Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 66 страниц)

Вся эта ситуация до ужаса что-то ему напоминала. Трое магов в похожей комнате, и он сам – в большом удобном кресле, пьёт сок, расставляет фигурки для уанорру, хотя ещё даже правил не знает… кресло слишком большое, он не достаёт ногами до пола. Взрослые о чём-то негромко переговариваются, а на стене слева висит амулет в форме баркута, такой красивый. Хочется посмотреть поближе…

Хьёлас обернулся на ту стену, где ожидал увидеть амулет, но ничего похожего там не было. Или же было, но… Хьёлас почти машинально сплёл тонкий щуп и проверил стену на предмет иллюзий. Так и есть, иллюзия отсутствия! Но…

– Отставить постороннюю магию, – негромко, но строго сказал мастер Леййис.

Хьёлас раздражённо тряхнул головой. Может, он видел этот амулет, когда был здесь с Чимом? Но с чего вдруг он тогда вообразил кресло и фигурки из зелёного стекла… да ещё так чётко они запомнились…

– Отойди от границы. Отстранись, – велел мастер-менталист. – Не надо тебе это…

– Я сам решу, что мне надо, – процедил Хьёлас сквозь зубы. Он понимал, что если сейчас начнёт спорить и своевольничать, то может всё испортить, но он не понимал, какого удла ему указывают, что и как делать, если дело касается его сестры! Он должен знать, должен понимать…

Лаэта ещё раз вскрикнула, следы блокирующего плетения разлетелись по помещению, а её боль вместе со странным ощущением утраты и бессилия волной пронеслась по лёгкому эфиру. И Хьёлас вспомнил, снова почувствовал, как в тот раз…

Мгновенное понимание окатило его ледяной волной страха. Он замер, боясь пошевелиться, боясь сорваться. Всё вдруг стало на свои места – и нежелание мастера Нэвиктуса звать его сюда, и эти странные обрывки воспоминаний о том, чего никогда не было, и ощущения, и крайне слабая мощь ядра…

«Слабак», – сказал у него в голове голос Кидо Бруна.

Стараясь не делать резких движений и ни на кого не глядя, Хьёлас покинул кабинет мастера Леййиса.

«Нет, чушь это всё, – возразил он сам себе, изо всех сил стараясь оборвать эту цепочку осознания, остановить эту неизбежную волну воскресающих воспоминаний, которые приведут к последствиям, к которым он не готов. – Вообразил себе невесть что, Апинго. Размечтался, что окажешься не таким ничтожеством, каким был? Небось вообразил уже, как вернёшься в класс боевой магии докажешь всем, насколько ты крут?»

Хьёлас невесело рассмеялся этим мыслям – да, скепсис и самоирония были хорошим ключом к тому, чтобы не навоображать слишком много. Он открыл окно и вдохнул ледяной воздух, освежая мысли, сбрасывая атмосферу, налипшую на него в кабинете.

«Нет, нет, ничего такого со мной не происходило. Я не должен ничего выдумывать, просто завидуя своей могущественной сестре… Ёл, просто смирись с тем, что твой удел – лёгкая магия, никакой боевой, тяжёлой или стихийной… да и зачем тебе это всё? Ты же прекрасно всё распланировал. В конце концов, возможно, ты потому и сладил с лёгким эфиром, что мощь не оттягивает на себя внимание, не делает ядро инертным и неповоротливым».

Это было опасное направление мыслей. Хьёлас резко выдохнул, изо всех сил стараясь сосредоточиться на воспоминаниях о лёгком практикуме, о дальнейших тренировках с Эмсатом, о недоразумениях с мастером Халли. Интересно, возьмёт его мастер Китола к себе в группу в следующем семестре? Было бы неплохо. Хотя на весну у Хьёласа и так довольно много планов, если снова придётся отправиться в изолятор…

«Я просто слишком впечатлительный, вот и всё, – убеждал он себя, частью разума прекрасно осознавая, что дело не в этом, и рано или поздно ему придётся всё-таки докопаться до сути, но не сегодня. Сегодня он придумает безобидную теорию, в которую ему самому будет легко поверить, которую он будет рассказывать другим. – Да, я уловил отголоски ощущений Лаэты – они оказались очень сильны, и мне показалось, что я сам всё это чувствую. Именно поэтому мастер Нэвиктус не хотел, чтобы я присутствовал – он знал о моей чувствительности и не хотел, чтобы я страдал».

