Текст книги "Коллекция детективов"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Ричард Мэтисон (Матесон),Роберт Альберт Блох,Роальд Даль,Лоуренс Блок,Роберт Ранке Грейвз,Джон Лутц,Роберт Ллойд Фиш,Стив Аллен,Аврам (Эйв) Дэвидсон,Дарси Линдон Чампьон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 90 страниц)

Борден Дил
МЕСТЬ

Совершенно СЕКРЕТНО № 12/199 от 12/2005

Перевод с английского: Сергей Мануков

Рисунок: Юлия Гукова

Привлекательная женщина лет тридцати с волосами пепельно-серого цвета медленно направилась к моему столику. Она была невысокой, чуть выше полутора метров, но одежда на ней была лучше, чем та, в которую обычно одеваются жительницы маленьких городков. Сразу было видно, что у нее есть вкус. Возможно, она приехала в это захолустье из какого-нибудь большого города, а может, это умение одеваться было врожденным.

– Можно присесть? – спросила она, остановившись около меня. – Если не возражаете, я хотела бы поговорить с вами.

Я бросил мимолетный взгляд на ее левую руку и кивнул. При встрече с женщинами я всегда смотрю на их руки. Женские руки могут рассказать куда больше, чем лица. Со своими лицами при помощи пластических хирургов и косметики они могут делать чудеса, а вот руки не обманешь, они всегда выдадут правду.

Руки моей собеседницы с изящными длинными пальцами меня заинтересовали. Во-первых, колечко с потрясающим алмазом на несколько десятков тысяч долларов, во-вторых, у меня сразу появилось предчувствие, что разговор обещает быть интересным.

Незнакомка села и, нервно играя со стаканом, начала разговор с неожиданного заявления:

– Я хочу, чтобы вы убили человека.

– Вы ошиблись столиком, леди, – покачал я головой, сразу теряя к ней интерес. – Это не моя профессия.

– А зарабатывать деньги – ваша профессия? – холодно осведомилась она и пристально посмотрела на меня.

– Тут вы попали прямо в точку, – согласился я. – Зарабатывать деньги я умею и люблю.

– Тогда почему вы отказываетесь от двадцати пяти тысяч долларов? – вкрадчиво поинтересовалась девушка. При этом она наклонилась ко мне через столик, показывая красивую грудь.

Сначала я несколько секунд любовался ее прелестями, потом опустил глаза на тарелку и, наконец отодвинув ее в сторону, объяснил:

– Леди, я могу продать что угодно и кому угодно. Еще у меня неплохо подвешен язык. Если вам нужно заговорить кого-нибудь до смерти, то вы попали по адресу. В противном случае…

– Этого человека вам, к сожалению, не удастся заговорить до смерти, – тяжело вздохнула незнакомка.

– О ком вы говорите?

– О своем муже.

– Почему вы решили убить его? Разве не проще – просто уйти? Так будет гораздо меньше неприятностей, да и за решетку не попадете. У меня на улице быстрая машина, через несколько часов будем в другом штате.

– Нет, – упрямо покачала она головой, – бегство не годится. У него есть деньги, приличные деньги. Если я его брошу, то ничего не получу. После же его смерти все достанется мне.

– Я вам искренне сочувствую, но повторяю: вы все же обратились не по адресу. Я мокрыми делами не занимаюсь.

– Вы не забыли о двадцати пяти тысячах? – напомнила она.

– Я ничего никогда не забываю, – улыбнулся я. – Кстати, почему вы решили обратиться ко мне? Не проще попросить сделать это кого-нибудь из местных парней?

– Нет, местный в таком деле не годится. Мне нужен именно приезжий, человек, который приехал, пробыл у нас день-два, сделал дело и на следующий день уехал. Человек, которого я никогда больше не увижу и который больше никогда не появится в этой Богом забытой дыре. Вы ведь не намерены здесь долго задерживаться?

– Не намерен, – кивнул я. – Когда вы подошли, я как раз заканчивал ужин и собирался трогаться в путь.

– Вот видите, как удачно все складывается! Мне вас сам Бог послал! Можете провернуть это дельце сегодня вечером и тут же уехать. Вас никто не заподозрит. Ведь нас ничто не связывает – мы только что встретились и тут же расстались… И не забывайте, что вы уедете из этого города с двадцатью пятью тысячами долларов в кармане.

