Текст книги "Возвращение домой (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 72 страниц)

– Осторожно! – закричала я, но в этой суматохе никто не обратил внимания на моё предостережение.

Конечно же, один из канатов лопнул, не выдержав нагрузки, и деревянный остов дома вместе со строительными лесами рухнул прямо на толпящихся внизу пони. Заметив одну из маленьких гулей Харпики, которая застыла в ужасе, глядя на лавину из балок, падающую прямо на неё, я рванула вниз по дороге. Но Лакуна оказалась проворнее, телепортировавшись прямо к кобылке и поймав магией деревянные обломки до того, как они обрушились на гуля. Харпика метнулась к своей подопечной и, схватив её в охапку, унесла в безопасное место прежде, чем Лакуна выпустила свою тяжёлую ношу.

Раздался пронзительный крик, и я увидела как в канаву с громогласным треском рухнула ещё одна постройка… увлекая за собой Попурри. Единорожка лишь мгновение оставалась на поверхности, а затем обломки перегородили грязный поток, и она исчезла из вида, придавленная сверху останками здания.

– Вытащите её! Она в западне! – завопила я и сиганула прямо в мутный поток над завалом. Лишь мои металлические протезы не позволили течению тут же сбить меня с ног, и я почувствовала, как бедная кобылка бьётся подо мной о балки, переломавшие ей ноги и преграждающие путь наверх. Я навалилась на них всем весом, но сдвинуть не смогла, лишь выкупавшись в зловонной грязи. Подняв голову, я ещё раз осмотрела завал. Может, мне удастся разобрать его по частям? Нет, это займёт слишком много времени. Осознав, что Попурри внизу двигается всё медленнее, я снова нырнула и, схватив самую низкую балку, до которой смогла дотянуться, начала тащить. Я должна справиться… У меня в голове возник образ розовогривой кобылки, которой так сильно досталось от меня совсем недавно…

«Что бы ты ни делала, тебе никогда не стать хорошей пони. Потому что в этом мире нет хороших пони…»

Нет. Я не смирюсь с этим. Не имею права! Может, я и кровожадная бестолочь, которая не заслуживает ни одного из своих друзей, но я должна поступать правильно. И поэтому, не задумываясь, отдам жизнь за то, чтобы дать этой кобылке шанс на спасение. Отдам жизнь…

«По своей доброте душевной он нырнул туда и начал погружаться всё глубже и глубже. И, само собой, утонул. Когда его не стало, уже некому было помогать нищим, голодающим и уставшим. Поэтому все они тоже умерли».

Я уже не могла понять, продолжает ли это Попурри бороться за жизнь там внизу, или нас просто швыряет течением. Что сказала бы Глори, если бы я погибла? А что насчёт тех, кому я ещё могла помочь? Поступать лучше… Значило ли это пожертвовать жизнью одной кобылки ради остальных? Все мои системы начали выдавать предупреждающие сигналы об опасно низком уровне кислорода. Ещё один рывок. Ещё одна попытка! Да чтоб тебя, старайся лучше! Лучше!

Внезапно меня обхватили копыта и начали тянуть наверх. Я попыталась вырваться, и какая-то кобыла закричала от боли, получив от меня удар ногой. Я должна дать Попурри шанс. Я должна! Должна! Но тут моя голова оказалась над поверхностью, и Глори, П-21 и Лакуна дружными усилиями вытащили меня из воды. Вокруг обломков, перегородивших канаву, разлилось небольшое озеро, и я упала рядом с ним, глядя в небо, которое невозмутимо продолжало заливать меня потоками дождя.

– Почему? – пробормотала я, лёжа в луже грязной воды рядом со склонившимися надо мной Глори и П-21. Голубая пегаска поджимала переднюю ногу, скривившись от боли, и я почувствовала, как меня захлестнуло чувство вины. – Я способна… способна бросить вызов целой армии Предвестников. Убить чудовищного гуля. Так почему я не могу дать шанс на спасение одной маленькой кобылке?

– Потому что ты полная дура, Блекджек, – произнесла Чарити, стоя в дверях почты. Я медленно поднялась, глядя на неё так, словно она разговаривала со мной на зебринском или на другом непонятном мне языке. – Ты совсем не ценишь свою жизнь, – презрительно добавила она. – И всегда ставишь других выше себя. Своих друзей. Незнакомцев. Даже своих долбаных врагов. Потому что, по какой-то причине, считаешь, что их жизни куда важнее, чем твоя.

