сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 75 страниц)
– Он сссам так захотел. Он сссчитал, что я его ссслишком опекаю, и захотел ссстать сссамоссстоятельным. Я знала, что у Гимеона есссть дар еще ссс того момента, когда он был сссовсссем маленьким. Я учила его обращатьссся сссо сссвоими ссспосссобноссстями. А когда он ссстал сссовершеннолетним, он ушел в ссстолицу. Он давно уже не навещал меня лично, но периодически присссылает мне что-нибудь интересссное из магичессских вещей. Он знает, что это для меня очень важно. А Камтар… В один из дней он просссто исссчез без ссследа. Я до сссих пор не знаю, где он и жив ли. Я пыталасссь найти его при помощи магии, но безрезультатно. Никто не сссмог его найти. И тогда же, когда поиски не увенчались уссспехом, Гимеон, как единственный нассследник, официально получил благородный титул графа и фамилию де Труваль.
По Эдне было видно, что ей не очень приятно все это рассказывать, но она продолжала:
– Когда исчез Камтар, мне было нассстолько плохо, что ссс горя я оссслепла. Гимеон пыталссся вернуть мне зрение, но признал, что это не в его сссилах. Ссс тех пор мне пришлосссь учитьссся жить, полагаясссь только на магичессское зрение. Оно непохоже на обычное, но я вижу больше, чем можно подумать. Намного больше.
Сейчас Эдна напоминала мне обычную бабушку, которой не с кем поговорить и которой хочется рассказать о своей жизни любому, кто готов будет выслушать. Когда-то она была молода, наверняка красива (в этом я нисколько не сомневался) и любима своим сыном и мужем. Я успокоительно погладил Эдну по чешуйчатой руке:
– Скажите, а почему вы остались жить здесь? Разве мастер не приглашал вас в Ландар?
– Приглашал. Но я была и оссставаласссь сссамочкой из проссстого рода, которой чужда россскошь. Я не хотела уезжать отсссюда, даже ради единссственного сссына. Ссслава Арханисссу, он понимал мои желания и не нассстаивал более на этом. Еще когда мой муж был сссо мной, я упросссила его найти мне месссто, на котором можно поссстроить домик. И он нашел это месссто. Рядом река, здесь тихо и уютно. Камтар даже сссогласссилссся отпуссстить меня сссюда из столицы. Более того, он тоже переехал сссюда, чтобы не рассставатьссся сссо мной, а сссвой дом в Ландаре оссставил Гимеону.
Мне стало по-настоящему жаль Эдну. Искренне.
– А Камтар знал, что владеете магией?
– Да, он знал. Он поначалу пугалссся того, что его любимая – колдунья, но его любовь ко мне пересссилила ссстрах.
Ее слепые глаза сейчас были полны печали и боли, как у того, кто вспоминает что-то дорогое сердцу, но не имеет возможности вернуть все назад. У нее покатились слезы, и она начала тихонько всхлипывать. Я встал с гамака и прижал кобру к себе:
– Ну успокойтесь, Эдна. Вы знаете, что ваш сын стал достойным магом. Разве этого мало?
Попутно я гладил ее по облезлому свитеру на ее спине. Я продолжил нашептывать слова утешения, хотя понимал, что для кобры будет лучше, если я просто продолжу гладить ее по спине. Кобра подняла на меня слепые плачущие глаза:
– Ты первый за много лет, кто выссслушал меня, Мирпуд. Мне ссстало намного легче от того, что меня кто-то понимает. Ссспи, завтра тебе вновь идти…
Отползя в сторону двери, Эдна открыла ее и встала прямо в проеме, смотря наружу. Дождь все еще хлестал ливнем, порой окатывая кобру, но, казалось, ей было абсолютно все равно. С улицы тянуло прохладой и свежестью, которая приятно омывала тело холодноватым воздухом.
Постояв еще немного, старушка закрыла дверь и свернулась в кольцо прямо на полу. Похоже, именно в такой необычной позе она и спала. Последовав ее примеру, я тоже заснул.
Проснулся я только под утро. Я лежал в гамаке, одетый в шелковые штаны ученика. На голой груди лежал Эйнар, грея мое тело.
За окном прекратился дождь и светило солнце, которое еще не успело подняться высоко над землей. В ноздри мне ударил запах сырого мяса. Я скосил глаза на пол и увидел, что возле моего гамака лежит недоеденный шмат сырого мяса со следами маленьких зубок. Видимо, Эйнар успел позавтракать, пока я спал.
