Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 72 страниц)

– Глори вляпалась в Убийственную Шутку, – прямо ответила я. – Это буквально превратило её в Реинбоу Деш.

– Ясно, – пробормотала Аврора. – Да, полагаю, шутка могла устроить что-то подобное. Что-то, что ещё больше отдалит её от своей семьи и народа, – она взглянула на меня из под прищуренных век. – Я сталкивалась с ней пару раз. Коварный сорняк. Вечнодикий лес им просто кишит.

Я подумала, что может этим и объясняется её странный прищур.

– Я просто надеюсь, что это не помешает ей… делать всё, что она хотела бы делать, – и сейчас, когда я об этом думала, я уже не была так в этом уверена. – Она до ужаса боится, что её заметит Анклав.

– Правильно боится. Если она стала полной копией Реинбоу Деш, она может быть в состоянии открыть доступ в ПОП, – ответила Аврора, затем взглянула на меня. – Довоенное супер-оружие. Оно создано так, что им могут воспользоваться только некоторые пони. Подумай… ммм… представь, что ты в состоянии направлять на своих врагов торнадо и ураганы, и получишь верное представление. Контроль погоды в огромных масштабах.

Я подумала о Хищнике и содрогнулась. До сего дня, я не очень понимала, что на самом деле значит «огромный».

Аврора с яркой улыбкой продолжала.

– Сомневаюсь, что это удержит её. Она будет делать то, во что верит. Однажды, ещё будучи кобылкой, она чуть не улетела вниз на поверхность, чтобы отдать свой завтрак первому встречному пони. Страйкер едва поймал её, прежде чем её ударило бы молнией громоотвода, – пегаска вздохнула, покачав головой. – Я могу только предположить, что она всё ещё сердится на меня, за то, что я её оставила.

Я думала было попытаться разубедить её, но то, что я услышала от П-21 и Рампейдж, побудило меня быть немного честнее и я, наконец, выдохнула:

– Я бы сказала, есть немного. Главным образом, она в растерянности. Она не знает, где вы пропадали, – я замолчала, затем тихо спросила, – Где же вы были?

Аврора только улыбнулась и повернула лицо к востоку.

– Везде понемногу. Мэйнхеттн. Филлидельфия. Сталлионград. Лас Пегасус. Я даже пыталась выяснить, что стало с грифонами, драконами и зебрами. Я заглядывала всюду, куда могла, разыскивая какие-нибудь признаки надежды для мира.

– Вы нашли их? – полюбопытствовала я.

– Нашла, – кивнула она и взглянула на трудящихся пони. – В конце концов, все мы одинаковы. Пони. Грифоны. Зебры. Драконы. Мы сами себе позволили разделиться и разделились. Потому и случилась война. Потому и упали бомбы. И по этой же причине страдания продолжаются и по сей день. Различия столь незначительны, вроде места рождения, полос на коже или принадлежности к виду. Это те различия… те разграничения, что мы создали сами… из-за которых в мире и множатся все трудности и несчастья.

Я чуть улыбнулась в ответ.

– Вообще-то, не очень понимаю, как это может давать вам надежду. Большинству рейдеров и бандитов интереснее всадить в вас пулю, чем искать общий язык, – ответила я, не вполне уверенная, стоит ли поддерживать пегаску в её убеждениях, или нет. – Вы уж извините, что я так говорю, но я бы больше надеялась на собственное оружие.

Её улыбка погрустнела.

– По крайней мере, ты извиняешься. В отличие от большинства. Тем не менее, разве бандит желает не того же самого, что и его жертвы? Счастье? Здоровье? Безопасность? Радость? Да, их методы ужасны, но желания вполне обычные, – кобыла взглянула в сторону Ядра. – Если ты соскоблишь с них всю их боль и страх, окажется, что они хотя того же, что и все: счастья и поддержки.

Я вдохнула, тряхнув головой.

– Да уж. Думаю, я понимаю, – мне не обязательно было в это верить, но думать так было приятно. – Приятно видеть, как Капелла развивается, – сменила я тему, пока мы шли по направлению к магазинчику Чарити.

