сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 75 страниц)
– Не все метро такое. Когда мы сядем в спокойной обстановке, я расскажу тебе об истории своей страны. А может, даже дам почитать о ней. То метро, которое ты видела, было построено в той стране, которой больше не существует. И ты видела одни из ранних станций. Тогда и была идеология – даже простой рабочий или крестьянин достоин того, чтобы чувствовать себя не маленьким существом, а Человеком. Вот выполнялось ли это – другой вопрос, но такое убранство метро и было на это рассчитано. Более поздние станции не такие красивые, хотя такие же светлые и чистые.
Я собирался было продолжить речь, но увидел, что Лена осоловело смотрела перед собой и поминутно грозилась уснуть. До Дмитровской оставалась еще одна станция, и я положил ее голову себе на плечо, чтобы она успела немного расслабиться за один перегон от пункта назначения.
И вот, Дмитровская, с длинным эскалатором наверх. Не первый на пути магессы сегодня, но держалась она на нем с трудом. Было видно, что идти ей будет сложно, то ли из-за усталости, то ли из-за сонливости. Я шепнул ей на ухо, освобожденное от наушника:
– Потерпи еще минут двадцать – и ты приляжешь. До моего дома осталось совсем немного.
Лена собралась с силами и выпрямилась, растерев лицо ладонями. Я улыбнулся:
– Вот, так лучше. Потерпи.
Поднявшись на эскалаторе, мы пошли в сторону выходных эскалаторов, за которыми виднелись стеклянные двери. Магесса достала было билет, но я мягко опустил ей руку:
– Он нужен только на вход, но не на выход.
Лена убрала билет обратно в карман перепачканных штанов и проследовала за мной. Я повернул налево по подземному переходу мимо торговых палаток, с удовольствием видя родные места. Одно несколько огорчало – люди сторонились нас с Леной, видя нашу грязную одежду.
Следующие двадцать минут я шел к своему дому мимо железнодорожного переезда и трамвайных путей, оглядываясь по сторонам. Даже раннее время не успокаивало меня. Лена заметила мою нервозность:
– Что такое?
Я вздохнул:
– Лен, по документам я мертвый, и все мои знакомые это знают. А теперь представь, какого будет на улице кому-нибудь из них встретить меня живым?
Перейдя последнюю улицу, я зашел во двор. На футбольной площадке никого не было, на лавочках, которые обычно оккупировали алкаши, тоже было пустынно, и я повел Лену дальше, к своему подъезду. Набрав код на домофоне, я прошел внутрь, и вскоре мы уже поднялись на лифте на шестой этаж, к моей квартире.
Как я и предполагал заранее, дверь была опечатана, но на тот момент я подумал, что всем будет глубоко плевать, если бумага с печатью будет порвана. Пусть соседи думают, что это сделал кто-нибудь из детей, нахулиганив.
Я потянулся за ключами, и тут понял, что их-то у меня нет. Я грустно посмотрел на Лену:
– Мы не сможем попасть внутрь. У меня нет ключей, они остались в джинсах, которые не переместились из Ландара в Москву. Есть запасная связка, но она за этой дверью.
Бывшая волчица улыбнулась:
– Я тебе помогу. Не забывай, что я электрическая магесса, и в этом мире мне хорошо, потому что здесь электричество на каждом шагу, и мне не нужно искать источники силы.
Надеясь, что никто в столь ранний час не заглянет на площадку, я встал у стенки и принялся наблюдать за работой магессы. Та присела на корточки возле замка и приложила палец правой руки к нему. После минутной манипуляции с замком раздался двойной щелчок, и Лена встала:
– Готово.
Я с сомнением опустил ручку – и дверь открылась, подавшись на меня. Я приобнял девушку:
– Большое тебе спасибо.
Запустив магессу внутрь, я прислушался к звукам в подъезде и, не ощутив ничего подозрительного, закрыл дверь.
В квартире мы не задержались надолго. Я лишь сменил одежду, дал Лене отмыться и помылся сам, искупал котенка, выдал магессе одежду своей мамы, с которой они были очень близки по параметрам, подобрал ей обувь, дал ей поспать несколько часов и выпустил Эйнара, чтобы тот размял себе лапки и освоился в новом месте
Пока бывшая волчица спала в гостиной на диване, забрав под бок котенка, я включил смартфон, отметив, что заряд на нем понизился лишь вполовину, после чего полез в сеть смотреть расписание электричек. Увидев, что нужная будет в начале двух часов дня, я поставил телефон на зарядку и пошел исследовать содержимое холодильника.
