сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 75 страниц)
Ярость во мне резко пропала, и вместе с ней как будто исчезло все. Вернулась память… и осознание того, что Вейлин мертва. Я рухнул перед ее телом на колени, выронив посох и прижав ее к себе, и зарыдал, выплакивая все слезы, что мог выплакать, забыв абсолютно обо всем. Я покрывал ее голову поцелуями и шептал уже бесполезные признания и мольбы не умирать, которые волчица уже не слышала. Все лапы были испачканы в крови Вейлин, при этом ни одна красная капля не задерживалась на черной ткани одеяний Судьи. Отталкиваемые, как будто ткань была непромокаемая, они капали на траву, покрывая ее алым цветом.
Я не помнил, сколько прорыдал над телом Вейлин. Я даже успел забыться недолгим сном, прижавшись к ее голове. Подняв голову, я заметил, что возле меня стоит Джес. Ее глаза не выражали никакой угрозы. Увидев, что я обратил на нее внимание, волчица тихо спросила:
– Хозяин, какие будут указания?
Ее тихий голос прочистил мне мозги, заставив на секунду забыть о смерти Вейлин. Хозяин? Грозная Кон-Сай, которая грозилась поймать меня и препроводить к магистру Бойдулу, называет меня хозяином? Это длилось лишь секунду, после чего я с силой толкнул ее:
– Уходи, мразь! Вы убили Вейлин!
Кон-Сай упала на спину, но практически сразу же отползла к трупу Янки. Я повернул голову и посмотрел на мордочку Вейлин. Даже после смерти она оставалась самой прекрасной самочкой, которую я когда-либо видел в Мире Спокойной Воды. Я с ненавистью посмотрел на мертвых Раймана и Янку. Из-за них все случилось. Одна отдала приказ убить Лин, второй выполнил приказ. Они уже погибли, но этого мне было мало.
В глубочайшей скорби, с трудом осознавая, что я делаю, я достал из чехла флейту, и на опушке заиграла грустная, буквально вырывающая душу с корнем мелодия, в которую я вкладывал всю свою боль и любовь к безвременно погибшей Вейлин.
Мне позволили быть счастливым только один день. Да что уж там, и целого дня я не был счастливым в этом мире. Мелодия летела над лесом, огибая кроны деревьев и пролетая между веток. Снова полились редкие слезы, стекая по флейте вниз и капая на запачканное кровью коричневое платье Вейлин.
Закончив свою прощальную песнь, я оперся на лапы, оставаясь на земле. Лин надо было похоронить. Я оглянулся на сидящую возле мертвой Янки Джесси и буквально уничижительно ткнул в нее пальцем, вкладывая в коротенькое слово все свое презрение и ненависть:
– Ты.
Кон-Сай оживилась:
– Да, хозяин?
Я перевел указующий палец на тело Вейлин:
– Выкопать яму, похоронить.
Откуда-то из недр своей сумки охотница раскопала небольшую лопату, и вскоре начала неутомимо копать яму. Я тупо наблюдал за ее работой. Под лапу попал брошенный Джесси мешок Вейлин. Я открыл его – и первым делом мне на глаза попалось синее платье, в котором она была вчера весь день. Ткань еще хранила ее слабый запах, и я прижался к нему мордой, стараясь вдохнуть его весь, пока запах не исчез совсем. Бархат приятно гладил мордочку, но теперь его прикосновения только делали все хуже, бросая меня в еще большие пучины скорби. В голове промелькнула мысль: «Так вот, что имел в виду Себастьян, когда говорил о большой опасности, великой скорби и сжигающей все на своем пути ярости». Крыс предвидел все происходящее, но не сказал мне ничего…
Выкопав яму, Кон-Сай собралась перекладывать тело волчицы в могилу, однако я резко одернул ее:
– Стоять.
Джесси застыла на месте, выпустив лапы Вейлин. Я оттолкнул охотницу, спустился в яму и бережно взял тело магессы. Привстав на колени, я держал ее на лапах, стараясь запомнить каждую черту ее мордочки. Ее две серые прядки, которые раньше обрамляли мордочку слева и справа, теперь безжизненно свисали вниз, и налетающий ветер трепал их. Покачав головой, я достал из сумки Вейлин ее любимый теплый плед:
– Ничего, любимая, тебе будет тепло.
Я расстелил плед на холодной земле и положил на него Вейлин. Подумав, я вернул две прядки на место, чтобы придать ее хоть какое-то подобие живой, но спящей волчицы. Осторожно накрывая ее второй половиной пледа, я успел поцеловать волчицу в лоб:
– Спи спокойно, милая Вейлин, и пусть твой путь к Арханису будет легким и безмятежным.
