сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 75 страниц)
– Коул, зачем мне это? Я не настолько важная персона, чтобы ты, Цепной Меч, шел меня защищать. Тем более, мне хватает одного защитника.
Губы Коула тронула легкая улыбка:
– Госпожа Джесси. Я уже говорил с ней. Она не против, чтобы я защищал вас вместе с ней. Говорит, что для Иерарха вполне подходит защита «Кон-Сай и Чойг-Ма’л».
– Но ведь Иерарх не я, а мастер Гимеон.
– Да, но магическую силу Ордену даете вы, а не он. И поэтому ваша защита вдвойне важна для новой религии. На вас держится вся вера и вся личная гвардия Иерарха.
Я усмехнулся в ответ:
– Это конечно хорошо, только как ты меня охранять собрался? Я не позволю тебе жить со мной и Вейлин в одном доме. А как иначе ты будешь находиться рядом? Да и ты не подумал, что есть и другие Цепные, которые могут отнестись с раздражением к тому, что какой-то молоденький Чойг-Ма’л стал личным телохранителем фактического Иерарха?
Вместо ответа Коул лишь улыбнулся, после чего ушел по коридору в противоположную сторону. Я пожал плечами и продолжил спускаться по одной из многочисленных лестниц в сторону центрального выхода.
Путь обратно утомил меня до такой степени, что на подходе к дому я хотел рухнуть прямо на пороге. Не знаю, как мог лишь многочасовой разговор принести такую усталость, но чувствовал я себя так, словно ходил весь день и попутно таскал тяжести. Передние лапы не пострадали, зато задние чувствовались как две толстые тумбы.
Мой стук в дверь вышел не самым громким, но дверь почти сразу отворилась. Вейлин, поначалу улыбавшаяся, посмотрела на меня с сочувствием:
– Замучили тебя?
Я с трудом пересек порог дома и буквально осел в кресло:
– Задних лап не чувствую совершенно.
Волчица прошла мимо, пройдясь хвостом мне по груди:
– Сейчас я тебе помогу. Пока постарайся переодеться.
Я с большим трудом стянул одеяния Судьи и натянул домашний халат практически на голое тело. Вернувшаяся магесса села на сложенные под себя лапы возле меня и взяла мою правую стопу в лапы:
– Расслабься, я пока тебя немного разомну.
Я откинулся в кресле, прижавшись к спинке и закрыв глаза. Вейлин намазала мне подушечки на лапах какой-то мазью, после чего начала разминать мне стопы.
Ее нежные пальцы и острые коготки заставляли меня разомлеть от удовольствия. Приоткрыв глаза, я наблюдал за волчицей.
Уже после того, как мы поселились в домике мастера Гимеона, я ловил себя на мысли, что мне очень нравится наблюдать за магессой тогда, когда она занималась своими делами и не обращала на меня внимания. В такие моменты мне нравилось изучать какие-то мельчайшие детали любимой – переливы серого цвета на шерсти и гриве, подергивающиеся ушки, слегка загнутый кончик хвоста, поднимающуюся во время дыхания грудь, коготки на пальцах передних лап – словом, меня интересовали мельчайшие детали, наблюдение за которыми приносило мне необъяснимое расслабление и наслаждение.
Вот и тогда, во время массажа, я оглядывал Вейлин с лап до головы, останавливаясь глазами на каждом участке ее тела. Рассматривал я и ее одежду – в тот день волчица ходила в коротких черных штанах немного ниже колена и красной легкой безрукавке.
Порой мне казалось, что волчица догадывалась о таком «досмотре», но всякий раз, когда она поднимала взгляд на меня, я спешно прикрывал глаза, притворяясь дремлющим.
Закончив мять одну стопу, Вейлин перешла к другой, и минут через десять мне стало значительно легче. Я встал с кресла и поцеловал Вейлин в ушко:
– Спасибо, милая, мне намного лучше.
Волчица хитро дунула мне в нос:
– Теперь, мой любимый инвалид, тебе ничего не помешает нормально поужинать. Я как раз все приготовила к твоему приходу.
Я пододвинул кресло к письменному столу и поднял взгляд на стену, где недвижимо сидел Славен. Я негромко произнес:
– Славен?
Пацар зашевелился и хлопнул крыльями, уставившись на меня. Я продолжил:
– Спускайся со своего насеста, ужинать сейчас будем.
Фамилиар спикировал на стол и хрипло каркнул:
– Спасибо за приглашение.
