Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 66 страниц)

– Переживёшь, – снисходительно похлопал его по плечу мастер Халли, помогая подняться. – Теперь по поводу твоей просьбы.

– Какой? – озадаченно переспросил Хьёлас, а потом снова выругался. Да уж, возвращение в реальность никогда не было приятным, но уж сегодня… – Слушаю вас, мастер.

– У тебя не будет проблем за атаку на Кидо Бруна, но только при двух условиях. – Хьёлас наклонил голову, давая понять, что весь внимание. – Мы с Эмсатом успели навести о тебе кое-какие справки, – сказал мастер и покосился на ассистента, который всё ещё сидел на полу и отчаянно зевал. Видимо, он очень ответственно отнёсся к своей задаче контролёра, и теперь был изрядно вымотан. – Так вот, я требую, чтобы ты бросил занятия боевой магии. Совершенно очевидно, что мастер Озак Хенк ничему тебя не научит, для тебя это только дополнительная нагрузка и стресс, которому ты не даёшь выхода. Если ты хочешь спустить пар – приходи к Эмсату. Я официально одобряю твои с ним спарринги в лёгком эфире, при условии, что ты не будешь учиться настоящему лёгкому боевому искусству – это тебе ещё рано изучать.

Хьёлас хотел кивнуть, но прервал себя на половине движения. С одной стороны – предложение весьма заманчивое. Он и не рассчитывал, что у него будет возможность регулярно погружаться в лёгкий эфир. Пусть на территории школы он оказался не таким прекрасным местом, как в изоляторе, но всё равно, даже с учётом сопутствующих обстоятельств, это была довольно приятная и познавательная релаксация. С другой стороны – он всё ещё не был готов признать своё поражение перед мастером Хенком. Это было уже вопросом принципа – добиться хоть чего-то в его классе. Впрочем, что греха таить, Хьёлас и сам подумывал о том, чтобы отказаться от этого предмета.

– Может, я могу хотя бы доучиться до конца семестра? – осторожно спросил он.

– Нет. Больше ни одного занятия, это моё строгое условие. Если захочешь – запишешься на этот курс в каком-нибудь из следующих семестров, когда будет шанс попасть к другому мастеру. Методика Озака Хенка хороша для некоторых других студентов, но абсолютно точно не для тебя. Откажись от курса, иначе тебе придётся нести ответственность за нападение на студента.

– Но вы же сказали, что он не пострадал! – возмутился Хьёлас.

– Неважно, – равнодушно пожал плечами мастер Халли. – Намерение было вложено, и без нашего вмешательства кто знает, чем бы дело закончилось. Тебе нужны ещё и эти трудности вдобавок ко всему? Подумай хорошенько, я дам тебе пару дней.

Хьёлас насупился. Он не любил, когда его припирали к стенке, но, с другой стороны, это требование не было невыполнимым.

– Вы сказали, что у вас два условия, – напомнил он мастеру.

Тот кивнул.

– Второе тебе, пожалуй, больше придётся по душе. Ты ведь в любом случае собирался пройти полный курс лёгкой магии? – Хьёлас кивнул и мастер продолжил. – Так вот, я настаиваю на том, чтобы ты записался на практикум лёгких плетений уже в следующем семестре, или даже в этом, если мастер Китола с группой быстро вернутся, но это, по правде говоря, маловероятно. У тебя неплохая чуйка к лёгкой магии, но у тебя всё очень плохо с контролем и осознанностью. Базовым вещам ты кое-как научился и уже хотя бы не теряешься, но то, как сильно доминируют эмоции над сознанием и волей – опасно. И это при том, что на основном уровне реальности у тебя дела обстоят с точностью до наоборот. Поэтому тебе нужно как можно скорее научиться уравновешивать все аспекты своей личности и использовать их по назначению на обоих уровнях. Как видишь, оба моих требования направлены только на твои интересы.

– Но противоречат моим собственным планам, – проворчал Хьёлас, у которого на второй семестр были расписаны совершенно другие дисциплины.

Мастер лишь пожал плечами – мол, ничем не могу помочь, свои требования я озвучил. Хьёлас потёр лоб, тяжело вздохнул и решил всё-таки подумать над предложением. День был слишком богат на события, чтобы вот так вот быстро со всем смириться.

