Текст книги "Коллекция детективов"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Ричард Мэтисон (Матесон),Роберт Альберт Блох,Роальд Даль,Лоуренс Блок,Роберт Ранке Грейвз,Джон Лутц,Роберт Ллойд Фиш,Стив Аллен,Аврам (Эйв) Дэвидсон,Дарси Линдон Чампьон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 90 страниц)

Так Эд Джессон начал заниматься кладбищенским бизнесом. Ники Альберт оказался отличным клиентом. Запас его врагов не иссякал. Судя по всему он относился к тем людям, которые считали, что лучший способ избавиться от врага – избавиться от него навсегда. Самый же надежный способ избавиться от тела – без почестей похоронить его на городской свалке.

Легавые пребывали в полной растерянности. После Джимми Траска один за другим стали бесследно исчезать и другие подозрительные личности. Временами Эду уже даже казалось, что он делает полезное для общества дело.

Порой к Джессону поступало так много больших свертков, что он думал, что они прибывают со всей страны. Ник, наверное, решил стать посредником. Не исключено, что он предлагал ребятам из Чикаго, Фриско и других городов избавиться от трупов. Он мог брать две штуки за тело и делить их пополам с Эдом. А мог и оставлять себе львиную долю. Сначала Джессону это не понравилось и он хотел возмутиться, но после длительных раздумий решил, что ссориться с Ники, у которого были клиенты, не стоило. Пусть он занимается организацией дела, а производство Эд возьмет на себя.

Эд Джессон быстро богател, но у него хватило ума не афишировать свое богатство. Он стал очень осторожным человеком. Эд знал, что главная опасность богачей – налоговые инспектора. Поэтому на вопросы относительно своих дел отвечал, что на всем экономит и что может кое-что себе позволить после того, как от него ушла жена.

Это «кое-что» включало в себя новую квартиру и со вкусом подобранный домашний бар. Иногда он приводил к себе женщин, с которыми делил эти скромные удовольствия. Они всегда были молодыми, хорошенькими и любили повеселиться. Больше он не женился. Одного брака было достаточно, и он не собирался дважды наступать на одни и те же грабли.

Придет день, думал Эд, с любовью поглядывая на пачки долларов, когда он уйдет на заслуженный отдых. Он уедет куда-нибудь за границу, где никому нет никакого дела до иностранцев, и заживет на полную катушку. Готовясь к пенсии, Джессон изучал туристические справочники и рекламные проспекты. Строить планы тоже было одним из его маленьких удовольствий и говорило о принадлежности его к сословию добропорядочных граждан.

Однажды мистер Стюарт привез с собой человека и целый час водил его по свалке. Он сказал, что это мистер Маклин, но не сказал, чем тот занимается. После того как Маклин уехал, Стюарт продолжал хранить таинственное молчание.

– Что-то наклевывается? – спросил Эд Джессон, которому шеф не раз говорил о своей сокровенной мечте выгодно продать землю. Правда, пока обстоятельства складывались явно не в его пользу, поскольку город расширялся в другую сторону. Эд не спеша превращал свалку в гладкую, как бильярдный стол, поверхность, но единственное, на что, по его мнению, мог претендовать мистер Стюарт – это продать участок какому-нибудь фермеру под пастбище или ферму. И, естественно, ни о какой большой прибыли тут не может быть и речи. – Мистер Маклин хочет купить землю?

– Кажется, хочет, – кивнул Стюарт. – Не бойся, Эд, ты не останешься без работы. Если дельце выгорит, то я куплю к северу от города другой участок… Я уже присмотрел один… И сделаю на нем новую свалку. Я даже куплю тебе новый бульдозер.

Маклин начал наведываться на свалку в самое неподходящее время с геодезистами и землемерами. Однажды он привез человека в синей форме и фуражке с золотой кокардой.

Увидев военного, Эд Джессон выскочил из кабины бульдозера и пулей помчался в контору мистера Стюарта.

– Что это за фрукт? – не на шутку перепугался он.