– О, да. Когда пони работают вместе, они способны на удивительные вещи. Твоя юная подруга здесь в своей стихии. Они возвели это здание почти в рекордные сроки. Должна сказать, это впечатляет, – тем не менее, в том, как она это сказало, было что-то почти грустное.

– Капелле в последнее время пришлось нелегко. На них напали. Церковь была разрушена и пони, который управлял посёлком, погиб. Но они снова воспрянули, – сказала я, глядя, как Скотч Тейп раздаёт указания на строительстве странного, длинного здания. Я хотела спросить, что это будет, но подойти к ней сейчас не было никакой возможности, кобылка полностью сосредоточилась на управлении.

– Прямо как и ты, Блекджек, – весело улыбнулась пегаска… но опять же, что-то было немного не так. Не смотря на её беззаботное, с полуприкрытыми глазами выражение лица, что-то в ней казалось неправильным. Может она чувствовала себя виноватой перед своей дочерью?

– Надеюсь, лучше, чем я, – сказала я в ответ. Я вздохнула, чуть закатив глаза и снова сменила тему. – Ну так что, Глори знает, что вы знаете?

– Похоже, нет и я не уверена, стоит ли ей говорить, или лучше избавить её от переживаний. Разговоры об этом только добавляют неловкости, – её прикрытые глаза повернулись по направлению к стоящему на холме Звёздному Дому. – Надеюсь, сегодня вечером. Тот парень, П-21, сказал, что собирается приготовить что-то особенное, – кобыла чуть пожала плечами. – Благослови его солнце за это. По части готовки Глори пошла в отца.

– О чём это вы? – спросила я в недоумении. – Она отлично готовит! Вот, это же она сделала, – сказала я, грызя наполовину съеденный кекс.

Аврора только взглянула на меня через свой странный прищур, а затем улыбнулась и весело протянула:

– Ах, любовь.

Я хмыкнула, откусила уголок и задумчиво пожевала. От того, что я недавно узнала как они «защищают» меня от правды, во рту оставался кислый привкус.

– Я думаю, вы можете сказать ей. Только… будьте готовы к слезам. И убедитесь, что она не сможет швырнуть вас в какую-нибудь стену. Она в последнее она много переживает… в основном из-за меня.

– Ох, богини. А со стрессами она справляется не очень, – задумчиво проговорила Аврора. – Полагаю этим можно объяснить это? – она повела крылом и коснулась кольца на моём ошейнике, чем немедленно вогнала меня в краску. – Ааах. Понимаю. Почти то же самое я сделала с её отцом.

Разговор принимал несколько тревожное направление.

– Вы надели ошейник на своего мужа?

– Конечно нет. Это было бы глупо, – рассмеялась Аврора, поднимаясь в воздух. – Я вышла за него замуж.

Я проводила взглядом пегаску, летевшую к дому и вздохнула, с улыбкой покачав головой. Пегасы были, конечно, не такими странными, как зебры или грифоны, но они определённо просились в тот же список.

Пустая консервная банка отскочила от моего затылка и я обернулась на ухмыляющуюся Скотч Тейп. Кобылка ткнула в меня копытом, затем улыбнулась и указала на возводимое ими строение.

– Эй, Блекджек! Рада, что ты вернулась. Нам тут в помощь нужны твои кибер-пальцы и крутая зебринская походка.

Что ж, это же можно считать за волшебное слово, верно? Помощь.

* * *

Со мной в роли домкрата, поднимающей и удерживающей на месте тяжёлые опорные балки, работа пошла ещё быстрее, чем прежде. Юные пони, работая группами по трое-четверо, таскали материалы наверх. Я удерживала элементы конструкции на месте. Взрослые скрепляли их вместе, мы с Лакуной магией помогали сбивать детали на высоте. После того, как здание было обшито, в верхней его части разместили четыре открытых сверху бака. Трубы шли до фундамента и скреплялись чудо-клеем и изолентой, что заставило меня задуматься, будет ли это вообще работать.

Но когда я увидела, что сюда принесли, то поняла, что мы строили. Туалеты. Пять отличных фарфоровых тронов, принесённых из усадьбы. Их Скотч устанавливала на места самостоятельно. Лакуна, используя свою магию, принесла в бочке речную воду и наполнила открытые баки, а затем Скотч Тейп погнала нас всех прочь.

