Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 66 страниц)

Хотя они и обменивались нунциями, и Хьёлас был уверен, что Астрид и так знала все подробности от Виоры, при встрече она снова захотела услышать все детали происшествия от начала до конца, и Хьёлас не стал отмалчиваться и уходить от ответа. С ней было на удивление легко обсуждать даже самые неприятные подробности, и через несколько часов, когда он прощался с леди, у него было ощущение, что происшествие действительно стало всего лишь очередной историей из его жизни.

В середине декады Хьёлас отправил маме нунция. Пора было рассылать приглашения, и ему нужно было точно знать, звать ли мастера Оммадса. Ответа от мамы ждать пришлось довольно долго, но в самый последний момент, когда он уже собирался лечь спать, заметил, что на приёмник пришло сообщение.

«Извини, Хьёлас, что я морочу тебе голову, – сказал нунций маминым голосом, – но я не думаю, что я готова встретиться с отцом. Пожалуйста, не зови его, пусть этот ужин пройдёт спокойно, а с ним я поговорю как-нибудь в другой раз».

И только услышав это, Хьёлас понял, как сильно надеялся на их перемирие. Он и сам себе не смог бы чётко ответить, зачем ему это надо, просто… Это было неправильно – как плакала его мама из-за давнего чувства вины. И это было грустно: то, что мастер Оммадс изолировался от людей и «соглашался терпеть» только хлея. Все бы только выиграли, если бы отец и дочь восстановили хорошие отношения, вот только…

Хьёлас вздохнул и мысленно признал, что не может быть объективным. Его подкупила качественная помощь мастера Оммадса, его серьёзное и доброжелательное отношение. Но, может, у Доновы есть основания ждать от него другого поведения… кто знает. В любом случае Хьёлас решил пока что в это не лезть. Возможно потом, когда он обсудит ситуацию с мастером Нэвиктусом.

Но зачем начинать это обсуждение? Наставник явно решил, что Хьёласу знать об этих родственных связях не нужно. Его целью было найти опытного и достойного доверия учителя лёгкой магии – и он его нашёл. А раз он сам не сказал Хьёласу, кем является мастер Оммадс, то и поднимать эту тему незачем. Хьёлас волевым усилием заставил себя отложить эти рассуждения на потом, сейчас у него были более актуальные задачи.

К концу декады Хьёлас сдал последнюю из письменных работ, которые числились среди его долгов, и теперь у него не было действенных отговорок, чтобы оставить практику на потом. Теперь всё свободное от официальных занятий время он проводил не в библиотеке и не в своей комнате, а в тренировочных залах, под присмотром мастеров и ассистентов.

Единственным предметом, отрабатывать который приходилось прямо в общем рабочем зале общежития, были иллюзии, поскольку мастер Юхосс даже не думал назначать дополнительные часы. Но больше всего Хьёласа злило не это, а тот факт, что он даже не знал, в чём заключается задание на курсовой проект. Это было на грани абсурда: завалить предмет только из-за непонятно сформулированного задания. С каждым часом Хьёлас всё больше склонялся к мысли обратиться к руководству школы, чтобы они как-то повлияли на мастера иллюзий. С одной стороны, это, конечно, хорошо, что мастер Юхосс предъявляет довольно высокие требования и нестандартно подходит к учебному процессу. Но на этот раз он, кажется, перемудрил…

Хьёлас отрабатывал иллюзию с открытым плетением – единственную практическую тему, которая была обозначена в оглавлении методички, но соответствующая глава отсутствовала. Что было довольно странно само по себе: это было единственное принципиально новое плетение – все остальные заклинания основывались на комбинации плетений, уже знакомых студентам из курса средней школы. Можно было предположить, что именно это и являлось сутью курсового проекта, но Хьёлас в это не верил. Слишком примитивное решение заумной загадки.

Плести открытый контур визуальной иллюзии было довольно сложно, но зато легко поддерживать – только в том случае, если плетение попадало в чью-то зону внимания. Суть её применения в том, чтобы создать систему подпитки заклинания за чужой счёт. Нужно только дать первый импульс – привлечь внимание жертвы, – а уже потом устанавливается слабая, но довольно стабильная связь. Человек видит свет и подпитывает его своим восприятием и ожиданием, неосознанно делясь силой через собственное внимание. Интересная, но довольно коварная система, которая тянет силу из того, кто не умеет ей противостоять.