Попрощавшись с мастером Халли и Эмсатом, Хьёлас направился в общежитие. До вечерней поверки оставалось десять минут, так что торопиться не было необходимости, и он мог немного подумать по дороге и хоть немного упорядочить чувства. Но всё смешалось у него в голове и не хотело упорядочиваться: штраф из-за Астрид, конфликт с Кидо Бруном, проблемы с самоконтролем… «ох, провальщики, я забыл попросить мастера, чтобы повесил сигналку!..» Может, этой ночью удастся поспать. Но прежде надо отправить нунция Виоре – она наверняка огорчилась, что он не пришёл, или даже начала волноваться…

Входя в общий рабочий зал, Хьёлас немного нервничал – как поведёт себя Брун? Снова начнёт задирать его? Как на это реагировать? Позволить ему себя унижать? Или снова огрызнуться, рискнуть здоровьем… Хьёлас решил по возможности игнорировать опасного одноклассника. В конце концов, другие ребята вряд ли будут думать о нём хуже, ведь один человек уже погиб из-за несдержанности Кидо…

Но того не было в общем зале, хотя собрались уже почти все, включая мастера Гато, который смотрел на Хьёласа пристально и довольно строго, явно заметив отсутствие сигналки. Во время переклички он почему-то пропустил фамилию Бруна… Хьёлас немного растерялся. Было не так много уважительных причин, чтобы пропустить вечернюю поверку. Услышав ненавистную фамилию, он навострил уши:

– … уже отметился и ушёл спать. Он сегодня вообще не в себе.

– Он потерял сознание на практике по стихиям.

– Серьёзно? Я думал, ребята привирают… Чтобы Брун и ни с того, ни с сего вырубился…

– Ну, говорят, ему здорово досталось на боевой. А Шетар не долечил его травму головы…

– Врождённую, – презрительно фыркнул один из обсуждающих. Второй не ответил. Перекличка была завершена.

Хьёлас задумчиво зашагал по направлению к своей комнате. Практика по стихиям была сразу после обеда – как раз тогда, когда он погрузился в лёгкий эфир и утратил контроль над своей злостью. Значит, последствия были всё же более серьёзные, чем полагал мастер Халли. Возможно, если бы Кидо не был травмирован, всё бы обошлось, а так получается, что Хьёлас довёл его до обморока…

– Апинго!

Он вздрогнул от неожиданности и обернулся прыжком, а потом досадливо хлопнул себя по лбу. Он опять забыл про сигналку.

– Прошу прощения, мастер, – сдержанно сказал он, протягивая руку и сплетая контур.

– Да уж прощаю, – проворчал куратор и больше не сказал ни слова. Значит, о причинах обморока Кидо Бруна никто кроме мастера Халли ничего не знает.

Но что будет если правда всплывёт – подумать страшно. Но и планы менять не хочется. Вот что за чёрная полоса!

Когда Хьёлас добрался до своей комнаты, он уже еле волочил ноги. Его хватило только на то, чтобы принять нунциев и ответить на самые безотлагательные сообщения, а потом он лёг в постель, полминуты помедитировал, успокаиваясь, и вырубился.

========== 10. Магия Астрид ==========

Как ни странно, тренировка в лёгком эфире действительно пошла Хьёласу на пользу. Следующим утром он проснулся бодрым и полным сил, и, если бы не неприятности, накопившиеся в его жизни и тут же занявшие положенные места в его сознании, он мог бы назвать себя счастливым человеком. А так… он счастлив, да, но с оговорками.

Сила его уже восстановилась почти полностью, так что повода для прогула практических занятий больше не было. Хьёлас просмотрел расписание: ничего особенного, пара лекций, практика по иллюзиям. Всё бы ничего, но находиться в одном классе с Кидо, да ещё и без Чима…

Хьёлас вздохнул. Жаль, что протекторы Кидо Бруна заботятся только о его дисциплинарной безнаказанности, но не о его пожеланиях. Ведь он так не хотел посещать занятия мастера Юхосса! Что ж, придётся терпеть. По большому счёту, это не должно быть слишком сложно – просто игнорировать, делать вид, что нет никакого Кидо… Лишь бы такое поведение не раззадорило его ещё сильнее.