Хьёлас твердил и твердил про себя и шёпотом безопасные объяснения, задавал себе всё новые вопросы – и с каждой минутой находить подходящие ответы становилось всё легче. Наконец, он почувствовал, что уже вполне способен жить с мыслью о «неосуществившейся возможности», и отвернулся от окна. И вдруг обнаружил мастера Тороша, который всё это время стоял возле двери в кабинет мастера Леййиса. Да, теперь понятно, зачем он здесь, вовсе не для Лаэты!

– Ну что, Апинго?

«Сами знаете, что», – хотел огрызнуться Хьёлас, но прикусил язык. Если он намерен играть в игру с собственным разумом, нельзя допускать ни одного намёка в правдивом направлении, поэтому он сосредоточился на легенде и напряжённо пожал плечами.

– Трудно смотреть, как Лаэта мучается. Я знал, что так будет, но всё-таки… оказалось, что я не готов.

Даже если мастер Торош удивился его словам, виду не подал. Только пауза оказалась чуть более длинной, чем уместно, а потом он сказал:

– Понятно.

И отошёл от двери, будто давая Хьёласу возможность вернуться. Но он не собирался. Он вполне может подождать здесь, чтобы доставить Лаэту домой. Потому что там, в кабинете… слишком уж всё располагает к… воображению.

Ждать пришлось ещё около часа. Всё это время Хьёлас то таращился в окно, то расхаживал вперёд-назад по коридору, всё в новых и новых деталях прорабатывая легенду для самого себя. Немного мешало ему присутствие мастера Тороша, который хоть и не навязывался, явно наблюдал за ним краем глаза, но в итоге история о «мечте о блокировке» обросла такими подробностями, что Хьёлас даже нервничать перестал и уже почти сам поверил в неё. Ему в голову даже пришла мысль об обратной проблеме – вспомнит ли он правду, поверит ли в неё, когда будет готов? Впрочем, если верить книгам, проблема легко решаема.

Наконец, дверь в кабинет мастера Леййиса открылась, и все три мастера вышли одновременно. Хьёлас почувствовал себя неловко под сосредоточенными на нём любопытными взглядами, но усилием воли отогнал мнительность.

– Все прошло по плану, девочка сейчас спит, – сказал мастер Леййис. – Мне удалось закрыть примерно тридцать процентов ядра…

– Меньше, чем мы планировали, – заметил мастер Нэвиктус.

– Это максимум того, что можно закрыть на долгий срок без последствий, – уточнил мастер Леййис. – У неё на удивление активное ядро для её возраста. Она много плетёт?

Хьёлас задумчиво кивнул. Ему даже в голову не приходило, что это может стать помехой… хоть чему-то.

– Ничего страшного, – сказал мастер Нэвиктус. – Теперь она не будет привлекать внимание, и адаптируется быстрее, чем мы предполагали. Сколько получилось сегментов?

– Четыре закрытых, примерно одинаковые по величине, плюс рабочий. Две границы получились довольно гибкими, ещё две – жёсткими. Так что когда будете снимать…

Мастер продолжал что-то говорить, а Хьёлас сдавил пальцами виски и снова отошёл к окну. Сколько сегментов получилось у него? Теперь он вспомнил, как заболел однажды в детстве. Ему тогда было что-то около четырёх лет… к нему не приглашали целителей, не поили зельями, не устанавливали поддерживающие амулеты… он просто лежал и плакал от дурноты и слабости, ему не хотелось ни играть, ни гулять, ни есть. Слышал, как спорили родители. Он не понимал, о чём они говорят, но чувствовал, что это из-за него. Невыносимо было слышать их раздражённые голоса. Хьёлас тогда не знал, но чувствовал, где кроется источник его проблемы – как будто что-то чужеродное застряло в затылке… или во лбу… или в груди. И царапал кожу, тёр, в надежде избавиться от неприятного ощущения. А потом подошёл отец, взял его за руки, не позволяя причинять себе вред, и говорил что-то негромко, успокаивающе…

Хьёлас вздрогнул и обернулся, и заметил, что мастер Леййис протянул руку, собираясь прикоснуться к его макушке.