– Оу, как ты это сделал? – возмущённо спросил Уэрес, усаживаясь напротив. – У меня никак не получается стабилизировать последний поток – плетение замыкается…

Хьёлас самодовольно усмехнулся и сказал вполголоса, так, чтобы Джут Ласски, дежурный ассистент, не слышал:

– Честно говоря, я немного мошенничаю с этим. Когда я заканчиваю плетение, я делаю вид, что начинаю терять контроль – это привлекает внимание ассистента. И, соответственно, стабилизирует петлю на нём.

– Но ведь он может легко её сбросить? – заметил Уэрес.

– Да. Но, во-первых, он этого не сделает, потому что наблюдение за всеми нашими тренировками входит в его обязанности, – напомнил Хьёлас. – А во-вторых, даже если он откажет заклинанию в подпитке, контур будет уже сформирован и более-менее стабилен. Я закладываю в плетение небольшой запас силы для привлечения внимания. Пока никто не смотрит – плетение «спит», никак себя не проявляет. Но если кто-то обернётся к нему – оно тут же вспыхнет и попытается установить контакт.

– Хм. Хитро, – оценил Уэрес. – Но смысл иллюзии в том, чтобы «наблюдающий» не знал, с чем имеет дело, иначе он просто отсечёт подпитку восприятием – что может быть проще? С Джутом у тебя это проходит, потому что он обязан смотреть, но в другой ситуации…

– В другой ситуации мне будет нужно специальное разрешение, чтобы сотворить такую иллюзию, – сказал Хьёлас, который теперь лучше понимал кое-какие правовые аспекты, по которым сдавал эссе, как ему казалось, ещё в прошлой жизни. – Но тут я просто тренируюсь. Я набиваю руку за счёт Джута, с каждым разом получается всё лучше. Думаю потом, когда его не будет рядом, я всё равно смогу сплести «спящий» контур. Тут, конечно, моя схема работает против меня: даже если я уверен, что могу сплести действенную структуру наедине с собой, проверить это не получится, потому что нам запрещено тренироваться без присмотра.

– Да уж. Не возражаешь, если я присоединюсь?

Хьёлас пожал плечами.

– Да пожалуйста. Но будь готов, что Джут Ласски нас, скорее всего, возненавидит.

– Досадно, – кивнул Уэрес. – Но что поделать.

Вдвоём тренироваться было намного сложнее – хотя бы потому, что кроме Джута наблюдателями теперь были и они оба. И хотя собственное заклинание с правильно установленным подпитывающим плетением сил почти не тянуло, чужая иллюзия пожирала магию весьма нещадно. Да, мастер сумел бы создать менее прожорливый контур, но им двоим ещё нужно было тренироваться и тренироваться… После очередной попытки Хьёлас заметил на себе удовлетворённо-злорадный взгляд Джута. А потом он вдруг заметил, что к ним приближается Олис Астер.

– Знаешь, давай на этом, наверное, закончим, – сказал он Уэресу и сразу начал собирать свои вещи.

– Но мы же… – начал он, а потом заметил Олиса, который явно собирался к ним присоединиться, и досадливо закатил глаза. – Ладно, ты прав. На сегодня действительно хватит.

И они разошлись – каждый в своём направлении, за несколько секунд до того, как неприятный одноклассник успел с ними поздороваться. Да, это было грубо, но по сравнению с неудовольствием от общения Хьёлас выбирал первое.

В декадас Хьёлас отправился домой, лишь сделав крюк и наведавшись в Мёртвый Город, чтобы взять несколько кусков мяса на ужин.

Донова была в восторге от его подарка и долго выражала свои восхищения и благодарности, так что Хьёлас даже немного засмущался. Тем более что он видел, что её весёлость напускная, как минимум, отчасти. Что-то было в её глазах и непривычно неуклюжих движениях, что Хьёлас интерпретировал как нервозность от ощущения упущенной возможности помириться с отцом. Но тема эта больше не поднималась, так что Хьёлас счёл, что всё идёт как и должно.