Не без опаски он вышел в общий рабочий зал на утреннюю поверку. Кидо уже был там; он одарил Хьёласа жгучим, полным ненависти и презрения, взглядом, но не сказал ни слова – мастер Гато уже тоже пришёл. Это взаимное игнорирование показалось Хьёласу неплохим началом и благоприятным знаком, однако, спустившись к трапезной, он, неожиданно для самого себя, замер перед входом и не смог заставить себя войти.

Он сам не понял, почему и каким образом, но ему вдруг вспомнился вчерашний ночной кошмар о мастере Озаке Хенке и Кидо Бруне. Картинка в его голове оказалась вдруг настолько яркой, что он просто не мог заставить себя войти и сесть на своё обычное место…

Потоптавшись недолго в нерешительности, Хьёлас сделал шаг в сторону, чтобы не загораживать выход, а потом развернулся и направился прямо на кухню. Неохотно и с грубым ворчанием, но кухарки всё-таки выдавали по паре пирожков в индивидуальном порядке. Хьёлас был у них нечастым гостем, и прежде обращался только в тех случаях, когда до следующей трапезы было ещё далеко, а он уже успел наработать недюжинный аппетит. Это был первый раз, когда он по своей прихоти нарушал установленный порядок…

Но совесть его всё равно не мучила. Он испытал огромное облегчение оттого, что избежал необходимости входить в общую трапезную, хотя рациональных причин для такого поведения не мог придумать. Впрочем, даже эта мелочь немного подняла ему настроение, и следующие несколько часов он работал вполне продуктивно, и даже три часа по соседству с напряжённым и недовольным Кидо Бруном прошли не так ужасно, как он ожидал.

Прошло два дня с тех пор, как Хьёлас вернулся из изолятора, а ему казалось, что две декады. А уж с последнего занятия в школе, которое он посетил, прошло, казалось, не меньше полугода! Многое изменилось – настроения, отношения, сложность заданий… Хьёласу казалось, что он безнадежно отстал и теперь завалит все без исключения предметы, и ему пришлось многократно напоминать самому себе, что он не первый и не последний из тех, кто удалялся на лёгкий практикум.

Мастер Юхосс уже присутствовал в классе в очевидной форме, но это не делало уроки более приятными или менее сложными. Хьёлас изо всех сил пытался вникнуть в объяснения, но всё занятие он только и делал, что записывал незнакомые термины и техники, которые успел изучить класс за время его отсутствия.

– Апинго, индивидуальных занятий не будет, – отрезал мастер, едва увидев, что Хьёлас задержался после урока. – Программа у тебя есть, учебники тоже. Зачёт, как я уже говорил, будет ставиться не за каждую тему, а за выполнение курсового проекта.

Вот и весь разговор. Хьёлас, хоть и был рад, что ему не придётся проводить часы рядом с одним из самых нелюбимых преподавателей, всё же был немного разочарован.

В обед он всё же заставил себя войти в трапезную и сам удивился, насколько глупым ему теперь казался утренний страх. «Чим бы меня засмеял, – подумал Хьёлас. – Ну да ладно, это всё из-за стресса».

А после ужина он отправился на встречу с Виорой, и это должно было стать первым по-настоящему светлым событием за день. Но кое-что снова пошло не по плану.

– Привет.

Хьёлас обернулся и напряжённо нахмурился. Рядом с сестрой стояла Астрид – непривычно серьёзная и даже немного подавленная. Неприятно было видеть её такой, и что-то в груди у Хьёласа сжалось горечью.

– Извини, Хьёлас, извини! – затараторила Виора, заключая его в слишком крепкие объятья, как будто боялась, что он её оттолкнёт. – Я бы предупредила тебя, но мы встретились на выходе из трапезной, и я не знала, что она пойдёт за мной…

– Я не буду навязываться, – поспешила заверить их Астрид. – Но ты мне не ответил, Хьёлас, а мне очень нужно, чтобы ты меня выслушал. Пожалуйста. Можешь уделить мне пять минут?

