Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 66 страниц)

Но не прошло и четверти часа, как Хьёлас был вынужден признать правоту Чима – общий рабочий зал их общежития, казалось, был насквозь пронизан напряжением и истощением. От лёгкой бодрости после прогулки не осталось и следа, Хьёлас начал зевать и с ужасом ожидал того момента, когда пора будет перейти к практической отработке плетений. Назавтра надо будет изменить порядок – сначала практика, потом теория.

– Так, ребята, небольшое объявление, – громко сказал Амри Торнгуд, студент, переведённый к ним из Шиби. Мастер Гато назначил его старостой, и хотя никто толком пока не понимал, зачем он нужен, все были благодарны этому парню уже за то, что он избавил их от этой ответственности. Он повесил на доску уведомлений информационный листок и прокомментировал: – Для тех, кто записался на практический курс лёгкой магии, завтра после ужина будет первая консультация. Мастер Эршдет Китола расскажет, какие у него дополнительные требования для прохождения курса и назначит индивидуальные собеседования.

– Вау, – вполголоса сказал Чим. – Нам круто повезло, если практику будет вести мастер Китола. Отец о нём очень хорошо отзывался.

И он снова помрачнел – они с мастером Нэвиктусом до сих пор не общались.

– Но имечко у него странное, – заметил Хьёлас.

– Говорят, он из Бордрима, – с некоторым сомнением в голосе сказал Чим. – Потому он, дескать, и так крут в тонких плетениях, что у них там фоновой магии намного меньше, чем у нас, и они более чувствительны к потокам. И наш кайфар по той же причине выбрал – фон не такой мощный, как, например, на том же Мейсере или на центральных островах.

– Если бы дело было только в этом, думаю, у нас было бы куда больше плетельщиков из Бордрима, – заметил Хьёлас. – Они бы не упустили возможность получить признание, пусть даже у нас, а не на своей родине.

– Да, наверное, – пожал плечами Чим. – Ладно, давай скорее заканчивать с этим, а то опять завтра полчаса в класс попасть не сможем.

Накануне мастер Юхосс заблокировал дверной проём так, что в класс нельзя было попасть, не наложив на себя иллюзию отсутствия. Студенты, которые решили, что надпись на доске на первом уроке была просто завуалированным заданием освоить плетение, явились на урок, но оказалось, что не могут приступить к обучению, пока не сдадут практический зачёт. Что характерно, мастер не появился и на втором занятии тоже, зато приготовил им очередную головоломку, не решив которую они не могли покинуть класс и опоздали на следующий урок.

– Что вы разложились на весь стол, как будто кроме вас нет никого, – раздражённо сказал Кидо Брун, бесцеремонно сдвигая их книги и освобождая себе край стола.

Рабочих мест было чуть больше, чем студентов в общежитии, но поскольку все запасались огромным количеством литературы, столов действительно было недостаточно. Но от такого грубого наезда Чим потерял дар речи, а Хьёлас огляделся в поисках подходящей альтернативы.

– Возле Олиса много места, – ровным голосом сказал он.

– Вот сам туда и пересаживайся, если такой умный, – огрызнулся Кидо, уже начиная листать учебник с такой страстью, что страницы рвались.

– Эй, давай повежливее, – вмешался Чим. – Мы тут вообще-то работали, и если бы ты не был таким говнюком, мы могли бы заняться разбором плетения вместе…

– Да срать я хотел на ваши разборы, – огрызнулся Кидо. – Занимайтесь где хотите и чем хотите…

– Ну, знаешь! – начал распаляться Чим и вернул книгу туда, откуда её сдвинул Кидо, но движение оказалось неловким, и раскрытая книга Кидо упала на пол.

Одновременно раздался громкий хлопок и шипение – Кидо в очередной раз утратил контроль над сигналкой на руке. Он вскочил, взревел и ударил ладонью по столу.

– Да что за нахрен с вами?!

От места соприкосновения полетели неприятные колючие ошмётки силы – даже Хьёлас их ощутил и поспешил вмешаться.

