Текст книги "Сказки для маленьких. Часть 2 - от "О" до "Я""

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 187 страниц)

– Хватай меня за лапы и держись крепче! Облако редело, и попугай взмахнул крыльями и полетел с него прочь. Когда они спустились на гору, падал мелкий дождик – все, что еще осталось от облака. Без-страха сказал перу:

– А ну, перо, сделай все как было!

Как только принц снова стал человеком, он заключил принцессу в свои объятия. Немало времени прошло, прежде чем они спустились с горы.

Когда король Пирог увидел горячо любимую дочь, радость его была безгранична. Он целовал ее без конца и не мог нацеловаться. Наконец Без-страха засмеялся и сказал, освобождая жену из объятий короля:

– Отец, вы оставите ее без щек – а ведь это все-таки щеки моей жены!

И они позвали повара, чтобы заказать праздничный обед. Не сосчитать блюд, которые им подали, – столько всякой всячины, что можно было умереть от обжорства.

Мавриканская сказка

Принцесса на горошине

Жил-был принц, он хотел взять себе в жены принцессу, да только настоящую принцессу. Вот он и объехал весь свет, искал такую, да повсюду было что-то не то: принцесс было полно, а вот настоящие ли они, этого он никак не мог распознать до конца, всегда с ними было что-то не в порядке. Вот и воротился он домой и очень горевал: уж так ему хотелось настоящую принцессу.

Как-то к вечеру разыгралась страшная буря; сверкала молния, гремел гром, дождь лил как из ведра, ужас что такое! И вдруг в городские ворота постучали, и старый король пошел отворять.

У ворот стояла принцесса. Боже мой, на кого она была похожа от дождя и непогоды! Вода стекала с ее волос и платья, стекала прямо в носки башмаков и вытекала из пяток, а она говорила, что она настоящая принцесса.

"Ну, это мы разузнаем!" – подумала старая королева, но ничего не сказала, а пошла в опочивальню, сняла с кровати все тюфяки и подушки и положила на доски горошину, а потом взяла двадцать тюфяков и положила их на горошину, а на тюфяки еще двадцать перин из гагачьего пуха.

На этой постели и уложили на ночь принцессу.

Утром ее спросили, как ей спалось.

– Ах, ужасно плохо! – отвечала принцесса. – Я всю ночь не сомкнула глаз. Бог знает, что там у меня было в постели! Я лежала на чем-то твердом, и теперь у меня все тело в синяках! Это просто ужас что такое!

Тут все поняли, что перед ними настоящая принцесса. Еще бы, она почувствовала горошину через двадцать тюфяков и двадцать перин из гагачьего пуха! Такой нежной может быть только настоящая принцесса.

Принц взял ее в жены, ведь теперь-то он знал, что берет за себя настоящую принцессу, а горошина попала в кунсткамеру, где ее можно видеть и поныне, если только никто ее не стащил.

Знайте, что это правдивая история!

Г. Х. Андерсен

Принц-краб

Жила-была принцесса... Нет, не так! Жил-был король... Опять не так! Вот! Жил-был бедный рыбак. Однажды, закинув сеть, почувствовал он, что в сети – что-то очень большое и тяжелое. Еле вытащил. Видит – шевелится в сетях огромный краб, такой, какого он никогда раньше и не видел. Обрадовался он и сказал себе: такого краба только королю можно продать – уж больно большой и красивый. Сказано – сделано. Принес он краба в королевский дворец.

– Ваше Величество, – говорит, – купите у меня этого краба.

– На что мне твой краб? Продай его еще кому-нибудь, – ответил король. Он был в тот день не в духе. И тут бы и кончилась наша сказка, но в этот самый момент вошла в королевские покои... думаешь, старая нянька короля? или придворная дама? Вовсе нет, хотя и придворные дамы, и нянька в нашей сказке будут!

– Принцесса!

А принцесса в том королевстве была большой любительницей рыбы. Что ты, что ты, она ее не ела, а просто очень любила наблюдать за золотыми и серебряными рыбками, которые жили в королевском бассейне в саду.

– Ах, какой дивный краб! Папочка, дорогой, купи краба, прошу тебя! Мы его пустим в бассейн к кефалям и золотым рыбкам!

Ну как король мог отказать своей любимой дочери?

И вскоре ко всеобщему удовольствию рыбак получил увесистый кошелек с монетами, а краб был выпущен в бассейн к рыбкам. (Правда, сначала принцесса перевязала ему одну клешню голубой ленточкой из своей косы, в знак того, что он – любимый ее краб. Не знаю, было ли крабу удобно, но принцесса этим тоже не интересовалась.)

Теперь принцесса целыми днями не отходила от бассейна – все наблюдала за повадками краба. И правильно делала! Потому что не будь она такой наблюдательной, наша сказка могла бы кончиться на этом самом месте.

Вскоре принцесса заметила, что ровно в полдень краб куда-то исчезает. Осиротелые рыбки плавали в бассейне, а краба – и след простыл!

А однажды случилось вот что. У старой няньки, которая нянчила короля, когда он был маленьким, а потом и королевскую дочку, был сын-лодочник.

Как-то вечером, расчесывая принцессе волосы, нянька проговорила:

– Знаешь, голубушка, мой Джованни рассказывает, что на побережье за городом он видел недавно в полдень огромного краба с голубой ленточкой на клешне. Вот удивительно – ведь такого большого краба да еще и с ленточкой нету ни у кого больше!

Тут принцесса вспомнила, что именно в полдень ее краб куда-то исчезает, и попросила няньку, чтобы ее сын отвез ее на тот берег.

Понятно, что если принцесса чего-то пожелает, то долго ждать она не будет. И поэтому уже следующим утром принцесса вместе с лодочником Джованни была на побережье около маленького морского грота. Она попросила лодочника вернуться за нею вечером, а сама спряталась в зарослях кустарника.

И вот ровно в полдень из воды вылез – тут принцесса просто ахнула от изумления – ее краб с голубой ленточкой на клешне! Но это было не самое удивительное! На спине краба сидела русалка! Краб заполз в грот, а принцесса, подождав несколько секунд, прокралась вслед за ним.

И что же она увидела?

Посреди прекрасного подземного зала стоял великолепно накрытый стол с кушаньями. Русалка дотронулась до краба волшебной палочкой, и в тот же миг из его панциря вышел красивый юноша и сел за стол. Когда юноша поел, он снова вошел в панцирь краба. Русалка села крабу на спину, и они стали двигаться к выходу из пещеры. А наша принцесса едва успела убежать.

Потом, когда краб с русалкой скрылись под водой, она вернулась в пещеру и взяла со стола один пирожок. Она ведь так проголодалась! Но она не успела съесть кушанье, как на берегу послышался встревоженный голос лодочника: «Ваше Высочество! Где Вы?» Принцесса быстро сунула пирожок в карман и бросилась к лодке.

Конечно, она никому не рассказала о своих приключениях – даже нянюшке. Во-первых, потому, что ее стали бы ругать, а во-вторых, потому, что она – может, ты уже сам догадался? – влюбилась в юношу-краба! Она вспоминала его и понимала, что юноши прекраснее никогда в своей жизни не видала, хоть и была знакома, наверное, с целой дюжиной принцев и королевичей!

На следующее утро принцесса сидела у бассейна, смотрела, как лениво поводя клешнями, плавает краб. И тут ей пришла в голову мысль. Она достала из кармана пирожок, который взяла в волшебной пещере и протянула его крабу. Сначала краб как будто даже и не заметил угощения – но ведь всем известно, что крабы довольно медлительны, – но потом заговорил человеческим голосом!

– Никому и никогда, о моя принцесса, не рассказывай о том, что ты вчера видела, – сказал он, – если русалка узнает о том, что ты видела нас, она погубит меня, ведь я пленник ее колдовства!

– Мне хочется освободить тебя от злых чар, – прошептала в ответ девушка. – Скажи, как я могу тебе помочь?

– Вряд ли ты сумеешь мне помочь. От злых чар меня сможет избавить только девушка, которая полюбит меня больше жизни.

– Я готова на все, – промолвила принцесса.

И тогда принц – а это, конечно же, был настоящий принц – сказал своей возлюбленной:

– Ступай на берег моря, поднимись на большую скалу и пой и играй на скрипке, пока к тебе на подплывет русалка – она обожает музыку. Русалка покажется из воды и скажет: “Играй, красавица, мне так хорошо!” А ты ответь: “Ладно, я буду играть, если дашь мне цветок, который у тебя в волосах”. Когда этот цветок попадет в твои руки, я буду свободен: в нем мое спасение. Больше я не могу разговаривать с тобою, это опасно, – и с этими словами краб бултыхнулся в голубую воду бассейна.

Принцесса ласково кивнула ему, но тоска сжала ее сердце. Дело в том, что наша принцесса – только никому не говори! – совсем, ну просто совершенно не умела ни играть на скрипке, ни петь...

На следующее утро девушка пошла к своему отцу-королю и сказала, что желает учиться музыке и пению. Ну как король мог отказать своей любимой дочери? Он тут же велел позвать певцов и музыкантов...

Ах, сколько смычков было сломано в королевским покоях! Ах, сколько учителей музыки дрожали, боясь попасть в тюрьму! Ах, сколько раз принцесса готова была отказаться от своего решения! Дело в том, что учение давалось ей ужасно трудно. И наша сказка не раз могла бы кончиться, если бы у принцессы не был такой упорный характер.

Но вот в один прекрасный день сразу после урока музыки принцесса пришла к королю и сказала:

– Я хочу пойти к морю и там, на большой скале, поиграть на скрипке.

– На скале, на берегу моря? Ты с ума сошла! – воскликнул король.

Но как всегда, не стал противиться ее желанию. И даже отпустил свою ненаглядную девочку почти одну – ну разве только послал вместе с ней восемь фрейлин и отряд воинов, велев не спускать с принцессы глаз.

Принцесса поднялась на большую скалу, а восемь фрейлин встали на восьми скалах вокруг нее.

Едва раздались звуки скрипки, как в волнах появилась русалка.

– Какая изумительная музыка! – прокричала русалка. И это была правда, играла принцесса и в самом деле чудесно. – Играй, играй, мне так хорошо!

– Я буду играть, только подари мне цветок, который у тебя в волосах, – сказала принцесса, как ее учил краб.

– Достанешь цветок оттуда, куда я его заброшу, и он твой.

– Хорошо, – сказала принцесса и снова стала петь и играть.

А когда кончила, русалка кинула цветок далеко в море и громко крикнула:

– Держи!

И принцесса бросилась в воду и поплыла туда, где на волнах покачивался прекрасный цветок. Надо вам сказать, что и плавала она тоже неважно. Но она забыла про это, когда поняла, что сейчас решается судьба ее любимого.

– Принцесса! Принцесса! – закричали все восемь фрейлин со своих скал.

Ветер развевал их белые одеяния. Они протянули к морю руки и звали принцессу, но она все плыла и плыла, то исчезая, то вновь показываясь среди волн. А когда силы уже покидали ее, набежавшая волна принесла ей цветок прямо в руки.

А из-под воды донесся голос:

– Ты спасла меня и теперь станешь моей женой. Ничего не бойся, я помогу тебе выйти на берег.

Когда краб вынес принцессу на берег, он прошептал ей:

– Я только порадую своих родителей, а завтра приду просить у короля твоей руки, – проговорил краб и поплыл с принцессой к берегу.

Дома принцесса сказала королю, что было очень весело, и ни слова больше.

А на другое утро перед королевским дворцом послышался стук копыт, раздались звуки труб и грохот барабанов. И королю доложили, что из соседнего государства прибыл принц.

Принц попросил у короля руки его дочери и тут же рассказал все как было. Король сначала было разгневался, что от него все скрыли, приказал позвать дочь. Принцесса явилась и бросилась в объятия принца.

– Ах, мой возлюбленный!

Ну как король мог отказать своей любимой дочери? И он понял, что ничего другого не остается, как сыграть свадьбу.

Итальянская сказка

Притча о жадных сыновьях

Жил когда-то трудолюбивый и щедрый крестьянин, у которого были ленивые и жадные сыновья. Перед смертью он собрал своих синовей и сказал им, что если они будут копать на таком-то и таком-то поле, они найдут зарытые там сокровища.

Только крестьянин умер, его сыновья пошли на поле и стали усердно и внимательно перекапывать его вдоль и поперек, но никаких сокровищ так и не обнаружили.

Не найдя в земле ни единой монеты, они решили, что отец, по-видимому, по своей щедрости раздал все золото, но забыл об этом, – и прекратили поиски. Но внезапно их осенило: раз уж земля вскопана, на ней ведь можно что-то посадить. Братья засеяли поле пшеницей и спустя несколько месяцев собрали богатый урожай.

Продав пшеницу, они целый год жили в достатке.

Однако когда урожай был собран, у них снова появилась мысль о большом богатстве, которое они могли проглядеть, и братья заново перекопали поле, – но с тем же успехом.

Так за несколько лет эти люди привыкли к труду и научились различать времена года, о чем прежде не имели никакого представления. Тут-то они и поняли, почему их отец применил к ним такой метод воспитания, и стали честными и зажиточными крестьянами. Вскоре они обнаружили, что обладают достаточным богатством и совсем перестали думать о скрытых сокровищах. Так же обстоят дела и с изучением науки о человеческой судьбе и смысле жизни: учитель, сталкивающийся с нетерпеливостью, смятением и жадностью учеников, должен побудить их совершать действия, которые, как он знает, помогут им развиться, но истинная функция и цель этих действий самим ученикам часто остается неизвестной из-за их незрелости.

Эта история, подчеркивающая, что в человеке могут развиваться какие-то определенные способности, хотя он сам пытается развить совершенно другое, чрезвычайно широко известна. Ее популярность можно объяснить предпосылаемой ей обычно преамбулой: «Те, кто повторяют этот рассказ, приобретут больше, чем могут предположить».

История эта публиковалась францисканцем Роджером Бэконом (у которого можно найти ссылки на суфийскую философию и который преподавал в Оксфорде, откуда был удален по приказу Папы) и химиком XVII столетия Беэрхааве. Настоящая версия рассказа приписывается суфию Хасану из Басры, жившему около 12 столетий назад.

Сказка дервишей

Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке

Присказка Баю-баю-баю...

Один глазок у Алёнушки (дочь писателя. – Ред.) спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает.

Спи, Аленушка, спи, красавица, а папа будет рассказывать сказки. Кажется, все тут: и сибирский кот Васька, и лохматый деревенский пес Постойко, и серая Мышка-норушка, и Сверчок за печкой, и пестрый Скворец в клетке, и забияка Петух.

Спи, Аленушка, сейчас сказка начинается. Вон уже в окно смотрит высокий месяц; вон косой заяц проковылял на своих валенках; волчьи глаза засветились желтыми огоньками; медведь Мишка сосет свою лапу. Подлетел к самому окну старый Воробей, стучит носом о стекло и спрашивает: скоро ли? Все тут, все в сборе, и все ждут Аленушкиной сказки.

Один глазок у Аленушки спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает. Баю-баю-баю...

I

Как хотите, а это было удивительно! А удивительнее всего было то, что это повторялось каждый день. Да, как поставят на плиту в кухне горшочек с молоком и глиняную кастрюльку с овсяной кашей, так и начнется. Сначала стоят как будто и ничего, а потом и начинается разговор:

– Я – Молочко...

– А я – овсяная Кашка...

Сначала разговор идет тихонько, шепотом, а потом Кашка и Молочко начинают постепенно горячиться.

– Я – Молочко!

– А я – овсяная Кашка!

Кашку прикрывали сверху глиняной крышкой, и она ворчала в своей кастрюле, как старушка. А когда начинала сердиться, то всплывал наверху пузырь, лопался и говорил:

– А я все-таки овсяная Кашка... пум!

Молочку это хвастовство казалось ужасно обидным. Скажите, пожалуйста, какая невидаль – какая-то овсяная каша! Молочко начинало горячиться, поднималось пеной и старалось вылезти из своего горшочка. Чуть кухарка не досмотрит, глядит – Молочко и полилось на горячую плиту.

– Ах, уж это мне Молочко! – жаловалась каждый раз кухарка. – Чуть-чуть не досмотришь,– оно и убежит.

– Что же мне делать, если у меня такой вспыльчивый характер! – оправдывалось Молочко. – Я и само не радо, когда сержусь. А тут еще Кашка постоянно хвастается: я – Кашка, я – Кашка, я – Кашка... Сидит у себя в кастрюльке и ворчит; ну, я и рассержусь.

Дело иногда доходило до того, что и Кашка убегала из кастрюльки, несмотря на свою крышку, – так и поползет на плиту, а сама всё повторяет:

– А я – Кашка! Кашка! Кашка... шшш! Правда, что это случалось не часто, но все-таки случалось, и кухарка в отчаянии повторяла который раз:

– Уж эта мне Кашка!.. И что ей не сидится в кастрюльке, просто удивительно!..

II

Кухарка вообще довольно часто волновалась. Да и было достаточно разных причин для такого волнения... Например, чего стоил один кот Мурка! Заметьте, что это был очень красивый кот, и кухарка его очень любила. Каждое утро начиналось с того, что Мурка ходил по пятам за кухаркой и мяукал таким жалобным голосом, что, кажется, не выдержало бы каменное сердце.

– Вот-то ненасытная утроба! – удивлялась кухарка, отгоняя кота. – Сколько вчера ты одной печенки съел?

– Так ведь то было вчера! – удивлялся, в свою очередь, Мурка. – А сегодня я опять хочу есть... Мяу-у!..

– Ловил бы мышей и ел, лентяй.

– Да, хорошо это говорить, а попробовала бы сама поймать хоть одну мышь, – оправдывался Мурка. – Впрочем, кажется, я достаточно стараюсь... Например, на прошлой неделе кто поймал мышонка? А от кого у меня по всему носу царапина? Вот какую было крысу поймал, а она сама мне в нос вцепилась... Ведь это только легко говорить: лови мышей!

Наевшись печенки, Мурка усаживался где-нибудь у печки, где было потеплее, закрывал глаза и сладко дремал.

– Видишь, до чего наелся! – удивлялась кухарка. – И глаза зажмурил, лежебок... И всё подавай ему мяса!

– Ведь я не монах, чтобы не есть мяса, – оправдывался Мурка, открывая всего один глаз. – Потом я и рыбки люблю покушать... Даже очень приятно съесть рыбку. Я до сих пор не могу сказать, что лучше: печенка или рыба. Из вежливости я ем то и другое... Если бы я был человеком, то непременно был бы рыбаком или разносчиком, который нам носит печенку. Я кормил бы до отвала всех котов на свете и сам бы был всегда сыт...

Наевшись, Мурка любил заняться разными посторонними предметами, для собственного развлечения. Отчего, например, не посидеть часика два на окне, где висела клетка со скворцом? Очень приятно посмотреть, как прыгает глупая птица.

– Я тебя знаю, старый плут! – кричит Скворец сверху. – Нечего смотреть на меня...

– А если мне хочется познакомиться с тобой?

– Знаю я, как ты знакомишься... Кто недавно съел настоящего, живого воробышка? У, противный!..

– Нисколько не противный, – даже наоборот. Меня все любят... Иди ко мне, я сказочку расскажу.

– Ах, плут... Нечего сказать, хороший сказочник! Я видел, как ты рассказывал свои сказочки жареному цыпленку, которого стащил в кухне. Хорош!

– Как знаешь, а я для твоего же удовольствия говорю. Что касается жареного цыпленка, то я его действительно съел; но ведь он уже никуда всё равно не годился.

III

Между прочим, Мурка каждое утро садился у топившейся плиты и терпеливо слушал, как ссорятся Молочко и Кашка. Он никак не мог понять, в чем тут дело, и только моргал.

– Я – Молочко.

– Я – Кашка! Кашка-Кашка-кашшшш...

– Нет, не понимаю! Решительно ничего не понимаю, – говорил Мурка. – Из-за чего сердятся? Например, если я буду повторять: я – кот, я – кот, кот, кот... Разве кому-нибудь будет обидно?.. Нет, не понимаю... Впрочем, должен сознаться, что я предпочитаю молочко, особенно когда оно не сердится.

Как-то Молочко и Кашка особенно горячо ссорились; ссорились до того, что наполовину вылились на плиту, причем поднялся ужасный чад. Прибежала кухарка и только всплеснула руками.

– Ну, что я теперь буду делать? – жаловалась она, отставляя с плиты Молочко и Кашку. – Нельзя отвернуться...

Отставив Молочко и Кашку, кухарка ушла на рынок за провизией. Мурка этим сейчас же воспользовался. Он подсел к Молочку, подул на него и проговорил:

– Пожалуйста, не сердитесь. Молочко...

Молочко заметно начало успокаиваться. Мурка обошел его кругом, еще раз подул, расправил усы и проговорил совсем ласково:

– Вот что, господа... Ссориться вообще нехорошо. Да. Выберите меня мировым судьей, и я сейчас же разберу ваше дело...

Сидевший в щели черный Таракан даже поперхнулся от смеха: «Вот так мировой судья... Ха-ха! Ах, старый плут, что только и придумает!..» Но Молочко и Кашка были рады, что их ссору, наконец, разберут. Они сами даже не умели рассказать, в чем дело и из-за чего они спорили.

– Хорошо, хорошо, я всё разберу, – говорил кот Мурка. – Я уж не покривлю душой... Ну, начнем с Молочка.

Он обошел несколько раз горшочек с Молочком, попробовал его лапкой, подул на Молочко сверху и начал лакать.

– Батюшки! Караул! – закричал Таракан. – Он всё молоко вылакает, а подумают на меня.

Когда вернулась с рынка кухарка и хватилась молока, – горшочек был пуст. Кот Мурка спал у самой печки сладким сном как ни в чем не бывало.

– Ах ты, негодный! – бранила его кухарка, хватая за ухо. – Кто выпил молоко, сказывай?

Как ни было больно, но Мурка притворился, что ничего не понимает и не умеет говорить. Когда его выбросили за дверь, он встряхнулся, облизал помятую шерсть, расправил хвост и проговорил:

– Если бы я был кухаркой, так все коты с утра до ночи только бы и делали, что пили молоко. Впрочем, я не сержусь на свою кухарку, потому что она этого не понимает...

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852 – 1912), русский писатель.

Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке.

Из цикла «Аленушкины сказки», которые вышли отдельным изданием в 1896 г. Любимая книга писателя.

Текст приведен по изданию: Сказки русских писателей – М.: Детская литература, 1980.

Д. Н. Мамин-Сибиряк