– Они у вас с собой? – осторожно поинтересовался я.

Она огляделась по сторонам, потом открыла большую сумку и показала мне ее содержимое. Сумка раздулась от тугих пачек долларов. Мне еще никогда не доводилось видеть столько денег. Наверное, поэтому у меня по спине побежали мурашки.

Впервые с момента начала разговора я серьезно задумался над ее предложением. В чем в чем, а в логике ей не откажешь. Риск на самом деле будет сведен к минимуму. Приезжий совершает убийство и тут же уезжает. Его никто не знает, естественно, главными подозреваемыми станут местные парни.

– А если нас запомнит кто-то в этом ресторане? – осведомился я, стараясь предусмотреть все мелочи.

– Не бойтесь, – успокоила она меня. – Я здесь бываю очень редко, меня в этом ресторане никто не знает.

– И все равно, нам лучше уйти отсюда. Я ничего не обещаю, но поговорить можно. За разговоры в тюрьму не сажают.

Она встала и быстро вышла из ресторана. Я посмотрел на тарелку, но доедать не стал – у меня почему-то пропал аппетит. Подождав пару минут, я тоже покинул ресторан. Я догнал ее на тихой улочке в трех кварталах от ресторана. Она пересела в мою машину, и мы поехали. Я не сводил глаз с дороги. Мне не хотелось смотреть на нее, потому что я никак не мог ответить на вопрос: неужели я собираюсь убить человека за двадцать пять тысяч долларов?

Следуя ее указаниям, я выехал за город.

– Ну как, решили? – спросила она, когда я остановился на вершине маленького холма.

– Объясните, что вы хотите? – осторожно ответил я вопросом на вопрос.

– Все очень просто, – пожала плечами незнакомка. – Он вернется домой не раньше одиннадцати. Вы будете ждать в гостиной. Когда он войдет, застрелите его, убедитесь, что он мертв, разобьете окно, чтобы инсценировать ограбление, и уйдете. Я буду в спальне. Через десять минут после вашего ухода позвоню в полицию и скажу, что какой-то грабитель забрался к нам в дом и застрелил мужа.

– Десяти минут, думаете, хватит? – усомнился я.

– Вполне, если вы сразу уедете из города, – уверенно кивнула она. – Вы ведь сами сказали, что собирались уезжать.

– А деньги? Когда я их получу?

– Сейчас я вам дам пять тысяч, – она показала на сумку, которую держала на коленях. – Остальные двадцать получите после того, как сделаете дело. Сумка будет со мной в спальне.

– Что вы собираетесь делать потом? – спросил я, быстро рассовав деньги по карманам.

– Немного подожду, – улыбнулась женщина, – пока стихнет шум. Сразу деньги мне не получить, потребуется некоторое время. Потом уеду… Вы убьете его? – спросила она после долгой паузы.

– Да, – после не менее долгой паузы ответил я с тяжелым вздохом. – Как быть с оружием? У меня ничего нет.

Она достала из своей бездонной сумки револьвер 32-го калибра и, тщательно вытерев его шарфом, протянула мне.

– Застрелите его из этого револьвера, потом где-нибудь за городом выбросите… В половине одиннадцатого подъезжайте к дому. Входная дверь будет открыта. Входите в гостиную и ждите…

Я остановился у ее дома в 22.25 и закурил. Поднося зажженную спичку к сигарете, с удовлетворением отметил, что руки у меня не дрожат. Дело обещало быть легким, затруднений возникнуть не должно. Ровно в половине я подошел к крыльцу. Дверь, как она и обещала, была не заперта. Я прошел по короткому коридору и очутился в темной гостиной. Остановился в центре и огляделся по сторонам, выбирая место для засады.

В тот самый момент, когда я уже собирался спрятаться в дальнем углу, в гостиной неожиданно вспыхнул свет. Моя рука метнулась к карману, где лежал револьвер, но остановилась на полпути. В дверях спальни стоял высокий седой мужчина с морщинистым лицом и держал в руке револьвер, дуло которого смотрело мне в живот. Сначала я заметил, конечно, револьвер и только долей секунды спустя – звезду шерифа, приколотую к его рубашке. «Вот это влип!» – подумал я, не зная, что делать.