– Что вам надо? – резко спросил Хьёлас, отходя на несколько шагов, и только потом понял, что тон и формулировка не совсем адекватны, и сбавил обороты. – Прошу прощения, мастер, я виноват.

– Всё в порядке, Хьёлас. Мне показалось, ты чем-то расстроен.

– Зависть, – отозвался он, добросовестно отыгрывая партию. – Компенсирую несовершенство реальности выдумками. А в остальном всё в порядке. Я могу забрать сестру?

– Конечно, – мастер Леййис сделал приглашающий жест в сторону кабинета. – Если будут какие-то вопросы, можешь присылать нунция.

– Вообще-то, – вмешался мастер Торош, – я бы советовал тебе остаться в школе, Апинго. Я понимаю твоё желание быть с сестрой, и в других обстоятельствах я бы поддержал твоё решение, но тут… как бы твоя «зависть» не вышла из-под контроля.

Очередной слишком прозрачный намёк вызвал у Хьёласа приступ раздражения, но он сцепил зубы и заставил себя промолчать. В конце концов, возможно, мастер прав. Ему и в кабинет-то лучше не заходить, а уж прикасаться к сестре, когда к ней наверняка прицепились обрывки ограничивающих плетений… мастер, конечно, постарался подчистить следы, но, как показывает практика, далеко не всегда их можно убрать полностью.

– Я могу отвезти Лаэту, – осторожно предложил мастер Нэвиктус. – А ты навестишь её, как только немного освободишься. Идёт?

Идея Хьёласу категорически не нравилась, и вообще он уже пожалел, что дал согласие на всё мероприятие. Лучше бы он сам нашёл мастера, который согласится провести операцию анонимно. Ведь теперь аж трое посторонних людей знают то, что они якобы пытаются скрыть! Случайно ли наставник нанял именно этих людей? Да ещё и мастера Тороша пригласил…

Хьёлас тряхнул головой, отбрасывая запоздалые и глупые подозрения. Нельзя давать свободу своей подозрительности, это уже совсем никуда не годится! Если бы мастер Нэвиктус хотел навредить Лаэте, у него было для этого слишком много других возможностей.

– Я буду ждать нунция от мамы, – сказал Хьёлас, глядя в пол.

– Хорошо, – отозвался наставник, и, после недолгой паузы добавил: – Хьёлас, не замыкайся. Поговори с Чимом… или с кем-нибудь ещё.

Хьёлас кивнул, помедлил немного, ожидая, не сообщат ли мастера ещё чего-то важного, и отправился в общежитие. Обед он пропустил, на лекцию по стихиям опоздал, оставалось расположиться в общем рабочем зале и попытаться чем-нибудь себя занять. И, лишь бы не думать о том, что могло произойти или нет с его силой в детстве, он занял мозг другой нерешаемой задачей.

Как избавиться от Олиса Астера.

Комментарий к 15. Искусство самообмана

Всех милых леди поздравляю с праздником весны! Пусть все истории из вашей жизни будут интересными и заканчиваются хэппи-эндом :)

========== 16. Как избавиться от Олиса Астера ==========

Вечер был почти таким же ужасным, как в один из тех дней, когда Хьёлас вернулся из легкоэфирного изолятора и пытался снова привыкнуть к обычному фону. Вот только теперь суть проблемы была едва ли не противоположная: ему не нужно было разбираться в причинах, а наоборот, любой ценой их избегать.

Время от времени у него в голове проносились малодушные сомнения: а нужно ли прилагать такие усилия? Почему просто не принять новый факт, не научиться с ним жить? Ведь это, по сути, то, о чём он втайне мечтал с тех пор, как научился плести первые заклинания, когда понял, что всегда будет уступать в могуществе всем окружающим… С другой стороны, если верить мастеру Оммадсу, именно эта особенность – низкий уровень собственной силы – позволяет Хьёласу так успешно работать с пространством намерений. Собственный фон не мешает ему воспринимать лёгкие структуры… и если он снимет ограничители – если они есть! – его исключительным способностям к лёгкой магии придёт конец.

