Текст книги "Сказки для маленьких. Часть 2 - от "О" до "Я""

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 187 страниц)

– Одна сторона ЧЕГО? Другая сторона ЧЕГО? – подумала про себя Алиса.

– Гриба, – ответила Гусеница, как будто Алиса произнесла это вслух, и тут же пропала из виду.

Алиса с минуту глубокомысленно разглядывала гриб, пытаясь понять где у него две стороны. Но так как он был совершенно круглый, это оказалось не так просто. Однако в конце концов, она обхватила его руками насколько смогла и отломила по кусочку с каждой стороны.

– Кто же из них какой? – спросила она саму себя и отгрызла немножко от кусочка в правой руке, чтобы испытать его действие и тут же ощутила сильный удар в челюсть – она ударилась о собственную ногу!

Она была очень испугана таким стремительным изменением. Но сразу поняла, что на растерянность у нее просто нет времени – она сжималась с катастрофической быстротой.

Поэтому она тут же принялась за другой кусок.

Ее подбородок уже так сильно прижался к ногам, что ей с трудом удалось приоткрыть рот, но все же она это сделала и ей удалось отправить в рот кусочек из левой руки.

Наконец-то моя голова на свободе, – сказала Алиса с восхищением, которое сразу же сменилось тревогой, когда она обнаружила, что не может найти свои плечи. Все что она видела, когда смотрела вниз это невероятной длины шею, которая возвышалась подобно стеблю над морем зеленых листьев, лежавших далеко внизу.

– Чем может быть вся эта зелень? – сказала Алиса. – И куда подевались мои плечи? И, ах, мои бедные рученьки, почему я вас не вижу?

Она вертела ими во все стороны, но это ни к чему не привело, кроме легкого колыханья листьев далеко внизу.

Так как похоже было на то, что ей не удастся поднять руки к голове, она попыталась опустить к ним голову и с радостью обнаружила, что ее шея прекрасно сгибается в любом направлении как у змеи. Она едва успела изогнуть ее вниз изящным зигзагом и уже собиралась нырнуть под листья, которые оказались ничем иным как кронами деревьев, под которыми она недавно бродила, когда резкий свист заставил ее быстро выпрямиться – огромный голубь налетел на нее и стал яростно бить крыльями по лицу.

– Змея! – кричал Голубь.

– Я НЕ змея! – сказала Алиса с негодованием. – Оставьте меня в покое!

– А я говорю – змея! – повторил Голубь, но уже потише и добавил дрожащим от сдерживаемых рыданий голосом: "Чего я только не делал, а им все мало!"

– Не имею ни малейшего понятия о чем вы, – сказала Алиса.

– Корни деревьев, берега рек, изгороди, – продолжал Голубь, не обращая на нее внимания, – но эти змеи! Им все мало!

Алиса недоумевала все больше и больше, но решила, что нет смысла что-нибудь говорить до тех пор, пока Голубь не закончит.

– Как будто мне мало забот с высиживанием яиц, – сказал Голубь, – но я еще должен сторожить их от змей день и ночь напролет! Я уже три недели не смыкал глаз!

– Мне очень жаль, что вас довели до такого состояния, – сказала Алиса, которая начала догадываться в чем дело.

– И даже когда я выбрал самое высокое дерево в лесу, – продолжал Голубь, срываясь на крик, – и уже думал, что наконец-то избавился от них, они ползут прямо с неба! У-у! ЗМЕЯ!

– Но, послушайте, я НЕ змея! – сказала Алиса. – Я...я-а...

– Да? И КТО же вы? – спросил Голубь. – Похоже вы просто пытаетесь вывернуться.

– Я...Я – маленькая девочка, – ответила Алиса в некотором замешательстве, ведь она помнила сколько раз за день она изменялась.

– Да уж! – сказал Голубь с величайшим презрением. – Немало я повидал на своем веку маленьких девочек, но с ТАКОЙ шеей ни разу! Нет, и еще раз нет! Вы змея, и бессмысленно отпираться. Скажите еще, что вы никогда не пробовали яиц!

– Конечно, я ела яйца, – сказала Алиса, которая была очень правдивым ребенком, – но к вашему сведению маленькие девочки едят не меньше яиц, чем змеи.

– Я в это не верю, – сказал Голубь. – Но даже если так, то они всего-навсего такие же змеи, доложу я вам.