Велико было искушение отослать её прочь и на этом закончить эту нелепую историю. Хьёлас знал, что это, возможно, было бы правильным решением. Но он не хотел заканчивать всё вот так. Нужно хотя бы выслушать её, и, возможно, объясниться по-человечески. Хотя это будет непросто – он всё ещё испытывал горечь утраты и разочарование из-за разбитой мечты, хотя он с самого начала считал её слишком наивной.

– Извини, Виора, – мягко сказал сестре Хьёлас. – Мы поговорим с Астрид, а потом я весь твой, хорошо?

Та кивнула и неуверенно отошла на несколько шагов. Потом обернулась озадаченно и уже более решительно ушла на соседнюю аллею – чтобы наверняка не услышать, о чём они будут говорить.

– Прости меня, Хьёлас, – выпалила Астрид прежде, чем он успел открыть рот. – Я знаю, что очень некрасиво подставила тебя, но, поверь мне, я бы ни за что так не поступила, если бы знала, что отец мне не поможет! Я была на сто процентов уверена, что к моменту твоего возвращения история уже разрешится и забудется, так что ты даже ни о чём не узнаешь!

– Нунции никуда бы не делись, – суховато сказал Хьёлас, с удивлением отмечая, что не может сердиться на неё по-настоящему. По большому счёту, она действительно не сделала ничего ужасного – её ли вина в том, что любая, даже самая мелкая административная неурядица ставит под угрозу всю шаткую финансовую систему, построенную Хьёласом? Он не собирался посвящать её в детали, но она, похоже, и сама всё понимала, потому что, не дожидаясь от него дополнительных комментариев, достала из кармана банковский чек и протянула ему.

– Вот. Надеюсь, это перекроет штраф, который тебе назначат. И не вздумай отказываться! Я знаю, что ты гордый, самостоятельный, и так далее, но я накосячила, это факт, и ты пока что не обязан нести за это ответственность. Пожалуйста, возьми, иначе я не смогу забыть эту историю.

Хьёлас медлил. В первое мгновение он действительно думал отказаться. Чужие женщины не должны давать деньги мужчинам, тем более, если их взаимоотношения нельзя назвать законными. С другой стороны, это было бы справедливо.

– Где ты взяла деньги? – спокойно спросил Хьёлас.

– Брат одолжил, – сказала Астрид. – Я отработаю ему долг на каникулах, так что отец ни о чём не узнает. Так ты возьмёшь?

– Я ещё даже не знаю, какой точно штраф мне выпишут, – неуверенно сказал он, заметив указанную в чеке сумму.

– Если нужно будет больше… – начала Астрид, но Хьёлас её перебил:

– Нет, думаю, как раз наоборот. Здесь слишком много…

– Вернёшь, что останется, – простодушно сказала Астрид, с облегчением выпуская бумажку из пальцев, и добавила с надеждой. – Ну, или оставишь в счёт возможных «косяков» будущем…

– Нет уж! – резко сказал Хьёлас. – Давай обойдёмся без этого. – И, мстительно насладившись разочарованием на её лице, уточнил: – Без косяков.

Астрид поглядела на него очень пристально, и след столь любимой его сердцу улыбки тронул её губы:

– Ты простишь меня? Мы продолжим… общаться?

– Думаю, да, – сказал Хьёлас, пряча чек в карман, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в пальцах. – Честно говоря, я даже и не сердился на тебя толком. Это было…

Он пожал плечами, не в силах подобрать правильное определение, но этого, похоже, и не требовалось. Конечно, им ещё многое предстоит выяснить, о многом договориться, но только теперь он понял, насколько безнадёжной была его идея прекратить отношения с Астрид. Только не по его собственной воле.

– Тогда до завтра? – спросила Астрид, и её улыбка стала чуть шире, глаза впервые с начала встречи задорно заблестели.

– До завтра. Встречаемся как обычно. Если что – я пришлю тебе нунция.

– Договорились.

На протяжении целой секунды Хьёласу казалось, что она собирается добавить что-то ещё, но вот Астрид развернулась и почти вприпрыжку направилась обратно в общежитие девочек.