К сожалению, некоторые продукты за неделю испортились, и мне пришлось выбросить хлеб, молоко, сметану, упаковку йогурта, старый кусок грудинки и еще несколько наименований продуктов. К счастью, оставшегося хватало, чтобы сделать неплохой завтрак.
Я почистил картошку, сварил ее, истолок в пюре и положил в качестве добавки консервированной горбуши, банка которой стояла на верхней полке. Добавив немного петрушки и листьев салата, я понес блюдо в комнату.
Мои шаги разбудили магессу, и она поднялась на диване, сонно потирая глазки:
– Ммм, что случилось?
Я поставил ей на колени тарелку с воткнутой вилкой:
– Кушай.
Бывшая волчица с интересом посмотрела на предложенную еду, захватила вилкой немного пюре с горбушей и начал их жевать. Помедлив немного, она захватила второй кусок:
– У них странный вкус. Я узнаю картофель и рыбу, но они какие-то… другие. Не то чтобы невкусные, но не такие, как в Граальстане.
Мне оставалось только вздохнуть:
– Видимо, разница между Москвой и Ландаром слишком большая не только в плане экологической обстановки, но и в плане еды. Все-таки, Ландар – не индустриальный город, там нет такого уровня производства, как в Москве. Может, сейчас все, как в Пассаре?
Магесса усмехнулась, откусывая от салата приличный кусок:
– Наверное так. Многое в Москве напоминает мне Родину, только Москва более продвинутый город в техническом плане.
Пока Лена ела, я открыл платяной шкаф и начал искать свою запасную зеленую куртку с капюшоном. Что-то мне подсказывало, что мне лучше было скрывать лицо, пока я не сел бы на электричку. Вскоре розыск нужной вещи завершился успехом, и я набросил ее себе на плечи:
– Кушай, и мы будем собираться к бабушке, а то опоздаем на электричку к двум часам.
Магесса подняла взгляд на настенные часы и долго их изучала, после чего произнесла:
– У меня еще есть полтора часа, так?
Я проследил за ее взглядом:
– Да, а что тебя смущает?
Лена пожала плечами:
– Я еще никогда не видела круглые часы, только линейные, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы понять, какое время они показывают.
Прошел час, и мы уже были готовы выходить из дома. Эйнара я засунул за пазуху, положил в карман деньги и уже собрался открывать замок, как вдруг услышал голоса за дверью:
– Мам, гляди, кто-то печать с двери снял.
– Да полно тебе, детишки небось хулиганили и сняли.
– Да нет. Я сегодня с утра слышала, как эта дверь хлопнула, и с тех пор никто не выходил отсюда. Там кто-то есть.
Я жестом приказал Лене не шевелиться и приник к глазку. За дверью стояли две мои соседки: тетя Маша, женщина лет сорока, и Анна, девушка лишь немногим старше меня, ее дочь. Тетя Маша отмахнулась:
– Ну хватит, кому нужно по злой воле нарушать печать? Этого задохлика все равно зарезали, а кто еще сюда придет? Бабушка его, которая из грядок не вылезает? Родители из мертвых воскресли?
Я сжал кулаки. Вот коза доморощенная, я ж ей всегда помогал, когда мог, а она меня так называла?! Девушка встала в позу:
– А лучше бы полицию вызвала, чтобы они проверили все. Вдруг кто чужой пришел?
Тетя Маша усмехнулась:
– Помнится, мне евойная маменька год назад оставляла ключ, прежде чем в очередную командировку смылась. Сейчас схожу за ним, а ты пока здесь постой, дверь посторожи.
Я схватился за голову. Черт, вот только этого не хватало! Нам некуда деться с Леной, и в окно уйти не судьба, как я проделывал в Стиндале. Лена тоже слышала разговор, и ее лицо явно показывало, что она в высшей степени растеряна. Мы отступили в комнату, понимая, что бежать нам некуда.
Помощь пришла оттуда, откуда никто не ждал. Эйнар завозился за отворотом пиджака, коротко мяукнул, практически неслышно – и мы с Вейлин стали полностью невидимы. Я мог утверждать это с уверенностью, потому что мы стояли напротив зеркала в коридоре и в нем не отражались. Я мысленно поблагодарил котенка за помощь, после чего мы с Леной отодвинулись и зажались в дальнем углу комнаты. Открылась входная дверь.
Аня зашла в квартиру и начала по-хозяйски открывать двери, как будто искала спрятавшихся людей. Мы с Леной зажались в углу и наблюдали за тем, как она открывает шкафы и заглядывает за все занавески, двери и прочие места, где, по ее понятию, могли прятаться гости. Она даже подходила к тому углу, где мы прятались и смотрела прямо на нас, но в итоге ушла к входной двери, от которой раздался голос тети Маши:
– Ну что, конспираторша, кого нашла?