– Попурри… она… – тихо прохрипела я.

– Мертва, – безапелляционно заявила Чарити. – Она не первая. И далеко не последняя. Но, казня себя, ты этого не исправишь. Тебе не дано вернуть её к жизни. Даже ты не способна на такое.

Я уставилась на месиво из поломанных деревянных балок и искорёженного кровельного железа, чувствуя странное возбуждение внутри. «Стремись к лучшему», настаивало оно.

«Я пыталась».

«Стремись к лучшему».

«Я хочу этого».

«Стремись к лучшему».

«Я не знаю как!»

«Стремись к лучшему!»

– Я не могу. У меня не выходит, – закричала я, обхватив голову копытами. – Я пытаюсь, снова и снова, делаю всё, что в моих силах, но этот мир не становится лучше ни на йоту.

Все вокруг молча смотрели на меня, не предпринимая даже попыток достать тело из-под завала. Метконосцы. Харпика, прижимающая к себе спасенную Лакуной кобылку-гуля. Абсолютно незнакомые мне рабочие, безучастно взирающие, как расклеивается у них на глазах героиня Хуффингтона. П-21 с плачущей Скотч Тейп, которая рассыпала свои чертежы и планы, позволяя дождю уничтожать плоды её трудов. Даже Каприз и Чарити, стоявшие бок о бок и осторожно наблюдавшие за мной, одна с жалостью, а другая с презрением. Лакуна вместе с Секаши, мрачная Маджина, Рампейдж и невозмутимый Крупье, застывший возле домика зебры.

И тут я почувствовала, как Глори сжала моё копыто в своих.

– Это потому, что ты пытаешься сделать всё сама, Блекджек. Взваливаешь на себя всю ответственность. Всю вину. Всю боль и страдания. Стремишься в одиночку сделать Пустошь лучше для всех… но это невозможно.

– Твоя смерть не исправит совершённых ошибок, Блекджек, – раздался голос П-21, едва различимый за шумом дожля. – Тебе не изменить Девяносто Девятого. Не вернуть к жизни убитых. Не излечить разбитое сердце.

Все пони продолжали стоять неподвижно под проливным дождём.

– Просто не повело, – пробормотал один из жеребят, выглядывающих из-за обломков рухнувшего здания. – Это всё дождь и…

– Нет! Везение тут ни при чём! – воскликнула Скотч Тейп, выступая вперед. – Слушайте, не хочу никого обидеть, но… это было глупо! Так, как это сделали вы, здания не строят! Следуй вы определённым правилам, Попурри осталась бы жива! – И Скотч указала копытом на разрушенную постройку.

– Ты что, винишь нас в её смерти? – парировала Чарити.

– Нет. Но к любому строительству нужно подходить с умом. Нельзя просто положить балки поверх стен, сколотить их и рассчитывать, что получившаяся конструкция устоит! – закончила Скотч Тейп хриплым голосом, а затем начала кашлять и задыхаться.

– Идём, нужно отвести тебя в дом, – начал было П-21, но Скотч упрямо замотала головой и оттолкнула его.

– Знаю, это ваш дом. И я тоже хочу сделать его лучше. Более пригодным для жизни. Но если вы не станете меня слушать, то здесь я бессильна. Я совсем как Блекджек. – Она грустно посмотрела на меня, а затем снова повернулась к остальным. – Прошу, позвольте мне помочь.

Метконосцы сердито загалдели и дружно замотали головами. Что бы там Скотч Тейп ни говорила, она не стала одной из них. Не до конца. Ведь её отец был рядом с ней. Я посмотрела на Чарити, которая стояла под дождем, с мрачным видом глядя на Скотч Тейп и нервно покусывая нижнюю губу. Похоже, она не была до конца уверена, как ей следует поступить.

Наконец, желтая кобылка произнесла голосом, едва перекрывавшим шум дождя:

– Что ж, ладно. Что именно ты предлагаешь?

Скотч взглянула на Чарити, и на её лице буквально расцвела улыбка.

Повелительница крышечек пристально посмотрела в ответ, а затем хмурое выражение исчезло с её лица, и она улыбнулась Скотч, едва заметно кивнув головой.

