Текст книги "Что делает нас (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 66 страниц)

Оттащить Чима от хлеев оказалось практически невозможно, и Хьёлас решил оставить его в покое, и спросил у Астрид:

– Куда тебе хотелось бы пойти? Можем отправиться на побережье, но тогда прежде надо будет слетать за вэйпаном. Или можем вернуться на ярмарку…

– Давай просто погуляем? – предложила Астрид. – Можем пройтись до вэйпана пешком.

Хьёлас не возражал. Они вместе изучили карту и выбрали маршрут, который обещал быть самым живописным. Потом они заскочили на ярмарку и прикупили еды, чтобы перекусить в дороге.

Здорово было проводить с Астрид неограниченно много времени, не боясь опоздать на поверку или попасться на глаза кому-то не тому. Они разговаривали обо всём подряд: о школе и мастерах, о недавнем тяжёлом потоке, о могуществе Медео и других покровителей… в том числе о Кильфе и о том, что будет, если в Арилонском конфликте дойдёт до выведения в небо драконов…

Потом разговор сам собой соскользнул на более личные темы. Астрид рассказала о своей школьной подруге – Тане Любиц. Больше ни с кем установить близкие отношения не удалось – одни относились к ней с подозрением из-за того, кем был её отец, другие – из-за её «криминальной» биографии. Тана же и сама была из влиятельной семьи – они состояли в далёком родстве с самим Лекватом Мейсером, самым могущественным из призывателей Медео. Тана же не придавала никакого значения своему происхождению и была просто доброжелательной девочкой, которая судила окружающих по себе.

– С Виорой мы тоже, кстати, неплохо поладили, – сказала вдруг Астрид, искоса наблюдая за его реакцией. Хьёлас лишь пожал плечами – об этом он и так догадывался из разговоров с сестрой. – Сначала я думала, что она общается со мной только потому, что я не побоялась нарушить правила в прошлой школе… я старалась держать её на расстоянии, чтобы… ну, чтобы она не создала тебе проблем…

Последнюю фразу Астрид сказала нервно заикаясь, и явно пожалела, что подняла эту тему, но Хьёлас не слишком переживал из-за осеннего инцидента.

– Виора действительно интересуется запрещённой магией, – сказал он. – И я иногда обучаю её – под мою личную ответственность – но при условии, что она не будет нарываться и не будет снимать ограничивающий браслет. Виора соблюдает осторожность. Она понимает, что выгода и удовольствие, которые она получит от этих знаний, не пересилят возможные неприятности, если она злоупотребит навыками или потеряет контроль.

Астрид хмыкнула, и некоторое время они шли в молчании. Хьёлас думал, не завидует ли Астрид Виоре, ведь вряд ли отец научит её чему-то, чем она интересовалась, даже на таких условиях. Неловкую паузу помогла прервать дерзкая птица, спикировавшая им под ноги с ближайшего дерева. С птиц обсуждение переключилось на хлеев, потом на загадочного древнего Кота и его крылья.

– Может, он умел левитировать, – предположила Астрид. – Зачем ему тогда крылья?

– Это если исходить из того, что у древних всё-таки была магия, – заметил Хьёлас. – И вообще… Если их кот был чем-то наподобие наших драконов… он, скорее всего, мог менять форму. Это бы многое объясняло.

Астрид не ответила. Казалось, она задумалась о чём-то, и смотрела себе под ноги, озадаченно хмурясь. Некоторое время Хьёлас терпеливо ожидал, пока она сформулирует мысль, а потом не выдержал:

– Над чем ты так задумалась?

Астрид подняла голову и встрепенулась, как будто умудрилась забыть, где находится. А потом объяснила:

– Я просто вдруг подумала… глупый, наверное, вопрос, но… зачем крылья драконам? Почему они летают с их помощью, а не левитацией? Это ведь было бы проще… Даже люди предпочитают магию чистой аэродинамике, а мы ведь намного более ограничены в магипуляциях силой…

Она недоуменно покачала головой, а Хьёлас задумчиво потёр висок. Странно, что он сам никогда не задумывался об этом.