Вот тут-то бы ему и пожалеть, что он отказался от тренировок в погружении на этот семестр. В конце концов, чем большему он успеет научиться до того, как ограничитель всё-таки исчезнет, тем больше возможностей у него останется в будущем… но глупо менять решение, надо следовать плану. Ещё восемь зачётов повисли в воздухе, а без них не получить стипендию, и тогда семья окажется в неприятном положении, либо придётся влезать в долги. Нет, не годится.

– Ну что, как всё прошло?

Чим зашёл в комнату Хьёласа и занял стул рядом с рабочим столом, когда Хьёлас в очередной раз пересматривал план на семестр. Обсуждать произошедшее не хотелось, одна надежда была на то, что мастер Нэвиктус введёт Чима в курс дела, но, видимо, наставник не успел этого сделать, или же не посчитал необходимым. Знал же, что эту тему желательно в ближайшие дни в разговорах желательно не поднимать…

– Вроде, всё в порядке, – сдержанно отозвался Хьёлас. – Извини, но подробностей не будет.

Он отбросил записи и схватил первый попавшийся учебник, открывая его в случайном месте и стараясь сосредоточиться на содержании. Почему-то куда легче было обманывать себя, рассуждая о блокировке чисто теоретически, в разрезе вероятностей и возможностей, а не вспоминая утренние события.

– Ладно, – легко, но чуть настороженно согласился друг. – Ты сегодня не встречался с Астрид?

Хьёлас бросил взгляд на часы, и настроение его ухудшилось. Он надеялся, что она пришлёт нунция, когда освободится, и они успеют прогуляться до вечерней поверки.

– Нет. Ей опять назначили взыскание.

– Вот ведь приключенка, – восхитился Чим, и его тон очень не понравился Хьёласу.

Да что происходит вообще? Сначала мастер Нэвиктус его подвёл – случайно ли? Теперь Чим строит из себя простака, но лезет не в свои дела.

– А ты где шатался весь вечер? – спросил Хьёлас, стараясь, чтобы голос звучал сдержанно.

– О, ты ждал от меня отчёт? – наигранно улыбнулся Чим, но было видно, что он напрягся. – Извини, этот момент я как-то не предусмотрел.

– Что, не успел придумать, что соврать?

Где-то на периферии сознания мелькнула мысль о том, что подозрения абсолютно абсурдны, но… Мастер Нэвиктус забрал Лаэту, и хоть мама и прислала нунция, подробности не сообщила, а на вопросы Хьёласа отвечала крайне немногословно, как будто что-то скрывала. Теперь Чим слишком настойчиво расспрашивает об Астрид, она явно ему нравится…

И ещё это взыскание странное. Вчера вечером всё было в порядке, а утром Астрид уже была наказана. За что? Ругалась непечатными словами во сне? Хьёлас мысленно поморщился от глупости этой догадки. А вот то, что Чим не хочет говорить о том, где был весь вечер – вот это странно…

Зачем, интересно, семье Хоггарт могут понадобиться леди, к которым Хьёлас неравнодушен? Разве что через них они собираются надавить на него…

– Хьёлас… что за удл тебя покусал?

Чим явно старался выглядеть непринуждённо, но голос его выдал – он явно нервничал.

– Что тебе от меня надо?! – Хьёлас старался говорить сдержанно, но стоило произнести первый звук, его как прорвало, остановиться он уже не мог. – Что вам обоим от меня надо? Скажи прямо, не играй в эти грёбаные игры!

Ему было всё равно, что их услышат. Очень важно было выяснить отношения прямо сейчас, чтобы не мучиться и дальше сомнениями и недоверием! Да, мастера Нэвиктуса Хьёласу не расколоть, но Чим – другое дело.

– Да о чём ты вообще?! – воскликнул тот, изображая удивление. Он всегда заводился легче, и едва ли не в первый раз Хьёлас порадовался этой его особенности. Значит, сгоряча он сможет ляпнуть что-нибудь, дать какую-нибудь подсказку.

– Какого хрена ты и твой отец кружитесь вокруг моих близких людей?! Ладно, насчёт Лаэты я ещё могу понять, но зачем тебе Астрид? – И тут Хьёласа озарило пониманием: – Что вы с ней задумали?