Мистер Стюарт откинулся на спинку стула, задрал ноги на стол и с довольной улыбкой ответил:

– Думаю, пришло время сказать тебе правду, Эд. Участок хотят купить ВВС. Они собираются разместить здесь свои першинги. Говорят, скалистый грунт как нельзя лучше для них подходит. Под ракеты будут рыть шахты глубиной метров двадцать… Чудно – мы столько лет разравнивали площадку, а они теперь собираются снова все разрыть…

Эд Джессон выбежал из вагончика и помчался в город. Приехав домой, он достал свои туристические справочники и рекламные проспекты и углубился в их изучение. Только ни в коем случае нельзя уезжать в страну, которая заключила с Соединенными Штатами закон о выдаче преступников, думал он, лихорадочно листая путеводители.

Эд Джессон стал очень осторожным человеком.

Оливия Дарнелл
ВИЛЛА «БАСТЕТ»

Совершенно СЕКРЕТНО № 11/246 от 11/2009

Перевод с английского: Ольга Дмитриева

Сильвия Марвелл так долго разглядывала цветы на ковре под ногами, что сидящая напротив нее немолодая, доброжелательно улыбающаяся женщина не выдержала.

– Итак? – начала она, выразительно взглянув на часы.

Эдна Кэттон, именно так звали эту даму, имела полное право дорожить своим временем: оно стоило очень дорого. Ее реабилитационный центр для женщин, потерявших мужей, процветал, и клиентками могли стать только очень обеспеченные вдовы.

– Кто порекомендовал вам обратиться ко мне? – ласково спросила она.

– Моя подруга Мэри Эймор, – Сильвия приложила к глазам платочек.

– Бедная Мэри, – миссис Кэттон печально покачала головой, – я так сожалею, что она прервала курс реабилитации. Уверена, еще две недели в нашем центре, и она уже сейчас была бы весела и беззаботна.

– Да, несомненно, – Сильвия выглянула в окно, выходящее на залитую солнцем большую лужайку, расцвеченную яркими пятнами отнюдь не вдовьих платьев. Женщины весело щебетали друг с другом, плели венки, играли в бадминтон. Сильвии даже показалось, что она слышит веселую музыку.

Миссис Кэттон явно наслаждалась произведенным впечатлением.

– Мой метод полностью лишен ханжества. У нас здесь даже есть ресторанчик «Веселая вдова». И пусть лицемеры указывают на нас пальцами, для меня главное, чтобы мои девочки были счастливы.

– Я бы так хотела обрести хотя бы душевный покой, – вздохнула Сильвия.

– Вы его обретете, а пока скажите, когда умер ваш муж.

– Мой муж, – начала Сильвия, – собственно, жив, но очень давно болен, и боюсь, что когда он умрет, я буду не в силах справиться со своим горем.

– Понятно, – сочувственно кивнула миссис Кэттон.

– И потом – кошки!

– Кошки?

– У него десять кошек, он их обожает и внес в завещание пункт, по которому эти твари и их потомство должны остаться в нашем доме до конца дней своих. Я не имею права даже стерилизовать эту пушистую мерзость, а душеприказчики должны следить за их здоровьем.

– Вы можете уехать из дома.

– Нет, по завещанию я должна жить в нем, пока не умрет последняя кошка, чтобы следить за их здоровьем.

– Удивительно, что вы обратились сюда по рекомендации бедняжки Мэри. Она, насколько я знаю, очень любила кошек.

– Настолько, что даже простила им смерть мужа. Я когда прочла об этом в газетах, тут же подумала о Генри. Простая кошачья царапина и сепсис – ну не удивительно ли!

– Не вижу ничего удивительного, – отозвалась миссис Кэттон. – Это редкий, но отмеченный в истории медицины случай, когда инфекция под когтем здоровой кошки, попав в кровь к человеку, наносит серьезный вред организму.

– Смертельный вред! – с энтузиазмом подхватила Сильвия, – смертельный.

– И все-таки, мне непонятно, – миссис Кэттон с подозрением посмотрела на Сильвию, – вы ненавидите кошек, а Мэри их обожала, что же вас связывало настолько, что она порекомендовала обратиться ко мне?

– Общая беда, – просто ответила Сильвия, – Мэри обожала кошек, а ее муж их ненавидел. Я ненавижу кошек, а мой муж их обожает. А в результате я и Мэри возненавидели наших мужей.