– Выйдите! Брысь! Кыш! Я должна это проверить! – сказала она, выпихнув всех наружу.

На какое-то время все пони могли только молчать в замешательстве. Затем послышался звук испускаемых газов и журчание, и пони переглянулись между собой. Наконец, после многозначительной паузы, раздался звук смываемого туалета. Собравшиеся весело встретили появление чуть смутившейся Скотч Тейп.

Оливковая кобылка кивнула с явным облегчением.

– Никаких больше канав.

Конечно, большинство собравшихся пони не могли бороться с соблазном испытать такую роскошь, как работающий туалет, чем тут же и воспользовались. Скотч Тейп только кивала, глядя как они входят и выходят с явно читающимся на лицах облегчением. Теперь предстояла задача посложнее: приучить кобылок и жеребят содержать туалет в чистоте.

Тут-то я и заметила, что кроме уборной появилось ещё кое что новое. Когда Скотч вышла из туалета, она не застегнула нижний клапан своего комбинезона и из него выглядывало её бедро. Я моргнула и прищурилась.

– Скотч… твой бок… похоже ты её получила!

Её глаза широко распахнулись, но вместо того, чтобы уставиться туда, как сделала бы любая здравомыслящая кобылка, она крепко зажмурилась и захныкала:

– Я не хочу этого видеть! – завопила она, натянув комбинезон на место и плюхнувшись на землю. Я дала ей минуту, но хватило и пятнадцати секунд. Она снова поднялась, не открывая глаза и простонала. – Лучше ты погляди, Блекджек. Прошу, скажи мне, что это не туалет.

Я магией оттопырила её комбинезон и вздохнула, прежде чем погладив её по голове.

– Это не туалет, – сказала я так успокаивающе, как только могла.

– Ты это просто так говоришь! Я заполучила на свой зад огромный старый сортир, да? Или что-нибудь ещё хуже! – заскулила она, качая головой. – Не хочу этого видеть! Я сейчас пойду, найду огромную старую поляну этих голубых сорняков и превращусь в Эпплджек или ещё во что-нибудь!

– Скотч Тейп, это не туалет. По правде сказать, я не совсем уверена, что это вообще! – рассмеялась я, и это вынудило её взглянуть.

Кьютимаркой кобылки был странный алмаз над развёрнутым свитком. Четырёхгранный алмаз был составлен из двух странных аппаратов. Нижний был линейкой, которую, казалось, согнули под прямым углом, а верхний был частью какого-то непонятного оборудования, напоминающей две заострённых металлических палочки, с шарнирным соединением наверху. На пергаменте виднелся какой-то странный абстрактный чертёж, вырисовывающийся в смутную структуру.

– Это… я… но… – залепетала она, глядя на свой бок. Из толпы появился П-21 и медленно, с задумчивой улыбкой, приблизился к дочери. Скотч Тейп взглянула на него, её глаза наполнились слезами. – Папа? – захныкала она.

– Это замечательная кьютимарка, – заверил он, заключая кобылку в объятия и она тут же разразилась счастливыми слезами, обнимая его в ответ. Кое-кто из других пони смотрел на это зрелище в замешательстве и с некоторой завистью.

Я глубоко вздохнула.

– Ты ведь понимаешь, что это означает, да?

Скотч Тейп вытерла слёзы.

– А? Что? – внезапно большинство пони стали выглядеть немного нервно, когда увидели, как я ухмыляюсь от уха до уха.

* * *

Это было ничуть не похоже на вечеринку в честь получения кьютимарки, какие устраивали в Стойле Девяносто Девять. Не было никаких взятых взаймы платьев, из пищи было то, что мы смогли раздобыть в запасах Чарити и то, что Лакуна выбила из торговцев Общества в Мегамарте. И насильников на празднике тоже не было (слава богиням). Украшениями стали причудливые ленты, которые мы развернули вокруг Звёздного Дома. Пони было так много, что те, кто не поместился в гостиной, веселились снаружи. Большинство жеребят и кобылок были одновременно, и сбиты с толку, и в полном восторге от праздника. Когда они получали свои кьютимарки, это был просто очередной день. Ну кто станет тратить еду и энергию, чтобы просто отметить очередную кьютимарку? Поэтому, чтобы не говорить, что всё это затеяно только ради Скотч и её метки, я наскоро сочинила историю о «Дне кьютимарки».