– Ладно вам, – примирительно сказал он, клада ладонь на плечо друга, который уже тоже вскочил, готовый отвечать на агрессию. Краем глаза он заметил, что к ним торопится мастер Гато. – Мы все равно собирались перейти к практике…

– А ну, ребятки, давайте потише, – сказал куратор, останавливаясь между Чимом и Кидо.

– И что?! – воскликнул Чим, не обращая внимания на мастера. – Терпеть этого мудака, прощать ему каждый раз, когда он хочет повыделываться, только потому, что «мы уже собирались заканчивать»?! Хьёлас, да у тебя есть хоть капля самоуважения?! Да эту падлу просто надо проучить, и раз уж так сложилось, что ты сам не можешь…

– Стоп, Чим! – воскликнул Хьёлас, уже всерьёз начиная беспокоиться. Одновременно мастер Гато говорил что-то Бруну, но, судя по ответным воплям, понимания не последовало. – Это просто глупо, в этом нет никакой…

Вдруг шум многократно усилился, и Хьёлас начал оборачиваться, чтобы понять, что происходит. Раздался предупреждающий окрик, а потом Чим резко толкнул Хьёласа в сторону. Плечо ожгло болью, а потом кто-то повалил его на пол. От удара он ненадолго потерял ориентацию.

Грохот, ругань, крики…

– Разойтись по общежитиям, запереть двери, не высовываться… Шетар, контролируй его, чтобы продержался до прибытия мастера-целителя!

Хьёлас осторожно пошевелился и обнаружил вокруг себя огромную лужу крови. Но не успел он испугаться за свою жизнь, как стало ясно, что это не его кровь: на расстоянии нескольких шагов от него лежало изуродованное тело – голова почти отрублена, лицо рассечено до черепа, грудь, живот и левое плечо едва ли можно считать частями одного тела. Хьёлас таращился и таращился, и он никак не мог понять, кого видит перед собой – настолько были изуродованы черты.

Кто-то преградил ему обзор и несколько раз грубо хлопнул по щеке. Хьёлас скорее вяло констатировал это обращение, чем физически его ощутил.

– Подъём, – согласуя слова с действиями этот кто-то поднял Хьёласа за шкирку, как котёнка, и встряхнул, а потом взял его за ладонь и заставил поднести руку к собственному плечу. – Зажми. Крепко. Тобой займутся потом.

Хьёлас чисто машинально подчинился, а потом его развернули на сто восемьдесят градусов и подтолкнули к двери, ведущей в спальню.

– Иди в общежитие и не выходи до особых распоряжений. Живо.

Он начал шагать, и с каждым новым движением до него начинало доходить, что произошло что-то совершенно ужасное. Кидо, мастер Гато, Чим… Чим!

Хьёлас резко обернулся. Принадлежало ли это изуродованное тело Чиму? Но ответ он получил почти сразу – его друг так же бессмысленно ковылял в сторону общежития, лишь немного от него отстав и зажимая собственное плечо. Кажется, они попали под один удар. Но кому-то досталось намного серьёзнее…

В центре общего рабочего зала копошились лишь четверо стажёров-целителей. Двое колдовали над мастером Гато – ему тоже серьёзно досталось: левая часть тела была так же разорвана, но шея и голова не пострадали, и он даже кое-как проявлял признаки жизни, хотя не было похоже, чтобы он что-то осознавал. Чуть в стороне лежал без сознания Кидо Брун. Над другим телом, которое Хьёлас заметил первым, тоже колдовали двое: Шетар Лафлин и тот парень, который проверил и поднял Хьёласа.

Чим, заметив друга, тоже остановился и обернулся.

– Кто это? – спросил у него Хьёлас и сам не узнал свой голос – сдавленный и дрожащий.

Чим ответил не сразу. Стажёры-целители явно не справлялись с выпавшей им задачей, бормотали что-то, не обращая внимания на студентов, испуганно замерших вдоль стен.

– Балек, – ответил, наконец, Чим. – Он сидел за тем столом, если я ничего не путаю.

Густые волосы, пропитавшиеся сейчас кровью, вполне могли некогда быть русыми. Да и комплекция, вроде как, была похожа на Балека.