Под столом раздался писк. Я усмехнулся, не заглядывая вниз:
– Эйнар, если Вейлин еще не накормила тебя, ты тоже поешь.
Котенок оказался на столе после неожиданно ловкого прыжка, после чего он начал с интересом обнюхивать пацара. Славен, казалось, совершенно не возмущался вниманием к своей персоне.
Вскоре появилась Вейлин, неся в лапах мое любимое блюдо – местный сорт картофеля, запеченный с грибами в тигольском соусе, ландарском аналоге самодельного майонеза. Поставив ужин на стол, волчица села напротив, подперев голову лапой, и стала с улыбкой наблюдать, как я ем. Где-то под столом чавкал мясом Эйнар, а Славен сидел по левую сторону и подъедал мясные обрезки, которые оставались у магессы после готовки.
Лин оказалась на высоте. Ужин исчезал стремительно, и я только успевал подцепить вилкой очередной кусок, потому что прошлый буквально таял в пасти. Я поднял благодарный взгляд на любимую:
– Большое спасибо.
Волчица с улыбкой накручивала прядь пепельных волос на палец:
– Всегда пожалуйста. Наелся, Мирпуд?
Я со смехом отодвинул опустевшее блюдо от себя:
– Таким невозможно не наесться. Слушай, а я вот что у тебя все хочу спросить, да забываю. А объясни мне, сколько лет существует Кораланды?
Палец Вейлин застыл с накрученным на него локоном:
– А почему ты это спрашиваешь?
– Ответь на мой вопрос, а потом я объясню.
Волчица опустила лапы на стол:
– Формально, Кораланды, как территория, существуют столь же давно, сколько и остальные три государства. Может, пару тысяч лет, может, немного меньше. Но одно можно сказать точно – во время битвы при Низмурской Впадине Кораланды уже были, и многие воины оттуда сражались с темными тварями.
– А теперь я объясню тебе, почему я задал такой вопрос. Ведь что такое Кораланды, как я успел понять за те пару-тройку месяцев, что я оказался в этом мире? Государство без магии, технократическое царство, где законы науки стоят выше законов магии. Так? Так. Еще когда создавалось первичное архианство Ягмура, Кораланды уже существовали, и последователи Ривелино, как и сам Ривелино, считали это государство еретиками и противниками религии. Получается, к тому моменту Кораланды уже обладали какими-то познаниями в технике, раз лже-Иерарх их опасался. Тогда я не понимаю – почему за целое тысячелетие твоя Родина добилась столь малого прогресса в техническом плане?
Вейлин положила лапу мне ладонь:
– Милый Мирпуд, ты все понимаешь не так, как тебе кажется. Сейчас я тебе расскажу историю моей родной земли.
Эйнар закончил ужинать и свернулся прямо на столе, мурлыкая ровно между мной и магессой. Славен вернулся на стену и застыл в виде чучела. Голос Вейлин потек ручьем в мою сторону:
– Наверное, для тебя не будет секретом, что не все звери владеют магией. И также для тебя не будет новостью, что не всем жителям этого мира она нравится. Кто-то боится магов как тех, кто управляет неведомыми силами, кто-то считает магов злыми и корыстными существами, которые будут использовать свою силу лишь для достижения низких целей. Не будем сейчас рассуждать, правы они или виноваты.
– Около двух тысяч лет назад в те земли, что сегодня называются Кораландами, начали переселяться звери, которые не хотели иметь дело с магией. Получалось, что новое государство стало местом, свободным от волшебства. Конечно, порой туда переезжали и колдуны, но долго они там не задерживались, потому что местные жители очень неприветливо к ним относились.
Лин провел коготком по моей ладони:
– Туда начали переселяться кузнецы, столяры, камнетесы – в общем, рабочие люди. Со временем они сформировали класс ученых, которые начали попытки осознать законы окружающего мира, используя не магию.
– К тому моменту, как началась эпопея с Ягмуром и Ривелино, союз самых образованных зверей государства уже существовал, и Мир Спокойной Воды знал его как Орден Просвещенных. Ему было очень трудно развиваться, потому что все технологии и все научные изыскания приходилось проводить в практически полной изоляции – Паруссия, Меровия и уж подавно Граальстан не горели желанием помогать немагическому государству совершать открытия и создавать новые технологии производства. Еще одна трудность заключалась в ограниченности ресурсов. До того, как территорию Кораланд начали заселять, было известно, что на такой большой территории очень мало полезных ископаемых, а потому селиться там не очень выгодно. Новым жителям приходилось завозить необходимое из других стран, либо же пытаться обойтись своими силами, используя те немногие ресурсы, что у них были.