П-21 оказался в своей стихии, занявшись готовкой на кухне с помощью Рампейдж и Лакуны. Кажется, полосатая кобылка временами немного шепелявила и в её розовых глазах мелькала лёгкая грусть. Время от времени себя проявляла Твист и тоже помогала. Лакуна левитировала на столы снаружи бутылки с импровизированной выпивкой, которую в основном заменяла Спаркл-кола, и осаживала тех веселящихся, которые уж слишком раззадоривались. Затеянные мной и ею игры, для большинства пони тоже казались довольно странными: «приколи хвост пони» была не так интересна как «отстрели башку рейдеру». Ну да ладно, чем бы не тешились, лишь бы были осторожны. Другие из разнообразных инструментов собрали импровизированный оркестр и играли, не смотря на Хуффингтонскую морось.

Из своей комнаты я спустила Октавию и показала её Адажио, Аллегро и Сонате, постаравшись объяснить, какая она особенная и как они должны играть с ней, заботиться и не оставлять одну. Трое юных пони задумчиво осмотрели инструмент. Затем сине-фиолетовый Адажио встал покрепче, а фиолетово-синий Аллегро вспрыгнул ему на спину. Крошечная Соната вскарабкалась на плечи Аллегро и её копытца прошлись по грифу. Аллегро вообще не пользовался смычком! Вместо этого он с радостью принялся щипать струны и глубокие, протяжные звуки влились в мелодию оркестра. Я старалась не морщиться, но, как ни странно, ноты выходили глубокие и чистые.

Было здесь место и сожалению. Я любила играть музыку. Это было здорово. Музыка не раз выручала меня, когда я была совсем плоха. И часть меня любила представлять, что где-нибудь в другом времени и месте я могла бы учиться музыке вместо того, чтобы ходить в патрули и подчиняться правилам Смотрительницы. Это была глупая, эгоистичная мысль, но тут уж ничего не поделаешь. Тем не менее, Октавию нужно было передать другим пони, чтобы они наслаждались её музыкой, а не держать у себя в комнате, как утешение, когда я не в духе.

И в конечном счёте, передать её этой троице, потерявшей друга для меня было приятнее, чем играть на ней для себя.

Рампейдж рыскала, словно шакал на опушке леса, с явно читающейся на лице нерешительностью. Безопасно ли будет ей присоединиться к празднику, или она должна уйти? Хочется ли ей поиграть с толпой глупых жеребят, или она уже взрослая кобыла? Наконец, выступления решили этот вопрос. Двое зелёных жеребят, выкрикнув что-то вроде «boogie down», или «booger town», принялись отплясывать перед ней, будто психи и та наконец, отбросив сомнения, присоединилась к ним в их безумной пляске. Она даже улыбалась, как кобылка.

Сладкие кексы, музыка и веселье. Ненадолго мы отодвинули отсюда Пустошь, поставив на её место немного надежды и цивилизации. Я взглянула на крышу, где едва можно было разглядеть стоящие рядом фигуры Глори и Авроры, переживающих собственное воссоединение. Я сидела в стороне от всего этого, жевала краешек моего кекса и наблюдала за ними. За моими друзьями. Моей общиной. Моим стойлом.

За моей спиной тихо хмыкнул Крупье.

– Нечего тут рассиживаться. Ты можешь пойти и присоединиться к ним, – бледный пони выглядел лучше, чем при последней нашей встрече, более отдохнувшим. И помолодевшим.

– Я этого не заслужила, – спокойно ответила я, поднимая бутылку Дикого Пегаса, оставленную мне для праздника. Он тяжело вздохнул и улыбнулся. – Да всё нормально. Мне и тут неплохо, – я смотрела как остальные празднуют и улыбалась, и пусть я не могла принять участие, я могла разделить общее настроение. – Ты-то в порядке?

Крупье удивлённо приподнял бровь.

– Я?

– Ты на время притих. Я ждала, что ты объявишься в Небесном Порту. Ну, все эти разговоры об обязанностях и ответственности, – пояснила я, затем заметила, что он смотрит так, будто ему неловко. – В чём дело?