– Левитация – плетение силы. А драконы оперируют сырой магией. Силой в чистом виде… возможно, плетения им не доступны…

– Нет, не думаю, что дело в этом, – возразила Астрид. – Магия – их стихия, не наша. Плетения – лишь вспомогательный инструмент, который компенсирует нам недостаток силы. Мы заставляем магию курсировать по определённым контурам, мы запираем намерения, чтобы они были более направленными… но ведь доказано, что любой эффект заклинания можно получить на сырой силе, если вложить достаточно сильное намерение. Другое дело, что люди не способны надёжно связать лёгкий и тяжёлый потоки в чистом виде. Для нас это разные плоскости реальности, для драконов – одна… так почему они машут крыльями, а не левитируют?

– Хм. Мне кажется, ты всё-таки кое-что упускаешь. Вспомни того же Оуна – разве можно сказать, что он летает с помощью крыльев?

– Это случай особый, – заметила Астрид. – Вообще-то доподлинно неизвестно, являются ли Ко, Арм и Оун драконами в том смысле, в котором мы привыкли их воспринимать.

– Если уж на то пошло, то кого мы, по сути, называем драконами? – спросил Хьёлас. – Что мы о них знаем? Кроме того, что они невероятно могущественны, обеспечивают нам магию, отзываются каким-то образом на призывы аж из других миров и соглашаются нам покровительствовать… Так что крылья… – он озадаченно пожал плечами, не зная, как сформулировать мысль.

– Не самая удивительная из тайн, связанных с драконами, – подсказала Астрид.

– Да, как-то так, – согласился Хьёлас.

Некоторое время они шли в молчании, наслаждаясь свежим воздухом и тишиной, непривычной после ярмарки, Торжественного Шествия и выставки ездовых животных. Они вышли к ещё одному из озёр. Оно было намного шире чем то, возле которого они остановились, но горячее, и вода была более горькой. Несмотря на то, что ветра почти не было, озеро не было тихим – в центре вода бурлила и волновалась, вырываясь из гейзера на поверхность. Они уселись на широком камне плечом к плечу, опираясь друг на друга, и болтали ногами в воде, наблюдая за стаей смешных птиц со вздёрнутыми вверх клювами, которые грелись на берегу чуть поодаль. Но солнце начало клониться к закату, и им не следовало задерживаться надолго, чтобы не блуждать потом по лесу впотьмах.

– Хорошо здесь, – чуть слышно сказала Астрид. – Не хочу возвращаться домой.

Хьёлас не знал, что на это ответить. Ему тоже тут нравилось, но сколько бы он тут выдержал, если бы каникулы были бесконечными? Декаду? Две? Возможно, три, если бы мама и Виора регулярно присылали нунциев и сообщали, что дома всё в порядке. Но потом он захотел бы убедиться во всём лично. Несмотря на все хлопоты, ему было в радость работать и прилагать усилия для их блага. Да и учёба была для него важна…

Но только теперь, после слов Астрид, он понял, насколько для неё всё иначе. Она не заботится о семье, а зависит от неё. Она не согласна с существующими правилами, но вынуждена подчиняться, потому что она – женщина. Судя по тем крохам информации, которыми обладал Хьёлас, у неё ни с кем в семье не было особо доверительных отношений. Кроме, возможно, брата, но он живёт отдельно, у него своя семья… и это ещё вопрос, сколько в этих отношениях семейной привязанности, а сколько взаимного использования.

– Тебе не обязательно возвращаться домой, – осторожно сказал Хьёлас. – Ты можешь провести остаток каникул в школе…

– Да, конечно, – махнула рукой Астрид. – Я так, наверное, и поступлю. Но отец может забрать меня в любой момент, если захочет, чтобы я сопровождала его на какое-нибудь мероприятие. В последнее время он, конечно, чаще берёт с собой Ахату. Она… она уже надевает белое.

И снова Хьёлас впал ненадолго в ступор. Он знал, что Ахата старше Астрид примерно на год. Значит, она недавно стала совершеннолетней… логично, что Ферп сразу же начал искать ей подходящую партию. Сколько времени это займёт? Наверняка ведь у эфора есть на примете какие-то кандидаты…

– Она не учится в старшей школе? – без надобности спросил Хьёлас.