Эдна лежала около входа, где и заснула вчера. Все мои спутники спали, посапывая в гамаках. Я подошел к кобре и заметил, что она как-то странно смотрит перед собой сквозь полузакрытые прозрачные вещи. Я тронул ее… и понял, что она умерла. Ее тело уже начинало коченеть. Я сразу же разбудил спутников и рассказал обо всем. Вейлин присела перед мертвой Эдной и закрыла ей веки до конца:
– Спите спокойно, Эдна. Пусть ваш путь к Арханису будет безмятежным.
Я оглядел спутников:
– Я говорил с Эдной вчера. Знаете, кто она? Она мама мастера Гимеона.
Ласса посмотрела на меня грустным взглядом:
– Тогда тебе надо сообщить мастеру, что его мать умерла. Да, ему будет больно это слышать, но лучше рассказать.
Варана эта новость повергла в грусть. Его голос подрагивал, чего я не слышал у него никогда:
– Очень жаль, что я так и не увидел ее за последние пару месяцев. Наверное, она очень скучала по мне?
– Она говорила, что понимает ваш выбор, мастер, и не имеет ничего против него.
После паузы маг задал еще вопрос:
– Как она умерла?
– Я не знаю. Я говорил с ней перед тем, как уснуть – она была жива и стояла на пороге дома, глядя на ливень. Утром я проснулся и увидел, что она мертва.
В голосе варана теперь звучала уверенность:
– Раз вы там, сожгите дом полностью.
Я остолбенел:
– Зачем?
– Там есть много опасных артефактов, которые не должны попасть в плохие лапы. Лучше их уничтожить.
– Может, надо что-нибудь вынести перед тем, как все будет уничтожено?
Гимеон задумался:
– Год назад я приезжал к ней лично и завозил один посох. Думаю, он может тебе пригодиться в дальнейшем. Я разрешаю тебе забрать его.
– Где мне его найти?
– Этот посох непростой, поэтому матушка его хитро спрятала. Зайди в дом. В правом углу должна висеть странного вида кость в виде дуги, раскрашенной в красной цвет.
Следуя его указаниям, я дошел до кости:
– Да, есть такая.
– Справа от нее на стене находится маленькое черное пятно.
– Вижу.
– Нажми на него три раза когтем указательного пальца левой лапы.
Я выполнил требуемое. В стене позади нас открылась ниша, в которой лежал деревянный посох с резьбой и стеклянным шаром на вершине.
– Мастер, я вижу посох.
– Только его возьми, остальное можно сжечь.
Я осторожно вытащил посох. С виду весьма необычный – резьба по всей длине посоха, которая изображала какие-то древние знаки (из них я понимал только некоторые), навершие в виде шара, который с виду казался стеклянным и прозрачным, хотя степень его прозрачности менялась каждую секунду, острое основание. Когда же я случайно нажал на какой-то знак, из другого конца посоха выскочило острое лезвие, которое казалось настолько же тонким, насколько и смертельно опасным. Я поспешно нажал на знак, и лезвие исчезло, оставив посох в своем прежнем виде. Голос в голове повторил:
– Сжигайте дом и уходите оттуда.
Я не мог не задать один вопрос:
– Мастер, как превращаться в волка?
– А тебе это зачем?
– Вдруг это может пригодиться в будущем?
– Ага, чтобы твои спутники опять захотели убить тебя?
– Ну скажите!
– Я не знаю, как это сделать. Я никогда не обращался в дикого зверя и не знаю, как это делается. Ответ на этот вопрос ты можешь дать только сам. Все что я знаю – как превращаться из дикого зверя в разумного.
Вначале поев, мы начали выполнять указание мастера Гимеона. Пожар был устроен на славу. Мы стащили в дом все дрова, какие только были в поленнице. В сумке Рамзи нашлась какая-то жидкость, которую он назвал «очень хорошо горящей». Он плеснул совсем немного на разбросанные дрова, зажег лучину и бросил ее на дрова, стремительно отпрыгнув. Вверх взметнулся огромный столп пламени, которые начал жадно пожирать все кости, артефакты, реактивы и прочее, что было в жилище старой колдуньи Эдны. После этого мы ушли, не оборачиваясь.
Путь вдоль реки проходил в молчании. Каждый пытался завязать разговор, но ни одна шутка, ни один вопрос не находил более одной вялой реплики в ответ. В конце концов, мы прекратили попытки начать беседу.
Вейлин иногда вытаскивала карту, чтобы удостовериться, что мы идем правильно. Зачем, думалось мне, если и так понятно, что нам надо было идти вдоль берега реки. Наверное, волчице было просто нечем заняться, кроме как смотреть в карту.
Вскоре вдалеке показались стены города, который выходил прямо к реке. Похоже, это и был Кенсан. Лес постепенно начал редеть, пока от него не остались только одни воспоминания. Мы вышли на обширное травянистое плато, которое тянулось вплоть до стен города. С виду он был вполовину меньше, чем Ландар. Стены, которые окружали его, были не каменными, как в столице, а деревянными, сложенными из толстых бревен. Башен на видимой стороне городе было всего лишь две, и те находились справа и слева от подвесного моста, который вел в город.