«Моё чудо», – подумал Хьёлас, глядя ей вслед.

А потом он тряхнул головой, заставил себя вернуться в реальность и обернулся, ища глазами сестру. Он хотел узнать больше о том, что происходило дома во время его отсутствия.

Напряжение отступило ещё немного. Хьёлас даже подумал, что, возможно, сумеет справиться со всем и не сорваться. Конечно, придётся пойти на некоторые компромиссы, но откровенно говоря, это его ошибка, что он был не готов к осложнениям. Каким же наивным надо быть, чтобы думать, что всё пройдёт идеально гладко? А в свой «идеальный план» он заложил слишком мало простора для неожиданностей, и, как результат, оказался к ним не готов. Придётся менять план, ничего не поделаешь. Неприятно, конечно, но, с другой стороны, до чего же это полезный опыт!

– Мама уже не знает, что делать с парспаном, – говорила Виора. – Он разросся уже в половину моего роста, а некоторые кусты даже цвести начали.

– Но ведь холодно же, – озадаченно сказал Хьёлас. – Как он не промерзает?

– Мама говорит, что это из-за подпитывающих плетений, – пожала плечами Виора.

– Но это невозможно, – нахмурился Хьёлас. – Вы ведь не сплетали теплицу? Только подпитывали растения?

Виора снова пожала плечами, но говорить больше ничего не стала. Ей явно не хватало знаний для того, чтобы понять, что обычного подпитывающего плетения недостаточно, чтобы растения легко переносили мороз. Можно, конечно, добавить в плетение согревающее намерение, но поскольку плетение открытое, вся информация, кроме, собственно, подпитки, быстро развеется.

– Как часто вы туда летали? – продолжал допытываться Хьёлас.

– Я – ни разу. Я не покидала школу, пока тебя не было. А мама и Лаэта – каждый декадас. Чим два раза ездил с ними, проверял ваш охладительный контур. Он всё ещё держится.

– Отлично.

Хьёлас задумчиво потёр лоб. Может, в Мёртвом Городе теплее, чем на Ацокке? Кто знает этих древних, что они творили со своей землёй… Или, может, всё дело в этих загадочных слоях, которые они с Чимом так легкомысленно вскрыли? Или ниже, под слоем грунта, есть ещё что-то, что согревает почву? Ведь находили же они с Чимом странные лазы, ведущие в глубину, кто знает, что там находится…

Пожалуй, он слишком легкомысленно отнёсся к Мёртвому Городу. Ведь это может быть опасно! С другой стороны, если это загадочное нечто не вредит, а наоборот, идёт на пользу парспану, может, и для людей оно полезно…

– А Лаэта научилась плести что-то, кроме подпитывающего контура?

– Да, ещё как! Стоило намекнуть, что её любимым «цветочкам» нужна не только подпитка, но и полив, и свет, и тепло, она тут же научилась обеспечивать им всё необходимое. Дома в оранжерее у нас уже тоже настоящие джунгли. Хотела бы я знать, откуда в Лаэте столько энергии, – с ноткой лёгкой зависти добавила Виора.

Хьёлас поспешил её утешить:

– У тебя с энергией тоже всё в порядке, только ты не умеешь долго концентрироваться на одном деле. Если бы ты полностью посвятила себя растениям с такой же любовью как Лаэта, я уверен, в оранжерею скоро вообще нельзя было бы войти.

Виора пожала плечами, и, судя по выражению лица, отбросила дурные мысли.

– А ещё – совсем забыла тебе рассказать! – у нас был зачёт по плетению простых щитов, и я получила высший балл на курсе. Так что, возможно, в конце семестра у меня будет прибавка к стипендии.

– Если ты её не профукаешь по дисциплинарным показаниям, – осторожно заметил Хьёлас.

Виора вздёрнула подбородок, хитро прищурилась и спросила:

– Тебе хоть одну жалобу на меня прислали с начала семестра?

– Нет, – вынужден был признать Хьёлас, и только теперь удивился этому факту – прежде он даже не обращал на это внимания. Он недоверчиво улыбнулся: – Неужели ты перестала задирать одноклассниц?