И тут же все присутствующие, за исключением Глори, принялись разбирать завал, отбрасывая обломки на залитую водой дорогу. В конце концов, из пенистой воды выловили грязное маленькое тельце. Не в силах смотреть на это, я отвернулась и сидела так, пока страшную находку не унесли с глаз долой. Скотч Тейп успела раздать ещё несколько ценных указаний, вроде необходимости держаться подальше от уцелевших построек, прежде чем П-21 сгрёб её в охапку и, усадив себе на спину, направился к дому. Рампейдж также вернулась внутрь, в то время как Лакуна помогала обрушить несколько потенциально опасных строений. Теперь, когда сточная канава оказалась более-менее расчищена, поток воды возобновил свой стремительный бег по направлению к реке.

– Я не могу любить тебя такой, – пробормотала Глори, сидя рядом со мной с поникшей головой. – Я хочу этого, Блекджек. Клянусь. Ты хорошая пони, хоть и невыносимая тупица. Но я не могу отдать своё сердце той, которая считает, что не заслуживает этого. Ты должна жить, Блекджек. Всегда и везде ты стремишься помогать другим… но отказываешься помочь себе самой.

Я лежала, устремив взгляд в бесконечную серую пустоту над головой, поливающую меня дождём.

– Если бы я знала как, Глори. Да, мне нужна помощь. Я понимаю, что неправа во всём, что делаю… но не знаю, как это исправить. И больше не могу себе доверять. – Я закрыла глаза. – Как кто-то ещё сможет мне помочь?

Затем я почувствовала движение над собой. Расправив крылья, Глори встала сверху, укрывая меня от дождя своим телом. Сомневаюсь, чтобы Реинбоу Деш когда-нибудь делала нечто подобное. Может, в этом всё дело. Выдвинув пальцы, я осторожно взяла её за крылья и притянула к себе. Возможно, сейчас мне следовало участвовать в разборке завала. Или помогать Метконосцам хоронить Поппурри. Удостовериться, что со Скотч всё в порядке или помогать своим друзьям. А может…

«…он нырнул туда и начал погружаться всё глубже и глубже. И, само собой, утонул…»

Я нуждалась в помощи. Мои друзья нуждались в ней. Так же как и все остальные. И как бы я не корила себя за смерть Попурри, за то, что не смогла спасти её… этого уже не исправить. Обняв Глори, я уткнулась носом ей в шею, а она начала тихо напевать, словно убаюкивая меня. И медленно, капля за каплей, напряжение начало покидать меня.

– Пойдём. Ни к чему мокнуть под дождём, – тихо прошептала Глори мне на ухо.

* * *

– Ладно. Должна признать, всё это немного странно. Ты уверена, что именно такая помощь мне нужна? – спросила я, красная от смущения, когда Глори защёлкнула замок на ошейнике, который надела на меня.

– Я рассчитываю, что он будет напоминать тебе о той, кто старается уберечь тебя от саморазрушения, когда в следующий раз ты почувствуешь непреодолимое желание спасти кого-нибудь ценой своей жизни, – ответила пегаска. Затем дёрнула несколько раз зубами маленький замок в виде сердечка, проверяя на прочность, и улыбнулась. – Если я хочу тебе помочь, мне придётся держать тебя на привязи до тех пор, пока ты не осознаешь, насколько важна для каждого из нас.

Я покраснела ещё гуще, но, откровенно говоря, возразить мне было нечего. Если таковы условия продолжения наших отношений, мне придётся их принять. Хотя, если честно, я готова была позволить ей и не такое. Не представляю, как бы я смогла жить без неё. Глори была нужна мне, как воздух.

– И где же ты смогла раздобыть такую штуку? – поинтересовалась я, ощущая некоторый дискомфорт в районе шеи. Чёрный кожаный ошейник сидел плотно, хотя и не врезался в кожу. Я едва могла просунуть под него палец.