Сначала пожилой крепыш внимательно меня изучил, потом, очевидно решив, что особой опасности я не представляю, неторопливо направился ко мне. Я хотел выбежать из комнаты и умчаться из этого мерзкого городка, но так и не сдвинулся с места, потому что знал, что он тут же пристрелит меня. У него за спиной я увидел ту самую девицу, которая хотела с моей помощью избавиться от мужа.

– Вы пришли вовремя, – одобрительно сказал он. – Очень похвально, молодой человек. Сейчас осталось так мало пунктуальных людей.

– Что вы хотите этим сказать? – ошеломленно пробормотал я. – Я пришел вовремя?..

– Я знаю, зачем вы пришли, – с улыбкой кивнул он. – Вы пришли убить меня, не так ли? Вернее, вы думали, что пришли убить меня.

– Послушайте, – хрипло проговорил я, стараясь проглотить подступивший к горлу ком. Мой взгляд метался между стариком со звездой шерифа на рубашке и женщиной, заплатившей мне пять тысяч долларов за убийство надоевшего супруга. – Объясните мне, что здесь происходит?

Он подошел ко мне и бросил через плечо женщине:

– Забери у него деньги.

Не сводя взгляда с моего лица и стараясь не становиться между мной и шерифом, девушка неторопливо подошла ко мне и вытащила из внутреннего кармана пиджака бумажник. Конечно, она не забыла и о револьвере, который я сунул за пояс, перед тем как войти в дом.

– Минуточку, – запротестовал я. – Там больше пяти тысяч долларов. Часть денег моя.

– Была ваша, – ухмыльнулся шериф, – а теперь стала ее.

– Все в порядке, – кивнула она, быстро сосчитав деньги. – Мои пять тысяч и еще три тысячи.

– Послушайте, – начал злиться я. – Какого черта?..

Когда он вновь рассмеялся, я поймал себя на мысли, что мне начинает надоедать его смех. Терпеть не могу оптимистов, у которых всегда рот до ушей.

– Ты так ничего и не понял? – с откровенной издевкой осведомился шериф.

– Не понял.

– Это любимый трюк Клары, – объяснил он терпеливым голосом, как будто разговаривал с маленьким ребенком или идиотом. – Заработок, конечно, не ахти какой, но для нее главное не деньги, а ощущение самостоятельности и независимости. Сам знаешь, какие сегодня бабы. Они стремятся к самостоятельности и хотят иметь собственные деньги, чтобы не зависеть от мужей.

– Вы хотите сказать… – совсем растерялся я. – Все эти разговоры…

– Совершенно верно, – терпеливо кивнул шериф. – У Клары всегда приготовлено несколько захватывающих историй. Эта, по-моему, самая убедительная, ты не находишь?

Клара нежно погладила деньги и с веселой улыбкой посмотрела на мужа.

– Удачный вечер, Карл. Нам еще никогда не попадался олух с такой суммой. Как раз то, что нужно.

– А звезду для чего нацепили? – возмутился я. – Вы думаете, что она дает вам право?..

– Я шериф этого графства, – расхохотался Карл, наслаждаясь моим удивлением. – Разве она тебе этого не сказала?

– Нет, – уныло покачал я головой. – Сдается, она мне много чего не сказала. Но если вы шериф…

– Конечно, я должен охранять закон, и я его охраняю, но я еще и очень люблю свою жену. – Шериф сел в кресло и вновь направил револьвер мне в живот. – Когда она вышла за меня замуж, я, конечно, догадывался, что любовью тут и не пахнет. Все дело в моих деньгах. Я пообещал ей делать все, что она захочет, и с тех пор стараюсь держать слово.

– И я люблю тебя, Карл, – ласково промурлыкала Клара. – Ты ведь знаешь это?

– Конечно, ты любишь меня, – рассмеялся он. – Потому что я позволяю тебе играть в твои маленькие игры.

– На следующей неделе поеду во Флориду, – радостно сообщила девица, которая уже давно перестала казаться мне привлекательной. – Еще не решила, что с ними делать. Наверное, просажу на лошадей и собак.

– И что дальше? – слегка дрожащим голосом поинтересовался я.

– Если ты умный парень, то немедленно уберешься из этого города, – пожал плечами шериф-грабитель. – Другого выхода у тебя нет.