– Ну… в целом, да, – тут она замялась и закусила губу, и Хьёлас понял, что она не до конца честна. Но продолжать откровения сестра не собиралась, и он решил не настаивать.

– Надеюсь, это не закончится каким-нибудь грандиозным скандалом, – только и сказал он. – Виора, правда, мне достаточно ситуации, в которую поставила меня Астрид. Но тебе-то я могу доверять?

Она уверенно закивала, но в глаза ему так и не посмотрела. Хьёлас вздохнул.

– Пожалуйста, сестра, будь осмотрительна, – сказал он. – И если у тебя возникнут проблемы, я хочу узнать об этом как можно скорее и от тебя, а не от твоего куратора.

Она снова кивнула, и некоторое время они просто шагали по парковой аллее, сохраняя молчание.

– К сожалению, в этот декадас я не смогу отправиться домой, – сказал Хьёлас через некоторое время и рассказал сестре о том, что ему пришлось пережить вчера. Она выслушала его сочувственно и внимательно, несколько раз кое-что переспросила, но разговор у них перестал клеиться. Но сколько Хьёлас ни приглядывался к выражению лица сестры, он мог заметить лишь лёгкое беспокойство, но не чувство вины. Возможно, она действительно не затеяла ничего противоправного, а это что-то личное…

Остаток вечера Хьёлас провёл в библиотеке, навёрстывая отставание в теоретических курсах. Когда он работал с информацией, он чувствовал себя, как рыба в воде. «Ну почему плетения не могут даваться так же легко? – мысленно ворчал Хьёлас. – Почему они вечно расползаются, сбиваются, не получаются достаточно быстро?» Он понимал, что дело не в плетениях, а в нём самом. Другие студенты лучше справляются и с боевой магией и с другими дисциплинами.

Хьёлас потёр лоб и сам себя одёрнул: «Не драматизируй. Всё у тебя в порядке с практическими упражнениями, ты справляешься со всем, когда разберёшься в структуре плетения и сосредоточишься на задаче. Но, что правда, то правда: когда действовать нужно быстро, как в боевой магии, я абсолютно бездарен. Это не для меня».

– Апинго, привет.

Он неохотно оторвал взгляд от страницы, в которую тупо пялился, погружённый в свои мысли, вот уже несколько минут. К нему подсел его однокурсник – один из тех, что вчера утром спрашивали у него насчёт письменных работ.

– Привет, – озадаченно отозвался Хьёлас. Он не ожидал, что кто-то с ним заговорит, особенно здесь, в библиотеке.

– Ты подумал насчёт нашего предложения? – спросил парень, укладывая на край стола стопку книг и усаживаясь напротив Хьёласа. – Эссе по праву. У меня срок сдачи до конца декады, так что мне нужно знать, могу ли я на тебя рассчитывать…

Хьёлас поднял палец, прося подождать, и достал ежедневник. На написание эссе осталось два дня, включая этот. И даже если сегодня он оставит все свои дела и начнёт делать черновые наброски, завтра ему предстоит тяжёлый учебный день: практика по боевой магии, для прогула которой у него уже нет хорошего оправдания. Плюс, ему надо по максимуму подтянуть собственные «хвосты».

– Извини, – покачал он головой. – Я мог бы этим заняться в декадас, раз уж придётся остаться в школе. Но сегодня и завтра…

– Слушай, сколько ты берёшь за страницу?

Хьёлас помедлил немного, прежде чем ответить. Он понимал, что сейчас начнётся торг, а это только отнимет у него лишнее время. Поэтому, просто чтобы закончить этот разговор побыстрее, он назвал максимальную сумму, которую на этом чёрном рынке осмеливались требовать только студенты продвинутого курса.

– За срочный заказ – тридцать тамов. И то, я не гарантирую…

– Мне подходит. Нет, правда, мне нужно это эссе, иначе мне влепят штраф. Для меня дело даже не в деньгах. Мне нужно, чтобы отец верил в мою академическую добросовестность, иначе он отправит меня на вольные хлеба, как только мне исполнится пятнадцать, а это случится очень скоро…

– Извини, – твёрдо повторил Хьёлас, – я не возьмусь за этот заказ. Если хочешь – могу порекомендовать тебе учебник и главу, на которую ты можешь опираться, и сделаю это даже бесплатно. Но у меня правда нет времени в ближайшие два дня.