Не обошлось, впрочем, и без сюрпризов.

В ровно назначенное для прихода гостей время Хьёлас и Лаэта стояли в прихожей в полной готовности. Мама и Виора заканчивали последние приготовления на кухне – смесь ароматов, доносившихся оттуда, кружила голову и возбуждала недюжинный аппетит. Хоть всё определённо было под контролем, Хьёлас немного волновался – как и каждый раз, когда ему приходилось проявлять привитые мастером Нэвиктустом навыки гостеприимства перед самим наставником.

Наконец, послышались шаги и голоса, и во входную дверь постучали. Хьёлас выждал несколько секунд и открыл её, радостно и искренне улыбаясь.

– Добрый ве-е… – начал он и завис, озадаченно таращась на одного из пришедших. Виора выглянула из кухни и нервно прокашлялась, Хьёлас пришёл в себя и отступил, освобождая проход. – Добрый вечер, мы очень рады всех вас видеть! Спасибо, что пришли, проходите, располагайтесь, чувствуйте себя свободно…

Лаэта вторила ему и провожала прибывших в гостиную. Хьёлас машинально говорил стандартные приветственные фразы, спрашивал о самочувствии и о том, как они добрались… а сам таращился на лучезарно улыбающегося Чима, который вообще-то должен был быть в изоляторе на лёгком практикуме. Хьёлас не мог отвлечься от своих обязанностей, чтобы спросить у друга, что происходит, но и сосредоточиться на деле у него не получалось – он отвлекался на догадки, и всё валилось у него из рук. Чим, наконец, сжалился над ним и продемонстрировал запястье, на котором красовался блокирующий браслет. Значит, у него не получилось. Что-то пошло не так, и мастер Китола решил, что Чим не готов к тренировкам…

Вскоре явились Тоэша с супругом, и с первого взгляда на старшую сестру Хьёлас заподозрил неладное. Точнее, очень даже ладное, хотя и немного неожиданное: она поправилась, но в то же время похорошела. Что-то новое, что-то особое появилось в выражении её глаз, в её улыбке… Но Хьёлас придержал свои догадки до более подходящего момента. Впрочем, не только он заметил перемены.

В праздничной суете, поздравлениях, угощениях и светских беседах прошло несколько часов, в течение которых Хьёлас так и не сумел найти достаточно времени, чтобы обстоятельно расспросить Чима о том, что и как произошло в изоляторе. Потом стало казаться, что до этого обсуждения они так и не дойдут, потому что стоило гостям начать разбиваться на группы, как Тоэша взяла слово и сообщила-таки новость, о которой все и так в той или иной степени догадывались: она ждёт ребёнка.

Мама расплакалась от переизбытка чувств, Хьёлас обрадовался, но и растерялся. То есть всё у сестры, вроде бы, идёт как должно – их брак с Геноу пока что казался вполне удачным, он в этом году заканчивает старшую школу и, вроде бы, достаточно умён, чтобы найти доходную работу. Но, рассуждая об этом, Хьёлас невольно примерял ситуацию на себя. Неужели и в его жизни однажды произойдёт подобное – перспектива появления новой жизни? И как это будет? С кем? Может, с Астрид? Ему на удивление легко было вообразить её в этой роли…

– О чём размечтался, дружище?

Чим выдернул Хьёласа из размышлений, и только теперь он заметил, что гостиная почти опустела – все разошлись по дому, чтобы обсудить интересные им темы. Мама с Тоэшей уединились на кухне, Виора с леди Алайшей обсуждали школу, Лаэта повела мастера Нэвиктуса и Геноу на экскурсию в теплицу. Если Хьёлас хотел поговорить с другом, для этого настал идеальный момент.

– Да так, обо всём понемногу, – отозвался он. – Давно ты вернулся?

– Сегодня утром. Сначала я собирался остаться в школе и начать навёрстывать пропущенные темы, но потом получил нунция от отца и решил сделать тебе сюрприз. Ты же не против?

– Конечно, нет! – заверил друга Хьёлас. – А почему ты так быстро вернулся? Плохо с контролем?

