сообщить о нарушении
Текущая страница: 72 (всего у книги 75 страниц)
– Тогда я выбираю эту половину.
Я отдал мяч Мейсону:
– Нет проблем, но тогда команда «красных» первой начинает игру.
Оливер сделал какой-то жест и пошел расставлять своих игроков на выбранной половине поля. Тем же занимался и лис Мейсон.
Вскоре Цепные встали на поле в готовые схемы (и ведь они без моего рассказа додумались до всех тактических построений!), я дал щелчок – и первая официальная игра по футболу в истории Мира Спокойной Воды началась.
Конечно, я не могу вспомнить досконально каждую минуту той игры. Но чтобы вам не казалось, что я утаиваю что-то интересное от вас, я расскажу основное, что происходило на поле.
Игру команды начали резво, происходящее на поле вполне напоминало матч профессиональных команд: перепасовки, скидки, пробросы, открывания по флангу. Уже после нескольких минут матча я понял, что наилучшим для меня вариантом нахождения на поле будет не путаться у них под лапами. Вот уж в чем, а в единоборствах Цепные не щадили друг друга совершенно: их столкновения корпусами в борьбе за мяч были в моем понятии настолько серьезными, что должны были бы заканчиваться переломами. Однако ничего не происходило – упавший Чойг-Ма’л практически сразу вставал и тут же возвращался в игру, как будто его и не сбивали.
Я надеялся, что в качестве показательного примера в этом матче будут нарушения, которые можно было бы квалифицировать как игру на желтую карточку – и так и произошло. Примерно через десяток минут игрок «красных», рослый тигр, раздосадованный, что противник отнял у него мяч, врезал с силой по коленям обидчику. Я щелкнул пружиной, и игра тут же остановилась. Я вытянул из-за пазухи желтый прямоугольник и показал его тигру. Тот, казалось, даже не протестовал против моего решения, и после паузы, в течение которой я делал необходимые пометки в своем блокноте, игра снова возобновилась.
Не обошлось в игре и без травм. Ближе к концу первого тайма один из защитников «черных», пытаясь в игровом моменте выбить мяч у нападающего «красных», попал под разрешенный силовой прием и влетел головой в штангу. Я остановил игру, не применяя никаких санкций к игроку «красных», и дал возможность присутствовавшим на матче магам-медикам унести потерявшего сознание игрока с поля. Тут же была произведена замена на свежего игрока – и снова воины покатили мяч.
Первый тайм так и закончился безголевой ничьей. Не считая желтой карточки тигру-нарушителю и травмы защитника «черных», первый тайм не запомнился какой-то сверхинтересной игрой. Были силовые приемы, были часто положения вне игры, дело доходило до пары ударов по воротам – но вратари всегда были на месте и не давали случиться первому голу.
Пока был перерыв (в силу отсутствия подтрибунных помещений, игроки просто шли к своим скамейкам запасных), я говорил со своими помощниками, четырьмя судьями. Лескотт и Джеко, двое линейных судей, выглядели более запыхавшимися, бегая по флангам и следя за игроками, но к ним нареканий у меня не было. Будучи хорошо мной натренированными, они часто помогали мне в спорных ситуациях. А вот у Веббера и Джойса, судей за воротами, работы было значительно меньше, потому что дело до ударов дело доходило значительно реже.
Запыхавшийся Джеко, худощавый гепард, хлестал воду из стеклянного графина, принесенного на поле судьям:
– Давненько я так не бегал. Хоть они и выглядят неповоротливыми в своих доспехах, но бегают будь здоров, даже мне завидно. Сразу видно, тренированные воины.
Лескотт, длиннолапый кролик, взял графин и сделал пару больших глотков:
– Зато наблюдать интересно.
Веббер и Джойс от воды отказались, мотивируя это тем, что они не так устали, как линейные арбитры.
Второй тайм вышел более богатым на события. Во-первых, команды поняли тактику друг друга, и игра стала острее, позиционнее. Во-вторых, ошибок и фолов тоже стало меньше, когда футболисты на практике начали понимать, что карается мной, а что нет. Все чаще начали происходить удары по воротам: сначала неточные, а потом и более прицельные. И теперь работы Вебберу и Джойсу прибавилось – очень часто для гола командам не хватало каких-то сантиметров, и пару раз судьи за воротами помогали мне отменить голы, которые я ошибочно считал забитыми.