– Да какая, в зад тебе кайфар, Астрид?! – Чим, наконец, вышел из себя. Его лицо покраснело, плечи напряглись, даже пальцы слегка задрожали. – Слушай, дружище, хочешь, я тебе в морду дам? Крепко, по-братски, так, чтобы мозги на место встали?

– Не думай, что ты… – уже чуть менее решительно начал Хьёлас, но Чим его перебил.

– Заткнись. – Он вскочил из-за стола так резко, что стул перевернулся, а разложенные учебники подпрыгнули на столешнице. – Сил нет твой бред слушать! На кого угодно можешь свою паранойю сливать, но не на меня, понял?! Как я, нахрен, другом могу тебя считать, если ты меня во всяких гадостях подозреваешь?!

– Это не подозрения! – решительно рыкнул Хьёлас, тоже поднимаясь. – Я просто сопоставляю факты, и не могу найти им другого объяснения, кроме того, что вам с отцом что-то от меня надо! Зачем он возится с Лаэтой, да ещё и сам всё оплатил? Зачем возится со мной, когда у него наверняка своих дел по горло? Зачем ты вечно помогаешь мне в Мёртвом Городе, хотя, я точно знаю, тебе это не нравится! А теперь ещё и с Астрид за моей спиной…

Хьёлас едва успел заметить размытое движение, а через мгновение нос взорвался острой болью. Сила удара была такова, что Хьёлас отлетел назад, и, зацепившись за стул, грохнулся на пол. Левитационный амулет смягчил падение, но нога зацепилась за ножку стула, и мышца болезненно натянулась.

– Ты, не иначе как, по себе судишь?! Что тебе, слабак бездарный, от меня нужно?! – зарычал Чим. Он подскочил к Хьёласу, заставил его подняться, и всадил ещё один удар – под рёбра. Хьёлас попытался отбиваться, но Чим лучше контролировал ситуацию, и удалось лишь задеть его плечо. – Зачем меня в свой дом пустил прошлым летом? Чтобы потом поиметь меня в Мёртвом Городе? Какого хрена ты Асу обхаживал, а? Других дел у тебя не было?

Он снова приподнял Хьёласа и впечатал его в стену, но нового удара не последовало. Чим лишь сдавил его горло и приблизился, чтобы быть уверенным, что его услышат:

– Ты не поверишь, Апинго, но я примерно представляю, что за нахер творится сейчас в твоей голове. В конце концов, мы с раннего детства знакомы, и ты всегда был не в меру подозрительным и осторожным. И знаешь, что меня подкупало больше всего? Я для тебя всегда был вне подозрений. Я был твоим сообщником, а не чьим-то ещё. Я ценил тебя за это доверие, и всё ещё ценю, разовый бзик не в счёт. И знаешь, я только сейчас понял, в чём смысл той фразы, которую я прочитал где-то ещё в детстве. Отказывая кому-то в доверии, ты даёшь ему право соответствовать. Не отказывай мне в доверии, Хьёлас.

Чим разжал хватку и отстранился, чувствуя себя явно неловко. Он оглядел комнату, поднял перевёрнутый стул и неуверенно направился к выходу. Уже у самой двери он замер на секунду и буркнул:

– Извини. Надеюсь, это самый большой ущерб, который я когда-либо тебе причиню.

И Хьёлас остался один. Он ещё не до конца понимал, что сейчас произошло. Лучший друг поколотил его – впервые в жизни. В «бабском стиле», как сказал бы Кидо Брун, так что ничего страшного… но всё равно из носа довольно обильно текла кровь, пачкая джемпер и пол.

Хьёлас неуклюже поднялся, с трудом ступая на травмированную ногу, поковылял к полке, на которой лежала коробка с салфетками. Трудно пока сказать, понадобится ли помощь целителя – он предпочёл бы обойтись без неё, чтобы не привлекать внимания к драке. Но пока что надо как-то остановить кровь.