– Вот как? – миссис Кэттон кинула короткий взгляд на собеседницу и забарабанила пальцами по столу.

– Чем болен ваш муж?

– О, да всем на свете. Впрочем, к врачам он не обращается. Видите ли, он художник, из дома почти не выходит, живем мы замкнуто и с Мэри познакомились совершенно случайно. Генри пишет портреты кошек, и среди его клиентов оказалась Мэри. Пока кошки позировали, мы развлекались, выпивали, болтали. Потом подружились, Мэри сказала, что слышала о вашем центре и о том, как вы замечательно помогаете вдовам прийти в себя.

– Но она не была тогда вдовой, – холодно произнесла миссис Кэттон.

– Вот именно! – ликующе вскрикнула Сильвия. – Как только она овдовела и начала проходить реабилитацию в вашем центре, я обратилась к Мэри за советом. Она обещала, что поговорит с вами, но видимо не успела, – Сильвия поднесла к глазам платочек, – так как покончила с собой.

– Да, глупо и безответственно прервав лечение, да еще устроив публичный скандал.

История Мэри Эймор действительно наделала много шуму, и о ней довольно много писали в газетах. Интерес был вызван еще до ухода Мэри из жизни пикантностью ситуации: муж знаменитой кошатницы пал жертвой ее любимца. Мстительные родственники (муж оставил все наследство Мэри), воспользовавшись ее отсутствием, вывезли всех несчастных животных и усыпили, а вскоре тело Мэри обнаружили в портретной галерее ее любимых кошек. Причиной смерти явилась передозировка снотворного.

– Нет, я не смогу ничем вам помочь, – Миссис Кэттон поднялась из-за стола и выразительно посмотрела на дверь.

– Но почему? – удивилась ее собеседница.

– Потому, что я не принимаю людей без рекомендаций. Мой центр слишком дорожит своей репутацией, а вы сослались на особу, которая скомпрометировала его своим неразумным поведением.

– Скажите уж, привлекла ненужное внимание, – Сильвия мило улыбнулась.

– Я вас не понимаю.

– Ах, оставьте, я ведь знаю, Мэри обратилась к вам по рекомендации некоей миссис Дерлинг, чей муж погиб, выпав из окна. Эта безутешная вдова пришла к вам от миссис Килби, муж которой умер от удара тока при починке проводки, а та узнала о вашем центре от подруги, муж которой утонул при внезапной остановке сердца.

– Можете не перечислять, – невозмутимо ответила миссис Кэттон. – По всем этим несчастным случаям проводилось тщательное расследование, и полиция не нашла ничего подозрительного. А то, что женщины, внезапно потерявшие при трагических обстоятельствах мужей, обратились за поддержкой к психотерапевту, только подтверждает их невиновность. Мне непонятно, почему вас так заинтересовали эти несчастные случаи. Вы из Скотленд-Ярда?

Посетительница совершенно искренне расхохоталась.

– Конечно нет.

– Вы родственница одного из мужей моих пациенток?

– Боже упаси, нет, – Сильвия наслаждалась недоумением хозяйки реабилитационного центра. Впрочем, у той явно начинала пропадать выдержка. Она переставила тяжелую хрустальную пепельницу на другой край стола с таким свирепым видом, словно хотела запустить ее в голову посетительницы.

– Вы шантажистка! – сквозь зубы процедила она, вы просто наглая шантажистка, которая собрала нелепые слухи и сплетни и намерена получить от меня за этот бред деньги.

– Вы меня оскорбляете и явно недооцениваете, – Сильвия встала и подошла к окну. – Какие прелестные женщины, и как мне хочется стать одной из них. О! А это ведь вдовствующая леди Норуэй, – она кивнула на красивую брюнетку, лихо отбивающую чечетку перед восторженной группкой вдов. – Ее супруг не справился с тормозами, не так ли?

– Да, кажется.