Эта мысль так поразила Алису, что она замолчала на одну или две минуты, что позволило Голубю добавить:

– Вы ищете яйца, я отлично ЭТО знаю, и не все ли равно, кто вы – маленькая девочка или змея?

– Мне это совсем не все равно, – быстро ответила Алиса, – и я вовсе не ищу яйца, а если бы и искала, то не ВАШИ – я не люблю их в сыром виде.

– Ладно, в таком случае, убирайся, – угрюмо сказал Голубь, устраиваясь у себя в гнезде.

Алиса стала заглядывать под деревья, но ее шея постоянно запутывалась в ветках и ей все время приходилось останавливаться и выпутывать ее. Наконец, она вспомнила, что все еще держит кусочки гриба, и она осторожно принялась за дело, откусывая то от одного, то от другого кусочка и становясь то ниже, то выше, пока ей не удалось уменьшиться до своего обычного размера.

С тех пор как она была хотя бы приблизительно своего обычного размера прошло так много времени, что она первое время чувствовала себя как-то странно. Но через несколько минут она освоилась и начала разговаривать сама с собой как всегда:" Прекрасно, половина моего плана выполнена! Как удивительны все эти изменения! Никогда не знаешь что будет дальше, буквально ежеминутно! Но теперь, когда я восстановила свои размеры – я должна попасть в прекрасный сад – вот только КАК я это сделаю, хотелось бы мне знать?"

Сказав это, она вдруг оказалась на поляне, посреди которой стоял маленький домик, не больше четырех футов высотой.

– Кто бы здесь мог жить? – подумала Алиса. – Не годится встречаться с ними в таких больших количествах – я могу испугать их до умопомрачения! – И она принялась грызть кусочек в правой руке и не подходила к дому до тех пор пока не уменьшила свой рост до девяти дюймов

ГЛАВА VI. Свинья и Перец.

Пару минут она стояла, разглядывая дом и не решаясь ничего предпринять, но вдруг из леса выбежал ливрейный лакей(она решила, что это лакей, потому что он был в ливрее – иначе, если бы она принимала решение только по впечатлению от его лица, она назвала бы его рыбой) – и громко застучал в дверь кулаками. Ему открыл другой ливрейный лакей, с круглым лицом и глазами большими, как у лягушки. Оба лакея, как заметила Алиса, были в напудренных париках. Она сгорала от любопытства и потихоньку подкралась поближе.

Рыбообразный лакей начал с того, что достал из под мышки огромный пакет, размером едва ли не с самого себя и передал его другому, произнеся торжественным тоном: "Герцогине! Приглашение от Королевы на крокет."

Лягушка повторил, таким же торжественным тоном, но слегка изменив порядок слов: " От Королевы! Приглашение Герцогине на крокет."

После чего они оба низко поклонились, запутавшись в своих париках.

Алису это так рассмешило, что она убежала назад в лес, испугавшись как бы они ее не услышали.

Когда она снова приступила к наблюдению, Рыбообразный уже ушел, а второй сидел на земле перед дверью, тупо уставившись в небо.

Алиса робко приблизилась к двери и постучала.

– Стучать совершенно бесполезно, – сказал Лакей, – по двум причинам. Во-первых, потому что я с той же стороны от двери, что и вы. А во-вторых, потому что внутри стоит такой шум, что вас все равно никто не слышит.

И действительно, изнутри доносился невероятный шум – беспрерывные стоны и чихание, сопровождавшиеся ужасным грохотом, похожим на звуки разбивающейся вдребезги посуды.

– Извините, – сказала Алиса. – Но как же мне попасть внутрь?

– В вашем стуке был бы какой-то смысл, – продолжал Лакей, не обращая внимания на ее слова, – если бы между нами была дверь. К примеру, если вы ВНУТРИ, вы можете постучать, а я могу выпустить вас наружу. – Он смотрел в небо все время пока говорил, и Алисе это показалось чрезвычайно невежливым.

– Но, возможно, он не виноват, – подумала она, – ведь у него глаза почти на макушке. Да, но в любом случае он мог бы отвечать на вопросы.

– Как мне попасть внутрь? – повторила она погромче. В это мгновение дверь дома отворилась и большое блюдо полетело наружу, прямо лакею в голову – оно задело его по носу и разбилось об одно из деревьев.