Голос девушки звучал потерянным:
– Но… Я же точно слышала, как эта дверь закрывалась! Слышала!
Раздался звук подзатыльника:
– Молодец, что слышала. Закрывай дверь и уходим. А то еще на нас вскрытие повесят, тогда хлопот не оберёмся.
Послышался звук закрываемой двери – и невидимость пропала. Я выдохнул и погладил Эйнара по спинке:
– Большое тебе спасибо, ты нас спас.
Котенок лишь мило поморгал глазками и уткнулся носом мне в грудь, показывая, что его сморил сильный сон.
Обсудив с Леной сложившуюся ситуацию, мы решили, что стоит подождать полчаса, а потом уходить, чтобы минимизировать риск обнаружения.
Через полчаса я открыл дверь – в подъезде стояла тишина. Осторожно закрыв дверь и убедившись, что все стало тихо, я поднял сорванную печать с пола и при помощи магии приклеил ее обратно.
Для надежности воспользовавшись лестницей, а не лифтом, я вскоре оказался на улице. Был уже день, и до поезда оставалось около сорока минут. На тот момент мы не опаздывали и могли идти до станции неспешным шагом. Но стоило пройти пару кварталов, как я понял, что просто так мы до электрички не дойдем. Буквально в ста метрах впереди от нас в открытой машине сидел Вася Мажор…
Завидев, как я застыл на месте, Лена обеспокоенно спросила:
– Макс, что с тобой.
Я показал пальцем прямо:
– В той машине сидит парень, убивший меня и моего друга.
Я явственно увидел, как красивые голубые глаза магессы налились кровью, после чего она хрустнула костяшками, процедив сквозь полусомкнутые губы:
– Так, давненько я не убивала никого.
Я дернул ее за руку:
– И ты его убьешь прямо здесь?
Глаза Лены пылали гневом:
– Заткнись и не мешай мне. Я никогда не прощаю тех, кто причинил вред моим любимым. Особенно его. И не смей отрицать, что ты тоже хочешь его смерти!
Я не ожидал от нее такого напора, и поэтому так и остался стоять, мямля что-то невразумительное. Глаза магессы стали у́же:
– Помешаешь мне сейчас – закопаю. И не посмотрю, что мой любимый. Можешь идти за мной, но на расстоянии. Я знаю, как прибить его по-тихому.
Лена решительно пошла вперед, обгоняя меня, и я сильнее надвинул капюшон на лицо, чтобы Вася Мажор не распознал мое лицо даже случайно.
Стоило сказать, что он не просто сидел в открытом Хаммере – он слушал музыку на весь двор, причем какой-то низкопробный русский рэпчик. Помнится, часто пытались заставить его приглушить звук, однако Вася посылал всех на три веселые буквы и продолжал слушать то, что хотел, и с какой громкостью хотел.
Так и в тот раз. Пока мы шли, я видел, как мамочка с ребенком пыталась, перекрикивая музыку, достучаться до узколобого любителя громкой музыки, но даже на расстоянии было видно, что Вася вертел ее доводы на чем хотел. Лена повернулась ко мне на полпути:
– Ты говорил мне, что я очень красивая?
Я кивнул:
– Несомненно.
– А как ты думаешь, я ему понравлюсь?
Я округлил глаза:
– Ты что задумала, мать?
Лицо Лены стало серьезным:
– Убить его.
После этого она смелым шагом пошла в сторону открытой двери. Я, чтобы не быть замеченным, обошел машину с фланга и стал наблюдать за тем, что происходит, со стороны передней пассажирской двери, стоя в нескольких метрах от машины, глядя на Васю Мажора сквозь опущенное стекло.
К моему удивлению, через некоторое время музыка стала негромкой, и я услышал противный фальцет Васи, до того момента заглушавшийся магнитолой:
– Вау, какая крошка пришла ко мне. Любишь хорошие тачки и быструю езду? А может, ты любишь что-то покрупнее, м?
Лена, стоявшая перед ним, кокетливо пригладила миди-юбку:
– Я много что люблю. Слушай, а можно я на твоем месте посижу? Я никогда в такой машине не была!
Вася рассмеялся и отодвинулся на пассажирское сидение:
– Да без проблем, бэйба. Будешь хорошей девочкой, я тебе разрешу не только сюда присесть. Поедем кататься и шалить?
Лена села в машину, мило улыбнулась… и внезапно приложила ладонь к шее Васи:
– Макс, иди сюда!