– У Чарити. Она практически подарила мне его, когда я рассказала, для чего он мне нужен. О, и ещё она дала мне те пустые шары памяти, которые ты просила, – ответила Глори, переворачивая меня на живот. – Я знаю, как ты хочешь помочь Рампейдж, но прямо сейчас немного помощи не помешает тебе самой, – нежно промурлыкала она, погладив меня по спине. Я застонала от наслаждения, хотя одновременно почувствовала укол вины. Ведь мне не удалось спасти Попурри, а значит я не заслуживала…

– Ай! – взвизгнула я, когда Глори сильно шлёпнула меня пониже спины. Это было одно из немногих незащищённых мест на моём новом теле, и удар оказался довольно чувствительным! Я оглянулась через плечо, чувствуя, как неистово полыхают мои щёки. – Глори! Ты меня ударила!

– Ты ведь думала о Попурри, не так ли? – спросила Глори, глядя мне прямо в глаза. Я покраснела ещё сильнее, чувствуя себя очень… смущённой. Голубая пегаска наклонилась ко мне. – Отныне и впредь, я запрещаю тебе корить себя за это, ясно? А также за Даск. За то, что бросила нас. За секс на стороне. За любой из твоих проколов. Теперь лишь я могу наказывать тебя.

– Я… а… что… как? – изумлённо промямлила я в ответ.

– Ты меня слышала, – сказала Глори, снова погладив меня по спине. – Каждый раз, когда ты совершишь что-то, достойное наказания, я буду той, кто накажет тебя. И да, вероятно, это будет больно. Но я не вижу иного способа оставаться рядом с тобой, и не беспокоится о том, что ты можешь причинить себе вред. – Он помолчала намного, закрыв глаза, а затем добавила: – И, думаю, мне это нужно не меньше. Я люблю тебя, но ты уже столько раз причиняла мне боль. Не уверена, что без этого смогу когда-нибудь простить тебя.

– Но… в смысле… что, если мне придётся… – нервно начала я.

– Я рассчитываю сделать из тебя хорошую пони, – мягко прервала меня Глори. – И если ты должна помогать… помогай. Но как только я пойму, что ты используешь «помощь» как повод подставить себя под пули, ты будешь наказана. И если снова сделаешь что-то, что причинит мне боль… ты будешь наказана. Начни казнить себя и впадать в депрессию… не сомневайся, ты будешь наказана. – Подцепив крылом ошейник, она приблизила моё лицо к своему. – Я люблю тебя, но всё ещё очень злюсь за то, что ты сделала. Так что, если методы, которыми я пытаюсь помочь, тебя не устраивают, я перестану тебе докучать.

Я поджала губы, но затем обреченно вздохнула, понурив голову.

– Полагаю, у меня нет выбора.

Глори шлёпнула меня по крупу, и я подскочила, в замешательстве посмотрев на нее через плечо.

– Разумеется у тебя есть выбор. Если захочешь, чтобы я остановилась, просто назови меня Реинбоу Деш, – возразила Глори, нежно лаская мою гриву, и я буквально заурчала от удовольствия. – Но если мы собираемся остаться больше, чем друзьями, то отныне ты полностью в моей власти.

Она вцепилась зубами в мою гриву и дёрнула изо всех сил, заставив меня скривиться от боли и застонать. И задрожать…

И улыбнуться…

* * *

После полудня она отвязала меня от кровати, и я соскользнула с простыней, чувствуя себя… довольно странно. И не просто странно, а… странно хорошо. Я без утайки выложила Глори всё, что накопилось у меня на душе, и она пустила в ход несколько весьма неожиданных предметов. Дважды меня высекли за Бон, четыре раза – за Попурри, и ещё разок – за Медицинский центр Флаттершай. Когда пришло время получить наказание за Даск, в дело пошли повязка на глаза, оковы и пояс. А уж когда пришла пора ответить за Стигиуса, Глори проявила особую изобретательность…

Забавно. Сейчас, с Глори, я в куда большей степени почувствовала себя кобылой, чем с ним. Никогда не думала, что ко мне можно применить определение «покорная», но, должна признать, то, что происходило вчерашним вечером и минувшей ночью, вызвало у меня целую гамму весьма приятных ощущений. Конечно, Глори не смогла заставить моё сердце биться сильнее или вызвать у меня учащённое дыхание, но она, определённо, помогла мне почувствовать себя счастливой от того, что я жива, и мы по-прежнему вместе. Наши отношения приняли весьма запутанный характер, как и всё остальное в Пустоши…

Но я была совсем не против.