– Пожалуй, вы правы, – горько согласился я. Мне вежливо показали на дверь, но я почему-то не уходил. Вместо того чтобы мчаться к машине и радоваться, что я жив и на свободе, я стоял посреди гостиной и переводил взгляд с шерифа на его очаровательную и изобретательную женушку.

Клара с горевшими счастьем глазами принялась заталкивать деньги в свою большую сумку.

– Секундочку, дорогая, – остановил ее шериф. – По-моему, ты забыла, что пять тысяч принадлежат мне.

– Карл… – захныкала она.

– Верни мне мои пять тысяч, – велел он голосом, в котором послышались металлические нотки.

Клара с неохотой подошла к мужу и сунула пять пачек ему в карман. Потом положила на столик револьвер 32-го калибра и села на подлокотник кресла. Одной рукой она обняла его за плечи, а другой ласково взлохматила ему волосы. Счастливые супруги, улыбаясь, смотрели на меня.

– Тебе пора, – напомнил шериф.

У меня в голове метались обрывки мыслей. Я знал, что влип и что выхода нет. Он мог пристрелить меня и легко выйти сухим из воды. Он мог засадить меня за решетку. Не стоит забывать, что я вломился в его дом с револьвером в кармане. Клара скажет все, что он захочет. Только последний идиот мог так вляпаться.

– Ладно, – вздохнул я. – Я пошел.

Я направился к выходу, но у самой двери остановился и посмотрел на них. Если бы не револьвер в его руке, с них можно было бы писать портрет идеальной супружеской пары.

– Шериф, – сказал я, – надеюсь, она не расскажет вам подробности. К примеру, на что ей пришлось пойти, чтобы уговорить меня пойти на убийство. – Увидев, что он моментально напрягся, я быстро продолжил, пока она не прервала меня: – Знаете, есть люди, готовые убивать ради денег, но большинству одних денег мало. Им нужна любовь. Я вас прекрасно понимаю. На вашем месте я бы, наверное, поступил точно так же. Ради такой страстной женщины я бы тоже пошел на преступление.

В последний раз я так бегал лет пятнадцать назад, когда выступал за школьную команду по легкой атлетике. Я сел в машину и завел мотор. Первый выстрел прозвучал, когда я тронулся с места…

Элизабет Дирл
ВЕРНА ДО КОНЦА

Совершенно СЕКРЕТНО № 1/200 от 01/2006

Перевод с английского: Сергей Мануков

Рисунок: Юлия Гукова

– Будьте добры, повторите вопрос, детектив. Я думал о Глории и не расслышал, что вы спросили. – Говард Уэстон старался изо всех сил говорить ровным, спокойным голосом. Он чувствовал, как под париком, словно муравьи, по коже сползают маленькие капельки пота. Говард провел пальцами по волосам, чтобы поправить его, если он сбился, и посмотрел на женщину-полицейского, сидевшую в кресле напротив.

Детектив Джоан Риз откинулась на спинку и положила ногу на ногу. У нее были красивые стройные ноги. Проходи этот разговор при других обстоятельствах, ножки детектива скорее всего полностью бы овладели его вниманием. Но сейчас ему было не до женских прелестей.

– Конечно, мистер Уэстон. Я спросила, где вы были между десятью часами вечера и полуночью? Нам известно, что именно в этот промежуток времени и была убита ваша жена. Без нескольких минут десять служанка приготовила для миссис Уэстон постель, она же нашла ее мертвой в пять минут первого, когда, как обычно, принесла стакан теплого молока. Так что для определения точного времени можно не ждать результатов вскрытия.

– Но я не понимаю, почему вы спрашиваете меня, – слегка обиделся Уэстон. – Окно в спальне Глории разбито, все ее вещи разбросаны по комнате. Разве это был не грабитель?

– Похоже на грабеж, но грабители далеко не всегда бывают убийцами, – возразила Джоан Риз.

– Может, Глория застала его в комнате в момент ограбления и попыталась остановить? Уверен, она защищала бы свое любимое алмазное ожерелье с той же яростью, с какой львица защищает львят.

– Так где же вы все-таки были в это время, мистер Уэстон? – терпеливо повторила Риз.

– Я могу ответить на этот вопрос.

Говард Уэстон испуганно подпрыгнул, услышав женский голос. Джоан Риз с легким удивлением посмотрела на Нору Бойд, служанку Глории Уэстон, которая в этот момент вошла в комнату.