– Я… боюсь её, – опустил он шляпу, стыдливо скрыв лицо.

Я в шоке уставилась на призрачного жеребца.

– Боишься?

– Я – душа-в-коробке и связан с ЭП-1101. Богиня манипулирует соединёнными с ней разумами и душами. Если она узнает обо мне, она может попробовать дорваться до Мегазаклинания через твоё соединения.

– Она это может? – ахнула я.

– А ты хочешь проверить? – ответил Крупье вопросом на вопрос. Я уж точно не хотела.

Сменим тему.

– А у моих друзей, похоже, есть от меня секреты, – тихо сказала я, прежде чем сделать очередной глоток. – Чтобы защитить меня…

– С друзьями такое иногда бывает. Ты тоже так делала, – добавил он, и я чуть поморщилась. – Здесь компромисса нет, Блекджек. Либо ты честна со своими друзьями, либо пытаешься держать их в блаженном неведении. Не так-то просто придерживаться обоих вариантов.

Закрыв глаза, я отбросила то едкое чувство обиды, на которое у меня не было права. Я пыталась обеспечить моим друзьям душевное спокойствие. Какие же я могла предъявлять им претензии, когда они пытались сделать для меня то же самое? Когда я снова взглянула на Крупье, его губы тронула лёгкая улыбка одобрения.

– Я знаю. Знаю… – проворчала я, тихо вздохнув и улыбнувшись совсем как он. Глядя на праздник я попыталась посчитать все хорошие вещи… и плохие… что случились за сегодня. Мои друзья разбирались со своими проблемами. Скотч получила свою кьютимарку. П-21 похоже снова был счастлив, хотя бы немного. И Рампейдж тоже. Я спасла шестерых пони, никого при этом не убив. Получила ответы, не повторив сценария Жёлтой Реки. Видела сон про Псалм, который не заставил меня проснуться в слезах. Глори, после долгих лет разлуки, наконец-то поговорила со своей матерью. Я даже смогла телепортироваться, прежде чем мой рог сделал «пуф». В Капелле теперь появились туалеты со смывом. И всё же… было в этом всё что-то такое, что не давало мне покоя. – Ух, этот день был довольно… довольно странный.

Он улыбнулся усталой, грустной улыбкой.

– Это называется «хороший», Блекджек.

– Хороший? – непонимающе переспросила я? – Ты о чём? У Блекджек не бывает хороших дней. Дни у неё бывают плохие, или чуть менее плохие, в которых иногда случаются хорошие события, – я взглянула, как он улыбается, и зачесала гриву за ухо. – Ладно… теоретически это возможно… один шанс на миллион…

– Поверь мне, Блекджек. Это был хороший день.

Я смотрела на всеобщее веселье и то обычное выражение, когда мне бывало спокойно в перерывах между бедствиями и несчастьями, уступало место чуть более искренней улыбке. Конечно, я лишилась своих пушек и меча, и мне опять напомнили, к чему приводят благие намерения, но в то же время я помогла своим друзьям и оценила, что именно значит «защищать своих друзей». Так или иначе, я хотела бы заполучить назад Бдительность. И Долг с Жертвой тоже. И жутковатый, безумно острый меч. И найти какой-нибудь способ остановить то, что нарастало между домом Глори и остальным Анклавовм.

– Н-да, – тихо согласилась я, глядя на праздник. – Да, похоже на то.

А раз я смогла пережить один хороший день, я смогу всё.

Заметка: Достигнут максимальный уровень.

Глава 4

Воссоединение

«Я просто сложила два, два и два, и в результате все привело к Матильде!»

Я не могу претендовать на эксперта в каких-либо вечеринках, но мне казалось, что празднование получения метки медленно шло на спад. Еда теперь была в процессе переваривания, длинная ночь забрала у вечеринки всю ее энергию и раскат грома был последним забитым в гроб вечеринки гвоздем. Никто не хотел веселиться под дождем. Вскоре мы провожали жеребят и кобылок вниз с холма к Капелле. Взрослые, которые так же присутствовали, несли на своих спинах по два или три юных пони с немного неловким видом. Хотя, я могла понять их: это были не их дети. Тем не менее, каждый из них, казалось, желал поступить правильно. Стать лучше.