Стажёры продолжали работу, и Хьёлас попытался перевести дыхание. Поскорей бы явились мастера-целители, уж они-то точно приведут их одноклассника в порядок…

Чим развернулся и ушёл, но Хьёлас не мог пошевелиться. Он чувствовал, что происходит нечто странное, магия какого-то запредельного уровня, но почему-то такая знакомая, такая… правильная.

– Держи! Держи как следует! – прикрикнул на Шетара его напарник.

Что они пытаются сделать, Хьёлас не знал, он вообще плохо представлял, как целители обычно восстанавливают такое. Скорее всего, просто пытаются сохранить Балеку – действительно ли ему? – жизнь, пока не придут более опытные целители.

Наконец, входная дверь распахнулась, и ворвался Юго Модж. Сначала он рванул к мастеру Гато, но возившиеся рядом ним стажёры, судя по всему, более-менее справлялись, и он присоединился к двум другим. Ему понадобилось не больше двух секунд, чтобы сориентироваться в ситуации. Он опустился на колени прямо в лужу крови рядом с Балеком и тут же начал плести какие-то чары.

– Шетар, продолжай, – сказал он. – Мейс, когда я перехвачу, зафиксируй внутренние органы и садись на подпитку.

– Студенты, покинуть зал! – скомандовал кто-то из целителей, колдовавших возле мастера Гато. – Здесь небезопасно оставаться, выйдите и заприте двери!

Кое-кто подчинился, но некоторые, Хьёлас в том числе, остались стоять на местах. У него почему-то было отчётливое ощущение, что двигаться куда опаснее, чем стоять вот так, замерев на месте. Воздух вокруг был настолько напряжённым, что даже вдыхать его казалось опасным, а уж двигаться сквозь него…

– Ускользает, – негромко сказал Шетар. Он держал одну руку на левой части груди Балека, вторую – чуть сбоку. Хьёлас чётко видел его лицо – напряжённое, испуганное. Так непривычно было видеть это выражение на обычно каменно-бесстрастной физиономии Лафлина!

– Держи, держи сколько сможешь, – пробормотал Юго Модж.

Прибыли ещё два целителя. Один из них занялся мастером Гато, другой присоединился к работе с Балеком.

– Сердце лучше не перехватывать, – сказал целитель Модж. – Помоги лучше мне, не могу стянуть сосуд, отторжение слишком сильное… надо бы почистить от фона, займись… Шетар, держи, ну же!

Руки стажёра в этот момент задрожали, и новоприбывший целитель положил сверху свои ладони и прикрыл глаза, сосредотачиваясь… но какой-то необратимый процесс уже пошёл, Хьёлас чувствовал его каким-то ему самому непонятным органом восприятия, и в какой-то момент он ощутил, что ещё немного – и его разорвёт от противоречащих порывов: оставаться на месте и впитывать каждое мгновение неведомой магии или уносить ноги, спрятаться в общежитии, да ещё и щит сплести на всякий случай… Совсем рядом с ним раздался громкий хлопок и шипение, но Хьёлас не обратил на это никакого внимания.

Его взгляд был прикован к лицу Шетара – единственному возможному источнику объяснения происходящему. Напряжение вдруг исчезло из его черт, сменившись тяжёлым горем, а потом вдруг лёгкой, едва заметной, блаженной улыбкой, которая, впрочем, тоже скоро исчезла.

В зале повисла тишина, даже рядом с мастером Гато движение ненадолго замерло, все смотрели на Балека, над которым больше никто не колдовал.

Хьёлас почувствовал, что снова может двигаться и заставил себя развернуться и уйти, как было велено, в общежитие. Он не мог поверить в то, что сейчас увидел, не мог осознать до конца, что всё это происходит наяву. Балек погиб – вот так вот просто, ни с того ни с сего, из-за обычной глупой ссоры, участником которой даже не являлся.

Хьёлас плохо помнил подробности происшествия. Вот он пытается успокоить Чима, а через мгновение – боль в плече, толчок… кто повалил его на пол? Возможно, сам Чим, ведь он стоял к Кидо лицом и видел, что там происходило.