Теперь ему было стыдно перед другом, да и жаль его. Хьёласу легко было понять, почему всё это так задело Чима. Парень действительно не избалован доверием из-за своей особенности. И семья, и мастера всегда ожидали от него каких-то неприятных сюрпризов. Хьёлас же долгое время не знал о проблеме, а когда узнал, она не произвела на него особого впечатления. Наоборот, он каким-то образом увидел в Чиме ещё более родственную душу – ведь им обоим приходилось заботиться о своих женщинах в силу обстоятельств, а не осознанного выбора. И пусть для Хьёласа это были мама и сёстры, а для Чима – его слишком своевольная субличность, было в этом что-то сходное.

Теперь же Чиму стало ещё сложнее – активничать начал доселе помалкивавший Бенедикт. То есть о его существовании было известно давно, вот только он, по сравнению с Асой, был довольно слабым, хоть и весьма агрессивным. Но теперь, после погружения в лёгкий эфир, он как будто пробудился от долгой спячки…

– Эй, что тут у тебя?

Хьёлас удивлённо поднял взгляд. Обычно дежурные целители не покидают общий рабочий зал без особой необходимости, а раз никто не прибежал ещё во время драки, хотя они с Чимом вели себя достаточно шумно, не было причин ожидать их и сейчас. Разве что…

– Хоггарт сказал, что тебе нужна помощь, – подтвердил Джут Ласски догадку Хьёласа, проходя в комнату и останавливаясь рядом. – Что произошло?

– Качался на стуле, неудачно упал, – солгал Хьёлас, ничуть не заботясь о правдоподобии. В конце концов, кому какое дело.

– Да уж, обычное дело: разбить нос, качаясь на стуле, да ещё и с левитационным амулетом на руке, – скептично проворчал Джут и заставил Хьёласа приподнять голову, чтобы удобнее было накладывать исцеляющие плетения. – Убери салфетку.

Хьёлас не мог не заметить, что Джут не так искусен в лечебных плетениях, как Шетар Лафлин или Мейс Парада, но всё же с задачей справлялся, хоть и медленно. Хьёлас вздохнул. Замечательное завершение отличного дня.

– Уверен, что не хочешь обсудить произошедшее? – осторожно спросил Джут.

– Да нечего обсуждать. Я сам виноват.

Хьёлас действительно так думал. Адреналиновая встряска привела его немного в чувство. Мироустройство стало более простым, намерения окружающих – более прозрачными. Бей, беги или терпи – вот и все доступные опции, а не какие-то там заговоры и интриги. Смешно даже.

– Всё, посиди ещё минут пять, и можешь искать новые приключения, – сказал Джут через несколько минут, убирая руки от его лица. – Что ещё болит?

– Рёбра. И нога.

Джут ничего не сказал, а снова приступил к работе. С этой частью он справился быстрее, и ушёл обратно в рабочий зал. Хьёлас так погрузился в свои мысли, что едва успел поблагодарить его вдогонку.

С этим всем надо что-то делать. Теперь, остыв и почти успокоившись, Хьёлас понял, как, должно быть, паршиво чувствует себя Чим. Хоть он и сорвался, но Хьёлас его всё-таки спровоцировал…

Можно, конечно, подождать до утра, а потом притвориться, что ничего особенного не произошло, как они всегда делали, когда между ними пробегало что-то нехорошее. Но в этот раз всё было иначе. Хьёлас чувствовал, что подвёл Чима, и он не мог пустить всё на самотёк.

Потоптавшись некоторое время в нерешительности посреди комнаты, он достал из ящика под кроватью мешок с песком и потопал в комнату друга.

Чим лежал на кровати, бессмысленно пиная об потолок какой-то маленький чёрный мячик. Из его соседей в комнате был только Асан Корво, он сидел над письменным столом и явно испытывал некоторые проблемы с концентрацией из-за неритмичного, но навязчивого стука мяча. Когда Хьёлас открыл дверь, никто даже не посмотрел в его сторону.

– Эй, Чим, – дождавшись, пока друг словит мячик и посмотрит на него, Хьёлас сказал: – Как думаешь, может, займёмся нашим комплектом? Если хотим успеть до фестиваля, надо бы начать.

Несколько мгновений Чим озадаченно молчал, как будто не знал, как реагировать, а потом неуверенно поднялся с кровати.

– Почему бы и нет.