Прицепив поводок к кольцу на моём ошейнике, Глори летела у меня над головой, а я покорно следовала за ней. Меня по-прежнему терзало произошедшее с Попурри, и я никак не могла заставить себя перестать думать об этом. Но теперь у меня появился иной способ справиться с этим, куда лучший, чем просто загонять себя в могилу, пытаясь искупить вину.

У камина, завернувшись в старое стёганое одеяло, лежала Скотч Тейп, внимательно изучавшая свои чертежи. Заметив нас двоих, она театрально закатила глаза.

– Пап, сделай ещё парочку. Сексуальные маньячки прибыли.

Глори слегка покраснела, но тут же улыбнулась и, обмотав поводок вокруг копыта, натянула его.

– Никакие мы не маньячки, – серьёзно произнесла она, а затем подтянула меня к себе, наградив поцелуем, из-за чего мне пришлось балансировать на самых кончиках копыт. – Мы просто… вносим разнообразие в наши отношения.

– Ну, Пап, что я тебе говорила, – бросила Скотч П-21, но вдруг зашлась кашлем.

Глори отцепила поводок и, приземлившись рядом с кобылкой, положила копыто ей на лоб.

– М-м… похоже, у тебя небольшой жар. Сейчас принесу градусник.

Скотч сердито отпихнула её копыто.

– Я в порядке, Глори. Кроме того, учитывая, чем вы двое занимались ночью, я боюсь даже представить, где он мог побывать, – буркнула она, залившись краской, и опустила взгляд на свои наброски.

– Всё было настолько плохо? – спросила я, обращаясь к П-21, не в силах сдержать усмешки. Этот синий жеребец и в самом деле пытался что-то готовить! И, откровенно говоря, аромат от его стряпни шёл просто восхитительный!

– Ну, не думаю, что вас слышало больше народу, чем тот комментарий о «чемпионе в постели», – небрежно бросил он, не отводя взгляда от булькающей кастрюли. – Но ты удивительно громкая, Блекджек.

Я подошла ближе, принюхиваясь к тарелкам, в которых угадывалось что-то вроде пирога, чая и, своего рода, салата.

– Тебя не беспокоит то, чем мы занимались?

– Вы обе – взрослые кобылы. Действуете по взаимному согласию. Да и вообще, это не моё дело. Не вовлекайте Скотч Тейп, и я буду счастлив. – Он кинул взгляд на мой круп. – Хотя, можно дать совет? Вы уж поаккуратнее с тем местом под хвостом.

Ой, смотрите, как я покраснела!

– О, Селестия, а мне такое даже в голову не приходило, – пробормотала Глори и оборвала ехидный комментарий Скотч, засунув ей в рот градусник. Мне вдруг стало страшно за моё заднее место.

– Шутки в сторону. Я по-прежнему полна решимости помочь Рампейдж. Где она? – поинтересовалась я, чувствуя лёгкое беспокойство.

– Лакуна забрала её вместе с Бу к себе в комнату, – ответил П-21. – Рампейдж продолжает периодически менять личности. И Лакуна просто левитирует её в воздух, когда та впадает в ярость. По крайней мере, сейчас, пока она такая маленькая, с ней легко справится.

– Рампейдж ведь не пытается навредить Бу? – спросила я, начиная волноваться ещё сильнее.

– Нет. Очевидно, три из её личностей считают Бу своей дочерью или ещё какой родственницей. Не удивительно, что Рампейдж, выходя из одержимого состояния, путается в реальности. Словно помнит одни события и не имеет ни малейшего понятия о других, – спокойно пояснил П-21.

Я вспомнила свои ощущения после воскрешения, уверенность, что со мной что-то произошло, пока я была по ту сторону. Что-то жизненно важное и неправильное, чего я не могла вспомнить, как ни напрягалась.

«Души, живущие в ней, после смерти уже не имеют собственной памяти», – прошелестел у меня в голове мысленный голос Лакуны. – «Когда они проявляются, то резервируют для себя небольшую часть разума Рампейдж. Некоторые из них способны повторно получать к ней доступ, лишь используя Рампейдж в качестве провайдера. Другие, вроде Ангела, как-то научились самостоятельно возвращаться к этой памяти и использовать её в своих интересах».