Его собеседник шумно и раздражённо выдохнул, махнул на прощание рукой и убрался восвояси. А Хьёлас сердито уставился в книгу, но сосредоточиться на содержании было по-прежнему выше его сил.

Слова однокурсника, имя которого он так и не узнал, задели Хьёласа неожиданно сильно. Этому бездельнику не нужны знания, он учится не ради квалификации, которая поможет ему зарабатывать на жизнь себе и семье. Он тратит время в школе, чтобы порадовать отца, который обеспечит его всем необходимым, в том числе деньгами, которыми он пытается откупиться от необходимости делать что-то самостоятельно.

«Не завидуй, – мысленно приказал себе Хьёлас, и на этот раз его внутренний советник говорил голосом мастера Нэвиктуса. – У тебя свой путь, у него свой. Не факт, что в дальнейшем он устроится лучше, чем ты. Что он будет делать, когда отец перестанет его обеспечивать?»

Но легче от этих мыслей почему-то не становилось. Всё-таки у этого бездельника намного больше шансов благополучно закончить школу, чем у Хьёласа. Он не зависит от стипендии, он вполне может позволить себе проучиться пять лет вместо стандартных трёх, ему не нужно тратить время на решение семейных вопросов. И, если уж на то пошло, не он ли вчера хвастался, что практика даётся ему намного лучше, чем теория?

Несправедливо.

Хьёлас захлопнул книгу и отправился к стойке, чтобы записать её на абонемент. Настроение снова стало паршивым, и он с досадой думал, что сосредоточиться на освоении новой информации будет очень непросто. Но надо. Просто собраться и заставить себя…

Едва войдя в общежитие, Хьёлас понял, что покинуть библиотеку было ошибкой. В общем рабочем зале стоял полный погром и пахло дымом. Он замер в дверном проёме, не решаясь пройти дальше – вдруг в воздухе ещё болтаются остаточные плетения? Но один из ассистентов, помогавших наводить порядок, обернулся и махнул ему рукой:

– Проходи, всё чисто.

– Что случилось? – спросил Хьёлас, избегая оглядываться по сторонам и смотреть на пол, как будто факт случившейся или нет трагедии зависел от того, увидит ли он пятна крови.

– Повздорили ребята, оба сорвались, – небрежно махнул рукой ассистент, но было заметно, что совсем недавно он пережил хорошую встряску. – Никто не пострадал, к счастью.

– Кидо Брун? – вполголоса спросил Хьёлас и вздрогнул, когда ответ донёсся сзади.

– Прикуси язык, Апинго, и не высказывай провокационных предположений, – хмуро посоветовал мастер Гато. – Нет, он ни при чём. А теперь давай, шуруй отсюда. До вечерней поверки из комнат никто не выходит.

Хьёлас поморщился, но подчинился без пререканий. Что ж, в кои-то веки неприятности обошли его стороной, и чему радоваться, если не этой мелочи?

Инцидент в общежитии немного отвлёк Хьёласа от неприятного разговора в библиотеке, и, уединившись в своей комнате, он всё-таки сумел сосредоточиться на структуре плетения звуковой иллюзии. Это было одно из самых странных и необычных заклинаний из тех, с которыми он столкнулся в этом семестре, и постепенно из учебного задания разбор формулы превратился в увлекательную головоломку, так что Хьёлас чуть не пропустил поверку, опомнившись лишь в тот момент, когда в коридоре послышались копошение.

Хьёлас шёл по коридору школы. Он опаздывал на урок, но что-то странное творилось с его головой: мысли путались, воспоминания терялись, окружающий мир казался зыбким и непривычным. Вокруг сновали люди – много людей, студентов и мастеров, мужчины и женщины… они носились с огромной скоростью, и Хьёлас удивился, как никто до сих пор не врезался в него. Но, приглядевшись, он понял, что поток как будто обтекает его стороной. Вот промелькнули двое, между ними острый конфликт. «Убить, разорвать, унизить», – пронеслось в голове у Хьёласа, и двое странным образом вернулись и снова пронеслись мимо, теперь уже в другом направлении. Он хотел бежать, спрятаться, скрыться, но едва он пошевелился, как поток подхватил его, завертел, задушил, и два агрессивных потока как будто впервые заметили его, и он узнал их…

– Бездарность. Слабак.