То был странный момент. Оба чувствовали себя неловко, но по безмолвному согласию не поднимали тему ненужных покаяний. Войдя в комнату, Чим помедлил немного, явно не зная, где лучше всего расположиться, а потом опустился прямо на пол рядом с приготовленным песком. Хьёлас последовал его примеру.

– Начнём с пада? – предложил Хьёлас. – Самая простая форма, как раз, чтобы набить руку.

– Угу, – отозвался Чим. – Давай так: я нагреваю, ты придаёшь форму, я снимаю нагрев, ты остужаешь и закрепляешь.

– Да, годится.

Хьёлас соглашался с другом со странным удовлетворением. Да, он испытывал потребность загладить свою вину после ссоры, но в то же время он чувствовал такое же стремление со стороны Чима. И на что он, болван космический, хотел променять это их единодушие?

Они убрали все легковоспламенимые вещи подальше, установили щиты и приступили к работе. Наперво получалось не очень хорошо: то Чим слишком быстро охлаждал и стекло трескалось, то Хьёлас случайно сбивал плетение. Хоть у него был довольно большой опыт в работе со стеклом, он привык сам обрабатывать материал. Да и обычно он использовал очищенный песок и использовал специальные добавки, чтобы меньше сил уходило на нагрев. Но добавки были дорогими, а вдвоём они могли не так беспокоиться об экономии сил, поэтому решили работать с обычным песком, лишь просеяв его от крупных примесей.

– Слушай, а давай не будем удалять пузырьки, – предложил вдруг Чим, наблюдая за тем, как Хьёлас сосредоточенно выводит постороннюю фазу. – По-моему, с ними даже интереснее. Сразу видно, что ручная работа, а не штамповка.

Хьёлас пожал плечами. Попробовать можно. Главное, чтобы форма получалась аккуратной, чтобы не возникало ощущения небрежности.

– Подплавь немножко сверху слева.

Чим выполнил просьбу, Хьёлас выровнял форму. После нескольких попыток они стали действовать более слаженно. К тому моменту, когда у них получились четыре более-менее аккуратные фигурки, необходимые для базового набора, по комнате уже было разбросано несколько дюжин кандидатов на переработку.

Хьёлас глянул на часы. До поверки оставалось чуть меньше часа – браться за программирование игровых функций не было смысла, на это нужно намного больше времени. Можно было продолжить лепить сами фигурки, чтобы обеспечить стандартный или даже расширенный набор, но…

– Может, сыграем? – предложил Чим, проследив за его взглядом. – А то я что-то устал.

– Давай, – легко согласился Хьёлас. – Только неси малое поле, чтобы мы сегодня успели закончить.

Начиная игру, они оставили дверь в комнату открытой. Ещё ни разу во время игры друг с другом им не удавалось уследить за временем. Одна надежда не опоздать на поверку – услышать голос куратора из общего рабочего зала.

Что бы Хьёлас ни говорил об «успеть закончить сегодня», им с Чимом крайне редко удавалось довести партию до логического завершения. Их уровень мастерства был примерно равным, и единственное, что могло склонить чаши весов в пользу одного из них – это плохое настроение или самочувствие оппонента. Но даже в таких случаях они предпочитали немного поддаться друг другу и закончить игру ничьей, либо же переходили в режим «задач» – сидели и обсуждали ту или иную позицию на поле, придумывая, как её можно использовать наилучшим образом.

– Блин, так и знал, что не надо вэнанта убирать! – причитал Хьёлас, когда его отряд прошёл сквозь вражескую армию как нож сквозь масло, не причинив и не получив ни малейшего ущерба. – Как я тебя не раскусил?

– Считать очки надо, – снисходительно сказал Чим, одобрительно глядя на иллюзии на холмах в левой части поля, наперерез которым Хьёлас направил целую команду из четырёх рейнджеров и рабиса. – Даже если бы у меня в резерве была такая группа, для её перемещения нужно намного больше баллов, чем для плетельщика.

– Я думал, у тебя запас! Ты же в самом начале вложился в трёх плетельщиков!

– Ну да. Вот один, – он указал на фигурку на иллюзорную группу, – а двое маскируют отряд в подземелье под хобуса.