– Ну, не стоит изображать, будто вы не знаете всего о ваших пациентках. Вы также знаете все и об их безвременно погибших супругах – привычках, пристрастиях, грешках. Муж миссис Дерлинг, например, выпал из окна, умудрившись выбрать именно то, которое находилось над крутым обрывом, мистер Пайл, супруг еще одной вдовы – страстный любитель устриц – отравился своими обожаемыми, но почему-то протухшими морепродуктами. Но самый интересный случай, конечно, – муж графини Одри Крафтон, охотник за привидениями, который оказался зарублен секирой пятнадцатого века. Безутешная вдова пыталась убедить следствие, что ее супруга прикончило уставшее от постоянных преследований привидение, и хотя в Скотленд-Ярде опровергли эту экстравагантную версию, расследование зашло в тупик.

– И вы, обладая всей этой информацией, пытаете убедить меня, что не работаете в полиции?

– Конечно нет. Подобные сведения легко получить из газет. Каждая необычная смерть в той или иной степени освещается в прессе. Я же решила немного расширить поиск, изучив светскую хронику, ведь все ваши вдовы – дамы известные и богатые, и нашла нечто странное. Она достала из своей элегантной сумочки фотографии и положила на стол.

Миссис Кэттон небрежно просмотрела их.

– Не вижу ничего интересного.

– Безусловно. Но я думаю, что обделенных наследством родственников заинтересует, каким образом вы и потенциальные вдовы оказались знакомы до смерти их супругов.

– Нет ничего странного в том, что мы оказались одновременно там, где бывает половина Лондона.

– Разумеется. Но во всех интервью, а их было немало, все без исключения вдовы, акцентировали внимание на том, что не были знакомы с вами до его посещения. А теперь посмотрим на это, – Сильвия взяла в руки снимки. – Здесь вездесущие папарацци сфотографировали леди Норуэй, тогда еще не вдовствующую, на благотворительном концерте. Вам знакома дама, с которой она так мило беседует? А вот наша милая графиня Крафтон в археологическом музее. Именно здесь, вероятно, ей пришла в голову мысль о секире. И снова вы рядом. Вас подвел снобизм, миссис Кэттон, зачем нужны пациентки, к которым приковано общее внимание?

– Никакого снобизма. Просто именно эти дамы могут платить большие деньги за мои услуги, а ваши фотографии ничего не доказывают.

– Возможно, – согласилась Сильвия, – хотя не думаю, что вам нужны лишние разговоры о центре. Но у меня есть кое-что еще, – она вынула из сумочки конверт. – Это письмо, которое написала мне Мэри перед смертью. В нем она глубоко раскаивается в том, что решила убить мужа с помощью яда, внесенного в царапину, сообщает, что завещает все свое состояние кошачьему приюту и, между прочим, сожалеет, что не послушалась миссис Кэттон, когда та предупреждала ее об опасности этого способа убийства.

– Идиотка!

– Не смею спорить. Умной Мэри назвать трудно.

– В этом вопросе мы пришли к согласию, и, как я понимаю, никакой рекомендации обратиться ко мне Мэри вам не давала. В чем состоит ваша проблема. В деньгах?

– Скорее, в их отсутствии, – Сильвия грустно вздохнула. – Я, к сожалению, не обладаю средствами ваших клиенток, но очень хочу войти в их число. Деньги за курс реабилитации в вашем центре – это ведь плата за счастье овдоветь?

Миссис Кэттон поняла, что отпираться бессмысленно, и молча кивнула:

– Ну, еще аванс и оплата дополнительных расходов.

– Например, за секиру, – хихикнула Сильвия.

– О, даже не говорите, – поморщилась миссис Кэттон, – у моих клиенток бывают самые нелепые идеи. Кошачья царапина, согласитесь, – не самое блестящее решение, но ваша подруга хотела во что бы ни стало отомстить мужу за ненависть к кошкам.

– Боюсь, вас огорчить, но мне тоже нужна смерть от кошачьей царапины.

Миссис Кэттон отрицательно покачала головой – слишком рискованно. Это произошло совсем недавно, подняло излишний шум и вызвало много вопросов.

– Вот именно! – воскликнула Сильвия. – А сейчас у вас есть великолепная возможность всех успокоить. В медицине широко известен так называемый закон парных случаев, когда в больницу одновременно поступают пациенты с одинаковыми редкими заболеваниями, и… – она замялась, – инцидент с моим Генри только подтвердит достоверность гибели мужа несчастной Мэри, а мне даст мне возможность избавиться от кошек. Царапин у него полно, и я думаю, что никто не осудит несчастную вдову, решившую покарать убийц мужа.

– А как будете карать? – с профессиональным интересом спросила миссис Кэттон.

– О, примитивно, без затей – в мешок и в воду.

– И все же, – миссис Кэттон прошлась по кабинету, – мне не нравится эта идея, я предпочла бы что-нибудь менее экзотичное, например, ваш муж вместе с кошками выезжает на пикник и попадает в аварию.

– Или выходит поплавать вместе с кошками в бассейн, и все они тонут.

– Этот вариант также может быть рассмотрен, – не оценив иронию, спокойно проговорила миссис Кэттон.

– Нет, нет, я согласна только на сепсис и смерть от кошачьей царапины, – Сильвия выразительно постучала розовым ноготком по конверту, – главное – чтобы как можно быстрее. В конце концов, у меня аллергия на кошек.

Миссис Кэттон устало вздохнула.

– Среда вас устроит?

– Вполне, – Сильвия задумалась. – Тогда мне, пожалуй, следует уехать на весь день к друзьям, чтобы дать вам полную свободу действий и быть вне подозрений. А потом, когда Генри отмучается, – она мечтательно улыбнулась, – разберусь с кошками. Каким образом все будет организовано, меня не интересует, я вам всецело доверяю, но думаю, будет полезно знать, что после двух часов дня Генри обычно дремлет в спальне вместе со всей своей стаей. Я постараюсь, чтобы его сон был очень крепким.

– Возьмите, – миссис Кэттон достала из письменного стола пузырек. – Добавите утром в кофе.

– Благодарю, – Сильвия протянула листок бумаги. – Вот адрес и план нашего дома – виллы «Бастет». Его легко узнать по барельефам с изображением кошек над окнами.

В среду у виллы «Бастет», которая находилась в одном из тихих пригородов Лондона, остановился небольшой фургон. Из него вышел мужчина в униформе водопроводчика с чемоданчиком в руках. Он остановился у дверей, позвонил, и, не дождавшись, пока ему откроют, толкнул незапертую дверь. В просторном холле дремал толстый рыжий кот, который лениво поднялся, окинул вошедшего равнодушным взглядом и с достоинством проследовал за ним на второй этаж, в комнату, из которой доносилось громкое урчание. Генри Марвелл мирно спал на диване. Вокруг него в живописных позах расположилось несколько котов. Увидев незнакомца, они живо соскочили с дивана и разбежались по комнате, только один из них, мрачный серый полосатый кот, остался рядом с хозяином и угрожающе зашипел. Мужчина быстро открыл чемоданчик, достал шприц и осторожно приблизился к дивану. Отбросив недовольно фыркнувшего кота, он осторожно обнажил руку его хозяина, нашел самую крупную царапину и уже хотел воткнуть в нее шприц, как вдруг почувствовал, как его кисть охватили железные пальцы, а шприц с легким звоном упал на пол. Одновременно с этим открылась дверь, и в комнате появилось несколько полицейских.

– Спасибо, миссис Марвелл, – сказал один из них Сильвии, которая вошла следом.

– О, инспектор, благодарите, Генри. Это он все придумал, я всего лишь скромный исполнитель, – она с любовью смотрела на мужа, который продолжал мертвой хваткой держать посланца миссис Кэттон. – Да отпусти ты его – теперь им займутся более серьезные люди.

– Не скажите, миссис Марвелл, – возразил полицейский, – мы так давно следим за этим реабилитационным центром, но только теперь, с вашей помощью можем взяться за него по-настоящему.

– Не смею спорить, – Сильвия улыбнулась, – с такой мощной организацией, как наша, трудно конкурировать.

– Да, сколько невинных жертв нам удалось спасти, – с чувством подхватил ее муж, – и сколько погибло! – он с укором посмотрел на полицейского и погладил серого кота.

– Простите, сэр, – обратился к инспектору самый молодой полицейский, когда они покинули виллу, – не могли бы вы сказать, о какой организации шла речь, если это, конечно, не секретная информация.

– Вы обратили внимание на название этого дома?

Молодой полицейский пожал плечами, давая понять, что не видит в названии «вилла Бастет» ничего достойного внимания.