Хьёлас заперся в своей комнате и опустился прямо на пол, чтобы не пачкать кровью кровать или стул. С плечом что-то было не так, но он продолжал сжимать его онемевшими пальцами, чувствуя лишь лёгкую горячую пульсацию – и больше ничего. Что блокирует боль – адреналин, или его успели одарить обезболивающим плетением? Скорее, первое, потому что обезболивать в такой ситуации было бы небезопасно: он мог забыть о собственном ранении и вспомнить только когда начнутся осложнения.

«Ещё и график занятий придётся снова корректировать, – сердито думал Хьёлас. – И так ничего не успеваю, а теперь ещё и это…» А через секунду сам устыдился своих мыслей. Его одноклассник погиб, с куратором пока не ясно, что творится, а он беспокоится только о своих академических успехах. «То их дела, а это мои, – упрямо твердил у Хьёласа в голове какой-то невыразимо мерзкий циник. – Что я теперь, всю свою жизнь должен под откос пустить из-за этого несдержанного болвана Кидо?!»

Совсем скоро дверь открылась, и вошел один из стажёров-целителей – Мейс, если Хьёлас правильно запомнил его имя.

– Как ты?

– Нормально.

Порез на плече оказался довольно глубоким, Мейсу понадобилось почти пять минут, чтобы справиться с ним.

– Вот, прими это, чтобы быстрее восстановиться, – сказал он, отливая из какой-то бутылки в маленький стаканчик порцию незнакомого лекарства.

Хьёлас безропотно принял его и благодарно кивнул.

– Вашего куратора временно заменит мастер Фалвест.

– А что с мастером Гато? – поинтересовался Хьёлас.

– Он будет в порядке, но на полное восстановление нужно хотя бы два дня.

Хьёлас кивнул и, едва ассистент ушёл, начал переодеваться в чистое. Потом машинально, стараясь ни о чём не думать, занялся уборкой. А потом достал учебник по экономике, чтобы не тратить время зря.

– Апинго, у тебя всё в порядке? – спросил мастер Фалвест, заглядывая в его комнату.

– Да, в полнейшем, – сдержанно сказал Хьёлас.

Но мастер Фалвест не ушёл, а занял свободный стул рядом с рабочим столом Хьёласа.

– Апинго, сплети новую петлю для сигналки.

И только теперь Хьёлас поглядел на своё левое запястье и обнаружил, что заклятие мастера Тороша исчезло. Петлю он продолжал машинально подпитывать, но на ней уже ничего не было.

– Даже не заметил, когда потерял? – понимающе спросил мастер Фалвест, видя его озадаченность. – Это плохо, но с учётом обстоятельств тебя можно понять. Так что на подготовительный курс возвращать тебя никто не будет, но имей в виду, что в следующие дни тебе нужно быть предельно осторожным и внимательным.

Хьёлас кивнул и сплёл, как было велено, петлю. Дождавшись, пока мастер Фалвест повесит новую сигналку, он спросил:

– А что с Кидо Бруном? Его отчислят? Его будут судить?

Мастер тяжело вздохнул, поднимаясь и направляясь к выходу.

– Трудно заранее предсказать, решение примет дисциплинарный комитет. Скорее всего, его отстранят от занятий до конца семестра и принудят повторно пройти подготовительный курс. Ладно, некогда с тобой болтать. Можешь выходить из комнаты. Но общежитие не покидать.

Хьёлас благодарно кивнул и вернулся в общий рабочий зал, чтобы забрать оставленные учебники и конспекты. Тело и кровь уже убрали – ни следа не осталось, как будто и не было ничего. Некоторые студенты уже успели собрать свои вещи, но на столе, за которым работал Балек, был беспорядок и обрывки разрезанной той же бешеной магией книги. Хьёлас избегал смотреть в том направлении, собрал свои и Чима вещи и вернулся в комнату, по дороге позвав друга присоединиться.

Чим лежал на кровати, скрестив руки и ноги, и глядел в потолок. Не было похоже, что он собирается в ближайшее время вставать, но когда Хьёлас его окликнул, он всё же неохотно поднялся и последовал за ним.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Хьёлас.

Чим лишь невнятно пожал плечами.

– Спасибо, что оттолкнул меня.

Чим снова не ответил, а лишь лёг прямо на пол и замер в той же позе, в которой валялся на своей кровати.

– Эй, либо расскажи, что тебя беспокоит, либо хватит хандрить, – Хьёлас легонько пнул его носком ботинка по ступне, надеясь привести друга в чувство. – Слушай, это не твоя вина, что Кидо…

– Да знаю, что не моя, – махнул рукой Чим. – Мне уже восемнадцать раз мозги промыли этим вечером, можешь не тратить силы. – Он помолчал немного, а потом вдруг сказал: – В декадас поеду домой мириться с отцом.

Хьёлас не сразу понял, как Чим пришёл к такому решению, а потом до него дошло: ведь любой из них мог оказаться на месте Балека. Должен был оказаться, им просто повезло, просто невероятно. До Хьёласа только теперь начало доходить, как близко он был к тому, чтобы оставить семью без собственной заботы. Все его планы никогда не были так близки к провалу. И всё из-за какой-то пустяковой ссоры во время самостоятельной подготовки! Чем же может обернуться подобная вспышка во время практического урока по боевой магии? Или, по большому счёту, любого практического занятия, когда в фоне болтаются обрывки различных плетений, и любое из них может непредсказуемым образом отреагировать на неконтролируемый выброс силы.

– Хм, для меня статистика несчастных случаев и техника безопасности начинает обретать новый смысл, – задумчиво сказал Хьёлас. Он и так всегда старался быть осторожным – слишком уж большая на нём ответственность, но теперь…

– Я вот всё думаю: что мы могли сделать иначе, чтобы этого не произошло? – сказал Чим. – Ну то есть помимо того, что я мог промолчать и не вступать в спор с этим психом…

– Балек мог бы быть повнимательнее, – сказал Хьёлас. – Я имею в виду – вряд ли кто-то в зале не заметил заварушку…

Почти весь вечер они обсуждали происшествие во всех подробностях: кто из одноклассников где стоял, кто что видел, что можно было сделать. Об уроках и речи уже не шло, они даже вечернюю поверку чуть не пропустили.

Что особенно всех возмутило, Кидо Бруна не отчислили. Его временно отстранили от занятий и направили на повторное прохождение подготовки у мастера Тороша, да ещё некоторые мастера отказали ему в прохождении практических курсов. Но серьёзной ответственности за содеянное он так и не понёс. Дисциплинарный комитет заключил, что ответственность за происшествие лежит на школе и мастерах, которые недосмотрели и не обучили студента самоконтролю. А через некоторое время начали ходить слухи о причинах такой небывалой лояльности: Кидо Брун, якобы, состоял в клане Вирд.

– Это те психи, которые культивируют чистую силу? – спросил Хьёлас у Чима, который куда лучше разбирался во всех этих сообществах.

– Они самые, – произнёс тот, поморщившись. – Вот ведь повезло нам оказаться рядом с их преданным последователем. Мастера естественного отбора, чтоб их!

Несмотря на ужасное происшествие, распорядок никто не менял, уроки, поверки и прочие события проходили по расписанию, разве что мастеру Фалвесту то и дело приходилось напоминать о каких-то мелочах.

– Консультация с мастером Эршдетом Китолой через пятнадцать минут в секторе «Дракон сто восемь», – напомнил он, проходя во время ужина мимо их стола, и Хьёлас досадливо хлопнул себя по лбу: он совсем об этом забыл и собирался, как обычно, отправиться на прогулку с Астрид. Теперь придётся слать нунция Виоре, чтобы она передала, что прогулка отменяется.