– Лакуна, это мне ничего не объясняет, – произнесла я вслух, и все дружно с удивлением посмотрели на меня. Разумеется тут же сработал мысленный блок, поставленный Богиней у меня в голове, останавливая меня от дальнейших разъяснений. Я натужно рассмеялась и произнесла со смущением: – Простите. Лак болтает у меня в голове. – И… это всё, что мне удалось выдавить из себя. Глори недоумённо нахмурилась, и я быстро добавила: – Серьёзно. Ничего больше. Всего лишь странная прихоть аликорна!

«Я просто имела в виду, что твоя идея может сработать. Изучая воспоминания душ об их смерти, мы смогли бы собрать воедино картину того, как появилась Рампейдж», – пояснил голос Лакуны у меня в голове.

«Интересно, если души не помнят ничего, что произошло после их смерти, почему Рампейдж не теряет воспоминаний каждый раз, когда погибает?» – спросила я, напрягая мозг.

«Полагаю, талисман восстанавливает её мозг в состоянии на момент гибели, сохраняя практически все из её самых свежих воспоминаний». – Затем Лакуна замолчала, и пауза продлилась достаточно долго, чтобы мои нервы натянулись до предела. – «Это также может служить сигналом, что твоя теория о Рампейдж, как о реальной кобыле из плоти и крови…»

«Это единственная теория, которую я принимаю», – мысленно оборвала её я. – «И если мы не найдём доказательств в её пользу, то будем продолжать искать до тех пор, пока нам не повезёт. Это как с наукой. Нет результатов – лги, пока они не появятся».

«Наука работает совсем не так, Блекджек», – парировала Лакуна с беспредельным терпением в голосе.

– Так работает наука о дружбе, – рассеянно произнесла я вслух. – Иногда, чтобы помочь друзьям, приходится лгать им. По крайней мере, до тех пор, пока они не будут готовы принять правду. – Я покраснела и с виноватым видом почесала затылок. – Извините. Просто мысли вслух.

Я ожидала от своих друзей укоризненных взглядов. Скотч Тейп просто сердито сдвинула брови.

– Ага. Но это ж просто бред сивой кобылы, Блекджек. В смысле, твоими стараниями, у меня до сих пор в голове большая чёрная дыра. Я по-прежнему чувствую себя… ну, ты в понимаешь… неуютно в присутствии машин и прочих приспособлений. Это раздражает.

Ещё бы, ведь Богиня запретила мне рассказывать ей о чём-либо. Глори и П-21, уставившиеся друг на друга, выглядели чуть более встревоженными. Полагаю, они, вероятно, предпочли бы оказаться как можно дальше от Рампейдж, когда ей откроется правда.

Смиритесь. Рампейдж – настоящая пони, и ничто не сможет убедить меня в обратном. Я просто должна найти способ доказать это и ей самой. Но если я всё же ошибаюсь… Что ж… У меня уже есть определённый опыт в том, как портить отношения. Думаю, Рампейдж с Глори смогут организовать клуб по интересам или что-то в этом роде.

Я решительно поднялась на ноги и посмотрела на своих друзей. Глори обречённо вздохнула и улыбнулась мне.

– Идём. Посмотрим, удастся ли тебе ей помочь.

Я криво усмехнулась в ответ.

– А если я всё испорчу…

Глори ответила твёрдым, но тёплым взглядом.

– Не сомневайся…

С того места, где расположилась Скотч Тейп, воссоздающая свои чертежи, уничтоженные дождём, раздался протяжный стон.

– Не могли бы вы уже отправиться помогать Рампейдж или опять предаваться своим любовным утехам, а? Тут кое-кто пытается работать!

Я засмеялась и кивнула, награждая Глори ещё одним поцелуем, а затем посмотрела ей прямо в глаза.

– Я так тебя люблю.

– Знаю. Я тоже люблю тебя, – ответила пегаска, а затем, после секундной паузы, добавила: – Но всё ещё сержусь на тебя. Так что, когда ты закончишь… – Она погладила меня по щеке, и Скотч Тейп снова застонала от досады.

П-21 лишь тихо рассмеялся.

– Не мешай им наслаждаться своим романом, Скотч.

Оливковая кобылка пренебрежительно фыркнула.

– Да мне до лампочки. Это, возможно, и не продлится долго. Зная Глори, я уверена, что эти игры им наскучат очень скоро.

– Ты просто завидуешь, – заявила Глори, прижимая меня к себе и показывая язык кобылке. Скотч вытаращилась на неё и густо покраснела.