– Нет, конечно, – с горьким смешком сказала Астрид. – Она получила аттестат, и до совершеннолетия только и занималась тем, что работала над приданым. Она ничего особо не умеет, так что пошла традиционным путём – плетёт заготовки для амулетов. Дешёвые безделушки, но она успела их сделать действительно много…

Астрид тяжело вздохнула. Если раньше для неё – и, соответственно, для Хьёласа, – перспектива её замужества была довольно размытой, то теперь, по примеру Ахаты, можно догадаться, как всё будет. Летом Астрид закончит школу, а в середине следующей осени, когда ей исполнится пятнадцать, отец заставит её надеть белое. Вопрос вертелся у Хьёласа на языке, но задать его оказалось не так-то просто. С одной стороны – он интуитивно догадывался, каким будет честный ответ. С другой – он немного опасался реакции Астрид.

– Как думаешь, – чуть хрипловато из-за нервозности начал Хьёлас, – каковы шансы… кхм… Каковы шансы, что твой отец всерьёз рассмотрит мою кандидатуру для тебя?

Ответа не было довольно долго, так что Хьёлас даже забеспокоился, и незаметно скосил взгляд на Астрид. Она сидела, напряжённо замерев, глядя в одну точку. Сердце Хьёласа забилось чаще – что вызвало у неё такую реакцию?

– Я… п-правда, н-не знаю, – заикаясь сказала Астрид. Хьёлас нахмурился – он никогда не видел её в таком состоянии. Даже когда она отчаянно извинялась за инцидент с книгой, она выглядела не настолько нервозной, скорее огорчённой.

– Эй, не психуй, – сказал он, осторожно беря её за руку. Но через мгновение уже пожалел об этом жесте – он и сам так волновался, что у него взмокли ладони. Но отступать было поздно, и он решил отыгрывать партию до конца. – Извини, я не должен был заводить разговор об этом. Не сейчас.

– Нет, всё в порядке, – поспешила заверить его Астрид, нервно сжимая его руку в ответ. – Это не из-за тебя, это…

Она снова умолкла, нервно кусая губу. Хьёлас всё ещё чувствовал растерянность, но не собирался этого показывать, поэтому попытался взять ситуацию под контроль. Впрочем, он отдавал себе отчёт в том, что надо соблюдать осторожность.

– Это из-за отца? – Астрид кивнула, и Хьёлас, набрав побольше воздуха, задал прямой вопрос, с которого, пожалуй, стоило бы начать. – А что насчёт тебя? Тебе самой хотелось бы, чтобы я отправил ему брачное предложение?

Астрид снова кивнула, не глядя на него, и странно заёрзала, как будто хотела убрать руку и оказаться подальше, но передумала. У Хьёласа от счастья закружилась голова, хотя для этого пока что не было повода. То, что она готова доверить ему свою жизнь, ещё не значит, что их желания приведут к чему-то путному. Поэтому, просто чтобы сформулировать проблему вслух, он сказал:

– Но ты думаешь, что твой отец даже разговаривать со мной не станет.

На этот раз она не ответила даже жестом, но всё и так было очевидно. Достаточно вспомнить, как Ферп Карога отреагировал на него во время первой и единственной личной встречи. В голове крутились слова, которые сказал ему в тот день мастер Нэвиктус: «Забудь об этом, Хьёлас. Не твой уровень».

Тогда он не придал этому значения. Он был уверен, что дело в том, что он не сможет заинтересовать саму Астрид. Она была из обеспеченной семьи, привыкла к роскошным вещам и изысканному обществу… Но он, даже при всём прекрасном воспитании, которое прививал ему сначала отец, потом мастер Нэвиктус, не дотягивал до её социального положения. Последующие полгода показали, что для неё статус играет не столь важную роль… Но, очевидно, дело не только в ней.

«У меня в запасе почти целый год, – подумал Хьёлас. – Хватит ли мне этого времени, чтобы изменить ситуацию в свою пользу?»