Чим невесело усмехнулся.

– Наоборот, слишком хорошо. Только не у меня, а у Бенедикта.

– Чего?! – недоверчиво переспросил Хьёлас. – У этого чувака способности к лёгкой магии?

– Ну, не только у него, мы с Асой тоже, как оказалось, не совсем беспомощные, – исправился Чим. – Но проблема в том, что в лёгком эфире мне намного труднее их всех контролировать.

Хьёлас задумчиво покачал головой. Он не очень хорошо понимал, как именно Чим взаимодействует с «другими своими», да и что они, собственно, собой представляют. Но почему-то ему казалось, что если он сладил с ними на основном уровне реальности, то и в лёгком эфире всё должно быть в порядке. Судя по всему, Чим и сам этого ожидал, а на самом деле…

– Так что произошло? Что Бенедикт учудил?

Чим тяжело вздохнул и взъерошил волосы, как будто сам не мог поверить в произошедшее. После недолгих колебаний он попытался объяснить.

– Он… перехватил контроль. Некоторое время он выжидал, наблюдал, не подавал признаков активности. Пока мы с Асой осваивались в эфире, он постепенно как будто… просыпался. Я не могу это объяснить. Мы все почувствовали странную свободу – нам с Асой стало легче общаться, даже Дрей напомнил о себе. Бенедикт долгое время молчал, но мы видели, что и он чувствует себя лучше… пока в определённый момент он вдруг не перехватил контроль над ситуацией. В общем, он вернулся в тело и попытался физически покинуть изолятор, а у меня никак не получалось восстановить контроль! Я уже и забыл как это жутко… К счастью Андир – это был наш ассистент на практикуме – заметил неладное и вовремя его остановил.

Хьёлас невольно напрягся и почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Как бы он, интересно, узнал, если бы с ним разговаривал Бенедикт вместо Чима?

– И как ты вернул контроль?

– Нас затащили обратно в лёгкий эфир, мастер Китола помог мне справиться. И когда мы снова оказались в теле, всё было в порядке. Я был немного дезориентирован, потому что… ну, моё тело переместилось, да и сама процедура возвращения для меня была… нова. – Хьёлас понимающе кивнул. Он помнил, как неприятно и трудно было возвращаться поначалу. Потом он привык к этому и ощущения смягчились, но всё равно возвращения оставались наименее приятной частью лёгкой магии в целом. – В общем, я всё-таки восстановился, взял Бенедикта под контроль… Аса мне, впрочем, немного помогла…

– И что сказал мастер Китола? – спросил Хьёлас, мысленно отмечая, что блокировка у Чима временная. А значит, как лёгкого ауспектора его не окончательно списали со счетов.

– Ну, после того случая он был настроен оптимистично, – нервно хмыкнув, сказал Чим. – Он сказал, что мы все довольно хорошо оперируем легкоэфирными потоками – ну, кроме Дрея, конечно, но он и не вредит, так что не в счёт. И дал мне шанс потренироваться – надеялся, что я смогу контролировать Бенедикта и в погружении. Моё тело обездвижили на время тренировки, но…

Чим нервно рассмеялся и покачал головой, как будто сам не мог поверить в произошедшее. Хьёлас терпеливо ждал, пока друг будет готов продолжить, и вскоре его терпение было вознаграждено.

– Слушай, я сам не понимаю, как он это сделал, но… мастер Китола тоже был в погружении, наблюдал за нами, помогал. Но с Бенедиктом мы так и не сладили, он снова перехватил контроль, вернулся на основной уровень, но… не в наше тело, а в тело мастера Китолы. Понимаешь? Он занял чужое тело!

Хьёлас нахмурился, пытаясь вообразить ситуацию. И если отбросить рассуждения об абсурдности самой ситуации, когда мастер курса оказался лишён тела, то с чисто практической точки зрения – как такое возможно?