– Нет… не правда! – с жаром ответила она. – Если я захочу, то вмиг заведу себе подружку. Здесь и жеребят полно, которые были бы не прочь замутить со мной.

Моментально вскипев, Глори повернулась к П-21.

– И ты будешь вот так просто сидеть и… и…

– А что? – непонимающе уставился тот на неё. – У неё есть контрацептивный имплантат.

Глори тут же уселась на любимого конька, начав читать младшей кобылке лекцию о том, что в сексе нужно правильно расставлять приоритеты, и что Скотч вполне может потерпеть с этим до свадьбы. Та не замедлила поинтересоваться, что такое свадьба. Если честно, я и сама не до конца понимала значение этого термина. Виновато улыбнувшись П-21, я поспешила удалиться и направилась к Рампейдж. Дойдя до двери её комнаты, я тихонько постучала, а затем осторожно проскользнула внутрь. А спор в гостиной, между тем, быстро переходил на повышенные тона, слово за слово достигая такого уровня, который я уже не в силах была выносить.

Закрыв дверь, я посмотрела на кобылку, лежавшую с кислым видом на своей кровати. Боль, написанная у неё на лице, была столь неприкрытой, что мне захотелось просто обнять её и пообещать, что всё будет в порядке. Поблизости стояла Лакуна с чёрным обручем реколлектора и пластиковым пакетом, в котором покоилось с полдюжины стеклянных шаров.

– Не спрашивай, как у меня дела. Ответ тебе не понравится. Чего ты хочешь, Блекджек?

Я посмотрела на Лакуну.

– Она тебе разве не рассказала?

– А то. Ты хочешь покопаться как следует в моей черепушке и отыскать кое-какие воспоминания, принадлежащие душам внутри меня. Затем поместить их в этот… как его… реколлектор. Единственное, чего я не могу понять, зачем тебе это нужно, – угрюмо заявила Рампейдж.

– Ну, я же самая разгеройская героиня Пустоши, – ответила я, улыбнувшись ей. Правда, улыбка моя продержалась не долго. – Разве ты не хочешь узнать, кто ты на самом деле?

– Нет. Не очень, – отозвалась Рампейдж, свернувшись калачиком и опустив подбородок на одеяло. – Лучше оставить всё, как есть.

– Что? – ахнула я. Лакуна лишь устало вздохнула.

– Я серьёзно. Обдумав всё как следует, я поняла, что это лучшее из возможных решений. – Подумать только, она улыбалась! – Рампейдж никогда на существовало. А следовательно, весь тот ужас, что она пережила, не имеет ни малейшего значения. Кому какое дело, если она убила кого-то… кто бы это ни был… – Она всхлипнула, и по её щеке скатилась слеза. – Так что, можешь забрать свои игрушки и оставить меня в покое. Потому что… так будет лучше. Можешь ты это понять? Лучше. Я продолжу сражаться за тебя и всё такое. Но тебе не нужно больше переживать за меня. И никому не нужно.

Я долго не отрываясь смотрела на неё. Вот уж не думала, что когда-нибудь увижу Рампейдж, распускающую нюни. Жалость к себе нужно выжигать калёным железом.

– Ты это серьёзно? – спросила я её, нахмурив брови. Как бы мне хотелось, чтобы на моём месте сейчас был кто-нибудь другой. В голове у меня звучал голос Чарити: «Ты совсем не ценишь свою жизнь».

– Блекджек? – озадаченно переспросила Рампейдж.

– Ты хочешь сказать, что Священник никогда не любил пони по имени Арлоста? Что у неё никогда не рождалось дочери, которую звали Хоуп? Что она никогда не становилась Потрошителем и одним из моих лучших друзей? – настаивала я, глядя прямо в её бледно-розовые глаза. – Так позвольте мне сказать вам кое-что, мисс Меня-никогда-не-существовало. Рампейдж не боялась ничего. Она помогала мне даже в те моменты, когда я этого не заслуживала. Даже если я платила ей за это одними лишь страданиями. Она помогала всегда. – Я приблизилась к кровати, продолжая смотреть ей в глаза, и нежно улыбнулась. – Так позволь, на этот раз помогу я.

– Ты… ты даже не знаешь, сработает ли это, – запинаясь, произнесла Рампейдж. – Тебе хоть известно нужное заклинание?