Болельщики тоже участвовали в матче, активно поддерживая игроков. Слышались крики, призывы, кричалки, речовки – каждое заметное действие воинов вызывало у них восторг и радость.
Вратари команд заслуживали отдельного упоминания. Как я говорил, они были облачены в более тяжелые доспехи, и они прекрасно знали, что нападающим было запрещено их атаковать. И голкиперы активно пользовались этим, бросаясь наперерез нападающим, и часто делали это на грани фола. И как раз один из фолов голкипера послужил причиной назначения первого пенальти в истории Мира Спокойной Воды.
Вратарь «красных», пытаясь забрать мяч у нападающего, вышедшего один на один, в борцовском захвате бросился тому в задние лапы и повалил его на поле, обхватив передними лапами. Тут уже я не мог списать это на игровую борьбу и остановил игру, назначив пенальти. Не став фамильярничать, я попутно еще и удалил вратаря с поля, показав ему красную карточку, потому что посчитал его поведение неспортивным и очень грубым.
Какие споры и протесты начались! Я даже не понимал, чем больше возмущены игроки «красных» – пенальти в их ворота, либо же факту удаления их вратаря. Но я был непреклонен, да и Джойс, бывший арбитром за этими воротами, и Джеко с Лескоттом, были солидарны со мной и тоже считали, что поведение вратаря было слишком грубым.
Тренер «красных», аллигатор, заменил вратаря, поставив на ворота молоденького ящера с большими зелеными глазами, и убрал с поля одного из полузащитников, который за пять минут до этого ощутимо получил от соперника и ходил, слегка припадая на правую лапу.
Бить пенальти вызвался капитан «черных», волк Оливер. Я отодвинул всех за линию штрафной, оставив внутри прямоугольника лишь новенького вратаря и волка. Убедившись, что никто не заходит за линию, я дал щелчок.
Взяв небольшой разбег, волк с силой запустил мяч в правый нижний угол. Я думал, что такой мяч было невозможно взять, однако ящер умудрился выгнуться в нереальной пластике, доставая мяч из угла. К несчастью, спасение ворот для молодого воина было лишь временным успехом. Снаряд отскочил к Оливеру, тот пнул его в пустые ворота – ящер был бессилен. Первый гол был забит, и Оливер Раск стал официально первым в истории Мира Спокойной Воды автором забитого мяча. Так как забитый гол не считался забитым с пенальти, то вратарь «красных» Тир Ларриох стал первый вратарем, который сумел отбить пенальти, и первым, кто пропустил мяч с игры.
В итоге матч так и закончился с минимальным преимуществом «черных». «Красные» даже в меньшинстве пытались отыграться, но вратарь «черных», двухметровый выдр-гигант, стоял насмерть и пресекал в пределах правил любые попытки забить.
Когда я дал щелчок на окончание игры, я чувствовал себя сильно запыхавшимся. Я уже несколько минут не закрывал пасть и бегал с высунутым языком, потому что это было единственным способом не свалиться от перегрева. Порой я очень сильно жалел, что у местных жителей, как и у меня, не было потовых желез в привычном для человека виде, и единственным способом для зверей охладиться было потение с поверхности языка, как у обычных собак, либо же потение между пальцами передних и задних лап, где шерсти не было. Более-менее повезло только рептилиям, потому что у них железы были, и они исправно выделяли секрет, охлаждающий тело.
Что же, таким образом я положил начало футболу как игре в Мире Спокойной Воды. Я забыл отметить, что на матче, помимо собственно игроков, тренеров и болельщиков, присутствовали также и те, кто собирался становиться судьями в будущем. Мне оставалось надеяться, что моя демонстрация была для них очень наглядной, и с тех пор арбитраж в матчах будет таким, каким мне хотелось его видеть.
Моя миссия была выполнена, и я решил, что теперь мне не помешает ничего проведать бабушку. А ведь за всеми событиями в этом мире прошло не много ни мало – три или четыре месяца! И этот отрезок составлял уже больше недели в моей реальности!
Отдохнув несколько часов и отлежавшись в своем доме, я начал собираться. Долго пришлось раздумывать над тем, что мне стоило бы взять с собой. Понятно, что одеяния Судьи мне не подошли бы, потому я облачился в футболку и джинсы. Немного подумав, я на всякий случай решил взять гитару. Все-таки, ее необычные свойства могли бы пригодиться, если, конечно, она обладала бы ими в нашей реальности. Кто знает, куда могло забросить нас с Вейлин, поэтому лучше пусть она будет, чем нет. К примеру, вдруг нас закинет к черту на кулички, а денег не будет?
