сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 163 страниц)
Скинув очки, Поттер упал обратно на койку и, зарывшись лицом в подушку, утопил в ней свой душераздирающий вопль. У него никак не укладывалось в голове: почему даже боль, причиняемая Круцио, сейчас, казалось, не шла ни в какое сравнение с тем эффектом, какой возымели на него слова Драко? И ему вдруг стало абсолютно плевать на мадам Помфри, которая наверняка раскудахчется из-за испорченной им мебели; на свою «Великую миссию Героя»; на Дамблдора с его хитроумными планами; на Волан-де-Морта с ещё более изощрёнными способами достижения собственных целей; и даже…на своих самых близких друзей – плевать на всё, что касалось его и всего оставшегося Мира, в котором он только что снова остался без Драко!
Выжигающее всё на своём пути, необъятное ощущение безнадёжности и всепоглощающей тьмы, поднимаясь из самых глубин, тянуло к Гарри свои склизкие, покрытые струпьями и язвами, холодные, скрюченные пальцы. И он уже начал сожалеть о том, что на самом деле не сдох ещё вчера! Потому как, чего бы в итоге не хотел добиться этими действиями Малфой, сначала спасая его, а затем и подпуская к себе интимно близко, но своими жестокими словами, он просто мучительно медленно вывернул наизнанку и расчленил душу Гарри на нежизнеспособные и жалкие кусочки, без всякого тёмномагического ритуала…
- Зачем?! - лихорадочно стуча по рёбрам, кричало в пустоту Сердце.
- Чтобы…забыть? – почему-то осторожно предположил Разум, страшась, что от этого ответа его вечный оппонент просто-напросто не выдержит и разобьётся вдребезги!
Но… минуты шли, а ничего не происходило. Как ни странно, стены могучего замка Хогвартс не обрушились на горюющего Поттера, земля не разверзлась под ногами ничего не понимающих людишек, а Мир так и продолжал равнодушно существовать дальше.
Постепенно затихая, всхлипы Гарри сменились рваным, прерывистым дыханием. А Сердце, будто издеваясь над ним, так же предательски продолжало биться. Но внутри было…пусто. Совсем. Ничего не осталось.
Поттер перевернулся на спину и, морщась от уже слепящего утреннего солнца, зажмурился. Перевернул подушку сухой стороной кверху и накрыл ею лицо, пряча от раздражающих, ярких лучей заплаканные, воспалённые глаза. Он вдруг почувствовал себя жутко вымотанным и выжатым, и сокрушённо осознал, что даже злиться на Драко не может! Где-то на самом дне души, Гарри признавал, что в какой-то степени ему понятны возможные мотивы и решение Малфоя просто забыть обо всём... Но упрямый гриффиндорец внутри него всё равно продолжал твердить, что если бы это он был на месте Драко, то непременно нашёл бы другой, лучший выход. Они бы нашли его вместе!
Если бы… Если бы… Если бы… Снова одни сплошные «если бы»… Круг замкнулся.
И вновь то жуткое ощущение, словно на него надвигается обезумевшая толпа. Будто полчища инферналов, люди сдавливают его сжавшуюся, онемевшую от сорванного голоса, одинокую фигурку. Хаотично сменяя друг друга, наваливаются на него вновь и вновь. Душат и одновременно тянут в разные стороны, норовя растащить на мелкие кусочки. И никто из них не замечает его беспомощные, слабые попытки сопротивления. А яркий, на общем фоне этой серой массы, всполох платиновых волос, неумолимо отдаляется от него. Свободно обтекаемый толпой, Драко равнодушно уходит от эпицентра событий всё дальше и дальше…
«Нееет! Драко! Вернись!» - кричит он, из последних сил напрягая связки. Но голос давно потерян. А Драко уже не видно.
«Забудь!» - безразличный голос Малфоя эхом прозвучал в голове Гарри, прежде чем он, окончательно обессилев, провалился в новый неспокойный сон.
*//*//*
Борясь с невозможно сильным и абсолютно безрассудным желанием плюнуть на всё и вернуться, Малфой до сих пор подпирал спиной тяжёлые двери лазарета. Его тонкие веки были крепко-накрепко зажмурены, а длинные ресницы и подбородок мелко подрагивали от сдерживаемых слёз. Кусая свои, расстроено поджатые, губы, он затравленно дышал, рвано сопя и раздувая ноздри. Внутри него всё горело и распадалось на части от противоречивых чувств и эмоций. А от противостояния, тянувшегося к «врагу», словно цветок к тёплому солнцу, сердца и резких, рассудительных, но по-малфоевски хладнокровных доводов рассудка, уже начинала нещадно болеть голова.
Обхватив себя руками, Драко пытался сопротивляться слабости, внезапно подкосившей колени и завладевшей его телом. Уже чувствуя, что его начинает лихорадить, он собрал остатки воли в кулак и заставил себя отлепиться от двери, чтобы - не дай Мерлин! – беспомощно и позорно не сползти по ней вниз. Если сейчас появится мадам Помфри и застанет его здесь в таком состоянии, то наверняка накричит и прикажет вернуться в свою больничную койку.
Но назад пути не было.
Если его сейчас силком затащат обратно, то он просто умрёт на месте, лишь раз встретившись взглядом с, переполненными горечью и обидой, хризолитовыми глазами Поттера!
Слегка пошатываясь, Малфой, не медля больше ни минуты, побрёл прочь от места, изначально предназначенного для исцеления, но ставшего сегодня их общим с Поттером «эшафотом».
Солнечный свет беспощадно резал по воспалённым глазам, нагло струясь из огромных окон коридоров Хогвартса и будто издеваясь над его удручённым и изнеможённым состоянием. Но Драко, тяжело передвигая ногами и практически не различая дороги, с каждым неуверенным шагом продолжал уходить всё дальше и дальше. Он старался не думать о том, что совершенно не чувствовал облегчения от того, что только что наговорил Поттеру.
Остановившись на одном из лестничных пролётов, Малфой закрыл глаза и попытался сосредоточиться, прислушиваясь к звукам в замке и прикидывая, который сейчас мог быть час – сил не осталось даже на простенькое заклинание Времени. Судя по приглушённому далёкому гомону, спешащих куда-то учеников, завтрак либо вот-вот начнётся, либо уже в самом разгаре.
Так и не открыв глаза, Драко выдохнул и сделал шаг, намереваясь продолжить свой бесконечный спуск по школьным лестницам, но внезапно оступился. И точно бы упал, кубарем покатившись по ступенькам, как кто-то вдруг подхватил его на лету.
Драко непроизвольно повис на чужих руках, утыкаясь лбом в стойкую, твёрдую грудь, скрытую под несколькими слоями одежды и плотной жёсткой тканью мантии, насквозь пропитавшейся запахом подземелий и испарений от котлов многочисленных учеников профессора Зельеварения.
- Мистер Малфой, - утробно-рычащий, хоть и несколько обеспокоенный голос Северуса Снегга, прозвучал для Драко, словно сквозь вату. – Что с Вами?! Почему Вы встали, если Вам плохо?
- Я… Мне…нужно… - неразборчиво бормотал себе под нос Драко, пытаясь выпрямиться, и встать на ноги.
- Так. Немедленно возвращайтесь в лазарет! Что я, по-Вашему, должен буду ответить Вашему отцу, если он спросит о состоянии своего единственного сына или лично объявится здесь?!
Видимо, вспыхнувший в глубине зрачков и встряхнувший нервы Малфоя страх, придал ему сил, и он вдруг несдержанно вцепился тонкими пальцами в предплечья своего декана, в отчаянии заглядывая ему в глаза.
- НЕТ! Прошу…профессор… Не говорите…отцу…
- Успокойтесь, Мистер Малфой!
Драко впервые поморщился от звучания собственной фамилии – за последние сутки она уже причинала столько боли им с Поттером...что даже те перспективы, которые та пророчила Драко в будущем, уже не казались ему столь лестными, как прежде.
Снегг без резких движений отцепил от себя кисти Драко и, взяв его за локоть, развернулся вместе с ним в сторону Больничного крыла.
- Пойдёмте, - строго настаивал он. - Я провожу Вас к мадам Помф…
- Нет! – вывернув свою руку, Драко шарахнулся к противоположным перилам. – Только не это! Мне нельзя обратно!
- Не вижу ни единой причины. Особенно, - чёрные глаза Снегга недобро блеснули, - после Вашего вчерашнего приключения. Так почему я должен прислушиваться к Вашим просьбам сейчас!? – он нахмурился, поглядывая на своего ученика исподлобья.
- Пожалуйста, - внезапно слетело с дрожащих розовых губ Драко, и оба они опешили, каменными изваяниями застыв напротив друг друга. Драко от того, что произнёс это вслух, а зельевар был дезориентирован и впечатлён тем, что тот вообще знал такое слово!
Немного придя в себя, Малфой сглотнул и выпрямился, пустив в ход «запрещённое оружие»:
– Я не могу вернуться. Пожалуйста…крёстный…
Снегг как-то нервно скривился, порывисто втягивая воздух, а чёрные угольки его округлившихся глаз, лишь на короткое мгновение вспыхнули ярче.
Пожалуй, Драко до сих пор не знал ни одного такого же человека, который смог бы сравниться с его странным и загадочным крёстным. Настолько нечитаемой личностью не был, по его мнению, даже отец. И как это родителям пришло в голову сделать Снегга практически его вторым отцом? Ведь тот даже толком и не принимал участия в его воспитании. Всё детство Драко, этот угрюмый мужчина, постоянно то появлялся, то пропадал где-то, решая какие-то слишком важные вопросы и улаживая дела, в которые недозволенно было совать свой аристократический курносый нос маленькому лорду Малфою. А потом это уже стало неважным, ведь у Драко появились новые интересы и его личный маленький, угловатый, шрамоголовый и несуразный фетиш, его «крохотный» секрет, по имени Гарри Поттер. Хотя мама как-то давно упоминала, что были времена, когда Северус был совсем другим, правда, далеко не со многими…
Снегг медленно заложил руки за спину и, настороженно задрав подбородок, заговорил своим тягучим, бархатным голосом:
- Тогда потрудитесь объясниться. Почему Вы считаете, что Вам нельзя вернуться?
- Потому… - Драко сглотнул, лихорадочно облизав губы. - Там Поттер, - чёрная бровь Снегга подозрительно поползла вверх. Его явно не устраивал столь скудный ответ. – Мне… - Малфой резко выдохнул и скороговоркой проговорил: - Мне противно лежать с ним в одном помещении! – он скривился, будто попробовав что-то жутко гадкое и горькое. Но на самом деле, эта горечь, поднимавшаяся изнутри, была вызвана мерзким чувством отвращения к самому себе за столь откровенную и подлую ложь. Как? Ну как он мог вернуться…к Гарри, если ощущал себя таким жалким, трусливым и грязным, да просто дрянью, по сравнению с Ним!? И самое ужасное заключалось в том, что он таковым и являлся всё это время! Зачем он Поттеру? Зачем он такой ему? Он просто не достоин Гарри…
Собственный сокрушительный вывод жалящей болью отозвался в висках. А может это просто Совесть? Малфой прикрыл глаза и сильно сдавил пальцами переносицу, стараясь удержать при себе свои истинные эмоции и совладать с внезапным головокружением. Но общая слабость неожиданно усилилась, и, покачнувшись, он лишь в последний момент успел ухватиться за поручень лестницы и устоять на ногах.
- Мист… ДРАКО?! – спохватился Снегг, кидаясь в его сторону.
- Всё… Всё в порядке. Я…я просто немного устал.
Хмуро пронизывая его взглядом, зельевар что-то мысленно прикидывал в уме, храня мрачное молчание. В конце концов, убедившись, что Драко стало немного лучше, Снегг пошевелился, отпуская его локоть, и почти отрешённо произнёс:
- Хорошо. Я хотел поговорить о Вашем отце… - он намеренно сделал длинную паузу, цепко подмечая резкую смену эмоций, отразившихся на лице Драко и в его распахнувшихся глазах: первобытный ужас, понимание и в итоге…смирение.
Едва заметно кивнув, Драко свёл вместе брови и, твёрдо глядя прямо в глаза Снегга, попытался расправить поникшие плечи. Со всеми своими положительными, но больше даже отрицательными качествами, он ведь, драккл бы всё побрал, Малфой! И должен с достоинством встретить свою участь! Но невидимый гнёт, давивший на него со вчерашнего вечера, судя по всему, оказался слишком велик. Поэтому Драко пришлось предпринять несколько попыток, прежде чем у него получилось что-то среднее между сутулостью и его обычной, идеальной осанкой.
Не совсем понимая, что конкретно так волновало Драко, и, прекрасно зная, что порой этот юнец бывает упрямее самого́ «несносного Поттера», Северус темнел в лице с каждой секундой и всё сильнее поджимал губы.
- Так вот, - вдруг вновь заговорил он, отступая. – Как я уже сказал, я хотел поговорить о Вашем отце. Но вижу, что сейчас малоподходящее для этого…время. Отправляйтесь к себе в спальню, мистер Малфой. Прямо в подземелья, - с нажимом произнёс Снегг, опуская подбородок и дёрнув для убедительности бровью. – На сегодня я даю Вам освобождение от занятий. Но не заблуждайтесь в будущем, - назидательно прошипел он. - Подобные поблажки не должны входить у Вас в привычку! Вы всё поняли?
Драко вскинул на него вопросительный и немного обалдевший взгляд. Он даже не надеялся и на толику подобной щедрости и просто не мог поверить собственным ушам! Как бы там Снегг хорошо не относился к своему факультету, всячески благоволя слизеринцам на занятиях; как бы не был дружен с семьёй Малфоев и расположен к самому Драко, но это… Это было неслыханной удачей!
- Спасибо…крё...- Драко заметил, как предостерегающе вспыхнули глаза Северуса, и быстро исправился: - Профессор! – искренне поблагодарил он Снегга, на что тот лишь коротко кивнул, продолжая буравить его каким-то подозрительным и изучающим взглядом.
- Я предупрежу мадам Помфри. Вы свободны, мистер Малфой. Обсудим это позднее. И…смотрите под ноги, - серьёзно добавил Снегг и, окинув его напоследок нечитаемым взглядом, стал неторопливо подниматься по лестнице.
Драко облегчённо выдохнул, проводив его спину взглядом, и, стараясь никому не попадаться на глаза, поспешил в подземелья Слизерина.
Ещё ни разу за все года обучения в Хогвартсе, он не был так рад мрачной тишине и спокойствию, царившим в их общей спальне, как в это сумбурное утро! Остальные его сокурсники уже ушли на занятия и, благодаря неслыханной милости Снегга, у него появилось несколько свободных часов отдыха.
Небрежно сбросив с плеч мантию и сняв туфли, Малфой прямо в одежде залез на не расстеленную постель. Сделав над собой ещё одно, последнее, усилие, он распустил тяжёлый тёмно-зелёный бархат полога и, как смог, запечатал его от посторонних глаз и ушей. Затем свернулся в клубочек на покрывале, обхватил себя руками, впиваясь холодными пальцами в предплечья, и тихо заскулил от собственной беспомощности и бессилия.
Драко чувствовал себя абсолютно раздавленным, разбитым и жалким. Просто невыносимо, отвратительно жалким! Будто этот разговор с Поттером иссушил его до самого дна души, высосал весь свет, всю надежду, не оставив лично ему ничего, кроме беспросветной, пугающей и зияющей пустоты. Одинокий и никчёмный. Недостойный. В одночасье он стал ничем сам для себя.
Навалившаяся жуткая усталость не оставила ему сил даже на слёзы, которые уже застилали глаза. И Драко мечтал теперь лишь о том, чтобы поскорее провалиться в забытье и успеть восстановить силы до того, как кто-нибудь ввалится в спальню и начнёт задавать вопросы или, что ещё хуже, увидит его в таких растрёпанных чувствах.
Ведь, по мнению остальных, у Холодного Слизеринского Принца не может быть никаких чувств!
И ему удалось отказаться от них. Но какой ценой…
Свернувшись на покрывале, Драко даже не мог пошевелиться. Как и вчера, внутренний холод вновь стал расползаться по его телу, пронизывая все кости и ледяной коркой покрывая вены. Он дрожал, стуча зубами. Хотел, но не мог заставить себя укрыться. Всё его тело налилось свинцовой тяжестью, словно прессом, вдавливая в кровать. Старался выбросить из головы хотя бы все угнетающие мысли, но те лишь плотнее сгущались над ним чёрными грозовыми тучами.
Стоило ему закрыть глаза, как перед ним тут же представал образ растерянного и расстроенного Поттера с его большими, лучистыми глазами, смотрящими на него с трепетной надеждой и непоколебимой, странной верой. И Малфою становилось так паршиво и совестно, что он только больше злился на Поттера. Злился из-за этого его радушия и честности. За чистый, искрящийся и благородный Свет, которым были пропитаны все его слова, обращённые только к нему, к Драко. Злился и обвинял его во всех своих бедах! Злился на Гарри только потому… Потому, что на себя злиться уже не осталось никаких душевных сил. Для себя самого у Драко ничего больше не осталось, кроме того, что он - всё ещё Ма́лфой с, незапятнанной публично «врагом», честью и репутацией...
- Драко? – он вздрагивает и, подняв голову, обнаруживает себя в крепких объятиях, мирно прижавшимся к чужому боку.
Поттер. Чёртов Поттер смотрит на него своими огромными, зеленющими, как сочная весенняя листва, глазищами и почему-то бережно гладит ладонью его обнажённую спину.
Неужели простил? Сам пришёл?
- Тшш… Всё хорошо, - тихо и ласково украдкой шепчет Гарри ему в висок, прижимает к себе теснее, а его дыхание приятно щекочет кожу. – Теперь всё будет хорошо… - заправляет за ухо выбившуюся прядку и льнёт горячими губами ко лбу.
- Но… Как? – запинаясь, спрашивает Драко с неприкрытой опаской и неверием. Слегка отстраняется, осматриваясь по сторонам.