Мы приближались. Так как мы шли не по дороге, а вдоль реки, то нам пришлось возвращаться на тракт, ибо он был единственным путем, который вел в город. По пути к дороге мы продирались сквозь кустарник и невысокие деревья, росшие вдоль тракта.
Вскоре мы добрались до основной дороги и влились в звериный поток из фуррей, повозок, лошадей, упряжек, тележек и прочих атрибутов оживленного пути. Позади послышались крики, и нам пришлось прижаться к краю дороги, чтобы пропустить стремительно несущегося всадника в красных одеждах мага. Ласса проводила его взглядом:
– Я очень надеюсь, что этот всадник не из Ландара. Одежда подозрительно напоминает одного из гарнизонных магов.
– И что же нам делать? – переспросил Рамзи.
– Как что? Ничего. Идем дальше. Если мы будем бояться каждого куста, то мы никогда не сдвинемся с места.
Вейлин прищурила глаза:
– Жалко, что у нас нет денег, а то мы бы купили лошадей и передвигались намного быстрее.
Я тронул кошель на поясе, где были туго свернуты деньги Фархада:
– Допустим, деньги я вам найду. Но есть проблема. Я никогда не ездил на лошади. Я смогу только сесть на нее, но править ей я не умею.
Рамзи расхохотался:
– Ну ты даешь, Мирпуд! Придется мне тебя учить!
Самочки, которые что-то намеревались сказать, осеклись и не произнесли ни слова после возгласа лучника.
Мы приближались к въездным воротам. Здесь плату за въезд не взимали, в отличие от того же Ландара, но стражники зорко следили за гостями города, вылавливая хоть сколько-нибудь подозрительных личностей. К несчастью, мы оказались такими…
Рослый абиссинский кот выхватил нас четверых:
– Стоять! На вас одежда ландарского гарнизона. Что вам здесь надо?
Мы переглянулись: дело принимало нешуточный оборот. Я включил импровизатора:
– А твое какое дело? Ты видишь, как я одет?
Он оглядел мою фигуру:
– Ученик мага. И что?
Дальнейшие слова я проговорил, добавив в голос ярости:
– А то, что я ученик мастера Гимеона, тебе ничего не говорит???
Стражник поперхнулся:
– Да, я знаю Гимеона, но…
– Не Гимеона, а мастера Гимеона де Труваля, идиот! Он тебе не друг и не товарищ, чтобы называть его только по имени! Мастер послал меня, воина из ландарского гарнизона и мага поддержки в Кенсан по важному делу. Дело настолько важное, что даже был привлечен дополнительный маг!
Я показал на Вейлин:
– И после этого ты смеешь останавливать нас? Твое имя, солдат!
В глазах кота читался ужас:
– Стражник Бреннан…
– Твое имя должно коснуться ушей моего мастера, стражник Бреннан?!
Кот сдавлено прохрипел:
– Нет, не стоит…
Я оперся на посох:
– Так-то лучше, Бреннан. Свободен.
Кот опешил и не нашел, что сказать, а нам это было только на пользу. Стоило нам отойти от Бреннана подальше, как все трое начали давиться со смеху. Только Ласса оказалась способной говорить более-менее внятно:
– Вот как я тебя ни послушаю, Мирпуд, все удивляюсь твоей находчивости и наглости. Обычный ученик мага поставил на место городского стражника без последствий для себя!
Я надулся от гордости:
– Ну я не простой ученик, если верить той же Эдне. Вдруг это показатель того, что я Судья, который нашел способ выкрутиться из ситуации?
Вейлин махнула лапой:
– Не зазнавайся, Мирпуд. Нам еще идти и идти.
Я огляделся вокруг:
– Мы сюда пришли не просто так. Нам нужны лошади, нам нужен ночлег и нам нужна еда. Предложения?
Рамзи потер мохнатую лапу:
– Мне доводилось бывать в Кенсане пару лет назад, когда я еще не дошел до Ландара. Если здесь ничего не изменилось, то я смогу найти все сразу.
– Так куда нам идти?
Вместо ответа Рамзи начал обматывать задние лапы тканью, привязав после этого на подушечки небольшие круглые дощечки, получив таким образом импровизированную обувь. Увидев в наших глазах немой вопрос, он хмыкнул:
– Здесь очень грязные улицы, на которых валяется Проклятый знает что. Очень советую сделать то же самое. У меня еще найдутся дощечки для всех вас.