Сам собой напрашивался категорически отрицательный ответ. Да, за последний год он существенно улучшил благосостояние семьи – во многом благодаря везению с Мёртвым Городом и таланту Лаэты. Но этого, очевидно, будет мало для Ферпа Кароги.

– Ну, прежде всего, я скажу тебе вот что, – начал Хьёлас, заставляя себя успокоиться, – я не собираюсь отступать и сдаваться только потому, что шансы слишком малы. Кто знает, как оно всё повернётся. Во-вторых… ну, откровенно говоря, мне не помешает твоя помощь. Большей частью информационная, – он снова поглядел на Астрид, которая всё ещё была напряжена, но уже не пыталась отстраниться. – Есть идеи, по каким критериям твой отец будет выбирать партию?

Астрид снова отреагировала не сразу, как будто не понимала, о чём он толкует. Но потом она, наконец, поглядела ему в глаза, грустно улыбнулась, и заключила его в объятьях, положив голову ему на плечо.

Хьёлас воспринял это как нежелание развивать тему, и не настаивал. Он обнял её в ответ, и они снова просто сидели на камне, наслаждались тишиной и свежими озёрно-лесными ароматами.

Потом они поторопились всё же к вэйпану, и лететь им пришлось почти в темноте, но, к счастью, ночь была звёздная, а скопления огней внизу отмечали тракт, храм и ярмарку, так что сориентироваться было довольно легко. Когда Хьёлас не без труда приземлил вэйпан на прежнее место, Чима и Ланни ещё не было. Астрид сразу же развела костёр, чтобы приготовить ужин, а Хьёлас начал раскладывать припасы.

– Я не знаю, на что будет ориентироваться отец, – негромко сказала вдруг Астрид, и Хьёлас посмотрел на неё озадаченно, потому что не ожидал, что она сама возобновит разговор. Уж точно не сегодня. Но Астрид, кажется, собралась с духом и была готова помогать ему в этой борьбе. – Скорее всего, он будет пытаться укрепить своё влияние, заключив брачный союз с какой-нибудь важной семьёй.

– То есть с кем-нибудь, кто имеет влияние на политику? – уточнил Хьёлас.

– Не обязательно, – покачала головой Астрид. – Когда Унбрих женился, отец хотел, чтобы он связался с дочерью Велсура Арганифа – это директор Института Лёгких Практик. Но она тогда была ещё несовершеннолетней… но даже если бы это было не так, не думаю, что Унбрих предпринял по отношению к ней какие-то шаги. У него были свои планы.

– А зачем твоему отцу связи с Велсуром Арганифом? – спросил Хьёлас.

Астрид едва заметно нахмурилась, и, поразмыслив пару секунд, неуверенно сказала:

– Тогда я думала, что это что-то вроде тщеславия. Арганиф – известная личность, знаменитый на весь Йоголь исследователь и искусный плетельщик. Породниться с ним было бы, пожалуй… почётно. Но потом, когда ты рассказал мне о своём отце… я подумала, что тут могло быть что-то ещё.

– Общие дела? – осторожно спросил Хьёлас.

– Не знаю, – помотала головой Астрид. – Но если бы это было так, то грамотно составленный брачный договор очень крепко связал бы их круговой порукой. Если, конечно, исходить из того, что Арганифу небезразлична судьба его дочери.

Хьёлас хмыкнул. Он не хотел сейчас рассуждать о том, какие ещё дела могли объединять этих двоих кроме возможных брачных договоров. Нужно найти что-то, что может заинтересовать Ферпа, и за следующий год развить это нечто до достойного внимания масштаба. Податься в политику? Хьёлас нервно фыркнул от неприязни к самой идее.

– Твой отец интересуется только влиятельными семьями? – спросил он. – Или «перспективная молодёжь» его тоже может заинтересовать?

Астрид нервно рассмеялась, но всё же задумалась.

– Думаю, скорее первое, – сказала она через несколько секунд. – Он отдает предпочтение надёжным, проверенным партнёрам и проектам, и соглашается спонсировать новичков, только если кто-то из его команды настаивает. Ну, или если он надеется получить быструю и крупную отдачу.