– А почему тебя это волнует? – ответила я вопросом на вопрос. – Если ты и вправду веришь во всё это дерьмо на тему «Рампейдж никогда не существовало», то тебе должно быть всё равно, знаю я его или нет. – Я усмехнулась, заметив нерешительность в её глазах, и положила своё копыто на её. – Но всё же я верю, что пони по имени Рампейдж действительно существует. Что она особенная… уникальная пони… и я хочу ей помочь.

Кобылка покачала головой и вздохнула.

– Ладно. Просто… постарайся не натворить ничего такого, что поставит меня в неловкое положение. А то ведь наградишь энурезом или заставишь говорить стихами. Лучше умереть, чем жить калекой.

– Постараюсь, – заверила я её с любезной улыбкой. – Я понятия не имею, во что ввязываюсь… но постараюсь.

Телекинетические пули. Магический фонарик. Теперь пришёл черёд попробовать заклинание памяти? Нервно закусив губу, я коснулась рогом лба Рампейдж и закрыла глаза, сосредотачиваясь. Это был первый раз… Хотя, нет. Я уже делала подобное для Лакуны. Внезапно, я почувствовала… что-то. Ощущение было как от шара памяти, за исключением того, что окружающий мир не исчез, а я словно бы заглянула в глубокий колодец, на дне которого вспыхивали и переливались огни. Бесчисленное множество огней. Я мысленно перегнулась через край этого колодца, пытаясь дотянуться до них, но каждый огонёк, стоило мне приблизиться к нему, немедленно ускользал прочь.

Нет. Не нужно пытаться поймать их. Мне стоит вести себя сдержаннее. Терпеливее. Мой рог уже зудел от напряжения, но я продолжала сохранять контакт и ждала. Вскоре воспоминания начали подплывать всё ближе. Я уже могла разглядеть изображения, вспыхивающие в этой бездонной тёмной пустоте. На одном из них, подплывшем особенно близко, я увидела Твист и, потянувшись к нему разумом, осторожно коснулась…

<=======ooO Ooo=======>

Я настолько свыклась с путешествиями по чужим воспоминаниям, что почти инстинктивно оценила пони, внутри которой очутилась: кобылка… очень тренированная и крепкая… земнопо… нет, тело было похоже на тело земнопони, но двигалось оно слегка по-другому, непривычно, даже воздух, обдувавший её хвост, ощущался иначе. Она бежала к паре низких зданий, примыкавших к базе Мирамэйра, так, что казалось, будто бы она парила. Как только моя хозяйка достигла двери, я взглянула на отражение. Красные полоски. Шуджа.

Дверь распахнулась при её приближении, и из-за неё выступила Твист. Вид у кобылки был усталый и потерянный. Она мягко прикрыла дверь за собой и довольно горячо поцеловала зебру. Даже несмотря на свою молодость, у Твист уже имелись морщинки в уголках глаз. Во встрёпанной гриве кобылки преобладал розовый.

– Как ты? – спросила Шуджа, поглядывая на дверь.

– Прекрасно. Просто прекрасно, – Твист оглянулась через плечо, затем снова посмотрела на зебру. – Она не знает. Ненавижу прощаться. Кажется, если попрощаюсь, то уже не вернусь.

– Скажешь в следующий раз, – сказала Шуджа, как только кобылки разжали объятия. Предитьёр подняла взгляд вовремя, чтобы увидеть, как в комнате Твист покачнулись занавески, словно их кто-то тронул. Она разомкнула губы:

– Вообще, лучше скажи это сейчас.

– Нет времени, – ответила Твист. Она повернулась и направилась к взлётной площадке, где в окружении праздных солдат стояло полдюжины небесных повозок.

– Нам следовало быть в небе пять минут назад. Тебя проинструктировали? – Твист бойко зашагала в своей жёлто-коричневой броне.

– Да. Целый легион, желающий оставить свой долг. Трудно даже вообразить. Надеюсь, что информация Реинбоу Деш точна… на сей раз, – произнесла Шуджа, поравнявшись с ней. В отличие от Твист, зебра носила своего рода упряжь, смотревшуюся очень удобно. Если найдётся свободная минутка, обязательно спрошу Чарити, сумеет ли она отыскать что-то подобное для меня. У зебры почти не было оружия, за исключением кинжала в подкладке левого рукава.