Хьёлас сам не понял, что расстроило его сильнее – то, что он не встретится сегодня со своим персональным чудом, или сам факт, что опять придётся менять планы. Раньше он был потрясающе уязвим ко всякого рода неожиданностям. Он не представлял свою жизнь без ежедневника, в котором буквально по минутам была расписана вся его жизнь. Любая, даже мельчайшая смена планов выбивала его из колеи. Некоторое время назад он кое-как научился гибкости, смирился с идеей, что иногда придётся подстраиваться под обстоятельства… но всё равно строгое соблюдение расписания было для него чем-то вроде спасения в той ужасно напряжённой учебной обстановке, в которой он оказался по собственному желанию. Вчера всё полетело к чертям из-за несчастного случая. Сегодня он всё испортил сам, тупо забыв внести в своё расписание дополнительный пункт.

– Эй, всё в порядке? – спросил Авили Рагги. Он заменял Шетара Лафлина, который не был готов вернуться к своим обязанностям так быстро. Смерть пациента слишком сильно выбила его из колеи.

– Да, просто прекрасно, – огрызнулся Хьёлас, отодвигая от себя тарелку с недоеденным ужином.

Он был близок к тому, чтобы сдаться. Отказаться от половины уроков, перенести их на следующие семестры. Может, действительно нет смысла так надрываться – кто знает, что будет через три года, когда он закончит старшую школу? Может, у него появится возможность оплатить четвёртый год и наверстать упущенное? А может, действительно не имеет смысла гоняться за абсолютом, а сосредоточиться на одной цели?

Бросить изучение амулетов и алхимии, боевую и стихии перенести на следующий семестр. От протекционизма вообще можно отказаться, хотя это был пока что единственный предмет, искренне интересный и важный для Хьёласа, потому что позволял углублённо изучить способы индивидуальной и дистанционной защиты от самых разнообразных напастей. Да и мастер Гато, который очень настоятельно советовал Хьёласу снизить нагрузку, ни разу не заикнулся об отказе от протекционизма. Что, впрочем, неудивительно. Что это за преподаватель, который открыто признает бесполезность своей дисциплины хоть для кого-то?

– Эй, взбодрись, – толкнул его в бок Чим. – Реальность не обязана жить по твоему расписанию. Это был просто неприятный сюрприз. Но бывают же и приятные, верно? Просто дождись своей «волны», и на ней выедешь, куда надо.

– Ты прав, – устало вздохнув, сказал Хьёлас. Он вдруг вспомнил, что у него вообще-то был план на такой случай – когда он вдруг почувствует, что не справляется. Он просто будет плыть по течению до окончания практикума лёгкой магии, и только потом примет окончательное решение. Ведь, в конце концов, многое зависит от того, как он справится, и справится ли вообще. Сам он отвёл себе среднестатистический срок – две луны. Может быть, ему понадобится больше времени, чтобы освоить базовое погружение, которому, собственно, и будет посвящён первый практикум, и тогда Хьёлас посвятит делу столько времени, сколько потребуется – потому что именно в лёгкой магии он видел весь свой дальнейший карьерный путь. Если же он вообще окажется непригоден для лёгкой магии – что ж, тогда будет смысл пересмотреть планы на учёбу в новом ключе. Но может также произойти чудо, и он освоит базовую технику в кратчайшие сроки – такого с ним за все годы учёбы не случалось, единственный предмет, в котором Хьёлас оказался лучше других и быстрее совладал с потоками – подготовительный курс у мастера Тороша. Но шутка в том, что как раз в деле самоконтроля нужно было не освоить какое-то новое плетение или ощутить новое состояние, а, наоборот, заморозить в себе любые перемены и реакции. Да уж, не слишком обнадёживает. Но что есть, то есть. Хьёлас вздохнул и смирился с неизбежным. Придётся следовать ранее составленному плану с учётом всех поправок.

А Астрид… ну что Астрид. Хотелось бы, конечно, не подводить её, но даже интересно, как она отреагирует на это небольшое недоразумение. Идеалистический образ в голове Хьёласа рисовал всепонимающую и всепрощающую леди, но прагматичный реалистичный разум подсказывал, что в ожиданиях нельзя полагаться только на свои желания. А какова Астрид в обиде он ещё, к счастью или к сожалению, не знал.