Закончив оборачивать тело, я выпрыгнул из ямы, всеми силами стараясь не убивать Джесси прямо сейчас:
– Закопать.
Кон-Сай начала сбрасывать комья земли в могилу. Они с глухим шорохом касались пледа, и звук от падения каждого куска как будто отрывал от меня часть души. Я не мог смотреть на то, как охотница закапывает могилу, и отвернулся, вперив глаза в пространство между двумя дубами. На секунду у меня возникло непреодолимое желание покончить с собой, чтобы не страдать без Вейлин, но эта секундную слабость я подавил в себе самым решительным образом.
Закончив скорбную работу, Джесси показала на трупы Раймана и Янки:
– Должна ли я выкопать могилы и для них тоже?
Я процедил в ответ:
– Нет, эти куски отбросов должны сгнить непохороненными или быть сожраны дикими зверями. Они заслужили этого.
Джесси без лишних разговоров убрала лопату, вытерев с нее землю травой. Я обернулся, бросив последний взгляд на могилу. Теперь на ее месте высился небольшой, но аккуратный холмик из земли. У меня не было ничего, чем бы я мог отметить место захоронения, да и не стал бы я этого делать, потому что мне еще не доводилось видеть, как выглядят надгробия в этом мире. Еще раз мысленно попрощавшись с Вейлин, я поплелся к лошади. Джесси пошла было за мной, однако я строго крикнул:
– Пошла вон, я не желаю тебя видеть!
Кон-Сай встала на месте:
– Хозяин, я не могу покинуть вас, пока вы живы.
Я посмотрел в ее красные глаза со злостью:
– Ты так и будешь таскаться за мной, как собачка?
Джесси отвела взгляд:
– Я… мне придется идти с вами, ведь вы мой хозяин.
Я скривился:
– Перестань называть меня хозяином.
Волчица пыталась было что-то сказать, но я оборвал ее:
– Это приказ. Называй меня просто по имени, Мирпуд. Меня тошнит от обращения «хозяин».
Кон-Сай подняла глаза:
– Да, хоз… Мирпуд.
Я стоял, смотря на Джесси и думая. С одной стороны, мне очень хотелось сразу же убить ее, потому что я видел в ней ту, из-за кого, по сути, погибла Вейлин. Но более рациональная часть сознания убеждала меня не трогать ее – ведь Джесси отговаривала Янку убивать Вейлин, а значит, в какой-то степени, заслуживала снисхождения.
После долгой внутренней борьбы победила вторая точка зрения. Я посмотрел на Джесси:
– Хорошо, ты можешь остаться со мной. Я направляюсь в Ландар. Ты будешь моей попутчицей. Упаси тебя Арханис от того, чтобы разозлить меня. Тогда я могу забыть, что ты была против смерти Вейлин.
Охотница поправила подол мини-юбки:
– Я поняла вас.
На поляне еще стояли лошади, на которых приехали преследователи. Я погладил Зогмо’са по шее. Конь устало всхрапнул, но он успел отдохнуть за то время, пока я был на поляне. Эйнар, остававшийся все время на седле, тихо мяукнул и посмотрел на меня голубыми глазками. Я прижался лбом к котенку и закрыл глаза. Один только Эйнар да Зогмо’с оставались моими попутчиками, не считая «новенькой». Осторожно переложив Эйнара в капюшон, я повернулся к Джес:
– У тебя есть еда?
Кон-Сай открыла суму погибшего Раймана:
– Только немного вяленого мяса, Мирпуд. Остальное было съедено.
Я кивнул:
– Пойдет.
Кон-Сай протянула мне мясо, и я начал отрывать от него куски, прожевывая их. Кусок был не таким уж и маленьким, и он неплохо утолил мой голод.
Выбросив ткань, в которую было завернуто мясо, я вскочил в седло:
– Мы выезжаем.
Джес без лишних слов забралась на пегую лошадку, и мы уехали. А на поляне так и остались два трупа, кусок ткани, пару лошадей и аккуратный холмик земли.
Гнедая кобылка, хозяйкой которой была Вейлин, пощипывала травку. Волчица куда-то ушла, спешно ее оставив, и лошади было немного одиноко. Мимо нее пробежал какой-то воин в черных доспехах, но сейчас лошадь больше интересовала трава под копытами.
Раздался истошный вопль, от которого с деревьев слетели все птицы. Сердце напуганной лошади начало биться, как у загнанной. Животное узнало голос. Это кричал хозяин ее попутчика, статного черного жеребца. После этого наступила долгая тишина, и уже успокоившаяся лошадь продолжила пастись.
Внезапно ее кто-то грубо схватил за повод. Кобылка всхрапнула, пытаясь сбежать, но лапа держала ее слишком сильно. После недолгой борьбы нападавший сел в седло и заставил ехать ее вперед. Лошадь пыталась сопротивляться, но наездник быстро справился с попытками его сбросить. Присмиревшая кобыла пошла через поляну. Ее ноздри чуяли запах смерти и двух лошадей. Наездник не дал ей время познакомиться с двумя лошадьми на поляне, и пришпорил ее, заставив ускориться.
Так ничего не понимающая кобылка вернулась на дорогу в лесу, откуда она съехала еще днем. Лошади отчаянно хотелось узнать, кто ее оседлал, но морду всадника скрывала повязка, сквозь которую виднелись только бледно-серебряные глаза. Печально заржав, лошадь понесла седока дальше.
Коул скакал вперед, прижимая к себе статуэтку. Его мысли полностью путались. В голове стояла картинка, как из посоха Мирпуда вылетела красная магия, летящая в него. И его учитель пожертвовал собой, чтобы спасти ученика от неминуемой смерти. И теперь он совсем один. Раньше, когда мастер Райман был рядом, Коул чувствовал себя более уверенно. Теперь же он предоставлен самому себе, что не могло не беспокоить его. Конечно, его мучили угрызения совести, что он оставил госпожу Джесси одну против Мирпуда, и что-то подсказывало молодому воину, что Кон-Сай не сможет справиться с этим загадочным магом. Впрочем, главное будет выполнено – Монолит скоро будет возвращен, Верховный Иерарх будет доволен, и жизнь наладится, насколько это возможно после гибели учителя.
Про себя Коул пытался примерно рассчитать, за сколько он доберется до Ландара. При условии, что у него будет лошадь на смену, если старая выдохнется, при остановках только на еду и сон – тогда ему потребуется всего-то полторы-две недели пути.
Тигр задумчиво посмотрел вперед. Может, на границе Меровии с Граальстаном ему получится получить себе кого-нибудь в сопровождение – тогда путь до столицы будет несколько более приятным.
Пока он ехал в раздумьях, пошел дождь, который этим летом шел слишком редко. К счастью, в этот момент Коул все еще ехал сквозь лес, под кронами деревьев, и на него капли воды практически не попадали. Немного ослабив крепления доспеха, чтобы свежий воздух охладил ему грудь, молодой тигр понесся дальше, неся в лапе Монолит Силы.
Ехать с Кон-Сай, даже молчащей и не представляющей никакой угрозы – то еще удовольствие, поверьте мне. Даже присмирев, волчица все равно пугала меня своим внешним видом. Ее красные глаза внимательно смотрели вперед, как будто выискивая что-то или кого-то на дороге впереди.
Не выдержав долгого молчания, я немного приостановил коня, дождавшись, пока охотница не поравняется со мной:
– Джесси, так скажи мне, зачем вы все пытались поймать меня и Вейлин? По поводу нее я более-менее понял – она украла из Цитадели очень ценный артефакт, который был позарез необходим Ордену для нормального существования. Зачем вам нужен я? Я не причинил вам никакого вреда, не пропагандировал идеи, подрывающие архианство, не угрожал намерениям Ордена.
Охотница потерла голову, поправив свои пышные волосы:
– Я знаю немного, Мирпуд. После того, как мы уехали из Кенсана, я связывалась пару раз с Верховным Иерархом, чтобы сообщить ему о ходе преследования. Отец Бойдул рассказывал о том, что ваше наличие представляет какую-то угрозу для религии, но он никогда не сообщал подробнее, чем именно вы опасны. Я скорее воспринимала этот факт как должное, и не задавала лишние вопросы.
– Но тогда это в высшей степени странно.
Джес пожала плечами:
– Я сказала все что знала, Мирпуд.
После паузы волчица снова заговорила:
– А как вы собираетесь заставить Орден заплатить за смерть вашей возлюбленной? Что может сделать один маг против тысячелетней системы религии? Прихожане верят Верховному Иерарху, и если он скажет, что вы представляете угрозу – за вами никто не пойдет.
Я погрузился в раздумья. А ведь она права. Я один. Вейлин нет в живых, Анри с Лассой остались в Мариссе. Кто мне может помочь? Мастер Гимеон? Но он в Ландаре, и до него сотни миль пути и две недели путешествия. Рассел? Он остался в Мариссе и, наверное, будет продолжать охранять Анри. Бирн мне тоже не поможет – он простой селянин, пусть даже и старейшина деревни.