– Ты ответишь за свой бабский стиль…

Но здесь Хьёлас был сильнее их обоих, и он ощущал это очень отчётливо, так что их оскорбления показались ему смешными. Недолго думая, он рванул вперёд, чтобы дать выход злости. Ухватил Кидо, сжал, скрутил… но за мгновение до того, как слабая сущность лопнет, Хьёлас замер. Что-то не так…

«Почему меня не остановили?»

Он в ужасе отступил.

И проснулся.

Хьёлас сел на кровати, обливаясь холодным потом. Что это было? Снова утрата контроля? Но почему Эмсат не остановил его, не помешал напасть в очередной раз на Кидо? Неужели ассистент ослабил контроль, и теперь на него нельзя положиться? И почему медлит мастер Гато…

Хьёлас вскочил, задыхаясь от ужаса. Что-то случилось. Что-то непоправимое. Он чувствовал, знал… помнил. Он не атаковал в полную силу, но там, в лёгком эфире, человеческие сущности так хрупки, так уязвимы! Ом мог навредить, сам того не заметив. Скольких он разорвал, погрузившись во сне в лёгкий эфир?

Или это был просто сон?

Хьёлас выпутался из одеяла, подбежал к окну и распахнул его. Морозный воздух лизнул кожу, ветер сбил дыхание на несколько секунд, но ясности в мыслях не прибавилось. Он не мог понять: был ли это сон, или что-то произошло на самом деле. Как узнать?

На негнущихся ногах Хьёлас покинул свою спальню и двинулся по коридору к комнате мастера Гато. Сердце его готово было выскочить из груди. Первым оказаться на месте собственноручно устроенной трагедии – что может быть ужаснее? Но так будет правильно, так будет честно… может быть, ещё можно помочь… ведь мастер Халли говорил, что Хьёлас не может нанести реальный вред из лёгкого эфира… и, тем не менее, Кидо Брун потерял тогда сознание…

Остановившись перед запертой дверью, Хьёлас замер, почувствовав себя идиотом. Он всё ещё задыхался от панического страха, но какая-то часть его разума твердила: это просто сон. Тебя высмеют, как маленького мальчика, испугавшегося хлюги под кроватью. И стоит ли будить ради этого куратора, который и так намаялся за день со студентами?

Хьёлас опустил руку и отступил от двери на шаг. Ну в самом деле – это же просто сон… Но едва он вернулся по коридору к собственной спальне, уверенность снова начала таять. Всё было таким реалистичным, таким…

– В чём дело, Апинго? Ты чего шатаешься по коридору посреди ночи?

Из общего рабочего зала появился дежурный ассистент, сегодня это был Шетар Лафлин. Хьёлас вздохнул и потёр ладонями лицо. Присутствие другого человека только ещё больше всё запутало. Хьёласу показалось, что он всё ещё спит, и с силой зажмурился, потом ущипнул себя, потом слегка ударил по бедру… сначала он почувствовал лёгкую боль, и только потом до него дошло, что боль тоже может ему сниться.

– Бессонница, – сказал он и сам не узнал свой голос.

– Эй, давай начистоту, – Лафлин, судя по всему, окончательно проснулся, и теперь присматривался к нему профессиональным взглядом. – Тебя что-то беспокоит?

Хьёлас помотал головой и уже развернулся, чтобы вернуться в свою спальню, но всё же не выдержал и обернулся к ассистенту.

– Разбуди меня.

– Что?

Хьёлас нервно рассмеялся и закрыл ладонями лицо. Абсурд. Абсурд.

– Ты можешь проверить, всё ли в порядке с мастером Гато и Кидо Бруном?

Лафлин провёл рукой над своим левым запястьем, на котором красовался очень широкий многослойный браслет. Такие были почти у всех мастеров и ассистентов, но до этого момента Хьёлас не задумывался об их назначении.