Несколько молодых жеребят забрались в корзину Метконосцев, использовавшуюся для ношения трофеев, и я спустила ее вниз со склона вблизи минного поля. Кобылки и жеребята ввалились в почтовое отделение спать, и взрослые залезли под брезент или внутрь пары других зданий, как небо над Хуффингтоном начало лить.

Пока мои друзья возвращались в Звездный Дом, я задержалась на мгновение. Тяжелые капли начали шипеть, как они ударялись о древесину, стопки переработанного строительного материала и потрескавшийся асфальт. Я взглянула на канаву, заполненную грязной водой. Еще вчера, я нырнула туда и попыталась спасти кобылку. Сегодня мы праздновали вечеринку. Что произойдет завтра? Я стиснула зубы, почувствовав, как мои эмоции внезапно пошатнулись. Это было несправедливо. Не правильно!

Я взглянула на свою ногу с чертовой программой, виновной во всех бедах, лежащих на моем жизненном пути. Я хотела бросить ее в реку, здесь и сейчас. Я бы никогда не уступила Предвестникам – чему бы они не служили, это того не стоило, но было бы приятно знать, что никто не сможет наложить свои копыта на эту штуку. Хотя, я заслужила владение ею. Я заслужила всю эту боль…

Нет! Я не собиралась делать этого снова. Я сделала пару глубоких глотков влажного от дождя воздуха, борясь за то, чтобы вернуть контроль над собой. Каждый вздох приносил облегчение, уменьшая тревогу. Я позволила дождю омыть свое лицо, пока я боролась с желанием ударить себя об землю. Это была Пустошь, и пони умирали. Я пыталась спасти ее. Я пыталась. Наконец, терзавшее внутренности беспокойство исчезло.

Стоил ли ЭП-1101 всего этого горя? Я хорошо провела день. Не совсем нормально, но хорошо. Что было бы, будь их больше? Мне нужно было подумать, потому я медленно пошла вниз по дороге к одинокому каркасу здания церкви. Заброшенная конструкция не была полностью отремонтирована, все силы расходовались на саму деревню.

Я взглянула сквозь тёмное окно, через которое Селестия когда-то смотрела на своих любимых пони. Теперь я могла видеть лишь чёрные башни, окружённые зеленоватым мерцанием Ядра, через пустую, с осколками стекла по краям раму. Вода хлестала через дыры в крыше. Подушки насквозь промокли и неприятно хлюпали под моими коленями. Мои глаза прошлись по затенённым изображениям Министерских Кобыл, их лица терялись во тьме. Для этого моего кибернетического зрения было недостаточно. Единственная, кого я видела довольно отчётливо, была Твайлайт Спаркл – осуждающие фиолетовые глаза смотрели прямо на меня. Это были Мамины глаза.

Я закрыла глаза и прослушала записи. Медленно начал играть гимн, что спас меня под лабораториями Горизонтов. Я представила, что смогла выделить Попурри и Священника из тысяч других. Конечно же, я не смогла. Музыка звучала пусто и слабо в мокрой мгле, призрак мелодии и момента. Смешно – всего несколько часов назад я использовала привидение, чтобы спасти шесть жизней.

В реальности не было ничего веселого.

– Блекджек, – прозвучал серьезный голос П-21 из-за двери церкви. – Я не видел тебя на вечеринке.

– Похоже, я больше не настолько вечеринковая-пони как была раньше, – ответила я, смотря на воду, капающую с намокшей фиолетовой подушки. – Значит ли это, что я старею?

– Наверное, взрослеешь. Не могу представить старость. Или наоборот, не могу представить себе ничего, кроме старости, – он подошёл ко мне и снял свою широкополую шляпу, с которой тут же стек целый водопад. Пони взглянул мне в глаза. – Ты в порядке?

Я сидела дождливой ночью в разрушенной церкви совсем одна, и он спрашивал меня, в порядке ли я?! Я бы испугалась, если бы кто-нибудь в такой же ситуации ответил «в порядке».

– О да. Конечно. Лучше некуда. – Я посмотрела на распахнутое окно и продолжила. – Я не чувствую, словно должна бежать или умру. Я только единожды ступила сегодня. Я расстроена из-за Попурри и Бон… и за всех пони, кому я позволила умереть, но я пытаюсь смириться с этим. Я счастлива за Глори и Скотч, в конце-концов. Так что… да, – Я слабо улыбнулась. – В порядке.