Перебрав еще несколько имен, я понял, что моим единственным помощником осталась Джесси. Конечно, наличие Кон-Сай под лапой было весомым преимуществом, но даже мы вдвоем не могли сделать много. Чтобы подорвать доверие к Иерарху, нужно, чтобы прихожане перестали верить в идеи, которые пропагандировал Бойдул, как глава архианства. А вероятность того, что это произойдет, стремилась к нулю.
Решив на время наплевать на неприязнь к охотнице, я обратился к ней:
– Джес, как можно разрушить взгляды обычных зверей на религию?
Кон-Сай оперлась обеими лапами на шею своей кобылки и подняла на меня красные глаза:
– Нет смысла разрушать взгляды на религию, Мирпуд. Религия сама по себе – вещь очень хорошая и нужная. А вот подорвать доверие к тому, кто являет собой символ религии, будет лучше и эффективнее, да и проще.
В голове всплыла история, которую нам рассказывал один преподаватель в вузе по поводу того, как однажды обрушили очень крупный банк, привлекая к этому всего лишь с десяток человек. Система была очень простой – в разных частях города встречались два «друга» (а на самом деле – подставные люди), и громко рассуждали о том, что банк (назовем его «Банк А») вот-вот рухнет, нужно срочно забирать оттуда деньги и прочее. Естественно, это не было правдой – Банк А был очень сильной организацией с минимальными рисками. Но этот разговор «между собой» был произнесен в разных частях города – и люди в панике повалили в Банк А забирать свои вклады, поверив рассказам. Как вы знаете, если из любого банка попробовать вытащить все деньги, то он рухнет. Так и случилось с Банком А – всего-то десять человек обрушили очень сильную кредитную организацию. А все почему? Правильно, люди склонны верить слухам. Я вновь обратился к охотнице:
– Джесс, кто назначает служителей Ордена в церквях?
Волчица бодро ответила:
– Если говорить о Святилищах в Ландаре, то этим может заниматься и Иерарх. Иначе же это делают его представители в других городах или деревнях, если там есть Святилище.
– В сознании прихожан укрепилось то, что все идет от Верховного Иерарха?
– В принципе, так и есть.
– А что, если мы заставим сомневаться в тех, кто представляет религию в деревнях и малых городах?
Джес элегантно вытащила кинжал и стала подчищать себе коготки:
– И как вы это сделаете, Мирпуд?
Я усмехнулся:
– Ты мне в этом поможешь.
Охотница удивленно подняла ушки:
– Я?
– Ну конечно. У меня есть идея, которую я не смогу исполнить в одиночку без твоей помощи. Мы приходим в деревню, где есть Святилище. В нем мы заходим в церковь и объявляем, что по приказу Ордена мы должны задержать служителя, потому что он объявлен еретиком. Ведь для Ордена еретичество – одно из самых тяжких преступлений, так?
Волчица кивнула:
– Конечно. Причем не просто одно из, а самое тяжкое.
– Тогда все будет как нельзя лучше. Приходит Кон-Сай, которую все боятся, вместе с магом, и они арестовывает служителя Ордена. У прихожан паника. Сначала они просто испугаются. Но мы продолжим делать это в разных местах, слухи об этом будут распространяться во все стороны, и звери задумаются. Если по приказу Ордена начинают арестовывать служителей Ордена в Святилищах по обвинению в еретичестве, так может, и в самом Ордене засели еретики, которые теперь так заметают свою причастность к назначению преступников на должность служителя? Чем большее количество служителей будет арестовано тобой по обвинению в еретичестве – тем больше будет посеяно сомнений в умах прихожан. Так они придут к мысли, что сам Иерарх может быть нечист на лапу.
Самочка убрала кинжал в ножны:
– Предположим, вы посеяли таким образом сомнения. Но этого мало. Остается два вопроса. Куда девать этих служителей? Неужели вы, будучи в нынешнем состоянии захотите их лишать жизни? Лично монахи не виноваты – они не решают, каким путем идет религия. Их цель – всего лишь доносить слово Арханиса до прихожан. И второй вопрос. А что дальше? Даже лишив поддержки отца Бойдула среди прихожан, вы не сможете его победить просто так. В Ландаре он почти неуязвим. Тем более, сейчас он получит Монолит Силы – и тогда к нему вернется неограниченная власть. Даже имея меня в качестве союзника, вы неминуемо проиграете.
Я вздохнул:
– Ответ на первый вопрос прост. Поработи их и заставь идти их прочь, рассказывая по пути прихожанам, что их обвиняют в еретичестве, и это правда. Либо же просто угрозами заставь их покинуть Граальстан. В общем, придумаем. А по поводу второго...
Я достал из капюшона спящего Эйнара и положил его на плечо:
– Придется заставлять сомневающихся прихожан следовать моим словам.
Глаза Джесси расширились:
– Судья?
Я невесело усмехнулся:
