Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 66 страниц)

Но если кто-то его искал, происходило это явно где-то в другом месте. Хьёлас ждал. Что ещё ему оставалось?

Хотелось пить, но мутная жижа под ногами явно не была годной для питья. Хотелось прилечь отдохнуть, но шаткая конструкция из подручного древнего хлама не была достаточно устойчивой. Что-то под ним постоянно скрипело и крошилось, и Хьёлас чувствовал, что одно неловкое движение – и он окажется в холодной жиже.

– Э-э-эй! – закричал он и прислушался.

Ничего. Только ветер начал подниматься и странно гудел, отражаясь от стенок колодца.

Хьёлас вздохнул. Он не мог решить, что лучше – сидеть на месте и ждать, пока его найдут, или всё же ещё раз попытаться выбраться самому. Всё-таки, вопреки намеченному плану, он довольно далеко отошёл от вэйпана. И не оставил никаких знаков о том, куда направился. Вот болван…

Он ещё раз попытался карабкаться по стене и цепляться за остатки лестницы, но безуспешно – острые края не позволяли уцепиться как следует, пальцы соскальзывали, а даже если удавалось найти приемлемую точку опоры, сил удерживаться за неё не хватало. Кроме того, после отдыха на холоде всё тело и спина начали болеть намного сильнее, ноющая пульсация заселилась в шее и упрямо ползла к затылку.

Хьёлас всё ещё не верил, что здесь с ним может произойти самое худшее, но невольно в голову начали лезть мысли о том, почему Мёртвый Город так называется, и по какой причине даже самые могущественные маги стараются держаться подальше от этих мест. Ведь, как известно, сам Медео прилетал сюда крайне неохотно, и тоже ничего не смог сделать, а это о чём-то да говорит.

Хьёлас потёр ладонями лицо. «Надо ещё раз попробовать найти выход – в другом направлении. Это будет довольно тупо – остаться на месте, когда решение проблемы может быть совсем рядом». И он в очередной раз медленно побрёл вдоль стены – теперь выбрав последнюю, которую он ещё не исследовал.

Его трясло от холода и страха, в голове мутилось от боли и усталости, но Хьёлас продолжал шлёпать по воде во тьму, прислушиваясь, принюхиваясь – не изменится ли что-то. Он надеялся получить хоть малейшую подсказку о том, как здесь всё устроено, но ничего кроме неровной стены, холодной жижи под ногами, редких непонятного происхождения обломков и кромешной тьмы так и не обнаружил.

На этот раз он шёл довольно долго, упрямо продолжал искать выход. В какой-то момент он вдруг понял, что дорога пошла под уклон, но не вверх, как он надеялся, а вниз, в более далёкие глубины Мёртвого Города. Он не был уверен, что чувства не обманывают его, но воды, вроде бы, стало больше, и текла она чуть быстрее. Он помедлил немного, рассуждая, какова вероятность, что где-нибудь впереди снова начнётся подъём. Вода ведь должна куда-то деваться. И если впереди некое углубление – воды там должно быть много. Как он поймёт, что пора остановиться? Не плавать же во тьме, в конце концов…

Но решающим стал тот факт, что влияние Сердца Пустоты, вроде как, постепенно ослабевало, и Хьёлас продолжил путь. Вокруг не было силы, чтобы он мог хоть немного восстановиться, но давление на ядро было уже не таким сильным, как четверть часа назад… или он просто привык. В последнее верить не хотелось, и он продолжал идти вперёд.

Шум потока воды стал чуть громче, и только осознав это, Хьёлас понял, что в самом начале вода текла совершенно бесшумно – а значит, её действительно становится больше. Кроме того, он, похоже, оказался на развилке, где два потока слились в один. Он сделал несколько шагов назад, прислушиваясь, пытаясь понять, в какого рода помещении он находится. Но он не слышал ничего, кроме журчания воды и редких хлюпов неизвестного происхождения, но, медленно двигаясь вперёд, а потом снова назад, он нашёл точку, в которой звук резко возрастал – а значит, он пересекал какую-то преграду между двумя потоками.

Не отрывая руку от «своей» стены, он вытянул вторую в пространство и попытался нащупать хоть что-то. Но – пустота, только тьма, которая уже всерьёз начала давить на нервы. Воображение Хьёласа рисовало самые разнообразные картинки того, что может в ней скрываться, но он старался не давать волю фантазии и убеждал себя в том, что там нет ничего, кроме таких же неровных каменных стен и грязной воды. Ещё не хватало довести себя до панической атаки…

Он медленнее, чем прежде, двинулся вперёд. По звуку невозможно было определить, насколько бурным становился поток, и не собьёт ли он Хьёласа с ног. И в определённый момент он порадовался этой своей медлительности: стена резко исчезла, а нога не нащупала дно, а поток действительно стал более сильным. Незначительно, но заметно.

Хьёлас осторожно изучил сначала стену – похоже, она под прямым углом уходила куда-то влево, – а потом, придерживаясь за острый выступ – ощупал ногой дно. Оно уходило вниз примерно на пол фута или чуть больше, и там течение меняло направление. Если бы для того, чтобы продолжить двигаться по течению Хьёласу пришлось оторвать руку от стены, он бы отказался от этой идеи. Но так он мог продолжать движение без риска заблудиться, и он осторожно спустился со «ступени» и продолжил брести по колено в воде.

Он не представлял, откуда берётся эта вода и куда девается. Точнее, откуда – Хьёлас догадывался. Может, талый снег, или просто грунтовые воды. Он не до конца понимал, зачем древним нужны были эти подземные проходы – они явно предназначались не для жилья, но и естественным подземным образованием не были. Там, у спуска, когда Хьёлас ещё мог хоть что-то разглядеть, он увидел, что стены выложены искусственным камнем, из которого древние строили почти всё. Значит, у этих тоннелей было какое-то конкретное предназначение. Но вот куда они вели? Можно ли рассчитывать, что течение приведёт Хьёласа к океану или хотя бы к какому-то открытому водоёму, чтобы он смог сориентироваться на местности? Это было неясно.

Вдруг что-то ударило Хьёласа по ноге. Несильно, скорее, это было похоже на касание, но он вскрикнул от неожиданности, подпрыгнул, подскользнулся на камне и рухнул в грязную воду, отчаянно бултыхаясь и тщетно пытаясь подняться. В тот миг у него в голове пронеслась дикая смесь молитв и проклятий, но всё же ему удалось подняться, нащупать стену, и побежать вперёд, снова оскальзываясь и падая, проваливаясь в разломы в полу, и бессвязно что-то крича. А потом он вдруг наткнулся на новую стену, больно ударившись лбом и носом, и это немного привело его в чувство.

«Не теряй остатки разума, – скомандовал он себе. – Да что с тобой такое?»

Он нащупал левой рукой что-то странное – что-то вроде поручня, вмонтированного в стену. Хьёлас подёргал его, убедился в его надёжности и ухватился крепче – хоть какая-то надёжная точка опоры. Перевёл дыхание. Продолжил исследовать стену…

Повыше, на уровне глаз, был ещё один такой же поручень. Пошарив ещё немного, Хьёлас обнаружил третий такой же вверху, там, куда он с трудом дотягивался, но тем не менее… неужели это что-то вроде лестницы?

Хьёлас тщательно проверил, хорошо ли держатся поручни, не обломятся ли они под его весом, и не без труда вскарабкался по ним, опираясь руками и ногами. Действительно, выше обнаружились и другие, и, проверяя каждый на прочность, Хьёлас начал взбираться на невидимую высоту.

Это продолжалось не так долго, как он надеялся. Звуки снова изменились, эхом отражаясь от стен какого-то более широкого пространства. Хьёлас оказался на какой-то каменной платформе, холодной, но сухой. Точнее, вода под ногами не хлюпала, но сырость никуда не исчезла. Хьёлас перевёл дыхание и начал ощупью изучать поверхность, на которой оказался.

Небольшая площадка, размером с половину школьного класса, или даже чуть поменьше. Три каменные стены и ряд штырей, который когда-то, вероятно, был ограждением между платформой и обрывом. Странный выступ нависал над потоком воды, но обрывался – кажется, раньше это был мостик или что-то вроде того.

В одной из стен была дверь – во всяком случае, так интерпретировал Хьёлас большой прямоугольник из качественно другого материала чуть выше среднего человеческого роста, который он нащупал. Он даже нашёл ручку и потянул за неё, а потом толкнул – но дверь была наглухо заперта. Что ж, к ней можно вернуться позже, а пока что исследовать всё ещё раз…

Хьёласа мучила жажда и глухое раздражение от нелепости ситуации, в которой он оказался. Он пытался представить, что происходит дома, или даже там, наверху, в Мёртвом Городе. Наверное, зря он ушёл от того лаза. Если его искали, то наверняка были поблизости от него, он мог бы привлечь их внимание криком… но теперь он здесь, перед запертой дверью, которая, возможно, ведёт, куда ему надо…

Он прислушался к ощущениям – его резерв был пуст, ядро напряжённо дрожало. Дело было не только в тянущем влиянии Сердца Пустоты, но и в том, что тело Хьёласа нуждалось в исцелении, и ядро готово было подарить ему силу для этого, но ранение оказалось ещё не настолько критическим, чтобы ядро сломалось. Хьёлас вздохнул и снова начал обшаривать окружающее пространство. Когда он изучал его в первый раз, ему под руки попадался странный хлам и мусор, и где-то он встречал что-то подходящее… да, длинный, вроде как прочный, прут. Если попробовать его использовать как рычаг…

Но дверь заклинило намертво. Или это вовсе не дверь была? Кто знает этих древних, для чего ещё им может понадобиться такая прямоугольная штука с ручкой, как у двери… Но Хьёлас отбросил эти странные рассуждения. Это уже на грани помешательства – сомневаться в очевидном. Ведь он определённо находится в каком-то помещении. Для чего оно предназначено – не ясно. Но не может же быть, что единственным путём сюда были длинные тоннели и вертикальный подъём по стене? Это нелогично. Так что – открывать.

Хьёлас пытался и толкать, и тянуть, и просто долбил стену там, где, по его предположению, должны быть дверные петли. Раму нащупать он не мог – только каменная стена и железная дверь и небольшой зазор между ними… Он продолжал попытки, упрямо, почти бездумно, пока не выбился из сил.

Он опустился прямо на каменный пол рядом с дверью, опёрся о стену и обхватил себя руками, пытаясь сберечь слабое тепло собственного тела. Мокрая грязная одежда неприятно липла к телу, раздражала кожу, но переодеться было не во что.

Хьёлас не знал, сколько прошло времени и сколько ещё пройдёт. Надо было бы вернуться к точке спуска, но на это у него не было сил. Отдохнуть, хоть немного…

Он сам не заметил, как задремал. Сон его был поверхностным и беспокойным, полным грязной воды и невидимых во тьме бронетальцев, тесных лабиринтов и запертых дверей. Хьёлас проснулся от острой боли – что-то укусило его за бровь! Он вскочил и ударом отбросил невидимую тварь, которая была совсем небольшой – с два его кулака. Хьёлас понял, что она просто каким-то образом подобралась к единственному открытому участку его тела – руки и ноги были скрыты тёплой зимней одеждой, голова накрыта капюшоном, рот и нос он спрятал в сгибе локтя, чтобы согревать самого себя дыханием, а вот лоб и часть щеки были на поверхности и привлекли мелкого хищника.

Что это за мерзость и откуда взялась?! Как осмелилась им поживиться?! Редко какая тварь в Йоголе осмелится напасть на человека первой – все они чувствуют, кто сильнее. Но здесь – не Йоголь. Здесь Мёртвый Город. Твари другие, и правила у них тоже другие. Хьёлас стёр кровь с брови и тяжело вздохнул.

Ему начало казаться, что он видит во тьме какое-то движение, хотя это, конечно же, было невозможно. Может, он просто ослеп? Хьёлас смежил веки и снова их открыл – ничего не изменилось. Так и с ума сойти недолго… надо вернуться туда, где есть хоть крупица света. Туда мелкие твари, возможно, побоятся лезть…

Но, прежде чем двигаться, Хьёлас попробовал ещё раз форсировать дверь. Но она не сдвинулась ни на четверть дюйма, и не было причины ожидать, что это изменится в ближайшее время. Разве что снова обратиться к ядру и попытаться сорвать блок и смести дверь стихийным всплеском… но нет, не факт, что это сработает. Хьёлас помнил, чем закончилась его предыдущая попытка сделать это рядом с Сердцем Пустоты…

Он медленно и неохотно снова начал спускаться к воде, прихватив с собой найденный прут. Теперь ему предстояло идти против течения, и, кажется, оно стало сильнее. Или это из-за усталости? Хьёлас не знал, старался не думать об этом, просто идти.

Ему было жаль маму и сестёр, которые наверняка места себе не находят и подозревают, что произошло худшее. Вряд ли мастер Нэвиктус или Чим пытаются их утешить, они заняты более важным делом: ищут его в Мёртвом Городе. А вот леди Алайша наверняка с мамой. А может и нет, может, все они здесь, совсем рядом, он просто не знает об этом… Из всего этого следовала только одна мысль, которую Хьёлас отчаянно гнал от себя. Не потому, что она была неверной, а потому, что она просто подразумевала возможность альтернативы… но глупо было избегать смотреть правде в глаза.

«Я не имею права сдохнуть здесь».

Надо искать другие пути. Пойти в другом направлении, против течения, пусть даже это временно будет направлением к Сердцу Пустоты. Но надо выбраться, любой ценой, с любыми травмами. Целители всё исправят – кроме смерти.

Хьёлас не знал, сколько он уже бредёт. Ему казалось, что в прошлый раз путь был короче, и грешным делом заподозрил, что заблудился… Но это было невозможно, он всё время шёл касаясь левой рукой стены, а теперь он придерживается правой… значит, рано или поздно он доберётся до ступеньки и поворота, а потом, ещё через некоторое время, до места спуска.

Мёртвый Город… кто знает, какие тайны древних прячутся в этих жутких подземельях? Кто знает, не могут ли они постоянно меняться? Может, Хьёлас ошибся, и это не строение вовсе, а чрево гранитного червя… фу, глупости. Шагай и не думай, болван космический.

Наконец, вот она, ступень. Кажется, стала выше. Скользко, трудно взобраться… Хьёлас уже не мог так легко отогнать тревожные мысли. Он не мог понять то же это место, где он шёл ранее, или нет. Всё казалось другим, но Хьёлас старался мыслить логически. «Я знаю твёрдо: я не пропускал проходов и свернул только один раз, – говорил он себе. – А сейчас я сомневаюсь из-за субъективных ощущений, которые могут быть связаны с чем угодно: усталостью, течением, страхом… так чему я должен верить – твёрдой логике или собственной панике?» И он продолжал шагать.

Когда впереди замаячили серые отблески, он сначала принял это за обман зрения. Он уже не в первый раз видел странное – то ему мерещились жёлтые огоньки, то странные тени, которые исчезали, стоило моргнуть и перевести взгляд чуть в сторону. Но мерцание не исчезло, и стало более отчётливым, когда он приблизился. Грязная вода под спуском отражала голубое небо – ясное, весеннее. Солнца из этой точки не было видно, но, поглядев наверх, Хьёлас увидел отчётливую границу тени в верхней части колодца. Судя по ней, солнце было высоко – время шло к полудню.

Хьёлас вздохнул. Он проспал дольше, чем ему казалось. Он пропустил собственный праздник и не вернулся в школу. Объявили ли его в розыск? Кто и как будет его искать? И будет ли вообще?

Последняя мысль была странной, но отогнать её почему-то было не так легко, как панические домыслы о чудовищах во тьме. Что, если всё это время Хьёлас надеялся на пустышку? Он ждал, что мастер Нэвиктус поможет ему, но что, если наставник – теперь уже бывший – просто не стал заморачиваться этим? Ладно, если отбросить его возможные корыстные мотивы, он мог просто подумать, что Хьёласу захотелось уединения и он сам скрылся от общества. Или он мог подумать, что Хьёлас огорчился из-за Астрид, которую не отпустили к нему в гости, и уединился, чтобы страдать. Или он мог искать Хьёласа не в том месте – ведь какая угроза первая приходит в голову? Кидо Брун. Конечно, если что-то произойдёт, в первую очередь допрашивать будут его…

Но может быть и так, что мастер Нэвиктус счёл исчезновение Хьёласа удачным стечением обстоятельств. Они не успели переоформить документы, и все права наставника остаются при нём – так же как и доверенности и все финансовые поручения… Интересно, распространятся ли они на те хранилища, к которым сам Хьёлас получил доступ всего пару дней назад?

«Болван, – не слишком убедительно выругал себя Хьёлас. – Мы это уже проходили».

Но все эти мысли, сколь бы абсурдными они ни были, подводили его только к одному, вполне справедливому умозаключению. «Единственный, кому ты можешь доверять на самом деле – ты сам». И, логически проистекающая из этого истина – «За всё, что с тобой происходит, ты тоже отвечаешь только сам».

Это была тяжёлая мысль, неприятная. После того, как она окончательно сформировалась, в тоннеле стало как будто ещё холоднее. В груди у Хьёласа заныло, и он обхватил руками плечи, чтобы хоть немного согреться.

«Какие у меня варианты? – думал он. – Я могу продолжить исследование этих тоннелей, но шансы невелики. Могу ли я действовать более эффективно?»

Он огляделся и увидел прут, который притащил с собой из глубин. Он был недостаточно длинным, чтобы заклинить его между стен колодца и использовать в качестве перекладины. Можно попробовать выдалбливать им что-то вроде ступеней, но это займёт много времени и отнимет много сил, которых и так почти нет. Варианты, варианты…

Чем блуждать по тоннелям, можно попробовать погрузиться в лёгкий эфир и прощупать окружающее пространство оттуда, не теряя физических сил. Но у этого плана есть два существенных недостатка. Во-первых, эфирные пространства в Мёртвом Городе были неблагоприятными – сам Хьёлас этого не проверял, но это было знание из разряда общеизвестных – как одна из характеристик этих мест. Но насколько неблагоприятными? Может, сюда не рекомендуют погружаться при наличии выбора, а в экстремальной ситуации, вот как сейчас, сгодится? Во-вторых, чтобы исследовать местность хоть на мало-мальски приличном расстоянии, придётся погрузиться полностью – просто взгляда в эфир будет недостаточно. А Хьёлас никогда не погружался сам вне школы, и прекрасно осознавал, с какого рода трудностями он может столкнуться. Непредвиденные потоки, помехи, ограниченный обзор… Конечно, если постоянно «придерживаться» за собственное тело, риски уменьшатся, но и дальность исследования будет ограничена.

Можно снова отправиться в пешую разведку, но тело слишком ослабло. Ему нужны вода, лечение, пища и тепло. Вот и ещё один аргумент против погружения в лёгкий эфир – возвращаться будет тяжело. Но выбора, похоже, нет.

Ещё некоторое время Хьёлас рассуждал над возможными вариантами, но ничего толкового ему в голову так и не пришло, и он, предельно сконцентрировавшись, погрузился.

Уже на границе он понял, что что-то не так. Он двигался в привычном направлении, туда, где обычно был лёгкий эфир, но попал он в какую-то совершенно другую среду: враждебную, неуютную, которая набросилась на него, едва увидев. Убить, растерзать, отомстить! Хьёлас отпрянул, рывком возвращаясь в физическое тело, и это был один из тех немногих случаев, когда первый глоток воздуха был почти сладким. Безопасность!

Хьёлас нервно рассмеялся последней мысли. Да уж, как всё относительно! И это люди называют «неблагоприятным»? Это же ужас кромешный! Если бы Хьёлас не был на сто процентов уверен, что попал именно в пространство намерений, он бы подумал, что на него наслали иллюзию жестоких пыток. Но облегчение его длилось недолго.

Если даже лёгкий эфир недоступен, то что вообще делать?!

Комментарий к 28. Праздник для самых близких

Lykojo, вот так Хьёлас “выходит ненадолго за хлебушком”, как вы метко выразились после приключений с Бенедиктом. А тогда был так, короткий перекур на балкончике))

========== 29. Вольный Выдох из списка “Лид” ==========

На третьи сутки блужданий по древним пещерам жажда стала настолько невыносимой, что Хьёлас попытался пить воду подземного потока. Он выбрал место с самым сильным течением и осторожно попробовал. Она дурно пахла затхлым и имела странный вкус, но жажду утоляла. Но проблема голода и травм, которых за это время стало больше, никуда не делась. Открытые раны на поверхности опухли и воспалились. Самого Хьёласа бросало то в жар, то в холод, мысли становились неповоротливыми и всё более мрачными.

Ещё несколько раз на Хьёласа нападали эти странные зверьки, которых в этих подземельях, как оказалось, было множество. Дважды во сне, четырежды – пока он исследовал ещё один рукав пещер. Хьёлас сам не понял, как ему удалось исхитриться и придушить одного из агрессоров – тот отчаянно верещал и больно кусался, но внезапный выброс адреналина сделал Хьёласа бесчувственным и решительным, и он свернул зверю шею. Потом он потащил его к колодцу, чтобы рассмотреть в рассеянном дневном свете. Тварь оказалась довольно уродливой – с мелкими лапами, длинным лысым хвостом, вытянутой мордой и едва заметными щёлочками глаз. Но тушка была крупной, и Хьёлас подумал, что если бы у него был огонь, он бы не побрезговал её разделать и зажарить. Даже от мысли о такой роскоши у него тоскливо заурчал желудок.

«Если для того, чтобы не сдохнуть с голоду мне придётся сожрать эту дрянь сырой – я так и сделаю, – пообещал себе Хьёлас, подвешивая тушку за хвост к штырю на стене, чтобы до неё не добрались другие местные падальщики. – Я не имею права умереть. Только не здесь, только не так. Я нужен семье. Я нужен Виоре».

Эта мысль поддерживала его в последние дни. Он не знал, были ли поиски, и сколько они продолжались. Считают ли его уже погибшим? Если да, то как мама и сёстры налаживают свою жизнь? В лучшем случае им помогает мастер Нэвиктус, берёт под свою опеку. В худшем случае они готовятся отправиться в приют. Кто тогда оплатит Виоре уроки боевой магии? Как она защитится от психопата Бруно? Нет, Хьёлас знал, что должен вернуться. Любой ценой.

Даже если для этого ему понадобится пройти через кошмар, который здесь называется лёгим эфиром.

Но прежде чем приступать к крайним мерам, он собирался исследовать все доступные направления подземелья. Он переступил через собственную брезгливость и испробовал мяса подземного зверя. Что ж, не так плохо, как могло показаться. Лучше, чем смерть от голода.

Хьёлас даже приловчился приманивать к себе этих тварей – он обнаружил, что им, в принципе, всё равно, что есть: его брови или потроха собственных сородичей. Едва они приближались, он зашибал их тяжёлым прутом. Так он добыл себе ещё двоих, но потом зверюги перестали реагировать на приманки: должно быть, гибель товарищей произвела на них неизгладимое впечатление. Да и на самого Хьёласа они больше не нападали – вероятно, были умнее, чем можно было ожидать.

За пять дней – или около того, Хьёлас давно запутался в том, сколько времени прошло, ведь большую его часть он проводил в непроглядной тьме, без шанса оценить время суток, – он изучил все доступные ему уголки древнего подземелья. Четырежды он заходил в тупики, дважды обнаруживал такие же колодцы как тот, через который он попал сюда; но в одном из них лестница была такой же ни на что не годной, а другой был наглухо заперт, и, сколько Хьёлас с ним ни возился, открыть крышку так и не удалось. Оставалась ещё одна возможность – продолжить движение по течению. Но на это Хьёлас согласился бы только в случае, если бы у него были гарантии того, что он попадёт куда надо. Он добрался до места, где течение было слишком сильным, чтобы он мог рассчитывать на возвращение после неудачной попытки. Но довериться потоку он тоже не мог – во время одной из вылазок он забрёл в тоннель, перегороженный грубой решёткой. Вода продолжала течь дальше, но Хьёласу хода не было. Там течение было умеренным и он просто вренулся обратно, но что, если что-то подобное ждёт его дальше по этому бурному току? Это же верная смерть.

Ещё раз тщательно продумав все варианты, Хьёлас понял, что у него нет другого выхода, кроме как звать помощь через лёгкий эфир. Да, это почти так же рискованно, как довериться подземному течению, но всё же шансов немного больше. А без посторонней помощи ему не выбраться, теперь это очевидно.

Хьёлас вернулся к своему первому колодцу и удручённо уставился в чистое весеннее небо. Этот образ запомнится ему надолго, это точно. А теперь надо составить чёткий план действий и сосредоточиться.

Лёгкий эфир перегружен агрессивными намерениями неизвестного происхождения, но это всего лишь намерения – они не подкреплены магией, спасибо Сердцам Пустоты, а значит, не могут нанести реального ущерба. То есть не могут – на физическом уровне, а для легкоэфирного тела Хьёласа они опасны. Но только если он сам им позволит. В конце концов, это просто потоки, они обезличены, не направляются ничьей волей… вроде бы. Значит, их можно просто блокировать. Не подпускать к себе.

Но даже если прямого вреда они причинить не смогут, они существенно усложняют задачу самим своим существованием. В такой хаотичной жуткой среде Хьёласу ориентироваться будет ещё труднее обычного. Он не сможет изучать даже ближнее пространство – а значит, лёгкий эфир не поможет ему найти выход. Единственный шанс – сыграть на крупную ставку. Оставить тело и попытаться найти Ацокку или Небесные Пирамиды и дать о себе знать. Попросить кого-нибудь, чтобы нашли мастера Нэвиктуса, а уже ему объяснить, как найти тело… И если мастер Нэвиктус преуспеет, вернёт тело домой, тогда Хьёлас и восстановится…

Слишком много «если», но план вполне может сработать. Надо только понять, как найти Небесные Пирамиды. А уж там он как-нибудь свяжется с кем-нибудь из мастеров – ведь на кафедре Лёгкой Магии всегда кто-нибудь да погружён.

В самом Мёртвом Городе найти направление почти нереально, но, благодаря колодцу и солнцу, Хьёлас теперь хотя бы в общих чертах представлял, где что находится.

Когда он преследовал детёныша бронетальца, он двигался прочь от берега, а значит, на юг. Потом свернул налево – юго-восток. Значит, его участок на северо-западе. Хьёлас сверился с тенью в колодце и определил направление относительно своего убежища. Неплохо.

Потом надо бы подняться на высоту – возможно, там влияние настроения Мёртвого Города будет не таким сильным и будет полегче. Но если нет – не страшно. Просто двигаться к морю – благо, почувствовать его будет легко по обилию смешанных потоков – и дальше на северо-запад. А там уже придётся читать потоки и искать направление, но это не должно быть слишком сложно. Мучительные тренировки с мастером Китолой всё-таки принесли кое-какие плоды: Хьёлас так и не научился видеть пространство дальше своего носа, но в понимании потоков и их происхождения он продвинулся очень серьёзно.

Хьёлас несколько раз прокрутил в голове план, в деталях воображая, что и как будет делать. Затея была рискованной, очень многое могло пойти не так. Любой поток может сбить Хьёласа с курса. Дождь ещё сильнее затруднит его восприятие. Мёртвый Город может оказаться более опасным, чем ему кажется. Хотя куда уж опаснее… Хьёлас вздохнул.

Он ничего больше не может сделать в этих тоннелях. Он проверил все направления, испытал все возможности. Осталось два варианта: отдать себя на волю подземного потока или позвать помощь через лёгкий эфир. Оба одинаково безумные, но он выбрал тот, который сможет хоть как-то проконтролировать.

Погружение.

Отгородиться от агрессивных потоков. Только цель, только план. Вперёд, наверх, к морю, на северо-запад… смотреть на потоки… Первая часть сценария прошла на удивление гладко. Уже через несколько минут Хьёлас понял, что он вырвался из Мёртвого Города и приближается к Ацокке – он уже уловил несколько характерных потоков с кайфара. Он не торопился, присматриваясь, не теряя концентрации… но что-то было не так.

Потоки снова стали путыми, рассеянными, как будто он проскочил нужное место. Но почему? Он ведь направлялся в ту сторону, откуда они исходили! Куда всё исчезло? Он замер в нерешительности. Вернуться назад или продолжать движение?

Хьёлас приблизился к границе и попытался изучить информацию с основного уровня. Ничего особенного. Лишь несколько следов, как будто тут пролетали группы людей – наверняка рейсовые вэйбусы в Амо или Маторо… значит, слишком северное направление взял, надо чуть западнее…

Он скорректировал направление, но потоков, характерных для кайфара, не обнаружил. Наоборот, атмосфера становилась более напряжённой. Обрывки щитовых намерений, странные сети… Хьёлас узнал их – они были из арсенала вэнантов. Стараясь обходить их стороной, Хьёлас взял чуть южнее – ну, или то направление, которое он принимал за юг…

Он снова замер, осознавая, что заплутал. Всё пошло наперекосяк. И если он прямо сейчас не научится видеть сквозь ближние потоки…

Что-то приближалось к нему. Кто-то. Слишком быстро, слишком уверенно… незнакомый. Хьёлас запаниковал, а потом на чистых инстинктах рванул прочь – он не знал, кто это может быть, но намерения у него явно были не самые добрые. Хьёлас легко оторвался от погони, как вдруг заметил ещё два агрессивных сгустка с разных направлений, и огромную сеть! Да что же это?!

Отработанным плетением Хьёлас порвал сеть и рванул прямо сквозь неё – просто потому, что это было неожиданным ходом и помогло бы ему улизнуть, но не тут-то было. За сетью был щит, который Хьёлас не заметил сразу, а за ним ещё один, и они были намного более мощные, чем тот, который устанавливал Мейто. Они смыкались очень быстро. Пара мгновений – и Хьёлас уже не может двигаться, не может даже ничего сплести, и его куда-то тащат…

Нет!

Он ушёл на глубину, заменил одну из базовых координат, но щит остался, хоть и более слабый. Пока он ломал барьер, его трюк разгадали, и вот уже двое рядом с ним на глубине – плетут новую сеть.

Ещё глубже! Атаковать!

И снова наверх, потому что здесь находиться тяжело, опасно! И прочь, прочь, куда угодно прочь, лишь бы отстали, кто бы это ни был!

Хьёлас не знал, сколько времени он мчался, не разбирая дороги. Он не мог позволить себе остановиться, потому что не знал, преследуют его или нет. Он дважды врезался в какие-то широкие потоки, но выпутывался из них и мчался дальше, постоянно меняя направление. Наконец, он немного успокоился и решил остановиться и просто проверить, есть ли кто-то поблизости.

Но всё было тихо. Заурядный стихийный фон, никаких особенных всплесков, никого лишнего. Никаких особых примет, по которым можно было бы понять, где он находится.

Хьёлас начал ловить потоки и изучать их происхождение. Ничего информативного, вообще ничего. Слабые желания и эмоции случайных людей, никак не привязанные к месту. Возле границы тоже пусто. Ни людей, ни животных…

Одно приятно: в нормальной атмосфере сила начала восстанавливаться вокруг ядра. Хьёлас даже грешным делом подумал вернуться в Мёртвый Город и попытаться левитировать, но если бы он смог понять правильное направление, он бы направился к Небесным Пирамидам.