Хьёлас задумчиво кивнул. Насколько «быструю и крупную» отдачу можно получить, занимаясь лёгкой магией? Это, пожалуй, единственное направление, к которому у него есть явный талант, и в котором он может преуспеть за короткий период, если постарается. Но произведут ли его успехи впечатление на Ферпа? Каким должен быть результат, чтобы это произошло?

Ещё одним довольно перспективным направлением был Мёртвый Город. Но чтобы сыграть этим козырем, придётся раскрыть всему миру то, что Хьёлас старался сохранить в тайне – то, что он расчистил существенный участок. Если об этом узнают достаточно влиятельные люди, могут быть неприятные последствия в форме, например, признания его прав собственности на эту землю недействительными. Мастер Нэвиктус в красках описал все варианты развития событий, если вдруг правительству станет известно, что Мёртвый Город не такой мёртвый как всем казалось на протяжении сотен лет.

– Я ещё постараюсь понаблюдать за тем, как всё будет происходить с Ахатой, – сказала Астрид. – То, что отец пытался провернуть с Унбрихом, может происходить совсем иначе с нами. И хоть мы с сестрой довольно разные… вряд ли наши пожелания на что-то повлияют.

Поддавшись внезапному порыву, Хьёлас отложил ложку, которой в тот момент помешивал рагу в походном котелке, подошёл к Астрид и крепко её обнял. На этом обсуждение было временно закрыто.

У них был прекрасный вечер на двоих: ужин, озеро, разговоры обо всём и короткая партия в уанорру. Потом, когда глаза начали слипаться даже несмотря на избыток эмоций и впечатлений, они разошлись по палаткам.

И лишь через несколько часов Хьёлас проснулся из-за возни снаружи – вернулись Чим и Ланни и начали делить остатки ужина. Судя по тихим, но несдержанным смешкам, у них вечер тоже выдался замечательным.

Утром Хьёлас снова проснулся довольно рано, но, как ни странно, не первым. Чима и Ланни уже и след простыл, и лишь записка у входа в палатку сообщала, что они снова отправились к хлеям, надеясь покататься рано утром, пока снова не собралась толпа. Чим пообещал встретиться с ними на турнире и Хьёлас искренне надеялся, что друг не забудет о своём обещании.

Они с Астрид неторопливо позавтракали, собрались и пешком направились к храму, чтобы успеть на первый раунд турнира. Хьёлас чувствовал себя странно после давешнего разговора с Астрид. Он был воодушевлён тем, что она хочет стать его женой, встревожен тем, что этого может никогда не случиться, что бы он ни делал, и опасался, что не сможет сосредоточиться на игре из-за её присутствия. Что-то изменилось между ними вчера. Появилась какая-то напряжённая определённость. Это было непривычное ощущение.

Хьёлас и Астрид остановились неподалёку от стола с нужным им номером и стали наблюдать за участниками, которые собирались во дворе храма. Совсем маленькие мальчики и пожилые мастера; одиночки, пары и целые команды. Был отдельный сектор для девушек и для смешанных игр. В дальнем конце двора несколько групп столов стояли полукругом, чтобы профессиональные игроки могли одновременно проводить несколько обучающих партий. Прибывающих координировал Лайам Поо, он же раздавал какие-то задания крутящимся вокруг него послушникам. Ещё трое молодых жрецов наблюдали за суетой, сидя на высоком заборе и беззаботно болтая ногами и о чём-то переговариваясь.

– Хьёлас, ты знаешь того парня? – спросила вдруг Астрид.

Он обернулся и проследил за её взглядом, но никого не обнаружил.

– Странно, – сказала Астрид. – Как только я тебе сказала, он развернулся и ушёл. А до этого таращился на тебя так, как будто ты ему тысячу тамов задолжал.

– Как он выглядел? – поинтересовался Хьёлас. Он скорее ожидал, что если они встретятся тут с кем-то из знакомых, то таращиться будут, скорее, на Астрид, ведь её тут быть не должно.

– Среднего роста, смуглый… в ярко-зелёном костюме. Даже странно, как ему удалось так быстро затеряться в толпе.

Хьёлас пожал плечами. Описание было слишком размытым, чтобы он понял, о ком может идти речь, а сейчас его мысли были заняты другим. До начала турнира остались считанные минуты, а Чима всё нет. Неужели придётся самому начинать партию? Плохое начало, особенно с учётом того, что это первая игра Хьёласа во взрослой лиге.

Он приблизился к отведённому им столу. Их оппоненты уже были на месте – двое представительных мужчин среднего возраста, ничем особо не примечательные, разве только цветные фески бросались в глаза. Хьёлас знал, что такие головные уборы традиционны для северо-восточных кантонов. Он придвинул стул Астрид, чтобы ей было удобно наблюдать за партией, потом подобающе представился и уселся, стараясь успокоиться. Где носит Чима?

– Не волнуйся так, игра должна быть в удовольствие, – наставительно сказал один из оппонентов, представившийся Лет Маином.

– Я не нервничаю, – сдержанно отозвался Хьёлас. – Просто не терплю непунктуальность, особенно со стороны тех людей, от которых я завишу.

– Ну, технически у твоего напарника ещё есть время, – миролюбиво сказал второй, чьё имя оказалось слишком сложным, чтобы Хьёлас его запомнил, но начиналось оно на букву «Ч». – Но даже если он не успеет, что самое плохое может случиться? Начнёшь расстановку сам. Так и быть, разрешим тебе сделать несколько ходов за него…

Чим появился с ударом гонга, возвещающего о старте первого этапа. Он плюхнулся на стул, тяжело дыша, взъерошенный, счастливый, со странно покрасневшими, как будто даже воспалёнными, губами. Ланни стала у него за спиной и по-хозяйски положила ладони Чиму на плечи. Хьёлас досадливо закатил глаза, догадавшись о причине опоздания, но ничего не прокомментировал. Их оппоненты выставили на поле первую фигуру, партия началась.

Поначалу игра шла довольно бестолково. Чим не мог сосредоточиться и делал какие-то странные бессмысленные ходы. Но когда они почти даром отдали первого пада, он собрался и сосредоточился. Оценив обстановку на поле, он начал выстраивать схему на прорыв слабого сегмента. Хьёлас, разгадав его затею, ушёл в оборону, одновременно окружая вражеские фигуры, слишком сильно продвинувшиеся в их сторону. Он интуитивно чувствовал, что среди них есть обманка, поэтому выставлял окружение не слишком плотно, на каждом ходу вливая часть очков в плетельщика. Если в момент, когда Чим пойдёт в наступление, будет достаточно очков, можно будет отправить ему в подкрепление несколько падов или даже каййо. Либо же, в случае непредвиденной ситуации, использовать все очки на щит.

Он оказался прав – две из четырёх атакующих групп противника оказались обманками, и как только их отозвали, Хьёлас замкнул защитный периметр, освобождая фигуры прикрытия и передавая половину выигранных очков Чиму. Его построение не было идеально надёжным, но он всё же начал атаку тяжёлыми фигурами, оставляя рейнджеров и рабисов в тылу на случай, если придётся скорректировать атаку и метнуться чуть в сторону. Затея удалась наполовину: он прорвал оборону на верхнем уровне, но не заметил хобуса в подземелье, из-за чего группа застряла на несколько ходов. Противники, тем временем, предприняли контратаку по свежевыстроенной обороне, и частично преуспели, но Хьёлас использовал оставшийся запас очков и вывел леди, которая выиграет для него отсрочку, а потом сможет направиться к группе Чима, чтобы помочь им освободиться.

Партия была длинной и непростой, и довести её до развязки не удалось – пришлось завершить по таймауту. Хьёлас и Чим выиграли какую-то жалкую дюжину очков, да и то с учётом форы за второй ход.

– Спасибо за игру, ребята, – сказал Лет Маин, поочерёдно пожимая каждому из них руку. – Удачи в следующих этапах.

Мастер «Ч» последовал примеру напарника. Ни один из них, кажется, не был огорчён поражению. Хьёлас даже грешным делом подумал, что они поддались, но это, скорее всего, было не так, иначе разрыв по очкам был бы больше. Не могли же любители с такой точностью вывести партию практически на «ничью»?

Перед следующим раундом было выделено время на обед, и всё это время Чим и Хьёлас возбуждённо обсуждали игру и обменивались планами на следующие.

– Эй, Хьёлас? – неуверенно позвала Астрид, когда они направились обратно к игровым столам.

– Что случилось? – спросил он, позволяя Чиму и Ланни уйти вперёд.

– Ничего, всё отлично. Только… ты не обидишься, если я не буду наблюдать за игрой?

– Тебе скучно? – понимающе спросил Хьёлас. – Конечно, не обижусь. Но чем ты займёшься?

– Обо мне не переживай, я просто погуляю по территории храма. Встретимся вечером, как договаривались, пойдём смотреть на Пограничье.

– Ладно, – сказал Хьёлас. Он не хотел отпускать Астрид одну, но понимал, что ей, наверное, просто хочется отдохнуть от шумной компании. – Если что – сразу присылай нунция. Договорились?

Она улыбнулась, нежно его поцеловала и ушла в сторону хозяйственного двора. Хьёлас, помедлив лишь несколько секунд, поспешил вслед за Чимом. Их ждал второй этап. Ланни тоже куда-то подевалась, но не успел Хьёлас спросить, как друг уже воодушевлённо указывал ему на что-то в турнирной таблице.

– Видел, кто наши соперники?

Хьёласу понадобилось несколько секунд, чтобы изучить схему и сопоставить имена.

– Оу. Как интересно, – сказал он.

Ласло Баик и Грейп Рартелло вышибли их в четвертьфинале турнира три года назад, и с тех пор возможности взять реванш не представлялось: на следующий год парни перешли в старшую лигу, а играть через нунциев высокомерно отказались. Но Хьёлас запомнил ту партию ещё и по другой причине: стратегия соперников была настолько продуманной и тонкой, что они с Чимом не одну луну анализировали партию, рассматривали позиции с разных сторон, чтобы понять, как они могли избежать разгрома.

– Будем действовать по плану? – спросил Чим.

Хьёлас задумался. Теперь-то он знал, что тот фокус, что проделали Баик и Рартелло был вполне себе классическим, хотя и подходящим не для каждой схемы. На каждом ходу они сохраняли немного силы, накапливая её у плетельщика, чтобы в нужный момент влить её в игру в той или иной форме и застать соперника врасплох. Накопление можно замаскировать, выводя одновременно ещё одного плетельщика с иллюзией и не давая сопернику адекватно подсчитывать очки. Три года назад Баик и Рартелло очень ловко провели Чима и Хьёласа, и в следующие годы наблюдение за партиями показало, что это их фирменный стиль. Они очень любят инвестировать в плетельщиков, заманивая врага на свою территорию и разделываясь с ним. Причём схем у них было довольно много – на разные стратегии соперников, и чтобы обыграть их этим способом нужно придумать что-нибудь особенное.

Чим и Хьёлас были уверены, что придумали «особенное». Но почему-то сейчас Хьёласу казалось, что этого будет недостаточно.

– Да, – неуверенно сказал он. – Но кое-что изменим, просто для подстраховки. Слушай…

Полчаса спустя, когда фигуры были расставлены и развитие началось, у Хьёласа оказалось три плетельщика, и, если план сработал, соперники знали – или догадывались – только о двух. Один двигался вперёд, создавая иллюзию двух ударных отрядов. Затратно, но, если всё получится, оправдает себя. Второй традиционно располагался в самом далёком и самом безопасном углу дружеской территории – накапливал силу, собирая «хвосты» с каждого хода. Ещё один был тайно расположен в подземелье – и собирал очки по максимуму: во-первых, разницу очков между тем, что было необходимо для продвижения двух соответствующих отрядов и тем, что реально расходовал плетельщик-иллюзионист, во-вторых, остальные отведённые на ход очки, которые Хьёлас и не думал расходовать. С учётом штрафа, с которым «откладываются» очки, схема выглядела бессмысленной, но только на первый взгляд. Суть была в том, что соперники не могли отследить, в каком именно плетельщике накапливаются очки.