Вейлин набрала воздуха полной грудью и стала говорить дальше:
– Именно этим объясняется столь медленный прогресс. Даже обладая целой когортой незаурядных умов и трудовых лап, сложно развиваться, находясь в блокаде. А если еще вспомнить, что и руководство Ордена Просвещенных в итоге стало столь же истеричным, как и Священный Орден, это и предопределило то, что есть сегодня. Порой я очень сильно удивлялась, что мы достигли хотя бы тех высот в науке и технике, которые есть сегодня.
– Получается, Просвещенные – не меньшие фанатики, чем Орден?
– Именно так. Если есть те, кто ненавидит атеистов и технологии – почему бы не быть тем, кто ненавидит религию и магию?
– А как в среде культа называли Священный Орден?
– По-разному. Дикарями, варварами, пещерными зверями.
– И как простые жители Кораланд относятся ко всему этому?
– Трудно сказать. Думаю, здесь все похоже на жителей Граальстана до гибели Бойдула. Звери верят власти и побаиваются неведомых для них зверей. Ведь что же получается – как зверю из Ландара не объяснишь устройство дизель-генератора, так и жителю Пассара не объяснишь, каким образом зверь без помощи специальных приспособлений может создавать огонь одними лишь лапами. И им обоим не объяснишь, что и у магии, и у технологий строгие законы, и волшебство является ровно такой же наукой, как, например, физика.
Я задумчиво встал из-за стола, поправляя завязки халата:
– Изоляция изоляцией, но и архаичный священный, и новый священный Ривелино, как правопреемник первичного священного, были созданы на основе энглиша. И я говорю это тебе как тот, кто владеет этими тремя языками. Все равно не понимаю, зачем он решился на создание нового языка на основе существующего, зная, что Просвещенных не очень-то любят. Кто-то ведь должен был знать в Ордене, что послужило основой создаваемого языка. Да и как происходило обучение новому наречию? Если язык искусственный сам по себе, то Ягмур должен был объяснить монахам Ордена принцип его построения. Либо же сами монахи должны были знать энглиш, а потом уже постепенно учиться говорить на новом языке, зная систему. Ничего не понимаю.
Лин усмехнулась, поднимаясь из-за стола и забирая грязную посуду:
– Кажется, ты как-то говорил, что внутри тебя живет дух Ягмура. Может, ты задашь ему этот вопрос?
Я показал на волчицу и щелкнул пальцами:
– А это тоже идея. Спасибо, я попробую сделать это на досуге.
Магесса лишь улыбнулась, после чего ушла на кухню отмывать тарелки. Я потрепал Эйнара по холке, после чего направился в сторону спальни. Спать хотелось неимоверно, да и разговор с волчицей не нагонял бодрости. Сбросив халат, я юркнул под одеяло и свернулся под ним. Уснул я раньше, чем Вейлин вернулась с кухни в спальню.
Прошла еще неделя. Наступил тот день, когда планировалась первая игра между двумя командами Цепных. Мастер Гимеон держал меня в курсе того, как проходят тренировки и как проходит подготовка центрального зала Цитадели в футбольное поле по заданным мной параметрам.
Стоило отметить, что воины и их тренеры очень ответственно подошли к занятиям и тренировались добросовестно. Конечно, я не был футбольным руководителем и не мог сказать, занимались ли они так, как надо, но, увидев пару раз тестовые игры, я понял, что Цепные добротно перенесли услышанные правила на поле и старались играть в настоящий футбол, а не в тупое толкание мяча, как я опасался вначале.
Помимо этого, я провел занятия с теми четырьмя дополнительными судьями, что должны были помогать мне на поле – два линейных и двое судей за воротами. Здесь уже была моя вотчина – гонял я их нещадно, пока они не научились практически безошибочно определять офсайды и критерии взятия ворот в самых сложных ситуациях. Более того, эту неделю и я сам усиленно занимался физкультурой, так как знал заранее, что на матче я пробегу порядочное расстояние.