– Мисс Бойд, мне кажется, я попросила вас остаться на кухне, – строго напомнила детектив.

– Да, попросили, но я была так расстроена, что забыла одну деталь и не все вам рассказала.

– У вас будет возможность сделать это чуть позже.

– Но это очень важно, мэм. – Нижняя губа Норы задрожала от едва сдерживаемых слез. – Я не хочу, чтобы вы сейчас беспокоили мистера Уэстона. Бедняга только что потерял жену, а вы пристаете к нему со своими вопросами.

– Это моя работа, мисс Бойд, задавать людям вопросы, – на удивление мягко объяснила Джоан Риз.

Мягкость и терпеливость детектива, производившей впечатление суровой и решительной женщины, нисколько не удивили Говарда Уэстона. Он уже знал, что наполненные печалью карие глаза Норы вызывают у большинства людей, встречающихся с ней, желание защитить бедняжку. С ней даже Глория вела себя по-человечески.

– А мне кажется, что ваша работа – выяснить правду, – стояла на своем Нора с нехарактерными для нее упрямством и настойчивостью. – Правда же заключается в том, что мистер Уэстон был в интересующее вас время со мной.

– С вами? – Джоан Риз не сумела скрыть удивление, ее брови взлетели вверх.

Нора густо покраснела, уловив в голосе полицейского нотки упрека.

– Это не то, о чем вы подумали, – поторопилась объяснить она. – Мы с мистером Уэстоном играли в карты.

– В карты? – недоверчиво переспросила детектив.

Говард Уэстон был очень рад, что внимание полицейского в этот момент было приковано к служанке. Признание Норы оказалось таким неожиданным, что у него самого от удивления отвисла челюсть. К тому времени, когда Риз перевела на него свой взгляд, он уже взял себя в руки и сидел с закрытым ртом и непроницаемым лицом.

– Да, в карты, детектив, – твердо подтвердила служанка. – На деньги, если хотите знать. По пенни за очко.

– Почему вы мне это сразу не сказали, мистер Уэстон? – сурово обратилась Джоан Риз к хозяину дома.

– Я как раз собирался сделать это, когда зашла Нора, – с невозмутимым видом ответил Говард. – Она опередила меня.

– Понятно, – задумчиво кивнула Риз и повернулась к служанке. – Итак, мистер Уэстон с десяти вечера до полуночи был с вами, мисс Бойд. И он все это время не выходил из комнаты?

– Ни разу, мэм. Я тоже вышла лишь однажды, в полночь, когда… – Нора широко раскрыла глаза и пошатнулась. Чтобы устоять на ногах, она резко оперлась об угол стола и опрокинула небольшую вазу. Синяя фарфоровая ваза с грохотом упала на дубовый пол и разлетелась на десятки осколков.

Громко вскрикнув, как раненая птица, Нора Бойд рухнула на колени и принялась лихорадочно собирать осколки.

– Какая же я неуклюжая, какая неповоротливая! – со слезами запричитала она. – Ведь это любимая ваза миссис Уэстон!.. Не волнуйтесь, сэр, – сказала девушка Говарду, – я обязательно склею ее!

Говард Уэстон бросился к дрожащей от горя и страха служанке и поднял ее с пола.

– Забудьте о вазе, Нора, – сказал он. – Лучше пойдите на кухню и приготовьте две чашки чая. Только, пожалуйста, без трав, обычный.

После того как Нора Бойд выбежала из гостиной, Говард повернулся к Джоан Риз.

– Вы еще не закончили, детектив? Сейчас уже два часа ночи, и мне хотелось бы немного отдохнуть. Если вы все же выяснили и у вас больше нет ко мне вопросов, позвольте проводить вас до двери.

Джоан Риз несколько секунд пристально смотрела на его лицо, словно надеясь найти на нем разгадку тайны, произошедшей этой ночью в доме, потом закрыла блокнот и встала.

– Пожалуйста, дайте мне знать, когда определитесь с датой похорон, – сказала она, прежде чем выйти из комнаты.

– Это еще зачем?

– Я хочу прийти на них, – неопределенно пожала плечами полицейский.

– Только не говорите мне, будто вы на самом деле рассчитываете, что на них явится убийца, – не смог удержаться от колкости Уэстон. – А я-то грешным делом думал, что такая ерунда встречается только в кино и книгах…

Тело Глории унесли вместе с подушкой, которой ее задушили. После того как двери дома закрылись за последним криминалистом, Говард отправился на кухню. Нора сидела за столом и пила чай.

– Вот ваш чай, мистер Уэстон, – с этими словами служанка поставила перед ним чашку. Ее рука при этом была твердой и нисколько не дрожала.

Говард неторопливо сделал глоток, пристально глядя на служанку поверх края чашки.

– Почему вы солгали миссис Риз, Нора? – наконец прервал он явно затянувшееся молчание.

– Но это не совсем ложь, сэр. Разве вы забыли, что мы много раз по вечерам на самом деле играли в карты.

– Нет, не забыл. Я все отлично помню. Но вчера вечером мы в карты не играли, и вы это прекрасно знаете. – Не дождавшись от девушки ответа, он неожиданно поинтересовался: – Вы защищаете меня, потому что считаете виновным? По-вашему, это я убил миссис Уэстон?

– Конечно, нет! Как вы могли такое подумать! – На ее лице был написан непритворный ужас. – Я просто не хотела, чтобы эта женщина мучила вас своими дурацкими вопросами. У человека такое горе, а она не может оставить его в покое. Вы и без нее сегодня достаточно настрадались… – Ее глаза затуманили слезы сочувствия. – Она задавала такие личные вопросы… Почему, например, вы и миссис Уэстон спали в разных комнатах? Вы только представьте себе такую бестактность.

– И что вы ей ответили?

– Что миссис Уэстон храпела, как несмазанная пила, – ответила Нора, потупив взор.

Говард со смехом взял ее руку и сказал:

– Нора, вы самый преданный человек на свете, какого я когда-либо видел. Неудивительно, что вы сумели проработать у Глории столько лет. Это достижение заслуживает Книги рекордов Гиннесса…

На следующее утро Нора Бойд сама обзвонила всех знакомых и родственников и договорилась с похоронным бюро и священником. Правда, с кремацией пришлось немного подождать, пока коронер не разрешит забрать тело.

От активности служанки у Говарда Уэстона начала кружиться голова. Поэтому он провел большую часть дня на диване в своем кабинете…

Яркое солнце и бодрящий прохладный ветерок напомнили Говарду на следующее утро о гольфе и заставили пожалеть, что он едет в церковь, а не на поле для игры в гольф. Он стоял в темно-сером костюме перед зеркалом, расчесывал усы и без особого успеха старался вызвать на лице выражение печали.

Закончив с усами, Уэстон принялся за волосы. Только сейчас он обратил внимание, что парик неплотно держится на голове. Говард попытался найти тюбик с сильным клеем, которым он всегда приклеивал парик к голове, но клея нигде не было.

Такой ветер обязательно сдует парик с головы, подумал Говард Уэстон, но времени на дальнейшие поиски у него уже не было. Он никогда не появлялся на людях без парика, но сегодня у него не было другого выхода. Уэстон хмуро надел шляпу и спустился к ожидавшему во дворе черному лимузину. Ничего страшного, успокоил он себя. После того как юрист прочитает и заверит завещание Глории, он навсегда покинет этот дрянной городишко.

Детектив Джоан Риз сдержала слово. Она стояла на ступеньках церкви и ждала его. Говард, который вел под руку Нору, сухо кивнул полицейскому и уже собирался войти в церковь, когда служанка прошептала ему на ухо:

– Ваша шляпа, сэр.

– Ах да, чуть не забыл! – досадливо поморщился Уэстон. Он действительно забыл, что в отличие от женщин мужчинам заходить в церковь в головных уборах категорически запрещается.

Говард Уэстон снял шляпу и услышал у себя за спиной удивленный вздох.

– Где ваши волосы? – изумленно пробормотала Джоан Риз, глядя на его плешь широко раскрытыми глазами.

– Меня поражает ваша бестактность! – не на шутку разозлился Уэстон. – Неужели вас не учили в детстве не задавать бестактных вопросов.

– Так вы носите парик? Я и понятия не имела, что у вас нет волос.

– Парик для того и предназначен, чтобы никто не замечал, что у его владельца нет своих волос, – наставительно произнес он и собрался войти в церковь.

– Знаете, вам удалось провести уйму народу. Мы вчера целый день разговаривали с друзьями и родственниками вашей жены и немало узнали об ее новом муже, то есть о вас. Каких только эпитетов и определений мы не услышали! Вас, мистер Уэстон, называли и капризным, и эгоистичным, и любителем красивой жизни, и тщеславным, и даже глуповатым, но никто не сказал, что вы лысый.

– Я не афиширую на каждом углу, что у меня нет волос, детектив, особенно таким напыщенным и самодовольным снобам, как жители этого города. Кроме Глории, об этом никто не знал. И хотя во всем остальном от нее не было толку, эту тайну она хранила как зеницу ока. Сомневаюсь, что причиной подобного благородства была доброта. Скорее всего, она просто стеснялась моей плеши и боялась насмешек подруг.

Джоан Риз задумчиво кивнула несколько раз, потом неожиданно сказала:

– Говард Уэстон, вы арестованы за убийство вашей жены. Вы имеете право хранить молчание и не отвечать на вопросы…

– Вы что, с ума сошли? – прервал ее изумленный Уэстон.

Рассказав арестованному о его правах, детектив перешла к объяснениям.

– Мы нашли в руках жертвы волосы. Результаты анализа были готовы сегодня утром. В лаборатории уверены, что это не естественные волосы, а искусственные. Мы, конечно, сравним их с волосами на вашем парике, но я и без анализа готова поспорить, что они идентичны.

Плечи Говарда поникли. Он вспомнил, как Глория слепо размахивала руками, пока он прижимал подушку к ее лицу. Наверняка в этот момент она и схватила его за волосы и выдернула прядь.

– Боюсь, вы правы, – вздохнул Говард Уэстон.

– Не понимаю, Уэстон. Хоть убейте, не понимаю. С вашими-то деньгами могли бы и не скупиться и, по крайней мере, купили приличный парик с настоящими человеческими волосами.

– Вы все путаете. Это у моей жены были деньги, а не у меня. У нас с ней был неравный брак. Глория изредка выдавала мне несколько фунтов на карманные расходы. Мне на сигареты не всегда хватало. О каких тут париках с настоящими волосами можно говорить! – печально покачал головой Уэстон. – Я так надеялся, что все изменится.

– Что изменится? О чем вы говорите?

– О моем финансовом положении, конечно. О чем же еще! После смерти Глории я должен был унаследовать пару миллионов.

– Если бы все было так, как вы говорите, – усмехнулась Джоан Риз, – то мы бы сразу вцепились в вас мертвой хваткой. Вы бы с первой минуты стали нашим главным подозреваемым. Мы нашли завещание вашей супруги в стенном сейфе в ее комнате, мистер Уэстон. Она оставила все деньги не вам, а мисс Бойд.

От лица Говарда Уэстона отхлынула кровь, и оно сразу стало похоже на застывшую восковую маску.

– Вы лжете! – воскликнул он. – Этого не может быть!

– Нет, это правда! В завещании было, если мне не изменяет память, написано: «Оставляю все свои деньги Норе Бойд в знак благодарности за долгие годы верной службы». Вы же не станете отрицать, что мисс Бойд верная и преданная служанка?

Нора, стоявшая все это время не шелохнувшись, ахнула и поднесла руку ко рту. Вокруг начали собираться удивленные друзья и знакомые Уэстонов, не знавшие, что Говард носит парик.

Надевая наручники на убийцу Глории Уэстон, детектив Риз слегка улыбнулась.

– Похоже, вы выбрали неудачный день, чтобы оправиться на улицу без парика, мистер Уэстон.

– Я не нашел клея, чтобы приклеить его, – пробормотал Говард.

– Так в том маленьком зеленом тюбике на вашем ночном столике был клей для волос? – широко раскрыла глаза Нора Бойд.

– Да, клей для волос. Неужели это вы его взяли?

– Я, – пожала плечами служанка, стараясь не рассмеяться. – Это был единственный клей в доме. Пока вы вчера спали в кабинете, я склеила им любимую вазу миссис Уэстон.

Говард посмотрел на нее так, будто не поверил своим ушам.

– Но я же велел вам забыть об этой глупой вазе, Нора.

– Сказали, но я все равно должна была склеить ее, сэр. Миссис Уэстон всегда хотела, чтобы в ней лежал ее прах, когда она умрет.