– В нашем деле нет мелочей, Джон, – очень серьезно проговорил инспектор, – и боюсь, вы недостаточно начитаны. Бастет – имя египетской богини-покровительницы кошек, а организация, о которой говорила миссис Марвелл, абсолютно открыта, и вы можете вступить в нее, если, конечно, вам нравятся эти животные, – инспектор стряхнул с рукава несколько разноцветных волосков. – Организация миссис Марвелл – это британское общество любителей кошек.

Генри Слезар
ДРУГОЙ БИЗНЕС

Совершенно СЕКРЕТНО № 12/247 от 12/2009

Перевод с английского: Сергей Мануков

Гаррисон Фелл шел по коридору рекламной фирмы «Bliss & Bakerfield, Inc., Advertising» и улыбался всем, кто попадался ему на пути. Девушка, встречавшая клиентов на входе, была удостоена громового «доброго утра», а посыльный и совсем растерялся, услышав сердечное «привет».

Больше всех повезло Хильде, секретарше Фелла. Она получила гвоздику с барского плеча, вернее из петлицы пиджака шефа. Хильда слегка пожала плечами, недоумевая, что вызвало такое хорошее настроение мистера Фелла. Ни для кого в агентстве не было секретом, что после провала рекламной компании с сейфами «Холдвелл сейф корпорейшн» его акции в конторе оценивались крайне низко.

Какой-то месяц назад Гаррисон Фелл считался гордостью агентства, но с тех пор многое изменилось. Винфорд Старк, директор по рекламе «Холдвелла», попросил, а если говорить правду, потребовал в ультимативной форме снять с проекта Фелла. Сам Фелл винил в провале рекламной кампании всех, кроме себя. Автора текста он называл пьяницей, художника – леваком, а продюсера даже обвинил в наркомании. Но Говард Блисс, президент агентства, не один десяток лет проработавший в рекламном бизнесе, быстро разобрался, кто виноват.

Для человека, которому, по слухам, стоило начинать искать новую работу, Гаррисон Фелл, по мнению Хильды, вел себя в то утро на удивление беззаботно.

– Соедини меня с великим вождем! – улыбнулся он секретарше. – И предупреди: пусть готовится к большому сюрпризу. Передай, что у меня настоящая бомба и мне не терпится взорвать ее у него в кабинете. Я хочу срочно встретиться с Блиссом.

Хильда нервно улыбнулась и придвинула телефон. Президент оказался незанят и был готов к взрыву бомбы. Узнав, что Блисс ждет его, Фелл вскочил со своего кресла, как будто его подбросило катапультой, и широким шагом направился на второй этаж, где располагался кабинет президента компании.

Уверенность, которую излучал Гаррисон Фелл, не оказала никакого видимого эффекта на холодность президента.

– У тебя пять минут, Гаррисон, – проворчал Блисс.

– Мне больше и не надо, шеф. Я знаю, как спасти проект «Холдвелла».

– Мы об этом уже говорили. Ты сейфами больше не занимаешься.

– Но я знаю, что делать. Вы знакомы с новым сейфом, к выпуску которого «Холдвелл» приступает в следующем месяце?

– 801?

– Он самый. Мое предложение вызовет у них восторг.

С этими словами Фелл достал из кармана газетную вырезку и с театральным жестом положил на стол перед президентом. Он сделал шаг назад и, сложив руки на груди, принялся ждать реакции Блисса.

Говард Блисс посмотрел на небольшую статью с двумя колонками текста и фотографией лысого мужчины с большими невинными глазами и слегка нахмурился.

– Что это?

– Это главный герой моей рекламы для 801, первого по-настоящему абсолютно надежного сейфа! – высокопарно объяснил Фелл.

– Сэмми «Чуткие Пальцы» Моррисей, – прочитал Блисс и пожал плечами. – Ты хочешь сказать, что предлагаешь построить на нем рекламу «Холдвелла»?

– Да. Лучшего кандидата для этого не найти! – победно рассмеялся Гаррисон Фелл. – Я понял, в чем беда нашей рекламы, шеф. Ну сами посудите, кого убедят похвальные отзывы от Довольного клиента? Он же не разбирается в сейфах. Вот Моррисей – совсем другое дело. Он в сейфах разбирается, потому что является самым знаменитым медвежатником Америки.