Я посмотрела на свой ПипБак и принялась возиться с ним. Жеребец наблюдал за мной с озабоченным видом. Я пролистала пару песен, выбрала одну наугад, чтобы не слушать хор мёртвых пони. Что-то из классики. Без слов. Просто мягкое звучание пианино и струн, идеально вплетавшееся в окружившую моё тело морось.

– Я тут училась потихоньку думать с самого Хайтауэра… о Попурри… о Священнике… о всяком. Я бегала по наводке ЭП-1101 за призраками целыми неделями. Теперь… Теперь я задаюсь вопросом, а надо ли было? Эта штука – нечто, за что стоит побороться. Вот такое вот удобное оправдание моим попыткам вогнать себя в гроб.

Я уставилась в нависавшие над землёй облака, едва видимые из-за зелёного свечения Ядра.

– Может, стоит бросить гнаться за миражами. Остаться помогать пони здесь. Разобраться с Предвестниками и Красным Глазом. Делать то, что я умею, а не просто смотреть, как умирают все вокруг ради очередной отметки в ПипБаке.

Я выдавила из себя улыбку.

– Это было бы лучше, а? Глори была бы счастлива видеть меня подальше от проблем. А ты сможешь проводить больше времени со Скотч. И мы смогли бы разобраться с проблемами Рампейдж.

– Ага. Ты могла бы так поступить, – спокойно сказал он, не выглядя особо убеждённым в моих словах. Почти минуту между нами висела вуаль удушливого молчания, пока мои щёки не заболели от принуждённой улыбки.

– Итак. Это было бы неплохо. Так? Неплохо для всех, – я нервно потёрла ПипБак. – Никаких больше тупых приключений Блекджек. Ура…

Мои слова сочились неискренностью.

– Для всех, кроме тебя, – заметил он.

– Меня? – Я не могла в это поверить. Моя улыбка грозилась порвать мне щёки. – Я же сказала. Мне больше нет дела до ЭП-1101. Оно… оно не стоит того, через что мы уже прошли.

Не стоит тревоги Глори. Не стоит опасностей, которым я подвергала друзей.

– Думаю, я отдам его Спайку… или ещё что-нибудь, – это была глупая затея. Я понятия не имела, примет ли Спайк такой дар или нет – ведь ему хватало забот с Садами. П-21 подарил мне твёрдый взгляд своих голубых глаз и слегка разочарованную ухмылку. Наконец, я сломалась.

– Святая Селестия, П-21, да насрать, что я там хочу! Каждое моё желание оборачивается ёбаной катастрофой! Как насчёт твоих стремлений? Ты хочешь остаться со Скотч Тейп. Скажи, что я не права. Глори заслуживает немного внимания и покоя. Рампейдж нуждается в помощи куда больше, чем я. Пошла бы эта Богиням проклятая эпопея на хер!

П-21 лишь сильнее стянул края шляпы вниз, скрывая мордочку.

– Да. Я хочу этого. Эта пара дней была… ну… лучшей в моей жизни. Треклято чудесной. И я знаю, что Глори была бы счастлива, как и Рампейдж. Но ты таскалась за отметками весь месяц и теперь хочешь всё бросить?

– Да! Почему нет? Кому не плевать, что натворил Голденблад? Кому не начхать на эти Горизонты? Почему я просто не могу…

Просто не могу что? Вопрос застрял в моём горле. Наши взгляды встретились. На этот раз я опустила голову вниз, рассматривая потоки воды, бегущие по моим ногам.

Он положил копыто мне на плечо, и я взглянула на него. В его пристальном взоре я не увидела знаменитой жесткости, присущей моему другу. Он был спокойным, даже нежным. Если бы только Девяносто Девятое было другим… и другие вещи тоже были бы другими…

– Думай я, что ты действительно желаешь сдаться, я бы согласился. Но я так не думаю. А вот что я действительно думаю, так это то, что твои слова – очередной приступ самобичевания. Приступ самоуничижения. Схожие чувства испытывал и я, отказываясь говорить правду Скот Тейп. Я считал, что я заслуживал только этого – ощущения полной ничтожности.