Он отправил нунция сестре с просьбой передать сообщение, а потом вернулся к трапезе. «Справлюсь, – мысленно твердил он сам себе. – Так или иначе – справлюсь».

Когда через десять минут они с Чимом и ещё несколькими ребятами из класса поднимались на уровень дельта, Хьёлас уже снова был настроен на деловой лад. Он надеялся, что консультация не затянется надолго, и вынужденный пропуск прогулки можно будет потратить на дополнительную тренировку плетения щита.

Сектор сто восемь вместе с ещё несколькими другими, принадлежал территории кафедры лёгкой магии. Первое на что Хьёлас обратил внимание – противоестественная тишина. Едва они переступили порог, звуки школьных коридоров как отрезало. Ни голосов, ни топота сотен пар ног, ни даже воя ветра за окном, который с самого утра был довольно сильным. Даже собственные шаги казались Хьёласу приглушёнными, как будто замедленными. В приёмной их встретил дежурный ассистент и направил в нужный зал, где ждал мастер Китола.

– Располагайтесь, где вам удобно.

Помещение, в которое они вошли, казалось слишком уютным по сравнению с другими учебными залами. Пол был устлан мягким ковром, вдоль стены были разбросаны большие подушки. На одной из них, вполоборота к выходу, сидел мужчина неопределённого возраста, и от одного его взгляда по спине Хьёласа пробежали мурашки. Он сразу понял, что это и есть мастер Эршдет Китола, и да, очень похоже, что слухи о его приезде из Бордрима были правдой. Он выглядел очень, очень странно, как будто и не живой человек вовсе. На видимых участках кожи не было ни единого волоска – даже бровей и ресниц! – ни одной морщины на коже, даже когда он широко и приветливо улыбнулся. Противоестественно большие глаза и зрачки лишь усугубляли впечатление, и Хьёлас приложил над собой усилие, чтобы не поёжиться. Он отвёл взгляд от удивительного зрелища, и они с Чимом коротко переглянулись, усаживаясь на пол у ближайшей стены. Другие их одноклассники тоже явно чувствовали себя неуютно – не слышалось даже намёка на обычные смешки и перешёптывания.

Когда все уселись и замерли в ожидании, мастер Китола сказал:

– Я знаю, какое произвожу впечатление, и мне приятна ваша деликатность. Некоторые студенты, когда видят меня в первый раз, торопятся покинуть класс и делают вид, что ошиблись помещением.

Хьёлас беззвучно хмыкнул, а Чим вдруг сказал:

– Ну, вас хотя бы видно.

Мастер Китола явно понял намёк и улыбнулся шире, глаза его при этом сузились, и он стал почти похож на обычного человека.

– Тем не менее, в игру «найди преподавателя и получи зачёт» мы с вами, надеюсь, рано или поздно поиграем. Как вы наверняка знаете, цель первого практикума по лёгкой магии – осознанное погружение на уровень восприятия лёгких потоков. Но зачёт вы получите не за погружение, а за самостоятельное и своевременное возвращение, что куда более важно. Так что да – полное восприятие реальности и меня в её составе будет обязательным условием получения зачёта.

Ребята нервно рассмеялись и напряжение немного спало. Хьёлас начал привыкать к необычному внешнему виду мастера. И нет в нём ничего потустороннего, просто немного специфические черты…

– Что ж… – мастер просмотрел список, лежавший на полу рядом с ним, потом оглядел присутствующих и сказал: – Восемь человек, все здесь. Обычно мало кто берётся за лёгкий практикум в первом же семестре старшей школы, но раз вы так решили – ладно, попробуем. Не знаю, насколько хорошо вы осведомлены о правилах, но для уверенности, что мы хорошо друг друга понимаем, я их озвучу. Во-первых, практикум может продлиться от одной до четырёх лун. Если вы приступите к обучению, вы останетесь в изоляторе, и не покинете его до того момента, пока я не позволю. Никаких прогулок, никаких нунциев. На время обучения устанавливается самая строгая изоляция из возможных, мы будем на полностью автономном обеспечении, и, скорее всего, даже покинем Пирамиды и отлетим подальше от Ацокки, если вдруг поступит сигнал о приближении даже малейшего потока. Поэтому прежде чем мы начнём практикум, каждый из вас подпишет со мной дополнительный договор, который даст мне некоторые права решать, как вы будете жить в ближайшие несколько декад. Это необходимо для вашей же безопасности, потому что лёгкая магия… она не всех принимает и не всех отпускает.