Хьёлас самодовольно усмехнулся.

– А вот там я тебя расколол. Даже ты не такой болван, чтобы отправлять вперёд хобуса и не подтягивать при этом ударную группу.

– Ну, так вот же группа, – неуверенно сказал Чим, указывая на отряд рейнджеров на участке справа, слишком далеко, чтобы успеть отыграть потерю хобуса – или двух плетельщиков. Он всё ещё не хотел признавать, что план провален и искал, как спасти ситуацию.

– Попробуй, напади, – подначивал Хьёлас. Он не знал, что именно кроется под личиной хобуса, но, с учётом того, что Чим одновременно продвигал две обманки и ещё сооружал какие-то защитные композиции, большого отряда тут быть не должно. Хьёлас действительно не любил вести точный подсчёт очков, он предпочитал интуитивную игру, но был почти уверен, что три леди прекрасно справятся с тем, что на них надвигается. Главное – задержать врага хотя бы на несколько ходов, а потом он подтянет дракона.

Через несколько минут размышлений Чим отчаянно хмыкнул, обменял замаскированный отряд на баллы хода и влил весь запас в укрепление обороны. Дракон Хьёласа завернул театральную петлю в воздухе и приземлился на ближайшую скалу.

Они обсуждали сложившуюся позицию и варианты дальнейшей стратегии до позднего вечера, пока к ним не заявился сонный дежурный и не спросил, собираются ли они вообще спать. После этого Чим утопал к себе, а Хьёлас сходил в душ и улёгся в постель. Безумный день, наконец-то, подошёл к концу.

Проснувшись утром, первое, что увидел Хьёлас, было неубранное поле уанорру. Они с Чимом не успели отыграть получившуюся комбинацию – по сути, они вернулись практически к началу партии, когда почти все фигуры на дружеских или нейтральных локациях, заложников нет, существенного перевеса нет. Разве что у Чима лучше укреплена оборона, а у Хьёласа есть пара хороших наступательных групп. Вот только…

Был ход Чима, а поскольку прошло много часов, очки активности, отпущенные ему на ход, закончились, и плетельщик, так красиво отвлёкший вчера Хьёласа, перестал создавать иллюзию. И теперь рядом с группой рейнджеров был беззащитный одиночка, дармовые победные очки!

Хьёлас понял, почему ошибся вчера так грубо – плетельщик тратил очки не только на перемещение, но и на поддержание иллюзии, а Чим ещё и выбрал такой размер отряда, что если считать не каждый балл, а приблизительную сумму, как делал Хьёлас, ошибиться довольно легко. Он сел на ковёр и уставился на поле, пытаясь понять, как он мог подстраховаться от такой ошибки. Ладно, прежде всего, ему не следовало убирать вэнанта. Он бы либо разоблачил иллюзию, либо Чиму пришлось бы вести свой «отряд» обходным путём, либо тратить намного больше игровых очков. Но если бы это оказалось не иллюзией, он бы потерял вэнанта… значит, в него надо было влить больше очков активности, чтобы увеличить радиус влияния.

Потом его мысли потекли в другом направлении – а были ли другие способы увеличить нагрузку на плетельщика, чтобы он сильнее тратился на ход и тем самым выдал себя? Подсылать леди бесполезно, она не видит сквозь иллюзии. Пад бы просто не успел на перехват. Жертвовать рейнджера ради разведки? Глупо. А вот хобус… он бы заставил Чима либо выбрасывать энергию впустую, либо отказаться от блефа. Причём Чиму пришлось бы ходить очень быстро, а это бросилось бы в глаза.

Какая-то странная мысль промелькнула в голове у Хьёласа и тут же пропала. Он задумчиво потёр шею и снова уставился на одинокого плетельщика рядом с обманутыми рейнджерами. На что-то это было похоже…

И тут его осенило. Быстро собравшись, он вышел в общий рабочий зал, надеясь застать там Чима, и его ожидания оправдались. Тот клевал носом за одним из столов, дописывая эссе по целительству, на которое забил вчера.

– Олису Астеру трындец, – торжествующе сказал Хьёлас, чем заслужил заинтересованный взгляд Чима. – Я знаю, что с ним делать.