Я подошел к пассажирской двери. Магесса ткнула ребром второй ладони в щеку Васи. Голос ее больше не был милым:
– А теперь посмотри направо, кусок гермитанского дерьма. Узнаешь его?
Я видел, как Вася буквально побелел за секунду, а его глаза выпучились так, что грозились вот-вот вылететь из орбит:
– Но… ты же… мертв… Мертв!
Я открыл дверь и с силой двинул Васе в челюсть:
– Ничего, был мертв – теперь жив. Думаешь, твое деяние останется безнаказанным? То что ты убил меня – это полбеды. Ты убил моего лучшего друга, и он уже никогда не воскреснет, в отличие от меня.
Мажор тонко застонал и откинулся в кресле пассажира назад:
– Нет, только не убивайте меня! Я дам вам денег, у меня их много, только не убивайте меня!
Магесса презрительно плюнула ему в лицо:
– Падаль. Даже жалости к себе нет. Подавись своими деньгами, выродок.
Лена переложила руку на грудь Васи, надавила ладонью – и Мажор раскрыл рот, выпучив глаза еще больше. Прошло пару секунд – взгляд парня остекленел, и он осел в кресле, рухнув головой на колени Лене. Та брезгливо встала с водительского сидения, и это заставило тело Васи полностью упасть вниз, и теперь он лежал на двух передних сидениях, покоясь головой на водительском кресле. Магесса сплюнула:
– Готов, идем.
Увиденное озадачило меня:
– Что ты с ним сделала?
Девушка злобно прошипела:
– Убила его, что. Совсем тупой стал, Макс? Я сказала, что ему не жить – а я выполняю свои обещания. Небольшой разряд тока в сердце – и оно остановилось. Никаких следов. Ни один лекарь не установит, отчего у него внезапно перестало биться сердце.
Мои глаза округлились:
– Ты чего, нас поймают! Тут камеры везде установлены!
Раздался издевательский хохот Лены:
– Макс, ты точно тупой. Какие камеры? Меня в этом мире никогда не существовало, а ты по документам мертв. Тебя ни один городской стражник здесь не вычислит! Я неправа?
Я был вынужден признать ее правоту. Даже если бы нас и задержали – не смогли бы доказать, что Вася умер из-за нас. Да, я ему двинул по челюсти, но это не служит причиной остановки сердца.
Так мы и ушли, оставив во дворе притихший Хаммер с трупом Васи внутри. Лишь после того, как мы ушли со двора и успели пройти несколько десятков метров, раздался женский крик. Но мы не стали оборачиваться, так как прекрасно понимали, с чем он связан.
Когда мы подходили к станции электрички под названием «Тимирязевская», до времени отправления оставалось буквально несколько минут. Я помчался в кассу и с удовлетворением обнаружил, что очереди нет. Я просунул в щель сторублевую купюру и буквально выпалил:
– До Луговой два, студенческий и обычный, в одну сторону.
Получив требуемое и сдачу, я рванулся обратно с Леной в сторону турникетов, едва не выронив Эйнара из-за отворота куртки.
Когда мы с Леной буквально пробежали турникеты и поднялись на платформу, электричка уже стояла на перроне, и мы в последний момент успели забежать в нее, прежде чем двери за нами захлопнулись. Я протянул девушке ее билет:
– Здесь могут ходить проверяющие, которые попросят билет. Если что – покажешь им вот это.
В вагон я зашел, все еще оглядываясь по сторонам. Конечно, вероятность этого была крайне мала, но кто-то из едущих со мной людей мог опознать меня. Мою нервозность заметил бодрый старичок лет семидесяти, сидевший напротив:
– Что, парень, банк гробанул?
Я вгляделся в лицо пассажира:
– Почему?
Пенсионер лишь рассмеялся:
– Оглядываешь так, как будто гонятся за тобой. Я в органах работал, знаю такое поведение.
Дальнейший путь мне пришлось слушать рассказ старичка о том, как он служил в милиции в советское время, работал следователем по особо важным делам. Его история была интересной, но в тот момент любое внимание к моей персоне казалось раздражающим и лишним, и я слушал деда и поддакивал ему лишь ради приличия, потому что не любил обижать людей понапрасну.
За все время путешествия его монолог прервался лишь однажды, когда где-то между Дегунино и Бескудниково по вагонам прошли контролеры, проверяя у всех билеты.
На мое счастье, разговорчивый сотрудник вышел еще на станции Шереметьевская, и остаток пути до Луговой меня с Леной никто не донимал, хотя маленький ребенок, сидящий через проход от нас, с интересом меня разглядывал.
Электричка подошла к станции. Я взял магессу за руку и потянул наружу:
– Бабушка живет не так далеко от станции, пойдем.