– Он полноценно восстановился? И смог управлять чужим телом? Я не знал, что такое бывает, – осторожно заметил Хьёлас. – Никогда не задавался этим вопросом, но ведь есть какое-то сродство между физическим и легкоэфирным телом – иначе как бы я понимал, что возвращаюсь в самого себя…

– Я тоже думал, что невозможно, – пожал плечами Чим. – Но, видимо, это с нами что-то не так, или Бенедикт что-то сделал… Это было… ужасно. Начать с того, что Бенедикт устроил безобразную сцену и чуть не навредил ребятам… ассистенты все вместе едва с ним справились. А потом пришлось ещё вызывать мастеров из школы, чтобы помогли его… убрать. Даже им понадобилось несколько дней, чтобы вычислить правильный подход. А мастер Китола всё это время провёл в лёгком эфире. Он не смог вытеснить Бенедикта из собственного тела, хотя из нашего они его как-то вынудили выбраться в первый раз.

– Кошмар, – сдержанно констатировал Хьёлас.

Чим рассказывал всё это, то тяжело вздыхая, то нервно смеясь. Но было очевидно, что он выбит из колеи происшествием, и явно очень недоволен. Вот только Хьёлас не мог сообразить, как ободрить друга, что сказать, чтобы не огорчить его ещё больше.

– Блокировка временная, – заметил он, кивая на запястье Чима.

– Это?.. А, да, временная, – рассеянно махнул рукой тот. – Мастер Даргс хотел заблокировать насовсем, но мастер Китола, сказал… ну, что тут есть над чем поработать. Он сказал, что даст мне шанс, только ему надо подумать, как подступиться к этой задаче.

Хьёлас закусил губу, чтобы не ляпнуть лишнего. Решение всплыло у него в голове в считанные секунды: надо нанять вэнанта, который поймает в ловушку «лишние» личности. Но это довольно жестокий способ, слишком радикальный. Это почти равносильно казни, и даже такой поганец как Бенедикт не достоин подобной участи… да и если их магические ядра каким-то образом связаны, это может не сработать. С другой стороны – неужели Чим обречён всю жизнь провести с этим беспокойным «соседом»? Ладно ещё Аса, которая готова к сотрудничеству, или безобидный Дрей, но агрессивный тип с явными делинквентными наклонностями…

– А сам ты что об этом думаешь? – осторожно спросил Хьёлас.

Чим пожал плечами.

– Честно говоря, я… всё ещё немного растерян. Как-то не улеглись у меня в голове все события. Думаю, должно пройти некоторое время, прежде чем у меня сформируется определённое мнение…

– Мда, понимаю, – сочувственно сказал Хьёлас. – Уверен, вы с мастером Китолой найдёте выход. Если что я и уяснил о мастерах этой кафедры – так это то, что к талантливым студентам они довольно внимательны. А раз мастер Китола признал, что вы неплохо оперируете лёгким эфиром… – он многозначительно покачал головой, а потом усмехнулся и добавил: – Но знаешь, из чисто эгоистичных соображений я рад, что ты вернулся так быстро. Мне тебя не хватало.

– Да уж, тут я оказался более преданным другом, чем ты, а? – широко ухмыляясь, Чим хлопнул Хьёласа по плечу, но в выражении его глаз промелькнула горечь – всего на мгновение, но вполне отчётливо.

Хьёлас тоже улыбнулся, хотя случайные слова, которые подобрал Чим, неприятно его задели. В них крылся косвенный намёк на недостаточную преданность их дружбе. Но с чего бы вдруг? Только из-за того, что Чим не преуспел в том, что удалось Хьёласу? Ну, нет, это глупо. Чим всегда превосходил Хьёласа в практических дисциплинах, и это никогда не было проблемой, ведь каждому дано своё, верно?

Или он услышал то, чего не было на самом деле? Если бы Чим был обижен, вряд ли он явился бы сюда вместе с отцом. Скорее всего, он злится не на Хьёласа, а на ситуацию в целом, и так уж совпало, что эта злость прорывается наружу сквозь обычные слова.

– Отец сказал, что тебе тоже есть о чём рассказать? – отвлёк его Чим от мрачных рассуждений, и теперь он выглядел привычно простодушным, хотя и немного подавленным.

– Мне есть… – на один миг Хьёласу показалось, что мастер Нэвиктус имел в виду дополнительные занятия с Корпаном Оммадсом, но рассказывать об этом расстроенному Чиму явно не следовало, ведь успех на этих уроках был лишь дополнительным свидетельством того, как далеко вперёд он ушёл от Чима в изучении лёгкой магии. Но потом он сообразил, что за прошедшие три декады произошло ещё множество событий, которые могут быть интересны его другу. – Ну да! Мы с Астрид выяснили отношения, и, кажется… у нас всё стало чуточку серьёзнее. Ты знал, что её отчислили из предыдущей школы за изучение запрещённой магии? И ещё: Кидо Брун с нами больше не учится…

Он рассказывал другу последние новости – сначала о себе, избегая неприятных для друга тем, потом о школе. Поколебавшись, Хьёлас решил не умалчивать о своих успехах – подобная скрытность могла обидеть Чима – но и не вдавался в детали. Время пролетело незаметно – вот уже мама и Тоэша подали десерт, и вся компания снова собралась в гостиной. Беседа перескакивала с одного на другое, мастер Нэвиктус и Геноу оба восхищались талантом Лаэты к садоводству, а потом наставник раскритиковал существующую систему школьного образования, которая не умеет обучать детей со столь специфичными талантами. Хьёласу показалось, что он понял намёк:

– Хотите сказать, что вы согласитесь взять её в свою частную школу, когда она откроется?

– Разумеется, я буду этому рад, – заверил его мастер Нэвиктус, – но я имел в виду кое-что другое… – он говорил ровно и уверенно, но в какой-то момент его голос едва заметно повысился, так что Хьёлас догадался: об этом наставник говорить при всех не хочет, но и привлекать внимание к своему молчанию тоже не намерен, так что пришлось срочно спасать ситуацию.

– Ну, может, я её к вам и отправлю, если не сочту, что она слишком хороша, чтобы вообще учиться…

– Я не слишком хороша! – горячо заверила его Лаэта. – Я хочу уже в школу!

– Ладно-ладно, – Хьёлас поднял ладони в капитулирующем жесте. – Подрасти немножко – и вернёмся к этому разговору.

Через несколько часов Геноу заявил, что Тоэше надо соблюдать режим, и они ушли, обняв напоследок всех по очереди и ещё раз поздравив Донову с прошедшим днём рождения. Вскоре после этого мама ушла укладывать Лаэту спать, а Хьёлас, Виора и Чим занялись уборкой. Однако, заметив на себе пристальный взгляд мастера Нэвиктуса, Хьёлас понял, что тот хочет обмолвиться с ним парой слов наедине.

– Справитесь без меня? – спросил он у Виоры и Чима.

Те даже не услышали его, брызгая друг в друга мыльной водой из раковины, и Хьёлас счёл, что ответ положительный.

– Всё в порядке? – настороженно спросил он у наставника, когда тот без слов пошёл в оранжерею.

– Да, в полнейшем. Просто хотел обратить твоё внимание на… кое-что.

Поначалу Хьёлас подозревал, что речь пойдёт о Корпане Оммадсе. Вдруг наставник решит запоздало ввести его в курс дела? Но нет, мастер Нэвиктус остановился возле пышно цветущего куста чиза и указал Хьёласу на необычайно широкий и сочный ствол. Хьёлас вопросительно покосился на наставника, потому что не понимал, что тому не нравится.

– Это аномально, – сказал тот, когда понял, что Хьёлас не понял намёк. – Это уже даже не растение-рекордсмен, это мутант какой-то. Чиз не может – физически не способен вырасти до таких размеров. Есть предел возможностей даже самого здорового и сильного растения, и он превышен.

Хьёлас пожал плечами, всё ещё не понимая, к чему ведёт наставник.

– Лаэта добросовестно подпитывает все растения. Она их любит, неудивительно, что они хорошо растут…

– Это уже не просто «хорошо», Хьёлас. Даже плетения подпитки, настроенные индивидуально на каждый вид растений, не дают такого эффекта. Не веришь мне – проконсультируйся с мастером Шьеле, он всегда рад обсудить интересные феномены.

– Я вам верю, – заверил наставника Хьёлас, – но не понимаю, что именно вас беспокоит. Думаете, такой чиз может быть несъедобен?

– Нет. Я веду к тому, что такое растение может вырастить только человек с необычными аномальными способностями к агрономическим плетениям. Да, бывает такое, когда люди очень хорошо взаимодействуют с магическим полем растений – их обычно нанимают для ухода за кайфарами, гральтами и другими капризными растениями, критически важными для региональной экономики. И это довольно редкий дар.

Хьёлас медленно кивнул.

– Ну… это же отлично? Талант Лаэты даст ей серьёзное преимущество на старте взрослой жизни…

Но мастер Нэвиктус поморщился и помотал головой.

– Ты прав, но только в том случае, если ты сумеешь уберечь её. Ты меня всё же не понял. Это талант не просто редкий, а крайне редкий и невероятно ценный. Если кто-то об этом узнает – ей тут же найдут подходящего мужа и вынудят тебя принять брачное предложение. И, поверь мне, если это произойдёт, лучше бы тебе согласиться с первого раза. Потому что в противном случае на тебя насядут очень жёстко и будут давить, пока Лаэта не окажется в распоряжении нужных людей. Конечно, её будут ценить и всячески опекать и лелеять – в материальном плане с ней всё будет прекрасно. Но будет ли она счастлива? И что такое развитие событий сделает с вашей семьёй?

– Понял я, понял, – нервно нахмурился Хьёлас. – Но откуда кто-то может узнать об этом? Никто кроме семьи и вас никогда не видел ни её плетений, ни оранжереи…

Наставник фыркнул, будто поражаясь наивности своего подопечного.

– Ты забыл, где живёшь? Кайфар – растение, и он почувствует её влияние. Ещё немного, и ваша ветвь начнёт расти. Рядом с оранжереей появятся новые побеги – хорошо, если цвести не начнёт. Это привлечёт внимание, и, поверь мне, много времени, чтобы выяснить, чья магия так влияет на кайфар, не понадобится.

– И что нам делать? – нахмурился Хьёлас. – Предлагаете сыграть на опережение и заключить помолвку с тем, кого я сам выберу?

– Может сработать, – кивнул мастер Нэвиктус. – Но только в том случае, если ты выберешь действительно серьёзного и влиятельного человека, с которым никто не рискнёт связываться. Если хочешь – я могу подсказать тебе несколько достойных кандидатов, хотя нет гарантии, что они согласятся.

– И нет гарантии, что узнав, что я им предлагаю, они не растрезвонят об этом другим, – задумчиво сказал Хьёлас. – Но что тогда? Увезти Лаэту с Ацокки? Построить убежище в Мёртвом Городе и оставить их с мамой там?

Он уже обдумывал такой сценарий на случай, если Арилонский конфликт сместится к их району, но это был довольно размытый, чисто гипотетический план.

– Возникнут вопросы, – заметил мастер Нэвиктус. – Ты сможешь продержать их там декаду или две, но потом соседи заметят, что вас нет, поползут слухи. И когда информация дойдёт до смотрителя ветви – тебе зададут вопрос, что произошло с двумя женщинами, которые числятся на твоём попечении. Ты сможешь быть достаточно убедителен?

Хьёлас фыркнул.

– Думаю, со смотрителем я смогу договориться. Так же как и с соседями. В крайнем случае, я могу продать квартиру и сообщить всем, что мы переезжаем на другой кайфар. Я не обязан отчитываться, где именно и как мы будем жить…

– Версия рабочая, – кивнул мастер Нэвиктус, – но это хлопотно, рискованно и может привлечь лишнее внимание. Я хочу тебе предложить ещё один вариант. Не давай ответ сейчас – просто подумай об этом. Луна-две у тебя в запасе ещё есть.

– Какой вариант? – спросил Хьёлас, заметив, что мастер Нэвиктус стал подбирать слова осторожнее, как будто боялся сболтнуть лишнее.

– Блокировка, – сказал он вполголоса. Они слышали, как спустилась из спальни девочек Донова. Она собиралась выйти в оранжерею, но, увидев, что Хьёлас и мастер Нэвиктус что-то обсуждают, решила им не мешать и свернула на кухню, чтобы проверить, всё ли закончили Виора с Чимом.