Подумав, я попросил и Вейлин одеться в такую одежду, которая была бы максимально похожа на земную. К счастью, такая нашлась, и в итоге магесса оказалась облачена в длинные штаны, похожие на костюмчатые брюки, и блузку с небольшим круглым вырезом. В таком виде она слегка напоминала бизнес-леди.
В какой-то момент и Эйнар попросился со мной. Я пытался снять котенка с плеча и убрать его обратно на пол, но в этот раз Эйнар лишь злобно шипел, царапался и выпускал когти, но упорно не желал расставаться со мной. Плюнув на все, я позволил ему идти с собой, и лишь после этого котенок снова превратился в милого забавного зверька, каким бывал чаще всего.
Закинув чехол с гитарой на плечо, почему-то взяв посох, я вышел из дома, ведя за собой Вейлин. К моему удивлению, возле двери меня ждали Джес и Коул. Я вытаращил глаза:
– А вы мне нафиг сдались? Вы со мной не пойдете в портал, и даже не напрашивайтесь!
Кон-Сай хихикнула и ткнула в бок тигра:
– Ну ты глянь на него, Коул. Еще и скромничает. Куда ж ты денешься, Мирпуд? В портал не войдем, так хоть до портала доведем в целости и сохранности.
Позади меня Вейлин насмешливо высунула язык:
– Меня ты в счет совершенно не ставишь?
Волчица нисколько не смутилась вопросу магессы:
– Ты, конечно, возлюбленная Мирпуда, и все такое, но Кон-Сай я, и я его охраняю. Ты не из Ордена, так что честь знай.
Лин лишь фыркнула по-собачьи и пошла в сторону Цитадели вместе со мной. Пока мы шли, со мной поравнялся Коул:
– Лар Мирпуд, в прошлый раз я не ответил на ваш вопрос.
Я повернул голову в сторону Цепного:
– И какой же?
– Вы спрашивали, как другие Цепные согласятся на то, чтобы я был вашим телохранителем. Дело в том, что я согласовывал это не только с госпожой Джесси, но и с самим Иерархом. И магистр Гимеон издал отдельный указ о моем назначении. Да и остальные Цепные знают, что я в какой-то степени провинился перед вами.
Я несильно ударил кулаком в доспех Коула:
– Да ты хитрый, как я погляжу. Ладно, оставайся, если так нужно. Только не ходи за мной хвостом, мне своего собственного хватает.
Тигр жестом поправил короткую гриву, слегка улыбнулся и замедлил шаг, поравнявшись с Джес.
И вот, весь путь остался позади, и шестеро зверей, включая самого мастера Гимеона и Эйнара, стояли перед металлической чашей-блюдом с выгравированными символами призыва на архаичном. Приложив свою магию к поверхности чаши, я заставил ее превратиться в лужу жидкого серебра, из которой появилась голова:
– Мерильда, пространственный извозчик. Кто из вас желает путешествовать?
Неожиданно раздалось четыре возгласа:
– Я!
Ну если было понятно, почему я с Вейлин высказали желание синхронно, то почему встряли Джесси и Коул, я не понял. Мерильда, тем не менее, начала осматривать всех. Из лужи показался указующий перст жидкого серебра, показавший на Коула:
– Ты не можешь путешествовать.
После долгой оценки Джесс Мерильда произнесла:
– Ты обладаешь нужными мне свойствами, но их мало. Я не обещаю, что довезу тебя в сохранности. К тому же, ты опасна для меня, Кон-Сай. Перемещение может испугать тебя, и ты способна ненамеренно призвать свою силу – и погубишь меня и попутчиков, лишив меня магии.
Оставались только мы с Вейлин и Эйнар, сидящий на моем плече. Со мной проблем не было:
– Ты можешь путешествовать, как и твой забавный маленький друг.
Вейлин же получила необычный ответ:
– У тебя есть свойство, которое мне нужно и которое позволяет путешествовать. Но ты должна держать все время за лапу призвавшего меня, иначе погибнешь. Чтобы бы ни случилось – не отпускай!
Подумав, охотница сделала шаг назад:
– Опасаюсь я этой магии, лучше останусь. Лин, береги Мирпуда. Если что с ним случится – ответишь передо мной!
Голос Кон-Сай был серьезен, но глаза выдавали то, что говорила она это в шутку. Мерильда произнесла бархатным голосом:
– Вступите в меня.
Я собрался сделать шаг вперед, как извозчица одернула меня:
– Посох оставь здесь, его нельзя перевозить во мне.
Я протянул стафф Гимеону:
– Мастер, позаботьтесь о нем.
Варан коротко лизнул глаза языком:
– Нет проблем.
Боязливо сделав шаг, я наступил одной лапой в жидкое серебро – и чуть не взвыл. Мне стало обжигающе холодно, и лишь через несколько секунд страшный холод начал сменяться приятным теплом. За мной последовала Лин, тоже едва не взвывшая от неприятных ощущений.
Мы погрузились в блестящую субстанцию где-то по плечи. Голос Мерильды стал более убаюкивающим:
– Окунитесь в меня и вдохните.
Я ужаснулся. Вдохнуть это? Я же захлебнусь, если не еще хуже! Вейлин также не горела энтузиазмом выполнять требование Мерильды, но та была непреклонна:
– Все боятся вначале, но без этого я не смогу вас перевезти. Мне нужно стать частью вас, как вы стали частью меня. Потом представьте мир, куда хотите попасть – и я перевезу вас.
Бросив прощальный взгляд на оставшихся снаружи зверей и понадеявшись, что Эйнар сделает все сам, я решительно окунулся с головой в жидкое серебро и вдохнул его глубоко, крепко держа Вейлин за лапу.
Мою грудь заполнило что-то шевелящееся, глаза закрыла сначала синяя пелена, потом черная – и в тот момент я потерял сознание.
========== Эпилог ==========
Ощущение полета в Мерильде было потрясающим, сродни свободному падению. Поначалу ощущения страшили меня, но вскоре пришла эйфория – и я начал получать удовольствие от процесса перемещения.
Вместе с Вейлин и Эйнаром мы находились в серебряном потоке, который тек сквозь сине-черное звездное пространство. Слева и справа от меня находились проекции других миров. Какие только реальности ни попадались нам! Глаза захватывали безмятежные альпийские луга и красную лаву, текущую из вулканов на раскаленных планетах, сюрреалистичные леса с невероятными цветами и деревьями и бескрайние песчаные пустыни – здесь можно было найти самые мыслимые и немыслимые сочетания миров, какие только могло представить воображение.
В процессе полета, забывшись, я едва не разжал ладонь волчицы, и лишь болезненное сжатие пальцев магессой вернуло меня в реальность и заставило крепче ее обхватить.
Эйнар летел в потоке между мной и волчицей, забавно расставив лапы наподобие белки-летяги. Казалось, происходящее нисколько не смущало извечного оптимиста-котенка, и глазки зверька, прищурившись, смотрели вперед, словно видели что-то, неведомое обычному существу.
Я попробовал что-то произнести, но как только я открывал пасть – раздавался шум ветра, который полностью заглушал мою речь. Поэтому я не мог ни поговорить с Вейлин, ни задать вопрос Мерильде, если она, конечно, говорила во время работы.
Перемещение вскоре закончилось. Глаза снова накрыла синяя, потом черная пелена – и опять, на мгновение потеряв сознание, я очнулся. Тут же я понял, что оказался в каком-то узком темном пространстве, причем в лежачем положении. Я не видел совершенно ничего, и слышал только, как справа от меня возилась материализовавшаяся Вейлин:
– Куда мы попали?
Я совершенно не мог подвинуться, и поэтому мог только произнести:
– Я не знаю, сейчас постараемся выяснить.
В этот момент я понял, что мне было очень холодно. Видимо, перемещение в мою реальность прошло успешно, и тогда я находился в теле человека. Отсутствие шерсти, от которого я успел отвыкнуть за время пребывания в Мире Спокойной Воды, заставляло чувствовать сильный холод. Но это была не самая большая проблема. Оставалось понять, где мы с Лин оказались, и почему нам так тесно и темно.
Волчица оказалась понятливой и не стала производить лишних звуков, давая мне возможность сориентироваться. Левая рука ощущала что-то, похожее на ткань, натянутую на твердую поверхность, стопы оказались обуты в ботинки, и ими я чувствовал, что упираюсь во что-то твердое. На левой стороне груди у меня примостился чехол с гитарой, который мне сейчас больше мешал, и на правой стороне лежала Лин. Где-то в ногах шебуршил Эйнар.