– Или может быть, на следующий день, – продолжил Лакей тем же голосом, как будто ничего не произошло.

– Как мне войти! – снова спросила Алиса, еще громче.

– Вы все еще хотите войти? – спросил Лакей. – Это важный вопрос, уверяю вас.

В этом не было никаких сомнений, но Алиса не любила, когда с ней так разговаривали. – Потрясающе, – пробормотала она – они постоянно спорят. С ума можно сойти!

Лакей похоже решил, что наступил благоприятный момент, чтобы повторить свою ремарку, с некоторыми изменениями. – Я буду сидеть здесь, – сказал он, – не вставая, день и ночь напролет.

– Но как же мне войти? – спросила Алиса.

– Как вам это понравится? – спросил Лакей и стал насвистывать.

–Ах, с ним бесполезно разговаривать, – в отчаянии сказала Алиса, – он просто идиот! – С этими словами она открыла дверь и вошла. Дверь вела прямо в большую кухню, полную дыма. Герцогиня сидела на колченогом стуле посредине, укачивая ребенка. Повариха склонилась над очагом, помешивая в большом котле, где, похоже, варился суп.

– В этом супе, пожалуй, слишком много перца! – смогла сказать себе Алиса в перерыве между чиханьем.

В воздухе и правда было слишком много перца. Даже Герцогиня время от времени чихала, а уж ребенок просто вопил и протяжно чихал одновременно. Единственными на кухне, кто не чихал были повариха и большой кот, сидевший на камине и широко улыбавшийся.

– Извините. Не могли бы вы мне объяснить, – застенчиво спросила Алиса, так как не была уверена вежливо ли начинать разговор первой. – Почему ваш кот так улыбается?

– Это Чеширский кот, – сказала Герцогиня, – вот почему...Свинья! – Она произнесла последнее слово с такой злостью, что Алиса подскочила на месте. Но тут же поняла, что оно предназначалось ребенку, а не ей, и набравшись смелости, продолжила:

– Я не знала, что чеширские коты всегда улыбаются. Я даже не знала, что коты вообще МОГУТ улыбаться.

–Могут, – сказала Герцогиня. – А большинство из них так и делают.

– Я этого не замечала, – сказала Алиса, очень вежливо, весьма довольная тем, что ей удалось завязать беседу.

– Вы многого не знаете, – сказала Герцогиня. – В этом все дело.

Алисе не понравился тон, которым было сделано это замечание, и она подумала, что было бы неплохо сменить тему. Пока она пыталась ее найти, повариха сняла котел с супом с огня и тут же принялась швырять все до чего могла дотянуться в Герцогиню и ребенка – первыми полетели каминные щипцы, за ними последовал град кастрюль, блюд и мисок. Герцогиня не обращала на них никакого внимания, даже когда они в нее попадали, а ребенок и без того орал так громко, что было невозможно определить попадает в него что-нибудь или нет.

– Одумайтесь! Что вы делаете! – закричала Алиса, заходясь от ужаса. – Ах, она летит ему прямо в носик – закричала она, когда необъятная кастрюля пролетела рядом и едва не снесла ребенку нос.

– Если бы каждый занимался своим делом, – хрипло зарычала Герцогиня, – мир вертелся бы намного быстрее.

– Но вряд ли он стал бы от этого лучше, – возразила Алиса, которая была рада, что может показать глубину своих знаний. – Вы только подумайте сколько всего можно переделать за день и за ночь! Ведь Земля оборачивается за двадцать четыре часа вокруг своей оси и если разобраться...

– Разобраться?! Эй, разберитесь с ней и отрубите-ка ей голову! – тут же сказала Герцогиня.

Алиса с некоторым беспокойством взглянула на повариху, чтобы посмотреть поняла ли она намек, но та продолжала деловито помешивать суп и похоже ничего не слышала, и она продолжила:

– Кажется, за двадцать четыре часа или за двенадцать? Я...

– Ах, ради бога! – сказала Герцогиня – Я терпеть не могу цифр! – И с этими словами она вновь стала укачивать ребенка, одновременно напевая ему своего рода колыбельную и сильно встряхивая его в конце каждой строки:

Говорите грубо с вашим маленьким мальчиком

И бейте его, когда он чихает,

Он делает это чтобы раздражать вас,

Потому что он знает, что дразнит вас.

(В этом месте присоединились повариха и ребенок)

– Ау! Ау! Ау!

Пока Герцогиня пела второй куплет песни, она яростно швыряла младенца вверх и бедняжка так завывал, что Алиса едва могла разобрать слова:

Я разговариваю строго с моим мальчиком

Я бью его когда он чихает,

Ведь он постоянно может наслаждаться

Перцем, когда ему захочется!

–Ау! Ау! Ау!

– Эй! Ты можешь понянчить его, если хочешь! – сказала Герцогиня Алисе, бросая в нее ребенка. – Мне нужно идти готовиться к крокету с Королевой, – и она выпорхнула из комнаты.

Повариха запустила в нее сковородой, но промахнулась.

Алиса подхватила ребенка с некоторой опаской, так как это было довольно странное создание, разбрасывавшее руки и ноги во все стороны.

– Прямо морская звезда какая-то, – подумала Алиса.

Бедняжка пыхтел как паровоз, когда оказался у нее на руках. Он попеременно то складывался вдвое, то снова распрямлялся. Так продолжалось с минуту – именно в течение этого времени она смогла удерживать его.

Как только она научилась обращаться с ним (его нужно было сначала как бы завязать узлом, а потом крепко держать за правое ухо и левую ногу, чтобы дать ему развязаться), она вынесла его на поляну.

– Если я не заберу этого ребенка с собой, – подумала Алиса, – они не сегодня так завтра прикончат его – было бы преступлением оставлять его здесь! – Последние слова она произнесла вслух и малыш хрюкнул в ответ (к этому времени он уже перестал чихать).

– Не хрюкай, – сказала Алиса, – воспитанные дети так себя не ведут.

Ребенок снова хрюкнул, и Алиса с тревогой взглянула ему в лицо, чтобы узнать, что с ним происходит.

У него без всякого сомнения был чересчур курносый нос, скорее пятачок, чем настоящий нос, кроме того глазки у него были слишком маленькие – в общем Алисе он не очень понравился.

– Может быть это потому что он плачет? – подумала она и присмотрелась к нему повнимательнее, стараясь обнаружить слезы. Но слез явно не было.

– Если вы, дорогуша, собираетесь превратиться в поросенка, – сказала Алиса серьезно, – я с вами нянчиться не собираюсь. Учтите!

Бедняжка снова всхлипнул (или хрюкнул – разобрать было невозможно) и затем на некоторое время воцарилась тишина.

Алиса как раз принялась обдумывать, что она будет делать с этим непонятным существом, когда принесет его домой, как оно снова хрюкнуло, причем с такой яростью, что Алиса посмотрела на него в некоторой панике. Больше не оставалось никаких сомнений – это было ничем иным как поросенком, и она поняла, что нести его и дальше было бы совершенной глупостью.

Поэтому она положила его на землю, после чего с огромным облегчением увидела как он припустил в лес.

– Если бы он вырос, – заметила она про себя, – он стал бы ужасно уродливым ребенком, но как свинья, я думаю, он будет довольно привлекателен.

И она принялась вспоминать других знакомых детей, которые часто вели себя по-свински, и только она сказала себе: "Если бы кто-нибудь знал способ изменить их в лучшую сторону..." – как с некоторым замешательством обнаружила, что в нескольких ярдах от нее на ветке сидит Чеширский Кот.

Кот лишь ухмыльнулся, увидев Алису.

Она решила, что вид у него добродушный, но такие длинные когти и столько зубов, что с ним стоит обращаться повежливее.

– Чеширский Котик, – начала она довольно робко, так как не имела никакого понятия, является ли это его именем. Он, однако, расплылся в еще более широкой улыбке.

– Пожалуй, я ему угодила, – подумала Алиса и продолжила. – Скажите, пожалуйста, как бы мне отсюда выбраться?

– Это в значительной степени зависит от того, куда ты хочешь попасть, – ответил Кот.

– Мне, пожалуй, все равно куда, – сказала Алиса.

– В таком случае не имеет значения куда ты попадешь, – сказал Кот.

– ...лишь бы добраться куда-нибудь, – добавила Алиса в качестве пояснения своих намерений.

– Ну, ты обязательно придешь куда-нибудь, – заметил Кот, – если будешь идти достаточно долго.

Возразить против этого было трудно, и Алиса попыталась зайти с другого конца.

– Что за люди здесь живут?

– Там, – сказал Кот, махнув правой лапой, – живет Шляпник, а там, – он махнул другой лапой, – живет Мартовский Заяц, Можешь пойти к любому из них – они оба чокнутые.

– Но мне совсем не хочется попасть к сумасшедшим, – сказала Алиса.

– Ну, тут уж ты ничего не сможешь изменить – мы тут все сумасшедшие -и я, и ты.

– Почему вы решили, что я помешанная? – спросила Алиса.

– Иначе ты бы сюда не пришла.

Алисе этот довод не показался достаточно веским, тем не менее она продолжала:

– А откуда вы знаете, что вы безумны?

– Предположим, – сказал Кот, – что собака не сумасшедшая. Вы можете себе это представить?

– Думаю, что да, – сказала Алиса.

– Ну, вот, вы же знаете, собака рычит когда злится и вертит хвостом, когда довольна. А я рычу, когда доволен и верчу хвостом, когда сердит. Следовательно, я безумен.

– Это называется мурлыканье, а не рычание, – возразила Алиса.

– Называйте как хотите, – сказал Кот. – Вы сегодня играете в крокет с Королевой?

– Мне бы очень хотелось, – сказала Алиса, – но я не была приглашена.

– Вы меня там увидите, – сказал Чеширский Кот и исчез.

Алису это не очень удивило, она уже стала привыкать к происходящим здесь чудесам. Пока она смотрела туда, где он только что сидел, Кот вдруг появился снова.

– Кстати, что с ребенком? – спросил Кот. – Я чуть не забыл спросить о нем.

– Он превратился в свинью, – спокойно ответила Алиса, как будто Кот вернулся назад обычным способом.

– Я так и думал, – сказал Кот и снова исчез.

Алиса постояла немного, в слабой надежде, что он снова появится, но этого не произошло и через пару минут она пошла туда, где как было ей сказано жил Мартовский Заяц.

– Шляпников я и раньше видела, – сказала она самой себе, – Мартовский Заяц будет поинтересней. И, возможно, ведь сейчас май, он не будет нести бред, по крайней мере такой же как в марте., – говоря это она посмотрела вверх и снова увидела Кота, сидящего на ветке.

– Вы сказали "свинья" или "бадья"?

– Я сказала "свинья", – ответила Алиса, – и было бы неплохо, если бы вы перестали появляться и исчезать так неожиданно – это вызывает у меня головокружение.

– Согласен, – сказал Кот и на этот раз он исчезал очень медленно, начав с кончика хвоста и закончив улыбкой, которую было видно и после того как все остальное исчезло.

– Ну и ну! Я часто видела котов без улыбки, – подумала Алиса, – но улыбка без кота! Это самая несуразная вещь, которую можно вообразить.

Ей пришлось идти не очень долго, чтобы увидеть дом Мартовского Зайца. Она решила, что это тот самый дом, на который ей указал Чеширский Кот, потому что дымоходы были похожи на заячьи уши, а крыша покрыта не соломой, а мехом.

Дом был такой большой, что она решилась подойти к нему только, когда откусила от кусочка гриба, зажатого в левой руке и не подросла примерно до двух футов. Но даже после этого ей было страшно подходить к нему, и она говорила себе: " Неужели он и вправду сумасшедший? Может быть стоило пойти к Шляпнику?"

ГЛАВА VII. Безумное чаепитие.

У самого дома под деревом стоял стол, и Мартовский Заяц и Шляпник пили за ним чай. Соня сидел между ними, крепко уснув, а эти двое использовали его как подушку, опираясь на него локтями и переговариваясь через его голову.

– Не очень-то это приятно для Сони, – подумала Алиса, – хотя, раз уж он спит, вряд ли это имеет значение.

Стол был большой, но все трое расположились с одной стороны.

– Мест нет! Мест нет! – закричали они, увидев Алису.

– Тут полно места! – сказала Алиса с негодованием и уселась в большое кресло с другой стороны стола.

– Выпейте вина, – предложил Мартовский Заяц ободряющим тоном.

Алиса посмотрела на стол, но на нем не было ничего кроме чая.

– Я не вижу здесь никакого вина, – заметила она.

– А его тут и нет, – ответил Мартовский Заяц.

– В таком случае с вашей стороны не очень вежливо предлагать его, – сердито сказала Алиса.

– Это с вашей стороны не очень вежливо усаживаться за стол без приглашения, – сказал Мартовский Заяц.

– Я не знала, что это ВАШ стол, – сказала Алиса, – он накрыт явно не на троих.

– Вам нужно подстричься, – сказал Шляпник. Он давно уже рассматривал Алису с большой заинтересованностью и это было первое что он сказал.

– Вам стоило бы знать, что такие замечания неприличны, – сказала Алиса довольно сурово.

Шляпник широко раскрыл глаза, услышав это, и высказался:

– Чем ворон похож на грифельную доску?

– Ага, сейчас мы повеселимся! – подумала Алиса. – Хорошо, что они решили играть в загадки. – Уж я-то сумею это разгадать, – добавила она вслух.

– Не хотите ли вы сказать, что можете ответить на этот вопрос? – спросил Мартовский Заяц.

– Конечно, – ответила Алиса.

– В таком случае вы должны объясниться, – продолжал Мартовский Заяц.

– Сейчас, – торопливо сказала Алиса. – Ну... ну, это значит,... это значит, что они одинаковые, знаете ли.

– Они вовсе не одинаковые! – сказал Шляпник. – Вы можете с таким же успехом сказать, что "я вижу что ем" тоже самое, что "я ем, что вижу"!

– Или, – добавил Мартовский Заяц. – "Мне нравится, что я беру" тоже самое, что "я беру, что мне нравится"!

– Скажите еще, – добавил Соня, который похоже так и разговаривал во сне, – что "я дышу, когда сплю" тоже самое, что "я сплю, когда дышу"!

– То-то же! – сказал Шляпник и беседа прервалась, так как общество на минуту замолчало, а Алиса попыталась вспомнить то немногое, что знала о воронах и грифельных досках.

Первым нарушил молчание Шляпник.

– Какое сегодня число? – спросил он, повернувшись к Алисе. Он достал часы из кармана и с тревогой разглядывал их, время от времени встряхивая и поднося к уху.

– Четвертое.

– Отстали на два дня, – заметил Шляпник. – Я же тебе говорил, что маслом можно испортить кашу! – добавил он, сердито глядя на Мартовского Зайца.

– Это было ЛУЧШЕЕ сливочное масло, – кротко ответил Мартовский Заяц.

– Да, но все же крошки могли туда попасть, – проворчал Шляпник, – вам не следовало намазывать его столовым ножом.

Мартовский Заяц взял часы, с задумчивым видом макнул их в чашку с чаем и уныло посмотрел на них снова – но так и не нашел ничего лучше как повторить свое замечание: "Это, знаете ли, было лучшее сливочное масло!"

Алиса с любопытством заглянула ему через плечо.

– Какие интересные часики, – сказала она. – Показывают не часы, а дни!

– Как это? – пробормотал Шляпник. – А ваши часы что – показывают год?

– Нет, конечно, – охотно ответила Алиса, – но это потому что они стоят с прошлого года.

– С моими тоже самое, – сказал Шляпник.

Алиса была жутко заинтригована. Замечание Шляпника было совершенно бессмысленным, но рассуждал он вполне здраво.

– Я вас не совсем поняла, – сказала она так вежливо, что ей показалось будто рот у нее наполнился сахарным сиропом.

– Соня опять уснул, – сообщил Шляпник и капнул ему на нос горячего чая. Соня тряхнул головой и произнес, не открывая глаз, загадочную фразу: "Да-да, я, как раз собирался это отметить".

– Ну, так как, вы разгадали загадку? – спросил Шляпник, поворачиваясь к Алисе.

– Нет, я отказываюсь разгадывать вашу загадку. Подходит вам такой ответ?

– Понятия не имею, – сказал Шляпник.

– Я тоже, – добавил Мартовский Заяц.

Алиса устало вздохнула:

– Надеюсь, со ВРЕМЕНЕМ вы найдете себе более приличное занятие, чем убивать его загадыванием загадок, у которых нет ответа.

– Если бы вы были знакомы со ВРЕМЕНЕМ также хорошо, как я, – сказал Шляпник, – вы бы не стали говорить, что мы убиваем его... Потому что это ОНА!

– Я не понимаю о чем вы говорите, – сказала Алиса.

– Ну, еще бы! – сказал Шляпник, гордо задирая подбородок. – Вы, милая, никогда не разговаривали со Временем!

– Может быть, – осторожно ответила Алиса, – но я всегда отбиваю время в такте, когда учусь музыке.

– Ага! Это все объясняет, – сказал Шляпник. – Она не переносит грубости. Но, если вы ведете себя вежливо, она сделает все что угодно. Например, допустим было девять часов утра, как раз время начала уроков – стоит вам только шепнуть ЕЙ и часы полетят один за другим. Раз – и уже половина второго, время обедать!

– Я бы не отказался перекусить, – пробормотал себе под нос Мартовский Заяц.

– Да, это было бы замечательно, – с глубокомысленным видом сказала Алиса. – Я...но, вы знаете, вообще-то я не бываю голодна к этому времени.

– Это поначалу, – сказал Шляпник, – но вы можете растянуть время до половины второго как вам заблагорассудится!

– Вы так и делаете? – спросила Алиса.

Шляпник мрачно покачал головой.

– Нет! Мы поссорились в марте прошлого года, как раз перед тем как ОН спятил(он указал чайной ложкой на Мартовского Зайца) – это произошло на грандиозном концерте, устроенном Червовой Королевой, и мне пришлось спеть:

Кышь, кышь, маленькая мышь!

Откуда ж ты взялась?

– Ну, вы знаете...– И Шляпник вопросительно посмотрел на нее.

– Кажется, я слышала нечто подобное, – ответила Алиса.

– Дальше там таким манером, – продолжил Шляпник:

Ты летаешь над миром

Как чайник в облаках,

Кышь, кышь!

В этом месте Соня встрепенулся и стал подпевать во сне:

–Кышь, кышь, кышь, кышь, – и делал это так долго, что им пришлось ущипнуть его.

– Так вот, едва я закончил первый куплет, – сказал Шляпник, – как Королева подпрыгнула и завопила:

– Он убивает время! Отрубите ему голову!

– Какая жестокость! – воскликнула Алиса.

– И с тех пор, – продолжал Шляпник скорбно, – ОНА не делает то, что я прошу. Теперь постоянно шесть часов вечера.

Алиса хлопнула себя ладошкой по лбу:

– Так вот почему на столе столько посуды!

– Вот именно, – подтвердил Шляпник, тяжело вздохнув, – шесть часов вечера – время пить чай и у нас нет времени помыть посуду.

– Вот почему вы пересаживаетесь вокруг стола по часовой стрелке! – сказала Алиса.

– Совершенно верно, – сказал Шляпник, – как только используем очередную партию посуды.

– А что происходит, когда вы возвращаетесь к точке отсчета? – осторожно спросила Алиса.

– Может быть сменим тему? – прервал их Мартовский Заяц, зевнув. – Надоело. Пусть лучше мадемуазель расскажет нам сказку.

– Боюсь, что я не смогу этого сделать, – сказала Алиса, застигнутая врасплох этим предложением.

– Соня сможет! Проснись Соня! – заорали они как сумасшедшие и пихнули его сразу с двух сторон.

Соня нехотя открыл глаза.

– Да я не сплю, – сказал он хрипло. – Я слышал все, что вы тут наговорили, парни.

– Рассказывай! – сказал Мартовский Заяц.

– Пожалуйста! – умоляюще сказала Алиса.

– И побыстрей, – добавил Шляпник, – а то уснешь раньше, чем закончишь.

– Жили-были три маленьких сестрички, – торопливо начал Соня, – и звали их Элси, Лейси и Тилли, а жили они на дне колодца...

– А чем они питались? – спросила Алиса, которую всегда глубоко занимали вопросы еды и питья.

– Патокой, – ответил Соня, подумав минуту или две.

– Это, извините, невозможно, – мягко заметила Алиса, – они бы заболели.

– Точно, – сказал Соня. – Они и заболели. Очень.

Алиса попыталась представить себе такой странный образ жизни, но это оказалось настолько затруднительно, что она спросила:

– Но почему они жили на дне колодца?

– Чайку еще попейте, – с чувством сказал Мартовский Заяц Алисе.

– Да у меня его и не было, – обиженно ответила Алиса. – как же я могу выпить его ЕЩЕ?

– Вы хотите сказать, что не можете выпить меньше, – сказал Шляпник, ведь взять чего-то побольше легче, чем взять НИЧЕГО.