– Ты это серьезно, Гаррисон?

– Серьезнее не бывает. Неужели вы не видите, что это беспроигрышный вариант? Мы наймем Сэмми, и он попробует открыть сейф. За этим будут наблюдать полиция, репортеры, все желающие. Убедительнее рекламы не бывает!

– Но он же, наверное, все еще в тюрьме…

– Ничего подобного. Сэмми выпустили год назад. Досрочное освобождение за примерное поведение. С тех пор он вел себя тише воды ниже травы. Так сказать, вынужденный уход на пенсию. Может, он и не открывал в последнее время сейфы, но навыков, уверен, не растерял. Шеф, если 801 не сможет открыть Сэмми Моррисей, то он на самом деле абсолютно надежен.

Блисс задумчиво пригладил усы и наконец посмотрел на Фелла.

– Ну что же, идея, по-моему, неплохая… – был вынужден признать он.

– Скажите правду, шеф. Потрясающая идея!

– Интересно, что скажет Старк, – сказал Говард Блисс и снял трубку телефона. – В час совещание у меня в кабинете.

Когда Гаррисон Фелл взял без разрешения сигару из ящика на столе Блисса, тот нахмурился, но промолчал…

Весь вид щегольски одетого Гаррисона Фелла и его «Ягуар» последней модели выглядели, мягко говоря, странно в районе, где жил Сэмми «Чуткие Пальцы» Моррисей. Узнав от домохозяйки, что мистер Моррисей живет на последнем этаже в самой дешевой квартире, он начал подниматься по деревянной лестнице.

Сэмми Моррисей разочаровал его с первой минуты знакомства. Знаменитый медвежатник оказался маленьким худым мужчиной лет пятидесяти с невинными глазами цвета выцветшей джинсовой ткани.

– Садитесь, – вежливо предложил Сэмми Моррисей. – Я получил ваше письмо, мистер Фелл, но не очень понимаю…

– Все очень просто, – улыбнулся Фелл, осторожно усаживаясь на облезлый стул. – Клиент нашего агентства, «Холдвелл корпорейшн», скоро приступает к выпуску новых сейфов. Они утверждают, что открыть этот сейф невозможно. Мы хотим доказать это с вашей помощью.

– Это-то мне как раз и понятно, мистер Фелл, – кивнул Моррисей. – Но вы же понимаете, что я не могу взламывать сейфы. Я больше этим не занимаюсь.

– Не бойтесь. Все будет законно. Полиция не возражает. Понимаете, нам кажется, что человек с вашей славой…

– Я как раз стараюсь поскорее избавиться от этой славы, мистер Фелл.

Гаррисон Фелл нахмурился. Похоже, возникли непредвиденные трудности.

– Сэмми… Можно мне называть вас Сэмми?.. Сэмми, вы знаете, что такое реклама?

– Конечно. Рекламные объявления на каждом шагу.

– Так вот, Сэмми, мы хотим, чтобы вы стали героем нашей рекламы. Потом скажете журналистам, что пытались взломать 801, но у вас ничего не вышло, потому что он абсолютно надежный.

– Но мистер Фелл, абсолютно надежных сейфов нет.

– Не понял, – удивился Гаррисон Фелл.

– Я хочу сказать, что если у взломщика достаточно времени и есть нужный инструмент, он сможет открыть любой сейф… Но меня, мистер Фелл, ваше предложение в любом случае не интересует. Понимаете, сейчас я занимаюсь совсем другим бизнесом.

Фелл заскрипел зубами от злости. Неужели ему придется отказаться от блестящего плана из-за упрямства этого жалкого типа?

– Сэмми, попытайтесь понять, это очень выгодное предложение. Мы заплатим вам пять тысяч долларов за то, чтобы вы попытались открыть этот сейф. У вас будет три часа времени. Все это будет происходить в присутствии зрителей: официальных лиц, журналистов, полиции…

– Полиции? – испуганно переспросил Сэмми.

– Они должны засвидетельствовать, что все было честно и что вы действовали в рамках закона. 801 – не очень большой сейф. Его размеры примерно 120 на 120 см, но в нем установлен сверхсовременный замок с таймером, который, по утверждениям ребят из «Холдвелла», невозможно открыть. Они настолько уверены, что вам не удастся это сделать, Сэмми, что готовы положить внутрь конверт с 50 тысячными купюрами. Если вы откроете сейф в течение трех часов, деньги ваши.