– Чтобы она не могла плести подпитку? – озадаченно спросил Хьёлас. – Но какой в этом смысл? Ей надо тренироваться, отрабатывать навык. Сила-то продолжит расти, но если она не будет практиковаться, она станет неподатливой, грубой… и весь её талант полетит к провальщикам… чем это будущее лучше?

– Я предлагаю заблокировать не способность к плетениям, а… саму силу. На уровне ядра. Изолировать некоторую часть – временно, разумеется. С оставшейся силой она сможет практиковаться, как и прежде. Вот только её результаты будут… не настолько впечатляющими.

– И эту блокировку можно будет снять? – уточнил Хьёлас.

– Разумеется. Когда она повзрослеет, станет более самостоятельной, научится контролировать потоки, чтобы не привлекать лишнего внимания – ей можно будет вернуть способности. В итоге это даже пойдёт ей на пользу. Она научится обходиться малым, и, получив в своё распоряжение могущество, сможет добиться много большего.

Хьёлас хмыкнул. Звучало неплохо, даже слишком привлекательно.

– Какие могут быть побочные эффекты? – спросил он. – Почему так не поступают со всеми детьми? Ведь это может дать серьёзные преимущества любому, кто тренируется с малыми количествами силы, а потом получает свободу…

– Всё не так просто, – сказал мастер Нэвиктус и начал объяснять: – Во-первых, мастеров, способных поставить такую блокировку довольно мало. Здесь требуется вмешательство в ядро, а это непросто и довольно рискованно для самого мастера. И поэтому, во-вторых, процедура довольно дорогостоящая. – И, не дав Хьёласу ничего спросить или вставить, добавил: – Я готов спонсировать операцию для Лаэты. За это через десять лет я попрошу вырастить для меня несколько гральтов – не думаю, что это составит для неё хоть малейшую трудность. – Хьёлас кивнул, принимая этот пункт. Вздохнув, мастер Нэвиктус продолжил с явной неохотой: – В-третьих, действительно возможны осложнения. Блокировка даже части ядра вызывает почти критический упадок сил, так что некоторое время ребёнку придётся держаться на подпитывающих амулетах, пока собственная сила не адаптируется к поддержанию организма в нормальном тонусе. Это наносит серьёзный удар по иммунитету и нервной системе. Но первое компенсируется щадящими условиями и хорошим питанием, а второе – заботой и участием близких. Уверен, на оба пункта Лаэта может рассчитывать.

– Но это же…

– Не торопись с ответом, – посоветовал наставник, прервав Хьёласа на полуслове. – Подумай сам, просчитай варианты. Посмотри материалы в школьной библиотеке. Возможно, ты найдёшь другое решение, я в любом случае помогу тебе со всем разобраться. Единственное плохое решение, которое ты можешь принять – это пустить ситуацию на самотёк.

– Ладно.

Хьёлас потёр лоб, как будто это могло уложить новость в голове. Да, он знал, что Лаэта талантлива, но не думал, что это может стать проблемой. Впрочем, это не проблема, а, скорее, необходимость перестраховаться, чтобы получить наилучший результат в будущем.

– Просто на всякий случай – пришлите мне список тех, кому я, по-вашему, могу сделать брачное предложение для Лаэты, – попросил он наставника.

– Хорошо, без проблем. – Они неторопливо направились к выходу из оранжереи, но мастер Нэвиктус снова остановился и предупредил: – Только не вздумай советоваться с ней самой. Если ты решишь всё-таки провести блокировку, она не должна знать, что происходит, иначе её инстинктивное сопротивление сильно осложнит мастеру работу.

– Понятно.

Проводив последних гостей, Хьёлас помог маме закончить уборку. Складывая чистые тарелки в буфет, он думал, рассказать ли ей о Лаэте, и о том, что предлагает предпринять мастер Нэвиктус. В итоге он решил оградить её от лишних переживаний – хотя бы на сегодня. Да и вообще, решение в любом случае принимать ему – так зачем волновать маму лишний раз? Если он решит сделать это, он просто поставит её перед свершившимся фактом – так ей наверняка будет легче. В любом случае, пока что рано что-либо обсуждать.