– А вас никто не спрашивал, – сказала Алиса.

– Ну, и кто же тут переходит на личности? – торжествующе спросил Шляпник.

Алиса не нашлась что ответить, поэтому молча налила себе чая, намазала бутерброд сливочным маслом и только после этого повернулась к Соне и повторила вопрос:

– Почему они жили на дне колодца?

Соня опять взял одно или двухминутный перерыв на раздумье и потом сказал:

– Это был колодец с патокой.

– Такого не бывает! – начала было возмущаться Алиса, но Шляпник и Мартовский Заяц дружно зашикали, а Соня, надувшись, заметил:

– Если вы так невоспитанны, можете сами досказывать сказку.

– Нет, пожалуйста, продолжайте, – сказала Алиса смиренно, – я больше не буду вас прерывать. Такой колодец вполне мог быть.

– Да уж, мог, – с негодованием воскликнул Соня, однако согласился продолжать рассказ.

– И вот, значит, эти три сестрички, они учились, знаете ли, наливать...

– Наливать, ЧТО? – спросила Алиса, забыв о своем обещании.

– Патоку, – ответил Соня, стараясь показать что он ее игнорирует.

– Мне нужна чистая чашка, – прервал его Шляпник. – Давайте все пересядем на очередные места. Говоря это он пересел и Соня последовал за ним, Мартовский Заяц занял место Сони, а Алиса довольно неохотно пересела на его место.

Шляпник оказался единственным кто извлек выгоду из этого перемещения. Алиса, наоборот, оказалась в худшем положении, так как Мартовский Заяц только что опрокинул кувшин с молоком.

Алиса не хотела снова оскорблять Соню, поэтому она начала очень осторожно:

– Мне все же непонятно – откуда они наливали патоку?

– Можно налить воды из колодца с водой, – сказал Шляпник, -значит, можно налить и патоки из колодца с патокой, ясно теперь, тупица?!

– Но они УЖЕ в колодце, – сказала Алиса Соне, решив сделать вид что не слышала последнего замечания Шляпника.

– Ну, да, – сказал Соня, – прямо в энтом самом.

Этот ответ так смутил бедную Алису, что Соня смог некоторое время беспрепятственно продолжать.

– Они учились наливать, – начал он снова, зевая и протирая глаза, чтобы не уснуть, – и они наливали все, что под руку подвернется – все, что начиналось с буквы П...

– Почему с П? – спросила Алиса.

– А почему бы и нет? – резонно заметил Мартовский Заяц.

Алиса промолчала.

Тем временем Соня закрыл глаза и задремал, но от тычка Шляпника он проснулся с легким визгом и продолжил:

– ...которые начинались с буквы П, вроде порошка, пара, памяти и порожнего – знаете как говорят, что вы переливаете из пустого в порожнее...Вы когда-нибудь видели как наливают из пустого в порожнее?

– Ну, вот теперь вы меня спрашиваете, – сказала Алиса, она была явно в затруднении. – Я не думаю...

– Раз вы не можете думать, то и сказать вам нечего, – сказал Шляпник.

Такой грубости Алиса снести не могла – она вскочила в негодовании и пошла прочь. Соня тут же уснул, а остальные не обратили на ее уход никакого внимания, хотя она оглянулась назад раз или два, в слабой надежде, что они позовут ее. Оглянувшись в последний раз, она увидела, что они пытаются затолкать Соню в чайник.

– Я ни за что не вернусь сюда! – сказала Алиса, продираясь сквозь чащу. – Это самое идиотское чаепитие, в котором я участвовала за всю свою жизнь. – Не успев сказать это, она увидела в одном из деревьев дверь, ведущую прямо внутрь него.

– Вот это да! – подумала она. – Впрочем я сегодня еще и не такое видела. Пожалуй, стоит туда зайти.

И она зашла.

И тут же оказалась в длинном зале с маленьким стеклянным столом.

– Ну, теперь-то уж, я знаю, что делать, – сказала она про себя и, взяв маленький золотой ключ, открыла дверцу, ведущую в сад. После этого она стала усердно вгрызаться в гриб, кусочек которого сохранила, пока не стала около фута выстой. Пройдя короткий переход она оказалась НАКОНЕЦ-ТО в прекрасном саду, среди ярких клумб и прохладных фонтанов.