Сэмми быстро замигал своими невинными глазами.

– Вы шутите, мистер Фелл? Пятьдесят штук?..

– Не шучу, Сэмми. Вам достанутся 50 тысяч, если сумеете открыть сейф. Это будет самый большой куш в вашей карьере медвежатника. Самым же забавным будет то, что легавые ничего вам за это не сделают… Ну как, до сих пор неинтересно?

– 50 штук, – растерянно покачал головой Сэмми Моррисей. – Просто…

– Знаю, – хмыкнул Фелл. – Просто вы сейчас занимаетесь другим бизнесом. Ну и как успехи, Сэмми? На жизнь хватает?

– Не очень, – уныло ответил король медвежатников и печально обвел взглядом убогую комнату.

– Вы сможете заработать кучу денег. Мы тоже не останемся внакладе. От клиентов отбоя не будет… Ну, что скажете?

Сэмми долго тер лысую голову.

– Хорошо, мистер Фелл, – кивнул он. – Я согласен.

– Ну и отлично, Сэмми. С тобой приятно иметь дело.

– Взаимно, – скромно сказал Сэмми «Чуткие Пальцы» Моррисей…

Демонстрация надежности сейфа 801 превзошла все ожидания. Опасения Фелла, что желающих увидеть это необычное зрелище будет немного, к счастью, не оправдались. На склад компании «Холдвелл сейф корпорейшн», расположенный на Лонг-Айленде, пришло не меньше трехсот человек. Здесь были репортеры из пяти городских ежедневных газет и девяти еженедельников. Своих людей прислали крупнейшие журналы. Официальные власти представлял сам заместитель начальника городской полиции. В качестве почетной охраны он привел с собой нескольких рослых полицейских. При виде стражей закона в синих мундирах Сэмми «Чуткие Пальцы» Моррисей, который надел по такому случаю мешковатый пиджак с огромными накладными карманами, перепугался и заявил Феллу, что передумал, но тот быстро его успокоил. Он обнял его и ласково похлопал по спине.

По мере того как стрелки часов приближались к 9-ти вечера, времени начала шоу, толпа росла. Кроме представителей прессы, на склад пришли работники «Холдвелла» и несколько десятков конкурентов, недовольных тем, что такая потрясающая идея пришла в голову не им.

В первых рядах стояли Говард Блисс и Винфорд Старк. Директор по рекламе «Холдвелла» с улыбкой жал руки репортерам. Он вел себя с таким видом, как будто это была его идея.

В просторном помещении повисли клубы дыма. Зрители брали у официантов с подносов стаканы с виски и джином. С каждой минутой атмосфера на складе становилась все более веселой и шумной.

Без пяти девять Гаррисон Фелл, исполнявший обязанности конферансье и организатора мероприятия, забрался на стул и поднял руку. Ему очень нравилось находиться в центре внимания.

– Джентльмены! – громко выкрикнул он. – Джентльмены, пожалуйста, прошу вашего внимания… Джентльмены, во-первых, хочу всех вас поблагодарить за то, что вы пришли. Уверен, вы не пожалеете о потраченном времени… А теперь позвольте представить вам участников нашего поединка. В синем углу, – Гаррисон, как организатор боксерского поединка, под смех и аплодисменты собравшихся показал направо, – «Холдвелл» 801, чемпион мира среди сейфов по надежности. Вес 1073 килограмма. В белом углу Сэмми «Чуткие пальцы» Моррисей, вес 51 килограмм.

Аплодисменты в честь Сэмми были значительно громче. Хлопал даже заместитель начальника полиции.

– Как вы все, конечно, знаете, мистер Моррисей владеет рекордами во всех, так сказать, весовых категориях, но «Холдвелл корпорейшн» уверена, что их сейф окажется ему не по зубам. Их вера в свое детище настолько велика, что они бросают ему фантастический вызов, – с этими словами Фелл достал из кармана белый конверт. – В этом конверте лежат 50 тысячных купюр, джентльмены. 50 тысяч долларов!