Чим же вёл классическую уравновешенную схему – половина очков на атаку, треть на защиту, остальное в запас – чтобы хоть немного компенсировать бездействие Хьёласа, и не дать противнику расслабиться. У него было два плетельщика – один стандартный «хвостовой» сборщик, который нужен был только для вида, второй – скрытый в подземелье, который накапливал очки. Единственным способом проверить ёмкость плетельщика было отправить к нему леди, хобуса или вэнанта, но, откровенно говоря, обычно этим никто не занимался.

Соперники тоже вывели по два плетельщика, но разместили их довольно странно: хвостовые были на обычных местах, а игровые расположились в центре поля, хотя иллюзий не создавали. Хьёлас пытался понять, что они готовят, но не мог. Чим направил к ним рейнджеров для проверки боем, но на полпути почему-то свернул и перешёл в наступление. Догадался о чём-то? Плетельщики рванули рейнджерам наперерез, но это было глупо – они не могли бы их одолеть. Разве что…

Хьёлас чуть не рассмеялся нервно, когда понял, что плетельщики создают иллюзию отсутствия. Глупо было бы попасться на таком! Но какое войско они скрывают? Если большое, то рейнджерам Чима не спастись, и их лучше бы убрать с доски прямо сейчас, пока за них ещё можно получить какие-то очки. Но при таком раскладе у Рартелло не осталось бы очков в запасе, а это на него не похоже. Если же войско среднее, небольшое подкрепление спасёт рейнджеров, но только на короткий срок – вливание сэкономленных очков переломит ситуацию. Нет, рисковать нельзя…

Хьёлас наблюдал за тем, как движутся фигуры. Рейнджеры Чима сначала были ровно посередине между двумя вражескими плетельщиками, но теперь левый был ближе. Чим сместился на восемь ячеек вправо, но его снова более активно преследовал левый плетельщик. Хьёлас заподозрил, что плетельщик справа – обманка, но не мог действовать, не будучи уверенным. Чим сделал небольшой ход назад, к правому – тот не сдвинулся с места, а снова шагнул левый.

Добраться до обманки Чим не успеет – только потратит ходы. Хьёлас прикинул количество накопленных очков – маловато для их плана. Надо тянуть… Он вызвал хобуса – относительно дешёвую фигуру – и забросил её к плетельщику слева. Тот застыл – значит, отряд действительно велик – но начал двигаться правый – навстречу рейнджерам Чима. Блеф или просто изменение стратегии?

Чим сдвинул рейнджеров прочь от левого и хобуса, но лишь чуть приблизил к правому – чтобы не оказаться на расстоянии удара, но и не вывести отряд из активной зоны.

Хьёлас убрал с поля хобуса, собрал освободившиеся очки, сбросил всё накопителю и передал ход.

Плетельщик слева рванул к рейнджерам Чима на максимальную дистанцию. Правый остался на месте, влив очки в щиты.

Хьёлас понял, что пришло время для манёвра. Он извлёк плетельщика из подземелья и передал его Чиму. Штраф за такой ход – половина стоимости самой фигуры и десять процентов накопленных очков, так что жест оправдан только в некоторых случаях.

Рартелло медлил с ходом, явно силясь понять, что они затеяли. Он не знал, сколько точно перешло очков, и хватит ли этого, чтобы пробить щиты «правого». Или же Чим добавит фигур и атакует «левого», либо вольёт очки в защиту. В итоге Рартелло оставил узел правый-левый-рейнджеры, чтобы выждать реакцию Чима, а сам потратил накопленные с начала игры очки и вывел на поле два пада.

Это было то, на что рассчитывал Хьёлас. Когда наступил ход Чима, он помедлил немного, будто сомневаясь, а потом «вернул» плетельщика.

Кто-то неподалёку хмыкнул, и только теперь Хьёлас заметил, что у их партии появились наблюдатели. Неудивительно – после первого этапа половина участников оказались вне игры, и теперь им оставалось только наблюдать.