! Вот оно!

– Нашёл? – ухмыльнулась я.

– Одну нашёл. Я сомневаюсь, что она здесь единственная, – ответил он. – Тебе и вправду стоит убраться отсюда, Блекджек. По крайней мере, пока я не удостоверюсь, что он не взорвётся, когда понибудь там нажмёт на кнопку.

– Верно. – Я взглянула на Рампейдж. – Думаю, мы с тобой должны… – Башня качнулась из стороны в сторону, прервав меня. – Хм… ладно… тогда, я, наверное, пойду.

Спрыгнуть вниз оказалось намного легче, чем карабкаться наверх. Видимо у этих ног не было таких проблем с падением, как с восхождениями. Я отбежала подальше, через плечо оглядываясь на Рампейдж и на все камеры, направленные на кобылку. Рампейдж заинтересовала Деуса?

– Отлично. Так и есть. Пустошь, это полное безумие, – кисло проворчала я и направилась по травяному склону к Звёздному Дому. Я огляделась, ожидая явления Крупье или Богини, но никого не было. – Ну… это даже немного разочаровывает… – пробормотала я и продолжила свой путь. Дом всё ещё был потрёпан после вечеринки. Неужели это было всего несколько часов назад? Мне казалось, будто прошли месяцы.