После того, как мы оказались «обутыми», Рамзи повел нас по улице, которая уходила от въездных ворот в город. О городе надо было рассказать отдельно…
========== Кенсан ==========
Лично мне Кенсан показался самым типичным представителем городов, в которых происходит четкое разделение на богатые и бедные кварталы. Дома возле ворот и чуть дальше от них обладали достаточно странной конструкцией: они были всегда минимум трехэтажными, при этом каждый следующий ярус выдвигался вперед дальше, чем ярус предыдущего этажа. Выходили какие-то перевернутые ступенчатые пирамиды грязно-коричневого цвета. В некоторых местах ярусы соседних домов смыкались, образуя своеобразные арки, не пропускающие свет на землю под собой. В окнах без стекол или слюды сушились тряпки неопределенного цвета, источавшие запах плохо стираного белья. Толпы нищих облепили дома вдоль дороги, протягивая к гостям Кенсана лысые лапы, покрытые проплешинами и струпьями.
От самих ворот шли бедные кварталы: улочки, отходящие от основной, были грязными, узкими и темными. Дороги были покрыты не камнем или щебнем, а самой обычной, жидкой после ливня грязью неизвестного происхождения, в которой вязли те немногие, кто рискнул туда сунуться на телеге. На самой же центральной улице лежало какое-то подобие брусчатки, но назвать ее так мог только самый большой в мире оптимист, обладающий, к тому же, изрядной долей воображения. А если присовокупить запах нечистот, разносившийся особо сильно из-за теплой погоды – вы получите картину, примерно напоминающую атмосферу бедных кварталов Кенсана.
Уже в который раз за короткий путь от ворот я мысленно благодарил Рамзи за его идею с «обувью». По таким улицам ходить с голыми лапами я бы постеснялся, хотя никогда не был брезгливым. Среди всей четверки я был единственным, кто зажимал нос:
– Да уж, в Ландаре были грязноватые места, но по сравнению с Кенсаном столица просто благоухает ароматом цветов по всей величине.
Рамзи, которого запах нисколько не заботил, хмыкнул:
– Неженка ты, Мирпуд. Поверь, есть города и грязнее, рядом с которыми Кенсан будет казаться тебе розой среди кучи конского навоза.
Я помотал мордой, на которой, подозреваю, начинала проступать зелень от подступающей тошноты:
– Не дай бог мне туда попасть. Веди лучше туда, где не так воняет.
Лучник неопределенно пожал плечами и пошел вперед. Рассеяно погладив котенка, который тоже не испытывал радости от ужасных запахов, сидя у меня на плече, я пошел за хорьком.
Постепенно тошнотворные запахи бедных кварталов остались позади, и мы оказались в более приличных районах. Дома здесь уже не строились по принципу перевернутой пирамиды, а были самыми обычными, без выдвигающихся ярусов или прочей чепухи. Цвет домов стал более светлым и постепенно остановился на каком-то оттенке бело-голубого. Все чаще попадались окна, затянутые слюдой или вообще стеклом. На дороге, наконец, появилось то, что даже пессимист назвал бы неплохим покрытием. Я облегченно скрутил с лап деревянные дощечки и ступил на брусчатку подушечками лап. Подумав, все последовали моему примеру, выкинув мокрые и грязные обмотки, оставив при этом дощечки, могущие еще пригодиться. Я тронул за плечо Рамзи:
– Куда нам дальше, Сусанин?
Хорек вздрогнул:
– Откуда ты знаешь фамилию?
Я начал безудержно хохотать:
– Тебя зовут Рамзи Сусанин?
Лучник поблек от моего хохота:
– Д…да. Но что здесь смешного? И как ты вообще узнал мою фамилию?
Я вытер слезы, проступившие от смеха:
– В моем мире есть одна история, которая связана с… зверем по фамилии Сусанин. Около четырехсот лет назад на престол моей родины должен был вступить король. Но соседнее государство не хотело этого и послало отряд своих воинов, чтобы убить его. И простой крестьянин по фамилии Сусанин, пообещав этим воинам, что приведет их к королю, завел их в глубокий и темный лес, откуда они уже не смогли выйти. Конечно, этого крестьянина убили, но покушение было сорвано. И с тех пор у меня на родине фамилия Сусанин стала синонимом того, кто заводит своих спутников туда, где можно потеряться. Или, в более шутливом смысле, так называют любого проводника.
Рамзи нервно захихикал:
– Не знал, что такие совпадения бывают. Нам осталось совсем немного. В слишком дешевой таверне останавливаться не будем, как и в слишком дорогой. Есть одна, в которой у меня знакомый владелец. Он поможет нам достать годных коней и дать ночлег. Надеюсь, за пару лет он не забыл меня. И не забыл о своем обещании, которое тогда дал.