– Но если что-то случится дома? – спросил Хьёлас, напряжённо хмурясь. – Я глава семьи, вдруг я буду срочно им нужен…

– Позаботьтесь о том, чтобы все вопросы могли быть решены без вашего присутствия, – спокойно сказал мастер Китола. – Если это невозможно, подумайте ещё раз о том, чтобы перенести курс на другой семестр. Обратите также внимание на то, что недостаточно просто назначить доверенное лицо, которое будет действовать от вашего имени. Для вас будет важно полностью сосредоточиться на том, что будет происходить только здесь и не беспокоиться о внешнем мире. Если тревожные мысли будут вас отвлекать – вы просто зря потратите время.

Хьёлас напряжённо кивнул. Что ж, придётся подумать, как предельно обезопасить маму и сестёр, чтобы не волноваться о них на протяжении такого большого периода времени. Да как это вообще возможно? Он ещё ни разу в жизни не оставлял их больше, чем на три декады, но даже тогда они связывались через нунциев почти каждый день.

Мастер Китола, убедившись, что других вопросов по этому пункту нет, продолжил:

– Второй немаловажный момент: я не беру на обучение больше пяти человек одновременно. Поэтому вам придётся разделиться на две группы: пять и три человека – если никто, конечно, не передумает, у вас всё ещё есть такая возможность. Первая группа будет заперта в изоляторе через полторы декады, вторая – через две с половиной луны. К тому моменту первая группа как раз немного сориентируется в происходящем, кто-то, возможно, уже сдаст зачёт, и я смогу всем уделять достаточно внимания. Единственное требование… кто из вас Апинго и Хоггарт? – Хьёлас и Чим озадаченно переглянулись и подняли руки. Мастер кивнул и сказал: – Вы двое должны быть в разных группах. Кто в какой – решайте сами.

Хьёлас напряжённо нахмурился, а Чим не стал ходить вокруг да около и спросил в лоб:

– Почему?

– Пока что я не собираюсь это комментировать. Просто примите это как непреложное условие.

Ребята снова переглянулись, но обсудить эту странность придётся позже. И снова преподаватель выдержал паузу, ожидая вопросов, и когда их не последовало, снова заговорил:

– Срок окончания практикума индивидуален. Как только вы продемонстрируете навыки свободного погружения и возвращения и восьми базовых манипуляций с лёгкими потоками, вы сможете вернуться к своему обычному расписанию. Но практика показывает, что нет смысла продолжать попытки, если за четыре луны не достигнут хотя бы минимальный результат. Возможно, вы просто ещё не готовы и есть смысл попытаться ещё раз пройти курс через несколько лет. Возможно, есть какие-то психологические препятствия, не позволяющие воспринимать другие уровни реальности. Ещё один вариант развития событий, когда я на своё усмотрение могу прервать ваше обучение досрочно – если вы продемонстрируете недопустимо низкий уровень самоконтроля. Обратите внимание, что к обычному контролю потоков это не имеет ни малейшего отношения. Даже более того, чем лучше человек контролирует себя на основном уровне реальности, тем больше шанс, что его «сорвёт» на лёгком уровне.

Чим и ещё кое-кто из одноклассников покосились на Хьёласа, и несколько мгновений он гадал, о чём они думают: радуются, что больше нечему завидовать? Или сочувствуют предстоящим ему трудностям? А потом пришёл к мысли, что это неважно, и вдруг кое-что вспомнил.

– Это немного противоречит тому, что я слышал раньше, – заметил Хьёлас, поднимая руку. – Во время подготовительного курса я неплохо справлялся, и мастер Торош в связи с этим заметил, что мне следует взяться за лёгкую магию.