Он похлопал меня по плечу, и его улыбка слегка увеличилась.

– Скажи мне, что это не так.

Я беззвучно распахнула рот, не в силах сказать ложь. В конце концов, я прошептала:

– Это так.

Мне следовало отказаться от погони за ЭП-1101. Иначе и я… и мои друзья… и другие погибнут.

– Просто… это был хороший денёк для всех. Я бы хотела видеть такие почаще… понимаешь?

– Да, – ответил он со странной ухмылкой и пихнул меня в плечо. – И когда ты решишь загадку ЭП-1101, то таких дней станет больше. Для тебя. Для всех. Главное – не сдавайся. Если только ты не станешь от этого счастлива.

Я вздохнула и зажмурилась. Я знала, что не буду счастлива. Загадки и тайны будут торчать костью в моём сознании. В конце концов, я бы обиделась на своих друзей за моё же глупое решение. Я улыбнулась, сдаваясь.

– Ладно. Ты прав. Похоже, мне просто… не дано быть умной.

– Ты умнее, чем кажешься, – фыркнул П-21.

– О да. Повреждения мозга этому явно способствовали, – я закатила глаза, но тут же стала серьёзной. – Если бы у меня была хоть догадка, что такое эти Горизонты! Сангвин говорил, это нечто плохое и больше. Действительно большое. И, судя по тому, что я видела в терминале Голденблада, оно готовится к выходу в большой мир. Но я не думаю, что у кого-нибудь могут отыскаться предположения на этот счёт. Единственные, кто может располагать нужной информацией, – это Предвестники, но с ними болтать я не готова.

П-21 нахмурился, выглядя слегка заплутавшим в собственных мыслях.

– Точно…

– Ну, сейчас я ничего не могу поделать. Хоть я и не могу выйти из игры, но, по крайней мере, короткий отдых от ЭП-1101 я устроить себе в состоянии. Недельку-другую, быть может, – сказала я. Или пока на вдалеке не нарисуются Предвестники.

– Видишь? Блекджек может учиться.

Каким-то неведомым науке образом моя шутка до него не дошла.

– Точно, – он уставился в темноту за дверным проёмом. – Блекджек. Ты мне веришь?

Я поймала искру вины, мелькнувшую в его глазах.

– Конечно, – ответила я. – Я доверяю вам всем.

– Даже если мы… я… проворачивали кое-что за твоей спиной?

Долгий промежуток времени ничего не происходило, потом я улыбнулась.

– Вы все гораздо умнее меня, П-21. Если вы сделали что-то, не сообщив мне при этом… Ну, я верю, что у вас были хорошие побуждения. И я верю, что рано или поздно вы расскажете мне обо всём.

Мой ответ, казалось, слегка выбил его из колеи. Я знала, для него это будет непросто.

Жеребец отвернулся, похоже, он спорил сам с собой. Я могла бы спросить, что он скрывал от меня, но не хотела торопить его. Наконец, он снова посмотрел мне в глаза. Целую вечность мы пялились друг на друга. Странно, но я вспомнила Девяносто Девятое и встречу за пределами комнаты поддержки. Воспоминания были подобны сну. Пони повернулся, бесстрастная маска его лица нарушилась тревогой в глазах. Он ждал, что я задам вопрос. Я ждала, пока он не решится выложить всё сам. В конце концов, он опустил взгляд.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, Блекджек. Боюсь, что тебе эта новость не понравится.

Я приподняла бровь.

– О Тенпони?

Хех, не так уж часто мне выпадал случай примерить на себя роль самодовольного умника.

Он молчал. Потом вздохнул, раздраженно нахохлился.

– Глори тебе уже рассказала. Ожидаемо.

Он мрачно покачал головой и продолжил.

– Ну, мы пообещали Хомэйдж, что скажем, когда ты будешь готова. Глори клялась сначала поговорить со мной.

– Вообще-то, она и не говорила, – ответила я. – Я как бы выяснила, что там произошла довольно тёмная история.

Он хмуро посмотрел на меня. Скептицизм на его мордочке читался столь явно, что мне не оставалось ничего другого, как вздохнуть и закатить глаза.