И вот, наступил день матча. Я уже был в Цитадели, в центральном зале под открытым небом. На камнях местные маги вырастили футбольный газон, на который особой краской была нанесена разметка. Ворота были сделаны лучшими кузнецами из трех металлических труб, сваренных в виде буквы «П». Сеть тоже наличествовала, но была выполнена из грубой пеньки, а не более тонких шнуров. По правому флангу были поставлены трибуны, которые для безопасности отгородили невидимым силовым полем, а по левому флангу находились скамейки запасных и тренерские мостики. Мельком оглядев поле и проверив ворота и разметку, я остался удовлетворен увиденным.
Две команды, зная о том, что перед матчем должна состояться вступительная часть, уже стояли в ряд в центре поля. Увидев их, я ужаснулся – все как на подбор стояли в доспехах, причем вратари команд были одеты в белые доспехи, дополнительно укрепленные металлическими планками. На мой вопрос, удобно ли им будет так играть, один из Чойг-Ма’л усмехнулся:
– Воины должны играть в доспехах, иначе они трусливые самки.
Со вздохом я вынужден был позволить такое отступление от футбольной экипировки. В самом деле, если им будет нравиться сносить всей массой друг друга в корпус – почему бы нет?
Самое главное условие было выполнено – разный цвет «формы». Одна команда выступала в стандартных черных доспехах Цепных, а противоположная команда – в ало-красных, видимо перекрашенных из черных. Более того, на каждом доспехе спереди и сзади были нанесены номера – по моей просьбе, чтобы во время матча не путать игроков. Я вышел на поле в специально одолженном у мастера Гимеона зеленом плаще, чтобы меня не путали с игроками команд.
Я оглянулся назад – скамейка запасных была готова, и на каждой сидело по пятеро Цепных-игроков и одному Цепному-тренеру. У команды черных тренером был пожилой седовласый манул с очень пушистой мордой, а у красных – сурового вида аллигатор с боевыми шрамами через все длинное рыло.
Я позвал своих четырех помощников, после чего посмотрел вперед, за игроков. Трибуны были заполнены, и там сидели монахи, другие Цепные и Кон-Сай, которые решили понаблюдать за игрой своих будущих соперников по лиге. Вместо свистка на игру мне выдали забавный артефакт в виде пружины, который при сжатии издавал резкий и громкий щелчок, который было слышно на всех концах поля. Я повысил голос:
– Уважаемые лары и ларессы! Сегодня мы проведем первый матч по футболу. Я буду вашим главным судьей, который будет следить за соответствием игры установленным правилам. Я буду присутствовать между вами на поле и наблюдать за тем, как все проходит. Если я увижу нарушение – я подам сигнал. Лишь я один могу изменить свои решения. Я знаю, что вы честные звери, уважающие законы, но я вынужден напомнить, что угрожать мне, дабы решение было вынесено в пользу вас, недопустимо. Может, я не такой хороший воин, как вы, но если кто-то из вас решит не подчиняться мне, я найду способ угомонить такого зверя. Все понятно?
Чойг-Ма’л закивали:
– Да, вполне.
– Тогда переплетите лапы друг с другом в знак спортивного уважения. После этого ко мне подойдут капитаны команд.
Прошел процесс обмена приветствиями, после чего ко мне подошли два зверя в красном и черном доспехе, лис и волк соответственно. Отличались они от рядовых игроков лишь наличие перчаток на лапах. Я вытащил монетку из кармана:
– Ваши имена, лары?
Лис произнес звонким голосом:
– Мейсон, лар судья.
Волк ответил более глухим голосом:
– Оливер.
Я показал монетку достоинством в один барра:
– Выбирайте, король или коршун?
Мейсон выпалил:
– Король!
Оливер лишь пожал плечами:
– Проклятый с ним, пусть коршун.
Я подбросил монету в воздух, и она приземлилась ко мне на ладонь. В этот раз монета упала изображением коршуна вверх. Впервые волк слегка улыбнулся. Я убрал монету в карман:
– Лар Оливер, выбираете мяч или ворота?
Капитан «черных» завис:
– Что?
Я проклял себя за недогадливость. Я совершенно забыл рассказать о процедуре перед матчем с определением полей:
– Если капитан одной команды побеждает при броске монеты, то он получает право выбирать либо половину поля, на которой будет играть его команда в первой половине встречи, либо же получает право первым разводить мяч. Что выбираете?
Оливер оглядел поле. Так как соревнование проходило во внутреннем дворе Цитадели, под открытым небом, солнце ложилось на поле, и одна его половина была освещена более интенсивно. Волк ткнул в более темную часть:
